***
Идею взять с собой на ежегодную попойку Макса Штырь решил рассказать Яне, которая как действующий куратор первокурсников была знакома с парнем. Об этом бритоголовый узнал случайно, когда в холле они вдвоем с товарищем столкнулись с девушкой и помогли ей дотащить огромное полотно, завернутое в несколько слоев упаковочной бумаги. Яна была не против присутствия Макса, но несколько сомневалась. Их спасало лишь то, что в этот раз ее день рождения случайно пришелся на эту странную традицию, суть которой было уловить сложно. Яся сказал (при этом он занято утыкался в ноут, параллельно поглаживая развалившегося на его груди Штыря по голове): — В последние выходные сентября уже как года три собираемся — хватает под, который холодил кожу бритоголового все это время, и долго затягивается. Пальцы скачут по клавиатуре, заполняя вереницу таблиц, кольца блестят белым на свету, продолжает и одновременно выпускает пар, мягко растекающийся по губам — как только Маша вступила в наши ряды, мы решили, что надо это обмыть, а в итоге это стало традицией, потому что каждый раз это проходит грандиозно. Ну ты поймёшь. — кивает сам себе, поправляя ноут. — Бля, а тебе вообще так удобно? — внимательно глядит на ноги Штыря, которые не помещаются в ворохе склада на койке и комично свисают за край. Постельного белья у Яси было очень много. Зачем ему три одеяла и две подушки бритоголовый понять не мог. Он хрипит «да», потому что до вопроса беловолосого парня совершенно не трогало его положение. Тот снова кивает и продолжает на чем остановился: — Познакомишься поближе с тусовкой, только Гриши не будет, он съебал в Ярик, чё-то там с батей. — хмыкает и приобнимает Штыря. Алина, с которой он нормально заобщался на фоне наколок и Ясиного решения, что орла на груди бритоголового надо обязательно добить по шраму и «пришей ему голову обратно, блять», сказала: — Ну, обычно мы в этот день обитаем в Питере, но в этот раз Яна попросила, чтобы мы праздновали где-то в лесу, поэтому мы выбрали Сосновый Бор, а именно ту часть, где дома сдают, ну я плохо разбираюсь в той местности. — Штырю тогда добивали на груди «Ясину пташку», тот, кстати, сидел на спинке кровати, балансируя и ногой поправляя постеленную поверх матраса клеёнку. Алина забивала чернила под кожу, подпевая строчкам песни на фоне. — Бля, тебе не подходит имя Рома. — неожиданно тогда вскинулся Яся — ты не похож на Рому. Штырь отмолчался, ведь ему жутко хотелось спать и было не до этого. — Шрам, конечно, всё ещё буграми идёт, неудобно. — девушка убирает машинку, работа почти закончена. — Мне пока нравится. — оценивает работу Яся, всматриваясь и затягиваясь. Пар идёт кольцами. После того как Алина закончила, на груди Штыря появилась пленка, назначение которой он несколько раз переспросил, пока удивлённая девушка объясняла ему специфику куска пластика-наклейки. Из всего это накрапливался вывод: главное, чтобы Яся не узнал о Максе раньше времени, потому что (он не сам это заметил, все та же Яна сообщила, что его однокурсник беловолосого раздражает, да и вообще людей «подобного типа» Яся не переносит) истерику тогда не миновать, а истерика, со слов девушки, у него самая пугающая вещь в мире. Во время их обсуждения в комнату завалился Яся. Глаза его сразу сузились, то ли от плохого зрения, то ли от злости. Он нес перед собой чайник, который низом был хлипок, так как Маня перед отъездом на пьяную голову решила, что местоположение его ей не нравится и в итоге уронила бедный кусок жёлтого от старости пластика звонко на пол. Тот тогда и развалился. — Чё обсуждаем? — наклоняется между ними, чтобы поставить чайник дальше на стол и врубить. Встаёт позади Штыря, сжимая его плечо. Бритоголовый, почувствовав неладное, выгнулся прижимаясь к Ясе, расценивая это движение как правильное, потому что существовала какое-то негласное правило «не трогай меня, пока я не тронул тебя на публике сам». Ну, а трезвый Яся, конечно же, со Штырем даже рядом обычно не вставал. Бритоголовый считал, что это даже забавно, так как уже все товарищи Яси обо всем догадывались, постоянно отпуская в их сторону шутки. Беловолосый мерно дышал, ожидая продолжения пропущенной чужой беседы. Яна ойкнула и встала, тихо пролепетав, что ей пора идти. В итоге несколько минут спустя парни оказались одни в комнате и Штырь прикрыл глаза, пока обе руки уже обхватили его, приобнимая. — Так, а что я пропустил-то? — Да ничего. Мы обсуждали её день рождения, она сказала, что должна была официально меня пригласить, потому что это правильно. Яся только хмыкает.***
— Всмысле, блять, что ещё за Макс? — рычит Яся. Они сидят в машине, за рулём которой Марина, рядом — Соя. Обе девушки соседки Яны. Ребята всей компанией набились в широкий джип парня водительницы, который пропадал то ли за границей, то ли на границе. Штырь полусидит на Ясиных коленях. Их специально задвинули в угол, так как один «ахуенно длинный и широкий», а другой «просто широкий, даже слишком». Беловолосый вцепился в ткань его олимпийки, голову устроив на плече, так что его злое причитание лилось именно в ухо бритоголового, проходясь вибрацией по чувствительным перепонкам. Штырь только больше вжимался в Ясю, пока тот матюкал и его и Яну. — Ну, блин, он мой друг. — обиженно произнесла девушка. — Никакой он тебе не друг, вы только недавно познакомились. Он же блять противный. Штырь вскинулся, молча не соглашаясь. Парень никогда не был силен в спорах, предпочитая им кулаки, так что просто молчал, да и Яна вроде сама со всем справлялась. В любом случае он был на ее стороне, стараясь это всеми способами показать. Яся неожиданно зашипел и обиженно откинул голову назад, немного отодвигая от себя Штыря. Они остановились и в машину неловко юркнул Макс, который сразу руку протянул бритоголовому, со всеми параллельно здороваясь. Снова оказавшись на улице, помочь ему выскочила Яна, а за ней и Штырь, хотя реальным поводом их одновременного тикания из транспорта был нарастающий гнев беловолосого, из-за которого атмосфера накалилась настолько, что в машине стало невозможно спокойно дышать. — Я только не понимаю, что не так-то — тихо тянет Штырь Яне на ухо, но как только в зеркале сверкнул недовольный, а от этого совсем черный взгляд Яси, бритоголовый сразу же отпрянул, закуривая и долго затягиваясь, пытаясь свободной рукой затолкать сумку Макса, которая была неожиданно тяжелой и огромной, поэтому влезала в общую кипу очень плохо. Яна вся будто бы надулась и шепотом под нос сказала: — Увидишь. Они снова уселись в машину, продолжая путь, одновременно неловко утрамбовываясь с громкими матами Ярослава, который жутко пискнул в один момент, слишком резко хватая Штыря, снова завалившегося к нему на колени. Все замолчали, так как бритоголовый издал вместо крика боли хриплый стон и многочисленные смущенные взгляды и Маринино «блять, вы там что дрочите что ли, только попробуйте испортить сидения, я вас нахуй убью» обратились на парней, а именно на руку, неловко сжимающую пах Штыря. Ехали в тишине они еще минут пятнадцать, пока Марина не подрубила аукс и по салону не потекли громкие гитарные рифы, после чего девочки и Макс начали сначала тихо, а потом громко подпевать солисту. Штырь и Яся всю дорогу отмалчивались. Первый не знал песни да и хотел спать, а второй был зол настолько, что любое его слово сквозило бы ядом. Дорога оказалась очень долгой, так что по приезде почти все девчонки сразу ушли отдыхать, оставив парней разбираться с сумками, и только Маша вызвалась им помочь, ссылаясь на то, что совершенно не устала, а вещей много и они сами не дотащат. В итоге Штырь всё-таки отнял у девушки все мешки, утягивая большую часть ноши в одиночку. Макс также довольствовался лишь своим рюкзаком за плечами. Яся был совсем смурной, когда они пришли в ту комнату, которую должны будут занимать в случае, если их срубит, что маловероятно, конечно. А даже если и уснут, то скорее всего где-нибудь точно не тут. Штырь прикрыл дверь и сел рядом с беловолосым, развалившимся на кровати. Попытка хоть как-то успокоить парня сразу же пала крахом, когда бритоголовый по ноге его погладил и получил в ответ едкий черный, совсем съедающий зелень, взгляд. Он был настолько неприятным, что Штырь сразу же руку убрал, даже отворачиваясь. Позади послышалось копошение, которое бритоголовый очень хотел расценить как накрапливающееся перемирие. Вместо этого парень лишь пуще отпрянул, произнося язвительное и колкое: — Отъебись. Штырь громко выдохнул через нос и просто вышел из комнаты, прикрывая за собой дверь. Спустившись вниз, он застал Яну и Макса, которые сидя на полу, разбирались с пакетами, набитыми едой. Они встретили его громким веселым приветствием и предложили выпить. — А где? — Маринка сейчас подскочит. Алина, Маша и Соя разбираются еще. Сказали без них начинать. — улыбнулась коралловыми губами Яна, обнимая подошедшего Штыря и утягивая его в какой-то странный танец под тихую музыку из колонки. — А, где Ярик? — смущенно прошептал Макс, облокачиваясь на столешницу. — Кто? — хором переспросили, недоуменно глядя на парня. — Это он меня имеет ввиду. — язвительно растягивает губы спокойно подкрадывающийся Яся. На нем приталенная темно-фиолетовая кофта, которая ярко сияет вельветом. — Ведь так? — снова обращается к парню, робко скривившему губы, и закуривает, отворачиваясь к Штырю. Взгляд его сквозит желчным блеском. Хмыкает, не дождавшись ответа, и хватает граненый стакан, в который тут же наливает открытое Яной и Максом шампанское и выдувает его залпом, вытирая губы. Девушка смущенно отпустила бритоголового, который сразу же подошел к беловолосому, размышляя, каким образом ему вообще обстановку сглаживать, при том что в компаниях, в которых он до этого состоял, все вообще было по-другому, так что Штырю, по мимо того, что было и так непривычно и неудобно, так еще и все это увеличилось в стократном размере. Он схватил Ясю за руку и потащил за собой на глазах охуевших от происходящего ребят. Они закрылись в ванной, перед этим одновременно бросив: — Все в порядке. Штырь опасливо пригладил мягкие рукава кофты беловолосого и задумчиво протянул: — Что именно не так? Он облизал губы, раздумывая о правильности сформулированного вопроса. Яся неожиданно толкнул бритоголового в угол и тот уперся в холод кафеля, который легко пробирался сквозь ткань тонкой футболки. — Меня тошнит от него. — сверкнул глазами беловолосый, раставляя ладони по бокам Штыря и наклоняясь, смотря сверху вниз. Он был выше, что в подобной ситуации было особенно заметно. Бритоголовый схватил его за ворот, по старой памяти, почему-то, готовясь к потасовке, на что Яся резко потерял часть запала и наклонился ближе уже более спокойно произнося: — Блять, какого хрена вы вообще его пригласили? — Хватит, почему ты так вообще к нему относишься? — отпустил его Штырь, пуще прижимаясь к стене. Яся резко прошипел: — Он же педик. — Так, а ты разве нет что ли? — спокойно отрезал бритоголовый, притягивая парня к себе. — Нет, то есть да. — внезапно устало прошептал Яся, тут же громко вскидываясь — Ну я не такой. Он скрючился, пытаясь изобразить, судя по всему, Максима. — Бля, ты издеваешься. — прыскает Штырь, закидывая голову и обхватывая парня руками. Тот растерянно заваливается к нему в объятья. — Блять мы с тобой трахаемся с месяц уже, что-то это совсем не смахивает на поведение закоренелых натуралов. — хохочет сквозь слезы, пока Яся удивлено наблюдает за этим. — А ведь на моем районе нас бы уже за это ебанули бы и кишки намотали бы на ближайший фонарный столб. — продолжает, задыхаясь. — В моей деревне тоже. — вдруг подхватывает смех Яся и прижимается к парню ближе. Так они и сели у стены, продолжая накидывать сценарии расправы от своих односельчан, если бы их поймали на родных станицах. Успокоившись, Штырь задумчиво повернулся к беловолосому и спросил: — Так ты из деревни? Тот кивнул и положил руку на макушку парня, переводя тему: — У тебя волосы так отрасли за месяц. — Яся запустил в них пальцы, поглаживая. Он удивился тому, какие у Штыря оказывается светлые пряди, хотя еще неделю назад они были темные и совсем еще короткие, достигая всего около сантиметра в длину, а сейчас он мог даже почувствовать какие они мягкие на ощупь. Их прервал скрип открывающейся двери. — Парни не хочу вас, конечно, отрывать, но все уже собрались. — прокричала Марина, которая была вся с ног до головы в блестках, так что в ярком свете ванной она ужасно слепила глаза. Яся резко убрал руку и подскочил, утягивая Штыря за собой.***
Быстро захмелевший Макс решил, что беловолосый очень интересный собеседник, так что весь вечер пытался хвостиком везде следовать за ним. — Блин у тебя такая внешность интересная, а ты случайно не с юга? Все за столом замолкли заинтересовано. Никто Ясе даже по пьяне не задавал столько вопросов и тот уже бесился, но как только пахло жаренным его всегда останавливал Штырь, хватая за руку. Обоих не брало и они ждали момента, когда польется водка. В этот раз Штырь также успел сжать запястье беловолосого, внимательного на него глядя. — Нет. — схмурился Яся и залпом выпил бокал вина, жмурясь, давясь. — У меня отец чеченец. Молчание стало удивленным, все даже рты пораскрывали. — Ты не говорил. — пролепетала Алина, но ее тут же перебил Макс, чем заслужил еще один презрительный взгляд беловолосого. — Ого, то есть ты мусульманин. Тут парня осудил уже весь стол, а Штырь прыснул от смеха прикрывая рот. Яся закатил глаза и с расстановкой произнес: — Нет, блять, если мой отец чеченец, это, блять, не значит, что он обязательно мусульманин, господи. Это во-первых. Во-вторых даже, если бы он верил в Аллаха, то это не означало бы то, что я тоже должен. В-третьих. — он перевел дыхание и подвинул бокал, чтобы ему налили еще. — Отъебись от меня, блять. Парень не выдержал, повышая голос и вставая. Штырь потянул его обратно и убрал очередную пустую бутылку под стол, перед этим подставляя горлышко наконец-то захмелевшему Яську, чтобы тот подул и загадал желание, тем самым заодно отвлекая парня. — Боже, вы такие милые, меня от вас тошнит. — закатила глаза Марина, на что Яся показал ей средний палец и уложил голову на плечо Штыря. Макс наконец-то сдулся, выпивая подлитое вино. Яся, резко опьянев, начинает тихо ворковать, флиртуя со Штырем. Компания еще несколько раз поздравила Яну с днем рождения перед тем как открыть первую бутылку беленькой. Торт давно был съеден, а диск от него валялся в углу, пачкая линолеум. — Первую стопку имениннице! — громко проорала Маша, разливая.***
— Блять, Яся! Нахуя ты кота обоссал! — кричит Марина. Белое ушастое животное неслось уже желтым мокрым пятном, пытаясь одолеть забор, чтобы через него перескочить. Свалившегося Ясю со стянутыми штанами пришлось подымать Штырю, но планам поставить беловолосого на ноги не удалось сбыться, так как тот решил, что самое время спасителя засосать. — Блять, да, фу! — орала все та же Марина, когда вместо того чтобы оттолкнуть, тот ответил Ясе и они самозабвенно целовались в кустах, не стесняясь ни блевавшей рядом Алины, ни визжащей на крыльце девушки и уж точно не Макса, который только проснулся, протрезвев, и держал волосы все той же бедной Алине. — Господи, да она же сейчас задохнется, запихни ты ей пальцы-то! — Чего? — вылупился на Марину парень. Она на это хлестко ударила себя по лицу. Штырь отпустил Ясю, пытаясь застегнуть тому штаны, но руки не слушались, да и беловолосый явно не хотел останавливаться на поцелуе, стараясь утянуть спасителя на себя. Тому в итоге все надоело и он, впихнув Ясю Максу и оттолкнув того от Алины, схватил хрипящую девушку, у которой рвота уже через нос пошла, и запихнул ей в горло два злополучных пальца, вызывая тем самым рефлекс. Алина сблевала, отрубившись. Парень развернулся, подзывая недовольную Марину к себе и передавая ей девушку: — Бля поддержи. Яся в это время успел угодить в лужу, которую оставила Алина, и добивал Макса ногами, тот тщетно пытался защищаться, измазавшись в грязи и тошноте. Штырь поймал беловолосого практически налету. Тот брыкался, пока его затаскивали в дом. В итоге на пороге Яся завалился и его уже волокли в четыре руки — перепачканный с ног до головы Максим подключился к процессу. Уложили на диван, рядом с Алиной, которую Марина уже накрыла одеялом. Штырь бахнул стопку водки и налил Максу. Парни двинулись на поиски Яны, Сои и Маши, осматривая первый этаж. Но крик Марины со второго их опередил: — Какого блять хуя вы ебетесь в моей комнате?! Макс густо покраснел, подавившись. Осталось найти третью, но девушка резко продолжила свою тираду: — Вас там, что блять трое?! Что за хуйня вообще! Она спустилась бегом к ним, отмахиваясь руками, и Штырь схватил новую стопку и налил ей.***
— Что мы вообще делаем тут? — пьяно затягивает Маша, хватаясь за Ясино плечо и почти утягивая его вниз. Она дико озирается по сторонам. Ночью они вроде даже все улеглись, но над Максимом и Штырем, которые прятались в комнате и в итоге вылакали всю водку (ну зато второй узнал о первом больше, потому что у того знатно развязался язык. Оказалось, что Макс вырос в очень религиозной семье, а его родители вообще приезжие старообрядцы, а мать его беременна ещё одним, хотя родила она уже семь детей и этот будет восьмой), резко возникли две фигуры и потащили их куда-то. — Бля, а сколько времени? — выпаливает Алина, которая резко проснулась на руках Штыря, ахуеевая от темноты вокруг. — Час, два, бля — задыхается Маша, которая все-таки сваливается на землю. Сосновый бор встречает их отсутствием огней, поэтому вывеска миниатюрного магазина больно бьет по глазам. От того места, в которым они остановились, город был на расстоянии около пяти километров через лес. — Да, блин, бухло кончилось. — в сотый раз шепчет Яся. Они заруливают группкой в магазин, выстраиваясь в комичный рядок. Мужики перед ними закупаются талкой и заинтересованно разглядывают ребят. — Пять, нет, шесть бутылок водки. Самых дешевых. — еле выговаривает Яся и зачем-то паспорт показывает. Женщина кивает и вытаскивает из-под полы запрошенное. — Милок, десятка, милый, десяточка. — тянет с заметным акцентом женщина, улыбаясь золотыми, а от этого будто грязными коронками. — Хуясе, а че так дорого? — выплевывает зло Яся. Из-за угла сразу же выглядывает схмуренная южная морда. Но тут на прилавок спасительно падают пятитысячные банкноты и какой-то парень улыбается Маше. На выходе к ним подваливает компания из знакомых им уже мужиков во главе с этим фраером. Он пьяно скалится, растягивая: — Я — Вазя, приятно. Жмет всем руки, а Машину специально задерживает в ладони, готовясь чмокнуть, но она скрючившись ее одергивает. Алина громко сопит на плече Штыря. — А вы че откуда вообще? — делает вид, что не заметил неприязнь девушки. — Да мы здесь рядом тусим. — говорит Яся, поправляя пакет, который звонко звенит бутылками. — Подвезти? — утверждает, а не спрашивает, подзывая их идти за ним. Через пяти минут они уже набились в низкую девятку. Мужики с ними не поехали, оказалось, что парень даже не знает, кто это. — Ну че ребята отдыхаем? — лыбится, машина гонит на всех скоростях, тазом жутко скрипя по дороге. Все кивают. Кальянный рэп на перебой с фонком раскачивает девятку басами. — А я вот сегодня с вахты вернулся. — хохочет Вазя, ковыряясь в зубах и одной рукой разворачивая неожиданно уехавший руль. Они, повизгивая, петляют. — А это тип твоя девушка? — он кивает на Алину в зеркале, которая уже обслюнявила все плечо Штыря. — Нет. — выпаливает, поправляя спящую. — А я вижу ты парень ровный, хоть и исполосовали тебя пиздец — кивает сначала на лицо, потом на открытую грудь (футболку заблевал Яся, а других вещей у парней, кроме как обтягивающих, не оказалось), тушуясь. — Я не против, я только за, давить всех этих демократов надо, сук. — активно заорал. Они подъехали к дому и через десять минут уже открывали дверь, Вазя поперся с ними, но всем было на это плевать, так как каждый был на той стадии, когда алкоголь выдергивает из тебя инстинкт самосохранения. Они уселись за стол, пока Штырь относил Алину наверх, где она должна была спокойно продолжить спать. Завернув ее в одеяло и притащив на всякий случай тазик, он вскинулся на звук разбитой бутылки. Это был ему знакомый звон, он много раз его слышал. За ним потекли крики резко протрезвевших свидетелей. Он просто надеяться, что голова принадлежит их новому знакомому и он просто вырубился. Штырь спустился. Перед глазами разбитое стекло, ни капли крови, и Яся, у которого в руке осталось отбитое горлышко, парня изрядно болтало. Максим зачем-то испуганно пытался откачать Вазю. Маша затихарилась в углу, хлеща в соло водку. Он испытал спокойствие и подошёл к пострадавшему. Штырь отодвинул горе-спасателя и схватил начинающую уже тяжелеть руку. Пульса не было. На всякий случай парень также пощупал шею, на ходу вспоминая, где нужная впадина вообще находится. — Так он сдох. — вынес вердикт. — Бля, да я его чисто же бутылкой ебанул, от этого же ничего не должно быть! — схватился за голову Яся, его взгляд тонул в каком-то неожиданно темно-зеленом тумане. — Да, скорее всего он и не от бутылки умер. — хмыкнул — Смотри рожа какая пропитая, может что-то типа тромба, но я хуй знает не специалист. Сдох и сдох, земля ему пухом, ля. — Блять ты человека убил. — выпаливает Маша, её губы были влажные от того как жадно она до этого глотала жидкость. — Блять и что с этим делать-то, нахуй? — Яся достал телефон и начал судорожно в нем что-то печатать. Штырь отобрал его и отложил, хватая парня за подбородок. — Смотри, блять, на меня, смотри. Ты его не заваливал, он сдох сам, своей смертью. Все блять. — он поймал взгляд беловолосого и щелкнул его по носу. — Ща мы быстренько от него избавимся, бля. — Всмысле? — выпаливает Макс. Штырь дико улыбается, пытаясь тут же это выражение лица зажевать обратно. — Нету трупа, нету дела, хули. — дальше он начал подробную инструкцию, как избавиться от будущих неугодных последствий, уничтожив их нынешнюю причину: «Как избавиться от жмура в домашних условиях?» Самое тяжёлое было перебрасывать заметно потяжелевшую ношу через забор. Та, конечно же, с громким хлопком вся переломалась при падении. А ещё им повезло, что товарищ перед смертью воспользовался туалетом (он обосрал весь унитаз). Хотя бы не пришлось размазывать все это по полу и по земле при транспортировке. — Была бы зима, парк и не был бы он славянской внешности, было бы легче. — вылетело у Штыря, когда он кухонным ножом начал отпиливать у парня ногти, вскоре ожидались проблемы с зубами, ресницы они выкорчевали первым делом, волос на голове не было — парень был лысым. Штырь знал, что если начнут искать, что маловероятно, то найдут перегной. Маша блевала в кустах, а Ясе пришлось помогать, трясущимися руками повторяя движения Штыря. Тот доходчиво объяснял, как не угодить, если что в лужу или фонтан крови. — А, откуда ты столько знаешь обо всем этом? — дрогнул в углу Максим, которого вывернуло, как только парни вручили ему третий нож, поэтому он и не участвовал. А то вдруг запачкает и так бедного жмурика в своем ДНК. — Не первый раз. — хмыкнул Штырь. Яся рассмеялся: — Блять, а я с ним в одной комнате сплю. — Ты спишь с ним в одной кровати. — прыснула Маша, вытирая рот. — Давайте я вам помогу что ли. Закапывать труп было легче, чем уродовать. Зубов своих собственных было немного, но что с ними делать ребята все равно не знали, Штырь сказал, что разберётся. Все остальное они же собрались просто-напросто сжечь. Молились только о том, чтобы местные лесники не застали их в таком положении. К утру они вернулись дико уставшие и частично протрезвевшие. Грязь плотным слоем лежала на каждом. Яся прижимался к Штырю от чего-то громко хохоча. У Максима, судя по всему, была психологическая травма, а Маша расслаблено курила, иногда передавая самокрутку беловолосому. Они оба пахли сеном. Штырь надеялся, что крови ни на ком не осталось, хоть он и осмотрел всех по несколько раз, а особенно Ясю, который ковырялся вместе с ним в чужом рте. Парень подумал, что в каком-то роде это даже романтично. Их встретила Алина, громко зевая и удивлённо их разглядывая. — Ой, а вы где были? — Прогуливались в лесу. — пропел Яся, пританцовывая.***
Оставался ещё один день их пребывания в снятом коттедже. О Вазе все благополучно забыли, как только наступил вечер, а Максим вообще каким-то образом не мог вспомнить все события вчерашней ночи и сегодняшнего утра. Для Штыря это все вообще было обычное дело, а для Яси было непривычно избавляться от трупа и быть виновником кончины, да и проснувшись на диване он посмотрел на караулищего, почему-то с пустой стопкой, парня и потерянно сообщил: «Ну и говно!». Маше было совершенно похуй и она расслаблено лежала на Яниных коленях. — Блять вы такие, конечно, конченые, люблю вас не могу. — пропела Марина, которая подливала всем сока в джин, который она съездила и купила сама, объявляя себя взрослой самостоятельной женщиной. Алину неожиданно сморило похмелье, так что ей были вручены таблетки и она дожидалась пятнадцати минут, чтобы начать пить со всеми. Яся обнимал Штыря и что-то тихо шептал ему на ухо, смущая того. Беловолосого первого унесло с выпивки, так что он сразу же подобрел. — А давайте в правду или действие? — встрепенулась Соя. Штырь, когда её впервые увидел, удивился тому насколько она высокая. У неё были милые щеки, на которых ярко выделялись ямочки, когда девушка улыбалась. Все активно закивали на это предложение. — И так тогда давайте по часовой! Я первая! — она повернулась к Максиму, который одной рукой обнимал подушку, а другой болтал стакан. — Правда или действие? Он смущенно выбрал правду. — Тебе кто-нибудь нравится? — она хитро сверкнула глазами. Он кивнул и ответил тихо да, отворачиваясь к Маше, которая выбрала правду и закатила глаза на совершенно неинтересный вопрос. Яна также выбрала правду. — Была ли ты влюблена в Ясю? Девушка улыбнулась и кивнула. Беловолосый прыснул и сказал: — Она мне призналась ещё на втором, так что не новость. — Всмысле? — переспросил Макс. — Так мы так и познакомились. Подходит ко мне девушка и выпаливает, что я ей мол нравлюсь все дела. — Ага, он меня тогда ещё так неприятно отшил. — продолжила Яна, рассказывая это как старую добрую историю, со смехом. — А потом ее притаскивает Маша. — И мы поговорили. — Ну вот и всё. — заканчивает Яся и они улыбаются друг другу. Продолжают дальше, очередь доходит до Марины, которая выбирает действие и звонит своему парню, чтобы сказать ему, что они расстаются. Тот ответил на громкой связи: — Да вы заебали играть в эту парашу, идите нахуй. Люблю тебя Марин, пока. Яся выбрал правду и все замолчали, как только девушка пролепетала: — А вы типо со Штырем встречаетесь? Беловолосой задумался, протягивая в итоге: — Нет. Девушки удивлённо уставились на него. Макс просто пил, а Штырь решил пропустить это мимо ушей, отвечая на игровой вопрос: — Действие. — Засоси кого-нибудь в этой комнате, кто тебе больше всего нравится. — беловолосый откинулся на спинку дивана, во взгляде играл азарт. Штырь весь собрался, но сразу хмыкнул расслабляясь и притягивая к себе Ясю, тот сразу же подставил губы. И под громкое «фу» Марины он наклонил голову беловолосого ниже, чтобы глубже облизать языком всю полость рта. — Я блять кажись вижу его гланды, боже. — закрыла лицо Соя. С громким причмокиванием парни отпустили друг друга и Яся встретился с каким-то обиженным взглядом Макса. Он хмыкнул, ведь догадывался, как беловолосый считал, обо всем. Опять пошли по кругу и чем больше напивались тем вопросы и задания становились смелее. Все закончилось тем, что на «слабо ли тебе прыгнуть с второго этажа?» Максим сломал руку и всем судорожно пришлось тащить его в травмпункт. Алина резко превратилась в шумахера, так как оказалось единственной трезвой и они долетели до больницы за двадцать минут, громко при этом ругаясь на гугл-карты. Женщина-врач удивлённо рассматривала группку пьяных студентов, одновременно запаковывая Максима в гипс. Хотя сначала она и хотела их послать, но Яся громко во время заорал: — Вы знаете кто мой батя?! И в итоге она испуганно доделывала свою работу пока за ходом «операции» следили «мы-братья-сестры-дяди-тети-матери-отцы-и блять знаете, что». Беловолосый, перепугавший её парень, пиджак которого висел на голом торсе, по телефону успокаивал какую-то женщину. Та на громкой связи рыдала о том, что она беременная, она переживает, она их всех вычислит, она их проклинает, уродов. В машине все либо спали, либо укладывались. — А, кто твой батя-то? — разрезал тишину от чего-то громкий голос Максима. Он только только перестал тихо общаться с матерью, успокаивая её. — Так, чеченец, хуле. — прохрипел полусонный Яся, вдруг встрепенувшись, широко раскрывая глаза. — Блять, а где мой паспорт?!***
Документ, удостоверяющий личность, оказался в итоге в самом неожиданном месте. Дно толчка, который покойный явно не жалел перед смертью, блестело бордовой обложкой. Двухглавый орёл торчал крылом и было видно только одну букву «Р». — Бля, он спиздил мой паспорт. — протянул Яся. — И обосрал его. — прыснула Маша, передавая ему сигарету — А потом кстати и тебя. — Типо недержание? — хмыкнул на это беловолосый, затягиваясь. — Типо того. — кивнула девушка. — Блять может его как-нибудь можно достать? А то потом возиться со всей этой хуйней. — Блять, да только псих туда полезет. Штырь широко раскрыл дверь, пронося впереди себя дуршлаг. — А вот и псих. — рассмеялся Яся, выходя из комнаты, за ним ушла и Маша. Через час перед ним упала мокрая книжеца, буквы на которой стёрлись и образовали слово «операция», орёл все также блестел золотом и скалился двумя ликами. Все фонило калом и торчало жуткими жирными подтеками. От Штыря несло и с его лба стекали капли пота. — Блять может тебе вторую голову своему набить, герой? — Яся улыбнулся. — Обосранный блять герой, иди мыться. — скрючилась Марина. — Кстати — вскинулся неожиданно Штырь, вытягивая и бросая на стол из кармана какой-то свёрнутый листок. — Что это? — хмыкнул Яся, стакан в руке, словно мажор заправский, вертухая. — Открой. — Блять, фу, не буду. — сморщился, отодвигаясь Штырь закатил глаза и самолично развернул бумажку, тыкая два раза в буквы. — Статья сто тридцать четвертая. — И, что мне это должно сказать? — расхохотался Яся, закуривая сигарету. — Это справка, что фраер, из тюряги откинулся, Василий Аркадьевич Акиньшин. — И? — Статья сто тридцать четвертая УК РФ, педофилия. У Маши стакан из руки выпал, громко разбиваясь о пол. Яся протянул «ахуеть» и сказал: — Всмысле, а почему он тогда Вазя? — Скорее всего кличка — закашлилась девушка, продолжая — вазелин? Ну таких же обычно убивают, нет? Штырь зло ощерился: — Не всегда, но опущенным явно был, но, бля, не стоит думать, что и по заебись статье тебя не опустят или не хуйнут. Блять, вот и хорошо, что в итоге ебнули, блять, урода, нахуй. — Ахуеть. — ещё раз вскинулся Яся.***
— Так вчера же был день котиков! — разулыбался беловолосый, глядя в телефон, филоня пока все вокруг перетаскивали вещи обратно в машину. Маша злобно ответила ему: — День Кошек, вообще-то, весной, а вчера был день борьбы с наркотиками, дурень, блять. — Вы оба не правы. — заорала Марина из машины. — Нам похуй! — ответили они ей хором.