Жестокие сказки

      На четвёртую ночь Жасмин взяла себя в руки и принесла в жертву найденные крестражи.       А потом долго копалась в книжках, ища, как избавиться от своего крестража. Как вытащить его из живого носителя, не убивая самого носителя.       И выяснила, что никак.       Только в том случае, если её убьёт авадой создатель крестража в ней, то у неё есть шансы выжить. И то — не стопроцентные.       Чтобы остановить Волдеморта, ей надо было принести себя в жертву. Чтобы Волдеморта мог остановить кто-то другой.       Ну, она и не собиралась останавливать Волдеморта. Хоть и очень противно было носить в себе часть его души. Но крестражи…       — Их надо найти, — сказала она Салазару.       — Да, — согласился тот. — У школы ещё накопители для щитов пустые. Подучишься, и будем искать.       — А потом… Я не смогу сама себя принести в жертву. Я не смогу.       — Прости, — сказал ей Салазар. — В этот раз я совсем не знаю, как тебе помочь. Но можно, например, возродить его и посадить в тюрьму. А потом ты сама умрёшь от старости. Как тебе такой вариант?       — Лучше, — кивнула Жасмин и немного успокоилась.       В большом мире тем временем тоже что-то происходило, но оно мало трогало Жасмин.       Оправдали Сириуса Блэка.       И он захотел получить опеку над Жасмин.       Только вот он знал, что она девочка. И он сказал об этом. Во всеуслышанье и не раз.       И его упекли в Мунго, в палаты для душевнобольных.       Жасмин хотела было во всеуслышанье же подтвердить, что она девочка, но быстро поняла, что ей не поверят. Это во-первых. А во-вторых, она не хотела, чтобы он получил над ней опеку. Она хотела жить в замке Слизерин, и летом учиться и искать крестражи. Она не хотела жить непонятно где с незнакомым бывшим заключённым. Который, к тому же, сбежал из тюрьмы ради крысы, а не ради неё — это она тоже уже знала.       Её муж тоже этого всего не хотел, а она привыкла ему доверять.       Решив для себя, что она будет делать и не делать с крестражами, Волдемортом и Сириусом Блэком, она наконец со стыдом вспомнила, что она должна была на самом деле сделать. Салазар всё понимал и ни в чём её не упрекал, но стыдно было всё равно. И она вернулась к работе над школой. Она восстановила заклинания на деревьях леса и воде озера. Активировала защиту школы, созданную поверх салазаровой Хельгой Хаффлпафф. В одну ночь стены Хогвартса оплели лианы — по-другому нельзя было назвать стебли плюща толщиной с мужскую руку.       Но в эту ночь кое-кто с ней заново познакомился.       Жасмин стояла на берегу озера и смотрела на школу, направляя на неё палочку. Под палочкой, там, куда она была направлена, росла зелёная стена. Жасмин, как и всегда, когда выходила куда-то ночью, была одета в платье и плащ с капюшоном, из которого выглядывала чёрная недлинная коса — её волосы отросли, и Салазар попросил её не стричь их, а прятать под иллюзией. По ночам, естественно, она эту иллюзию не носила. Сам Салазар сейчас свился кольцами рядом и наблюдал за ней.       И они оба не сразу заметили тёмную фигуру, приближающуюся к ним со стороны школы.       Когда заметили, то было уже поздно.       Северус Снейп остановился в нескольких шагах от них. Будто бы — почтительно.       — Леди Жасмин Слизерин, полагаю? — спросил он.       — Откуда знаете? — спросила Жасмин, очень тихо, надеясь, что он не узнает её по голосу.       На самом деле она была в шоке и тихом ужасе, но старалась этого не показывать. Раз он назвал её леди Слизерин, надо было соответствовать. Быть Леди. Слизерин.       Салазар за ней поднял голову и недовольно посмотрел на Снейпа. Тот, к его чести, не выказал страха.       — Кем может быть девушка с огромным змеем за спиной, творящая чары в масштабе школы? А домовики в прошлом году проболтались о том, что вы… появились.       — О том, что я вышла замуж? — уточнила Жасмин.       — Да.       — Понятно.       — Надо было сказать домовикам не болтать, — прокомментировал Салазар.       Со стороны, наверное, казалось, что он шипит на Снейпа.       — Надо, — согласилась Жасмин.       — Вы… говорите со змеями? — почти поражённо уточнил Снейп.       — Изображай величие и надменность, — посоветовал Салазар.       — Конечно, — ответила Снейпу Жасмин со всем достоинством, на которое только была способна. И так, как будто это был очень глупый вопрос.       Наверное, Снейп сейчас чувствовал себя как ученики на его уроках.       Жасмин сначала думала, что говорить с ним в таком тоне у неё не получится, или же будет слишком сложно. Но сейчас он говорил с ней почтительно, даже не пытался давить, а ещё за её спиной был её муж, который мог убить его одним только взглядом. И это было неожиданно легко.       — Простите… — осторожно начал Снейп, — а чем вы сейчас занимаетесь?       — Восстанавливаю один из рубежей защиты школы, — пожала плечами Жасмин.       Плющ, который и плющом-то было сложно назвать, уже оплетал башни замка.       Снейп, судя по выражению лица, вспомнил вылетевшего из окна Люпина, который так и не смог снова пройти на территорию школы. И дементоров с теми же проблемами.       — Вы уже многое восстановили, да?       — Да. Многое.       — А вы говорили с директором? Он… знает?       — Нет.       Директор долго старался снять защиту, чтобы впустить Люпина обратно. У него так ничего и не получилось, и поэтому в конце концов он плюнул и поставил Снейпа замещать защиту до конца года. Ученики взвыли.       — Но почему? Он мог бы… не препятствовать вам?       Жасмин втянула голову поглубже в капюшон, но немного, совсем чуть-чуть, повернула голову в сторону Снейпа.       — Потому что я недостаточно сильна магически и очень плоха в бою. В прямом столкновении директор размажет меня меньше чем за минуту. И он, — кивок на Салазара, — просто не успеет мне помочь.       Жасмин прекрасно знала, кто тёмной ночью принёс её на порог дома Дурслей. И знала, что он не мог не обследовать рану на лбу ребёнка. И не найти крестража он тоже не мог.       И то, как директор старался снять со школы защиту, тоже наводило на определённые мысли.       — Я понял, — сухо сказал Снейп. — У вас и у вашего супруга есть какие-либо замечания к тому, как сейчас функционирует факультет Слизерин?       — Скажи ему, что он отвратительный преподаватель, а его ученики ведут себя ужасно, — прошипел Салазар.       Жасмин иногда жаловалась ему на Снейпа и слизеринцев. Тех слизеринцев, которые были похожи на Дадли.       — У нас с мужем есть замечания к вашей методике преподавания, — сказала она максимально безразлично. — И к поведению учеников факультета. Особенно к их поведению в присутствии учеников факультета Гриффиндор. Те, конечно, ведут себя не лучше, но это не повод отпрыскам благородных семейств вести себя как магловские уличные хулиганы.       Снейп сжал челюсти.       — Я вас понял. А чем вас не устраиваю я?       — Так и скажи ему, что он отвратительный преподаватель, — сказал Салазар. — Прямым текстом. Спроси его, что он в преподавании вообще забыл.       Жасмин не слишком-то хотела это делать, но послушалась.       — Вы отвратительный преподаватель, — тихо, но твёрдо сказала она. — Почему вы вообще преподаёте, а не ушли из школы?       У Снейпа стало такое лицо, что Жасмин пришлось напомнить себе: он понимает, что глупо нападать на незнакомую леди, охраняемую огромным василиском. Даже если он пока не догадался, что это василиск, как сама Жасмин когда-то.       — На это есть личные причины.       Лианы доросли, и Жасмин опустила палочку.       Салазар свесился через её голову и понюхал Снейпа. Это явно был жест устрашения, и ничего другого. Снейп отшатнулся. Но пока не сбежал.       — Могу я задать ещё один вопрос, миледи?       — Задавайте, — спокойно сказала Жасмин.       — Как себя чувствует ваш супруг?       Жасмин едва удержалась от того, чтобы посмотреть на мужа. Но тот сам сказал ей:       — Скажи ему, что я проклят. Посмотрим на реакцию. Хотя что-то он знает, раз не просит возможности поговорить со мной.       — Он проклят вот уже тысячу лет, — нейтрально сказала Жасмин.       — Я слышал. От домовиков, — уточнил он. — Но может ли он…       — Единственное, что он может в своём состоянии — это убивать людей, — сказала Жасмин немного резко, и Снейп заткнулся.       Они помолчали.       — Спасибо, — сказал Снейп. Непонятно, к чему.       — Мне пора, — сказала Жасмин и повернулась к нему спиной, делая вид, будто собирается пойти прочь от него и от школы. Повернулась очень неудачно — капюшон спал, открывая чёрную косу до плеч. Поднимать его было глупо, поэтому Жасмин так и пошла, не оборачиваясь. Слизерин пополз за ней.       Они вошли в лес, и только там Жасмин остановилась, накинула снова капюшон и обернулась. Снейп всё ещё стоял на том же месте и смотрел на скрывающийся в лесу хвост Салазара.       Жасмин вызвала домовика, и они с Салазаром переместились в Тайную Комнату.       — Ну, с другой стороны, если бы домовики не растрепали ему про «леди Слизерин», то к девушке с василиском он бы вызвал директора.       — И то верно, — сказал Слизерин. — Директора пришлось бы убить, а потом пришлось бы объяснять всему миру, что происходит, а ты к этому пока не готова.       Дальше снова пошла учёба.