The Mystic

«К кому ты возвращался домой?» Вопрос Де Цзюня вертелся в голове Юты, пока он сидел. Не задумываясь, он ответил – к Шотаро. Ведь именно Шотаро ждет его дома, встречает с улыбкой и обнимает. Но Юта знает, что Джэхён и Доён тоже стали частью его возвращения домой. Они всегда приходят через несколько часов после приезда Юты, готовят ужин и отвлекают его. Юта полагает, что и он приходит домой к ним. Юте нечего делать. Он ждет, но не знает, как долго. Он ходит по комнате, сканируя стены в поисках рисунков и слов, вырезанных на них. Он находит имя Минхо, нацарапанное, по предположению Юты, ногтями ЧонУ. Юта ел суп ложкой, которой теперь нет, она была взята еще при Де Цзюне, и он не думает, что у ЧонУ был доступ к достаточно острым предметам, чтобы вырезать что-то на стене. Смотреть больно, но Юта заставляет себя. Он изо всех сил пытается представить себе действия, которые видели эти стены, сцены, свидетелями которых они были, не имея возможности помочь. Джеджун, проснувшийся в растерянности и не имеющий никого, кто мог бы ему помочь. Джункён, проснувшийся с Джеджуна напротив него, как Де Цзюнь, когда проснулся Юта. Юта заставляет себя нащупать кровать, поднять тонкий матрас и поискать. Он не уверен, что ищет, но не останавливается. Он поднимает все, что может, даже ощупывает стены в поисках потайной кнопки. Он пробует дверь, несмотря на то, что знает, что это мало что даст, и, естественно, она не сдвигается с места. Он не садится. Юта продолжает стоять, расхаживая по комнате. Потому что он знает, что если он сядет, его мысли будут блуждать. Его мозг откроет забор, в котором он запер свои слабости, и они вырвутся наружу. Юта нажимает на забор, навешивает на него еще один замок и сосредотачивается на стенах вокруг себя. Вместо того чтобы думать о своих слабостях, он думает о хаосе в полицейском участке. Юта позволяет себе думать об этом, потому что он может только представить, как хорошо Кёнсу себя чувствует из-за этого. Он представляет себе, что Джемин уже вернулся в полицию, готов и предан делу, чтобы помочь, а обеспокоенный Джено стоит за ним на каждом шагу. Команда, вероятно, заручилась помощью Бэкхёна, своего начальника. Этот человек – просто находка для окружающих, один из самых смешных людей, которых Юта когда-либо встречал, и при этом он хорошо выполняет свою работу. Юта любит работать на него, хотя тот может поджарить их, как и всех остальных, потому что после работы он приглашает их выпить. Юта не садится, даже когда у него начинают болеть ноги. Время проходит незаметно, и он ненавидит это. Он хочет вернуть свой телефон, хочет часы, чтобы следить за всем этим. Де Цзюнь сказал ему, что Джонни держит его в курсе того, какой сегодня день, но он ничего не сказал о времени. Юта понятия не имеет, сколько времени прошло с тех пор, как Де Цзюня забрали из комнаты, и не знает, когда тот вернется. И вернется ли вообще. Джонни обостряется с пугающей скоростью – Юта тому яркий пример – и Юта понятия не имеет, полезен ли Де Цзюнь для Джонни. Возможно, он выполнил свой долг, и теперь от него избавятся, или что там Джонни делает с ними после того, как возьмет кого-то другого и сочтет его достаточно достойным. Он сглатывает и смотрит на знак мира, нацарапанный на стене. Ирония судьбы, действительно, и, возможно, именно поэтому Юта обводит пальцами фигуру. Края грубые и колючие, но Юта приветствует боль. Он не отдергивает руки, даже когда с указательного пальца капает маленькая капелька крови. Это отвлекающий маневр, а Юта умеет им пользоваться. Он оглядывается на стул, где раньше сидел Де Цзюнь, и его сердце сжимается. Юта ничего не слышит над собой, даже когда прижимает ухо к двери. Кажется, что она сделана из какой-то стали, которая должна быть где-то зарегистрирована. Если Джонни построил эту комнату как подвал, это тоже должно быть где-то зарегистрировано. Джонни потребовалось бы какое-то разрешение, а его можно получить только после того, как пройдешь через все юридические бумаги и формы. Это значит, что дом должен быть зарегистрирован на имя Джонни или Тэёна, но они ничего не нашли. Когда вторая капля крови стекает по пальцу Юты, он отстраняется. Шотаро в безопасности, он это знает, но Сончан все равно захочет с ним связаться. Команда знает, что Сончан существует, и некоторые из них знают, что он дружит с Шотаро. Конечно, они будут держать Сончана подальше от Шотаро, верно? Как будто рефлекторно, Юта потянулся в карман за телефоном, чтобы просто позвонить, чтобы спросить. Как будто это возможно. Он смеется над собой, над своей глупостью. Когда глаза Юты находят его собственные в зеркале, он тут же останавливается. Он закрывает рот и сглатывает, прежде чем отвернуться от дурацкого зеркала. Черт. Ему нужен свежий воздух. Сончан не имеет к этому никакого отношения – Юта знает – но что-то в том, чтобы держать Шотаро рядом с собой, заставляет его кожу ужасно зудеть. Что, если он действительно что-то знает? Что, если Сончан каким-то образом замешан во всем этом? Он старшеклассник, ровесник Шотаро, у него нет приводов, но все это может оказаться ложью. Это может быть то, на что рассчитывает Джонни, то, что ему нужно для того, что он делает. Во рту Юты появляется горький привкус. Он сглатывает, но он не уходит. Он делает глубокий вдох и закрывает глаза. Мать Тэёна, похоже, была категорична в том, что ни Сончан, ни она не имели никаких контактов с Джонни с тех пор, как закончилось расследование. Не потому, что они не пытались, но Джонни, похоже, не хотел этого. В конце концов, контакт сошел на нет, и мать Тэёна прекратила попытки. Когда-то они были семьей. Джонни и Тэён, мать Тэёна и Сончан. Юта может только представить, как они часто навещали друг друга, как Джонни старался расположить к себе и Сончана, и мать Тэёна, завоевать их расположение, только чтобы иметь возможность жениться на Тэёне. Чтобы быть с ним. Жжет. Если Джонни планировал это с самого первого момента, когда увидел Тэёна, то он приложил немало усилий, чтобы все вокруг поверили в его нормальность. Что он не думает о том, чтобы убивать людей и держать их где-то взаперти. Если это не так, и Джонни каким-то образом сорвался, случилось что-то, что заставило его начать этот беспорядок, тогда Юте нужно быть еще более осторожным. Ему нужно научиться быть на стороне Джонни. Чтобы он был счастлив, и чтобы остаться в живых. Шотаро не заслуживает жизни без родителей и старшего брата. Шотаро любит его, Юта знает это, и он также знает, что если он не выберется отсюда живым, Шотаро может полностью потерять себя. Когда умерла их мать, он был безутешен и почти год не ходил в школу. Юта поставил перед ним ультиматум: уехать из города, который постоянно напоминал им об их семье, и начать все сначала, или провести остаток жизни, запершись в своей комнате. И поскольку Шотаро есть Шотаро, а Юта рассказал ему о работе, на которую он сможет устроиться в Корее, Шотаро выбрал первый вариант. Прошло много времени, недели слез и месяцы учебы, но Шотаро наконец-то позволил себе занять место в этом мире, в котором они живут. Его дружба с Сончаном – живое тому доказательство. – Черт. – Юта шепчет про себя, его голос скрипуч. Он прочищает горло, глаза расширены. Он понятия не имеет, как долго он здесь стоит, как долго нет Де Цзюня – но если его горло пересохло от отсутствия разговоров и воды, то это точно было давно. Он понятия не имеет, что Джонни с ними делает. Де Цзюнь выглядел испуганным, когда раздались шаги, эту долю секунды Юта смог увидеть страх на его лице, прежде чем комната погрузилась в темноту, и Юта остался сидеть там один. Юта закрывает глаза, синяки и порезы на руках и ногах Де Цзюня перемещаются в его воспоминания. След от укуса на левом плече Де Цзюня, огромный синяк на бедре. Он выдержал две с половиной недели этой пытки. Остальные терпели гораздо дольше, их оставляли одних в этой комнате слишком много раз, чтобы сосчитать, бесчисленные часы – Юта догадывается – и все это время мир вокруг этой проклятой комнаты продолжал жить. Пока члены их семей искали, искали и волновались, весь остальной мир занимался своими делами. Юта сглатывает, откидывая голову назад к стене. Он потянулся вверх, чтобы облизать палец, кровь уже засохла, а рана была такой маленькой, что Юта ее даже не видел. Металлический привкус распространяется вниз, а затем снова исчезает, и Юта продолжает сидеть там. Он начинает считать рисунки на стене, серые пятна на полу, которым там не место. Юта считает темные пятна дерева на нижней стороне стен, плитку рядом с ведром. Ему нужно в туалет, но Юта не хочет. Он чувствует, как горит мочевой пузырь, но не двигается. Он продолжает стоять, прислонившись к стене, потому что все еще не может сесть. Так проходит время. Мочевой пузырь Юты болит, ноги сводит судорогой, но прежде чем Юта успевает попытаться так заснуть, где-то вдалеке раздаются шаги. Юта мгновенно выпрямляется, глаза внезапно настораживаются, а пальцы дрожат. Шаги приближаются, но Юта не двигается. Он прекрасно видит дверь – когда она откроется, Юта увидит того, кто там стоит. Он выжидает такт, два и сжимает пальцы. Он сглатывает, прежде чем слышит звук замка в двери, стальной засов распахивается. Юта прикусывает губу, чтобы не задохнуться. Джонни стоит там, с подносом в руках. Его глаза смотрят пассивно, рот сложен в тонкую линию. Он выглядит шире, чем на фотографиях, сделанных на станции, как будто он тренируется каждый день, и Юта сглатывает. Вся надежда на то, что он сможет победить Джонни и выбраться отсюда, улетучивается, когда Джонни делает шаг в комнату и наклоняется, чтобы поставить блюдо на пол. Он поворачивается, и Юта отходит. – Где Де Цзюнь? Джонни поворачивается и смотрит на него. Юта не может увидеть эмоций в его глазах – грудь Джонни двигается вверх и вниз несколько раз, его руки крутятся по бокам, он моргает, прежде чем покачать головой и выпустить смешок. – Не тебе об этом беспокоиться. Юта скрипит зубами. Он бросается вперед, но не успевает дойти до Джонни, как тот закрывает дверь. Юта останавливается перед тем, как налететь на сталь, и с его губ срывается крик. Он знает, что не должен доставлять Джонни удовольствие, его учили этому в академии. Но их не учили таким ситуациям. Юта жалеет, что не учили. Возможно, они бы научили их, как не позволять своим слабостям брать верх, когда ты не можешь ничего делать, кроме как думать о них. *** Некоторое время Юта просто сидит на стуле. Он не хочет вставать, взгляд в глаза Джонни достаточен, чтобы сдержать его слабость. Ему невыносимо думать о Шотаро, когда глаза Джонни смотрели на него, как будто Джонни тоже уже умер. Юта не знает, сколько прошло времени, но Де Цзюнь не возвращается. Юта продолжает прислушиваться к шагам, изо всех сил стараясь заглушить стук собственного сердца и шум крови в ушах. Еда закончилась, а мочевой пузырь перестал болеть. Юта не думает, что когда-нибудь сможет сходить в туалет, не думая об этом месте. Юта не слышит ничего, кроме стука собственной ноги о пол. Он мог бы посвистеть, чтобы отогнать другие мысли, но Юта боится, что сойдет с ума, если начнет. Он сойдет с ума и в тишине, но Юта обнаружил, что предпочитает именно ее. Два года назад, когда они раскрыли дело о похищении двух маленьких девочек, у одной из них появилась привычка щелкать языком каждые несколько секунд. Конечно, это была травматическая реакция, но также и потому, что девочек три дня держали в полной темноте, и девочка научилась щелкать языком, чтобы передвигаться. Позже они узнали, что мужчина, который их забрал, имел такую же привычку постоянно щелкать языком, что только облегчило маленькому мозгу девочки задачу зацепиться за этот звук и не отпускать его. Юта не хочет этого, поэтому он не начинает свистеть. Вместо этого он продолжает постукивать ногой и смотрит на дверь. Он попытался открыть ее снова после ухода Джонни, но, конечно же, она заперта. Пробовать что-то еще бесполезно: в стенах нет окон, и единственная точка входа – дурацкая дверь прямо перед Ютой. Кандалы, в которых он очнулся, все еще лежат на земле, где их бросил Де Цзюнь, и Юта ломает голову, что с ними делать. Он мог бы использовать их как оружие, ударить Джонни по голове, когда тот снова войдет, но Юта сомневается, что они достаточно сильны, чтобы заставить Джонни дезориентироваться, не говоря уже о том, чтобы потерять сознание и дать Юте время найти выход. Он не знает, где они находятся – понятия не имеет, куда Джонни его привел, и не знает, в подвале он или просто на первом этаже. Юта догадывается, что он в подвале, темнота отличается от той, что над землей, но он не может быть уверен. У него не вошло в привычку часто посещать чужие подвалы, и он лишь иногда оказывается в одном из них по делу. Большинство членов команды живут в квартирах, другие – в доме с двумя этажами без подвала. Джэхён и Доён тоже не могут иметь такой дом, и Юта решает, что если он когда-нибудь купит дом, то только без подвала. От них у него мурашки по коже. Если он выберется из этого, то есть. Юта сглатывает, смахивая слезы, которые появляются, когда он думает о Шотаро в одиночестве. Шансы Юты выбраться отсюда живым полностью зависят от команды и того, что они смогут найти о Джонни и Тэёне, и хотя Юта знает, что сейчас они, вероятно, выкладываются на все триста процентов, они не могут заставить улики внезапно появиться. Они не могут просто найти что-то, ведь они копали несколько дней. Ренджун не может просто набрать несколько слов и обнаружить целую сеть домов, принадлежащих Джонни, или секреты, записанные на имя Тэёна, которые они не нашли раньше. Вся информация, которой они располагают – это все, что они когда-либо могли найти, и Юта закрывает глаза при этой мысли. Он не хочет признавать, что чувствует себя безнадежным, но тяжесть в груди уже достаточна. Юта едва может заставить себя продолжать стучать ногами по земле. Тишина вокруг него нарушается, когда откуда-то из-за двери доносятся шаги. Юта резко встает, протягивает руку и хватается за кандалы. Он крепко держит их, глядя на дверь. Он наполовину ожидает, что Де Цзюнь войдет, возможно, с новыми синяками и болью в глазах, но Джонни – единственное, что видит Юта, когда дверь открывается. На этот раз он улыбается так, что по позвоночнику Юты пробегают мурашки. – Что ты собирался с ними делать? Юта смотрит на кандалы в своих периферийных устройствах, прежде чем броситься вперед. Но прежде чем он успевает добраться до Джонни, тот отступает в сторону, к тому, что находится за дверью. Юта врезается в стену, его чувства и быстрые рефлексы оцепенели от недостатка воды. Свет в соседней комнате льется на него, как солнце, готовое сжечь его кожу, и Юта не может сдержать хныканья, вырывающегося из его рта. Рука Джонни обхватывает его запястье, и Юта реагирует мгновенно: он поднимает руку к челюсти Джонни, сжатой в кулак. Удар эхом разносится по коридору с отвратительным треском, но Джонни не выглядит ошеломленным. Вместо этого, он крепко сжимает запястье Юты до такой степени, что начинает сдавливать нервы. Юта видит белое, его колени подгибаются, но он заставляет себя стоять. – Прекрати бороться со мной, Тэён. – А я и не сопротивляюсь. – Юта отвечает с усмешкой. Борьба не покидает его, улыбка Шотаро на затылке достаточно сильна, чтобы попытаться вырваться из захвата Джонни. Джонни продолжает крепко обхватывать запястье Юты, и когда боль заставляет Юту на этот раз увидеть белое, он позволяет руке ослабнуть. – Но это так. Сбрось кандалы. Юта так и делает, металл со звоном падает на землю. – Хороший мальчик. Юта закрывает глаза и на короткую секунду представляет, что перед ним стоит Доён и шепчет эти слова. С чувством стыда он обволакивает образ вокруг своего мозга, укрывая за ним остальные воспоминания. Он снова открывает их и сглатывает, когда глаза Джонни встречаются с его глазами. Мертвого взгляда больше нет. Он ушел, освободив место для эмоций, которые Юта может определить только как смесь между волнением и трепетом. Он видит Де Цзюня, кровь брызжет у него на груди, следы удушья на горле и мертвый взгляд в глазах. Лицо Де Цзюня превращается в лицо Шотаро, и Юта хнычет. Его решимость быстро ослабевает, и ему нужно взять себя в руки. – Ты такой красивый, когда плачешь. Почему бы тебе не поплакать? – говорит Джонни, его голос близко к уху Юты. От этого голоса Юте хочется рвать, небольшая порция еды, которую он съел перед этим, поднимается к горлу. Юта держит рот на замке. Он делает вид, что сжимает челюсти, его зубы сжаты вместе. Глаза Джонни на мгновение сужаются, затем возвращаются к своему обычному виду, и он делает шаг назад. Юта на секунду чувствует, что может снова дышать, но это чувство пропадает, когда Джонни берет его за запястье и тянет за собой по коридору. И это действительно коридор, замечает Юта. Он темнее, чем ему показалось с первого взгляда, когда света было слишком много, и мрачнее. Он видит плесень в углах потолка, трещины в стене, а когда Джонни тянет его через открытую дверь, перед ним оказывается лестница, которая выглядит хуже некуда. Его запястье болит, но Юта больше не позволяет себе показывать признаки боли. Вместо этого он прикусывает внутреннюю сторону щеки, чтобы причинить себе боль, и следует за Джонни вверх по лестнице и через еще одну дверь. Джонни прижимает его к стене рядом с дверью и держит Юту за руку, пока тот запирает дверь на ключ. Как будто что-то все еще там, но людям не разрешается это видеть. Юта старается не думать о других и о том, что с ними могло случиться. – Где Де Цзюнь? Джонни не отвечает. Он тянет Юту дальше, в то, что, по его мнению, является гостиной. Там душно, и все возможные поверхности покрыты стопками книг. Юта сглатывает – должно быть, все это принадлежит Тэёну. Или принадлежало. У него пока нет никаких доказательств, которые могли бы рассказать ему, что случилось с Тэёном. Компьютер стоит перед большим окном, выходящим в сад. Сам сад выглядит ухоженным, цветы и трава в нем аккуратно подстрижены и растут. Юта не может увидеть весь сад, часть его скрыта за плотными занавесками перед другими окнами, да и ему это не удается. Джонни толкает его на стул перед компьютером, и Юта спотыкается. – Заканчивай. Нажатием кнопки Джонни заставляет экран ожить. Перед Ютой появляется документ, на экране написаны предложения, которые он никогда не читал. Он украдкой бросает взгляд на верхнюю часть документа, название ему незнакомо. – Что это? Джонни стонет. Юта вздрагивает, услышав, как что-то падает на землю, но не двигается, чтобы посмотреть, откуда донесся звук. Он остается неподвижным, не отрывая глаз от экрана. Его пальцы отчаянно пытаются дотянуться и найти путь в интернет, но он знает, что это невозможно, так как Джонни стоит прямо здесь. – Твоя гребаная книга, Ёни. Закончи ее. Юта не двигается. Он молчит, сложив руки на коленях. Его запястье продолжает посылать горячие укусы боли по всему телу, оставшиеся с тех пор, как Джонни сдавил его нервы, но он не выкручивает его, чтобы избавиться от боли. – Я не могу. Юта чувствует укус раньше, чем слышит, как Джонни двигается. Его щека вспыхивает тем, что Юта может только предположить, что это чертов огонь, но он знает, что это не так. Боль непреодолима, кольцо Джонни оставляет после себя небольшой порез. Юта не может дотронуться, он чувствует, как теплая жидкость стекает по его щеке. Юта хочет домой. – Закончи. Закончи. – требует Джонни. Юта чувствует призрак мужской руки, обхватившей его запястье, боль, но он не двигается с места. – Я не могу. – повторяет он. Прежде чем он успевает придумать что-нибудь еще, Джонни вытаскивает его из кресла. Юта вскрикивает и спотыкается, но Джонни не обращает на это внимания. А если и заметил, то не стал ждать, пока Юта догонит его. Он практически тащит Юту обратно к двери, ведущей на лестницу, и отпирает дверь одной рукой. Вероятно, он делал это так часто, что может открыть ее с закрытыми глазами, и Юта сглатывает желчь, подступившую к горлу. Когда дверь открыта, Джонни подтаскивает Юту к себе. Прежде чем Юта успевает повернуться и попросить Джонни не делать этого, он чувствует толчок в спину. Через несколько секунд Юта чувствует, как бетон подвала упирается ему в щеку. Белая горячая боль пронзает ноги и руки, голова раскалывается. Он слышит шаги, спускающиеся по лестнице, а затем смех, который Юта не узнает. Если ему удастся выбраться живым, Юта уверен, что никогда не сможет этого забыть. – Встань. – Что случилось? Удар ногой в живот заставляет Юту перевернуться на спину, и на этот раз его рвет. Джонни, кажется, все равно, и он берет его за шею, поднимая Юту с земли. Юта хочет закричать, хочет, чтобы боль прекратилась, но он не делает ничего из этого. Вместо этого он находит глаза Джонни и пристально смотрит на него. – Значит, вот так. Юта знает, что слова Джонни что-то значат, но он не может заставить себя расшифровать код прямо сейчас. Не сейчас, когда Джонни толкает его дальше по коридору, мимо двери, из которой он вытащил Юту всего десять минут назад. Вдруг Юта замечает еще одну дверь. Он останавливается, но Джонни не останавливается. Джонни щелкает замком, тяжелый на вид засов с механизмом, который Юта никогда раньше не видел. Марк в мгновение ока узнал бы марку и модель, и от этой мысли Юте хочется плакать. Вместо этого он закусывает губу и смотрит, как Джонни открывает дверь. Его встречает ледяной холод. *** Шотаро хочет начать кричать. Он хочет пнуть что-нибудь, хочет сказать Тэну, Доёну и Джэхёну, чтобы они шли к черту и оставили его в покое, пока он топает по полицейскому участку, который ему больше не разрешают покидать. Вместо этого он сидит на стуле, который кажется ему чужим, его грудь впалая, когда он смотрит вперед на единственного человека, которого он называл своим другом за всю свою школьную карьеру. Он возится с бумажным стаканчиком, который стоит перед ним, вода в нем уже наполовину выпита. Сончан тоже смотрит на него. Его брови еще не вернулись из того хмурого положения, в котором они были, когда он только вошел. Шотаро хочется протянуть руку и разгладить кожу, сделать так, чтобы на лбу Сончана не было складок, но он не делает и этого. Он боится, что ему не разрешат, и испытывает отвращение к собственным мыслям. – Где он? – Голос Куна прорезает туман в мозгу Шотаро. Он поворачивается и смотрит на старшего мужчину, агент выглядит так, будто готов вырвать все волосы из его черепа в обмен на возвращение Юты. Шотаро знал, что коллеги Юты любят его, но он никогда не предполагал, что до такой степени. Они не переставали бегать с тех пор, как появились новости, даже в туалет, и Шотаро бесконечно рад, что у Юты есть все они. Они все хотят его вернуть. Сончан сглатывает. Его глаза покраснели, в уголках все еще стоят слезы. Большая часть Шотаро знает, что Сончан понятия не имеет, где Юта, но меньшая его часть хочет, чтобы Сончан знал. Чтобы эта неизвестность закончилась. – Я не знаю. – Когда ты в последний раз разговаривал с Джонни? Сончан пожимает плечами: – Когда он закрыл дело. Шотаро наблюдает, как Сончан сжимает руки в кулаки. Он знает, что Сончан сжимает их, создавая на коже полумесяцы. Он делает так, когда им нужно сдать тест, когда он ждет, что его выберут на уроке физкультуры. Обычно команды формирует учитель, но когда он этого не делает, и дети выбирают сами, Шотаро и Сончан всегда остаются последними. Шотаро уже несколько раз говорил Сончану, чтобы тот прекратил эту привычку, но тот пока не слушает. – И это все? Сончан кивает. – Я был так... так зол на него. Что он не хотел продолжать поиски. Я не хотел его больше видеть. – Значит, вы ничего не знаете о домах или землях, которые Джонни может иметь в своем владении? – продолжает Кун. Шотаро хочет попросить его остановиться, но он почти чувствует, как глаза Доёна и Джэхёна прожигают его шею, пока они слушают. Когда Сычэн предложил забрать Сончана и рассказал всем о своем плане, Джэхён и Доён первыми запротестовали. Они, конечно, знают, что Сончан – единственный друг Шотаро, что у Шотаро больше никого нет. Шотаро рассказал им обо всем, как рассказал бы и Юте, если бы тот был дома, а не на этом деле. Юта всегда знал, что Шотаро с трудом заводит друзей, но Шотаро сомневается, что он знает о серьезности этой проблемы. Тэн и Марк тоже протестовали, но Шотаро согласился раньше, чем кто-то успел сказать ему, что этого делать нельзя. Он хочет убедиться, что его друг невиновен, что он каким-то образом не знает всего. Что Джонни не имеет никакого отношения к тому, что Сончан вдруг перевелся в его школу, несмотря на то, что история матери Сончана полностью подтвердилась. Сончан качает головой. – Нет, совсем нет. Они попробовали позвонить по старому номеру Джонни, который все еще был у Сончана в телефоне, но безрезультатно. Шотаро никогда не видел, чтобы Юкхей был так близок к уничтожению чужой собственности. – Достаточно, Кун. – Голос Кёнсу эхом разносится по комнате, динамики трещат, когда микрофон снова отключается. Шотаро в секунду поднимается со своего места и бросается к столу. Сончан тоже встает, и Шотаро быстро обхватывает Сончана руками. – Мне так жаль. – шепчет Шотаро. – Прости меня. Сончан неуклюже качает головой. – Это не твоя вина. Это я должен просить прощения. На этот раз Шотаро качает головой. – Это не ты забрал Юту. – Дети, у нас есть еда на вынос. Вы, наверное, проголодались. – Сычэн разрывает их объятия, и Шотаро поворачивает голову, чтобы посмотреть на человека, стоящего в дверях. Он кивает и отпускает Сончана, чтобы последовать за ним. Сончан берет его за руку, но Шотаро не отстраняется. Когда они входят в зал заседаний, запах китайской еды на вынос сильно поражает Шотаро. Он вспоминает вечера, когда Юта слишком уставал, чтобы готовить после целого дня в академии, и заказывал еду на дом. Они не часто так делали, но когда это случалось, Юта всегда просил Шотаро заказать то, что ему понравится. Шотаро каждый раз заказывал китайские спринг роллы. Он сглатывает слезы, грозящие вот-вот пролиться, и садится рядом с Тэном. Доён садится рядом с ним, Джэхён следует его примеру. Их волосы растрепаны ветром, а щеки раскраснелись от часов, проведенных на улице, где они вместе с другими агентами раздавали листовки, в то время как команда работала изнутри. Шотаро уже давно не спрашивает, почему они не выходят на улицу и не ищут пропавших людей. Юта объяснял ему это бесчисленное количество раз, и хотя Шотаро все еще не до конца понял, он перестал жаловаться на это. Он проглатывает кусочек риса, соус становится липким и соленым. Шотаро слушает, как команда еще раз обсуждает ситуацию, добавляя по ходу дела свои теории. Они входят в правое ухо Шотаро и выходят из левого, все вокруг него служит лишь фоновым шумом, когда он все еще чувствует поцелуй Юты на своей щеке на прошлой неделе. Он хочет вернуть Юту. – Мы найдем его. – шепчет Сончан. Он так уверен в себе, что у Шотаро не хватает духу ввести Сончана в курс дела, рассказать ему обо всем, что до сих пор сходило с рук Джонни. Он не осмеливается говорить о теории, которую Тэн изложил ему тем утром – что Джонни убил Тэёна и спрятал его тело. – Спасибо. На протяжении всего ужина Сончан не упоминает о своем брате. Они ведут светскую беседу, обсуждают уроки, которые Шотаро пропустил в тот день. Учителя не должны были ничего рассказывать ученикам, но новости быстро распространились, когда они стали известны после обеда. Тэн не смог удержать всех журналистов на расстоянии, и одно или два слова проскользнули. Видимо, этого было достаточно, потому что каждый раз, когда Шотаро включает новости, он видит лицо Юты. Когда еда закончилась, а глаза Шотаро начали опускаться, Кёнсу ведет их в свой кабинет. Диван у него раскладывается в импровизированную кровать, и хотя Сончан считает, что это совершенно нездорово иметь что-то подобное на рабочем месте, Шотаро не жалуется. Он не хочет спать, но не может бороться с навалившейся на него усталостью. Когда он закрывает глаза, он видит Юту, смотрящего на него. *** Моя любовь, Он тоже не знает твоей истории. Почему ты ушел? Почему ты ушел? Ты оставил так много незавершенных вещей. У нас должна была быть семья, любовь моя. Ты предал меня, уйдя. Твой, Со Джонни.