Дети гениев

Прозрачный утренний луч, отражаясь от лежащего на окне ручного зеркальца, плясал по комнате солнечным зайчиком, подсвечивая пылинки, ласкал правую щеку Арианы. Левую покрывали поцелуями теплые, как солнышко, губы. Она вынырнула, наконец, из дремы и улыбнулась лохматому и теплому ото сна блондину. Это получилось как-то само собой. Сначала она пришла снять мерки для будущего платья. Процесс, перейдя в горизонтальную плоскость, затянулся надолго. Потом Легкая Личность никак не мог сшить платье верно (при его-то мастерстве), приходилось приходить на примерку несколько раз. Затем у него кончились нитки, и они не смогли выбрать новые из имеющихся катушек (сошлись во мнении, что они все были неподходящего оттенка). Пришлось отправиться на поиски, а заодно зайти перекусить и прихватить сладостей. Когда платье, наконец, было готово, это, видимо, вошло в привычку. Ариана сладко потянулась и посмотрела на лежащие на полу часики из белого золота. Они показывали пять утра. — Надо же, я могу даже не нестись в Академию… — Она бросила взгляд на сонного парня. Он выглядел так трогательно со следом от подушки на щеке и примятыми с одной стороны волосами, что Ариана не могла удержаться, чтобы не чмокнуть его в эту самую щеку. Затем девушка поднялась с кровати и оделась, пока Легкая личность сонно наблюдал за ней. — И кто придумал начинать занятия в такую рань? — побормотал он, отчаянно зевая. — Я задаюсь этим вопросом уже второй год. — ответила Ариана. — Досыпай, Феликс. Увидимся. — с этими словами она вышла за дверь. Она никогда не называла его прозвищем. Во-первых, оно казалось ей немного глупым. Во-вторых, она была одной из немногих, кто вообще знал его настоящее имя. В Доме было тихо, только проходя мимо кухни, Ариана заметила сидящего за столом Блика — третьего блеска, живущего здесь. Он поднял русую голову на звук шагов, желтоватые глаза оборотня сверкнули. Они обменялись безмолвными кивками, и Ариане стало интересно, встал ли он так рано или еще не ложился. Впрочем, она забыла об этом, как только вышла на улицу и вдохнула полной грудью еще по-весеннему прохладный клюквенный воздух. Перейдя с шага на легкую трусцу, она направилась в Академию, наслаждаясь рассветным Ардамом. Ариана всю жизнь была ранней пташкой и ни на какой сладкий сон не променяла бы эти часы, когда весь мир принадлежит только тебе, без нужды делить его с еще спящими. Добежав до родного учебного заведения, Ариана ловко подтянулась, ставя носки теннисных туфель в уже знакомые выемки в каменной стене. На последнем занятии куратор хвалила ее физическую форму, говоря, что ежедневые тренировки пошли ей на пользу. Знала бы она… Спустившись и спрыгнув по другую сторону стены, девушка направилась с сторону женского общежития, стараясь держаться нечеткий рассветных теней, чтобы остаться не замеченной еще каким-нибудь любителем рано вставать (например, пожилым гоблином-привратником, охочим до сплетен). До летней сессии оставалось чуть больше месяца, но воздух в Академии Проклятий был уже слегка наэлектризован от повторяемого материала и отчаяния тех, кто весь прошедший год не напрягался. Стараниями Риана Тьера Академия Проклятий за последние двадцать пять лет превратилась в одно из самых престижных учебных заведений, и адепты поступали сюда со всех концов Империи, жаждая знаний. Были, конечно, и жаждущие статусный диплом, и такие, как Ариана… но она старалась на этом не зацикливаться. Она проталкивалась через толпу спешащих по аудиториям адептов, иногда недовольно цокая. Завтракать пришлось в одиночестве, а не с отцом, как планировалось, так как его вызвали в столицу по срочному делу. Об этом она узнала после утреннего построения из записки, приложенной к извинительному пакету с пирожными и не успевшему остыть воздушному омлету. Одногруппники, завтракавшие в столовой, шли в их аудиторию с другой стороны, и заполнившие коридор лица были Ариане, в основном, мало знакомы. Внезапно на глаза ей попалась компания у окна. На широком подоконнике сидела парочка первокурсниц, рядом стояли адепты и адептки постарше. Все, несмотря на раннее утро, выглядели красиво и бодро, пальцы и уши украшали драгоценности. Ариана задержала взгляд на спине высокого молодого человека с темной шевелюрой. В прошлом году она точно так же сидела на подоконнике, а Джаеш, как бы невзначай, опирался рукой справа от ее бедра и внимательно слушал, улыбаясь. К сожалению, она быстро поддалась на его обаяние и красивое лицо и влилась в компанию аристократов Академии прежде, чем пригляделась к ним получше. Но это было в том году. Ариана отвернулась, чтобы парень не обернулся, почувствовав взгляд, и поспешила в свою аудиторию. Она бросила сумку с учебниками рядом со светлокожей и светловолосой девушкой, и сама плюхнулась на соседний стул. Соседка тут же наклонилась к ней и прошептала: — Посмотри, что мне прислали! — Что это за огрызок? — Ариана недоуменно оглядела бумажку с оборванными краями. — Никакой это не огрызок! — возмущенно воскликнула девушка и попыталась отобрать бумажку. — Это что, кусок медицинской справки? — Ариана все-таки отдала бумажку. — Что там? Хоть не сифилис? — Это приглашение на свидание! — щеки у нее запылали. — Не знаю, как ты, но я их нечасто получаю! Светловолосая Лада в синей форме Академии проклятий действительно не вызывала желания позвать ее на свидание. Хотя, когда Ариана пару месяцев назад познакомилась с ней на вечеринке блесков (это при том, что больше полутора, на тот момент, лет они проучились в одной группе), выглядела она замечательно в кремовом платье из легкой ткани. Бывает такое, что синий цвет категорически не подходит. К тому же, Лада, на блестящий манер, цепляла на себя кучу бижутерии, будто стараясь компенсировать бледность лица или оправдать кличку «сороки», которую дали блескам в народе. — Да ладно, я шучу. — попыталась пойти на мировую Ариана, но Лада так и не произнесла до конца лекции ни слова, периодически разглядывая записку. Зато после лекции, как ни в чем ни бывало, подхватив Ариану под руку, направилась в сторону новой аудитории. — Как думаешь, кто мог ее прислать? — спросила Лада. — Хорошо бы, кто-то со старших курсов! А может, кто-то из наших? — Тогда зачем присылать записку в Академии, если можно подойти на вечеринке? — Ариане пришлось повысить голос, чтобы девушка услышала ее в потоке галдящих на широкой каменной лестнице адептов. — Тоже верно! О! — воскликнула она. — Я тут недавно сидела в библиотеке, и рядом был какой-то парень… — Адептка Тьер. — остановил их густой мужской голос. Они как раз свернули в коридор, где было потише. — Адепт Сингх. — Ариана недовольно поджала губы, хотя от звука этого голоса внутри у нее все предательски подпрыгнуло. Лада, оглянувшись на старшекурсника, поджала плечи и молча ускользнула к их аудитории. — Как учеба? Не нужна помощь? — вежливо поинтересовался Сингх. Говорил он негромко, но не привлечь чужого внимания у него не получалось — некоторые из проходивших мимо адептов нет-нет, да оборачивались. Лорд Джаеш Сингх учился на курс старше Арианы, был наследником довольно богатого южного рода и красивым молодым человеком со смуглым точеным лицом и голубыми глазами. Вот уж ему синий цвет шел, как никому другому. — Нет, спасибо. Я справляюсь. — она попыталась пойти дальше, но адепт обогнал ее и встал перед ней, привалившись к стене. — Тогда, может, просто встретимся? Посидим на заднем дворе… или в башне, там не будет лишних глаз? Ариана раздраженно дернула уголком рта, будто капризно выведенного твердой кистью. — Мы так ничего и не решили. Мне кажется, нам надо поговорить. — продолжал он. — Ничего не решили? — воскликнула Ариана. Болтающие у окна студенты с интересом на них оглянулись, и она продолжила тише. — Я, кажется, четко сказало тебе, что все кончено. Впрочем, ничего особенного и не было. Она попыталась обойти его, но он повернул голову и тихо бросил: — Ну раз ничего, то я, наверное, могу рассказать об этом всей Академии? — Расскажи. Кто тебе поверит? Твое слово против моего. — Кто мне поверит? Например, те, кто бывает в столице и тоже кое-что о тебе слышал. — Ваше слово против моего. — терпеливо отозвалась она, хотя, вообще-то, под ложечкой у девушки неприятно засосало. — А там, может, и до папочки твоего дойдет… — на этих словах Ариана ощутила, как бледнеет ее лицо. «Тогда тебе конец. Ты же единственный наследник, побереги себя.» — такой ответ Ариана придумала тем же вечером, лежа на голубоватом постельном белье Академии проклятий. А в тот момент от позорного молчания или не менее позорного бегства ее спасло лишь появление преподавательницы. — Адептка Тьер, не хотите зайти в аудиторию? — спросила она. — Конечно, профессор Тьер. — Ариана улыбнулась маме, которая не позволяла так называть себя в стенах учебного заведения. — Адепт Сингх спрашивал, не нужна ли мне помощь с учебой. — Она может понадобиться, если будете опаздывать на занятия. — притворно строго ответила профессор. — Как и вам, адепт. — Разумеется. Темных. — Джаеш коротко поклонился и пошел к своей аудитории. — Вечером ужинаем в столице, переход открывай сама. — шепнула женщина, прежде чем обе леди Тьер вошли в аудиторию. Мамины занятия Ариана любила, хотя Смертельные проклятия, которые она вела после ухода предыдущего преподавателя, ей были не очень интересны. Поэтому она предпочла сесть за заднюю парту, укрывшись за спинами одногруппников, тем более, что все места спереди были заняты жаждущими знаний адептами. Сначала все слушали разъяснения профессора, касающиеся темы прошлой лекции, в тишине, нарушаемой только поскрипыванием мела по доске. Затем леди Тьер отложила мел, отряхнула руки и скомандовала: — Откройте новый разворот и запишите тему: «Катализаторы». Аудитория заметно оживилась, начались перешептывания, так как многие знали, что именно их преподавательница приложила руку к выявлению и исследованию самого первого катализатора. В гуле общего перешептывания сидящий перед Арианой адепт Больдо обернулся и положил перед ней картонную папку. Она вытаращила на адепта глаза, намекая, что можно было и на перемене отдать оплаченный реферат по Бытовым проклятиям, но тот уже развернулся обратно. — Итак, катализатор, — начала тем временем леди Тьер. — Это особая формула, усиливающая действие проклятия, причем, уровень может колебаться от низшего к высшему. Взмыло вверх несколько рук. — Скажите, профессор Тьер, — спросила, получив разрешение, адептка с первой парты. — Может ли катализатор также привязывать проклятие к определенному действию? Леди Тьер улыбнулась: — Вижу, что вы читали мои работы. Нет, за привязку, например, к использованию магии, отвечает закрепитель. Катализатор лишь, как я сказала, усиливает действие проклятия. Впрочем, — она задумалась. — слово «лишь» тут не совсем уместно, так как изобретение катализатора, вообще-то, коренным образом поменяло всю науку о проклятиях. Мама дала слово еще нескольким адептам, прежде чем вернуться к объяснению темы. Ариана, тем временем, бегло проглядела реферат и осталась им довольна. Она уже, откровенно говоря, забыла, когда в последний раз сама читала что-то по Бытовым проклятиям. Аристократы в Академии держались отстраненно, и обычные адепты отвечали им тем же. Ариана же сумела найти со студентами неблагородного происхождения общий язык, щедро и вперед уплачивая за рефераты, эссе и контрольные работы, а главное — за молчание. Она убрала папку в сумку и, подперев щеку рукой, вернулась к слушанию лекции.

***

Леннар стоял перед зеркалом и перед мучительным выбором: простые платиновые запонки или с малахитом? К белой рубашке холодного оттенка, заправленной в графитовые брюки прямого кроя, подходили обе пары. Все остальное в его отражении было безупречно: разделенные прямым пробором каштановые волосы, подстриженные по последней моде, гладко выбритое лицо, хотя бритва ему требовалась и не каждый день — подходяще для простого семейного ужина. На левое ухо, конечно, просилась сережка, но Леннар пока не видел смысла нарочно делать себе больно. Профессор Тамаш, преподаватель практической магии ушел давно, дав ученику наконец встать из-за стола с блаженным вздохом. Потом поделиться последними новостями заходил Дамиан Эллохар — лучший друг, доставшийся, как шутил дедушка Рдаэн, по наследству. Наследство, увы, уже готовилось к выпускным экзаменам в магической школе Третьего королевства, и потому встреча вышла короткой. После его ухода Леннар решил одеваться к ужину — а то вся семья и так посмеивалась над его привычкой долго собираться и поддразнивала копушей. За дверью вдруг раздались шаги, направляющиеся из глубины коридора в сторону лестницы. В этом крыле дома, «детском», кроме Леннара, жил только Реган. Не ахти, какой помощник в выборе запонок, но что есть. — Реган, посмотри, какие лучше? — он выскочил из комнаты и окликнул брата, уже сбегавшего по широким ступенькам. Через плечо у него висела сумка, на самом деле дорогая, но выглядевшая так, будто пару месяцев использовалась вместо коврика в прихожей, на спине висел чехол с гитарой. — Эй, ты что, не останешься на ужин? — У меня дела. — отозвался Реган. — Но это же наш семейный ужин. — Без меня справитесь. — с этими словами он скрылся из поля зрения Леннара, с головой уйдя на первый этаж. Ленни так и остался стоять, озадаченно зажав в ладони запонки. За большим, но единственным окном в коридор, уже заходило Солнце, раскрашивая небо в оранжево-розовые тона, и белая рубашка в этом свете, смешанном с коридорным освещением, казалась морковной. Поступок брата его задел. Из-за занятости обоих родителей их семья не могла себе позволить такой изыск, как ежевечерние семейные ужины, поэтому на те, что были, старались собираться все. Даже Дэриан приходил, хотя он и не жил с ними, а в последние два года и Ариана отрывалась от учебы ради этого. В отличие от них, у Регана не было ни работы, ни учебы, так как лингвистический факультет Императорского университета он бросил еще после первого курса. Дела у него, конечно. И мог бы, вообще-то, выбрать запонки. Леннар уже съел все виноградинки из салата в своей тарелке и теперь, время от времени, нырял вилкой в тарелку сидящего рядом Дэриана. На рукавах белой рубашки красовались серебряные запонки. За стеклянными стенами гостиной уже сгустились послезакатные сумерки, поэтому столовая освещалась мягким светом настенных бра и свечами на столе. Огоньки, приняв форму маленьких шариков, витали над ними, не плавя воск. — Как поживают твои друзья? — спросил Дэриан у сестры, устроившейся напротив. — Это какие? — та оторвалась от пирога и посмотрела на него. Волосы у Арианы были собраны в низкий хвост и повязаны черной бархатной лентой — ее любимая прическа. Черная же бархатная лента подчеркивала талию на темно-бордовом платье с декольте-сердечком и длинными рукавами, незамысловатом, но очень хорошо на ней сидящем. Карие глаза были чуть подкрашены, а в уши были вдеты сережки из черного золота. — Ну, я видел тебя в какой-то компании, когда заходил в Академию в том году. — ответил Дэриан, отправляя в рот кусок запеченного мяса. — О, Дэриан, ты отстал от жизни. Они мне уже давно не друзья. — Ариана дернула четко очерченными бровями. — Прошу прощения, леди Тьер, не читаю светскую хронику. — усмехнулся он. У него, в отличие от Леннара, волосы были прямые и длиной до плеч, сейчас собранные в низкий хвост, лежащий поверх черной рубашки с расстегнутой верхней пуговицей. — Разве ты не разговаривала сегодня в коридоре с адептом Джаешем? — вмешалась в разговор мама. — Я же сказала, он просто предлагал свои конспекты. Встретились случайно в коридоре. — пояснила девушка и откусила от пирога. — А Лада из группы тебе тоже не подруга? — Ну, мы шидим вмеште. — ответила девушка с набитым ртом. — Я больфе обфаюсь с Ирдой. — Фу, прожуй. — скривился Ленни. Сестра в ответ скорчила ему рожицу, изогнув дугой капризные губы. — Жаль, — продолжил Дэриан свою мысль. — Друзья со студенчества остаются друзьями на всю жизнь. — Некоторые — к сожалению. — проронил отец, оторвавшись от куска едва прожаренного красного мяса. Дэриан взглянул на отца, словно говоря: «мы обсуждали это слишком много раз, чтобы возвращаться вновь». — Риан. — укорила мужа Дэя. — Не переживай, Ран, твоя бабушка ненавидела — и ненавидит — Эллохара похлеще, чем твой отец не любит Марцеля. И вообще, вы что, забыли правило? За столом — только о хорошем. — Забавно, что мой лучший друг попадает под понятие «плохое». — приподняв брови, пробормотал Дэриан. — Видимо, это семейное. — пожала плечами Ариана. — Эта Лада, кстати, ведь блеск? — отец повернулся к ней. — Ты что, знаешь все о каждом адепте? — удивилась девушка. — Только о тех, кто крутится возле тебя. Ариана ничего не ответила, только позвала Ларре, как всегда, исполнительно стоящего за дверью, но слышащего только обращенные к нему фразы, и попросила принести десерт. Пока они говорили, Ленни посмотрел на брата. Брови у него были широкие и, в отличие от дугообразных бровей братьев и сестер, довольно низкие, из-за чего выражение лица всегда выглядело сосредоточенным. Идеально красивым его назвать было нельзя, но спокойствие, исходившее от него, действовало на окружающих так, что Ленни вполне понимал, почему по его брату вздыхала добрая половина темных леди. Дэриан, будто почувствовав взгляд, повернулся и спросил с улыбкой: — Так что ты хотел мне показать? Ленни окончательно забыл о разложенным по тарелке остаткам салата и развернулся к нему всем телом. — Помнишь те пленки, которые ты подарил на день рождения? Кадры получаются невероятные — я проявил только вчера вечером! Я таких раньше никогда не видел. Где ты их вообще достал? — У меня свои каналы. — Дэриан сделал притворно загадочное лицо. Жители Третьего Королевства, лишившись управления Ковена Магов почти тридцать лет назад, настолько развили науку (отрицая при этом малейшие капельки волшебства) и вырвались вперед всех остальных человеческих государств, став богатейшим из них, что магические правительства соседних королевств стали волноваться за свои насиженные места. Изобретения расходились по всей Империи, проникая понемногу даже на территории консервативных драконов и, хотя, камера и граммофон были не самыми впечатляющими из них, Ленни считал именно так. В самых дорогих журналах красовались теперь профессионально выполненные кадры, хотя газеты все еще использовали угольные зарисовки. Как только появились камеры, которые возможно было перемещать в одиночку, Ленни выпросил одну у родителей. Для проявления снимков он научился делать свет в собственной ванной идеально красным; почти все поверхности в его комнатах теперь были заставлены рамками с черно-белыми изображениями семьи, друзей или чего-то, с точки зрения Леннара, прекрасного. Распахнулись двери — принесли десерт. Перед каждым членом семьи поставили вазочку с фруктово-ягодной панакоттой, украшенной листиком мяты. Ленни благодарно улыбнулся служанке, поставившей на стол его порцию, — молодой блондинке с веснушками на носу и маленькими розовыми ушками по имени Эйш — от чего та покраснела и чуть не выронила вторую чашку. — Эту можете унести. — вдруг сказал ей Риан. — Съешьте, если хотите. Она растеряно застыла, держа в руках вазочку с панакоттой. Шестую, предназначенную для Регана. В течение ужина отец становился все мрачнее, наблюдая, как нетронутыми уносят тарелки с пустого места за столом, от чего над ним словно нависали тучи. — Дорогой, но… — начала было Дэя. — Никаких «но». — прервал ее муж. — Реган, как и любой член семьи, осведомлен о наших ужинах. Не таких уж обременительно частых. Раз он не пожелал прийти, нечего переводить продукты. Уносите. Эйш отмерла и поспешила выйти из гостиной-столовой. Едва за ней закрылась дверь, в комнате повисла густая тишина. Леннар с трудом проглотил кусок панакотты, который наотрез отказывался лезть в горло. «Только о хорошем» — одними губами проговорила Ариана братьям, что вряд ли укрылось от внимания отца. Тот, однако, был занят безмолвной беседой с сидящей напротив и недовольно глядящей на него супругой. Дэя отвела глаза и посмотрела на Дэриана. — Пойдемте, доедим в комнате. Заодно снимки покажешь. — он встал, касаясь плеча брата. — Я тогда в Академию. — Ариана со скрипом выдвинула свой стул. — Все равно не люблю панакотту. — А снимки? — спросил Ленни. — Эм, — замялась сестра. — Покажешь в следующий раз, ладно? У меня много домашнего задания, и я хотела почитать что-то дополнительное… — с этими словами она исчезла в переходе под внимательным взглядом Дэриана. Леннар, поджав нижнюю губу, посмотрел на место, где она только что стояла и вслед за братом, подхватившим вазочки, оставил родителей наедине. Прикрыв за собой двери, Дэриан приблизился к ним левым ухом. Ленни подумал, что слушать там нечего: взгляды на воспитание Регана у родителей всегда расходились, да и на ужин он не пришел далеко не в первый раз… Дэриан мотнул головой, показывая, что ничего не услышал и открыл огненный переход. Новые пленки действительно давали интересный эффект, будто окружая все розовой дымкой. Дэриан рассматривал снимки, скрупулезно вклеенные Леннаром в альбом и подписанные его аккуратным почерком, слушая комментарии брата. За изогнутой спинкой темно-зеленого дивана, на котором они уже пару часов сидели, стоял граммофон, изрыгая из горбатой медной трубы ненавязчивые звуки джаза. По всей комнате стояли горшки с разными растениями; на кофейном столике возле дивана распустила нежно-сиреневые цветы орхидея. За большим окном, перед которым также стояли горшки с пятнистыми сциндапсусами, уже совсем стемнело, на небе засверкали звезды. Маленькая форточка вверху окна была приоткрыта, пуская в комнату прохладный воздух, пьяняще пахнущий цветущими деревьями и кустами — южная весна капитально вступила в свои права. — Этот я в Ардаме сделал, возле маминой конторы. — на указанном снимке была запечатлена со спины светловолосая девушка, внимательно разглядывающая витрину магазина шляп. В альбоме вообще было много девушек, заснятых невзначай, но все, без исключения, выглядели красавицами. Леннар искренне считал, что все девушки в мире прекрасные, поэтому, когда ему стали постоянно говорить о таланте подмечать чужую красоту, не заметную другим, он сильно удивился (но и возгордился, что уж тут скрывать). — У тебя действительно талант, Ленни. — будто прочел его мысли Дэриан. — Кстати, — он повернул к брату голову. — я заметил, как ты улыбаешься этой служанке. — Какой? — удивленно воскликнул Ленни, хотя уши его, при этом, предательски покраснели. — Той, которая принесла десерт. Эйш, кажется? В любом случае, постарайся не натворить глупостей. — Конечно, нет, Дэриан! — возмущенно сказал он. — Я же знаю, как отец отнесся бы к этому. — Хорошо. — серьезно кивнул Дэриан, хотя уголки его губ подрагивали. — И еще кое-что: через неделю ведь состоится бал в честь дня рождения Дарга? Постарайся не влюбиться в первую же леди, с которой будешь танцевать. Леннар выпрямился и сложил руки на груди: — Что за советы у тебя сегодня? Я что, маленький? — Я просто хочу уберечь тебя от ошибки, которую совершают половина лордов и леди на своем первом балу! — он поднял открытые ладони в шутливом жесте защиты. — И ты тоже? — старший брат в ответ загадочно промолчал; Ленни подался вперед, распахнув карие глаза в обрамлении пушистых ресниц. — Ты никогда не рассказывал. — Да нечего рассказывать. — с улыбкой отмахнулся Дэриан. — Это было десять лет назад. — Ну и что! — Ну, как видишь, сейчас она не ходит со мной на семейные ужины. — Не могу сказать, что сочувствую ей. — сказал Ленни. — Ну, правда. Разве мы можем поесть хоть раз без чувства надвигающейся Бездны? — Это точно. — тихо засмеялся Дэриан, и вдруг резко повернулся к двери, будто что-то услышав. Ленни остановил крутящуюся пластинку и через несколько секунд тоже услышал за дверью шаги.