Нехорошо забытое старое

Я лежала, смотрела в потолок. Лампочка в люстре мигала — мечта эпилептика, а ей в ритм без устали дёргался мой глаз. Я думала о том, что было бы неплохо поиметь отцу мозг, чтобы заменил эту чертовщину. А ещё, конечно, фантазировала на всю голову, в красках представляла, как обычно любила это делать. Нет, представляла не процесс замены лампочки. Боже упаси! Представляла руки и губы Натальи Владимировны на себе. Хотя — и представлять-то особо было не нужно, тело и так всё помнило. Её прикосновения горели на коже, а губы так и дышали вкусом и сладостью её поцелуев. Мне было невероятно хорошо и невероятно паршиво. Узел внизу живота, крепко стянувший органы, давал понять, что ночью я не усну. Буду метаться по кровати, перекидывать туда-сюда ноги и переворачивать подушку с горячей стороны на прохладную. Да и мысль, что мы провалили первое же задание, не добавляла сахара в наше кислое существование. Ну, как провалили... Женщина моя прекрасная так и не удосужилась даже узнать, что за задание её ожидает. А я конкретно лоханулась с передачей этого самого задания. Грешным делом подумала, что, может, всё-таки стоило дожить до следующего дня, не лететь сломя голову к ней домой. Но что сделано, то сделано. Не смогла потерпеть — попала под каток. Однако, надо признать, какой это был каток! Пусть меня и размазало по всему асфальту прямо под её окном, пусть я так и не смогла собрать мысли в трубочку и пихнуть их в свою голову, зато — я ощутила, осознала, каким диким желаниям иногда эта волшебная блондинка может поддаться. Я и представлять стеснялась, на что ещё она может быть способна. Мои влажные фантазии были явно далеки от реальности. С этой мыслью я не заметила, как уснула. Сна не запомнила. Как вспышки, были картинки, были звуки, и я даже проснулась, подпрыгивая на кровати. Что конкретно снилось — не помню. Помню только то, что разбудил меня совсем не будильник. Точнее, поначалу я подумала, что это он и спросонья отрубила. Потом шестерёнки в голове закрутились, заставив меня осознать, будто звезда в голову ударила — телефон просто звонил. Пропускал входящий вызов от кого-то, кто обожает вставать в херову рань. Я бросилась пролистывать журнал вызовов, чтобы обнаружить там пропущенный от Натальи Владимировны. Со спокойной душой, поняв, что ничего серьёзного не произошло, я упала обратно на подушку. Она успела остыть, но приняла меня только с радостью. Однако я и глаз прикрыть не успела, когда телефон зазвенел вновь. И опять это был не будильник! Это была она! Нет-нет. Не как в прошлый раз, выдыхайте. Не Татьяна Александровна звонила. Звонила Наталья Владимировна. Второй раз за утро! Не боясь никого и ничего, я поднесла трубку к уху и, зевая, ответила: - Что Вам надобно, старче? — вышло нагло. Настолько неприкрыто нагло, неприлично, не по уставу, что я запомнила себе это обращение. Решила говорить так почаще и со своей идиотской ухмылочкой. - Андреева! — завопила блондинка, совершенно не чуя границ между «очень громко» и «писец как громко». Она была где-то посередине как раз. Ещё бы чуть звука — и экран телефона, и стёкла в её кабинете, и очки на носу нашей директрисы лопнули бы в мелкие осколки. — Пароль мне! Живо! — она пыхтела в трубку, как паровоз. Всерьёз я начала беспокоиться не только за отражающие поверхности, но и за себя. Казалось, она сдует меня с мягкой кроватки прямиком в пасть идиотского города. Я была не готова. Перевалившись на другой бок, я вновь зазевалась: - Ага, конечно, — сил хватило усмехнуться лишь про себя, не вслух. — После вчерашнего Вы можете его вообще не увидеть, — я облизнула сухие губы. Всплыли в голове хроникой жизни кадры из вчера. И чувства из вчера. Что-то неясное, похожее на желание, накатило вновь, и я едва сдержала стон разочарования: ну не сейчас же! - У меня девятые классы сегодня, мне нужно показать им презентацию, горе ты луковое! — в голосе была досада. На секунду могло бы даже стать её жалко — и секунды, как показывает практика, достаточно, чтобы сдаться со всеми потрохами. Но — я знала, что женщина блефует. Эта чертовка пойдёт на почти всё, лишь бы добиться своего. Все мы понимаем, что пароль ей был нужен сильно-сильно, но ведь и я не мямля какая-то, не поддамся на её уловки. Больше никогда! - Как будто это мои проблемы, — скорчив гримасу страдалицы, я оторвала телефон от себя, и в самый динамик прежде, чем отключиться, добавила: — Всё, гудбай. Я знала, что она меня за это четвертует. Однако желание доспать свои законные полчаса было гораздо мощнее инстинкта самосохранения. Который, однако, скорее всего, изначально во мне и не присутствовал. × Спустя пару дней после той оплошности, что произошла на глазах наших читателей, я всё никак не могла очнуться. Мне казалось, что я так и продолжаю спать, а всё тело покрыто её поцелуями. Я не ходила в школу всё это время, а Наталья Владимировна не звонила мне всё то же «это» время. Мы были идеальны в нашем игнорировании друг друга. Отец вопросов не задавал, мол, почему я ноги на стену забрасываю и Колу пью, а не над домашкой корячусь, чтобы на следующий день её в школу принести. Мне это очень нравилось. Я обещала себе, что однажды проработаю свои детские травмы с психологом и пойму, что такое отношение с его стороны не норма. Что, я по сути, нафиг не нужный ребёнок. Но, пока мозгоправ не получил кучу моих денег, я была свято уверена — мне повезло. Отец не контролировал; мать забила и, скорее всего, забыла; бабушка с дедушкой — и те! — только по праздникам звонили. В общем, по всем фронтам — облом. Хотя, надо сказать, всё-таки были в моей жизни люди, которым я была интересна. Например, Даша. Например, Татьяна Александровна, которая совершенно недавно добавилась. Добавилась в список тех, кто звонит, и в друзья в «Вконтакте». Заявку я от неё приняла сразу же, как голубиная почта Интернета её до меня донесла. Собственно, первое сообщение пришло почти так же быстро. - Ты же знаешь, что пропустила зачёт по русскому? — я прочитала вопрос её возмущённо-беспечным тоном и тихонько посмеялась. Следом прилетел смайлик с раздутыми от гнева щеками, и стало ещё уморительнее. У Татьяна Александровны можно было отнять шоколадку, которая лежала у неё в столе, можно было отнять слова из её стихов, но вот этого её умения начинать «очень издалека» было отнять нельзя. Никак. - Ну, я уже не заразная, — яростно напечатала я, представляя её улыбку от этого сообщения. Я была уверена на сотку из десяти, что она действительно улыбается посланиям. Действительно хохочет, когда отправляет хохочущий смайлик. Но определённо не злится, когда отправляет такую мордаху. - Зачёт осилишь? — поинтересовалась она спустя пару минут. И эта пара минут отчего-то была крайне волнительной, что я раз пять страницу обновила, боясь, что пропустила её ответ. - Прямо сейчас — да, потом — не дождётесь, — я закусила губу, пока тыкала на нужные кнопки, убрала опечатки и отправила. С секунду полупилась на свою писанину и коротко резюмировала: — Лечу. Женщина прочитала моё сообщение и ответила помахивающим смайлом. Без лишних слов я поняла её и бросилась собираться в школу. Ну да, вот так. Время было к пяти, но я точно знала, что Татьяна Александровна всё ещё там, сидит в кабинете, скучает. Я планировала сделать этот томный вечер не таким томным и холодным, как обычно был февраль в нашем городе. За окном давно стемнело. Температура упала ещё ниже, и иней пополз уже не только по деревьям вверх, но и по окнам в причудливых формах и фигурах. Я выглянула в окно, вздрогнула и на водолазку надела тёплый свитер. Он точно обещал меня согреть, пока на крыльях счастья я лечу к своей прекрасной классной руководительнице. × Проползая по тёмному коридору, я — даже при помощи всех чертей — не могла обойти стороной кабинет математики. Хотя бы, во-первых, по причине того, что он был раньше кабинета русского с той стороны, где традиционно ходили ученики. И, во-вторых, по причине того, что он был единственным с открытой дверью и включенным светом внутри. Собственно, открытая дверь и преградила мне дальнейший путь. Поэтому я, не раздумывая, при виде этой двери свернула к математичке. Да, все уже поняли, что она была там. По логике, никого другого мы там увидеть просто не могли. Было бы странно столкнуться в кабинете математики с охранником, плюющим в потолок, или директрисой, плюющей в мою тетрадь со списанной контрольной. Так себе картинки. Так что, да — вы надеялись, вы ждали, и вот вы увидели её. Её! Математичку! Правда — за секунду до того, как я свернула на кривую дорожку, я предположила, что, может, Наталья Владимировна там прямо сейчас с Татьяной Александровной. Тогда, получалось, я могла нарушить идиллию или, наоборот, создать её, чем бы они там ни занимались. Кто-то вообще задумывался, чем учителя до позднего вечера занимаются в школе? Подметают пол и моют доску под Меладзе? Пьют чай с честно заработанными шоколадками? Рисуют на партах, чтобы потом детей обвинять? [А вы о чём подумали?] Короче, тысяча и одна мысль залетела в мою голову, пока я не убедилась, что блондинка была одна. Более того, я застала её за увлекательным чтивом — «Основы программирования. Руководство для чайников». Откровенно говоря, во всём, что касалось компьютеров, она была ещё тем чайником. Иногда даже проектор не включала, а просила кого-то из класса. Так что книга эта была вполне ей к лицу и по возрасту. - Вам это всё равно не поможет, — саркастично посмеялась про себя, а так, чтобы женщину не пугать, тихонько произнесла: — Я готова поделиться третьим символом. Блондинка даже не вздрогнула. Всё выглядело, словно она ждала меня. Словно открытая дверь должна была приманить именно одну такую Риту-дурочку. Женщина повернула ко мне голову и, взглянув поверх очков, отложила книгу: - А вот и террористка нарисовалась, — хмыкнув, она приподнялась со стула, и теперь можно было говорить, что мы в равных условиях: она стоит на полу, я стою на своём. — Ведёшься, как пятиклассница, — она дёрнула плечом, избавляясь от волос, которые тут же осыпались на спину. И тут я осознала всю дьявольскую натуру этой женщины. В первые мгновения в моей голове обезьянка стучала по тарелкам, улыбаясь. Как и все читатели, я не врубилась, что, зачем и почему. А потом до меня ка-а-ак дошло — она всё это придумала специально! Глупо было надеяться (или же верить), что Татьяна Александровна на добровольной основе поздно вечером пригласила сдавать зачёт. Нет, она, конечно, была лапушкой, но мадам похуисткой она была ещё больше. Я бы легче представила, как она рисует мне оценку, чем как пишет, зовёт в школу, чтобы в любимых стенах ещё битый час проторчать. Когда все эти логический цепочки связались в моей голове в узел, я едва смогла устоять на месте. Захотелось, упав на колени, праплодировать математичке или — всё же — выкинуть её нафиг в окно. Мне бы «спасибо» за второе сказали. Во всяком случае, я, моя психика и нервная система — точно. - Как Вам удалось Татьяну Александровну втянуть? — я прищурилась, стараясь заглянуть сквозь блондинку. Она до того, как вцепилась в бесполезную книгу, занималась, походу, подбором пароля. Ну, а если в срочном порядке была вызвана я (да ещё и Татьяной Александровной!), это, очевидно, не увенчалось успехом. Тут, наверное, пора оговорить моменты, связанные с этим дурацким, всем надоевшим паролем. Я при блокировке оставила Наталье Владимировне первый символ — букву «s» [эс, если что]. Второй символ она заработала в нечестном бою, и это была буква «К» [опять же — кей, если что]. Но нет, я не сделала ошибку в слове «suka», какой считала математичку. В пароле я спрятала одну важную для нас с ней фразу. Плюсом туда попали некоторые знаки, а ещё — цифры! Цифрами я была довольна больше всего, ведь уже имела неосторожность уронить их прямо под носом наших любопытных читателей. В общем, это было и несложно, и сложно одновременно. Такой а-ля пароль Шрёдингера. Пока я вспоминала, откуда знаю эту длинную фамилию, блондинка опять заговорила своим приставучим тоном: - Долго уговаривать не пришлось. Ты же прогульщица! — она самодовольно сложила руки на груди, стреляя в меня своими красивыми глазами. Чертовка знала, что я могу не выдержать! Но — мы же договаривались, что я не тряпка, так что я выстояла. Более того, скопировав жест с руками, я спокойно поинтересовалась: - Вам обзываться не надоело? — женщина ухмыльнулась, и мне прям так захотелось стереть с её лица эту улыбочку, чтобы она в жизни была не в состоянии улыбаться. — Я Вас не оскорбляла, — напомнила я, деловито вскидывая палец. Покрутив им в воздухе, я быстро вернула его на место, а то ведь она и откусить могла. - Просто заблокировала мне ноутбук и теперь шантажируешь, — головой из стороны в сторону — тик-так, что мне аж подурнело. — Полагаю, это похуже будет, чем «террористка» и «прогульщица». Ведь ты правда прогуливаешь, — она шагнула в мою сторону. - И мозг Вам взрываю, да? — я шагнула тоже, чтобы не показалось, что я боюсь. По факту, я капец как её боялась в эту самую секунду. - Пароль! — рявкнула она, преодолевая расстояние между нами и не оставляя мне шагов. Я не расстроилась, конечно же. Но бояться стала ещё больше! Подняв смелые глаза на эту женщину, очень тихо, но очень чётко я проговорила: - Хрен Вам, а не пароль, пока «пять» мне не поставите! Выбежав из кабинета настолько быстро, чтобы в спину ничего не прилетело, я поняла одно. Одну очень важную вещь — впервые в жизни ладони вспотели так, что даже об джинсы вытирать их было бес-по-лез-но.