Класс Превосходства: Альтернативная Версия — Спокойная Жизнь

Выходные прошли, и наконец наступила последняя неделя перед зимними каникулами. Ике и его группа странно посмотрели на меня, как только вошли в класс. Было легко догадаться, почему, но мне придется подождать до конца сегодняшних занятий, прежде чем я смогу все узнать. После последнего звонка учитель собрал свои вещи и вышел из класса. Мы все тоже были готовы уйти, но… — Ребята, у вас есть минутка? — Ике повысил голос, чтобы привлечь внимание класса. — В чем дело, Ике-кун? — спросил Хирата. Ике оглядел комнату, и, кроме Коенджи, который беспечно вышел из комнаты, всеобратили на него внимание. — Рьюен связался с нами вчера. Реакция последовала незамедлительно, и ропот перерос в шум. Скрежещущий звук металла заставил всех повернуться к определенной девушке. Она шумно подвинула свой стул и села обратно, что контрастировало с ее обычной элегантностью. Хорикита Сузуне четко обозначила свою позицию. Она была готова слушать. Вскоре все последовали ее примеру. Хондо и Ямаучи принесли Bluetooth-колонку и установили ее на учительский стол. — Я дам вам, ребята, выслушать все самим, — сказал Ике. Все начали выглядеть смущенными. Они думали, что Ике расскажет о том, что они обсуждали с Рьюеном. Самые умные из класса подумали, что, возможно, Ике с парнями записали разговор, но они сразу же отвергли это предположение, вспомнив об их глупости. Через короткую секунду колонка начала издавать шум. Вскоре послышались шаги. Прошло немного времени, прежде чем эти шаги прекратились. — Я получил вопросы. Все мгновенно напряглись, услышав знакомый голос. Они думали, что никогда больше не услышат его голос. — Кукуку, хорошая работа, Миямото. Человеком, который упомянул его имя, был не кто иной, как Рьеэн. Внезапно микрофон начал издавать статические шумы, как будто он терся обо что-то, точно так же, как и раньше. — Эй! Что ты…?! — Охохо, что это у нас тут? Голос Рьюена стал намного громче и отчетливее. Должно быть, он забрал жучок у Миямото. — К-как ты узнал?! — Я не дурак. Что ж, я одолжу эту штуку. — Черт… Микрофон издал статический шум, прежде чем снова зазвучать немного приглушенно. Похоже, Рьюен положил жучок в карман. — Черт возьми… — Итак? А как насчет другой вещи, о которой я просил тебя? Миямото ответил молчанием. — Я не люблю повторяться, Миямото. — Тск… да, я затеял драку с Аянокоджи, как ты и просил. Весь класс видел, как это произошло. Даже некоторым твоим одноклассникам удалось заглянуть, так как наша дверь была широко открыта. Ты можешь спросить их, если не веришь мне. — Правда? Не волнуйся, я тебе верю, — ответил Рьюен, прежде чем усмехнуться. — Кукуку… интересно, как Аянокоджи теперь к тебе относится? — Что, черт возьми, это должно означать? — Он может подумать, что ты враг. Я бы не удивился, если бы он вдруг захотел тебя исключить. Внезапно я почувствовал взгляды со всех сторон. — О чем, черт возьми, ты говоришь? Исключить меня из-за чего-то подобного — это перебор… и Аянокоджи этого не сделает, потому что, если бы он это сделал, у всего класса были бы проблемы. Рьюен хихикнул. — Интересно. Давай оставим в стороне вопрос о твоем исключении. Мне любопытно, что ты сказал. Ты действительно думаешь, что Аянокоджи волнует, попадет ли класс в «неприятности»? — Это… то, о чем я хотел бы думать. В конце концов, он перевел нас в класс А. — Кукуку. Возможно, ты чего-то недопонимаешь, Миямото. Миямото снова замолчал. — Я знаю, о чем думает Аянокоджи. Для него система рангов — просто игра. Он действует для своего собственного развлечения. Просто посмотри на него сейчас. В тот момент, когда вы, ребята, добрались до класса А, он ушел в отставку, — заявил он. — Аянокоджи уже выиграл. Если бы он действительно заботился о вашем классе, он бы оставался вашим лидером до тех пор, пока разрыв не стал настолько большим, что класс В не смог бы наверстать упущенное до самого выпуска. — Н-ну… думаю, ты прав. — О? Начинаешь убеждаться? — В этом есть смысл. Ты утверждал, что наш класс просто продолжит проигрывать, и ты сказал, что Сакаянаги-сан думает так же. И хотя Аянокоджи помогает, как хороший ученик, кажется, его это не волнует так сильно, как раньше… — Хех! Я уверен, что он хочет делать даже меньше, чем то, что делает сейчас, — тон Рьюена мгновенно сменился с расслабленного на серьезный. — На твоем месте я бы поостерегся быть исключенным. — Уф… ну, мне бы не пришлось беспокоиться, если бы ты меня так не подставил! Ты просто пошел напролом и натравил его на меня! Рьюен внезапно громко рассмеялся. — Ха-ха! Не мне решать, хочет он исключить тебя или нет. — Аргх, неважно. Аянокоджи не сможет меня исключить. Ну, что он вообще может сделать? — Кто знает? — И… он не должен быть таким мелочным, верно? — Мелочным? Да ладно, Миямото. Ты третий предатель в классе. И в отличие от Кикути и Мори, которых использовала Сакаянаги, ты на самом деле готов работать со мной. Ему не нужно быть мелочным, это может быть последней каплей. Я не удивлюсь, если он попытается исключить вас всех троих. — Это абсурд…! И ты этого не знаешь! — Верно, Миямото. Я не знаю. Никто не знает. — Тск… черт возьми. Было слышно только пару тяжелых шагов Миямото, прежде чем все звуки исчезли. — … В классе воцарилась тишина. Никто не знал, как на это реагировать. — Понятно. Больше у вас ничего нет, верно? — Хорикита со вздохом прокомментировала это. — Что…? — спросил Ике. — Но это же доказательство, — настаивал Ямаучи. — Доказательство? Какое доказательство? — спросила Каруизава. — Это всего лишь заявления Рюен-куна и Миямото-куна. Я не думаю, что их можно рассматривать как доказательства, — Хирата тоже встал на мою защиту. — Возможно, это и не веское доказательство, но довольно подозрительно, насколько их разговор соответствует тому, что произошло на самом деле… — ответил Хондо. — Миямото работал с Рьюеном, верно? Все это могло быть инсценировано, — сказал Кен. — Я так не думаю. Это означало бы, что Соши знал, что его исключат. Как ты думаешь, он с радостью последовал бы такому плану? — Хондо нанес ответный удар. — Ну… нет… — Рютаро, Харуки, мы здесь не для того, чтобы поднимать этот вопрос, — Ике попросил своих друзей замолчать, прежде чем предстать перед классом. — Итак, мы здесь не для того, чтобы заставлять вас снова проходить через все обвинения. Был ли Аянокоджи причастен к исключению Соши или нет, на самом деле больше не имеет значения. У нас нет конкретных доказательств, и Соши этим не вернуть. — Тогда в чем смысл всего этого…? — спросила Шинохара. — Ну, мы подумали, что класс должен знать об этом. Не то чтобы Рьюен велел нам скрывать это, и даже если бы он это сделал, мы ни за что не стали бы выполнять приказы этого парня… — Ике перевел взгляд на меня. — Но что более важно, я хочу получить ответ на определенный вопрос… тебе небезразличен этот класс, Аянокоджи? Соши спрашивал тебя о том же, но ты не ответил ему должным образом. — Почему ты спрашиваешь об этом, Кандзи-кун? Прежде чем я успел ответить, Кикё задал ему вопрос вместо меня. — Что…? Ну, это же ради класса. Я уверен, что все хотят знать. Сжатые кулаки Кикё дрожали. Она хотела высказать свое мнение, но это, скорее всего, раскрыло бы часть ее истинной натуры и разочаровало бы многих людей. Вероятно, ей потребовалось все, что у нее было, чтобы просто не подчеркнуть слово «ты» в своем вопросе. — Ты что, издеваешься надо мной, Ике? — голос Кикути эхом разнесся по классу. Его непринужденного и беззаботного поведения нигде не было видно, оно сменилось напряженностью, которую он уже демонстрировал во время своего спора с Миямото. — Ради класса? Серьёзно? С такими словами Ике впился в него взглядом. — Если ты говоришь, что это для класса, то это относится и к тебе, верно? Но почему, черт возьми, тебе должно быть не все равно, заботится Аянокоджи о классе или нет? — спросил Кикути. — Почему? Очевидно, это потому, что тот, кто не выкладывается полностью, не должен… — Ты что, глухой, Ике? Я спросил, почему тебе и твоим друзьям не все равно. Только горстка людей здесь на самом деле квалифицированы, чтобы сказать твои слова. Почему, черт возьми, тебя должно волновать, выложится Аянокоджи полностью или нет? Вы делаете все, что в ваших силах, для класса? Вы с Ямаучи — самые ленивые ученики класса А. Даже после всех кропотливых усилий, которые Хорикита-сан и Хирата приложили, чтобы помочь нам в учебе, вы двое все равно не можете набрать в общей сложности хотя бы 465 баллов по восьми предметам. Я, наверное, отстойнее вас двоих, когда дело доходит до учебы, потому что я был таким с детства, но на этот раз я не бездельничал. Из-за этого мой общий балл на экзамене по перетасовке бумаг составил 560, — Кикути сделал паузу, наблюдая за Ике и двумя другими. Видя их молчание, он продолжил. — Я бы понял, если бы человеком, жалующимся прямо сейчас, была Хорикита-сан, или Кушида-сан, или Хирата, или Юкимура. Ученики, испытывающие трудности, такие как Сакура-сан, Иногашира-сан или Судо, также могут высказать эти жалобы. Почему? Они все делают все возможное для класса. Они имеют право расстраиваться, если одноклассник бездельничает, — Кикути прищурился и усмехнулся. — А как насчет вас, ребята? Вы серьезно относитесь к учебе? Вы вступили в какой-нибудь спортивный клуб, чтобы улучшить свои спортивные навыки и внести больший вклад в занятия? Все трое отвели глаза. — Я так и думал. Миямото был таким же, поэтому он также не имел права жаловаться на то, что Хорикита-сан проигрывала другим лидерам. Аянокоджи поднял его на вершину, и он не мог смириться с мыслью о возвращении вниз. Вы, ребята, такие же. Некоторые из наших одноклассников косвенно пострадали от его слов. — И даже если вы хотите пожаловаться на уход Аянокоджи, он все равно вносит в класс больше, чем вы все четверо вместе взятые, включая Миямото. Если класс проигрывает, то, конечно, не из-за него. Это из-за таких людей, как вы. На этот раз, вероятно, это был намеренный удар по тем, кто был виновен, поскольку Кикути использовал фразу «такие люди, как вы» вместо простого слова «вас». — Ах, правда? Что ж, я думаю, ты прав. Прости, Аянокоджи, — Ике, который был явно расстроен, ответил саркастически. Он закинул сумку на плечи и быстро вышел из класса. — К-Кандзи, подожди! — Ямаучи свирепо посмотрел на Кикути, прежде чем погнаться за Ике. — Чувак… ты был слишком груб. Хотя то, что ты сказал, было верным, — вздохнул Хондо, прежде чем поклониться и повернуться лицом ко всем. — Мы были неправы. Мы не были и никогда не будем в том положении, чтобы жаловаться… но, пожалуйста, поймите нас. Мы просто расстроены потерей нашего друга… Простая, но эффективная речь Хондо мгновенно вызвала жалость у класса. Негативная реакция, которую они получат, особенно Ике, скорее всего, будет сведена к минимуму. — Эм… Хорикита-сан уже говорила это, но я уверена, что никто из нас здесь не рад тому, что одного из наших одноклассников исключили… — Кикё встала с расчетливой поспешностью. — Но ради класса, и ради Миямото-куна тоже… я надеюсь, мы сможем двигаться дальше и стать сильнее! Последовали ответы и шепот согласия. Кикё улыбнулась и поблагодарила. — Хорошо сказано, Кикё-чан. Тогда я пойду вперед и догоню своих друзей! — Хондо быстро вышел из класса, оставив всех позади. — Какая морока, — прокомментировала Хорикита. — Особенно для тебя. — Быть мишенью — часть работы. Тебе придется к этому привыкнуть, — ответила я. На этот раз Кикути зарекомендовал себя как еще одна центральная фигура класса. Он не спортсмен и не одарен в учебе, поэтому многие наши одноклассники могут лучше относиться к кому-то вроде него. По мере роста его влияния, я уверен, класс станет еще более грозным, учитывая его способности в определенных областях. Я думаю, что мой план использовать Кикути, чтобы справиться с ним в будущем, в конце концов, должен быть жизнеспособным. Примечания Автора: Иллюстрация Кикути: Персонаж: Каору Нагиса из Evangelion