***
Они были в пути уже больше двух дней. На машине эта дорога заняла бы часов семь, но на лошадях, которым необходим был отдых и уход, ехать приходилось значительно дольше. — Что-то вы какие-то молчаливые, — сказал Идон через плечо ехавшим сзади Джиу и Минхо. Те выглядели не столько устало, сколько задумчиво, а Минхо то и дело смотрел на солнце, определяя по нему время, что клонилось к четырем часам дня. — Это только ты у нас никогда не затыкаешься, — без особого энтузиазма отозвалась Джиу. Ее мысли занимало многое, и очередная перепалка с Идоном пока не входила в ее планы. — Пф… Скукота, — демонстративно зевнул младший. — Поскорее бы приехали. Хоть разомнемся. Хвитек, ехавший впереди, тихо усмехнулся, подумав парадоксальности действий и намерений Идона: будучи и так изрядно покусанным, он все равно стремился в новый бой. — До пролома еще минут десять ехать, — сказал Хвитек громко. — Там везде теперь валуны. Будем обходить через реку неподалеку. — А она не бурная? — спросила Джиу, слышавшая шум реки, что в этих местах уже успела освободиться от ледяного покрова. — Не такая бурная, как ты! — отозвался Хвитек и пришпорил лошадь. Джиу закатила глаза и похлопала свою кобылу по бокам. — Ну, дорогая, надеюсь нас с тобой не смоет. Они поскакали быстрее вслед за капитаном и вскоре увидели взорванный участок дороги. Идон даже с коня слез, чтобы поближе рассмотреть. — Вот это разворотило… — сказал он, не скрывая искренне удивление. — Откуда только у них столько взрывчатки? Наверно у мамб наворовали… Джиу тоже спрыгнула с лошади и с опаской подошла к месту взрыва, вставая недалеко от Идона. — Ты попробуй подберись к ним, к мамбам-то… — завороженно произнесла она, не отрывая взгляд от безнадежно искалеченного асфальта. — У Смаглеров украли, сто процентов. — Смаглеров хрен найдешь, а где мамбы живут — все знают, — возразил ей Идон, все еще во все глаза смотрящий на развороченную в огромные булыжники дорогу. — Так мамбы потому и не скрываются, потому что знают, что никто не осмелится к ним полезть… — Все, прекращайте свою дискуссию, — оборвал их подъехавший на коне Минхо. — Что, попа устала, хён? — съязвил Идон, обернувшись к нему. — Едем дальше! — издалека крикнул им Хвитек, махая рукой. — Щас ты устанешь, — пригрозила младшему Джиу и залезла на лошадь, кидая строгие взгляды на Идона. Тот лишь скорчил ей какую-то гримасу и нехотя взобрался на коня, болезненно корчась при соприкосновении лошадиной шкуры и мест укусов на своих руках и ногах. Они последовали за Хвитеком, который быстро привел их к реке. Река действительно практически полностью растаяла и неслась во весь опор, хоть и не была особо широкой. Белая пена с бешеной скоростью ударялась о каменистый берег, на кромке которого еще оставались большие осколки ледяного покрова. Хвитек рукой дал своим подопечным знак не спешить и сначала хорошенько осмотрелся. — Минут за пять можно перейти, — сказал он после недолгого раздумья. — Должно быть не сильно глубоко. Но оттаскивать в сторону будет, не пугайся, Джиу. — Идон вон тоже боится, — фыркнула девушка, кивком указав в направлении младшего, который как-то беспокойно озирался по сторонам и словно нюхал воздух. Хвитек заинтересованно посмотрел на него. — Правда, Дон? — Пф, еще чего, — надменно ответил черноволосый и пошел первый. Хвитек посмотрел на Джиу и игриво подмигнул ей, мол учись. Та недовольно отвернулась и подъехала ближе к Минхо. — Езжай передо мной, — сказал Минхо ей. — Если что, я тебя вытащу. И улыбнулся ей своей самой красивой улыбкой, вынудив ее стыдливо отвести глаза и покраснеть. А Идон уже зашел глубоко в воду. — ааауэээааа, — восклицал он пока его лошадь моталась то влево, то вправо, дабы удержать баланс в сильном течении. В итоге она пошла наискосок, борясь с белыми клубами воды, пытающимися свалить ее. — Ну что, вперед, водолазы, — глядя вперед произнес Хвитек безмятежным тоном и поспешил в воду, аккуратно спускаясь на лошади по каменистому и скользкому берегу. Джиу еще раз посмотрела на Минхо, пытаясь набраться храбрости, а он лишь мягко улыбнулся ей и похлопал ее лошадь по крупу. — Давай. Я прямо за тобой. Джиу кивнула и покрепче сжала поводья. Настойчивый, но не сильный ветерок перекинул гриву ее лошади на одну сторону, а тонкая прядь ее собственных седых волос, непостижимым образом вырвавшаяся из косы, щекотала нос и губы Джиу на ветру. Девушка, следуя примеру Хвитека, аккуратно спустилась по скользким камням и погладила морду кобылы, подойдя к воде. — Так, тихо, тихо, ти… Ай, блин! — вскрикнула Джиу, когда первые капли ледяной воды обильно просыпались на ее штаны. Сзади смеялся Минхо. Лошадь правда сильно повело: у нее было не так много сил, чтобы идти напрямую, сражаясь с течением. Поэтому она, спотыкаясь, шла наискось, так же, как и лошади Хвитека и Идона, только вот они уже были в нескольких метрах от берега. — Вы как там? — крикнул Хвитек, оборачиваясь. Его конь уже почти вышел из воды, грациозно махая намокшим хвостом. Джиу подняла руку и показала большой палец. Дальше вода заклубилась агрессивнее, и Джиу перевела взгляд вниз, чтобы, если что, вовремя заметить, не кроется ли в этой бешеной пене какой-нибудь валун или кусок арматуры. Из-за клокотания воды она даже не сразу услышала, что на том берегу, к которому они с Минхо направлялись, началась пальба. — ТВОЮ МАТЬ! — заорал Минхо, и Джиу вздрогнула, а когда посмотрела вперед, то ноги инстинктивно пришпорили лошадь в воде, а всю осторожность мигом смыло. Рука потянулась к кобуре и молниеносно вытащила пистолет. На берегу Хвитек, укрывшийся за деревом, из винтовки отстреливался от одетых во все черное людей, быстро спускающихся к ним с Идоном с холма. Те палили под ноги Хвитеку, словно стараясь разделить его с младшим, который успел юркнуть за валун неподалеку и иногда выглядывал, выстреливая из дробовика раз-два наугад. Мамбы, коих тут показалось десятка два, попав под прямой огонь Минхо и Джиу, сначала кинулись в рассыпную, скрываясь за стволами деревьев, и на мгновение стало тихо. Отдышавшись, Хвитек понял, что это очень плохая тишина, сигнализирующая о том, что враги неслышно окружают их. Джиу и Минхо были уже на подходе, но их позиция была самой невыгодной, потому что, переправляясь через реку, они были словно на ладони и не могли маневрировать. Хвитек стиснул зубы, высунулся из-за дерева и длинной очередью стал обстреливать лес, в котором попрятались мамбы, заградительным огнем выигрывая время для Минхо и Джиу, чтобы они успели добраться до берега целехонькими. — Идон, дуй сюда! — в процессе крикнул младшему Хвитек, пользуясь временным заслоном, что он создал. Идон проворно откувыркнулся от валуна и через мгновение подкатился к ногам Хвитека. Джиу и Минхо уже выскочили из реки и не сговариваясь поскакали к товарищам, лошади которых разбежались от внезапных выстрелов. — Валим отсюда, — сказал Минхо, протягивая руку Идону, и тот быстро запрыгнул на коня. Хвитек тоже перестал стрелять и взобрался на лошадь Джиу, обхватив девушку одной рукой. — Дай пистолет, — сказал он ей, свободной рукой закидывая себе на плечо отстрелянную винтовку, патроны к которой остались на седле сбежавшей Хвитековой лошади. Джиу вслепую ткнула стволом куда-то за спину, и пистолет исчез в руках Хвитека. Минхо и Идон скакали вдоль берега к выезду на неповрежденный участок дороги, но Хвитек криком предупредил их, что это еще одна ловушка, и велел скакать в противоположную сторону вглубь леса. Мамбы тем временем уже повылазили из своих укрытий и стали осыпать их градом пуль, целясь в лошадей. Джиу только и успевала менять траекторию, пришпоривая свою кобылу. По лбу струился пот, который мог быть и кровью, но Джиу не заметила бы этого, настолько сконцентрирована на побеге она была. Вскоре десяток мамб остался позади, а ехавшие впереди них Минхо и Идон вдруг круто развернулись в сторону Джиу и Хвитека. — .граната!!! — донеслось до слуха Джиу, а потом за спинами Минхо и Идона раздался взрыв, и ударной волной тех отбросило прямо в нее и Хвитека, отчего все четверо моментально свалились с коней на холодную и влажную землю. Джиу откашлялась, пытаясь понять, кто придавил ее, конь или человек, и когда она убедилась, что цела и давление сверху исчезло, то Минхо уже тянул ее за руку, а Хвитек взваливал обмякшего Идона себе на спину, подхватывая его колени. Конь Минхо с окровавленной головой лежал на боку, не шевелясь. Контуженная взрывом лошадь Джиу то и дело вставала на дыбы и не давала Минхо поймать себя, а потом и вовсе с громким ржанием во всю прыть понеслась вдоль берега, обезумев, мотая головой из стороны в сторону. — Бежим! — крикнул им Хвитек, резким кивком головы указывая на вершину холма, усыпанного снегом. Черные стволы деревьев рябили в глазах. Минхо толкнул Джиу в спину, и они, спотыкаясь и падая, побежали за Хвитеком. Подъем был крутой, но пули, то и дело вонзающиеся в стволы деревьев неподалеку, подгоняли беглецов. Джиу, задыхаясь от бега, все же смогла пролепетать: — надо…посмотреть…что с Идоном… У того голова свесилась Хвитеку на плечо, но даже сзади ей было видно, что с его лба капает кровь. — Не время! — выкрикнул Хвитек и лишь прибавил скорости, маневрируя между деревьями. На бегу Минхо отстреливался из своего пистолета и старался не уронить тяжелую сумку с патронами, что наспех сорвал с седла своего убитого коня. В его сердце невыносимо жгло от потери любимца, но он глушил эту боль как мог, фокусируясь на попадании в цель. Из-за необходимости отстреливаться он постоянно отставал, и Джиу, оставшаяся без оружия, то и дело тревожно оглядывалась на него на бегу. Дыхание сбилось, а в легких зажгло, но Джиу продолжала бежать за Хвитеком, который несмотря на тяжелую ношу, бежал быстрее их с Минхо и на ходу придумывал траекторию побега. Вдруг выстрелы прекратились, а оставшиеся в живых мамбы одномоментно скрылись. Минхо в два счета догнал остальных, а Хвитек вдруг остановился, оглядываясь по сторонам и настороженно вслушиваясь. — Нехорошо… — сказал он, а затем положил Идона на землю, чтобы оценить его состояние. Минхо и Джиу, стоявшие спиной друг к другу, кидали напряженные взгляды то в сторону Идона, то в сторону молчаливых деревьев, окружавших их всех. Идон был в сознании, но болезненно жмурил глаза, не решаясь их открыть. На веки налипла кровь. — Тихо… — прошептал Хвитек, аккуратно убирая окровавленные волосы с его лба. — Твою ж… — Что с ним? — боязливо спросил Минхо, с пистолетом наготове смотрящий в лес. — Жить будет, — слегка дрожащим голосом отозвалась Джиу, которая тут же осмотрела рану, присев на колени. — но голову проломил неслабо… н-надо его скорее в Пустошь… Идон вдруг закашлял, брызгая кровавой слюной. Хвитек скинул винтовку с плеча. — Минхо, есть у тебя патроны от нее? — Есть! — Джиу, ты знаешь, что делать, — серьезно обратился Хвитек к девушке, снова взгромоздив Идона себе на спину. — Терпи, Дон, не отключайся. Она мгновенно схватила винтовку с земли и быстро нашла в сумке подбежавшего Минхо нужные патроны. Трясущимися руками она зарядила оружие и, коротко кивнув парню, вновь посмотрела ему в глаза, пытаясь набраться решимости. Хвитек уже перешел на бег, а Минхо сосредоточенно посмотрел на девушку и хотел что-то сказать, но Джиу, вдруг широко распахнув глаза, схватила его за плечи и изо всех сил откинула парня вбок, тут же ощутив на своей шее жгучее удушье от кнута, обвившего ее шею словно змея. В эту же секунду земля пропала из-под ног, и тело стремительно полетело вперед, ударяясь о грязь. Ее потащило в направлении мамбы, кинувшей на нее удавку. Минхо, будучи отброшенным в сторону, мгновенно вскочил на ноги, но все равно не успел схватиться за Джиу, которую уже утянул к себе враг. Он подался вперед, но тут же ощутил, как из-за спины его кто-то грубо схватил и ловко приставил лезвие кинжала к горлу, больно заломив руки. Минхо дернулся и моментально получил удар в заднюю часть колена, а затем упал на колени все также с ножом у горла. — Не рыпайся, — прорычал ему свирепый голос. Мамба, схватившая Джиу, изо всех сил пнула ее в живот, от чего девушка вскрикнула и скорчилась. Удавка все еще была на ее шее, но уже не душила. Мамба схватила Джиу за косу, не давая ей времени опомниться, и рывком подняла вверх, заломив руки и приставив к виску пистолет. В то же мгновение из леса повыползали оставшиеся враги, облаченные в плотные черные одежды и маски. Они окружили Минхо и Джиу, и вскоре их кольцо немного расступилось, давая девушке с длинными черными волосами и похожему на нее высокому парню пройти в центр. — Здравствуйте, товарищи дезертиры, — с приветливой улыбкой сказала Карина, словно встретила старых друзей. Она прямиком подошла к Минхо, которого держал какой-то здоровяк, и склонила голову набок, заглядывая ему в глаза. — Тринадцать. Ты убил тринадцать моих людей, — сказала она все тем же тоном, а в ее глазах появился пугающий блеск. — Это подождет, — грозно отозвался Усок, вдруг сжавший ее плечо. Карина моргнула, и выражение ее глаз мгновенно изменилось на серьезное. — Спасибо. Я была так ослеплена болью потери, что забыла о главном, На этих словах она аккуратно скинула с плеча руку Усока, сделала два шага назад и очень громко произнесла, все еще торжествующе глядя на Минхо: — Я знаю, что вы наблюдаете за этой милой сценой, товарищ миротворец! Готова выдать вам ваших детей! Выходите, поговорим! Ее слова эхом разносились по лесу, но вторила им лишь тишина. Усок напрягся и вытащил пистолет, одновременно оглядывая окрестности. Карина еще немного подождала ответа, а затем ухмыльнулась и опасно посмотрела на Джиу, кивком указав державшей ее мамбе подтащить девушку поближе. Голова Джиу была задрана, а сама она пыхтела и упиралась, не давая высокой женщине с кнутом толкать себя к Карине, однако все ее попытки были тщетны. Улыбающееся лицо Карины очень быстро оказалось в сантиметрах от глаз Джиу. — Не трогай ее, мразь! — заорал Минхо, которого тут же гулко ударили в бок, отчего парень чуть ли не согнулся пополам. Карина обернулась и с расстроенным видом посмотрела на него. — Я не терплю бранных слов, — сказала она. — В следующий раз лишишься языка, запомни это. А ты, моя дорогая… — вкрадчиво произнесла Карина и мягко убрала волосы с лица Джиу, раскрыв глаза пошире при виде седины. — О, бедняга, натерпелась же ты от кого-то… Очень жаль. Если твой папочка не покажется… Она вынула очень тонкий складной нож из кармана на предплечье. — …мне придется попросить тебя позвать его. — Чего тебе надо? — изнуренно спросила Джиу, болезненно сведя брови. — Его тут нет. Он давно уже скрылся и даже не слышит тебя. Карина немного напряглась, но виду не подала. — Сомневаюсь. Разве мог он бросить вас? Затем она серьезно заглянула Джиу в глаза и покрепче сжала нож. — В любом случае, не проверим — не узнаем, — сказала Карина ледяным тоном и занесла лезвие для удара. — Ты права, — раздалось откуда-то из сухого бурелома. — Я и правда за вами немного подсматривал. Послышался хруст веток, и вскоре из горы валежника появился Хвитек, беспечно направившийся прямо к ним. Он отряхивал одежду на ходу и даже не смотрел, какова реакция мамб на такое неожиданное его появление. Карина улыбнулась. — Вы слишком резвы, — сказала она, кивнув Усоку, и тот механически выстрелил Хвитеку под ноги, заставляя остановиться. Хвитек непонимающе поднял на них глаза, наконец встретившись взглядом с Кариной. — Отсюда будем разговаривать? — без капли смущения спросил он. — Все прекрасно слышно и на такой дистанции. Вы, кажется, кое-кого с собой не прихватили? — Все на месте, сударыня, — спокойно ответил Хвитек, пожав плечами. — Я отчетливо помню, что в начале пути вас было четверо, — сквозь зубы произнесла Карина и почувствовала легкий намек на раздражение в своем голосе. — Все верно… Однако… — Хвитек посмотрел в землю. — То было в начале. Идон в кустах. Не выжил. Джиу охнула и закричала в голос. — Пустите! Твари! Это вы его убили! — Я не потерплю бранных слов! — воскликнула взбесившаяся Карина и отвесила ей звонкую пощечину. — Гванхо, пойди проверь! Усок все также целился в Хвитека, не спуская с него глаз, а тот выглядел совершенно спокойным, что разгоняло в парне нешуточную тревогу. Пока приспешник Карины шел к бурелому, она сверлила Хвитека полным ярости взглядом, а затем ядовито сказала ему, чеканя каждое слово: — Что же вы не скорбите? По вам и не скажешь, что вы кого-то лишились! — Один не тринадцать, — словно издеваясь сказал Хвитек и посмотрел на Карину в упор, ухмыльнувшись. Ее выражение лица на мгновение стало озадаченным, а Усок, словно что-то поняв, сделал резкий шаг по направлению к ней, но в то же мгновение раздалось два выстрела, от которых упали замертво мамбы, державшие Минхо и Джиу, а еще через секунду всю поляну заполнили звенящие дымовые гранаты, сделавшие пространство необозримым. Усок выстрелил туда, где стоял Хуи, но узнать, попал ли он в него, ему было не суждено, потому что пелена белого дыма застелила его глаза. Джиу и Минхо, освободившись от своих захватчиков, ничком упали на землю, предугадывая, что произойдет дальше. Словно по команде оба вслепую поползли в сторону места, где до этого стоял Хвитек. Над их головами раздавался свист пуль откуда-то с вершины холма, что располагался за спиной Хуи. Мамбы, поняв, что их обстреливают из зоны, которую они не могут видеть, тут же стали отступать, не пытаясь возобновить попытки поймать скользких пленников. В этой белой темноте Джиу ползла наощупь, надеясь, что ни ее, ни Минхо не зацепит шальной пулей. Дым щипал глаза до слез, но она продолжала ползти, пока наконец чьи-то руки не схватили ее и не вырвали из этой белесой паутины, сотканной из ядовитого воздуха. Ее поставили на ноги и потащили за собой вверх по склону холма. На бегу она пыталась проморгаться, чтобы хоть что-то увидеть, но слезы застилали все. — Молодец, моя девочка, поняла, как надо сделать, — приговаривал рядом Хвитек со сбившимся дыханием. Они бежали так минут пять, а потом ее вдруг закинули в какую-то телегу, и все пришло в движение, пусть сама Джиу и могла только обессилено валяться на дощатой поверхности. Когда зрение наконец вернулось, она заметила, что в повозке кроме нее сидят еще около восьми человек, а двое управляют лошадьми, быстро погоняя их по черной прямой дороге. Незнакомый Джиу парень перевязывал голову бормочущему что-то в бреду Идону, а Минхо, перекинувшись через бортик телеги, блевал, тело его то и дело содрогалось. Хвитек прижимал к себе какого-то мальчишку лет десяти, что бил его по груди и вырывался, истошно вопя: — Верните меня туда! Они убили мою сестру! Вчера в лесу!!! — Тише, парень, тише…им все воздастся… — шептал ему Хвитек, одной рукой успокаивающе перебирая курчавые волосы на его затылке, а другой — все также крепко прижимая его к себе. В какой-то момент мальчуган обессилел и перестал вырываться, но плакал он все также горько. Напротив Хвитека по-турецки сложив ноги сидел высокий парень с серьезными карими глазами. Ветер раздувал его каштановые волосы на две стороны, открывая лоб. Он смотрел на Хуи строго и осуждающе. Хвитек наконец заметил его молчаливый укор и сказал: — Шинвон. Ты проделаешь во мне дыру. Тот лишь вздохнул и медленно перевел взгляд на дорогу, что вилась среди однотипного пейзажа: голая земля, изредка встречающиеся иссохшие деревья и тень от облаков, то и дело закрывавших солнце, что уже и так собиралось на покой. А Хвитек, помолчав немного, добавил: — Если бы не твои ребята, несладко бы нам пришлось. — Скажи спасибо Чжэвону, — подал голос Шинвон и взглядом коснулся ребенка, все еще всхлипывающего в объятиях Хуи. — Он увязался за сестрой на разведку и узнал, где мамбы готовят вам засаду. После того, как её… — Шинвон не решился озвучить это при мальчике, — ну, ты понял… он сумел скрыться от них и добежать до Пустоши. — Спасибо тебе, парень, — сказал Хвитек после недолгого молчания. — Твоя сестра тобой гордилась бы. — Моей сестры больше нет, — сурово сказал мальчик, вдруг перестав плакать. — Некому больше гордиться. Я убью этого Усока. С этими словами мальчик вырвался из рук Хвитека и ушел в начало повозки, отсаживаясь от остальных. Хуи проводил его грустным взглядом. Из леса показались еще всадники, один из которых дул в гулкий свисток. Шинвон махнул ему рукой. — Это свисток Элки? — спросил Хвитек, резко поворачивая голову на звук. — Да… Она его смастерила, чтобы лошадей звать… Видимо удалось найти твоих, раз они тут уже свистят. И действительно, из-за рощи вскоре показались три коня, скачущих за всадниками, что периодически дули в свисток. — Повезло, что я тогда уже обученных ею лошадей у вас купил, — задумчиво произнес Хуи. — Хвитек, — серьезно окликнул его Шинвон. — Зачем ты снова сюда сунулся? Я запретил тебе. Хвитек медленно перевел взгляд на него. — Ты не один управляешь этим местом. — Элки не распоряжается вопросами войны и мира. Она просто напуганная девчонка, которую и замуж-то еще рано отдавать. Хвитек хмыкнул и с вызовом посмотрел на Шинвона. — Напуганная? Она? Она позвала меня не для того, чтобы я вас защитил. А для того, чтобы я помог вам защититься. Ты понимаешь разницу? — Мы не будем воевать, — отрезал Шинвон, устремив взгляд на дорогу. — Ты уже сделал выстрел. Сегодня. Тот ненадолго замолчал, обдумывая сказанное Хвитеком. — Ты просто добавил мне еще одного врага, — отрешенно произнес Шинвон. — Тебе не стоило соваться сюда. И тогда нам бы не пришлось кидать вызов мамбам, а его сестра — он кивнул головой в сторону мальчика, — была бы жива… Хвитек опустил глаза и на мгновение почувствовал себя опустошенным. Он шумно выдохнул, создавая облачко морозного пара, а затем спросил: — Это ведь Элки уговорила тебя прийти нам на подмогу? Шинвон не ответил. Он лишь недовольно сжал губы и все также смотрел куда угодно, но только не на собеседника. — Все понятно, — сказал Хвитек, откидываясь на бортик. — Ты думаешь не о том, — сказал Шинвон после недолгого молчания. — Знаешь почему мамбы охотились на вас? — Пока не соображаю. В голове звенит. — А стоило бы поразмышлять. Я думал, твои всецело доверяют тебе и не держат никаких секретов… Лицо Хвитека мгновенно приобрело озадаченное выражение, и он всем телом подался к Шинвону, грозно спросив того: — Ты что имеешь в виду? — Чжэвон передал все, что услышал от змейки перед тем, как та убила его сестру, — Шинвон наклонился к Хвитеку и уже гораздо тише, но все также твердо произнес. — Мамбам нужны смаглеры. А кое-кто из твоих ведет с ними шашни. Хвитек часто задышал, переводя взгляд на своих усталых товарищей, расположенных в конце повозки. В его взгляде выражалось непонимание и неготовность верить, но вскоре он опустил глаза, болезненно нахмурившись. Руки потянулись к вискам. — Минхо и Джиу были у них, и они готовы были их убить… Значит… — пробормотал он сам себе. Хвитек перевел полный боли взгляд на Идона, который от усталости и полученной травмы уже провалился в глубокий сон…***
К вечеру небольшой кабачок под ковбойским названием «Салун» в окрестностях военчасти чуть ли не трещал по швам: не каждый день хозяин принимал здесь десять отрядов. Тем не менее хозяин заведения скупиться не стал: для кадетов и их командиров закуски в этот последний перед экспедицией вечер были бесплатны. Желтый свет, сочившийся с потолка и стен, украшенных гирляндами, был не болезненно желтым, а уютно теплым. Солнце уже ушло на покой, отдав свое место звездам и острому полумесяцу. За окном для приличия дула слабая вьюга и разлетались мелкие снежинки-однодневки. Внутри играла ненавязчивая музыка. Командиров усадили за круглые столики недалеко от сцены, а официанты только и успевали менять пепельницы. Толпа беснующихся кадетов получила свои закуски, и все разбрелись по Салуну: кто-то сел недалеко от командиров, кто-то остался у барной стойки, а кто-то и вовсе интровертно устроился на подоконнике с тарелкой. Черён потащила своих подруг прямиком к офицерским столам, в надежде, как она сказала перед выходом, «услышать что-нибудь секретное». Лиа была рада (хоть и не призналась бы никогда) украдкой понаблюдать за Джэбомом, который сегодня весь день не выходил из ее мыслей, а Рюджин в принципе было все равно, где сидеть. Тем не менее за десяток минут, проведенных в кабачке, все, что удалось услышать Черён — это недовольное ворчание своей сестры, которое та, не стесняясь, вываливала на бедного Чанбина, опустившего голову, словно это его ругали. — Какая наглость! Отправляемся уже завтра на рассвете, а эта пигалица все еще не приехала! Я боюсь представить, что будет в экспедиции… — Пигалица? — осторожно переспросил Чанбин. — Ты что-то про нее узнала? — Навела справки, — ответила Чэён, а потом, немного понизив голос, сказала: — Она едва тебя старше, а уже майор. За стеной раза два была, туристка блин… Зачем она только и попросилась у своего папочки в эту экспедицию… — Не волнуйся, — произнес Чанбин, подкладывая ей острого салата в тарелку. — До рассвета еще есть время, приедет, никуда не денется. Чэён фыркнула и перевела взгляд на сцену. Ее лицо вдруг просияло, и она начала хлопать в ладоши, запустив волну аплодисментов. На сцену с гитарой вышел Вин и улыбался отчасти смущенно, отчасти самодовольно. Он поклонился публике, а затем сел на высокий табурет, который кто-то предусмотрительно для него оставил. Ирон глядела на синеволосого во все глаза, восхищенно открыв рот, за что тут же получила сердитый тычок в бок от Онды со словами «не пались». На это младшая лишь фыркнула и продолжила очарованно наблюдать за парнем, который уже взял первый аккорд и виртуозно перебирал звонкие струны. А когда он запел своим низким голосом, так ярко контрастирующим с его миниатюрным лицом, то и вовсе приковал всеобщее внимание лишь к себе одному. Ирон боковым зрением заметила, как девочки из других отрядов начали мечтательно ахать, и это ее порядком разозлило. Она даже пожалела, что тут нет каната (для того, чтобы ходить по нему или придушить им кого-нибудь — неизвестно). В этой заколдованной музыкой и всеобщим восторгом атмосфере Онда вдруг почувствовала, как кто-то легонько тянет ее за локоть и зовет по имени. Она обернулась и вздрогнула. — Онда, отойдем на минутку? Пожалуйста, — виновато сказал Джей. Девушка растерянно посмотрела на своих подруг, но те были полностью поглощены исполнением, и, казалось, даже не заметили подошедшего. Одна лишь Мия, которая почему-то с самого утра выглядела подавленной и безучастной, отрешенно поглядела на Онду, а затем выдохнула и перевела взгляд на пол. Не получив никакой поддержки, Онда неловко встала и на негнущихся ногах пошла за Джеем куда-то в уголок у окна. Стоя спиной к девушке, он взялся руками за подоконник, крепко сжал его и слега запрокинул голову назад, набирая побольше воздуха. Затем обернулся и с провинившимся выражением лица произнес: — Прости меня… Я себя как урод повел тогда. Онда изрядно смутилась, но, взяв себя в руки, сухо сказала: — Да ладно. Что было, то было. Джей облегченно выдохнул и потрепал волосы на затылке, а затем оживившись спросил: — То есть, ты не сердишься? Онда хмыкнула. — Как тут не сердиться? Ты меня напугал. — Охх… — нервно захихикал Джей. — Я сам напугался. А затем тихо добавил: — Что же ты со мной делаешь… У Онды опять задрожали ноги, и первым порывом — было обернуться и уйти, но парень словно почувствовал это. — Не убегай, — твердо сказал он, смотря ей прямо в глаза. — У тебя есть еще что сказать? — притворно нахмурившись, спросила Онда, интуитивно пытаясь сделать свой голос более уверенным. — Мы завтра уезжаем. Наша миссия самая опасная, и я хочу быть рядом с тобой, — сказал Джей, гулко выдыхая. — Чтобы защитить тебя. Ты не будешь больше от меня прятаться? Онда опешила и заморгала, дабы смахнуть появившееся наваждение. А Джей тем временем уже успел сделать шаг вперед. «Надо научиться обозначать свои границы», — вспомнила она слова Наён и выставила ладони, жестом останавливая парня и отворачивая голову вбок. В ответ на это Джей лишь недовольно сжал губы, поднял согнутые в локтях руки вверх и демонстративно опустил их, а затем с раздосадованным видом, прошел мимо Онды, задевая ее плечом, к своему месту. Та с облегчением выдохнула и какое-то время еще постояла у окна. На душе было гадко. Что-то шло не так, как она себе представляла. Когда она вернулась к столику, Вин все еще продолжал свое выступление. Девчонки, казалось, так и не заметили, что Онда куда-то уходила. А та лишь отметила, что Мии нет. Оглядевшись по сторонам, Онда увидела, что единственный в их отряде иммун с подавленным видом сидит на подоконнике, облокотившись о стену и одну ногу согнув в колене, а другую свесив вниз. Вин закончил песню ровным аккордом, и, когда последние ее отзвуки растворились в тишине, бар взорвался аплодисментами и одобрительными выкриками, Джексон даже встал со своего места и хлопал стоя, словно гордый отец. Ирон оглушила своих онни громким «юхууу!», и они кое-как удержали ее фангерл душу на месте. У столика 68-го отряда Вина затискали старшие, превратив его волосы в отменное киберпанк гнездо и заобнимав его чуть ли не до удушья. Даже Югём показал ему большой палец и похлопал по спине, когда младший, обескураженный своим успехом, сел на место. После этого душевного выступления, на сцену вышли дети хозяина «Салуна» и принялись разыгрывать разные сценки, смеша гостей до коликов. Ию тем временем поглядывала на Мию, отчужденно сидящую вдалеке от них, и не знала, что делать. Подходить к ней она, мягко говоря, опасалась. — Что с ней? — спросила она Шихён, которая с улыбкой наблюдала за пародиями, разыгрывающимися на сцене. — А? — отозвалась та, переводя взгляд на Ию. — Мия от нас ушла и сидит одна, мрачная какая-то. — Оо… Не знаю. А вы, девчонки, знаете? — обратилась она к оставшимся трем. Онда и Ирон пожали плечами, а Айша заерзала на стуле и быстрее всех выпалила: — Нет, вообще ничего не знаю! Шихён на нее недоверчиво посмотрела. — Точно? — с подозрением спросила она, заглядывая ей в глаза понастойчивее. — Да, да! А что? Откуда я должна что-то знать? Айша явно паниковала. — А вы сегодня с ней не ругались, случайно? — спросила Онда настороженно. — С чего бы? Я вообще с ней не общаюсь почти… — Что-то тут нечисто, — заверила всех Ию. — Я думаю, она нам лжет. Ирон молниеносно положила руки на бока к Айше и ехидно сказала: — Будешь врать, я тебя защекочу на глазах у всех, онни. — аааааа… — проскулила Айша, с ужасом глядя на пальцы Ирон, словно те были земляными пчелами. — Ну ладно, ладно! Онни сегодня утром мне тайно всякие вещи в сумку подкладывала, а я… я разозлилась и накричала на нее, сказала, чтоб она ко мне больше не лезла… — пфф…- фыркнула Онда, чуть ли не пробивая лоб ладонью. — Прямо так и сказала? — Ну а что я еще должна была сказать? Она постоянно до меня докапывается, подкалывает и пакостит! За что она меня так ненавидит? У меня терпение лопнуло, вот я ей и высказала все! Мия сидела все там же, не отрываясь глядя в холодный вечер. По ней было видно, что если бы здесь не было так несравненно тепло, то она давно бы уже ушла. Ию давно не видела ее такой задумчивой и подавленной со времен, когда ее перевели в их 70-й отряд, который тогда состоял из Ию, Шихён и других девчонок постарше. Первые дни Мия ни с кем не разговаривала, а Наён говорила, что у нее посттравматический синдром после того, как весь ее отряд вместе с командиром изорвала орда щелкунов. Мие удалось выжить только потому, что ее подруга, с которой они вместе приехали служить, силой утолкала девушку под большой мусорный бак, а потом ее саму утянуло назад, и больше Мия ее целой не видела. Часть щелкунов облепила мусорный бак и, пока отряд рвали на куски, с десяток тварей с воплями качало бак во все стороны, не давая Мие вылезти, но и не догадываясь заглянуть под низ. Так она спаслась, а когда утром монстры разошлись, и она вылезла из своего укрытия… безобразное зрелище останков своих товарищей и близкой подруги, пожертвовавшей своей жизнью ради нее, надолго лишило Мию и сна, и голоса. — Нельзя, чтобы она снова замкнулась в себе, — задумчиво произнесла Ию скорее самой себе, чем для остальных. — Ну мы же и раньше с ней ссорились, чего она в этот раз так-то… — пыталась оправдаться Айша. — Видимо, в этот раз ты ее серьезно расстроила, Айша, — сурово сказала Шихён. — Она сама виновата! — А что она тебе подложила? — спросила Онда. — Клей незакрученный? Или рыбий хвост? — Да нет… — неуверенно ответила Айша. — Носки, патроны и… Ирон схватила ее за шею, чтобы душить. — Какая же ты дурочка, онни!!! Какая же ты слепая и бездушная!!! — Отпусти! Но младшая уже трепала ее во все стороны. — Пакостит она тебе, ага! Подкалывает она тебя, ага! — все не унималась Ирон, которая не на шутку разъярилась, пусть и недолюбливала Мию. — Это называется забота! — Отпусти ее, Ирон, — сухо сказала Шихён. — Пусть сама все осознает. Ирон убрала свои руки с шеи брюнетки, подарив ей напоследок полный осуждения взгляд. А Айша спрятала лицо в ладони и сгорала со стыда. — Чего это они дерутся там? — заинтересованно спросила Рюджин у своих, глядя в сторону 70-го. — Нам с ними еще плечом к плечу воевать, а если они на нас так накинутся? — Обычно они мирные, — задумчиво произнесла Лиа. — Наверно решить не могут, кто с кем танцевать сейчас пойдет, — ответила Черён, уплетая овощной кимпаб. — Танцевать? Сейчас? — настороженно произнесла Лиа. — Ага. Ты что, программку не видела? После выступлений будут танцы. Лиа обомлела. — Ты чего, онни? Танцевать боишься? — съязвила Рюджин. — Да. Я домой пойду, — и она уже начала вставать, но Черён быстренько схватила ее за руку. — Ну уж нет. Не боится она танцевать, — сказала Черён потише, обращаясь к Рюджин. — Она боится, что кое-кто позовет ее на танец, а другой кое-кто это увидит. Рюджин выглядела озадаченной, но потом до нее дошло. — Как все сложно, — произнесла она, расслабленно откидываясь на спинку стула и прикрывая глаза от сытости. А Черён все еще держала руку Лии, отчего той пришлось сесть, дабы не привлечь лишнего внимания. — Ну и что мне делать? — шепотом спросила она рыжую. — А ты уже определись, кто тебе нужен. И либо откажи Миндже, либо танцуй с ним, если позовет. Убежать-то любой сможет. — О, а давай ты со мной будешь танцевать! — Неа, — с хитрой улыбкой произнесла Черён. — Вообще-то, я хочу сама кое-кого пригласить. — Ого! — воскликнула Рюджин и тут же всем телом подалась через стол к Черён. — Колись давай! — Да тише ты, — усмехнулась рыжая. — Я Кая позову, он вон какой грустный сидит. Ну и проследить надо, чтобы к нему тут в отсутствие Юны не клеился никто. Рюджин с деланным подозрением уставилась на нее, хитро сощурив глаза, а Черён ткнула ей в нос указательным пальцем, измазав его в каком-то соусе. Рюджин тут же схватилась за салфетку и чуть было не подарила рыжей свой фирменный «эй ты, убл…» взгляд, но быстро сдержалась, вспомнив, как та чуть не расплакалась, увидев его недавно со стороны. Лиа нервно похихикала над ними, одновременно глядя на спускающихся со сцены ребят. Хозяин заведения, невысокого роста мужчина лет пятидесяти, взобрался на сцену и поблагодарил всех пришедших за то, что наслаждались его едой и выступлениями артистов. — Уже завтра вы отправитесь покорять неизведанные земли. Желаю вам удачного пути! А пока — отдыхайте. На оставшийся вечер — танцпол ваш! Кадеты дружно заулюлюкали и захлопали в ладоши, а некоторые командиры уже засобирались домой. Джинхо подошел к своим девицам (как минимум две из которых смотрели на майора как на сладкий тортик) и предупредил, чтоб они не задерживались надолго, а лучше хорошо выспались. — Обязательно, товарищ майор! Я лично за всеми прослежу… — строя глазки Джинхо, сказала одна из них, видимо старшая. — Вот и славно, — натянуто ответил Джинхо и поспешил к выходу, пока кто-нибудь из кадеток не пригласил его (упаси Боже!) на танец. Черён ловко улизнула из-за столика, а Рюджин все еще попивала какой-то разбавленный водой морс из стаканчика с трубочкой и с интересом поглядывала на Лию. Лиа тем временем не знала, куда себя деть: боковым зрением она видела, что Джэбом оставался на месте и неохотно обсуждал что-то с Джексоном, а через несколько столов впереди нее со своего места вдруг поднялся Миндже и, дав Бику пять, спокойно пошел, по-видимому, к Лие. Лиа спрятала глаза и пыталась не глядеть на парня, судорожно придумывая, что же ей делать. Рюджин заметила ее замешательство, и оно ее несколько повеселило. Миндже все приближался, протискиваясь между кадетами, заполонившими танцпол. Вдруг обзор на него Лие перекрыла чья-то мужская фигура, оказавшаяся прямо у их с Рюджин столика. Лиа подняла удивленные глаза и увидела инструктора Кима, что улыбался им двоим (редкое зрелище). — Слышал, у вас особая миссия, — сказал он им, заговорщически подмигнув. — Вот подошел пожелать вам удачи и обязательно найти ваших подруг. Лиа на автомате ему улыбнулась, замечая, что Миндже на минутку остановился, с нетерпением ожидая, пока инструктор отойдет. — Спасибо, товарищ инструктор. Мы будем применять все, чему вы нас учили! Так ведь, Рюджин? — Ага, — хитро отозвалась та. — Ну, не буду вас больше задерживать. Отдыхайте. И возвращайтесь целехонькими. С этими словами инструктор к неудовольствию Лии отошел, а Миндже тут же продолжил свое движение, и у девушки уже не осталось никаких сомнений относительно его намерений. Ее мелко заколотило, а через несколько мгновений Миндже уже перевернул стул Черён на сто восемьдесят градусов, беззаботно плюхнулся на него, облокотился о спинку одной рукой, а другой — своровал соломку огурчика с чьей-то тарелки, сразу отправил ее себе в рот и с хрустом пережевал. После этого он обворожительно улыбнулся и спокойно сказал: — Лиа. Пойдем танцевать. У Лии участилось дыхание, и забегали глаза; в какой-то момент ей даже показалось, что Джэбом на нее сурово глянул. — Я… Я… — замямлила она в замешательстве и в глубине души очень сильно злилась на Черён. — Онни ногу подвернула, — глядя Миндже прямо в глаза, сказала Рюджин. — Ей лучше бы поменьше двигаться сегодня, а то завтра… сам понимаешь. — Правда? Как же ты так? — невозмутимо спросил парень, обращаясь к Лие. Та засмущалась, и от нервов фальшивая улыбка появилась на ее лице. — Поскользнулась утром… — глуповато сказала она, опустив глаза. — Завтра уже не будет болеть… Наверно… — Эх, жалко! — сказал парень, шуточно ударяя по столу. — Ну ничего, еще потанцуем. Да же, Лиа? — уже гораздо громче, произнес он, чтобы Джэбому, изредка бросавшему взгляд на его представление, было слышно. — А давай, я с тобой потанцую? — без тени смущения спросила Рюджин, которая, к своему удивлению, сегодня просто блистала эмпатией к старшей онни. Парень лишь хитро сощурившись помахал Рюджин указательным пальцем в предупреждающем жесте и снова посмотрел на Лию, ожидая ответа. Та поняла, что без ответа он не уйдет. — Посмотрим, — тихо сказала она, робко поднимая на него глаза. Улыбка исчезла с лица Миндже. Внезапно став серьезным, он откашлялся, вежливо попрощался с Рюджин и, сказав Лие дежурное «Увидимся завтра», вернул стул в изначальное положение и направился к своим, издалека ловя на себе озадаченный взгляд Бика. Лиа облегченно выдохнула и взяла Рюджин за руку под столом. — Спасибо, — тихо сказала она, падая лбом на стол. Та пододвинулась ближе и сказала ей на ухо. — Вообще-то я думаю, что Черён права. Но считай, что это мы сейчас так выиграли тебе время, чтобы подумать. Все равно рано или поздно придется определиться. — А ты стала проницательнее, Рю, — не могла не отметить Лиа. Рюджин хмыкнула. — Расту.***
Они добрались до поселения глубокой ночью. Огни горели только на входе, а в глубине деревни было темно, лишь в нескольких окнах был зажжен свет. Хвитек перепрыгнул через бортик и помог спуститься Джиу, а Минхо разбудил Идона и, закинув его руку себе на плечо, аккуратно слез с ним с телеги. — Доставь его в лазарет, Минхо, — мрачно сказал Хвитек, который весь оставшийся путь размышлял о том, как он будет говорить с Идоном, когда тому окажут необходимую помощь. — Понял. — А мне что делать? — спросила Джиу. — Сними нам в таверне комнаты на ночлег, — ответил Хвитек, открепляя от ремня кошелек и вручая его девушке. — Я приду позже, не ждите меня. Джиу вздохнула и отправилась в сторону таверны. По пути ее чуть не сбила с ног молодая девушка с кудрявыми черными волосами, бегущая стремглав к прибывшим. — Хвитек! — закричала она. Шинвон, даже не глядя на нее, весь нахмурился и притворился, будто не замечает двоюродную сестру. Хвитек обернулся и едва успел что-то ответить, как девушка уже кинулась ему на шею, приговаривая, как она рада его видеть и как хорошо, что он жив. Боковым зрением Хуи видел, какое сильное раздражение испытывает Шинвон, и поэтому попытался аккуратно снять Элки с себя, но та вцепилась еще сильнее и ни в какую не хотела отпускать. — Элки, твой брат жизнью рисковал, — шепнул он ей. Хватка ослабла, и девушка виновато отстранилась, а затем, понурив голову, подошла к Шинвону. — Ты в порядке?.. — спросила она его. — Все наши целы? Шинвон распрягал лошадей, от злости создавая немало шума. — Тебе правда интересно? — резко сказал он, не удостаивая девушку даже взглядом. — Я выполнил твою просьбу, довольна? Не лезь ко мне с расспросами. — Какой же ты… — угрюмо произнесла Элки, чувствуя растущее негодование. — Какой? — раздраженно обернулся к ней Шинвон. — Не делай вид, будто тебя заботит кто-то еще, кроме… — Молчи! — зашипела она и, круто развернувшись пошла прочь. А потом обернулась на ходу и через плечо крикнула: — Шинвон, через десять минут жду тебя с Хвитеком у себя! Вскоре она исчезла в темноте. Хвитек неслышно подошел к Шинвону и услышал, как тот тихо буркнул: — командирша нашлась… — Тебе помочь тут? С лошадьми? — Нет. Мои люди закончат, — Шинвон сделал знак своим подчиненным, которые все это время стояли рядом и недоумевали, почему глава деревни вдруг сам начал нервно распрягать лошадей, как только пришла законная (пусть и несовершеннолетняя) наследница местного «престола». — Пойдем, Хвитек. Узнаем, зачем она тебя звала, — уже спокойнее произнес парень, отряхивая ладони. Хвитек ничего не ответил, лишь молча пошел за Шинвоном. Выражение лица Хвитека красноречиво говорило о том, что он не меньше Шинвона был огорчен случившейся между кузенами сценой. Когда он впервые нашел это место четыре года назад, то заправлял здесь всем отец Элки — Ко Чону, человек, которого Хуи искренне уважал. Во времена, когда Чону был еще жив, Хвитек активно занимался разведкой и именно ему удалось организовать первую и единственную в своем встречу представителей крупных группировок: Чону от Мирных, Джесси от Смаглеров и Айрин от Черных Мамб. На этой встрече решалось два вопроса — борьба с фанатиками и сохранение секрета живущих за стеной людей от внешнего мира. И если по первому вопросу соглашения не достигли, так как фанатики тревожили тогда в основном только Мирных, то по второму вопросу все стороны пришли к следующей договоренности — без необходимости не появляться на территориях в непосредственной близости от опорных пунктов и не вступать в контакт с военными. Все понимали, что обнаружение жизни за стеной произведет фурор во внешнем мире, управляемым не самым честным государством, которое не поколеблется, чтобы повторить преступление предшественников, как они уже проделали это с химическим оружием десятки лет назад. Поэтому территории южнее стены оставались необитаемыми на сотни и тысячи километров на случай, если военные отправятся в длительные экспедиции. Для Хвитека этот договор, что заключили стороны, имел важнейшее значение еще и потому, что только так он мог хоть на несколько лет уберечь своих бывших армейских товарищей от врагов, которые были наиболее близки к стене — от Черных Мамб. Айрин согласилась не отправлять свои отряды на территории опорных пунктов и мест их возможного построения, но она сделала оговорку, что если военные залезут на ее земли (которые находились пусть и очень далеко от стены, но все же могли быть обнаружены когда-нибудь в будущем), то скрываться от них она не будет. Хвитек принял это условие, рассчитав, что даже если армия отправится в экспедицию, то вероятнее всего ее целью станут пригороды крупных городов, а территория Мамб начиналась к юго-востоку от стены с заброшенной военной базы, на которую правительство вряд ли обратило бы стратегическое внимание. Погрузившись в воспоминания, Хвитек не сразу заметил, что они уже подошли к жилищу Элки и Шинвона. Это был двухэтажный деревянный дом, один из немногих в этом поселке выстроенных после апокалипса. Шинвон открыл дверь, и с порога его тут же встретила сухонькая пожилая женщина, которая забрала у него и Хвитека верхнюю одежду, сказав, что Элки ждет их наверху, а еда скоро будет принесена. — Спасибо, Хёнджу, — спокойно ответил Шинвон прислуге и повел Хвитека вверх по скрипучей лестнице. Когда он открыл дверь в гостиную девушки, та в белом платье сидела на корточках у камина и помешивала угли кочергой. — Садитесь, — сказала она, не оборачиваясь, а потом отставила кочергу и протерла руки платком. — Хёнджу сейчас принесет вам поесть. — Мы в курсе, — сухо отозвался Шинвон, садясь на диван и жестом приглашая Хуи сесть рядом. — Давай к делу. Ты так быстро спровадила меня на помощь Хвитеку, что даже не успела объяснить, зачем ты вообще его сюда позвала. — Я и ему ничего не объяснила. Но, как видишь, он с вопросов не начинает… Девушка устроилась на кресле напротив них и, пока злобный огонь в глазах Шинвона не разгорелся окончательно, поспешила взять инициативу в разговоре. — Ты рассказал ему о нападении на прошлой неделе, брат? — Не до того было. — Так вот, Хвитек. Несколько дней назад фанатики ночью пробрались в поселок и выпустили около сорока щелкунов на скотный двор. Те истерзали больше половины скота, а мы лишились нескольких защитников. — Нескольких спящих на посту прохиндеев… — вставил Шинвон. — Я пытаюсь объяснить Шинвону, что так фанатики хотят выманить половину мужчин в леса на охоту, а там им будет проще истребить и их. В нашем поселке из двух сотен человек сейчас осталось около пятидесяти мужчин. — Это то, о чем я твержу ей постоянно, — не унимался Шинвон. — Пятьдесят мужчин, треть из них уже в почтенном возрасте. Какая война, Элки? Ты забыла, что твой отец погиб именно из-за такого же просчета? Когда он взял сотню человек, и все они… — Брат. При всем уважении. Не перебивай меня, — в голосе девушки послышался с трудом сдерживаемый гнев. — Если бы ты давал мне закончить каждую мою мысль, ты бы понял, почему я позвала Хвитека. Шинвон с неудовольствием сложил руки на груди и посмотрел перед собой, ожидая, что на этот раз предложит его сестра. — Никому еще не удалось выяснить, где находится их сказочная Гашина, даже моему отцу. Он разбил несколько их укреплений к западу отсюда, но то были лишь временные убежища, а фантики, что пали от его руки, все как один перед смертью твердили: «да вернется дух мой в Гашину». Те немногие, что не успевали убить себя до допроса, сознавались, что это реальное место, но никакие пытки не могли заставить их рассказать, где это место искать. Хвитек понимал, к чему она клонит. Понимал это еще тогда, когда взял в руки записку, в которой она просила его приехать. Словно угадывал в очертании букв. — Если бы ни Хвитек, мы бы никогда не узнали о том, что кроме нас и гашиновцев на этой земле еще кто-то живет. Хвитек отличный разведчик. Находясь за стеной в разы меньше времени, чем любой из нас, ты — сказала она, уже обращаясь к нему, — сумел узнать об этом мире столько, сколько никому не удавалось за все эти десятилетия. Если кто и сможет найти Гашину, то только ты. На мгновение в комнате повисла тишина. Шинвон задумчиво посмотрел на сестру, а потом спросил: — Даже если найдет. Что потом? — Мы будем знать о враге все, что нужно, чтобы его истребить. — Мы не воюем больше. Мы усиляем охрану. — Потому что ты так сказал? — Потому что я так сказал. Я твой регент. Тебе могут прийти в голову разные идеи, но я должен возвращать тебя в реальность, как бы тебе ни хотелось. Я не допущу, чтобы с тобой случилось то же, что и с твоим отцом. От этих слов Элки как-то неестественно дернулась, словно не ожидала, что ее вечно холодный и несговорчивый двоюродный брат, скажет нечто подобное. — Не случится, — стиснув зубы, сказала она. — Если Хвитек поможет. Хвитек все это время молча взвешивал все за и против. С одной стороны, он понимал, что идея Элки, если ее грамотно воплотить, действительно сможет положить конец их вечной борьбе с гашиновцами, которые в последнее время стали особенно непредсказуемыми. С другой стороны, один бы Хвитек не справился и ему непременно пришлось бы подключать своих «детей», рисковать которыми он мог только в самых крайних случаях. — Так что, Хвитек? — спросил уже Шинвон. — Объяснишь этой взбалмошной особе, насколько она безумна?***
Синби приехала до рассвета, в пять часов. Начальство предложило ей выспаться и даже готово было отложить начало операции на два часа: с восьми утра на десять. — Неа, не стоит, — беззаботно ответила она и сказала, что пройдется по военчасти. Засунув мерзнувшие руки в карманы дутой куртки, доходившей ей до пупка, прикрытого плотным джемпером, Синби как ни в чем не бывало прогуливалась по слабо освещенным гирляндами улицам еще спящего военкорпуса. По пути ей изредка попадались работники котельной и столовой, смотревшие на нее как на что-то инопланетное. Оно и неудивительно: необычная одежда, дерзкое каре и ровная сияющая кожа, которую было заметно еще за сто метров. Не многие могли позволить себе выглядеть так щеголевато в новом мире, тем более в армии. Рассматривая фасады зданий и электрические коммуникации, Синби незаметно для себя начала напевать что-то древнее, вроде «Ай лав ит вэн ю кол ми сеньорита», а потом столкнулась с кем-то в полумраке. Этот кто-то не прошел мимо, а так и остался стоять. — Здравия желаю, товарищ…кто? — недолго думая произнесла Синби, всматриваясь в силуэт, который, кажется, был ее пониже на сантиметр. — Майор Чо, — отозвался тот. — А вы, значит, проверять меня будете, майор Хван? — Ага, — без особого интереса ответила Синби. — Чудно, — улыбнулся Джинхо. — А вы, я смотрю, прогуливаетесь. Как вам корпус? — Да нормально, — махнула рукой Синби. — Я думала, будет хуже. — Позвольте узнать, а вы в каком корпусе служили? — О, я не служила. Я просто родилась в нужной семье, — сказала Синби, привыкшая к подобным провокациям среди вояк. — О… А вы… прямолинейны. — Если не возражаете, майор Чо, я еще пройдусь? Итоговая планерка в шесть тридцать, насколько я знаю, — ответила девушка совершенно непринужденным тоном. — Не смею вас отвлекать, — сказал Джинхо с улыбкой и продолжил свой путь, отмечая, что новый проверяющий его, вероятно, еще удивит. А без десяти восемь все отряды уже были собраны у ворот и выстроены в четкую шеренгу. Впереди и посередине располагались обозы с провиантом, снаряжением и медикаментами. Часть кадетов ехала в телегах, потому что выдать лошадь на каждого начальство не могло, однако 68-й, 70-й и 72-й отряды были снабжены лошадьми полностью. Им также был выделен отдельный обоз с огнестрелом, припасами и провизией, вести который до опорного пункта должен был Чанбин. Чэён, воспользовавшись свободной минуткой, из начала длинющей шеренги быстро побежала в конец, чтобы успеть попрощаться с сестрой и Чанбином: ведь неизвестно, сможет ли она, будучи в начале колонны вместе с Синби, сделать это, когда «отряды особого назначения» отделятся от общего строя. Чанбин стоял вместе с девчонками и что-то непринужденно говорил им, пока те ждали Джэбома. Чэён без лишних слов заключила сестру в объятия, а потом серьезно посмотрела на нее, обхватив за щеки. — Значит так, Ли Черён. Никакого геройства. Никаких глупых выпадов. Все осторожно и предусмотрительно. Ты поняла? — Ээээ… Да, товарищ старший сержант… Чанбин не смог удержать смеха. — А ты… — обратилась она к нему, смаргивая слезинки. — Не забывай, что ты мне обещал. — Конечно, — ответил тот, став вдруг серьезным. — И сам будь осторожен. Чанбин кивнул, а Чэён уже смотрела на Рюджин, отчего у той ноги предательски задрожали-таки (еще бы, она ведь вспомнила их первую встречу в лазарете!) — Шин Рюджин. Ты хорошо подготовилась к выходу за стены? Все маневры освоила? — Так.так точно… — запинаясь, ответила Рюджин, которая боялась, что ее сейчас опять начнут ругать. — Ну хорошо. Удачи тебе. А ты, иди сюда, — обратилась она уже к Лие и одной рукой обняла ее, попутно потрепав по голове. — Следи за этими непутевыми, ладно? — Л.ладно… — теперь уже настал черед Лии искренне удивляться. — И вы себя берегите, старший сержант Ли, — раздался голос за их спинами. Все обернулись и увидели Джэбома, который добавил уже без формальностей: — Иди и ни о чем не переживай. У меня здесь все под контролем, — на этих словах Джэбом многозначительно посмотрел на нее взглядом, понятным только им двоим. Чэён ответила ему тем же выражением глаз и кивнула головой. Напоследок они с Чанбином пожали друг другу руки, и Чэён поспешила в начало строя. Чанбин, получив необходимые указания от Джэбома, сел на тяглового коня, ведущего обоз, а Черён, Лиа и Рюджин взобрались на своих лошадей, прошедших недавно полный «техосмотр». Джэбом расположился прямо за ними. Увидев, что ворота открываются, Черён воодушевленно спросила блондинку: — Ну что, Рюджин, это ты себе представляла, когда шла добровольцем? — Ха, — хмыкнула она, понимая, насколько ее представление об армии разнилось с реальностью. — Никогда бы не подумала, что буду в такой заднице. Но это лучше, чем выходить замуж за какого-нибудь неизвестного богатого хмыря. Я не жалею, если ты об этом. Черён немного удивилась тому, насколько серьезен был ответ Рюджин, которая обычно все переводила в шутку. — Ну ты даешь… Чокнутая, точно. Но я тебя за это и люблю, — подмигнула ей рыжая. Рюджин не смогла сдержать улыбку. А стоявший сзади Джэбом неожиданно для себя почувствовал прилив гордости за «чокнутую».***
Хвитек раскрыл глаза и, увидев, что солнце уже встало и ярко светит, быстро соскочил с кровати и огляделся. Минхо в комнате не было, а Джиу поселилась в соседней. Хвитек поспешил туда и нетерпеливо постучал в дверь. Послышались быстрые шаги, и Джиу приоткрыла дверь, высовываясь из комнаты одной головой. — Д-добрый день, Хви, — сказала она немного напугано. — День?! Почему не разбудили? — Тебе нужно было отдохнуть. У Джиу глаза бегали туда-сюда, и вела она себя как-то нервно. Поэтому Хвитек рукой легонько толкнул ее вглубь комнаты и сам прошел туда, отмечая, что за деревянным стулом у окна сидит Минхо, такой же неспокойный. — Вы что тут?.. А… — Нет, нет! — заголосила Джиу. — Мы здесь просто обсуждали, как нам обратно домой проскочить мимо мамб… — Кстати, об этом, — сказал Хвитек, усаживаясь на край кровати. — Есть какие-нибудь идеи по поводу того, на кой мы им сдались? — Мы думали, ты скажешь, — неуверенно отозвался Минхо. — Я слышал, что Шинвон тебе про это что-то говорил. — Это проверка? — запоздало вставила Джиу. Хвитек почувствовал себя неловко. От собственной подозрительности было тошно. — Где Идон? — опустошенно спросил Хвитек, отведя глаза. — В лазарете спит, — расстроенно ответил Минхо. — Его кормили, перевязку сделали. В принципе, уже сейчас может на коня сесть. А что, это из-за него? — Не могу сказать, пока не поговорю с ним. Джиу и Минхо понимающе посмотрели на Хвитека. Им было жаль его, потому что сами они тут только что обсуждали самоотверженность Сомин и сейчас, когда на Идона могли пасть какие-то подозрения, они чувствовали себя предателями не меньше. Вдруг снаружи раздались легкие, но быстрые шаги, все присутствующие в комнате обернулись, и в дверном проеме оказалась запыхавшаяся Элки. — Хвитек! Пойдем скорее со мной! — Что случилось?! — встрепенулась Джиу и то же подалась за ними. — Только он! — воскликнула Элки и в предупреждающем жесте выставила руку вперед. Когда они вылетели из таверны, Хвитек не удержался и схватил ее за локоть. — Что такое? Элки с недовольным видом вырвалась. — Нет времени! Надо скорее вернуться в подвал! «Подвал, — подумал Хвитек. — Там же стоит ее «Малютка»…Неужели?» Хвитек прибавил шага и через несколько минут они оказались в доме Элки. Она резко приподняла люк под лестницей на второй этаж и ловко спустилась по вертикальной лестнице вниз. Хвитек огляделся и, убедившись, что рядом никого нет, проскользнул за ней, захлопывая крышку. Оказавшись в подвале, в котором уже горел свет, Элки быстро побежала к большой шифровальной машине, собранной ею собственноручно из прослушивающей аппаратуры и длинной панели, изобилующей разными кнопочками и рычажками. — Разведчики пошли в место взрыва не просто так, — сказала Элки, торопливо набирая что-то на панели. — Я еще несколько дней назад уловила сигнал от раций мамб, но он был нечеткий, и я отправила наших проверить, что они делают на территориях около Пустоши. Так нам удалось разгадать их план. А сегодня… Элки снова взглянула на панель, набрав нужную комбинацию. — Так, пока я ходила за тобой, новых сообщений не было… — произнесла она самой себе. — Элки, так что же ты услышала? — сгорал от нетерпения Хвитек. — А, да. Я записала. Будет лучше, если ты прослушаешь это сам. Элки слегка повернула регулятор громкости и нажала на несколько кнопок. Хвитек затаил дыхание, а из динамика раздалось: — В эфире майор Чо. Сообщаю отрядам спецназначения: двигаюсь по маршруту «A-B». Капитан Ван, как слышно? Повторяю, как слышно? — Капитан Ван на связи. Следуем за вами, майор Чо. Мой отряд, отряды капитана Им и лейтенанта Им готовятся к отделению через тридцать шесть часов в опорном пункте D. Оставайтесь на связи, майор. — Вас понял. На этом запись закончилась. — Они едут в экспедицию… — с тяжелым сердцем произнес Хвитек, осознавая, что все люди, упомянутые в сообщении, знакомы ему, а некоторые — дороги. — Это не все. Это лишь тот кусок, который я успела записать. До этого говорил другой голос, женский, некто майор… Хан или Хван… Она что-то шутливо передавала этим отрядам «спецназначения». Что-то вроде «надерите им задницы, если встретите», — серьезно сведя брови, напрягала память Элки. — Так, так, погоди. Отряды спецназначения… — задумчиво произнес Хвитек, а потом на его лице отразился нешуточный испуг. — Дай карту, — сказал он решительно. Элки без колебаний вытащила большую потертую карту из стола неподалеку, аккуратно развернула ее, чтобы не порвать, и разложила на полу. Хвитек опустился на колени, и отметил все упомянутые пункты и маршруты. — Так. Майор Чо движется по этому маршруту, судя по всему, во главе строя. Значит Джексон, Джэбом и… Наён… Боже ты мой…идут за ним. И отделятся тут. Поставив палец на пункт D, Хвитек обомлел. Этот пункт был наиболее близок из всех остальных к территориям мамб и его собственному убежищу. — Как она там сказала, Элки… «Надерите им задницы», да? — стиснув зубы, произнес Хвитек, осознавая, что Гашина подождет.