HELLISH

Уён знал, что не может вернуться туда, опасаясь, что его увидят Хонджун или Минги и он попадет в беду, поэтому он стоял на месте, его сердце билось ниже ребер. Как только Сонхва увидел его под лестницей, сердце забилось быстрее. Черты лица парня были пустыми, словно он ничуть не удивился, увидев там Уёна. Но через несколько секунд из его глаз выплеснулся шок, а румяные губы слегка разошлись. Уёну показалось, что он совершил какое-то огромное преступление. "Эй..." Сонхва бросился вверх по лестнице, крепко обхватил руку низкого парня и потащил его вниз, ближе к кухне. "Что ты там делал?" "Я...я" Тревога бурлила в груди Уёна, как огненная яма разрушения. Язык во рту был словно свинцовый, в голове не было ни одного оправдания, а мягкий взгляд Сонхва буравил его. Старший парень еще долго смотрел на него, а потом улыбнулся. "Ладно, можешь не объясняться. Я не буду больше допытываться". Уён удивленно моргнул. Сонхва по-прежнему сжимал его руку. "Не будешь?" "Не буду", - кивнул Сонхва. Парень опустил взгляд, его брови были насуплены. Уёну оставалось только стоять, ожидая его слов и размышляя, не будет ли плохой идеей разорвать контакт Сонхва с его рукой. "Что-то мне подсказывает, что мы немного не с той ноги встали", - проговорил светловолосый. Его взгляд был устремлен на их с Уёном сцепленные пальцы. "И я, честно говоря, не собирался этого делать. Я считаю всех, кто здесь живет, своей... семьей, почти, и всегда рад приветствовать новичков. Я просто хочу обеспечить комфорт всем, кто здесь живет. Прости, если я показался тебе слишком строгим". Уён сглотнул, когда глаза Сонхва снова встретились с его глазами. Парень выглядел виноватым. Грустным. И чем больше Уён смотрел на удрученное лицо старшего, тем больше его мучила совесть. "Прости, - извинился Уён, уставившись в пол. "Я нагрубил тебе, но я не хотел тебя обидеть. Просто у меня был стресс и все такое". Было странно, что Сонхва теперь заставляет его чувствовать себя виноватым, а не наоборот. Теперь это он сыпал объяснениями направо и налево, чтобы спасти свою задницу, и ему это чертовски не нравилось. Это было так странно. И все это время темные глаза Сонхва не сводили с него глаз, а руки были по-прежнему сцеплены. "В эту субботу", - большой палец Сонхва резко провел по костяшкам пальцев Уёна, заставив того сделать неуклюжий шаг назад. Однако старший продолжал говорить. "Мы должны пойти куда-нибудь, ты и я. Узнаем друг друга получше". "А?" Уён все еще чувствовал прикосновение Сонхва на своей коже. Старший рассмеялся, его губы дерзко изогнулись. Он сложил руки на груди, привлекая внимание Уёна к обтягивающему черному свитеру, который обтягивал его бицепсы. "Я делаю это каждый раз, когда приезжает новый жилец, ничего особенного". "...О", - Уён быстро отвел глаза, не заметив, как ухмылка Сонхва стала чуть шире. "Считай, что ты мне должен за то, что я ничего не сказал Хонджуну, а?" Сонхва ухмыльнулся, наклонившись так, будто они с Уёном только что поделились большим секретом. Уён не знал, испытывать ли ему облегчение или еще больше нервничать. Но он точно знал, что не хочет, чтобы ни Хонджун, ни Минги знали, что он был там. Это было бы катастрофой. "Хм... Ладно, наверное". "Отлично", - похлопал Сонхва, его волнение снова было несвойственно, по крайней мере, Уёну. Но они едва знали друг друга, так что кто такой Уён, чтобы судить? "Я так счастлив, что ты согласился". Уён прикусил губу. Сердце все еще совершало кувырки в груди. Все, что он видел и пережил до сих пор, заставляло его бояться, но это было чувство, которое он знал, что должен преодолеть. Он не забудет слова Ёсана и будет осторожнее. Это было все, что он мог сделать, потому что он знал, что не может уйти. Пока не может. В этот момент на кухню вошел Хонджун, одетый в пижаму, несмотря на середину дня. К счастью, он совершенно не обратил внимания на Уёна и Сонхва, предпочтя взять банан из корзины с фруктами. "Тяжелая ночь?" спросил Сонхва. Хонджун лишь пожал плечами, присаживаясь на остров и разглядывая фрукты в своей руке. Нам нужна помощь в борьбе с корчащимся. Эти слова эхом пронеслись в черепе Уёна. Он поборол дрожь, грозившую пройти по позвоночнику, и решил, что должен как можно быстрее покинуть кухню. "Ненавижу вкус", - надул губы Хонджун, глядя на полусъеденный банан усталыми глазами. Сонхва рассмеялся, бросив короткий взгляд на Уёна, прежде чем ответить красноволосому. "Это потому, что ты уже привык к мясу". "И кто в этом виноват?" Руки Уёна сжались в кулаки, отвратительные образы разбитых черепов и окровавленных тесаков прилипли к его мыслям, как паутина. Густая тошнота поднималась вверх по желудку, заставляя чувствовать себя плохо. "Минги нужно поговорить с тобой", - сказал Хонджун блондину, откусывая еще один кусочек банана даже с лицом, искаженным легким отвращением. "Но потише. У меня сейчас чертовски сильно болит голова". "Конечно, Джун", - Сонхва похлопал хозяина дома по плечу, и вскоре его глаза снова нашли глаза Уёна. Что еще хуже, Хонджун наконец-то признал его присутствие. "Хочешь фруктов, Уён?". Уён сглотнул, чувствуя себя как зверь в клетке, когда Сонхва и Хонджун так внимательно смотрят на него. "Нет, спасибо". Прежде чем старший парень успел что-то ответить, Уён быстро выбежал из кухни.

***

Остаток недели тянулся медленно, Уён ходил вокруг своих соседей по квартире как в скорлупе и общался с ними только по необходимости. В квартире он общался в основном с Саном и Ёсаном, так как рядом с ними ему было комфортнее всего, а в школе больше времени проводил с Чонхо, забывая обо всем, что происходило в его жизни, когда он общался с младшим. Ранним утром в пятницу Уён провел немало времени в душе, размышляя над сообщением, которое дядя прислал ему накануне вечера. Как всегда, все, что приходило от его родственников, волновало его до глубины души, но в этот раз он знал, что не может долго откладывать ответ на это сообщение. Подросток вздохнул и закрыл глаза, когда теплая вода из душевой лейки попала на его голую кожу. Это граничило с баней, но именно это и нравилось Уёну. Сан уже говорил ему, что Хонджун не любит, когда люди запирают ванные комнаты, так как это мешает им экономить время, и с тех пор Уён стал одним из первых жильцов, принимающих душ. Он хотел максимально ограничить свое общение со всеми остальными. Уён только начал приводить в порядок свои локоны, как в ванную медленно ворвался прохладный воздух. Он продолжал мыться, звук воды, брызгающей о кафель, не давал ему ничего заметить. В первую очередь Уёна поразила тишина, которая гулко отдавалась от четырех стен ванной и звенела в ушах. Несмотря на жару, мурашки покрывали его руки, холодя до глубины души. Ощущения усиливались, пока он не смог больше терпеть и не закрутил кран. Он знал, что теперь он не один. Что это за чертовщина? подумал Уён, чувствуя, как под кожей закипает раздражение. Он действительно не мог сейчас с этим справиться, и теперь жалел, что не запер ванную, как собирался. Он откинул волосы с лица, размышляя, как ему поступить дальше. "Там... там кто-нибудь есть?" спросил Уён. Его челюсть сжалась, когда он ничего не услышал. Немного разозлившись, он открыл занавеску, чтобы показать голову, но не успел опомниться. Сонхва стоял у раковины, без рубашки, с зубной щеткой во рту. Он уставился на Уёна своими оленьими глазами. "Я не помешал тебе, да?" Парень заговорил, слегка приглушая слова из-за зубной щетки. "Ты... ты ничего не сказал..." Уён не знал, на что смотреть: на пресс Сонхва или на самодовольное выражение его глаз. Все в этом взрослом парне вдруг показалось мучительно неуместным. Уёну захотелось раствориться в воздухе. "Извини за это", - ответил Сонхва, но улыбка на его лице не выглядела извиняющейся. "Не хотел тебя беспокоить". Уёну было интересно, как долго Сонхва собирается там оставаться. Даже после того, как он полностью закрыл занавески душа, он все еще чувствовал, что старший смотрит в его сторону.

***

В тот субботний вечер в жилой комплекс зашли два человека. Одна из них, девушка с кудрявыми светлыми волосами, прижалась к Сану, ее темно-красная помада пачкала его шею при каждом торопливом поцелуе. Она вцепилась в Сана крепко, как пиявка, не обращая внимания на то, как он толкал ее в гостиную, под длинными ресницами и расширенными зрачками плескалась похоть. Она провела руками по груди Сана, слишком поглощенная своим пьяным угаром, чтобы заметить, как Сан едва отвечает ей. "Мне нужно взять что-нибудь на кухне, хорошо?" Голос Сана был тихим и знойным, он делал вид, что ему это тоже нравится. Но это не имело никакого значения, девушка была на взводе, как коршун, от всей этой травы и ее влечения к нему. Сан снова появился перед ней с фартуком, повязанным вокруг его стройного торса, с дьявольским блеском в глазах, когда он увидел минутное замешательство на ее лице. "Ты хочешь меня, да? Я могу стать твоей едой", - улыбнулся Сан, проводя пальцем по ее пухлым губам. Она вздрогнула, когда он вонзил ноготь так глубоко, что стало больно. "Или нет". Девушка задохнулась, алкоголь в ее венах выветрился в ту же секунду, когда что-то острое и прохладное ткнулось в ее плоть. "Что... что за черт", - слабо пролепетала она, ударившись о землю. Она смогла проползти всего несколько шагов, прежде чем Сан дернул ее за платиновые светлые волосы, едва не свернув ей шею пополам. "Отпусти меня!" взвизгнула она. Это только заставило Сана улыбнуться еще больше. "Но ох, Ли Юра, я просто не могу отпустить тебя теперь, когда я наконец-то нашел тебя", - хихикал Сан, прижимая ее к стене и прижимая руку к ее шее. Ужас в ее глазах был подобен сладчайшему меду, единственному наркотику, кроме Ким Хонджуна, от которого он никогда не сможет устать. "Отпусти меня!" снова закричала Юра, изо всех сил пытаясь освободиться от хватки Сана, но безуспешно. "В прошлом ты сделала кое-кому плохие вещи. Очень плохие вещи". Сан крутил в руке нож, ему нравилось, как испуганные глаза Юры следили за его движениями. Он отступил назад, широко ухмыляясь. "Но я отпущу тебя. В конце концов, лучшая добыча - та, которая убегает". Так Юра и вышла из здания на дорогу, пошатываясь, по ее щекам текли горячие слезы. По ее ноге шла глубокая рана, из которой капала кровь. Каждый шаг давался ей с трудом, но она знала, что должна выбраться оттуда, если хочет остаться в живых. Темнота окутала все вокруг, густые деревья отбрасывали зловещие тени, куда бы она ни посмотрела. Юра слышала позади себя торопливые шаги Сана и знала, что должна бежать дальше. Боль жгла кости, как огонь, слезы и пот липли к коже, но она продолжала двигаться ради своей жизни. Тонкий луч света метнулся вверх по дороге, едва не ослепив Юру. "Пожалуйста, помогите мне! Пожалуйста!" Ее колени подкосились, когда рядом с ней остановился черный фургон. "К-кто-то там... кто-то в той квартире пытался у-убить меня. Пожалуйста, я истекаю кровью, и мне нужна помощь!" Дверь открылась, и оттуда вышли двое мужчин, превосходивших ее ростом. Но Юре было все равно, она просто хотела выбраться отсюда. "Ты ранена", - прокомментировал один из них, парень с короткими светлыми волосами. Его тон был совершенно безвкусным, как будто он читал что-то из книги. Он взял Юру за тонкое запястье и поднял ее на ноги. "Ты все еще жива". Юра не понимала, что происходит. Она плакала, страдала от боли и истекала кровью, а они ничего не делали, чтобы помочь ей. Страх перевернул ее внутренности, когда она увидела взгляд, которым светловолосый парень посмотрел на темноволосого. "Что..." Последним, что увидела Юра, был удар битой.

***

Уён, прищурив глаза, наблюдал, как Сонхва наливает ему еще один стакан соджу, стараясь изо всех сил не опьянеть и не показать, насколько он легкомыслен. "Не слишком ли много? Это уже четвертая рюмка", - усмехнулся Сонхва, глядя на молодого парня. Они находились в ресторане с золотистым внутренним освещением и небольшим количеством людей, поэтому здесь было тихо и спокойно, что очень понравилось Уёну. "Все в порядке", - ответил Уён, хотя он немного сомневался, стоит ли пить четвертую рюмку. "Ты сможешь", - заверил Сонхва, - "Я верю в тебя". "О, тише". Опьянение, конечно, немного расположило Уёна к старшему парню. Он стал казаться... более дружелюбным, менее странным. "Ты заставляешь меня чувствовать себя неловко..." Сонхва откусил от своей кисло-сладкой куриной ножки, его ухмылка была дразнящей. Он выпил больше, чем Уён, но практически не проявлял признаков опьянения. "Смущаться тут нечего. Не у всех высокая переносимость алкоголя". Уён проглотил свою рюмку, поморщившись от того, что после этого его горло горело. Он не привык к такому, ведь до этого он пил только вино, которое ему давали родители, когда они иногда собирались вместе. Сонхва улыбнулся ему, и его веселье стало еще более явным. "Ты смеешься надо мной", - обвинил Уён. Старший ярко улыбнулся и покачал головой. "Нет". "Тогда почему я вижу, что ты улыбаешься мне?" Сонхва сделал паузу, словно не ожидал, что Уён задаст ему этот вопрос. "...Ну..." "Ну, что?" Лицо Уёна было таким же теплым, как и его тело, и он был почти уверен, что пьян. Его зрение уже не было таким открытым, и, возможно, именно поэтому ему показалось, что он представил себе, как темные глаза Сонхва впиваются в него, наблюдая за ним, словно запоминая каждую его частичку. Сонхва наклонился и палочками поднес к губам Уёна курицу без костей. "Ешь." "Нет, пока не ответишь на вопрос". "Сначала съешь", - мягко приказал Сонхва, и через несколько секунд Уён подчинился. "Это было легко, да?" Уён молча жевал приправленную курицу, не говоря ни слова. "...Вы с Ёсаном о чем-то говорили на днях". Сонхва быстро уклонился от вопроса Уёна и съел еще одну ножку, улыбнувшись при виде недоуменного взгляда младшего. У Уёна было ощущение, что он ступает по тонкому льду, а холодное выражение лица Сонхва усилило это чувство. "Я... Мы не..." Нога Сонхва задела его ногу, и он захлопнул рот. "Ёсан - навязчивый лжец. Я говорю это только потому, что твое благополучие для меня сейчас превыше всего. Пожалуйста... Не слушай, что он тебе говорит, ладно, Ёни?". Это прозвище не осталось незамеченным для Уёна, но он не мог ничего сказать по этому поводу. Не сейчас, когда он знал, что Сонхва потенциально знает о том, что они с Ёсаном обсуждали. Уён сменил тему прежде, чем успел сказать что-то, о чем потом пожалел бы. "Сколько тебе лет?" "Двадцать три", - ответила Сонхва. "Почему ты спрашиваешь?" "Ничего..." "Я снова поставил тебя в неудобное положение, не так ли?". Держи дистанцию. Уён покачал головой. "Нет, я просто устал". Сонхва взглянул на часы, выглядя довольным. "Теперь мы можем отправиться домой. Я также планирую купить мороженое по дороге. Хочешь?" "Конечно..." Уён позволил Сонхва проводить его к седану и притворился, что не заметил, как рука старшего слишком долго лежала на его спине, прежде чем он, наконец, сел в машину. До магазина, где Сонхва планировал купить мороженое, ехать было недолго, но к тому времени Уён уже был на грани дремоты. Однако он был в сознании, когда Сонхва накинул на него куртку перед выходом, и ткань немного помогла от холода. Вокруг были припаркованы и другие машины, несколько клиентов слонялись в одиночестве или с кем-то еще. Уён знал, что ему следовало бы больше беспокоиться о странном влечении Сонхва к нему, но, прижавшись к куртке, вдыхая цитрусовый аромат, он понял, что не так уж сильно против этого. По крайней мере, не сейчас. Его глаза лениво открылись и почему-то упали на бардачок. Он был слегка распахнут, из него торчало несколько цветных бумажек. Любопытство пересилило потребность Уёна в сне.