Винни Пух в обнимку с суицидом

- Сначала все было безобидно: просто недолгие прогулки втроем (мы с Пятачком и Тигра) или посиделки у Пятачка. Затем пошли длинные вечера, проведенные с Тигрой и его укурками-друзьями. Пестрые, разномастные, но все время обдолбанные и по-идиотски ржущие. Они гоготали, корились, извивались и тряслись под примитивные ритмы придурошной музыки, лазили по детской площадке, шлялись по улице без цели. Они даже не были толком с друг другом знакомы. Тигра чувствовал там себя просто королем: он нес всякую херню про свободу, независимость и «пустые» запреты, якобы навешанные нам социумом, а пьяные самцы и самки вторили ему. Он был единственным из этих дегенератов, кто пил и оставался относительно трезвым, кто курил траву и был более менее в адеквате. Ему хотелось, чтобы за ним следовали, чтобы его боготворили, чтобы им восхищались. Обкуренный мессия. Неважно, понимал ли кто-то смысл его слов или нет. Главное - молись на него, ведь это зверь-культ. Слушайся его, он же тигр-идеолог. И плевать на то, что он не приведет ни к чему хорошему. Я держался в стороне от всех, молча наблюдал, раздраженно сглатывая их слова и действия. Я ушел бы оттуда с самого начала, если бы не Пятачок. Он влюбился в Тигру с первого взгляда. Он жадно хватал все его слова, повторяя их как мантру. Он просто обожествлял Тигру. Куда мне, просто медведю, тягаться с ним? Мы обошли все дворы округа несколько раз. Мы залезали в полуразрушенные здания и на фабрики. Мы бегали по паркам и скверам, как оголтелые, пугая старушек и детей. Это все продолжалось до тех пор, пока у Тигры не умерла какая-то дальняя родственница, после чего он съехал на новую квартиру. Потихоньку эта компания начала редеть: кто-то взялся за ум, кто-то переехал в другую часть города, а кому-то просто надоел Тигра со своей пустой демагогией. В конце концов нас осталось немного: Пятачок, я, крошка Ру - коротышка кенгуренок-наркоман, который никак не мог успокоиться после смерти своей матери, ослик ИА – давнишний друг Тигры, вечный нытик, Сова, которая старше нас всех и, конечно же, сам Тигра. Мы собирались по выходным у Тигры, в его обшарпанной хрущевке, и курили травку, которую (понятие не имею, где) доставал этот полосатый кретин. «Привет, собираемся у меня на хате в 18:00» «На хате в 18:00» «В 18:00» - приходили нам постепенно сокращающиеся смски. Дым от травы, дурацкий смех, полумрак в комнате - все, что нас объединяло. Ведь каждый крутился юлой вокруг себя, своих проблем. «-Мой талант никто не оценил по достоинству! Эти пустоголовые профессора словесности, зарубежной и отечественной литературы... До них никак не может дойти, что перед ними - самородок!» -возмущалась Сова в облако дыма. « - Мама всегда говорила мне, что нельзя доверять другим: они коварны, злы и очень жестоки. Они предают, делают друг другу больно. Она всегда говорила, что доверять я могу только ей. Она умерла, а мне так хочется с кем-то поговорить, кому-то довериться, но я боюсь, что меня ранят. И вот я нашел компромисс: я обкуриваюсь и вижу маму,»- говорил крошка Ру, обняв подушку и покачиваясь из стороны в сторону со стеклянными глазами. « -Меня никто никогда не любил. Все считали меня ничтожеством, и были готовы меня задушить…»- ныл ИА, карябая всем слух. «- Социум всегда придумывает себе правила, инструкции с указанием действий, подробно расписывающие что и как нужно делать. Все потому, что никто не знает, что ему делать. У них не хватает фантазии, решительности и храбрости, чтобы самостоятельно что-то сделать. Поэтому все всецело полагаются на политиков, учителей и церковь,»- ораторствовал Тигра, примеряя на себя образ философа. «- Да, Тигра, да,»- вторил ему Пятачок, словно испытывая оргазм от его слов. А я молчал. Меня от всего воротило. Но я не мог бросить Пятачка. Не мог оставить его одного. Но и отговорить его тоже не мог. Поначалу свиненок был относительно вменяемым: он учился, адекватно себя вел, вот даже в универ поступил со мной. Но недавно Тигра стал больше уделять ему внимание: он стал часто с ним разговаривать (на свои излюбленные темы, конечно же), даже спрашивал его мнение, гулял с ним вдвоем. И вовсе не потому, что Пятачок ему нравился. Конечно же, он понял, что больше его болтовню никто не слушает. А я просто ему мешался: я мог отобрать у него «целевую аудиторию», единственного слушателя. Так что он просто решил избавиться от меня, - Винни обнял колени. Они с Кристофером Робином сидят на крыше того же дома, что и в тот день, когда Винни хотел покончить жизнь самоубийством. На них сверху смотрят тысячи сверкающих глаз ночного неба. Темнота нежно обволакивает городской пейзаж, а теплый ветер окутывает мягким одеялом. - Не понимаю, как он мог стать таким? - Рано или поздно мы становимся теми, кем нам предначертано стать. - Я сочувствую тебе. Правда, сочувствую. Конечно, нельзя было просто так бросать Пяточка, плюнуть на него, не попытавшись ничего сделать. Но мне кажется, что больше привязан к нему, нежели действительно любишь его. Ты попробовал направить его на правильный путь, но он сделал свой выбор. Кроме того, нельзя же навязать ему свою волю, так? Благими намерениями вложена дорога в ад, - сказал Крис, глядя на небо. Фраза Робина пулей прошла в сознание Винни, проткнув какой-то толстый мешок, из которого крупинками посыпались сомнения. Винни заколебался: приклеенный к его миру факт вдруг начал отрываться. - Я не знаю… даже… То есть ты может быть и прав, но я не понимаю, что мне теперь делать. Мы с Пяточком все время были вместе, и я не могу представить, как я буду без него… Каким образом я буду воспитывать ребенка? Я один не справлюсь, и у меня в конце концов больше никого нету… - Винни опустил голову, уставившись на свои потертые кеды. - Послушай, тебе просто нужно расслабиться, и я, кажется, знаю, что может тебе помочь. Мишка вопросительно взглянул на Криса. - Знаешь, когда мне становится тяжело или перед решением какой-нибудь важную проблему, я очищаю свой разум от всего лишнего. Я прихожу сюда, на крышу, и перепрыгиваю с одной крыши на другую. Тут небольшое расстояние между крышами, и можно спокойно прыгать. Думаю, тебе тоже стоит попробовать. Только расслабившись можно принять решение, навести порядок в своих мыслях. Крис подошел к краю крыши, присел, взмахнул руками и с легкостью перепрыгнул на другую сторону. - Давай, попробуй! Винни нерешительно приблизился к краю.Внизу - густой студень из тьмы. Немного разбежавшись, он взмахнул руками и оторвался от земли. И… оказался рядом с Робином. - Побежали! – Крис рванул с места. Винни побежал за ним. Они бежали и бежали вперед, перепрыгивая с крышу на крышу, набирая скорость и скользя сквозь тьму. Они не бежали - летели по воздуху. Все мысли улетели прочь по ветру. Винни почувствовал себя воздушным шариком: все внутри него стало полым, все органы плавали в воздухе. Не было целостной системы органов, последовательно соединенных с друг другом. Только куски плоти, кружащиеся сами по себе в воздушном пространстве. Он легкий, свободный. Такой, каким он всегда он мечтал быть. Вдруг Винни остановился и сел: - Уф, я больше не могу. - Ну что, легче? - спросил Крис, присаживаясь рядом. - Ага…- Винни провел рукой по лбу.