* * *
– Тох, Господи, только не останавливайся! – скулит Арсений, приняв в себя второй палец. Из него летят искры, маты и мольбы. Антон пропустил в горло, сосёт усердно, левой рукой впиваясь в бедро до побелевшей кожи, двумя пальцами правой трахая тугое, сопротивляющееся каждой мышцей, но горячее и притягательное отверстие. Арсу кажется что его сейчас нахер порвёт в лохмотья, настолько его тело сопротивляется вторжению, хотя это всего лишь два изящных, почти девичьих пальца Шаста. – Расслабься, пожалуйста, – тот даже снимается с члена, чтобы освободить рот и шептать. – Родной, не зажимайся, ты мне сейчас пальцы сломаешь... – Тссс, просто продолжай, – но он и вправду чуть расслабляется, пальцы входят хорошо, хоть и туговато. Антон лижет яйца, оттягивает кожу между мошонкой и основанием ствола и посасывает, повторяет витиеватые венки кончиком языка, но назад в горло не берёт, хочет, чтобы партнёр расслабился, доверился больше, научил своё тело отдаваться. – Любимый, постарайся ещё... Специально задевает простату, вышибает дикий стон и заставляет изогнуть спину – красиво. Оргазм на подходе, Шаст сдаётся и берёт снова в рот, глубоко, как Арс любит. Но делает себе заметку, что над доверием им ещё работать и работать.* * *
М-8 до Ярославля кишит автомобилями, которые из-за тумана ещё и не видно нихрена. Арсений психует, что они не задержались в Вологде ещё на денёк, до хорошей погоды, тачку стукнуть будет жаль, тем более, в начале тура, а ситуаций для этого было уже с десяток. Благо, ехать всего два часа, а небо начинает разъяснивать. В Данилово в придорожной забегаловке они пьют кофе в ожидании, когда солнышко окончательно выйдет и разгонит туман. – Клоуны, – пшикает Эмилия, глядя в окно, как молодёжь фотографирутся возле их радуги. Антон молчалив всё утро, насколько он сперва не хотел ехать вчетвером, настолько сейчас жалеет, что девчонки останутся в Ярославле. Варя ловит его настрой. – Блин, мне так понравилось! Вот бы по всей стране проехать вчетвером... – Тебе меня не жалко, детка? – Попов и правда немного уже вымотанный трассами, но улыбается. – Мы бы менялись, Милька же немного водит. – Я тоже, – подаёт голос и Шастун. – Чего я о тебе ещё не знаю, мальчик с секретиками? – Остальное – всё, – тот пользуется тем, что в девять утра они в кафе одни, целует Арса и чуть приваливается ему на плечико лбом – не доспал. – Не забудьте, в четыре обед у моих родителей, – строго контролирует всех Мила. – Помним-помним, дорогая, – Попов немного работает, отчего трое других кривятся – он неисправим. – Тох. – М? – Помнишь парня из Твери? Он хочет, чтобы ты им нарисовал кого-то типа Рейнбоумена. – Это невозможно, он в единственном экземпляре, потому что это ты, – бурчит недовольный Шаст, он только прикрыл глаза, а из-под него опять чего-то хотят. – Антош, ну поговори с ним, у него есть какие-то идеи, может, чувак будет с гербом Твери на груди или ещё чего. Они платят. – Ок, ок, я спишусь, – Антон отрывается от любимого и вкуснопахнущего плеча, чтобы допить кофе, немного ёрзает на пластиковом стуле – в нём с утра пробочка, хоть и небольшая, но привыкнуть пока сложно. Тем более, что путь с заложенных на него двух часов из-за тумана увеличился на час. Но уже вовсю солнышко и можно ехать.* * *
Антон дремлет на груди Милы на заднем сиденье, они почти подъезжают к Ярику. – Ну вы смотрите, если захотите комфорта – третья комната у родителей готова вас принять, – напоминает Варька. У неё в ногах возится Сафо. – Спасибо, но мы слишком громкие для квартир родителей, – хихикает Арсений, подмигивая подружке. – Вот уж да, у меня самой трусишки намокают, когда вы занимаетесь любовью. – До Казани у меня всё под контролем, с жильём не будет проблем, там много нашей диаспоры. – А далее твоя зона влияния заканчивается? – Ага, до Сибири заканчивается. – Арс! – Шаст подскакивает на месте, будто его ужалили в задницу, и вцепляется в плечо своего мужчины. – Где пульт? – Блять, – тот хватает ключи из зажигания, но на брелоке его нет. – Арс, умоляю... – парня уже прошибает дрожью, он яростнее сжимает плечо через куртку. – Что, блин? – Варя растерянно крутит головой, когда Попов резко тормозит на обочине и, перегибаясь через её колени, отнимает что-то у Сафо. Жмёт на кнопку. – Поздно, – извиняющимся тоном поскуливает Антон, снова перехватывая плечо любимого и утыкаясь в изгиб шеи. Варвара по-прежнему ничего не понимает, когда Миля закрывает ей сзади глаза, сама прячась лицом в спинку кресла. Парень кончает с шипящим сквозь зубы «пиздееееец», а единственное, что способен сделать Арс, дабы это скрасить – чуть приобнять за кучерявую макушку. – Мы не должны были это видеть, – чуть оправдывается Эмилия, отрывая руки от своей девушки. – В тебе плаг, что ли? – сочувствует Варя, поняв, наконец, причину всеобщего кипиша. – В пизду эти эксперименты, – Антон малиновый, отворачивается ото всех в левое окно и кладёт джинсовку на пах. – Ой, да ладно, все свои, малыш, – поддерживающе хлопает его по плечу Мила. – Ща найдём ближайший туалет – вынешь и переоденешься, – Арсений уже выруливает назад в поток машин. – Сколько до гостишки? – Семнадцать километров. – Давай туда, уже похуй. – С этими штуками вечно какие-то траблы, – Варвара оттягивает внимание на себя, видя, что Шасту смертельно неловко. – Мы как-то ужинали с моей мамой и Эми нацепила мне бабочку, чтобы когда всё закончится – включить, и я забыла бы этот ужин, как страшный сон. Мила начинает смеяться, Варя подхватывает. – Только не говори, что она включилась при маме! – Арс уже тоже ржёт. – Именно. Эти пульты – ебучее говно. И вот мама сидит мне втирает что-то про бабушку, про то, что у неё слабое сердце и если она узнает про бракованную внучку, то умрёт, и ещё подобную дичь, а я сижу и плыву. – А как ты яростно её сдирала, когда кончила? – Эмилия просто задыхается уже, вспоминая. – Слава богу, мама не особо поняла, что это был за припадок у дочки. Доезжают они в относительно расслабленной атмосфере, Антон уже даже не красный и не материт Варю, которая подхихикивает, что его трахнула кошка.* * *
Сегодня не интервью, не радио и не телевидение, сегодня просто дружеская встреча с ярославскими сотоварищами. Это две гей-пары, которые пытаются организовать фонд помощи и хотят совета от более сведущих. Все шестеро фотографируются на фоне «Инфинити». – Илюш, только номера не свети, умоляю. Вернёмся в Питер – я всё закрашу, жить ещё хочется, – Арсений прижимает к себе Шаста, вдыхает его неповторимый запах кожи в районе холки и понимает, что именно благодаря ему жить хочется в разы сильнее. На Арсе футболка «Не бойся», на Антоне – «МЕНЯй». Илья акцентирует внимание на них и показывает Попову большой палец. Гостей щёлкают, щёлкают, щёлкают и щёлкают. Через час у них забронирован столик в «Ванильном небе». Шастун тает в мощных руках своего мужчины и в очередной раз осознаёт себя на своём месте.* * *
– Бля, реально шесть часов? А мне так понравилось ехать из Вологды в Ярик... – Шаст с печалью смотрит на серо-туманно-гнетущее то, что за окном на очередном безликом шоссе. – С пробкой? – Дурак, я про время. – Дашь мой кофе, – Арсений тянется к стаканчику, стоящему возле клубка кошки на приборной панели. – Веди двумя руками, плиз, – Антон суёт стакан в держатель. – Видимость – остой! – Так попои меня, – Арсений играет бровями. – Ты на меня отвлечёшься. – Не поверишь, мой мальчик, но я на тебя отвлекаюсь всегда, когда ты в зоне моей видимости. Тебе для этого даже не нужно нихуяшечки делать. Шастун лыбится как сытый котик. – Так, я закидываю макеты футболок в нижегородскую сувенирку. Кстати, у меня заканчиваются идеи, любимый. – Помнишь фотосессию? Про грешника и грех. Давай их? – Точно! Оставим их для Тагила, это же наша главная цель. – Тогда думай дальше. И попои меня уже кофе, несговорчивый! – Как красиво! – Шастун уже берёт за руку, не осматриваясь предварительно, у него внутри укрепляется чувство, что это правильно, что любовь – это правильно, что ЛЮБАЯ любовь – это правильно. – Я с тобой за три месяца увидел больше красоты, чем за двадцать лет! Они сидят на нижнем выступе под памятником Чкалову, перед ними четыреста сорок две ступени лестницы и Кремлёвская башня, где-то за ней – уникальное местечко впадения Оки в Волгу, Антон не забрал сегодня их футболки, Арсений отказался от приглашения местных активистов в клуб «СТМ-Ультра», чтобы просто побыть вдвоём. Попов отпивает из бутылки, спрятанной в крафтовый пакет, жмётся к парню, к его широким, но хрупким плечикам, чуть оттягивает воротник джинсовки и притирается кожей к коже. – Я уже тоже забыл, что в жизни бывает не только комп и рабочие чаты. Спасибо тебе, любимый...* * *
Шастун обожал это ощущение заполненности, полной отдачи, запредельного доверия, подконтрольности собственного тела, когда задница слегка горит, внутри ствола пульсирует, в крови немного алкоголя, как раз столько, чтобы расслабить и мышцы, и голову. Он умеет отдаваться, подчиняться, обожает растворяться в любимом и сливаться с ним воедино. Он уже и не хочет никакой другой роли, уверен, что не справится с тем, чтобы брать, так отчаянно, забывая своё имя и о существовании всего мира, как это делает Арс. – Любовь моя... – шёпот за ушком, руки на поясе, на заднице, сжимают бёдра. – Мальчик мой... – носом в завитки на затылке, рука на шею, под подбородок, два пальца в горячий рот. – Родной... – сжимает соски, прижимает спиной к груди, толчки резче, более рваные, дыхание сбитое, целует в колючий седьмой позвонок. – Давай кончать... – перехватывает каменный член, уже истекающий предсеменной жидкостью, неспешно размазывает по всей длине, не дрочит как сумасшедший, напротив, с оттяжкой, медленно, чтобы довести до исступления. – Аааарс, даааа, бляяять... – Антон кончает, ощущает пульсацию и горячую струю внутри себя и просто валится вперёд без сил, все мышцы разом ослабли. Арсений покрывает его собой сверху, обцеловывая всё, до чего дотягивается – шею, плечи, влажные от напряга волосы, висок, уголок губ. – Боже, как я люблю тебя... – Четвёртый... – Что? – Город. – Шастун, ты пиздец. Заканчивай быть счетоводом, бесишь меня. – Я тебя тоже люблю, Арс... – и снова он глотает часть своего нутра, не договаривает и преуменьшает. Решается.* * *
– Ребят, классные футболки, я видела интервью из Твери, вы прям во всей поездке в парных? Это суперская идея, две половинки одного целого, – после эфира на самопальном радио, ведущая, активистка и блогер Лейла прощается с парнями в как обычно полуподвальном помещении на отшибе Нижнего. – Да, это идея Антона, – Попов гордится своим парнем и везде это показывает. Сегодня их пара состоит из «Это правильно?» и «Это правильно, да». И Шастун уже мечтает сфоткаться в них на пересечении Волги и Оки и поставить на аватарки. А вот прям этим же вечером, потому что закаты над устьем были просто фантастическими. – Пацаны, ещё раз спасибо, я услышала много нового, о чём даже не задумывалась. И очень важные слова для сомневающихся и боящихся, – девушка обнимает обоих. – Я когда бежала из Чечни, думала, что обрету свободу, наконец, смогу без страха гулять по улице за руку со своей девушкой, с нашивкой радужного флага на кармане... А потом мне сломали нос... – она невесело усмехается. – Конечно, нос – это не башка, которую мне грозился отрезать на родине собственный батя, но всё равно неприятненько... – Лалочка, спишемся с тобой ближе к декабрю, когда мы вернёмся в Питер, ладно? Я очень хочу осветить ситуацию с исламистами в ЛГБТ, – у Арса горят глаза от новой идеи, у девушки тоже загораются. – Если есть парочка друзей, то их тоже задействуем. Алаверды, так сказать, ты же не откажешь? – Я только за, Арсений, крутая идея! Напишу. Ловите интервью через пару дней на ютуб, у меня монтажёр новичок, пока всё медленно, простите. – Мы завтра всё равно в Киров выдвигаемся уже. – Тогда удачи, дорога неблизкая. И советую сегодня сходить в гей-клуб, он у нас один, но очень неплох. Сравните с питерским. – Мы уже оттуда, видишь, Арсений Сергеевич слегка косой, коктейли у вас жесть, – смеётся Антон, за что получает тычок локтем в костлявый бок. – Тогда летом приезжайте, на Гребном канале есть нудистский пляж для мальчиков, – хитро осведомляет Лейла, сама чуть краснея. – Да боже упаси ещё на голых мужиков смотреть! У меня есть свой восхитительный парень. Но за приглашение спасибо, – Арсений ещё раз обнимается с девушкой. – И мы погнали, а то мой прекрасный принц не все фотки тут у вас сделал.