The Mystic

– Они вроде как похожи, не так ли? Юта поднимает взгляд от места, где остыл его ужин, и видит Марка, стоящего у доски, с яичным рулетом на полпути ко рту. Он выглядит немного нелепо, его свитер без жилета и очки слегка набекрень, но Юта не может его винить. Команда провела последние три часа, перебрасываясь теориями, черкая что-то в своих записях, прежде чем стереть их, и пролистывая социальные сети многочисленных жертв. У них есть возможность не торопиться; судя по поведению субъекта, он держит своих жертв довольно долго, прежде чем взять новую, и это необычно. Юта опасается, что они продвигаются слишком медленно, но Кун много раз говорил ему, что это не так. Он не может сделать ничего другого, кроме как верить своему лидеру, поэтому Юта старается не волноваться слишком сильно. Конечно, они должны действовать как можно быстрее, ведь они понятия не имеют, что субъект делает с Де Цзюнем в этот самый момент, но страх перед тем, что в будущем появится еще одна жертва, уходит. – Что ты имеешь в виду? – спрашивает Сычэн с места, где он сидит за столом, повернув голову, чтобы посмотреть на Марка, как и Юта. Юкхей опускает палочки в контейнер с лапшой, маленький кусочек лапши торчит у него изо рта. Кун молча протягивает ему салфетку и поворачивается к Марку. Марк проглатывает кусочек еды и указывает маркером на фотографии Де Цзюня и Джункёна. – У них похожее строение лица? Если в этом есть какой-то смысл? Юта хмыкает, слегка прикрыв глаза. Когда он смотрит на жертв, прикрыв глаза капюшоном, он понимает, о чем говорит Марк. У них обоих похожая линия челюсти, нос, который выглядит так, будто его скопировали на другого человека с очень незначительными поправками, и брови, которые выглядят вроде как одинаково. – Да, вроде того. – И чем это нам поможет? – спрашивает Юкхей, хотя и не без злобы. Марк пожимает плечами: – Наука о лицах – сложная тема. Предпочтения лица влияют на многие, многие вещи в нашей повседневной жизни, о которых мы даже не задумываемся. Например, кого нанимать на работу, наших партнеров и друзей и многое другое. Юта поднимает бровь: – Не помню, чтобы я смотрел на структуру твоего лица, прежде чем назвать тебя своим другом. Марк стонет, качая головой. – Это не намеренно. Это то, что делает наше подсознание, а не то, что мы можем контролировать. На самом деле, лицо можно разделить на одиннадцать ориентиров... – Марк. – Кун прерывает, ставя свою банку колы на стол. Младший краснеет, кивает головой, прежде чем прочистить горло. – Несколько исследований показали, что мы выбираем, с кем быть рядом, с помощью физиогномики. – Значит, у людей нет типов, они смотрят на строение лица? – спрашивает Сычэн, заставляя Марка кивнуть. – Вроде того. Людей могут привлекать люди с определенными чертами лица, но нет ничего необычного в том, что их привлекает группа людей, которые выглядят немного одинаково. Для Юты это звучит как что-то из учебника по биологии, который он случайно нашел в школьной библиотеке. Это звучит чужеродно, не похоже на то, что он мог бы понять, но он знает, что Марк не стал бы говорить об этом без причины. – Итак, наши жертвы выглядят одинаково – о чем это нам говорит? – Возможно, субъект ищет себе суррогат? – комментирует Юкхей, заставляя Куна хмыкнуть. – Партнера? Мужа, возможно? – Может быть, брат? Марк качает головой: – Это не объясняет, почему последние четыре жертвы не имеют столько сходства, сколько первые четыре. Хотя я должен это выяснить. Младший отворачивается, чтобы посмотреть на фотографии, его еда давно забыта, а Юта возвращается к своему ужину. Если он хорошенько сосредоточится, то сможет услышать людей за пределами участка: несколько журналистов и репортеров блокируют входные двери, ведущие в основную часть здания полиции. СМИ узнали о расследовании тем утром, после того как мать ЧонУ сделала довольно публичное заявление в одной из районных газет. Это вызвало множество вопросов, на которые у команды не было времени, и тогда Тэн прилетел, чтобы выполнить свою работу. Юта снова и снова говорит Тэну, что он один из самых ценных членов команды, но тот отказывается его слушать. Он не только говорит на пяти языках и изучает еще два, но и имеет лицензию на оружие и является официальным агентом, а не просто связным. Его обучали не так, как всех их, не для тех же целей, и все же он делает гораздо больше. Неудивительно, что Шотаро восхищается Тэном так же сильно, как и он сам. Юта с нежностью вспоминает, как его младший брат задавал Тэну всевозможные вопросы о языках, на которых он говорит, о том, как трудно выучить столько языков. Всякий раз, когда Кун и Тэн остаются на ужин, Шотаро задает им столько вопросов, что Юта почти чувствует себя виноватым за то, что пригласил их к себе. Но они никогда не жалуются, и за это Юта им благодарен. Шотаро может задавать бесконечное количество вопросов, его любопытство нисколько не ослабевает, и он полагает, что именно поэтому он так нравится Марку. Он действительно должен попросить Шотаро поскорее прийти в штаб-квартиру. Он знает, что это, по крайней мере, пошло бы команде на пользу. – Значит, они все пошли в эти книжные магазины, а вскоре после этого их забрали из клуба или бара, или их забрали из этих книжных магазинов. При дневном свете. – говорит Сычэн, прерывая соперничество Юты с таблицей. – Не могу поверить, что никто их не видел. – Может, их не забрали – может, они пошли за кем-то знакомым? Кун качает головой на предположение Юкхея. – Ренджун уже проверил это. У жертв нет общих знакомых. Даже друзей в социальных сетях нет. Юта нахмурился: – Так зачем идти с кем-то посреди дня? С кем-то, кого ты не знаешь? Марк хмурится: – Видимо, достаточно веская причина. – Значит, субъект использует уловку. – комментирует Юта, обращаясь за помощью к Сычэну, Юкхею и Куну. Кун пожимает плечами: – Да, но какую? О том, что кто-то пострадал? О том, что кому-то нужна помощь? Думаю, владельцы или работники этих книжных магазинов помнят, что такое случалось. – Может быть, записи с камер наблюдения тех магазинов в дни, когда они пропали, помогут. – говорит Юкхей, заставляя Сычэна потянуться к телефону, стоящему посреди стола. «Да, алло.» – Ренджунни, мне нужно, чтобы ты посмотрел записи с камер наблюдения в те дни, когда были похищены жертвы из книжных магазинов. «Звучит отл… не бей меня!» Юта хихикает, качая головой на голос Донхёка, раздающийся из динамиков. – Привет, Донхёк. «Привет всем! Извините за беспокойство, я позволю Ренджуну говорить сейчас.» – Рад снова слышать тебя, Хёк. – сказал Кун, на его лице появилась небольшая улыбка. – Но да, спасибо. «Что мне нужно найти?» Юкхей хмыкает. – Момент, когда каждая из жертв вошла и вышла из магазина и с кем. «У нас есть доступ к этим файлам или мне нужно получить доступ?» Юта опускается на свое место, а с губ Сычэна срывается хихиканье. Прежде чем кто-либо из них успевает что-то сказать, Кун встает. – Я попрошу магазины переслать вам записи. «Хорошо! Я буду ждать!» Линия замолкает, и Марк мотает головой, покачивая ею с небольшой ухмылкой на лице. – Почему мы так уверены, что они дадут нам доступ к этим файлам? Кун пожимает плечами и достает свой телефон, на его лице появляется такая же улыбка. – Я попрошу их арестовать, или что-то в этом роде. Юта смотрит, как Кун выходит из комнаты, затем поворачивается к трем оставшимся в комнате, и смех слетает с его губ. – Он устал от этого, не так ли? Сычэн кивает: – Не могу его винить. У нас отсутствуют какие-либо зацепки – и он прав, что ненавидит это. – Все, что у нас есть – это книги, Сюйси. И если ты не заметил – их миллионы. Юкхей застонал, но больше ничего не сказал, схватив свои палочки, чтобы вернуться к своему ужину. Юта тоже откусывает от своей уже остывшей лапши и записывает, что позвонит Шотаро из его гостиничного номера позже тем же вечером. *** Юта звонит Шотаро, когда возвращается в отель. Он получает голосовую почту своего младшего брата и бросает телефон на кровать, после чего отправляется в душ. Тепло воды заставляет его на несколько секунд забыть о том, что где-то там находится молодой парень, старше Шотаро всего на несколько лет, который не знает, будет ли он жив на следующий день. Это одна из тех вещей, от которых Юта научился отключаться во время работы. Он старается не думать о том, что думали жертвы в последние минуты жизни или в плену. В некоторые дни это проходит легко, его разум пуст от всего, кроме того, что необходимо для выполнения работы и раскрытия дела, которым они занимаются. Иногда это более сложная задача. Юта помнит, как у него разрывалось сердце во время расследования дела в Камбодже, когда одной из жертв, которую они нашли во время работы над делом, была четырнадцатилетняя девочка, сожженная дотла человеком, который ее воспитывал. Это было ужасно и поразило всю команду в самое сердце, и это послужило вызовом, чтобы оставаться сосредоточенными и держать голову прямо, пытаясь найти человека, который так поступил с ней. В конце концов они нашли его, после того как еще одна девушка потеряла свою жизнь, а Юта после этого несколько дней не мог нормально соображать. Он совершал ошибки, забыл забрать Шотаро из школы и даже умудрился из-за этого два дня не есть. Он поклялся больше никогда не позволять делам так влиять на него, и пока Юта считает, что у него все в порядке. С помощью психотерапевта, которого они все должны посещать раз в два месяца или около того, Юта считает, что у него все в порядке. Он выходит из душа и берет одно из гостиничных полотенец. Оно слишком мягкое и плохо удерживает воду, но Юта не возражает. Он вытирается и переодевается в спальную одежду, садится на кровать и кладет перед собой телефон. У него есть несколько сообщений от Доёна, на которые он отвечает одно за другим, и одно от их бабушки из Японии. Она пишет Юте каждые два дня, интересуясь, все ли у него в порядке и нужно ли ему что-нибудь. Юта никогда не принимает деньги, которые она хочет им прислать – чувство вины слишком велико для него, но он разрешает ей время от времени покупать Шотаро подарки. Юта знает, что Шотаро обожает ее, знает, что мальчик хочет поступить в колледж в Осаке, чтобы снова быть ближе к ней, но Юта старается не думать об этом. Вместо этого он включает чайник в своем номере и звонит Марку, который берет трубку на четвертом звонке. – Юта? Все в порядке? Юта улыбается сам себе, его пальцы нащупывают край одеяла, чтобы возиться с ним. Гостиничный номер слишком велик для одного человека, вторая кровать справа от Юты пуста и застелена, и Юта ненавидит это. – Да, да, я в порядке. Просто скучно. Неправильно говорить такие вещи, когда им нужно решить дело, но Юта знает, что Марк поймет. Кун дал им указание думать обо всем, кроме дела, сегодня вечером, чтобы завтра они могли прийти в участок со свежими силами, но Юта ничего не может с собой поделать. Он все время думает о лицах, которые выглядят похожими, но в то же время такими разными, и задается вопросом, не упускают ли они чего-то чрезвычайно очевидного. Марк вздыхает на другом конце линии. Юта мог бы встать и пойти в номер Марка этажом ниже, но он чувствует себя слишком усталым, чтобы даже подойти к его двери и забрать еду из номера, которую он заказал около часа назад. Возможно, после телефонного разговора с Марком он поест. – Я чувствую тебя. Это убивает меня – не думать обо всем. Эти лица – в них есть что-то похожее. В любом случае, на вечер я решил немного почитать. У тебя нет с собой книги? Юта вздохнул и кивнул головой, прежде чем понял, что Марк его не видит. У него действительно есть с собой книга, которую он носил с собой несколько месяцев, обещая себе, что скоро прочтет ее. Он забыл название. – Есть, но я не хочу читать прямо сейчас. Ты уже поел? Марк хмыкает. Юта слышит, как он закрывает свою книгу, прежде чем слышит шум кровати у своего уха. – Нет, но я заказал еду в номер. Хочешь, я поднимусь? Юта думает о Шотаро, о том, что его младший брат, возможно, гуляет с друзьями до захода солнца, а Джэхён и Доён заставляют его вернуться домой, и что он, вероятно, не ждет, пока его старший брат позвонит и спросит, как у него дела. – Да, пожалуйста. Через несколько минут он впускает Марка, прихватив свой ужин, пока тот идет к двери. Марк выглядит уютно в толстовке, джоггерах и очках, и Юта почти чувствует себя виноватым за то, что заставил его идти в свой номер, вместо того чтобы Юта пошел к Марку. В конце концов, он младший. Но прежде чем он успевает произнести эти слова вслух, Марк простонал. – Мои соседи чертовски громкие. Юта усмехается, качая головой. Он придвигает стул к своей кровати и похлопывает его, прежде чем сесть на кровать. Марк садится за стол с миской лапши с говядиной, в одной руке он держит палочки для еды, а в другой – телефон. Юта задается вопросом, ждал ли Марк звонка от Чонина. Они разговаривают, и это приятно. Юта находит в себе силы не думать о деле долгое время, слушая, как Марк рассказывает о нескольких книгах, которые он прочитал за время их пребывания здесь, о Чонине и о том, как хорошо у него идут дела, о том, что они могут купить щенка, потому что Чонин сможет больше работать дома, начиная с нескольких месяцев. Это приятные новости, и Юта улыбается, когда улыбка Марка становится такой яркой, что почти ослепляет. Сычэн звонит им примерно через час после прихода Марка и приглашает выпить в холле отеля. Юта быстро переодевается во что-то более презентабельное, после чего Марк и он спускаются к лифтам и идут в бар отеля. Сычэн, Юкхей и Тэн сидят за одним из круглых столиков, напитки уже заказаны, и Юта легко вклинивается в разговор. Юта чувствует себя спокойно, слушая, как его друзья разговаривают и смеются. Они не так много делали это во время этого дела из-за давления и отсутствия зацепок, и Юта почти забыл, как это звучит, когда группа наполнена счастьем, а не ужасом. Это тот тип громкости, который проникает в твои кости и заставляет твою голову кружиться в хорошем смысле, и это прекрасно. Юта не хочет, чтобы это прекращалось, и поэтому не спрашивает, где Кун. Он знает, что Кун, скорее всего, в номере Тэна, спит, потому что делает это недостаточно часто. За столом не хватает только Ренджуна, и Юта испытывает искушение позвонить ему, чтобы узнать, все ли с ним в порядке, но прежде чем он успевает это сделать, Юкхей упоминает, что Донхёк забирает Ренджуна на вечер и что он не хочет, чтобы его беспокоили. Юта с улыбкой опускает телефон, обнаружив, что на нем нет сообщения от Шотаро. Только спустя час или около того, когда команда расходится и возвращается в свои комнаты, Юта получает сообщение от Шотаро.

От: Шо Ааа, извини. Я был с другом. Мы ходили в игровой зал, было весело. Только что вернулся домой. Прости!!!

Юта вздыхает, качая головой. Он нажимает кнопку вызова, желая услышать свой голос, и Шотаро берет трубку еще до второго звонка. «Прости!» Юта усмехается: – Не стоит, малыш. Я рад, что тебе было весело. Шотаро хмыкает. Юта слышит, как он ходит по их квартире, как мягко похлопывает лапами Леви по полу. Юта чувствует, как замирает его сердце, желая оказаться дома. «Они установили новые песни в Dance Dance Revolution, и я надрал задницу Сончану.» Юта поднимает бровь, глядя на темнеющий горизонт Сеула из своего окна. – Сончан? Это новое имя. Шотаро молчит несколько секунд, и Юта предполагает, что он кормит Леви. – Да, он перевелся в нашу школу пару недель назад. Мы стали вроде как друзьями. Юта слышит что-то еще в голосе Шотаро, но он не настаивает. Если он хочет что-то сказать Юте, он скажет. А если нет, Юта просто должен принять это. – Я рад, что ты заводишь новых друзей. «Как дела?» – Шотаро, кажется, очень хочет сменить тему, и Юта соглашается, не подталкивая его. Он рассказывает Шотаро о единственной связи, которая у них есть, о том, как они, похоже, застряли. – У нас Ренджун занимается вдовами, потерявшими своих мужей, но у меня есть сомнения. – Юта признается несколько минут спустя, бесконечные вопросы Шотаро, кажется, нашли свой конец. Юта лежит на кровати, одна рука поднята вверх, а другая прижимает телефон к уху. Он мог бы включить громкую связь с Шотаро, но ему больше нравится это. Как будто Шотаро стоит рядом с ним, а не за много миль от него. «Почему?» Юта хмыкнул: – Потому что я сильно сомневаюсь, что женщина может так удерживать восемь жертв. Либо она использует сильное успокоительное, которое мы бы уже отследили, либо это не женщина, и мы смотрим на это неправильно. Шотаро хмыкает: «Я думал, команда с самого начала решила, что это мужчина? Ты сказал об этом шефу, из-за размера обуви и всего такого.» Юта кивает сам себе в тишине своего гостиничного номера. – Так и есть, но мы не можем оставить камня на камне. Юкхей вроде как передумал насчет женщины-субъекта. Несмотря на туфлю. «Логично.» Наступает тишина, и Юта позволяет ей окутать его. Он слушает дыхание Шотаро, который готовится ко сну, и жалеет, что не может быть рядом с ним. Он хотел бы посмотреть с дивана на дверь спальни Шотаро, чтобы знать, что он дома и в безопасности. – Ты должен спать. Шотаро простонал: «Скоро буду. Сначала мне нужно закончить несколько страниц домашнего задания по математике.» Юта усмехается: – И несмотря на это, ты пошел на встречу с Сончаном? «Джэхён сказал, что общественная жизнь важнее домашней работы.» – Юта простонал про себя, отметив в смс Джэхёну, что он не должен так развращать своего младшего брата. – «Но я обещаю, что не буду отставать.» Юта хмыкает: – Хорошо. Удачи и приятных снов, малыш. «И тебе. Люблю тебя.» Прежде чем Юта успевает сказать это в ответ, Шотаро кладет трубку и снова погружается в пустоту и одиночество своего гостиничного номера. Юта жалеет, что не может вернуться в участок. *** Счастливое настроение Юты длится недолго. Он готовится к очередному рабочему дню в шесть утра и выходит из отеля вместе с остальной командой около семи. Когда они прибывают в участок, Тэн вынужден оставить группу и сосредоточиться на нескольких медиаплатформах, блокирующих дверь. Они пробираются внутрь без Тэна, и Кун приводит их в комнату для совещаний, где они провели последние несколько дней, и Юта поражается отсутствию знаний, как только садится за стол. У них нет ничего больше, чем то, что они имели вчера, и это поселяется в его груди, как и у остальных членов команды, когда они погружаются в очередной долгий рабочий день. Прежде чем Юта успевает сообщить остальным членам команды, что у Шотаро все хорошо, Кун шлепает папкой по столу. – Ренджун составил длинный список вдов, потерявших своих мужей, начиная с двухлетней давности и далее. Юта сдвигается на стуле, слова Шотаро звучат у него в голове. – Разве мы не должны посмотреть и на мужчин? Сычэн хмыкает: – А если они геи? Марк вздыхает, качая головой. – Это будет сложно, учитывая, что однополые браки были узаконены только год назад. Он говорит это так легко, как будто это никак не повлияло на его личную жизнь, но Юта полагает, что его это тоже не должно волновать. Марк есть Марк – он приводит факты, когда другие не могут. Юкхей выглядит немного неловко, и Юта не может сказать, что он не согласен. – Мы должны рассмотреть зарегистрированные партнерства. Юта закрывает глаза: – Но вполне возможно, что субъект и его партнер никогда не получали его. – Я не хочу об этом думать. – говорит Кун, нажимая несколько кнопок на телефоне. Он трещит несколько раз, прежде чем к ним присоединяется голос Ренджуна. «Доброе утро, я все еще ненавижу эту кофеварку.» Юкхей фыркает, качая головой. – Доброе утро, Ренджун. «Доброе утро, Сюйси. Все получили мой список?» Кун кивает: – Да, получили, спасибо. Нам также нужно, чтобы ты проверил зарегистрированные партнерства. Ренджун издает звук, который Юта может классифицировать только как замешательство: «Почему?» – Потому что субъект может быть мужчиной. – ответил Сычэн, заставив Юту кивнуть. Они были так уверены, когда рассказывали Кёнсу, что это мужчина, но, поскольку несколько жертв были строго гетеросексуальны, было все труднее и труднее не думать о женщине-субъекте. Мужчина-гей пошел бы с женщиной; мужчина-натурал не пошел бы с геем. «Я подумал, ну, вообще-то, в твоих словах есть смысл. Я тебе перезвоню.» И с этими словами Ренджун нажимает кнопку и кладет трубку. Юта оглядывает стол и видит, что Марк снова смотрит на фотографии жертв. Карта на доске показывает места, откуда были похищены жертвы, и книжные магазины, которые, похоже, имеют какое-то значение, которое они не могут найти, и Юта следит взглядом за красными линиями. – У Шотаро все хорошо. – Это кажется ужасно случайным фактом, которым можно поделиться, в то время как Кун и Сычэн уже листают список вдов, а Юкхей сидит за ноутбуком и снова листает социальные сети. Марк поворачивается спиной к доске и улыбается. – Приятно слышать. У него в школе все хорошо? Юта хмыкает, усмешка слетает с его губ. Его пальцы находят одну из ручек на столе, возится с кнопкой на дне. – Джэхён сказал ему, что его социальная жизнь важнее домашней работы, но он говорит, что в школе все хорошо. – Социальная жизнь, да? – добавляет Сычэн, его лицо больше не повернуто к столу и не склоняется над листами бумаги перед ним. Кун тоже смотрит на Юту, его глаза выглядят более усталыми, чем Юта когда-либо видел раньше. Юкхей закрывает ноутбук, прежде чем повернуться и посмотреть на Юту, и чувствует, как гордость раздувается в его груди. – Да, пару недель назад в его школу перевелся новый мальчик. Вчера вечером они вместе ходили в игровой зал. – Юта улыбается при воспоминании о голосе Шотаро, о том, как в разговоре о Сончане промелькнуло нечто иное, чем просто дружелюбие. Он еще не спрашивал Шотаро, но, возможно, им стоит поговорить об этом, когда Юта вернется. – Это мило с его стороны. Юта знает, как команда любит Шотаро. Он видел это по тому, как они спрашивают, как у него дела, как, приходя в гости, они обязательно включают Шотаро в разговор и в любую игру, в которую они играют. Юта даже приглашал Шотаро на несколько ужинов, которые они организовывали, и Шотаро, похоже, нравятся члены команды. Это похоже на то, как мать Тэна заботится о них, когда приезжает в город. Юта скучает по ее острому супу с креветками. – Скоро он снова должен прийти к нам на ужин. – говорит Кун, и Юта кивает. Шотаро нравится Тэну, ведь тот, несмотря на свою профессию, тоже интересуется танцами, и хотя Шотаро танцует только в танцевальном клубе своей школы, Юта знает, что у него есть талант. Возможно, это может стать чем-то в будущем Шотаро, если он этого захочет. – Я скажу ему. Прежде чем кто-либо успел что-либо сказать, в дверь вошел Кёнсу. Он выглядит хуже некуда, мешки под глазами темно-синие, а рука крепко держит то, что, по мнению Юты, не является его первой чашкой кофе за день. Кун в доли секунды встает, склоняет голову перед Кёнсу и предлагает ему свой стул. Шеф качает головой, делает глоток кофе и обращается к команде. – Это прозвучит ужасно, но у нас до сих пор нет ни одного тела. Родители Де Цзюня в гневе, да и остальные тоже. Пожалуйста, скажите мне, что у вас есть на что опереться. Юта знает, что для Кёнсу, наверное, убийственно слушать, как родители говорят по телефону, что у них нет никаких новостей. Этот человек работает над несколькими делами одновременно, их дело – лишь одно из целого ряда, и Юта совсем не завидует его работе. Кун открывает рот, но прежде чем он успевает что-то сказать, Марк берет инициативу на себя. – У первых четырех жертв, похоже, схожие формы лица, цвет глаз и структура костей. Они также все относительно одного возраста и социального статуса, поэтому мы ищем тех, кто потерял своего партнера два года назад или раньше, и сужаем список. Кёнсу поднимает бровь: – Я думал, мы ищем мужчин. Юта сразу же чувствует дискомфорт в груди. Кёнсу не только выглядит смущенным, эмоции видны в его глазах и во рту, но на его лице есть что-то еще, что Юта не может определить. Его грудь сжимается, прежде чем он смотрит на Юкхея и Сычэна и поворачивается к Марку, прежде чем прочистить горло. – Мы знаем, что однополые браки не были законными во время первого исчезновения, поэтому мы ищем зарегистрированные партнерства. Кёнсу прочистил горло и кивнул. – Конечно, конечно. Кун выглядит так, будто хочет что-то сказать. Его глаза сканируют комнату, устанавливая зрительный контакт со всеми и слегка задерживаясь на Марке, прежде чем он поворачивается и смотрит на Кёнсу. – Сэр, поскольку эта команда работает на вас, мы являемся вашими подчиненными и будем вас слушаться. Но я должен прояснить одну вещь: несколько членов нашей команды считают себя бисексуалами или геями, и если вам это неприятно, я предлагаю вам обратиться ко мне. На долю секунды в комнате воцарилась тишина, все смотрели на Кёнсу, гадая, что скажет пожилой мужчина, а потом он подавился кофе с тихим смехом. Юта смотрит, как он пытается дышать через нос, Кун берет кружку из его рук, Кёнсу кашляет и пытается отдышаться, прежде чем выпустить громкий смех. – О, это... Простите, что произвел на вас такое впечатление. Уверяю вас, мы с мужем прекрасно принимаем всех и каждого. Юта отпускает дыхание, громкое фырканье вырывается из носа Марка, прежде чем он зажимает рот рукой. Кун выглядит довольным, хотя и немного облегченным, и Юта не может его винить. – Приятно слышать. – Значит, наш субъект может быть геем? Возможно, нам стоит проверить гей-клубы в этом районе, может быть, кто-то заметил странное поведение. – Юта хмыкает, записывая это в блокнот, лежащий перед ним. Его пальцы уже испачканы чернилами от постоянной игры с ручкой, и он надеется, что сможет оттереть их к концу дня. – Хорошая идея. Пока что мы прочесываем список имен и прогоняем их через систему. – говорит Кун, заставляя Кёнсу кивнуть. – Мы не уверены на сто процентов, что это мужчина, поэтому у нас также есть список вдов. Ваши люди все еще обследуют книжные магазины? Кёнсу кивает: – В каждом из тех, куда заходили наши жертвы, постоянно дежурят один или два полицейских. – А клубы? – спрашивает Юта, заставляя Кёнсу хмыкнуть. – В них работают полицейские под прикрытием, чтобы за всем следить. Юта позволяет своим плечам слегка опуститься, облегчение проходит через него, как небольшая волна. Это ничто по сравнению с тем облегчением, которое он почувствует, когда они раскроют дело, но пока он может набраться сил. – Мы тоже ищем молодых людей. Дверь снова открывается, и перед нами предстает Тэн с изможденным выражением лица. Он держит кружку с кофе из полицейского участка, его глаза ни на чем конкретном не сосредоточены. – Сейчас семь часов, черт возьми, извините за выражение, утра. Эти люди как насекомые. Кун подходит к нему и кладет руку ему на плечо, наклоняется, чтобы нежно поцеловать Тэна в щеку, и Юта наблюдает, как Тэн немного расслабляется. – Ты молодец. Кёнсу даже не выглядит взволнованным, его глаза по-прежнему устремлены на фотографии на доске. – Молодой, потому что пожилой мужчина или женщина не могут удержать такое количество мужчин? Сычэн покачал головой: – Не особенно. В основном потому, что все жертвы были в хорошей физической форме, и пожилому мужчине или женщине было бы трудно одолеть их, не получив несколько ударов. Люди бы заметили, что их коллега весь в синяках. Кёнсу кивает: – Хорошо. Что ж, я собираюсь сделать себе еще одну чашку кофе и взглянуть на некоторые другие дела, которые мы ведем. Если вам что-нибудь понадобится, просто спросите Джено, Ченлэ или Джемина, они будут рады помочь. Юта вспоминает трех новичков, стоящих за одним столом, смеющихся и улыбающихся друг другу, и кивает Кёнсу. Остальные члены команды выглядят немного менее уверенными, вероятно, не представляя, кто такие Ченлэ или Джено, но они ничего не говорят. – Спасибо. Они смотрят, как Кёнсу уходит, а Кун и Тэн возвращаются в свои кресла. Марк снова отворачивается от доски, его лицо хмурится. – Мы учли профессию субъекта? Юкхей покачал головой: – Я предполагаю, что он безработный, учитывая, сколько времени он проводят со своими жертвами, прежде чем взять новую. – Или у него очень ответственная работа, и он проводит с ними так много времени, потому что не может видеться с жертвой так часто. – комментирует Тэн, заставляя Юту покачать головой. – Сомневаюсь. Как сказал Сычэн, кто-то из коллег заметил бы синяки или что-то в этом роде. Субъект ведет себя странно, неважно. Возможно, у него где-то есть подработка. Кун вздыхает, запрокидывая голову назад. – Что ж, чем бы он ни занимался, надеюсь, так его будет легче найти. *** Мой дорогой, Еще один день проходит без тебя в моих объятиях. Я больше не могу этого выносить. Твой,