Be in for it

             PovМайки              Думаю, я всё же схожу с ума. И причина моего сумасшествия – Ханагаки Такемичи.              Даже если бы не узнал, что он является мне единокровным братом по отцу, то всё равно бы был привязан к нему. Полагаю, это что-то на уровне инстинктов. Инстинктивно чувствовал в нём родного человека. Теперь же, когда правда вылезла наружу, я точно не отступлюсь от Такемучи, от своего младшего брата. Шиничиро я не смог защитить, потому что был мал и слаб. Сейчас же, по отношению к Такемучи, подобного не допущу. И для этого мне не стыдно менять да извращать устои Тосвы, вложенные ещё в момент её создания.              Прямо сейчас мы с Кенчиком ждём остальную верхушку Тосвы, остановившись у берега моря. Наши байки припаркованы совсем недалеко от нас. Закончив со сладкой рыбкой, тянусь за следующей, да только в пакете пусто. Неужели успел все съесть? Эх, надо будет заехать в магазинчик за ещё одним пакетом, дабы угостить моего Такемучи.              — Майки, ты уверен в том, что мы поступили правильно? — Спрашивает Кен, смотря куда-то вдаль за горизонт. Увы, я понимаю, о чём он говорит.              — Ты ведь слышал Такемучи. Она хотела увезти его далеко от нас. — Не жалею о том, что сделал в тот день.              Считаю, что поступил правильно, когда написал пятому отряду разобраться с мамой Такемичи. Данный отряд – единственный, у кого есть специальные полномочия. К тому же, Мучё был единственным членом Тосвы, у кого имелся автомобиль. Сейчас, когда он в исправительной школе, автомобилем управляет Санзу. Будучи нынешним капитаном пятого отряда, он прекрасно справляется с поставленными задачами. Сейчас это не просто выявление шпионов и предателей. Теперь в их задачи так же входят и иные пункты, как предотвращение и устранение угроз. Мне повезло, что Санзу считает мои слова неоспоримыми и выполняет любой приказ.              Кроме Санзу, о моём приказе знают Кенчик и Баджи. И когда я только-только им сообщил об этом, то никто не был против, никто не спорил. Они молча приняли это. Чего теперь то Кенчик изъявил претензии? Если так сильно не нравится, то чего раньше не дал знать? Он ведь наверняка видел, как я строчу сообщение, решающее судьбу чужого человека.              — Такемучи слишком больно из-за потери матери. — Поясняет Кенчик свои мысли.              — Зато его больше никто не заберёт у меня. — Чтобы Кенчик не сказал, я не отступлюсь от своего решения.              Рёв байков отвлекает нас от разговора. Мне не нужно поворачивать голову в их сторону, чтобы распознать своих ребят. У каждого байк ревёт по-своему особенно, потому и могу сказать, что прямо сейчас подъехали все командиры и их заместители. Единственное исключение – Баджи снова капитан Первого отряда, вместо Такемучи по понятным причинам. Да и не думаю, что последний скоро вернётся в строй. А даже если и вернётся, то сделаю его не капитаном отряда, а своим вторым заместителем. Нечего ему отдельно от меня быть.              — О чём это вы базарите? — Наконец-то ребята начали подтягиваться. Баджи громче всех остальных, даже своего байка.              — Как там Кисаки? Избавились ото всех частей тела? — Интересуюсь первым делом.              Об его участи знают как капитаны отрядов, так и их заместители. Его судьба – наше совместное решение, пусть и вынужденное. Не без помощи пятого отряда, мы расправились с ним. Теперь, даже если его и найдут, то не сразу и по небольшим частям. Конечно, при условии, если что-то останется несъеденным рыбой.              — Он окончательно кормит рыб. — Спокойно произносит Санзу, облокачиваясь на руль своего байка. Он пока что единственный, кто ходит без зама. Планирую приставить к нему Коконоя из Чёрных драконов, как только определим его местонахождение.              — Это хорошо. — Новости действительно хорошие.              — Как там Такемучи-кун? — Беспокоится Чифую. Оно и понятно, парни не видели Такемучи с тех пор, как его маму убили. — Всё ещё горюет?              — Не уверен, но он понемногу впадает в депрессию из-за смерти матери. — Отвечает Кенчик вместо меня.              — Майки, может, мы всё же зайдём к нему? Отвлечём от разных мыслей, развеемся большой компашкой. — Мицуя тоже беспокоится за Такемучи, как старший брат или мамочка, как некоторые парни прозвали его за спиной.              — Может, тогда на следующей неделе? Дадим ему время привыкнуть к тому, что он теперь живёт без матери. — Не хочу так рано показывать Такемучи ребятам. Хочу побыть для него единственной опорой в этой жизни.              К тому же, одно дело, когда это физическое ранение, и совсем другое, когда это душевная травма. Помню себя после смерти моей матери, и как я плакал в одиночестве. Мне нужно было это одиночество, дабы привыкнуть к новым условиям жизни. Уверен, Такемучи тоже нуждается в нечто подобном. И я предпочёл дать ему это. А ночью крепко-крепко обниму, закинув на него и свой старый плед, и свои ноги.              — Только не забудь. Мы с Баджи найдём самый большой арбуз и принесём вам гостинцем! — Воодушевился Чифую.              — А что с Коко? Вы нашли его? — Моей банде нужны способности этого парня.              С его умениями мы сможем заработать необходимое количество денег не только для будущего Тосвы, но и для нашего личного. Хоть дедушка и хотел скрыть это от нас, но я нашёл все больничные выписки Такемучи. Реабилитация займёт не один год, а препараты да возможные операции на колено могут подорожать в цене. К тому же, нам ещё учиться в школе да потом в университете. Как минимум, учиться Эмме и Такемучи. Мне хватит и диплома старшей школы.              Для того, чтобы быть криминальным авторитетом, диплом о высшем образовании не нужен.              — Да. Малец никуда не прятался, и всё это время был у нас под носом. — Немного с огорчением и насмешкой над самим собой произносит Митсуя. — Он пока просто учится в школе, а после идёт на подготовительные курсы. Наверное, поэтому его и не видно среди Чёрных драконов в последнее время.              — Как будто ему это нужно. С его то мозгами. — Ворчит Баджи, скрестив руки на груди.              — Нам привезти его? — Спокойно спрашивает Санзу, готовый выкрасть парня с учёбы хоть сейчас.              — Не сегодня, но нам надо будет с ним встретиться. Санзу, пусть твой отряд продолжит наблюдать за ним.              Ради моего Такемучи я готов на многое. В том числе и возвести Тосву на новый уровень. Теперь мой черёд защищать всех.                            Дома меня ждёт Такемучи. Как минимум, это то, во что я хочу верить.              Он сидит в углу комнаты, пялясь на свой телефон. Перекус, состоящий из кусочков яблок да персиков, явно стоит тут ещё с обеда, судя по потемневшей мякоти. И куда только смотрит Эмма? Почему не проследила за тем, чтобы наш братишка поел? Такемучи должен хорошо питаться.              — Почему не поел?              — Не заметил, как прошло столько времени. Да и обед плотным был. — Значит, Эмма всё же проследила за его питанием. Это хорошо.              — Тогда пошли сразу на ужин. — Хоть я и наелся сладостями, от ужина не откажусь. К тому же, так я смогу покормить своего Такемучи.              — Угу.              Братишка уже лучше ходит. Особенно по сравнению с первым днём после снятия гипса. Без проблем поднимается и спускается по лестнице. Лишь слегка хромает при ходьбе, да темп медленный. Не смотря на всё это, всё равно закипаю. Мне следовало подольше мучить Кисаки, а не просто взять и избить до смерти.              — Ты в порядке? — Неожиданно беспокоиться братишка.              Видимо, я снова не уследил за эмоциями на своём лице. Мне нельзя входить в режим Чёрного импульса рядом с Такемучи. Не хотелось бы его пугать снова. Помассировав лицо, натягиваю беззаботную улыбку. Братцу и так нелегко пришлось, нечего его ещё и в это дерьмо вмешивать. Да и мне притворяться весёлым не впервой. Всю свою жизнь я лгу всем о своей беззаботности, притворяясь психически здоровым человеком.              — Ага. Голодный только. — И для пущей убедительности, глажу себя по животу да слегка похлопываю.              — Эмма приготовила сегодня удон с курицей и перцем. Я в обед просто наелся до отвала. — Уже без намёка на беспокойство сообщает Такемучи.              — Значит, добавку возьму сразу.              Подобные разговоры становятся привычными. Мне и самому становится лучше, когда разговариваю вот так с младшим братом. Вижу, что и Такемучи привыкает к подобной обстановке. Только, есть одно "но". Он не высказал желания взять нашу фамилию "Сано". Возможно, я дурачок, но как по мне, это должно быть не так уж и сложно. Да и дед, я уверен, будет только "за". Родной внук всё-таки. Как по мне, так взять нашу фамилию – это логичное решение.              — Кстати, дедушка просил передать, что задержится на дне рождении соседа. Так что сегодня вечером мы будем одни. — Значит, его и ночью не будет с нами. Дедуля всегда с головой уходит в праздники, как в дни своей юности.              — Такемучи… — Позвать то позвал, а вот как начать разговор не понимаю.              — М? — И он так быстро отзывается на мой вопрос. Совсем сосредоточиться не даёт. Смотрит своими голубыми глазами так невинно, что мне немного стыдно при мысли о том, что мне придётся надавить на брата в случае отказа. — Что такое?              — Как насчёт того, чтобы сменить фамилию? Сано Такемичи очень даже звучит. Ты так не думаешь? — Стараюсь звучать как можно безобиднее и незаинтересованным. Словно спросил его о погоде, а не о чём-то столь важном.              — А? Зачем?              — Как это зачем? — Всё же не удаётся скрыть своего удивления. — Ты часть нашей семьи, часть семьи Сано. А фамилия другая.              — Я бы хотел остаться Ханагаки. — Как-то тихо произносит Такемучи. И ещё тише добавляет после, утерев лицо тыльной стороной ладони. Неужели снова ревёт? — В память о матери.              — Вот как… Жаль. — Значит, ещё не время. Нужно просто подождать немного. Подходящий момент обязательно наступит. И Такемучи обязательно передумает.              Такемичи обязательно станет Сано.                            PovКен              Потихоньку Такемичи восстанавливается. Нога всё меньше беспокоит его, и совсем скоро моя помощь уже не понадобиться. Только это разговор о его физическом здоровье. Чего не скажешь о его душевном состоянии. Смерть матери стала для него сильным ударом.              И в этом виновата Тосва, которую Такемичи из будущего так старался сохранить.              О том, что с остальными бесполезно спорить, я понял ещё по прошлому собранию. Они уверены в том, что поступают правильно, следуя словам Майки. А я думаю о том, что чувствует Такемичи. Он не хотел уезжать из Токио, но он так же не желал смерти своей матери. В этом я уверен наверняка.              — Снова думаешь о чём-то не нужном, Кенчик? — Майки прерывает мои размышления.              — Думаю о Такемичи. И о том, как неблагодарно мы с ним поступили. — С вызовом смотрю на Майки, заранее готовясь не только получить пиздюлей от него, но и дать в ответ.              — О? Какие слова ты, оказывается, знаешь. Знаешь, Кенчик… — Тихая речь звучит угрожающе из уст Майки.              Хоть я и готовился, но всё равно пропустил удар в солнечное сплетение. Заметил движение, но не успел поставить блок. Майки всегда был быстр, но когда он входит в режим "убивать всё на своём пути" – то и вовсе самый опасный. Итог – меня откидывают на пару метров от себя. Не лежу долго на асфальте. Встав на ноги, ударяю в ответ на нападающего в прыжке Майки. Жаль, что всё же получаю по голове. Неудачно падаю носом вниз. Чувствую кровь на собственных губах раньше, чем вижу её на руках и перед собой, капающую без остановки.              — Блядь! — Успеваю выругаться, прежде чем Майки поднял меня за косичку.              — Это ведь правильно, убирать то, что мешает. — Отхаркнув кровь, поднимаю взгляд на Майки. В чёрных глазах без единого проблеска рассудка можно утонуть с концами. Страх, обычно мне чуждый, сейчас покрывает с ног до головы. Всем нутром чувствую желание убивать, исходящее от парня. — Я не хочу с тобой ругаться. Ты либо со мной, либо с Кисаки. Понял?              — Угрожаешь? — И как только хватает храбрости язвить сейчас Майки? Наверное, я ничем не лучше Такемичи Ханагаки, такой же безрассудный и без чувства самосохранения.              — Предупреждаю, ведь ты мой дорогой друг. И для Такемучи ты стал не последним человеком. — Показушно поправляя на мне зимнее хаори, Майки помогает мне встать на ноги. Отряхнув от пыли и весенней грязи, Майки сам отходит на пару шагов назад от меня. — Мне бы не хотелось прощаться с тобой. — Последние слова явно говорят о том, что и меня уберут, если не буду с ним заодно.              — Ответь мне честно, Майки. Ты думаешь только о себе, или о Такемучи тоже? — Присев на корточки, смотрю на Майки без опаски.              От него уже не веет опасностью. Он снова вернулся в норму. А вот мою кровь надо остановить. Платка с собой нет, потому закрываю кровоток собственным рукавом, при том запрокинув голову наверх. Майки же тем делом не отвечает на мой вопрос, и похоже, даже не планирует.              Постучав по ручкам руля, Майки как-то тяжко вздыхает. Слежу за ним молча, боясь сбить с мысли.              — Она, как и Кисаки, мешалась. И ты меня не переубедишь. — Сев на собственный байк, Майки не спешит заводить мотор. — Убив Кисаки, я понял, что все трудности можно легко решить убийством. Уверен, ты тоже это поймёшь, когда совершишь первое убийство ради безопасности наших ребят. — Заведя мотор, друг собирается поехать, вероятно, на наше место, в храм. — Обязательно приходи на сегодняшнее собрание после посещения больницы.              Оставив меня одного, Майки уезжает. Мне только и остаётся, что глотать пыль. Нос более меня не беспокоит. А вот то, что будет с Такемучи, занимает все мои мысли. Сейчас мне стыдно за то, что обещал Такемичи.              "Любая версия "тебя" может доверять мне, может доверять членам Свастонов". Теперь эти слова звучат, как насмешка над всеми стараниями Такемучи.