Татьяна:
Кисуль, доброе утро. Я на работе. Буду вечером. Как проснёшься померь, пожалуйста, температуру. На плите каша, покушай обязательно, а то буду ругаться! В холодильнике суп, хотя бы пару ложек в обед поешь. На тренировку ты сегодня не пойдёшь, Даше я написала. И давай без физической активности, потому что реакция с высокой температурой может повториться. Если плохо будет, пожалуйста, пиши мне, не бойся.
Алёна даже читать это боялась. Она думала, что в этом сообщении Татьяна будет отчитывать её за прогулы. Поэтому девочка решает, что будет игнорить свою маму. Женщина не понимает, почему девочка в сети, а сообщения не читает, поэтому решает ей позвонить. 1 раз Аля не берёт трубку. Но уже на второй раз она сдалась. — Алён, что это за выкрутасы, почему трубку не берём? – отчитывает её женщина, ведь она переживает. Вчера у ребёнка была высокая температура, а сейчас она не берёт трубку. Любая мать бы испугалась. — Я уже почти выхожу. Это случайно. – отмазывается Алёна, докрашивая глаз чёрной тушью. — Куда ты там выходишь, чудо? – спрашивает Татьяна, улыбаясь. — В школу. Я проспала. Только не кричи. — Кис, ты вообще с ума сошла? У тебя вчера была высоченная температура, какая школа? – спокойно спрашивает врач, перебирая бумажки. — Я могу не идти? — Аль, ну конечно! Давай не будем рисковать. — Ура! – искренне радуется Алёна. — Так я тебе записку на комоде оставила. Девочка замечает записку, но не может разобрать ни слова. — Ну сразу видно, что ты врач, я не понимаю твой подчерк. — Ладно, прелесть моя, пока, я работаю, сообщение моё прочитай, пожалуйста. — Хорошо, надеюсь, сообщение будет понятнее, чем твой подчерк. – язвит девочка. Алёна без хамства – не Алёна. Татьяна не обращает на это внимание. Что поделать, пубертатный период – это сложно. Прочитав сообщение Аля могла возразить во всём, что она и сделала. Алёна: Я досыпать пойду, температуры нет, кашу я не люблю, суп я не люблю, на тренировку я хочу.Татьяна:
Так, ну, дорогая моя, я может быть тоже много чего хочу. На тренировку ты не идёшь, это даже не обсуждается! Но если хочешь ещё один укол – то, пожалуйста, иди. Если хочешь, поспи ещё, но потом обязательно температуру перемерь и мне сообщи. Целый день голодная не сиди, хоть что-то надо покушать, давай не вредничай.
Алёна: Ладно. А на другие секции то можно?Татьяна:
Нет, малыш, сегодня нельзя. Посиди дома, пожалуйста.
Алёна: Ma mère est toxique! Женщина не обратила на это внимание, подумав, что девочка высказывает своё недовольство на другом языке. В прочем, так и есть.Татьяна:
Француженка моя любимая, как проснёшься, ОБЯЗАТЕЛЬНО померь температуру и покушай, иначе я тебя просто покусаю.
Алёна: Хорошо ❤️Татьяна:
❤️
И дитё вновь уснуло, проспав до обеда. Есть суп она ну очень не хотела, поэтому сделала салат из овощей. Она понимает, что ей влетит от Татьяны за то, что она не поела суп, но это не даёт Алёне никакой мотивации. За пол дня Алёна отдохнула на жизнь вперёд. Наконец-то она поспала не 2-4 часа, а больше 12. Поскольку дома она была одна, то она успела записать кружочков всем друзьям. Потом в голову пришла идея хоть немножко позаниматься, но девочка быстро отбросила эту идею, вспомнив, что Татьяна пригрозила ей уколом. Поэтому девочка пошла играть в PlayStation, это же намного полезнее!!! И, конечно же, покурить девочка не забыла. Она понимала, что Татьяна очень строга к этому, потому что она всё врач, а курить вредно. Именно поэтому девчонка надёжно прячем электронные сигареты и ашки. Но внутренний параноик подсказывает, что когда-нибудь врач найдёт и ну очень сильно поругает. Вспомнил солнце, вот и лучик, как говорится. Буквально в ту же секунду на телефон пришло сообщение от Татьяны.Татьяна:
Кисуль, про температуру не забываем.
Алёна: Её нетТатьяна:
Мерила?
Алёна: НетТатьяна:
Значит обязательно померяй.
Алёна: Да зачем?Татьяна:
За надом! Померь и мне сразу отпишись.
Алёна: Ладно-ладно. Меряла ли девочка температуру? Нет. А зачем?) Просто вышла из сети на 5 минут, а потом наврала, назвав левые цифры. Алёна: 36.7Татьяна:
Вот и умничка. Кушала что-нибудь?
Алёна: Салат из овощей сделала и пару фруктов. Не люблю каши и супы.Татьяна:
Кошмар. Приду домой – серьёзно поговорим.
Алёна: Весь вечер я буду слушать твои лекции о том, какая я безответственная к своему здоровью?Татьяна:
И это тоже. Это на счёт нашего дальнейшего лечения.
Алёна; Да блин, мам, прекрати. Мне хватает твоего лечения. Тебе самой не надоело?Татьяна:
А тебе не надоело подвергать своё здоровье такому риску? Алён, ну ты спортом занимаешься на профессиональном уровне. Тренируешься с травмами, ну так же нельзя!
Алёна: В комнате запрусь.Татьяна:
Детка, прекрати, мы всё обсудим, я покажу, что и как я буду с тобой делать. Поговорим с Дашей, всё спокойненько без нервов решим. Переживать не стоит.
Алёна даже отвечать на это не стала. Её бесило, что ей снова придётся пройти эти круги ада. Наверняка какие-то болючие уколы... Передёргивает от одного только напоминания. У девочки снова появилось желание просто пореветь. Она эмоционально устала. Каждый день вставать в 5 утра и ложиться, в лучшем случае, в час. Надоел её ну очень плотный график. Спорт она любила, но насчёт других секций уже глубоко сомневалась. Устал ребёнок. А услышав о том, что девочке скоро придётся проливать слёзки и терпеть новую дозу уколов, явно её не радовало. Ей страшно. Мамина профессия с каждым днём пугала всё больше и больше. Алёна понимает, что Татьяна хочет как лучше, но хочет ли этого сама девочка? Нет. Ей легче терпеть боли, тренироваться с травмами, но не поддаваться медицине. Женщина закончила свой приём. Поэтому, сделав вечерний обход по своим пациентам, Татьяна пошла в ординаторскую. В ординаторской сидела её подруга, поэтому они Быстро начали разговор и Татьяна высказала свои переживания. — Я не знаю, что с ней делать, правда. Ну не даётся она мне. Не глупая ведь девчонка, сама понимает, что надо, но страх просто берёт вверх и всё. Забивается в угол, к себе не подпускает. Иногда даже договориться не получается, приходится через силу делать. Наташ, ну ты представь, твой ребёнок в слезах из-за тебя, из-за твоих действий. Отвратительное чувство, аж сердце сжимается. — У тебя чудный ребёнок. Да, боится она врачей. Ну бывает, у каждого свои недостатки. Думаю, раз она понимает, что это необходимо, значит не обидеться, если ты будешь делать какие-то процедуры. Спорит просто чтобы тебя переубедить, вот и всё, у меня своих двое, старший весь день трындеть может, лишь бы своего добиться. – говорит Наташа, приводя свой пример. У неё двое детей, а старший чуть старше Али, поэтому она знает, что такое подростки. — Я её так люблю, а приходится каждый раз видеть слёзы этого ангела... Причём из-за меня. По сути она боится свою же маму. — Успокойся. Да, боится, но потому что это ятрофобия. Она любит тебя, поверь. — Это ещё пол беды. Она безумно стеснительна. Удобнее в мышцу же колоть, но нет, она не даётся. Я же не могу ей руки, ноги заламывать, чтобы на живот положить. — Боже, Таня, что за садийские наклонности? Поговорить с детьми надо, очень полезно, кстати. А стеснение, наверное, подростковое. — А ты то чего такая унылая. – спрашивает Татьяна, замечая, что с подруга не в лучшем настроении. — Мне кажется, что Никита курит. – с отчаянием говорит женщина. Никита – её старший сын, которому 14 лет. Он был не проблемным подростком, поэтому Наташа не думала, что возникнут такие проблемы. — С чего ты взяла? – спрашивает Татьяна. Она уже сталкивалась с таким насчёт дочери и думала, что могла дать совет. — Он вчера гулял со своей компанией. Я мимо шла, а там почти вся компания курят эти вейпы. Может и мой такой же... — М-да... Ну может Никита не такой. Кстати, сама куришь, ребёнок копирует твоё поведение. — Ну знаешь, я уже взрослая девочка, а он малец. Буду искать в его комнате эту дрянь. — Я у моей тоже было такое. Ничего, поговорили и я больше не видела этой гадости.***
Вечером домой пришла Татьяна. Алёна слышала как поворачиваются ключи, но не обращала внимание и не бежала встречать маму, потому что не очень хотела с ней разговаривать. К сожалению ребёнка, замка на двери у неё не было, поэтому она не могла запирается. Сначала девочка придумала идею, что она притворится, что спит, но поняв, что Татьяна знает, что Аля и так проспала до обеда – эта идея отбросилась. А вот Татьяна не понимала, почему дочь не выходит из комнаты, поэтому первая решает зайти к ней. Естественно, со стуком, соблюдая пространство девочки. — Зайчик, к тебе можно? — Угу. – уныло ответила девочка, но всё таки позволила врачу зайти в комнату. — Ну привет. – Татьяна тянется к девочке, чтобы поцеловать её в щёку, но та отстраняется. — Не надо. Татьяна не совсем поняла в чём дело. Её ребенок же любил обнимашки и целовашки. Что случилось сейчас? Конечно, был момент, когда девочка не шла на тактильность, но это было тогда, когда Алёна совершенно не доверяла Татьяне. А сейчас же всё по-другому, с чего вдруг такая отверженность? — Что-то случилось? – спрашивает Татьяна, всё ещё пытаясь восстановить тактильный контакт. — Не трогай меня! – немного повышает голос девочка и убирает руки врача от своих плеч. — Алечка... – пытается успокоить её Татьяна и снова совершает ошибку, пытаясь обнять девочку. — Нет! – вновь кричит ребёнок, не сильно давая Татьяне по рукам, чтобы она их убрала. Женщина вообще не понимает, что случилось с девочкой. — Прости. – практически сразу же извиняется девочка. — Больно? — Нет-нет, Алечка, всё прекрасно. Прости, что сразу не поняла, что тебя не надо трогать. – извиняется женщина. Татьяна, конечно, не психолог, но сразу поняла, что у девочки просто сработал рефлекс самообороны. Тем более врач сама виновата, Аля же 2 раза просила убрать руку. — Расскажешь мне, что случилось? — Не-а. – отрицает девочка — Та-а-а-а-к... – тянет женщина. — Это связано с мной? — Конечно. И тут Татьяна сразу же всё поняла. — Ути боже, котик, ты боишься? — Угу... — Ну не стоит, кис, правда. Я ничего страшного с тобой не сделаю. Мы поговорим с Дашей и всё решим. — Ты меня не понимаешь. — Любовь моя, я пытаюсь тебя понять, честно. Но я жду обратной связи, пойми и меня. Надо лечиться. Я тебя очень сильно люблю и не собираюсь тебе вредить. — Да не нужно мне это лечение! Я потерплю травмы, мне через 11 лет карьеру заканчивать. — Аль, не дури, нельзя травмы терпеть, особенно такое долгое время. И даже если так, то когда ты закончишь со спортом, то травмы по щелчку пальца не лечатся, поэтому в любом случае надо идти к врачу. — Да не пойду я к врачу! Пойми наконец, я их избегаю по своему желанию, они меня пугают. Да, они лечат, я знаю. Но мне всё равно на своё здоровье, абсолютно. Поэтому ничего ты со мной не сделаешь. — Угу. – Татьяна внимательно её выслушала. — Смотри, моя хорошая, ничего нового я не услышала. Я устала говорить, что это неправильно, ты меня не слушаешь. Но с травмами я тебе тренироваться не разрешу. Я несу за тебя ответственность. И я не хочу, чтобы мой ребёнок подвергался такой опасности. Девочка ничего не ответила. Позицию Татьяны она выслушала и поняла. Да, женщина права, Алёна это понимала, но поддаваться лечению ей не хотелось. — Кисуль, ну неужели ты думаешь, что я тебя не люблю? Девочка лишь пожимает плечами. — Ну ты совсем с ума сошла? – ласково, но при этом эмоционально задаёт вопрос Татьяна. — Я тебя очень сильно люблю, зайка моя. И не буду я делать тебе больно специально. Давай всё обсудим? — Давай... — Смотри, мась, мы просто помажем мазью коленочку, чтобы она не болела, хорошо? И поколем немножечко витаминок, это нужно, чтобы ты не падала в обморок и чтобы коленочка укрепилась. Моя, я понимаю, что ты боишься. И да, будет больно. Вот такие у нас витаминки, но это действительно необходимо для твоего здоровья. — А Даша? — Завтра с ней всё обсудим, я уверена, что она будет рядом.***
Татьяна и Алёна отправились к Даше, чтобы обсудить планы дальнейшего лечения ребёнка. Ещё Даша очень соскучилась по дочери, поэтому она попросила, чтобы девочка немного пожила с ней. — Лисик... – когда девочка вошла в квартиру Даши, то та просто растаяла. Она крепко обняла дочь и они чмокнулись в губы. Татьяна же эту "ласку" не оценила. Ей казалось очень странным, что это поцелуй в губы. Она удивлённым взглядом просмотрела на Дашу, а она, ответила взаимностью, посмотрев на неё непонятливо, не соображая, что от неё хотят. — Мояш, давай пока что просто все вместе поболтаем, мы никуда не торопимся. — Сами болтайте. – ответила ей девочка, достаточно грубым и даже быдловатым тоном — Так, Алёна, что за тон такой?! – в разговор вошла Татьяна, которой совершенно не нравилось, что Аля так грубит старшим. Но Даша не считала это грубостью, потому что она понимает, что девочка напугана разговором, и, возможно, грубость – просто защитная реакция. Поэтому девушка показывает жестом руки Татьяна, чтобы та успокоилась. — Хорошо, хорошо, посиди в комнате, мы позовём. — Угу. – неуверенно отвечает девочка и идёт в свою комнату. — И часто ты её ругаешь? – спрашивает Даша, когда они уже сидели в гостиной. — Нет, но бывает, я считаю, что ребёнок не может так говорить со взрослым человеком. — Может! Мы друзья. Мама должна быть другом для ребёнка. Если она тебе не хамит это не значит, что она тебя уважает за то, что ты старше. Она не хамит, потому что боится такой реакции, которую ты демонстрируешь. — Ну, Даш, мне теперь ей слово не сказать? — Ну, я её не ругаю никогда, мы раз-го-ва-ри-ва-ем. – словам произносит Даша, показывая свои воспитательные меры. Действительно, она никогда не кричит на девочку. Ну... Если не считать тренировочный процесс, там, конечно, на сюсю-мусю ничего не добиться. — Значит этот поцелуй в прихожей был дружеский? – снова обращает своё внимание Татьяна на происшествие. — Материнский. – уверенно отвечает девушка. — Что не так? Я дочь поцеловать теперь не могу? — Да целуй, пожалуйста. Но в губы очень интимно... Чем тебя щёки не устраивают? — Это абсурд. У нас близкие отношения, у меня к ней материнские чувства, это моя родная душа. — А если ей не нравится? — Если бы ей не нравилось, то она бы об этом сказала. Поверь, у неё всё хорошо с расставлением личных границ. — Всё равно я останусь при мнении, что так делать не стоит. Давай обсудим лечение. — Да, хорошо. Хотела спросить, а может лечение подождать до следующей недели? У нас через 5 дней соревнования, она единственная из команды, кого я заявила, поэтому всё на ней. — Хорошо, немного подождём. Только, пожалуйста, как тренер контролируй её состояние. Если на тренировках что-то случится, что-то заболит – сразу говори мне, я должна это знать. — Да, без проблем. — Впринцепи лечение самое обычное. Мазь и витамины. — Витамины? – переспрашивает девушка. Она то подумала, что это таблетки и тогда ей стало непонятно, почему вдруг девочка боится. — Витамины. – подтверждает женщина. — Они в виде ампул. — Тогда понятно... – вздыхает Даша. — Если что поддержишь её? – просит Татьяна. Просто она понимает, что по нормальному не получится. Но Даша даже не думала о таких "варварских" методах. — Нет! Ты что?! Нельзя так! — Даш, по-другому не получается. Я с ней разговариваю, объясняю, но всё без толку. — Надо с детьми говорить. Я знаю, что она очень упёртая, но это не повод её ещё больше пугать. — Всё будет хорошо, обещаю, что обижать я её не буду. — Верю, она тебя любит. — Очень рада это слышать. – искренне говорит врач. — Аль, Алечка, иди сюда! – зовёт её Татьяна. — Она сейчас придёт. – говорит Даша, смотря в телефон, ведь она написала девочке, чтобы позвать. И действительно. Буквально через 30 секунд девочка выходит из комнаты и идёт к Даше. Именно к Даше, не к Татьяне. Они сидели напротив друг друга, но девочка решила, что пойдёт именно к тренеру. Даша просто протянула её к себе, крепко обнимая. — Я не хочу. — Давай ты просто послушаешь. Если что-то не понравится - в любой момент можешь уйти. – предлагает ей Даша, Алёна просто кивает в знак согласия. Девушка замечает, что девочка поникшая, но это вполне логично, зная её отношение к медицине. Поэтому Даша щёлкнула её по носику. — Когда улыбнёшься то, мордашка грустная у тебя? — На прогонах. — всё так же поникши отвечает ребёнок. — А как мне теперь вас называть? — В смысле? – хором переспрашивают Татьяна и Даша. — Ну вы же обе мамы. — Ну назвай мама и имя мамы. Вроде всё просто. — Ладно. — Так, солнышко, на меня посмотри, пожалуйста. — ласково просит Татьяна. Ребёнок откликается на просьбу. — Умница. Я уже говорила, что мы поделаем витаминки и помажем мазью. Давай я тебе пока что покажу шприц... — совершенно спокойно и серьёзно заявляет женщина и достаёт из сумки шприц и даёт девочке. Алёна, мягко говоря, шокирована. Эту "Шайтан-машину" она даже в руки не планировала. — Мам, пусти. – просит ребёнок. Даша слышит своего ребёнка и выполняет просьбу, а девочка вновь уходит и захватывает с собой собаку Даши. Это был безпородистый пёсик, которого в детстве нашла Аля. Даша же разрешила его оставить, потому что животных любила. Собака выросла небольшого размера, но очень добрым и ласковым. — Ты куда? – спрашивает у неё девушка. — С Декстором погуляю. – отвечает ребёнок, уже надевая поводок на собаку. М-да, она готова была сбежать, лишь бы не иметь дело с медициной.***
— Даша, ну что значит, "если не нравится - можешь уйти"? – врач совершенно не понимала методы воспитания дочери. — Ты же понимаешь, что лечение обязательно? — Понимаю, конечно. Да всё хорошо будет. Не хочет слушать – пусть не слушает, её дело. Лечение в любом случае. — Лучше бы она послушала сразу же. — С шприцом перебор. – говорит Даша. — Да я уже поняла. — Поживи с нами. – резко заявляет Даша, меняя тему. — Что? – переспрашивает Татьяна, для неё всё это неожиданно. — Ну поживи с нами. Сама сказала, что лечение обязательно, значит, будешь лечить, я ребёнка настрою. И тем более, я её очень редко вижу. Здесь есть свободная комната. — Неожиданно, конечно, но хорошо. С тобой ребёнку спокойнее. — Вот и договорились.