Все любят разгадывать других, но никто не любит быть разгаданным.
Ф. Ларошфуко
— Тебе удалось выяснить, кто самовольно варит оборотное зелье и обносит наши запасы ингредиентов? Им посчастливилось найти довольно приличное заведение для припозднившихся посетителей, где в это время можно было поужинать. Однако давно не дававших покоя мыслей стало вдруг так много, что у Северуса возникло нестерпимое желание прояснить хотя бы некоторые моменты, чтобы впредь не возвращаться к этому. Он чувствовал, что спокойная послевоенная жизнь, которой он так дорожил, к которой столько лет так стремился, ускользает, тает на глазах, вновь вращаясь вокруг проблем, разросшихся огромным снежным комом и мешающих нормальному существованию. «А не было ли все это иллюзией? — проворчал старый знакомый. — Ты так трясешься за свой мнимый покой, что упорно не замечаешь ничего вокруг». Рука Вивиан, держащая вилку, застыла на полпути ко рту, что не укрылось от Северуса. Он не до конца понимал причины ее замешательства, но вознамерился выяснить все сегодня же. Терпеть воровство в собственной лаборатории он не станет. — Я все решу, — проговорила она, справившись с собой, и, улыбнувшись, коснулась его руки. — Или ты мне не доверяешь? — Ты прекрасно знаешь, что я думаю о полном и безоговорочном доверии к кому бы то ни было, — он убрал ладонь, вдруг почувствовав раздражение от ее поглаживаний. — Раз уж вечер начался с претензий, позволь и я озвучу некоторые. Вивиан кивнула и сложила руки перед собой, не спуская с него внимательного взгляда. — Я тут перебрал старые отчеты. Так вот, помимо ингредиентов для оборотного зелья я нашел недостачи еще по нескольким пунктам… Она кивала, делая вид, что слушает, иногда прерывала его междометиями или ничего не значащими вопросами, но мысленно находилась очень далеко. — Какого черта ты вообще рылся в старых бумагах? — грубо перебила Вивиан и, пытаясь скрыть раздражение за улыбкой, снова потянулась к его ладони. Впрочем, получилось это у нее довольно скверно, и Северус вновь убрал руку. — Мы же не будем портить прекрасный вечер выяснением мелочей? — Вранье — это не мелочи, — процедил Северус сквозь зубы, чувствуя, что закипает. — Возможно, я слишком расслабился и потерял бдительность. Но теперь лично буду контролировать все, что происходит в центральной лаборатории и дочерних. — И как ты собираешься вести дела с магглами? — она насмешливо скривила губы. — Будешь использовать Конфундус? А может, Империо? Тогда они точно сделают все, что ты им велишь. — Ты забываешь, что я вырос среди них. И вполне смогу найти с ними общий язык. — Постой-ка, — Вивиан прищурилась, — ты хочешь меня уволить? Северус покачал головой. — Нет. Я всего лишь хочу сам контролировать все поставки ингредиентов, в том числе и в других городах. Было слишком опрометчиво поручать все это тебе. Ты ведь никогда всерьез не занималась зельеварением. Она усмехнулась и опустила голову. От взгляда на тарелку с уже остывшей пастой к горлу подкатил ком. — Однако я получше твоего понимаю в бизнесе и, как бы там ни было, хорошо справляюсь со своими обязанностями, — обиженно проговорила Вивиан. — Как выяснилось, не слишком хорошо. — Отлично, — она снова улыбнулась, пытаясь не показать своего смятения, и взялась за вилку. — Я передам Антуану, что теперь всеми закупками будешь заниматься ты. Северус кивнул и, сделав глоток остывшего чая, поморщился. Вкус его и до этого оставлял желать лучшего, а теперь отдавал горечью. — Кстати, насчет Антуана. Где ты его нашла? — Это знакомый моего отца, — Вивиан пожала плечами и, увидев, как он вновь нахмурился, поспешила добавить: — Хороший знакомый. Ему можно доверять. Северус усмехнулся. — Никому нельзя доверять, и мы с тобой только что это выяснили. Все списки с ингредиентами, все бумаги по закупкам и отправке он должен заносить мне лично. Вместе с отчетами. А в случае новых нестыковок, он вылетит отсюда быстрее, чем успеет назвать хоть одно свойство драконьей крови. — Чуть тише он добавил: — И не мешало бы проверить складские помещения. Вивиан кивнула. Повисло молчание. Вечер, испорченный окончательно, давил тяжелой атмосферой. Разговаривать не хотелось. Хотелось уйти и закрыться в подземельях, как в старые добрые времена, и не высовываться, пока очередному Поттеру не понадобится помощь. Поздних посетителей оставалось все меньше. Музыканты уже давно сложили инструменты и понуро ждали, когда последние из них разбредутся и можно будет отправиться домой. Тишина тяготила. Вивиан пыталась понять, почему Северус вдруг так охладел к ней, откуда взялись эти подозрения, и вспомнить, где же она так прокололась. На ум не приходило ничего, кроме… — Скажи, а это не миссис Малфой тебя надоумила? — Что? — он непонимающе уставился на нее. Она сделала неопределенный жест. — Я ведь никогда ей не нравилась. — С чего ты взяла? И вообще, при чем здесь Нарцисса? Вивиан вздохнула. — Мы уже обсуждали, с чего я это взяла. Раньше мне даже казалось, что она тебя ревнует. Хмуро сведенные к переносице брови отчетливо показывали, что разговор приобретает неожиданный оборот. И Северусу это совершенно не нравилось. — Ты в своем уме? — Когда ты жил с ней под одной крышей, люди разное говорили, — она подняла руки в примирительном жесте. — Да и со стороны казалось, что между вами что-то большее, чем просто дружба. — Ты знаешь, что это неправда, — Северус раздраженно закатил глаза. — Теперь знаю. Но также знаю, что, чем бы это ни было между вами, она оказывает на тебя большое влияние. Как и ты на нее. Чего стоило только уговорить ее пройти курс психотерапии. Без твоего участия ее муж и сын потерпели бы поражение. Северус скомкал салфетку и, поднявшись, бросил на стол. — Я не буду обсуждать это. Если ты не голодна, то предлагаю вернуться домой. Уже поздно, и утром мне нужно быть в лаборатории. Предстоит тяжелый день.***
— Мисс Грейнджер, кто все эти люди? — ему удалось по памяти в точности воспроизвести список из блокнота, и сейчас он тряс им перед лицом Гермионы, отмечая, как ее и без того светлая кожа бледнеет еще больше, зрачки расширяются, а нижняя губа дрожит. Нет, ему не доставляло удовольствия приводить ее в ужас, ввергать в шоковое состояние, но раз выпытать информацию, которой она определенно располагала, по-другому не получилось, то он готов был пойти на крайнюю меру. Да и мысль применить к ней легилименцию так до конца и не оставила его, несмотря на ее бурную реакцию на эту угрозу. Северусу в принципе очень хотелось знать, сработает ли здесь магия. Но все же он рассчитывал, что дальше этих угроз не зайдет и девчонка наконец расскажет все, что знает об этом месте и о других странностях, которые имели место не только здесь, но и наяву. — Я… — Гермиона тяжело сглотнула подступивший к горлу ком и подалась назад. — Я… Не понимаю… — Все вы понимаете, — перебил Северус, напирая на нее, и повторил вопрос: — Кто эти люди? Она покачала головой и не ответила, продолжая пятиться до тех пор, пока не почувствовала позади стену. Поняв, что отступать больше некуда, она опустила голову и закрыла лицо руками, отчаянно желая, чтобы сию же минуту Снейп исчез и оставил ее. Впервые за все время их встреч. Северус уперся ладонями в стену по обе стороны от ее головы и склонился над ней, от чего Гермионе тут же захотелось вжаться спиной в деревянную поверхность. Она чувствовала, как подол длинной мантии щекочет босые стопы, слышала его тяжелое дыхание над своей макушкой. Казалось, если он приблизится еще немного, то можно будет услышать бешеный стук его сердца сквозь шум в собственных ушах. — Мисс Грейнджер, — его голос понизился до шепота, — у нас с вами есть два пути из этой безвыходной ситуации. — Услышав ее сдавленный всхлип, он удовлетворенно ухмыльнулся и склонился еще ниже, к самому уху. — Либо вы рассказываете все сами, либо… Гермиона замотала головой и уперла руки ему в грудь, пытаясь оттолкнуть, но тщетно. Спутанные волосы полностью скрыли лицо. — Нет-нет-нет, — без остановки бормотала она, сейчас как никогда напоминая умалишенную. Пожалуй, это было впервые, когда временная меланхолия переросла в истерику. Но Северус не собирался ее жалеть. Он был настроен идти до конца. Обхватив за плечи, он встряхнул Гермиону в попытке привести в чувства. — Вы не понимаете, — твердила она, уставившись в пол. — Не понимаете… — Чего я не понимаю? — закипал Северус. Его порядком выводила из себя вся эта аура таинственности, которой окружила себя девчонка. Создавалось впечатление, что она сама препятствует всем тем методам, что предпринимали целители Мунго, стараясь вытащить ее из этого странного зачарованного сна, и он желал во что бы то ни стало выяснить причины. Гермиона вдруг начала оседать в его руках. — Мисс Грейнджер, черт бы вас побрал! Посмотрите на меня! Она снова замотала головой. — Вы не сможете использовать легилименцию. Ваша магия здесь не работает, — еле слышно прошептала она. Ее тело, поддерживаемое лишь его руками, полностью расслабилось, и вздумай он разжать пальцы — она упала бы на пол безвольной куклой. Плечи то и дело вздрагивали от неслышных рыданий. Северус вздохнул и мысленно сосчитал до пяти, пытаясь вернуть былой самоконтроль. Получилось скверно. — Мисс Грейнджер, — он снова потряс ее, но Гермиона молчала. Ее голова склонилась так низко, что кажется, подбородок уперся в грудину. Тихие всхлипы тоже прекратились. — Мисс Грейнджер, — повторил Северус, отчаянно соображая, можно ли потерять сознание во сне. Ответа снова не последовало, и он, перехватив ее поудобнее, легко поднял на руки и отнес на диван. Сам же расположился рядом, в кресле, не спуская с нее обеспокоенного взгляда и прикидывая, как привести ее в чувства. Не придумав ничего, кроме стакана воды, он поплелся на кухню. Некоторое время спустя послышался ее вздох. — Вы не можете колдовать здесь, — повторила Гермиона, не открывая глаза. — Только я? — Северус приподнял бровь. — Почему же это не распространяется на миссис Лестрейндж? — Я ее не контролирую, — ответила Гермиона так тихо, что ему пришлось напрячь слух, чтобы расслышать. — Она не может сюда попасть. Пока не может. Но, кажется, ей это и не нужно. Он кивнул. Все ее объяснения порождали лишь новые вопросы. Тонны вопросов. Ситуация запутывалась еще больше. Но он решил оставить проблемы, касаемые возможности колдовать, и вернулся к делам более насущным. Северус снова достал список с именами. — Мисс Грейнджер, — начал он самым миролюбивым тоном, на какой только был способен в этот момент, — если вы рассчитываете потянуть время, — завидев, как она нахмурилась, он усмехнулся, — то это заведомо проигрышный путь. Кажется, ему вновь удалось безошибочно разгадать ее намерения. — Потому что я вернусь, и так будет снова и снова до тех пор, пока вы не скажете, как это остановить. Гермиона наконец открыла глаза и огляделась. Медленно она приняла сидячее положение и взглянула на Снейпа, который всего минуту назад казался ей живым воплощением еще одного кошмара. Он выжидательно смотрел в ответ. — Я не знаю, как это остановить, — тихо проговорила она. Северус кивнул. — Тогда вернемся к предыдущему вопросу. — Эти люди… Я… знаю их. Некоторые из них жили на нашей улице, когда я была маленькой, — Гермиона на миг замолчала, очевидно собираясь с мыслями, затем продолжила: — Кто-то работал в клинике вместе с родителями, кто-то — в школе, где я училась до Хогвартса. — Что с ними сейчас? — ровно спросил Северус. Гермиона пожала плечами. — С тех пор, как окончательно перебралась в магическую часть Лондона, я ничего о них не слышала. Ложь. — Тогда как вы объясните свою реакцию на эти имена? Наступила пауза. Гермиона сглотнула и шумно выдохнула. — Они… Я видела сны. Это были кошмары, в которых все эти люди погибали. Это казалось настолько реальным, до сих пор с трудом верится, что все происходило лишь во сне. Северус молчал. Он думал. Сейчас в словах девчонки не слышалось ни грамма фальши. Определить ее вранье не составляло никакого труда, ведь как и все гриффиндорцы, она была неимоверно прямолинейной и совсем не умела юлить. А если и возникала такая необходимость, то делала это крайне топорно и неуклюже. Сейчас же этого совсем не чувствовалось. Кивнув своим мыслям, Северус прошел к столу и написал напротив каждого имени дату. По памяти. Пустой осталась лишь одна графа: напротив некоего Скотта Моррисона. Северус вновь подошел к дивану и опустился на пол прямо перед Гермионой, чем вызвал удивленный вздох. Он протянул ей листок с новой информацией. — Мисс Грейнджер, — начал он, заглядывая в глаза и стараясь не потерять зрительный контакт, — я понимаю, что здесь все дни смешались для вас в одну нескончаемую вечность. Но хотя бы приблизительно попытайтесь вспомнить, когда именно вам снились эти люди. И сопоставьте собственные воспоминания с этими датами. Гермиона удивленно смотрела на вновь протянутый список, хмурилась и качала головой. Казалось, что она так и оставит его без ответа. Но вдруг она провела пальцами по последним двум инициалам. — Эти люди мне не знакомы, — тихо проговорила она. — Кто они? — Один из них был мастером легилименции. Пожалуй, одним из лучших, — Северус изо всех сил старался, чтобы его голос звучал ровно и спокойно, и судя по тому, что девчонку не накрывало истерикой, ему это пока удавалось. Но все его миролюбие отчаянно заканчивалось, он чувствовал вновь закипающее раздражение, злость, хотелось снова схватить ее и трясти до тех пор, пока она не выложит все карты, раз уж вломиться ей в голову и разузнать все самому не получалось. — Второй — целитель больницы святого Мунго, тоже обладал кое-какими навыками в этой области, но больше специализировался на проклятиях и ментальных травмах, в том числе и неизвестных. Гермиона сосредоточенно вглядывалась в кусок пергамента, что держал перед ней Снейп двумя пальцами. Несколько раз она порывалась взять его в руки, но так и не решилась. — Я могу сказать только о первых трех, — наконец послышался ее тихий голос. — Они были первыми, кого я видела здесь, не считая… — она замолчала и Северус понимающе кивнул. — Я не уверена, но возможно, это произошло спустя несколько дней после того, как сова принесла злосчастную посылку. — Она указала пальцем на даты. — Плюс-минус пара дней, — Гермиона вздохнула и вопросительно посмотрела на Снейпа. — Но я совершенно не понимаю, какое отношение эти люди имеют к проклятию, из-за которого я оказалась здесь. Северус какое-то время сверлил ее хмурым взглядом и наконец заговорил: — Эти люди мертвы, а это, — он указал на числа напротив, — даты их смерти. Слова сорвались резко, безжалостно, припечатывая непоколебимой истиной. — Они все легли спать, а наутро их тела обнаружили родственники. — Он на миг замолчал, словно обдумывая, стоит ли выдавать всю информацию разом, но решив, что хуже уже не будет, продолжил: — Кроме Скотта Моррисона. Он тронулся умом, когда попытался влезть к вам в голову. — Северус внимательно следил за тем, как меняется выражение лица Грейнджер, но что-то ему подсказывало, что смерть этих людей не была для нее большим сюрпризом, либо до нее еще не до конца дошел смысл сказанного. — Знаете, что я думаю? — Гермиона покачала головой, не отводя взгляда от списка. — Я думаю, что они умерли после вашего ночного кошмара с их участием. — Нет! — выкрикнула она и оттолкнула его, забравшись на диван с ногами и уткнувшись лицом в колени. — Это не может быть правдой! — глухо продолжила она, слова перемежались с новыми всхлипами. — Я никого не убивала! Не убивала, слышите? Не убивала! — Она подняла на него полные слез и леденящего страха глаза. — Вы мне верите? — дрожащий голос понизился до сиплого шепота, а по щеке стекла первая слезинка, оставив после себя мокрую дорожку и потянув за собой целый поток. — Верите?! — воскликнула Гермиона и вскочила, будто собиралась бежать, и тут же столкнулась нос к носу с тем, от кого хотела скрыться. Вцепившись скрюченными пальцами в борт сюртука Северуса, она вдруг оказалась так близко, что при желании он мог бы рассмотреть каждую веснушку на ее носу. Северус и сам не знал, чему верить. Он молчал, а Гермиона все сильнее и сильнее сжимала ткань. Ранее тихие и едва сдерживаемые всхлипы превратились в громкие рыдания, сквозь которые с трудом можно было различить отрывистые фразы «Я не виновата», «Я не убивала», «Я не хотела» и дальше в том же духе. — Мисс Грейнджер, — начал было Северус, но она вновь замотала головой, а рыдания лишь усилились. Он с силой сжал пальцы в кулаки, так что ногти больно впились в ладони, и попробовал снова: — Мисс Грейнджер, уймитесь. — Вы не понимаете! — выкрикнула Гермиона и замолотила кулачками в его грудь. — Я убила всех этих людей! Я убила их! — Вы не виноваты в их смерти, — снова попытался успокоить ее Снейп, но Гермиона, будто не слышала его, без конца повторяла одно и то же, срываясь на крики, всхлипывая и громко шмыгая носом. В этот момент Северус малодушно пожелал оказаться где угодно, только бы подальше отсюда. Во время работы в Хогвартсе ему часто доводилось наблюдать подростковые истерики, порожденные буйством гормонов, но все они прекращались снятием баллов и назначением отработки у Филча. Сейчас же ни того, ни другого он сделать не мог и от этого все сильнее чувствовал себя не в своей тарелке. И как ее теперь успокоить? Он огляделся в поисках хоть какой-нибудь подсказки и наткнулся взглядом на стакан, в котором еще оставалось немного воды. Северус схватил его и протянул Гермионе, приподняв ее лицо за подбородок, чтобы привлечь внимание. Но она отшвырнула его взмахом руки. — Мое место в Азкабане! — зло воскликнула она и попыталась оттолкнуть от себя Снейпа. Но он схватил ее за плечи и встряхнул. Безумный взгляд на миг стал осознанным и немного удивленным. Северус снова потряс ее, чувствуя слабые попытки вырваться. — Куда вы собрались, Грейнджер? До Азкабана отсюда далеко. — Не знаю… Я должна… Мне нужно… — сдавленно пролепетала Гермиона, силясь оттолкнуть его и сбежать прочь. И тогда Северус, действуя скорее по наитию, сделал то единственное, что в этот момент показалось ему наиболее правильным. Он сгреб ее худую фигурку в охапку и с силой прижал к себе. Гермиона продолжила вырываться, и тогда Северус подхватил ее под колени, поднял и, чуть покачивая на руках, словно маленького капризного ребенка, опустился вместе с ней в ближайшее кресло. Сколько времени он так просидел, легонько оглаживая ее спину, неизвестно. Но в конце концов Гермиона оставила попытки вырваться и обмякла, теперь лишь глухо всхлипывая, уткнувшись лицом в его плечо и крепко обхватив руками шею. Ее тело все еще била мелкая дрожь, но истерика явно сходила на нет. Северус вновь отметил, какая она холодная, и инстинктивно прижал ближе, откидываясь на спинку кресла. Он опустил голову и глубоко вздохнул, поморщившись от растрепанных волос, которые, казалось, словно почувствовали волю и вновь зажили своей жизнью, чем некстати напомнили ее воронье гнездо во времена учебы в Хогвартсе. — Я виновата в смерти этих людей, — громко шмыгнув носом, пробормотала Гермиона, не поднимая головы с его плеча. — Мисс Грейнджер, вы никого не убивали, — тихо проговорил он, опасаясь вновь спровоцировать эмоциональный всплеск. Еще какое-то время они провели в обоюдном молчании, пока Гермиона не начала ерзать на его коленях. Очевидно, к ней, так же как и к саму Северусу, пришло осознание абсурдности ситуации, а вместе с ним и неловкость. Он убрал руки с ее талии, и Гермиона незамедлительно этим воспользовалась, быстро поднявшись. Она прошла вглубь комнаты, старательно не оглядываясь в его сторону, чем немало позабавила. — Простите, — почти прошептала Гермиона, по-прежнему смотря куда угодно, но не на собеседника. — Мисс Грейнджер, — Северус прочистил горло, — вы не сделали ничего такого, за что вам следовало бы просить прощения. — Он провел пальцами по плечу, мокрому от ее слез. — По крайней мере пока. — Эта вспышка… — продолжила Гермиона, будто не слышала его слов. — Я постараюсь впредь держать себя в руках. Она явственно ощущала на себе его строгий взгляд, говорящий о том, как сильно он не одобряет подобное поведение, и подспудно ждала, что сейчас он скажет все, что об этом думает, не забыв приправить слова порцией яда. Но к ее удивлению, Северус лишь встал и подошел к окну, за которым вновь разбушевалась непогода, на этот раз сильнее прежнего, чего до этого момента никто из них и не заметил. — Ваша способность уникальна, — задумчиво проговорил Северус, и Гермиона почувствовала некое облегчение от того, что он не собирался препарировать ее неподобающее поведение. Она подошла к камину и опустилась на пол, поднеся руки к огню. — Но проклятие, наложенное кем-то, делает ее… ужасной. Гермиона кивнула, а глаза вновь защипало от слез. — Расскажите мне все, Гермиона. Ее имя сорвалось с губ так легко, словно он делал это уже тысячу раз. Он вдруг вспомнил девушку, лежащую на больничной койке. Казалось, ничего общего с Грейнджер из сна у нее быть не может, но тем не менее это была она, и он ясно видел, что с каждым днем она увядает, как те розы, оставленные мистером Уизли на прикроватной тумбочке, которые почему-то все еще стояли там, словно напоминание о времени. — Проклятие убьет вас, если не найти выход. — Возможно, я заслужила это, — она вновь стала растирать холодные ладони, но согреться это не помогало. — Кто угодно, только не вы, — Северус повернулся к ней. — Расскажите мне все с самого начала. — После того как я коснулась кольца проклятого ловца снов, то оказалась в комнате, похожей на больничную палату, — Северус замер, боясь сделать неосторожное движение и спугнуть ее. — Я звала на помощь, но никто не пришел. Тогда я еще не знала, что это сон. Я думала, что ловец снов — портал, который перенес меня в какое-то странное место, откуда нет выхода. Сколько времени я провела в заточении, не могу сказать точно. Сквозь небольшое окно я видела, как дни сменяют друг друга. Каждую ночь я слышала смех и крики. А днем — голоса. Гарри, Рон, Джинни, Молли, Артур, Джордж и совсем незнакомые. Их было так много, что к концу дня они сливались в один сплошной поток, в котором ничего нельзя было разобрать. Когда голоса стихали, я оставалась совсем одна. Обычно это происходило поздно, когда в окно светила луна. А ночью… — Гермиона замолчала, уставившись на свои колени. — Что происходило ночью? — нетерпеливо подтолкнул Северус. — Каждую ночь я оказывалась в лесу и видела обезумевшую миссис Лестрейндж. Она… Она жаждала пыток, крови. «Давай, повеселимся!» кричала она, снова и снова подвергая меня пыткам. — Значит, вы могли покинуть больничную палату? Гермиона нахмурилась и покачала головой. — Нет. Это было похоже на сон. Реальный, но сон. — Сон во сне? — Северус нахмурился. — Это звучит, как бред сумасшедшего, но все было именно так. Он кивнул. — Допустим. Как в ваш сон попадали все эти люди? — Я звала на помощь, и они приходили. — Почему же вы не позвали кого-то из своих друзей? — Потому что я бы не вынесла наблюдать за их смертью без возможности им помочь. — Выходит, Беллатриса знает о вашей способности, — он задумчиво постучал указательным пальцем по подбородку, уставившись в одну точку. — Сейчас да, но сначала… — Гермиона медленно подошла к камину. — Это было похоже на легилименцию, как тогда в Малфой-мэноре. — Северус не знал точно, что случилось с ребятами после того, как их лагерь обнаружили егеря, но мог предположить, что ничем хорошим, несмотря на побег, это не закончилось, поэтому он лишь кивнул. — Она каким-то образом выхватила из моей памяти первое попавшееся лицо, и… — она сделала в воздухе неопределенный жест, а потом вновь принялась тереть руки. — Я увидела его перед собой, в пижаме и босого. А после… Я делала все, чтобы заблокировать воспоминания о тех, кто мне по-настоящему дорог. Но миссис Лестрейндж требовала новых жертв. — И вы подкидывали ей тех, с кем виделись лишь в далеком детстве. Как самых ненужных, — закончил за нее Северус. Глаза Гермионы снова наполнились слезами. — Я виновата во всех этих смертях, — пробормотала она. — Когда стало ясно, что миссис Лестрейндж не собирается меня убивать, я не смогла по-другому. Считайте, что я просто трусиха, но увидеть, как она расправится с теми, кто мне дорог, было выше моих сил. Как и терпеть бесконечные пытки. Северус вновь кивнул. Он не мог винить ее за малодушие, ведь сам когда-то молил Темного Лорда сохранить жизнь Лили, наплевав при этом на ее семью, на тех, кто был ей дорог. А про то, как самозабвенно Беллатриса пытала тех, кто перешел ей дорогу, знал не понаслышке. — А потом вы оказались здесь, — медленно проговорил Северус. Гермиона согласно качнула головой. — Да, я уже рассказывала, что зажмурилась и представила себе самое безопасное место, а когда открыла глаза, то увидела этот дом, окруженный лесом. — Насколько хорошо вы владеете окклюменцией? — спросил Снейп после недолгой паузы, и взгляд его из задумчивого вновь стал цепким и внимательным. — Я нашла информацию по этой теме еще когда училась на пятом курсе. Да и Гарри рассказывал, — Гермиона неуверенно замолчала, увидев, как взгляд его потемнел. Ну конечно, и здесь не обошлось без Поттера. Интересно, как много он успел растрепать, прежде чем занялся по-настоящему полезным делом. Например, поиском и уничтожением крестражей. — Простите… — Продолжайте, — перебил ее Северус. — Я пыталась изучать все самостоятельно, чтобы помочь Гарри, но той информации, что нашлась в хогвартской библиотеке, оказалось ничтожно мало. А потом… Потом оказалось не до того. Мне удалось вернуться к этому лишь после окончания Хогвартса. В университете даже нашелся преподаватель, который худо-бедно смог направить меня в нужную сторону. А еще там я нашла гораздо больше литературы, посвященной окклюменции и легилименции. Как вы понимаете, последнее меня не особо интересовало. Я ведь собиралась изучать артефакты, а их свойства не описаны в инструкциях. И последствия от их магического влияния могут быть любыми. Преподаватель, который меня консультировал, неоднократно говорил, что окклюменция, при правильном использовании, может спасти жизнь исследователю, если на артефакт наложено особенно темное проклятие. Там же в университете я узнала, что тот, кто может закрывать свой разум, способен обезопасить себя от этого самого влияния, — она отбросила мешающую прядь волос и перевела дух. — Во время наших скитаний по лесу в поисках крестражей, мы по очереди носили медальон Слизерина. И владей мы тогда навыком окклюменции, многих неприятностей можно было избежать. Она замолчала, медленно переводя взгляд от одного предмета мебели на другой. Вспомнился полный ненависти взгляд Рона, его искаженное яростью лицо, перед тем как он ушел. Вспомнилось, как Гарри просыпался от собственного крика весь в холодном поту. Вспомнилось тихое злобно нашептывание, которое слышалось, казалось, отовсюду, пока она сама носила крестраж на шее. А ведь умей они пользоваться хотя бы самыми азами, ничего этого, возможно, не было. Северус вновь посмотрел в окно. Времени совсем не осталось, но на один вопрос еще можно получить ответ, если Грейнджер не вздумает упрямиться и говорить загадками. — Значит, с понятием окклюментного щита вы знакомы, — это не было вопросом, однако Гермиона все же кивнула. — И как же выглядит ваш? Она пожала плечами. — Я руководствовалась самым простым правилом: если нужно что-то спрятать, лучше всего делать это на виду. Поэтому все свои мысли, все воспоминания и чувства я оставляю на местах, лишь окутываю густым туманом. — Ваш преподаватель был прав. Окклюменция действительно спасла вам жизнь. Но и она не всесильна. Что-то мне подсказывает, что времени у нас не так много.***
— Мне нужна мисс… Вивиан, — высокий светловолосый мужчина, остановившись возле стойки администратора, широко улыбнулся поприветствовавшей его молодой волшебнице. — Она еще здесь? — Добрый вечер. Она в своем кабинете, — уловив его слегка озадаченный взгляд, волшебница пояснила: — Вниз по лестнице и направо до конца коридора. А по какому вы вопросу? — она придвинула к нему журнал для записи посетителей. — По личному, — ответил он, положив на раскрытую страницу две золотые монеты. Девушка кивнула, быстро захлопнув журнал, а мужчина вновь улыбнулся и бодро двинулся в указанном направлении, тихо насвистывая незатейливую мелодию. Однако стоило ему остаться одному, как вежливая улыбка мигом испарилась с его лица, а в глазах блеснул лед. Найти нужную дверь оказалось несложно. Она была единственной, из-под которой пробивалась полоска света. Мужчина остановился и прислушался. За дверью раздавались тихие шаги и шелест бумаг. Очевидно, Вивиан была одна. Ничего не подозревая, она расхаживала по кабинету, в который раз сверяя цифры в отчете, чтобы вновь не попасть впросак. Рабочий день уже закончился, но идти домой не хотелось. Да и дела еще нужно было закончить, чему как раз и способствовала тишина пустеющего здания. Мужчина без предварительных вежливых стуков резко дернул дверь на себя и тут же плотно закрыл ее за собой. Его внезапное появление, несомненно, застигло Вивиан врасплох. От неожиданности она едва не выронила пергамент, что держала в руках. Мужчина вперил в нее злобный взгляд. Вивиан застыла на месте, удивленно разглядывая незнакомца. Первое, о чем она подумала, что авроры наконец выследили ее и пришли, чтобы отправить в Азкабан. Но мужчина не был похож на аврора, на нем была самая обыкновенная маггловская, хоть и довольно солидная, одежда. Он не выхватил палочку, не наложил никаких заклинаний. Поэтому эту мысль Вивиан тут же отмела. Однако недобрый взгляд, которым прожигал ее посетитель, определенно не сулил ничего хорошего. — Не узнаешь? — спросил наконец мужчина, осклабившись. С трудом взяв под контроль все роящиеся в голове мысли и одолевающий страх, она постаралась придать лицу самое незаинтересованно скучающее выражение, на какое была способна в этот момент, и протянула: — С кем имею честь говорить? — Твое напускное равнодушие меня не проведет, — прохрипел мужчина и медленно двинулся к ней. — Я знаю, как тебе страшно… Алекто. Ее имя он практически выплюнул ей в лицо, одним резким выпадом преодолев оставшееся между ними расстояние и внезапно оказавшись совсем близко, почти вплотную. Надо отдать должное, несмотря на то, что внутренности сковало страхом, Вивиан прекрасно держала себя в руках. Она вглядывалась в незнакомое лицо, пытаясь собрать разрозненные мысли воедино. Выходило плохо. Но одно она знала точно: человек перед ней — не аврор. Незнакомец тем временем по-хозяйски прошелся по кабинету и вальяжно расселся в кресле, с интересом озираясь по сторонам. — Кто вы? — Не узнаешь старого боевого товарища, Алекто? — незнакомец улыбнулся. — Вы меня явно с кем-то путаете, — она попыталась непринужденно усмехнуться. Улыбка сползла с лица мужчины, в глазах, до того сиявших весельем, сверкнула сталь. — А я-то надеялся на более радушный прием. Хотя после заброшенного дома в глуши Франции… — Корбан, — на лице мелькнуло узнавание. — Умница. Я уж думал, ты совсем обо мне забыла. Она в два шага подошла к столу, вперив в Яксли яростный взгляд. — Какого хрена? Что с девчонкой? Ты должен был приглядывать за ней. Корбан развел руками. — С этим неплохо справляется домовой эльф. А ты, я вижу, неплохо устроилась, — он вновь окинул любопытным взглядом кабинет. — И где обитает Снейп? — На нижних этажах, согласно технике безопасности, — на автомате ответила Вивиан, лихорадочно соображая, что делать, чтобы тщательно выстроенный план окончательно не полетел хагридовым драклам под хвост. Опершись на стол, она склонилась к его лицу и прошипела: — Корбан, ты идиот? Знаешь, что будет, если тебя схватят авроры? Он откинулся на спинку кресла и вновь широко улыбнулся. — Ты писала, что сейчас Министерство не сильно интересуется поимкой беглых преступников. К тому же как они меня узнают? Даже ты не сразу поняла, кто перед тобой. Она выпрямилась и отступила на шаг. — Что с зельем? Ты должен был следить… — Да-да, должен был следить за зельем, охранять девчонку и не высовываться, — перебил Корбан, — пока ты будешь развлекаться, претворяя в жизнь давние фантазии. Но у меня другой план. — Что за план? — настороженно спросила Вивиан. — Ты решил выйти из игры? — Нет, что ты? Я решил взять все в свои руки, включая собственную свободу и жизнь. Я, знаешь ли, больше не намерен играть вторую скрипку. — Но если авроры… Корбан вскинул руку, обрывая ее на полуслове. — Авроры делают лишь то, что им прикажут. Думать — не их прерогатива. Они исполнители, не более. Так было всегда. — Он размял шею и поднялся. — Занятная штука, это зелье старухи Блэк. Вот уж никогда бы не подумал, что у тебя есть способности в зельеварении. Не иначе как для Снейпа поднатаскалась. Надеюсь, тебе удалось его впечатлить? — он хохотнул. — Так какой твой план? — Вивиан едва сдерживалась, чтобы не выхватить палочку — так хотелось стереть с его лица эту гадкую ухмылка, а потом смотреть, как он корчится в судорогах от боли, моля о пощаде. — Мне удалось переговорить кое с кем, — словно не замечая ее смятения, как ни в чем не бывало продолжил Корбан, медленно двигаясь вдоль шкафов с документацией. — Не все из них опытные в Темных Искусствах маги, но они довольно быстро учатся и так же как мы хотят избавить магический мир от грязнокровок и магглофила Кингсли. Сейчас же им приходится приспосабливаться. Существовать бок о бок с теми, кто отправил в Азкабан их семьи, знаешь ли, не то, о чем они мечтали. Они согласны выступить. — И много их? — Достаточно. Пришлось поднять старые связи. Кое-кто все еще не рассчитался со мной за должность в Департаменте обеспечения магического правопорядка. — Хочешь сказать, что есть авроры, которые выступят на нашей стороне? Корбан кивнул. — В основном из бывших. Но пара человек все еще работает там. — Весьма неплохо, — задумчиво протянула Вивиан. — А ты зря времени не терял. — Да. В отличие от тебя. Мне кажется или твой изначальный план изменился? — Нет, — она качнула головой. — С чего ты взял? — Я не вижу никаких действий с твоей стороны. — До конца обряда… — Ты ведешь себя так, будто тебя все устраивает, — он повернулся к ней, и в глазах блеснула угроза, а от прежнего дружелюбия не осталось и следа. — И по-моему, это связано со Снейпом. Очевидно, тебе так нравится играть роль его жены, ты настолько вжилась в нее, что совершенно забыла, с чего все началось. — Неправда, — Вивиан смерила его презрительным взглядом. — Просто обряд, о котором я рассказывала… — …Требует времени, — в очередной раз перебил Корбан. — Это я уже слышал. Слишком много времени, за которое вполне можно передумать. Кстати, я прочитал об этом обряде. — Где? Ты рылся в моих вещах? — Нет, — он примирительно выставил вперед ладони и ухмыльнулся. — Всего лишь в тайнике. Уж не думала ли ты, что я откажу себе в удовольствии облазить каждый закуток чертового дома в поисках хоть какой-то информации, кроме той, которой ты кормишь меня долгое время? Занятное чтиво. Теперь я понимаю, почему ничего о нем не слышал. Это родовое проклятие Блэков, и в последний раз им пользовались за много лет до моего рождения. Глаза Вивиан угрожающе сверкнули в свете свечей. — Надо было посадить тебя вместе с девчонкой. От тебя все равно нет никакого проку, — она скривилась. — Так уж и никакого? — понизив голос, проговорил Корбан. — Не забывай, что эта книга оказалась у тебя только благодаря мне. И тупости Поттера. Обнови он заклятие Фиделиуса немного раньше, вряд ли мы смогли бы попасть на Гриммо 12 так же легко. — Пожалуй, это единственное, где ты оказался действительно полезным, — пробормотала она, пройдя к креслу, села и принялась теребить лежащее на столе перо. — Не стоит благодарности, — издевательски протянул Корбан и чуть склонил голову в шутливом поклоне. Благодаря новой внешности, это выглядело довольно органично, что неимоверно раздражало Вивиан. — Знаешь, книга натолкнула меня на мысль. Теперь я знаю, какой из описанных там обрядов ты хочешь закончить. Это было несложно. Более того, я догадываюсь, кого именно ты хочешь вернуть с того света. Однако не могу не спросить: с чего ты вообще взяла, что он подействует? — Старуха сказала… — Это всего лишь выживший из ума портрет. К тому же тебе никогда не приходило в голову, что она может преследовать свою собственную цель? — Цель у выжившего из ума портрета? — она рассмеялась. — И какая же? Просвети меня. Вернуться в молодое тело после стольких лет, прошедших со дня смерти? И я не использовала кровь Блэков. Корбан молчал, буравя ее таким взглядом, словно перед ним и впрямь умалишенная. — То есть ты хочешь сказать, что еще и изменила рецепт зелья? — проговорил наконец он так, словно не верил своим ушам, и вздохнул. — Ты точно не в себе. Ты хоть понимаешь, что любое изменение в подобных обрядах может быть чревато такими последствиями, что третье пришествие Темного Лорда покажется нам всем сущим пустяком? Это ты понимаешь?! — он с трудом совладал с эмоциями, но взрыв мог произойти в любой момент. Вивиан настороженно покосилась на дверь. Не хватало еще, чтобы сюда зашел кто-то из припозднившихся работников, услышав голоса. Она достала палочку и бросила запирающее и заглушающее заклинания. Это не ускользнуло от Корбана. Он ухмыльнулся. — Боишься, как бы Снейп не застукал нас вместе и не устроил сцену ревности? — Боюсь, как бы кто-то из сотрудников не услышал твой бред и не сообщил в Аврорат о надвигающемся мятеже, — парировала Вивиан. — К тому же он, должно быть, уже ушел. — Вы не идете домой вместе? — казалось, его забавлял разговор в подобном ключе. — Как пара? Неужто старина Снейп нашел кого-то на стороне? — Не твоего ума дело, — она злобно сверкнула глазами, однако скрыть обиду ей удалось плохо. Корбан озвучил ее собственные мысли, которые вот уже несколько месяцев не давали покоя. — Если это все, что ты хотел сказать, то проваливай. Небольшие настенные часы пробили девять раз негромкой мелодичной трелью, и она резко вскинула голову, уставившись на них так, будто видела впервые. Рука с зажатой меж пальцев палочкой остановилась на полпути, а с губ почти сорвалось заклинание. — Эй, полегче, — Корбан снова хохотнул. — Это всего лишь часы. А я всего лишь констатировал факт. — Он развел в воздухе руками. — Но вернемся к обряду. — А разве мы еще не все выяснили? — пробормотала Вивиан, убирая палочку. — Обряд способен вернуть к жизни умершего. При правильном его проведении, — продолжил Корбан так, будто и не слышал ее вопроса, сделав акцент на последних словах. — Я знаю, кого ты хочешь вернуть. И знаю, кому именно ты собираешься мстить после. Пока не знаю, кто жертва, но это лишь вопрос времени. Что если обряд пойдет не так, как ты рассчитываешь? Что если пробудится совсем другой волшебник, способный уничтожить не только нас, но и всю Магическую Британию? Что если у него, в конце концов, окажутся собственные цели, которые будут разительно отличаться от наших? Об этом ты подумала? — Все пойдет как надо, — заверила Вивиан. — И вообще, к чему все эти вопросы? По факту у нас еще ничего нет. К тому же если обряд не закончить или закончить неправильно, все вернется на места. И душа умершего тоже. — Значит, у тебя есть пути отступления? Когда механизм заработает на полную мощь, думать об этом времени не будет. Или ты рассчитываешь прятаться под крылом Снейпа до тех пор, пока все не затихнет? — Ты, кажется, говорил что-то о новых последователях? — она вопросительно посмотрела на Корбан. — Чем тебе не запасной план? Он угрожающе прищурился. — Я не намерен играть на вторых ролях, — повторил он. — И ждать больше не собираюсь. Как только я завербую достаточно последователей внутри Министерства, мы возьмем его штурмом. И тогда уже я буду диктовать свои условия всей Магической Британии. — Мечтаешь о кресле министра? — Вивиан ехидно усмехнулась. — Что ж, хорошо. Дай мне знать, как только все будет готово. Антонин спит и видит тот день, когда его имя снова будет внушать страх волшебникам. Корбан заинтересованно приподнял бровь. — Он сейчас здесь? Могу я его видеть? — Почти все сотрудники уже разошлись по домам, — поспешила ответить Вивиан. Не хватало еще организовать сходку Упивающихся прямо под носом у Северуса, если он еще в лаборатории. — Но ты можешь связаться с ним совиной почтой. Совы прекрасно находят его убежище. Да, кстати, его теперь зовут Антуан Леруа. Яксли скривился. — Да уж, никогда бы не подумал, что он мастер маскировки. Хотя с тем зельем старухи Блэк это и не сложно. Корбан развернулся и направился к двери. — А как к тебе обращаться, если нас увидят или кто-то заинтересуется твоим визитом? Он пожал плечами. — Обращайся, как хочешь. Но того маггла, чью кровь я пустил на ингредиенты, звали Крейг Хант. Разблокировав дверь, он вышел в коридор и тем же путем покинул здание. Вивиан осталась сидеть в кресле, уставившись в одну точку. Даже резкий звук хлопнувшей двери не заставил ее шелохнуться. Она думала. Слова Корбана зародили в ней сомнения, а многое из того, о чем он говорил, усилило ее страхи вплоть до неуверенности в своих силах. Зелья действительно никогда не были ее любимым предметом в школе, но справлялась она весьма неплохо, за что Слизнорт частенько ставил «Превосходно». Однако рецептов существующих зелий она ни разу не меняла. Да раньше ей и в голову это не приходило, в отличие от Северуса, который уже в школьные годы подавал большие надежды на великое будущее в области зельеварения. Неужели желание отомстить так ослепило, что она не подумала о последствиях? Что если Корбан прав и обряд сработает совсем не так, как заверяла Вальбурга? Вивиан тряхнула головой и потянулась к сумке. Достав оттуда небольшую фляжку, она сделала несколько глотков и, с трудом проглотив вязкую противную на вкус субстанцию, закашлялась. Оборотное зелье, хоть и модифицированное, необычайно противное. Но по сравнению с камерой в Азкабане, это было меньшим из всех неудобств, которые ей приходилось терпеть. Интересно, Северус ещё здесь или уже ушёл? Надо бы как-нибудь выяснить, где он пропадает вечерами. Возможно, это как-то связано с тем, что в последнее время они отдалились друг от друга, и с его извечным недоверием, которое, казалось, несколько лет пребывало в состоянии анабиоза, чтобы потом восстать с новой силой.***
Лаборатория опустела, а следом за ней и все здание. Стало тихо, и сложно было поверить, что всего полчаса назад оно было похоже на растревоженный улей. Закончив с уборкой, Северус окинул взглядом рабочее помещение и кивнул, явно оставшись довольным проделанной работой. Наконец он посмотрел на стол, где стоял фиал с зельем цвета аквамарина. Медленно опустившись на стул, Северус уперся подбородком в сложенные руки так, что глаза оказались на уровне фиала. Со стороны могло показаться, что он ведет какой-то мысленный диалог с загадочной субстанцией, поблескивающей в свете одиноко горящей настольной лампы. Возможно, в некотором роде так оно и было. Зелье, над которым он трудился долгие месяцы, наконец готово. За это время оно претерпело много изменений как в составе, так и в предполагаемом эффекте, но тем не менее основную функцию — борьбу с ментальными повреждениями и последствиями темных проклятий — выполняло. По крайней мере, Северус не рассматривал других вариантов. Согласно расчетам, которые удалось привести к идеальным значениям не без помощи Грейнджер, разумеется, оно было приготовлено безупречно. Грейнджер. Думать о ней не хотелось, но и выдворить из мыслей не получалось. Окклюменция помогала, но лишь на время. Стоило потерять контроль, как в голову лезли совсем не подобающие его статусу бывшего профессора картинки с участием одной из самых надоедливых учениц. «Бывших учениц», — не преминул заметить внутренний голос, ставший еще одной проблемой. Его «ценные» замечания эхом отдавались в ушах в самые неподходящие моменты, словно он жил отдельной жизнью и специально выбирал время, чтобы затянуть очередную мерзкую тираду, вывернуть наружу все, что он спрятал от всех, даже от самого себя. Северус моргнул, и голос на время стих, оставив после себя ворох сомнений и в первую очередь в здравии собственного рассудка. Он осторожно коснулся фиала кончиками пальцев. Зелье было еще теплым. Нужно дождаться полного остывания без применения каких-либо чар и снова протестировать образец в условиях лаборатории. И если все свойства останутся неизменными, можно опробовать на живом организме. Лучше, если это будет волшебник. У Северуса был на примете кое-кто, но он не питал особых надежд, что руководство госпиталя святого Мунго позволит ему проводить эксперименты в стенах больницы. Он еще помнил статью, что накатала Скитер после их неожиданной встречи. Помнил, как негодовал Кингсли. Не то чтобы он был прав хоть в одном из своих предположений, но слова «опыты на волшебниках» и «Упивающийся смертью» — хоть и бывший — смотрятся отнюдь не обнадеживающе даже в одной газете, не говоря уже об одной колонке. Разумеется, всегда можно протестировать состав на себе, но те новые, обнаруженные не так давно, свойства, которые в результате изменений состава приобрело зелье, на нем не сработают. А значит, нужно искать обходные пути или попробовать договориться с Янусом Тики. Можно даже задействовать Поттера. Уж к герою и спасителю Магической Британии всяко больше доверия, чем к преступнику, даже если он отличный зельевар. К тому же Поттер не так давно снова ныл, что ему надоело ночами разгребать залежи старья в министерском архиве в поисках неизвестно чего. Вот и развеется. То, что Северус кропотливо создавал в помощь многим пострадавшим от темной магии волшебникам, теперь, возможно, спасет и Грейнджер. В теории. Осталась лишь самая малость до полного завершения процесса. «И что же ты будешь делать, когда она проснётся?», — услышал он в голове ехидные интонации. — Есть большая вероятность, что она не вспомнит ничего из своих снов, — пробормотал он себе под нос и поднялся. Убрав зелье в сейф, он обновил окклюментный щит и покинул лабораторию.***
Оставшись одна, Гермиона посмотрела в окно на кусочек серого неба, что виднелся с места у камина. На улице вовсю занялись сумерки, и не пройдет много времени, как лесную опушку накроет непроглядная мгла. Гроза закончилась, только слышалось, как по крыше мерно барабанил дождь. Даже яркие вспышки из-за деревьев больше не озаряли темнеющее небо. Такое своеобразное затишье пугало ее гораздо больше, чем непогода. Раз за разом она мысленно прокручивала недавние события. В голове будто наяву слышался строгий голос Снейпа, его вопросы, предположения, снова вопросы. Он озвучил то, в чем она не смела признаться самой себе. Боялась, что это окажется правдой. Гермиона старалась быть с ним предельно честной. Наверное, впервые с начала этих странных визитов. Знала, что рано или поздно он все равно докопается до сути. Пытливый ум, требующий разгадать тайну, не позволит принять все как есть. За то время, что они провели здесь вместе, ей удалось неплохо его узнать. Сделанные открытия поражали, казались абсурдными в сочетании с тем, каким она его помнила. И тем не менее это был он. Возможно, оттого что окклюменция здесь не работала, он казался ей другим: более расслабленным, вдумчивым, с тонким чувством юмора. Человечным. Так было вплоть до недавнего времени, когда он всерьез вознамерился попасть в лес. С этого момента все пошло наперекосяк. Злобный профессор, который словно затаился где-то внутри, очнулся и показал себя во всей красе. Но сегодня что-то изменилось. Она не могла сказать точно, был ли виной этому ее эмоциональный всплеск или та информация, что он узнал, но теперь была твердо уверена, что даже у угрюмого и вечно недовольного профессора есть сердце. Скажи она это кому-то во время учебы в Хогвартсе, ее незамедлительно препроводили бы в Больничное крыло на поруки мадам Помфри. Однако сейчас она знала наверняка: сердце у него и правда есть. До сих пор в голове раздавался его мерный стук, а щеку покалывала плотная ткань сюртука. Ее спину будто вновь огладили теплые ладони, а в макушку уперся острый подбородок. Горячее дыхание колыхало непослушные волосы, и казалось, что безопаснее места и не найти. Гермиона зажмурилась и глубоко вздохнула. В воздухе все еще чувствовался запах луговых трав с тонкой ноткой древесины, новых пергаментных свитков и… тумана. Эта ассоциация появилась совершенно неожиданно. Да и откуда ей знать, чем пахнет туман? Если вспомнить все те моменты, когда она сталкивалась с этой субстанцией, то никаких запахов не чувствовалось вовсе. И вдруг туман. Гермиона усмехнулась своим мыслям. Да. Северус Снейп определенно похож на туман. Такой же таинственный, почти неуловимый, появляется внезапно из ниоткуда и так же неожиданно исчезает. Дождь за окном давно закончился. Тучи, закрывающие собой звездное небо, разошлись, и лесную поляну осветила полная луна. Не было ни криков из леса, ни вспышек заклинаний. Лишь оглушительная тишина. В дверном проеме откуда ни возьмись появился Крукшанкс. Но Гермиона, по-прежнему витая в своих мыслях, ничего вокруг не замечала. Крукс подошел к хозяйке и боднул в плечо, требуя внимания. Лишь после этого Гермиона открыла глаза. Наваждение потонуло в туманной дымке и рассеялось. Она погладила Крукса по загривку, и он тут же перебрался на колени, довольно прикрыл глаза и громко заурчал. — Мы снова одни, Крукс, — тихо проговорила Гермиона и провела холодной рукой над угасающим пламенем. Поленья затрещали с новой силой, а огонь разгорелся ярче, даруя такое желанное тепло, которое, тем не менее, не в силах было ее согреть.***
— Гарри! — Джинни выглянула из кухни в коридор, крепко сжимая в руке кусок пергамента. — Гарри, где ты?! Неужто снова лег спать без ужина? — пробормотала она себе под нос и, хмуро посмотрев наверх, начала подъем по лестнице. Весь ее вид говорил о том, что если она окажется права, то Гарри не поздоровится. — Гарри! Джинни с шумом распахнула дверь и увидела идеально заправленную с утра кровать. В комнате слышался приглушенный плеск воды и ритмичное, но невнятное бормотание, которое, очевидно, должно было напоминать песню. Она взглянула на дверь, ведущую в ванную, и улыбнулась. Сегодня Гарри пришел необычайно рано, хоть и уставшим, но определенно в хорошем настроении. Вероятно, оттого, что несколько дней назад Снейп отказался от затеи разгребать залежи конфискованного старого добра в архиве. Их взаимоотношения оставляли желать лучшего, и это не могло не тяготить. Интересно, что такого понадобилось Снейпу? Наверняка что-то не совсем легальное. Выпытать из Гарри хоть что-нибудь она давно отчаялась. Все расспросы пресекались ничего не значащими отговорка или переводились в шутку. Единственное, в чем заверил ее Гарри, так это в том, что ему ничего не угрожает. Лишь после этого Джинни успокоилась и решила, что он сам обо всем расскажет, когда придет время. Она с тоской посмотрела на пергамент, что все еще сжимала в руке. В этот момент на пороге ванной комнаты появился Гарри с обернутым вокруг пояса большим белым полотенцем. — А я думала, что ты спишь, — извиняющимся тоном начала Джинни, хотя понимала, что вряд ли Гарри слышал что-нибудь, кроме шума воды. — Одна очень приятная особа что-то говорила о романтическом ужине, — Гарри улыбнулся и двинулся к ней. — Романтическом? — Джинни нахмурилась, пытаясь вспомнить, не было ли у них планов на вечер. — Ни о чем таком мы не договаривались, но если ты хочешь куда-то сходить… — Конечно, — Гарри подмигнул. — Вот сейчас только оденусь и можем отправляться. — С этими словами он сбросил полотенце на пол и подошел к ней вплотную, целуя в шею. — Гарри, мы же договаривались заранее обсуждать планы на вечер. Мне ведь нужна уйма времени, чтобы… — …Спуститься на кухню? — он отстранился и серьезно посмотрел на нее, но в глазах за стеклами очков плясали бесенята. — На кухню? — повторила Джинни, и на ее лице мигом отразилось понимание. — Черт, Гарри, я уже мысленно представила стенания Кикимера, когда мы сообщим ему о том, что поужинаем вне дома. Она улыбнулась и потянулась к его губам. Гарри крепче прижал ее к себе, углубив поцелуй. — А может, ну его, этот ужин? — пробормотал он, сквозь тонкую ткань домашней блузки обводя пальцем затвердевший сосок. — Ну уж нет, — Джинни резко отстранилась, а для пущей убедительности отошла на пару шагов, но блеск в глазах говорил о том, что предложение Гарри ей явно пришлось по вкусу. — Этот домовик сведет меня с ума. Завтра ты вновь уйдешь в Аврорат, а я до вечера буду вынуждена слушать бубнеж о том, что его старания совсем не ценят и какими благодарными бывали его прежние хозяева после вкусного ужина. Гарри хохотнул и прошлепал босыми ногами к комоду. Джинни не отрываясь следила за тем, как при каждом шаге напрягались мышцы его бедер. Она покачала головой и опустила взгляд. — Да, кстати, тут тебе письмо, — осторожно начала она, протягивая пергамент. — От Снейпа. Гарри на миг замер, а затем продолжил одеваться, будто и не прерывал своего занятия. — Прочту после ужина, — ответил он, натягивая футболку. — Уверен, это может подождать несколько часов. Гарри взял пергамент и отправил его на тумбочку. — Да ты никак вырос, — колко заметила Джинни и, улыбнувшись, взяла его под руку. — Повзрослел. — Не хочу портить себе настроение. К тому же я только что рассказал тебе о моих планах на вечер, — он наклонился и поцеловал ее в макушку. — А ты, насколько я могу судить, их поддержала. Джинни весело рассмеялась и, держась за руки, они спустились к ужину. — Кис-кис-кис, — позвала Джинни, выглянув в окно. — Эй, Крукс! Ты где? — Закрой окно, простудишься, — проговорил Гарри, усаживаясь за сервированный стол. — Крукс умный и еще ни разу не терялся. Придет, когда нагуляется. — Куда он все время пропадает? — ворчала Джинни, закрывая тяжелую створку. — Он же только что был здесь. Гарри пожал плечами и повторил: — Погуляет и вернется. — Как бы не замерз, — Джинни покосилась на окно, за которым медленно кружились снежинки. — И ведь непонятно, как он выходит. Все заперто. Кикимер, ты не видел, куда удрал Крукс? — она повернулась к домовику. — Нет, хозяйка, — пробормотал Кикимер, с грохотом поставив на стол блюдо с телячьими отбивными. Ворча себе под нос что-то о том, что ему вполне хватает хозяина и его жены, чтобы еще следить за пушистым негодником, который и пользы-то не приносит, а смотрит на всех свысока, он, прихрамывая, поплелся к своей коморке. И шерсти по весне на ковре столько, что даже при помощи магии убирать ее проблематично. Потайным желанием старого Кикимера не так давно стала пропажа огромного бесполезного комка шерсти. И чем скорее, тем лучше.