Хотелось бы верить, но верится с трудом

***

      То самое поручиковское «посмотрим» оказалось обычным «не пойдём». Хоть Яша и знал, что всё так обернётся, немного расстроился оттого, что ему пришлось придумывать, чем себя занять. Перебрав в голове всевозможные варианты того, что нужно сделать, чтобы не умереть со скуки, и выполнив большую часть, парень решил прокатиться на велике, так как и планировал сделать это раньше вместе с Щиголевым, только теперь в одиночку. Поэтому кудрявый залпом допил чай, быстро сполоснул кружку, и, схватив со стола наушники, быстрым шагом направился в коридор, где накинул куртку вместе с кепкой, не так давно спертой у Поручика. «И как барабанщик этого до сих пор не заметил?» — Яша улыбнулся своим мыслям и натянул козырёк кепки прямо на глаза, но надоедливые кудряшки никак не хотели полностью скрываться под головным убором, а потому, торчали ещё сильнее. И в скором времени он оказался на улице в сопровождении своего железного коня. Вдохнув прохладный осенний воздух, парень на секунду прикрыл глаза, размышляя над маршрутом поездки, но все же решил действовать на рандом: выбрать дорогу во время самой поездки. Не смотря на вторую половину выходного дня на улице почти никого не было, даже на дорогах проезжали лишь редкие машины, стремящиеся в центр города. Яркое солнце освещало одинаковые многоэтажки, желтеющие деревья и падающие листья. Вокруг все было тихо и спокойно. Свежий ветер дует в лицо, в нос ударяет запах осени — тлеющих костров, высыхающих листьев, выпечки и кофе из кафешек, мокрого асфальта и еле уловимого запаха осенних цветов. С подходящей музыкой в наушниках юноша чувствовал себя просто прекрасно. Запах воздуха я чую — Он пропитан дымом дров — Что сжигают в чёрных печках Частных маленьких домов Становится ещё атмосфернее и не хочется думать ни о чем, кроме как о сюжете, мелодии, и наслаждаться поездкой.       Оторваться от своих мыслей его внезапно заставил хохот и крики. Не успел кудрявый ничего подумать как увидел, что ему навстречу мчатся довольно знакомые и при этом почти одинаковые лица. Трудно было не догадаться кто же это был. Видимо, Горшенёвы тоже решили прокатиться на велосипедах пока выходной и хорошая погода. Эти двое также заметив Якова, синхронно одинаково улыбнулись, обнажая все имеющиеся у них в наличии зубы. Махнув рукой в ответ, гитарист продолжил свой путь. Но меньше чем через минуту сзади послышались возгласы, принадлежащие Горшкам. — АЙ бляять! — Цвиркунов остановился, обернувшись и наблюдая за представшей картиной: Ягода, видимо, грохнувшийся с велика, стоял и хохотал, пока его старший брат, матерясь, вытирал чужую щёку, пострадавшую в результате падения, приговаривая: — Мать тебя…нас убьёт. — Миша покачал головой и упер руки в бока, пытаясь оценить сложившуюся ситуацию. — У вас там всё в порядке? — аккуратно интересуется Яков, вытянув наушник и глядя со слегка распахнутыми глазами. — Просто превосходно. — ответил старший, не глядя на младшего, в отличие от гитариста, который обеспокоенно оглядел пострадавшего. Последний повернул голову и поднял палец вверх, улыбнувшись, на что Цвиркунов медленно кивнул, с подозрением сощурив глаза и решив, что эти двое справятся сами, направился дальше.       От нечего делать Яша буквально наяривал круги по району, не замечая, как летит время. Усталость не чувствуется и даже после загруженного дня хотелось размяться, а не наоборот — сидеть дома, сложа руки, в отличие от своего лентяя-друга.       Проезжая по аллее под песню какой-то там группы с сюжетом про какую-то мечту, кудрявый заметил больно знакомую кепку, а потому решил остановиться. Он подъехал ближе, эпично и шумно затормозив, чуть не падая на мокрых листьях, оказываясь не так далеко от того самого друга-лентяя, который гулял с кошкой и, видимо, этого не услышал. Был ли барабанщик в наушниках — гитарист не видел, но его это не волновало. Прокручивая в голове множество вариантов развития событий, иными словами, думая с какими словами лучше «начать скандал», Цвиркунов, уже убрав наушники в карман решительными шагами подошёл к Саше, напевающему себе какую-то мелодию под нос, на деле оказавшийся простым сюсюканьем со своим «ребёнком». Поручик, видимо, замечая кого-то на периферии медленно поворачивается к гитаристу, глядя исподлобья, но не отрываясь от своего дела. — Да, пойдём моя радость, моё солнышко. Гадина блять! — все также бубнит себе под нос барабанщик, словно какой-то старикашка из мема. Но все же возвращается к своему первоначальному тону «сюсюкания», обращаясь уже к Цвиркунову: — Ой, Яхов! Какими судьбами? — говоривший недоуменно блымкает лесными глазами, явно не притворяясь, что не ожидал такой встречи. — Я тут уже битый час стою. — с наигранным скептицизмом в голосе протягивает тот-самый-Яхов, скрещивая руки на груди и также скептично выгибая бровь. — И? — Саша глупо улыбается, уже не удивляясь, а радуясь тому, что увидел друга. Темноволосый явно забыл об их намеченной встрече, как и о том, что должен был на ней присутствовать, а вместо этого просто проваландался где-то три дня, а сегодня благополучно пошёл гулять со своей кошечкой, не боясь случайно встретить Яшу и получить пиздюлей «по-цвиркуновски». — И ты меня не замечаешь, подлец. — «надув щёки» от обиды, голубоглазый велосипедист показательно вскинул голову, но зрительного контакта не прервал. — Фух, — Поручик облегчённо выдохнул и смахнул невидимый пот со лба. А на вопросительный взор васильковых глаз пояснил: — хорошо что не «падла». — он снова улыбнулся, но тут же опустил уголки рта, когда теперь уже Яков с самодовольный улыбкой на лице протянул: — Падла. От «возмущения», которое очевидно было ненастоящим, Саша шумно втянул воздух ртом, приложив ладонь к сердцу и с наигранным испугом поглядел на друга. А после оба парня, не сдержавшись, прыснули и залились смехом. — Та ты только пришёл. — возвращаясь к уже старому диалогу, барабанщик беспечно махнул рукой, приподнимая уголок рта. — Битый час! Ты меня вообще не слышишь? — решив подыграть темноволосому, Яша разводит рукой, чуть не зацепив им Матильду, на что Поручик громко прошипел, немного наклонив голову вперед и продолжил что-то бубнить, аки старый дед. — Как прогулка, товарищи? — с усмешкой произнёс неожиданно подошедший к парням блондин, которого Яша сразу не заметил, а потому вздрогнул, чуть ли не отпрыгнув. — Привет. — Парень стоял держа в руке большого и пушистого белого кота, похожего на облачко. — Привееет. — зеленые глаза Щиголева хитро свернули, изучая басиста, а после переводя взор на кудрявого, который под видом того, что ему нужно забрать велосипед отошёл на «безопасное расстояние». — Привет-привет — повторил второй зеленоглазый, махнув рукой и тут же гладя пушистое создание у себя на руках, но тут же вздрогнул, чуть не уронив то самое пушистое создание, когда его тёзка уж слишком резко и слишком энергично повторил его действия. — Классная кепка. — Балу кивком указал на головной убор на кудрявой макушке, улыбнувшись. — Моя кепка. — с гордостью протянул Поручик, затем, задумавшись и наслаждаясь комплиментом своей же вещи на кудрявой голове, очнулся и проговорил: — Стоп. Моя? — не успел Щиголев возмутиться, как заметил, что Яков снова собрался сбежать. — С…куда? — темноволосый вытянул голову, пытаясь разглядеть последнего, также пытаясь понять, куда он ушёл. Ведь почему, а вернее из-за кого, Цвиркунов, совершенно не ожидавший такой компании, это сделал, Саша прекрасно догадывался. — Как ты меня назвал? — также громко восклицает Яша, повернувшись и злобно взглянув на темноволосого. Последний же, не медля ни минуты, стремительно подошёл к Цвиркунову, усадив кошку на сидушку чужого велосипеда и скептично посмотрев на друга. — Я тебя никак не наз…не успел назвать. Вот что! — Саша эмоционально всплескивает руками, вставая на цыпочки, дабы быть одного роста с кудрявым, который хмурится и повторяет его действия. — А я не понял. — Цвиркунов вскидывает брови и приподнимает уголок губ. — Это что за наезды! Это я должен обижаться, а не ты. — виснет недолгое молчание, которое через минуту нарушает Поручик, от смеха надувший щёки и хрюкнувший от него же, а после друзья заливаются хохотом, не прерывая зрительного контакта. Саша медленно переводит взор туда, где по соображениям барабанщика остался его тёзка. Но, замечая последнего не на том месте, а здесь, стоящего почти впритык и милующегося со своим «чадом». Блондин, заметив чужой пристальный взор, недоуменно блымкает глазами, переводя заинтересованный взгляд с кудрявого на темноволосого и наоборот. По каким-то неведомым причинам он довольно приподнял уголки рта и также довольно произнес: — Биба и Боба завелись. — делая акцент на каждом слове, протянул басист, широко улыбаясь и радуясь тому, какое интересное он придумал сравнение. А после приподнял кота, удобнее усаживая пушистое создание на руке и спрашивая у него же, сразу же отвечая: — Я прав? Я прав. — болотные глаза вновь устремились на «заветную» парочку друзей, один из которых, а вернее его тезка, также приподнял уголок рта, пока Цвиркунов перекатился с цыпочек на пятки и вновь возвратился к своей возне с велосипедом. Хотя, что он с ним делал — известно только ему. — И часто вы так гуляете? — уже оторвавшись от своего дела и выкатив велосипед на дорожку, но даже не глянув на Щиголева, задаёт вопрос Яков. — Вы? — недоуменно переспрашивает его лучший друг, вопросительно указывая на себя, но при этом указательным пальцем тыкая Матильду в пузико. — Ну про тебя я знаю. — махнул рукой Яша и посмотрел на Поручика, чему-то загадочно ухмыльнувшись. — Раскусил меня… — наигранно прошипел барабанщик, приподняв уголки рта ещё шире. А после указал на блондина и почти что проорал: — ВОТ ЭТОТ ВОТ МЕНЯ ПОЗВАЛ! Болотные глаза округлились, а брови их обладателя, который молча, но с интересом наблюдал за этими дуриками, поползли наверх. Балунов с невинным выражением лица посмотрел сначала на Якова, а после на того, кто его обвинил в том, что он собственно и совершил… Но Саша не виноват! Поручик сам на это согласился! Яков прищуренным взором продолжал испепелять лучшего друга, пока недалеко от парней прошли какие-то пятиклассники, ведя себя очень шумно, тем самым привлекая к внимание. Оба пушистых существа, услышав шедших, не на шутку перепугались, прижавшись к своим хозяевам, из чего последние сделали вывод, что неплохо было бы уйти отсюда к кому-нибудь домой. Либо каждый к себе, либо к тому, кто живёт ближе всех.

^^^

      Тем временем Горшки, которые промчались мимо Яшки с криками «Привет!» и маханиями четырьмя руками, переглянулись, но делали это настолько долго, что чуть не врезались друг в друга, а потому остановились и оглянулись на Якова, который, махнув в ответ, помчался дальше. Почему-то, глядя вслед гитаристу, темноволосые сравнили его с котом Леопольдом. Снова переглянувшись и обменявшись усмешками, братья умчались в «счастливое будущее», а если уточнить, то за шаурмой.       Место, куда они приехали представляло собой совершенно обычный ларёк, где в лаваш заворачивают мясо и овощи, заправляя все это фирменным соусом. Но именно это блюдо является одним из представителей «пищи богов». — Но и доширак никто не отменял. — слышится где-то сбоку. Обе пары карих глаз устремляются на говорившего, который вытянул тот самый доширак из рюкзака, словно пытаясь либо похвастаться этим, либо оправдаться перед самим собой. Лёша с Мишей медленно переглянулись, мысленно пытаясь спросить у другого: Паша ли это? Или им показалось. Ягода приподнял руку с вытянутым указательным пальцем, полностью обращая на себя внимание старшего брата, а после заговорщически улыбнулся и, набрав полную грудь воздуха, также произнес: — Привет, Паш. — тот самый Паша быстро и слишком подозрительно огляделся по сторонам, ещё сильнее кутаясь в плащ, чтобы спрятаться от подошедших, окликнувших его или же от ветра, порывами задувающего прям в душу. — Ты от нас не скррроешься? — подхватив тон младшего, Миша так протянул «р», что буквально прорычал. Подозреваемый студент, замер и остался в таком положении буквально на минуту, а после, буркнув: — Спасибо. — дал кулачок шаурмену и прижал купленную еду ближе, через пару мгновений пряча её в рюкзак. Он медленно повернулся, опустив голову и глянув поверх очков, придерживая последние. — А, это вы? Стоп. Вы. — парень нахмурился и выгнул бровь, начиная тараторить: То есть, в смысле? То есть, как это? — старший окончательно развернулся, неожиданно для него в упор глядя на темноволосых, ведь те оказались слишком близко. Теперь у них появилась отличная возможность рассмотреть руководителя: тот был в солнечных очках, скрывающих синяки под глазами, но все равно это было странно, ведь до школы далеко, а до его места учёбы ещё дальше, хоть они и не знают, где он учится. — А вот так это. — довольно улыбается Горшок, обнажая все имеющиеся у него в наличии зубы. Его брат делает тоже самое, переводя взор на Мишу, который добавляет: — Мы здесь точно по такому же делу как и у тебя. — таинственно протягивает Горшенёв старший, пока младший играет бровями и время от времени отводит взор и следит за опадающими листьями, мысленно задаваясь вопросом «С каких пор закончилось лето? И когда успела начаться осень?». Он мотнул головой, возвращаясь в реальность, видя протянутую шаурму и скрывающегося Пашу, аки Чёрного Плаща. — А куда он? — взором провожая руководителя, спрашивает Лёша, переводя внимание на брата, смотрящего на него как на дурачка, не поворачивая головы. Но Миша лишь пожимает плечами. — А он не говорил почему репетиции не было? — интересуется Ягода, переминаясь с ноги на ногу. — Тебя это волнует? — с непониманием, но при этом усмешкой в голосе задаёт ответный вопрос его старший собеседник. — Вообще-то нет. — стараясь говорить как можно менее заинтересованнее, Лёша пожимает плечами. И, немного, поразмыслив, всё-таки добавляет: — но просто интересно. На это старший ничего не отвечает лишь вскидывает голову, размышляя над тем, пойдёт ли сегодня дождь или нет. И если да, то когда? В любом случае, Миша надеется, что они доберутся домой до его начала.       Проморгавшись, Лёша поворачивается к мужчине за прилавком, обращаясь к нему же: — Двойную шаурму. — парень показывает два пальца и, немного поразмыслив, добавляет: — без лука. — Вам её разрезать пополам? — спрашивает шаурмен, на что Ягода недоуменно блымкает глазами и, быстро обернувшись на Мишу, проговаривает: — Н-не надо. — Ты щто это один щтоли кушать будищь? — обращается к нему мужчина. Лёша вновь смотрит на брата, который залипает в телефоне, и, повернувшись обратно, жалобно и тихо произнес: — Дя. — и кивнул. Через несколько минут Горшенёв младший забирает лаваш с божественным наполнением и, поблагодарив мужчину, Горшки вновь отправляются в путь, только для начала решив немного пройтись пешком, держа велосипеды за рули или пытаясь на ходу съесть шаурму, вручную поделенную пополам. — Я так растерялся, если честно. — начинает Лёша, припомнив минувшие события, и обмахивает лицо рукой, пытаясь отдышаться, будто взаправду. — Чё? Ты че несёшь? — старший нахмурился, пытаясь понять, к нему это было. Но, решив, что Ягода как всегда в своём репертуаре, Миша забил на это дело. Дожевав, братья вновь пустились в путь, оседлав своих железных коней, одинаково быстро крутя педали. Поначалу… все шло просто превосходно. Братья как обычно коротко переговаривались, мчась на бешеной скорости, иногда кидая комментарии ко всему что видят. А в некоторые моменты, когда вокруг никого не наблюдалось, дурачились и играли наперегонки. В один такой момент они, пересекая очередную улицу, поняли, что пропустили нужный поворот и теперь въехали в тупик, упираясь в какой-то странный старый каменный забор с обвалившейся побелкой и штукатуркой, погнутыми железными прутьями и кое-где исписанными углами. Горшки спешились и решили посмотреть что же это за место, которого они раньше никогда не видели. Оказалось, что здесь стоит такой же ветхий старый особняк, двор которого зарос бурьяном, сухостоем и разросшимся садом. Странно, что за столько времени его ещё не снесли и на этом месте не появилось очередное нечто в виде новостроек или чего похуже. Оставить это просто так братья не могли. Им обязательно захотелось воочию увидеть, а затем поведать историю этого увиденного друзьям, дабы потом точно отправиться с «исследовательской миссией», чтобы там уже, наряду с «профессионалами» или просто с теми кто согласится, залезть и побродить по этому особняку. Но не тут-то было. Пока Миша достал телефон, принимаясь оперативно фоткать и печатать, уже подбирая дату будущего вторжения в это место, любопытная до чёртиков Варвара-по-имени-Лёша уже полез на забор, делая вид, что разглядывает «достопримечательности», а через секунду спрыгнул и оказался внутри за оградой. Недолго думая, младший решил привлечь к себе внимание и всеми возможными способами принялся это осуществлять: он и махал руками, и пытался свистеть, и ходил из стороны в сторону, пытаясь это сделать как можно громче, но только не говорил о том, что он залез по неведомым даже ему причинам. Но все оказалось бесполезно. Горшок как залип в телефон, так от него и не отлипал, старший выглядел довольно пугающе: он зловеще и выжидающе смотрел на экран и в предвкушении улыбался. Ровно до того момента пока не раздался крик: — ТУТ СОБАКИ! А ещё через пару мгновений Миша увидел как с другой стороны забора ошалело выглядывает его младший брат, который округлив глаза «по пять копеек», пытается ухватиться за что-нибудь и как можно скорее перелезть обратно. Но это у него не очень-то получается. В ответ старший даже убирает телефон и в непонимании и некотором ступоре блымкает глазами, даже не зная что думать, не говоря уже о помощи. А Ягода, потерявший способность ясно мыслить, с до предела распахнутыми глазами продолжает пытаться перелезть, уже закинув одну ногу и стараясь подтянуться. Глядя на все это и зная, что брат не притворяется, Горшка начинает распирать хохот, чуть ли не переходящий в истерику. В это время младший удачно справился с половиной «пути» и немного успокоившись, на негнущихся ногах попытался спрыгнуть как можно осторожнее. Но и это ему не удалось, Лёша с грацией картошки падает на землю с высоты полутора метров и замирает, раскинувшись звездочкой. А это окончательно и бесповоротно разносит гоготавшего старшего, который уже в настоящей истерике помирает от смеха, схватившись за живот. Младший, встал как ни в чем не бывало, отдышался и уже спокойнее сказал: — оказывается, там не было собак.

^^^

      Ближе всего, а если точнее, в десяти минутах ходьбы, оказался двор, в котором живут «неразлучные друзья». Туда-то троица и направилась. Погода стала ещё лучше чем раньше, а может повлияла лёгкая беседа, прерываемая внезапными интересными фактами и, на удивление, смешными анекдотами от Поручика. Послеполуденное солнце пригревало, в особенности останавливаясь на волосах и пушистой шерстке. Во дворах, где парни решили сократить свой путь, вокруг царила безмятежность и рутина: кто-то работал в палисадниках, дети играли на площадках, кто-то сидел на лавочках, грея свои старые кости, кто-то развешивал белье, а кто-то, пользуясь случаем и погодой, выбивал ковры, продолжая генеральную уборку уже во дворе. Все были заняты своими хлопотами и делами, а на странное трио с котами и велосипедом внимания совсем не обращали. Поэтому небольшая компания радовалась завершению своей спокойной прогулки.       После очередного анекдота, являющемся сотым вариантом про улитку в баре, закончив хохотать, воцарилось молчание, которое, спустя пару мгновений нарушил кудрявый, ахнув и спросив, поворачиваясь к Щиголеву: — Ты молока купил? — видимо, эта забытая мысль только что пришла в Яшину голову. — Нет, не пил — осторожно отвечает его лучший друг, приподнимая своего кошачьего ребенка над собой и быстро его перехватив. — Что не пил? — неосознанно копирует чужой тон голубоглазый, выгибая брови. — Молокаку… — также осторожно говорит Поручик, уже приобнимая Матильду, прижимая как можно ближе. — Что-что? — с любопытством в голосе переспрашивает его тезка, удобнее перехватывая своего пушистого кота. — Молокаку — уже уверенно повторяет темноволосый, перехватывая кошку и делая так, чтобы она «бякала» лапками. — Какую молокаку? — недоуменно переспрашивает Яков, поворачиваясь к нему. — Я тебе сказал нужно молока купить как я буду делать… забудь. — кудрявый не закончил предложение, выдохнув и приложив ладонь ко лбу. — Продолжай — несколько ехидно протянул Щиголев, делая вид, что совершенно не понял о чём говорит его друг. В отличие от тезки, который действительно не понимал и не знал, что эти двое договорились что Яков собрался варить какао. — И часто у вас так? — хохотнув спрашивает Балу, поглаживая Степана по голове, переходя за ушки и внимательно глядя на кудрявого. — Постоянно. — раздраженно тараторит Цвиркунов, сильнее сжимая руль велосипеда. — Как ты его ещё терпишь? — шутливо задаёт вопрос блондин, увлекаясь разглядыванием тонких черт лица собеседника, который снова выдыхает и качает головой. — Он просто меня люююбит. — перебивая, врывается в разговор Поручик, подходя ближе к Яшке, который желая отойти подальше, встаёт с другой стороны велосипеда. А Щиголев, глядя на это нежелание получать от него нежности, машет рукой и тискает Мотю за щёчку под нечитаемый взор болотных глаз.       Тем временем, пройдя через очередную арку здания давно выкрашенного в песочный цвет, трио прошло в очередной двор. Он вроде бы ничем не отличался от прочих, но был гораздо меньше и, тем не менее, здесь помещались клумбы возле домов, скамейки, деревья, трубы, торчащие и идущие вдоль стен. Внимание цепляло отсутствие имеющихся почти в каждом дворе предметов, свидетельствующих о проживании в этом дворе детей. — Плюсы и минусы быть учёным в средневековье: Плюсы: ты учёный; Минусы: на костре печёный! — торжественно развел руками темноволосый Саша, глядя на друзей, но не рассчитав или забыв про то, что на руках у него кот. Изрядно испугавшись за свое чадо, парень еле успел поймать испуганную кошку, которая вцепилась в его плечо. Хоть Яков и обижался на этого шутника, шутки действительно были смешные и он не мог сдержать смеха. Поручик, знавший, что это сработает, обхватил кудрявого под ручку и повел к нужному подъезду. Отсмеявшись, Цвиркунов понимает весь тот коварный план своего друга, заключающийся в том, чтобы завести Балунова к кудрявому домой, а потому берет инициативу на себя и разворачивает Щиголева в направлении к его дому. Тот беспечно улыбается, стараясь скрыть досаду от того, что осуществить план не получилось и поворачиваясь к тезке проговаривает: — Штирлиц смотрит в зеркало. «Штирлиц», — подумал Штирлиц. — он улыбается, оглядывая друзей в ожидании их реакций на сказанное. Уже сбившийся в расчетах сколько странного творят эти двое, Саша вновь задумался над тем, какого чёрта он раньше не замечал Якова, то есть…блин опять те же мысли! И почему они никак не дают покоя блондину, также как и кудрявый друг Поручика, который, кажется ещё интереснее и безбашенней, чем темноволосый, хотя всеми силами пытается доказать обратное. Саша вовремя не среагировал на эту шутку, а потому, со стороны его тёзки послышалось объяснение: — Ну, он посмотрел в зеркало… — Поручик немного наклонился, выставив вперёд руку, согнутую в локте. — Не обращай на него внимания! — перебивает кудрявый, быстро поворачивая голову. — Он немножко дурачок. — Да я вижу. — усмехается блондин, подмигивая и глядя в распахнутые голубые глаза. — Но кто-нибудь мне объяснит, куда мы идём, так петляя? — Мы хотели к Ях… — не начав заканчивает Щиголев от того, что его затыкает Яшкина рука. — К Саше домой. — снова перебивает Цвиркунов, отрывая руку от чужого рта и указывая на приоткрытую дверь напротив. — Лааадно. Я понял, что с вами всегда так. — протягивает Балу, получая в ответ одинаково нахмуренные брови, а оттого и фыркает, немного пугая Стёпу и сразу же начиная того чесать.       Зайдя в лифт и с горки пополам втолкнув туда велосипед. Потому что Саша, живущий здесь настоял на том, что его непременно нужно тащить на седьмой этаж, ибо «украдут» И с таким же горем пополам вытащив этот велик, Яков поставил его около двери и показательно стёр пот со лба. Поручик цокнул и, желая посадить Мотю на плечи, внезапно передумал и передал кудрявому, который осторожно взял кошку на руки, немного удивившись, и глянул на Балу, который улыбнулся и перехватил своего, получая неловкую улыбку в ответ. В это время второй Саша отомкнул дверь и рефлекторно наклонился, дабы поймать всегда желающую выбежать из квартиры Матильду, которая в данный момент удобно расположилась на чужих руках. А Поручик хлопнув себя по лбу, отворил дверь нараспашку и выдохнув, вкатил в коридор велосипед, о поднятии которого на седьмой этаж успел пожалеть. Его друзья с кошаками на руках уже расположились в том самом коридоре сейчас расстегивая застёжки на кошачьих поводках. Был бы у Щиголева подельник или напарник по сведению этих двоих, он бы дал ему «пятюню». А так, пришлось сдерживать свое ликование. — Ну вот мы и в закрытом пространстве. Ставки сделаны. Ставок больше нет. — довольно протягивает хозяин квартиры, довольно потирая ладони. — Какие ставки? — в унисон спрашивают его гости, переглядываясь друг с другом. — Не. Никакие. — кидает Поручик, быстро удаляясь на кухню, а уже оттуда доносится: — Забудьте. На деле это была отсылка к их давнему диалогу с Яковом, заключающемуся в пари Саши с самим собой вслух: сколько кудрявый выдержит в присутствии блондина, не спалившись. Хотя последний месяц Цвиркунов держится молодцом, стараясь полностью игнорировать Балу.       Сразу же за Щиголевым побежала Мотя, спрыгнув с Яшкиных рук и растопырив хвост, предвкушая ужин, полдник или обед. А за ней уже обнюхавший все углы в коридоре Степан, чувствуя, что тоже не останется без еды. А вслед за котами пришел и Саша, оглядывая комнату, будто никогда здесь не был, хотя с последнего его визита на кухне добавилась ещё парочка вьющихся по стене цветов. Блондин оглянулся и увидел как кудрявый скрылся в другой комнате, парень хотел было вернуться, но уже был замечен поручиком который протянул: — А я кормлю твоего ребёёёнка. — на это Балунов снова повернулся к тёзке, ухмыльнувшись и проговорив: — Да ладно тебе? И он просто так ест? — он в наигранном удивлении вскинул брови. — Дааа. — довольно ответил Щиголев, также улыбаясь. — Саш, я тут хотел спросить… — начинает второй Саша, являющийся гостем, понижая тон до полушепота, но оказывается перебит звоном микроволновки, дающим понять о готовности горячих бутербродов и приходом Яши, который оперся на косяк двери, что-то крутя в руках. Поручик, словно почувствовав на себе пристальный взгляд, очень медленно повернулся к лучшему другу, вжимая голову в плечи, как нашкодивший зверёк. А Цвиркунов нарочито медленно прокручивает вещь в руках, оказавшуюся кепкой Балунова, когда-то давно спёртую тем, кто её сейчас держит и отданную Щиголеву, дабы тот её вернул хозяину, что он по всей видимости не сделал. Неловкая тишина продолжалась ровно до тех пор, пока продолжались переглядки друзей. Было сложно понять, о чём думал и тем более, что чувствовал, каждый из них. Яше было стыдно от осознания всей нелепости этой ситуации, хотя с другой стороны парень не чувствовал себя виноватым, ведь в буквальном смысле скинул эту самую вину на барабанщика, а вернее отдал ему чужую кепку. — Вот ты злой такой, потому что голодный. — глядя на растерянный, но при этом сердитый вид вошедшего, темноволосый взял в руки тарелку, проговорив: — На, съешь пирожок. — Это не пирожок. — медленно и тихо произнес Цвиркунов. Про себя блондин, наблюдающий за «бибой и бобой», подметил, что кудрявому при всем своём желании, не удаётся быть серьёзным, хоть парень очень сильно старается. — Потому что это такая же булочка, как и ты. — буквально тараторит Поручик, перебивший мысли тёзки, подойдя к Яшке и пытаясь взять того за щёку. Но что-то выходит из-под контроля, а потому Саша отходит на безопасное расстояние, оказываясь около блондина и обращаясь к нему же: — Че-то ты такой молчаливый… — Боже, угомонись уже. — голубоглазый приложил ладонь к лицу, но оставил приоткрытым один глаз, почти незаметно наблюдая за происходящим.       Балу в это время медленно переводил недоуменный и непонимающий взор с гитариста на барабанщика и наоборот. — Ну че ты стоишь тут такой красивый? — шутя проговаривает Балу, приподняв уголки рта, но в какой-то момент что-то пошло не так: Цвиркунов неожиданно разворачивается и возвращается в комнату, откуда пришёл пару минут назад. Саши удивлённо переглядываются, но темноволосый прилагает все усилия, чтобы не улыбнуться и уж тем более не засмеяться или начать гоготать. Ох уж эти барабанщики! Кто знает, что в них на уме! Проводив взглядом Степана, который вальяжно прошёлся по коридору и плавно удалился в поручиковскую комнату, Щиголев направился за ним, за одно и для того, чтобы узнать, как там его друг. Ведь после таких слов блондина с ним может быть всё что угодно. Наверное…но Саша этого не отрицает. Зайдя внутрь перед ним предстала не то, чтобы неожиданная, но картина: Яков уселся на его кровати и гладил всех имеющихся в помещении котов. Нельзя не подметить, что выглядело это очень мило. — Какой творческий беспорядок. — за спиной послышался изумленный голос блондина который внезапно появился. — У тебя тут, что — тайфун прошёлся? — Ты первым делом спросил про это, — Поручик ладонью обвел комнату, а после, обеими руками указав на Якова, добавил таким же удивленным тоном: — а не про это? — лесные глаза столкнулись с болотными и только затем с васильковыми, чей обладатель снова почти незаметно пригрозил барабанщику. А потому тот встрепенулся, обращая на себя внимание тезки, и добавил: — Да! Почти! — он улыбнулся затем, приподнявшись на носочках, достал со шкафа тапочек и протянул Балунову под недоумевающий взгляд болотных глаз. — Тайфуны здесь очень часто случаются. — не успел Щиголев договорить это, как Матильда попыталась дотянуться и побить Стёпу, затем скрыться с места преступления, когда тот побежал за ней, по пути запрыгнув на стол, уронив тетради и чуть не сбив кружку. — Оййй… — немного виновато протянул Поручик, почесав затылок и глядя на результат кошачьих догонялок. — О! Моя кепка! — пытаясь сделать вид, что он…что его кот тут не причём, обратил на себя внимание Балунов, беря в руки предмет, законно принадлежащий ему. — А откуда она у тебя? — Щиголев посмотрел на Якова, затем блондин повторил его движение, поэтому темноволосый втянул воздух через зубы и протараторил: — Это очень долгая история. А не отдал потому, что не было подходящего момента и было бы странно это объяснять. — предугадав чужой вопрос, все также на выдохе проговорил барабанщик. Внезапно на кухне послышался грохот, будто бы что-то упало, а потому, не думая ни секунды, Поручик метнулся туда. Оставшиеся в комнате переглянулись. Балу пожал плечами, скривив моську, и лучезарно улыбнулся. На что Яша ответно приподнял уголок рта. — ВЫ ЗОЧЕМ ДОМ ПЕРЕВЕРНУЛИ??? — послышалось из кухни, и парни поспешили на помощь…а вернее посмотреть на то, что там произошло.

***

      Как только прозвенел звонок, а половина класса, включая учителя исчезла из кабинета, туда влетел взъерошенный Яков, обнимая телефон как самое дорогое в жизни. Парень сощурил глаза, ища ими нужное место и человека, а спустя пару секунд уже приземлился на стул рядом с Щиголевым, чему-то очень радостно улыбаясь. Сейчас он выглядит довольней паровоза. И это пугает Поручика, который от того самого «испуга» даже отложил конструируемый им самолёт-истребитель с неповторимым дизайном, на который у них с тезкой ушла вторая половина урока. А почти в буквальном смысле светящийся Цвиркунов смотрел на парня, словно мысленно пытаясь передать все новости. Наконец, не выдержав, Саша вскидывает брови и вздергивает подбородок, давая понять, что готов слушать, а для пущей понятности спрашивает: — Что? — и этим коротким вопросом выдает всё свое нетерпение. Цвиркунов на это ничего не отвечает и просто глядит в упор на своего ничегонепонимающего друга, который начал заметно нервничать от того, что ничего не понимает, и вдобавок, этот кудрявый чёрт ничего ему не рассказывает, а потому Щиголев буквально начинает заваливать его вопросами, чтобы хотя бы попытаться выйти на правильную догадку: — Ты че такой радостный? Ты что весь урок под дверью стоял? — Яша сначала кивает, затем отрицательно мотает головой. А Саше приходится снова напрягать свое серое вещество. Он задумывается и выдает, почти ехидно улыбаясь: — Влюбился что ли? — это заставляет голубоглазого зависнуть на несколько секунд, но за этим он энергично отрицательно мотает кудрявой макушкой, но этот подстёб его даже не смущает и не портит настроения, а потому кудрявый продолжает взглядом указывать на экран и нервно дергать ногой. Наконец-то Поручик не выдерживает и сдается: — Так че случилось?       Яков торжественно протягивает ему телефон, ничего не говоря и лишь шире улыбается. Щиголев указательным пальцем пододвигает его ближе к себе и пытается разблокировать, но Цвиркунов опережает его и указывает на высветившуюся картинку и список аудиодорожек, а затем с гордостью и нетерпением поговаривает: — Новый альбом вышел. — кажется, еще чуть-чуть и парень примется прыгать и хлопать в ладоши от радости. — Оооо. — со знающим видом знатока протягивает зеленоглазый, вытягивая шею и копируя ухмылку, выдает: — А я думал, влюбился. — Яков больно тыкает Сашу в бок, отчего тот начинает потирать ушибленное место и бубнить «да знаю я, знаю». Не проходит и минуты, как Саша почти что торжественно и с толикой надменности в голосе произносит: — Я рад за тебя, конечно, но не мог бы ты быть менее эмоциональным и менее походить на меня. — Кудрявый на это лишь отрицательно мотает головой улыбаясь и переводя взор на телефон, а у темноволосого возникает новый вопрос: — И сколько раз ты его уже переслушал? Два? — он вскидывает брови и, вытянув губы в трубочку, отводит их к уголку рта. — Обижаешь. — довольно протянул его собеседник, опуская взгляд на экран, где высвечивается уже выученный список новых песен: — Альбом только вышел. Пять! — Яхов, Яхов. — барабанщик приобнимает его за плечи и качает головой, словно старый наставник, а затем поворачивается к Балунову, всё это время незаметно и тихо сидящему позади них и указывая на Яшу, заговорщически полушепотом проговаривает: — Он сегодня весь день такой пришибленный будет. — затем приставив пальцы свободной руки к свободному глазу добавляет: — с ВОТ такими глазами. Цвиркунов только сейчас заметил его присутствие, мысли гитариста беспокойно заметались, но остановились на одном: «делать нечего» — пронеслось в голове кудрявого и он решил, сделать вид, что ничего такого не произошло. И что весь тот бред, что он нёс услышал тот, кто это слышать не должен, ничего такого не решает, а вслух произнес только лишь: — «А, ой.» — Он вообще ни о чем не думал кроме того, как скорее кому-нибудь, а вернее, только Поручику рассказать о «главной новости», складывается такое ощущение, что в жизни, но на деле «главной новости» за несколько недель с премьеры релиза.       Блондин ухмыльнулся и покачал головой, наблюдая за тем как рука гитариста требовательно была протянута к Щиголеву, держа наушник. Пока сам Яша уже включил интервью, которое так или иначе Поручику пришлось смотреть.       Балу отвлекается на звук уведомления и спустя пару мгновений цокает, недовольно бубня: — Всё-таки не придёт, гад. — басист кривит губы и с прищуром смотрит в экран телефона, понимая, что тот-самый-гад уже точно не явится сюда. — Кто? — переспрашивает его тёзка, хмурясь и пытаясь усвоить всю информацию, поступающую от Якова и Саши почти одновременно с разных сторон. Но затем вспоминает, почему при отсутствии Миши и Андрея они с Сашей сидят на разных партах, и проговаривает: — Ааа. Миша! Ну так шо ты тупишь? Пересаживайся ко мне! — он улыбается во все зубы и довольно смотрит на блондина. — Ага, точно. — с каким-то сарказмом в голосе соглашается Балунов, а после скептично смотрит на барабанщика и также спрашивает: — К Яше на голову? Яков, услышавший свое имя, немного испуганно поворачивается и ставит на паузу интервью той-самой-группы-с-новым-альбомом. А Поручик, находясь как всегда в своем репертуаре, злобно хихикает и говорит: — Ну, можешь на коленки. — он вновь довольно улыбается. Но тут уж его настигает цвиркуновский гнев: кудрявый сталкивает его с места и, отряхнув руки, с такой же довольной моськой, которая буквально две секунды назад была на лице у его друга, проговаривает: — Саш, тут место освободилось. — беспечно тараторит Яков, равнодушно глядя на «упавшего» барабанщика. — Как неожиданно и приятно. — вырывает из мыслей бархатистый голос, пока его обладатель опускается на стул, который освободили специально для него. — Ожиданно и неприятно. — кряхтит Поручик, кажется даже не собирающийся вставать, но испепеляющий недовольным взором друга…обоих друзей. — Очень приятно. — громко добавляет Цвиркунов, ехидно взглянув на друга и случайно встретившись с болотными глазами, а потому, распахнув собственные, медленно выпрямился и взглядом упёрся в поручиковский рюкзак, из которого торчал багет. Ничего нового. Тем более, если это Поручик. — Ну раз ты предложил… — протянул Балу, широко улыбаясь и на секунду поворачиваясь к Якову. Последний распахивает глаза, не зная, что и думать, а делать уж тем более, и просто блымкает ими. Пока взор болотных глаз изучает его, а обладатель этого взора в очередной раз недоумевает своей невнимательности по отношению к этому парню. Но басист тут же переводит взгляд куда-то за кудрявого и пробует дотянуться до своих вещей, немного и наклоняясь вперёд, отчего Цвиркунов слегка отстраняется. Хорошо, что этого не видел Поручик, а то новых «шуточек» от барабанщика ему просто было бы не избежать. Тем временем, Балу уже забрал свои вещи и сидел чему-то довольно улыбаясь. Но не успел кудрявый о чем-то подумать, блондин вставить какой-то свой комментарий, а темноволосый что-то недовольно прокряхтеть, как в классе показалась тёмная макушка, а после и весь её обладатель, оказавшийся Ренегатом, который, оглянувшись через плечо, зашёл в класс и направился в сторону единственных людей, что здесь остались. — Привет. А вы не видели Лёху? — спросил вошедший, внимательно оглядывая Балу с Яшкой, которые лишь пожали плечами. — Он, наверное, не придёт сегодня. — ответил блондин, которому также не посчастливилось остаться без соседа по парте, даже несмотря на то, что у него появился новый, а точнее — он у Поручика. Хотя без разницы. — А почему? — решает уточнить высокий, ведь Ягода соизволил зайти в соцсеть где-то часов в семь, а после до сих пор не прочел Сашины сообщения с кучей вопросов о том, куда подевался младший барабанщик. — Да спят они. Оба. — слышится кряхтение где-то снизу. Троица переводит взгляд в сторону звука, обнаружив выползающего из-под парты Поручика, который хоть и улыбается, но отчего-то выглядит недовольным. У Леонтьева в голове успел пронестись только один вопрос: Что тут уже случилось? Ведь выглядит это, мягко говоря странно. И почему Балу с Яшей так спокойно реагируют на поведение барабанщика? Хотя, наверное, для Щиголева это в порядке вещей, но в любом случае Саша вновь решает поинтересоваться: — Что у вас тут происходит? Впрочем, это не моё дело. — Ренегат приподнимает руки в жесте, будто бы сдаётся, и ругает себя за чрезмерное любопытство, хотя желание узнать, что же всё-таки произошло никуда не делось. Внезапно Поручик подскакивает и, уже стоя около младшего тезки, начинает отряхиваться и параллельно с этим возмущаться: — ОНИ! — парень указывает на сидящих и, через секунду сощурив глаза, указывает только на Цвиркунова со словами: — А ВЕРНЕЕ ОН.

***

Что же такого произошло с Горшками, что оба не явились в школу?       Звенит будильник. Просыпается Лёха. Наступает утро. В комнату уже пробились первые лучи восходящего солнца, оставляя на стене красные полосы узорчатые от стоящих на подоконнике цветов. Помещение окутано полумраком и только лишь снизу доносится белое свечение от Мишиного телефона, который, на удивление, сегодня не звенит судовым колоколом, а просто мигает. Не до конца соображающий с пробуждения младший пытается проснуться, но тут же без сил плюхается на подушку. Снова открыть глаза заставляет уже свой телефон с отложенным на 10 минут будильником и рингтоном САМБАДИ ВОЗ ТОЛД МИ. Парень в панике старается как можно быстрее отключить этот чёртов агрегат, но получается только с третьего раза. Теперь он точно окончательно и бесповоротно проснулся. Лёша потянулся и зевнул, оглядев комнату. Вроде бы здесь все осталось на своих местах: вон шкаф с приоткрытой дверцей, вон портфели в углу перед дверью, вон забытые или специально оставленные учебники и тетради, хаотично разбросанные на столе, вон стулья с «парадной» формой, а вот Мишина гитара, опирающаяся на лестницу, ведущую на второй этаж кровати. Кстати о Мише, что-то от него не слышно никаких признаков жизни. Да и свет на кухне не горит. Он, что, спит? Дабы проверить свои догадки, младший свешивается с кровати, упираясь на матрас, чтобы не упасть, но на «первом этаже» видит только скомканное одеяло, а потому, чтобы подтвердить свои догадки, Ягоде приходится спуститься вниз. И что же перед ним предстает? Такое же скомканное одеяло, что он и видел со своих верхов, отброшенный в сторону телефон и растрёпанная Мишина макушка, который сладко посапывает, чему-то ухмыляясь во сне. Не знал бы Лёша кто перед ним, он бы умилился. Постояв ещё минуту и поняв, что время не резиновое и скоро им прийдётся выдвигаться в путь, младший принимает единственное решение — разбудить брата. Собравшись с силами и мыслями, он дотрагивается до чужого плеча, стараясь как можно аккуратнее разбудить, но Горшок никак не реагирует, а потому, приходится приложить больше сил и начать тормошить. Это даёт результат — старший начинает что-то бубнить или бурчать, кто его разберёт. А Лёха уже входит в кураж и теперь трясет плечо брата изо всех сил, странно улыбаясь своей безнаказанности. Но тут в него прилетает чужая рука, которая наотмашь приземляется на его щеку, делая больно больше морально, нежели физически. Такого оскорбления Ягода уже не может вытерпеть, а потому, также оскорблено трёт ушибленное место и проговаривает: — Ауч! Ты чё? — Ниче! — слышится неожиданный и сонный ответ, чей обладатель поворачивается на другой бок, пытаясь укрыться тем самым комком из одеяла, который он создал во время сна. И только Лёше известно как — потому что его брат не может спокойно спать, а вечно крутится как гусеница. Так вот, на безуспешные попытки распутаться или хотя бы вытянуть одеяло, Миша психует, пиная предмет и, о чудо, расправляет. Младший, все это время равнодушно наблюдающий за этим сражением с самим собой наконец задаёт интересующий вопрос: — Ты вообще в школу собираешься? — Нет. — звучит откуда-то из-под подушки. — Мгхм. — односложно отвечает проснувшийся Горшенёв и решает, что если Мише ничего не будет от того, что он прогуляет сегодня, то и ему тоже. А если что-то и будет, то он свалит все на старшего, продемонстрируя побои. А потому, довольный своим решением, залезает обратно к себе на «второй этаж» и дальше спокойно засыпает.

***

      Со звонком и Яше и Ренегату пришлось направиться в свои классы, оставив Саш, о чем-то спорящих друг с другом. Или же размышляющих над тем, почему басистов и барабанщиков считают самыми тупыми, если это не так. — Пока. — в унисон произнесли те самые басист с барабанщиком, которые такими не являются, махнув руками и вернувшись к своим раздумьям. Высокий аккуратно оглядел кудрявого, желая спросить давно мучающий его вопрос: — Слушай, Яш. — начал он, быстренько разблокировав телефон и также находя в нем то, что ему нужно было. — Мм? — интересуется Цвиркунов, сжав губы в линию, поворачиваясь к своему собеседнику и внимательно на него глядя. Чуть не споткнувшись о ступеньки, Саша вздрогнул, но не остановился. — Мне нужна была помощь в… — он поджимает губы, отводя взор. — …в общем, ту песню, которую ещё тогда на репетиции выбрали играть, я никак не могу понять как это делать. — буквально протараторил Леонтьев, чувствуя себя неудобно. Помимо этого в голову лезли мысли о том, что парень остался сегодня один, ведь кроме Лёши ни с кем из группы он не общается. Поэтому жалобно вскинув брови, он протягивает телефон кудрявому, показывая ту самую песню. — Вот я знаю как это сыграть на аккордеоне, а как на гитаре нет. Поможешь? — Яша успел лишь кинуть, но сказать ничего не успел, так как ему помешал внезапно появившийся Поручик: — Аккордеон — это грустное пианино, которое нужно обнимать. — Щиголев хлопает друга по спине. Насколько сильно — известно только этим двоим. — Ты чё дерёшься? — кудрявый выпрямился, потирая ушибленное другом место, и недовольно обернулся на него же. — А ты чё сутулишься? — барабанщик улыбнулся и, дабы в дальнейшем не получить ответных пиздюлей от Цвиркунова, быстро отошёл на «безопасное» расстояние, сделав жест, будто бы сдаётся. На что гитарист показал ему средний палец, состроив всё такое же недовольное лицо. — Стоп, ты на аккордеоне играешь? — Щиголев обратился к тёзке, который несмело кивнул, немного ошарашенно глядя на подошедшего. — А ты чё здесь делаешь? Почему не в классе? — перебил его Яшка, все ещё глядя на друга с явным недовольством, к которому присоединились скрещенные на груди руки. — Значит, я хотел… — начал Поручик, но кудрявый вытянул указательный палец, дабы показать, чтобы тот замолчал, и продолжил за него: — Пойти в буфет, но увидел нас, услышал про аккордеон и решил пошутить. — Саша демонстративно кивнул и, проговорив: — Всё сказал за меня. Ладно я пошёл. Пока. — направился в известную только у ему сторону, а вернее в тот самый буфет. Оставшиеся вопросительно переглянулись и, пожав плечами, продолжили свой путь, обсуждая ту самую песню которую-известно-как-играть-на-аккордеоне-но-не-на гитаре.

***

      Вечером Ренегат, сделав все уроки, снова решил попробовать самостоятельно сыграть песню, с которой попросил Яшиной помощи. Он припомнил прошедший день, и первым, что пришло в голову, так это выползший из-под парты барабанщик. Это показалось Саше странным и даже смешным. Почему именно этот момент и этот человек всплыл в памяти? Да уж, интересный вопрос. Но думать, не особо хотелось, как и искать ответы на него, поэтому юноша включил песню, погружаясь в игру и начиная перебирать струны. Ну вот, уже немного лучше, но практики все равно не хватает. Он отложил гитару рядом на кровать и подошел к столу, где-то на полке выискивая нужную ему тетрадь, в которой записывал все любимые песни и аккорды на них, ну и не только. Парень собирался отыскать нужную ему страницу, когда его отвлекло уведомление от одноклассника, на которого Саша не то чтобы обижался, но обижался: Леха Горшенёв 18:05 Привет Скинь дз По братски

Саня Леонтьев 18:06

— _-

А где ты был?

Леха Горшенёв 18:06 Плохо было. И Мише тоже

Саня Леонтьев 18:06

Ага

Леха Горшенёв 18:07 А МЫ НЕ МОГЛИ ОТРАВИТЬСЯ? ЗНАЛ Я ЧТО ШАВУХА ПЛОХАЯ ИДЕЯ НО НЕТ ЖЕ 18:09 И не важно, что ее купить я предложил Интересно как там Пашка?

Саня Леонтьев 18:10

А что с ним?

Леха Горшенёв 18:10 Он тоже ее хавал

Саня Леонтьев 18:10

С вами вместе?

Леха Горшенёв 18:10 Да не Там другая история Мы видели как он ее спрятал в карман и убежал Может украл И даже не поздоровался

Саня Леонтьев 18:10

Стоп. что?

Леха Горшенёв 18:10 Да-да. Представляешь?

Саня Леонтьев 18:10

?

Леха Горшенёв 18:11 Ну типа 18:12 Так что там с дз? *был в сети минуту назад*       Саша закатил глаза и выдохнул, спрашивая за что ему это всё. Но достав дневник и провернув пару нехитрых движений, вновь зашёл в нужное приложение для переписки, отправляя фото с домашним заданием.

Саня Леонтьев 18:17

* отправлено 5 фотографий*

      Высокий хотел было написать ещё что-то, но передумал. Лучше завтра спросить с глазу на глаз, чтобы Ягода точно не ушёл от ответа. Ну если он, конечно, соизволит прийти. Снова какие-то посторонние, но интересные мысли, с которыми уже следовало бы свыкнуться, лезли в голову: Вот же ж Лёша! Какой странный чел. Очень странный. Но он по крайней мере, сам лезет и горит вниманием общаться. Да и вообще, он забавный паренёк, хоть и с прибабахом. Леха Горшенёв 18:23 Спс)       Саша снова покачал головой и вернулся на кровать, взяв гитару и свободной рукой пытаясь отыскать нужную страницу. За окном солнце потихоньку скатывалось, окрашивая комнату в необычный оранжевый оттенок. Где-то внизу были слышны крики гуляющих детей и школьников, возвращающихся домой. Снова отложив музыкальный инструмент одиннадцатиклассник подошёл к окну, выглянул наружу. С третьего этажа отлично была видна какая-то часть двора и даже можно было рассмотреть прохожих, чем парень время от времени занимался, когда становилось совсем скучно. Но не сейчас. Ведь Ренегат уже направился на кухню, дабы налить горячего чая, размышляя о чем-то своём.

^^^

      Отложив телефон, перед этим записав всё домашнее задание, которое нехотя, но все же прислал Ренегат за обещание одноклассника рассказать, почему тот сегодня не соизволил прийти в школу и предупредить об этом Сашу, Лёша сделал всё, что смог, а за остальным направился к брату, сейчас бывшему на кухне и залипавшему в телефоне. Младший не горел желанием отвлекать Мишу от его «важных» дел, ведь в такие моменты можно запросто получить и пиздюлей и не получить то, зачем сюда пришёл. Так что дело это рискованное. Но, как говорится: кто не рискует — тот не пьёт шампанского, в случае с Лёшей — тот не пьёт чай. А чай Ягода очень любит, так что громко выдохнув, Горшенёв младший прижал к себе тетрадь и подошёл ближе, проговорив: — Миих, а ты можешь помочь мне с физикой? — он склонил голову набок, внимательно глядя на брата. — Что? — тот самый брат поднимает сердитые глаза и недовольным взглядом сверлит пришедшего, уже пожалевшего о своём решении. Но отступать уже поздно: — С физикой помоги. — повторяет Лёша и вздрагивает, когда старший резко выпрямляется, явно раздраженный тем, что его отвлекают. — ДА ТВОЮ МАТЬ, ЛЁША! Ты сдаёшь её — значит должен знать! — тот самый Лёша сводит брови на переносице и закрывает глаза, но тут же открывает один, а после и второй, когда говоривший продолжает: — Ну или напиши Пору. Пусть он тебе её разъясняет. Умные нашлись: физику сдавать. — Миша прикладывает ладонь к груди и, наклонившись, шепотом добавляет: — Я её не сдаю… не сдам точнее. — А что ты сдаёшь? — внезапно спрашивает Ягода, понимая, что действительно не знает какие предметы для сдачи выбрал его брат. — А должен был знать. — протягивает последний, не желая отвечать на вопрос и говорить, что сдаёт географию и литературу. С одной стороны это в его стиле, ведь парень любит читать, с другой — нет, ведь как-никак не по-панковски это. — Откуда? — Лёша снова хмурится, вжимая голову в плечи. — Ой, всё. Иди отсюда. — Горшок махнул рукой, ведь спорить — это меньше, чем бы хотел заняться старший этим вечером. Тем более с братом, которого хрен переспоришь. Поэтому, не желая признаваться даже самому себе, и уж тем более кому-то другому, Миша сам начинает верить в существование зелёных пришельцев, но никому и никогда об этом не признается. Лёши достаточно. — А с математикой? — из мыслей вырывает голос младшего, который не ушёл и до сих пор стоит над душой, прижимая к себе уже не одну, а две тетрадки. Где и когда он взял ещё — известно только Ягоде и зелёным человечкам. — ЭТО. ОДНО. И ТОЖЕ! — приняв положение сидя, восклицает Горшок, разведя рукой в сторону и глядя на брата ещё недовольней, чем раньше. — Нееет! Это не одно и тоже. — передразнив, Лёша принял важный вид, подняв указательный палец вверх и выпрямив спину. Затем, немного погодя, выдохнул и опустил плечи, протараторив: — Ладно. — он хотел было спросить что-то про географию или химию, но решил не испытывать судьбу, а потому вытянул шею и спросил: — А чем ты занимаешься? — карие глаза старшего вновь встретились с глазами младшего, который свёл брови на переносице. И, не дождавшись ответа, ушёл туда, откуда пришёл. Проводив его недовольным взглядом, Миша поднял экран телефона, где высветился результат пройденного им теста, который выявил, что Горшок шоколадка с кофе. Прочитав описание к этому результату, парень хмыкнул и покачал головой на какие-то свои мысли. И, вспомнив про Лёшу, хоть и прошло около пяти минут или больше, решил поинтересоваться и написать Поручику:

Миха Горшенев 20:52

Тебе щас Лёша напишет

если уже не написал

Саша Щиголев 20:55 Не Не написал А чё такое А погоди у меня там 21:02 Так че ты хотел?

Миха Горшенев 21:04

Да так

Но теперь ты будешь слушать, чем я занимался пока тебя не было

21:05

Точнее, чем ты заставил меня заниматься

Саша Щиголев 21:06 Я???

Миха Горшенёв 21:07

Ну мне же нужно было тебя ждать

Саша Щиголев 20:58 Ок       После одного длинного сообщения напечатанного вручную, ведь Горшок не особо приветствует голосовые сообщения, а потому всегда и всё печатает, Миша выдохнул и пошёл наливать себе чай за неимением большего. Когда отвлёкся на сообщение от его недавнего собеседника по переписке, заставившее Горшенёва сосредоточить все свое внимание на присланном тексте: спустя двадцать минут Поручик решил довести до Мишиного сведения, что Лёша ему до сих пор не написал. Темноволосый свёл брови на переносице, ведь ему стало интересно, почему Ягода до сих пор не сделал то, что ему «посоветовал» старший, и он направился к брату, закончив переписку, пожелав спокойной ночи. Подойдя к нужной комнате, первое, что зацепило внимание Горшка — абсолютная, почти что звенящая тишина, что было не свойственно его брату, который должен был воспользоваться случаем и начать напевать «ночь и тишина, данная навек…», но такого не происходило. Аккуратно заглянув внутрь, перед ним предстала интересная картина: Лёша в буквальном смысле обложил себя учебниками и тетрадями, делая вид, что с головой погружен в учёбу. Для пущей убедительности парень даже положил учебник по физике на ту самую голову, в надежде «впитать» знания. Но такой расклад старшего не устраивал, он упер руки в бока и неслышно подошёл ближе, зарядив брату подзатыльник, начиная наплевать те самые строки, о которых думал ранее: — Ночь и тишина, данная на век. — обеими ладонями схватив учебник, по инерции соскользнувшего на лицо, и оставаясь в том же положении, пострадавший обернулся на довольно улыбающегося Мишу. — Дождь, а может быть, падает снег… — прокряхтел Лёша, недовольно скривив лицо, но всё же пропев продолжение. Горшок заглядывает ему через плечо, замечая на экране телефона высветившийся результат теста «какая ты шоколадка?», который старший сам проходил не так давно. — Уху! Белый шоколад с миндалём! — Так нечестно! Почему я с кофе? — пришедший разводит руками в стороны, наклоняясь ближе, дабы проверить правдивость чужих слов. — А потому что я белая шоколадка с миндалём. — коверкая тон, протягивает Ягода, улыбаясь и радуясь тому, что спустя большое количество пройденных тестов описание результатов ему наконец-то подошло. — И чем же ты занимаешься? — мотнув головой и вернув себе серьёзный вид, будто бы только что не расстроился из-за того, что он простая шоколадка с кофе, спрашивает Горшенев старший, уперев руки в бока. — Учу уроки. — вскинув брови и не понимая претензий, ответил младший, делая вид, что и в самом деле этим занимается. — В телефоне? — с сарказмом в голосе поинтересовался Миша, глядя исподлобья. — Да. — как ни в чем не бывало, ответил Ягода, сделав жест, будто бы сдаётся. — Ты же сам сказал написать Поручику. — А ничё, что он уже пошёл спать. — всё с таким же наездом проговаривает его собеседник, наблюдая за тем, как Лёша снова медленно оборачивается. — Да? — ещё больше вскинув брови в искреннем удивлении младший, встречается с грозным взором Миши, а потому с выпученными глазами, чтобы не показать свой страх, отворачивается обратно, но делая это немного быстрее. — Дааа. — передразнивая брата, протягивает старший, а после шумно выдохнув и буркнув: — Ладно. — убирает учебники и тетради с соседнего стула на пол и садится рядом, доставая гаджет и возвращаясь к не пройденным тестам. — Когда там уже в мою дверь постучит волшебник, втюхает мне странную хренотень, скажет, что я избранный и отправит спасать мир с крутыми эльфами. — на выдохе грустно проговаривает Лёша, откинувшись на спинку стула и взглянув на раскрытые перед ним учебник с тетрадками. — Я тут не молодею, мне надоело физику учить. — он выжидающе смотрит на Мишу, который шумно и устало выдохнул, ничего не говоря. Посчитав, что это знак и Лёше тоже нужен перерыв, парень разблокировали телефон, кликая уже на другой тест. Спустя неопределённое количество времени хлопает входная дверь и братья резко подрываются с мест, испуганно переглянувшись и шепотом воскликнув: — ТВОЮ МАТЬ! МЫ ЗАБЫЛИ КУРИЦУ ВЫТАЩИТЬ!

***

      Находясь в бодром расположении духа, ведь утром Ягода успел позавтракать и не получить пиздюлей от Миши, ведь они не копаются, как частенько, а вернее постоянно, это бывает, а уже направляются в школу, Лёша хотел было наехать на брата, как тот обычно делал это с ним, но вовремя опомнился, поняв, что ему будет ещё хуже. Поэтому сейчас младший прибавил звук и начал качать головой в такт музыке, пока Горшок быстро, но не хотя шагал впереди. Причиной хмурого настроения старшего, как ни странно был вечно отсутствующий на уроках Князев. Эта догадка заставила темноволосого встрепенуться и вытянуть шею, но после быстро спрятать её обратно в воротник кожанки. Хоть сейчас только вторая половина сентября, погода решила значительно испортиться, что было ожидаемо, но неприятно. Миша медленно проводил взглядом это счастливое создание, являющееся его братом, который в отличие от него был одет по погоде — на нем была темно-синяя пуховая куртка, явно не дающая ему замёрзнуть и такого же цвета шарф. Но мысли Горшенева старшего отчего-то вернулись обратно к Андрею. Почему? Раньше же такого не было? Не расстраивался по пустякам и ждал какого-то пиздюка в лице Князева. Но успел Миша найти ответы на эти вопросы, как его сбили с ног. Это был никто иной, как Ягода, который тут же встал в защитную позу, готовый отбиваться. Но вместо того, чтобы разозлиться или хоть что-то ответить, вокалист подумал: «А чё я собственно парюсь?» — и предвкушающе улыбнулся, не на шутку перепугав своего брата, распахнувшего глаза и сделавшего шаг назад. После чего он повторил жест старшего и, приподняв уголок рта, неожиданно оказался ближе и, тыкнул в Горшка со словами: — Теперь ты водишь! — помчался в сторону школы, по давно изученной дороге. Недоуменно блымкнув глазами, пытаясь переварить то, что только что произошло, оставшийся темноволосый усмехнулся: — Вот жук! — и удобнее перехватив портфель побежал на ним. Делать ему это было явно удобнее, ведь в отличие от младшего, парень надел кроссовки, поэтому в скором времени заметил знакомый портфель и улыбнулся, предвкушая победу. — Попался! — пытаясь отдышаться, протянул Горшенев старший, после чего с размаху от души треснул брата по рюкзаку. Когда тот обернулся, Миша понял как он ошибся, ведь тот кого он «треснул» оказался чужим человеком, начавшим недовольно возмущаться: — Блять! Ты охренел? — Горшок распахнул глаза, начав медленно отступать, сделав жест, будто бы сдаётся, ещё раз убедившись в том, что ошибся. Продолжал он это делать до тех пор, пока снова на кого-то не наткнулся этим кем-то оказался Лёша, которого вокалист так и не нашёл. Младший стоял рядом и осуждающе смотрел на брата, также осуждающе цокая: — Ай-ай-ай-ай-ай, как не стыдно. — протянул он, качая головой, пока пострадавший недоуменно оглядев темноволосых и узнав в Ягоде своего одноклассника, который показал фак, получая в ответ закатанные глаза, удалился прочь. — Дети — зло. Как ребёнок заявляю. — с наигранной серьёзностью в голосе проговорил Лёша, не поворачиваясь, переводя взор на брата, который ответно кивнул и, растянувшись в хитрой улыбке, стукнул младшего, громко буркнув: — Теперь ты водишь. — тот повторил действия Горшенева старшего, когда младший барабанщик поступил точно также немного ранее, а после погнался за «виновником». Когда Ягода забежал в школу, старший уже поднимался по лестнице, шагая через три ступеньки, но как только «во́да» уже поднялся на нужный этаж и догнал брата, тот завернул в класс, руками показывая крест и говоря, что он в домике, а после опустился на свою парту под недоуменные взгляды пары тройки одноклассников, которые как и Горшки припёрлись в школу раньше, чем хотелось бы это сделать. Поэтому Лёше ничего не оставалось, как зачем-то провести большим пальцем по горлу и шепотом пригрозить, что до конца учебного дня он его точно поймает, направился восвояси, то есть в свой кабинет, по расписанию оказавшийся на этаж выше. Тоскливо оглядев весь предстоящий ему путь, младший барабанщик громко и жалобно выдохнул и, поправив лямку рюкзака, поплелся наверх, обдумываю где и когда лучше всего будет «поймать» Мишу. Наконец-то дойдя до нужного кабинета, добравшись туда за пару минут до звонка, Ягода поднял взгляд, думая о том, что никуда больше сегодня не побежит и утром ему этого хватило на весь день, а то и на несколько последующих до физкультуры. Не успевает десятиклассник зайти в класс, как видит уже ставшую очень знакомой фигуру. Его новый одноклассник, а вернее Леонтьев, стоит прямо перед вошедшим, и как догадывается последний, ничего хорошего от него ждать сегодня не стоит. — Ну. Я жду объяснений. — скрестив руки на груди, Саша склонил голову на бок и внимательно с ноткой недовольства глянув на друга свысока (в прямом смысле этого слова), отчего последнему стало страшно, но как он уже пообещал самому себе — никуда сегодня младший барабанщик не побежит это уж точно. Поэтому остаётся надеяться на милость Ренегата, как и на то, что высокий не собирается бить Горшенёва, который и так за сегодня успел натерпеться. Хотя, как гласит перефразированная цитата, которую последний услышал, когда под Новый год смотрел с Мишей какой-то фильм по телеку: «На деда мороза надейся, а сам не плошай». Но Ренегат больно не похож на того самого Деда Мороза, поэтому следует придумать новые пути отступления. И в свое оправдание Лёша задаёт ответный вопрос: — Каких-таких объяснений? — Ягода вскинул брови и распахнул глаза, стараясь сделать, насколько это возможно, невинную мордашку. — Этого я не могу понять. — он пожал плечами. — Я тоже жду. — теперь уже и Саша округляет глаза, а десятиклассники медленно поворачиваются на произнесшего это, которым оказывается их одноклассник Илья, утром «пострадавший» от удара обознавшегося Миши. — Эм… — Ренегат свёл брови на переносице, медленно переводя взор с Лёши на Илью и наоборот. А после, махнув рукой, отрешенно выдаёт: — Подожди. — на что «утренний пострадавший» недоуменно блымкает глазами, всё ещё не понимая ничего, и, забив на ситуацию и подумав как это глупо выглядит, решил разобраться с этим позже, а может и никогда, а потому отвернулся к окну, залипая в телефоне, пытаясь сделать вид, что это ему уже не важно. Саша мотнул головой, пытаясь прогнать лишние мысли, затем повернулся к Ягоде, который уже скрылся из глаз и поставил рюкзак на «законную» парту, поэтому высокому ничего не оставалось как последовать за ним. Опустившись на соседний стул, парень вытянул ноги, в который раз чуть ли не проклиная тех, кто конструировал эти «столы для письма», не учитывая то, что за ними будут сидеть не только люди маленького и среднего роста, но и такого же как и гитарист.       Видя задумчивость на лице последнего, Горшенёв улыбнулся и достав листик, ведь тетрадка каким-то «чудом» исчезла из портфеля и осталась дома, повернулся, взглянув на одноклассника и проговорил: — Я может тебе расскажу почему нас не было вчера. А может и нет. — он демонстративно поднял руки вверх и также опустил их, вызывая недоумение на лице Леонтьева, мысленно спросившего самого себя, ну или самого Лёшу: «Стоп. Так он будет говорить или нет?» — вновь мотнув головой, Саша внимательно, но выжидающе посмотрел на одноклассника. — А ещё нам с тобой надо после уроков спуститься в а.з. — закончив свой рассказ, выдуманный или нет, протараторил Ягода, внимательно поглядев на одноклассника. — А.з.? — недоумевая, переспрашивает Ренегат, вопросительно выгнув бровь. — Ну актовый зал. — на выдохе объясняет его собеседник, что-то конструируя из ручек. — Почему нам? — слышится очередной вопрос от Леонтьева, скрестившего руки на груди и склонившего голову, разглядывая кареглазого. — Потому что мне одному скуушшно. — просто выговаривает Горшенев, случайным движением задевая свое творение, а потому замолкает и грустно глядит на случившееся происшествие, а затем «включается» в разговор и продолжает: — ну и вроде как седня Пашка должен прийти. — Саша ничего на это не отвечает лишь одновременно вскидывает голову и брови и опускает первую, поджав губы в «понимающем» жесте.

***

      Маша, которая укатила в «лёгкий отпуск», наконец-то явилась только на репетицию, как-то удачно обойдя всех учителей. Одиннадцатиклассники немного удивлённо оглядели подругу, ведь та была одета так, будто действительно вернулась из отпуска. Для полного комплекта ей не хватало большой соломенной шляпы ну или сомбреро. Хотя с другой стороны она была чем-то похожа на Пашу в самый первый день их репетиций, когда тот пришёл в гавайской рубашке и очках. Кстати говоря о последних. Они вызвали хотя бы один вопрос, который тут же стал озвучен кем-то из группы: — Это разве не Пашины очки? — Мышь вскинула брови и слегка недоуменно уставилась на говорившего. — Нет. — протянула Нефёдова, отрицательно помотав головой. — О, Паша, привет! — Сажинов, на удивление, уже бывший в актовом зале, поднял голову, оторвавшись от какого-то своего дела. На студенте были всё те же несменяемые солнечные очки, скрывающие круги под глазами. И они были очень похожи на Машины, ну или её на его. В этом парни ещё не успели разобраться. — Собираем свои вещички и уматываем. — шепнула рыжеволосая, рупором приставив ладонь к губам. Все тихо прыснули, на что Паша закатил глаза и вернул всё свое внимание на тетрадь, в которой что-то писал. Причём выглядело это немножко странно: он сильно наклонил голову, дабы не снимая очки, видеть хоть что-то поверх них. Но когда ему приходилось время от времени поднимать взор, дабы проверить, чем занимаются присутствующие, поправлял аксессуар и смотрел уже через жёлтые стекла. — Привет, Паш. — прозвучало около трех раз над студентом. Это были подошедшие к нему по очереди двое Саш и Миша, которые были здесь и раньше, но Сажинова как-то умудрились не заметить: — Ага. Здрасьте, здорова. — протараторил тот в ответ, махнув рукой, но все также не отрываясь от своих «важных» дел. Пока компания добирается до актового зала у студента есть возможность, хотя бы здесь переписать этот проклятый конспект, присланный ещё вчера вечером одногруппником Паши. С одной стороны он был благодарен, ведь его тогда не было на парах, с другой — был недоволен тем, что ему придется это писать, чего он конкретно не хочет делать. — Когда мы репетировать уже будем? — студент вздрагивает и, обернувшись, видит Поручика, который стоит около него, руками упершись в колени, и чему-то улыбается. Заметив, что обратил на себя внимание, Саша махнул рукой и на пару секунд прикрыл глаза. — Скоро. — буркнул его невольный и по совместительству недовольный собеседник, взглядом чуть ли не испепеляя «стоящего над душой» барабанщика. — Дождёмся остальных. Там же ещё вроде должны прийти… — Лёха и Саня. — подсказал Щиголев, рупором приложив ладонь к уголку рта и тихо хохотнув. — Да они. — не обратив на это внимания, просто ответил Паша, отводя взор куда-то вглубь помещения. — Андрея не будет. Он решил не появляться даже в школе. — продолжил тараторить темноволосый, немного разведя руки и глядя в ту же сторону, что и старший, пытаясь понять, куда тот смотрит. Но не обнаружив для себя ничего интересного, вновь обернулся на собеседника, опять вздрогнувшего от резкого движения Саши. Серые глаза встретились с лесными, а обладатель последних соединил указательные пальцы и озвучил то, зачем сюда собственно и пришёл ещё некоторое время назад: — Я просто хотел сходить в буфет, думаю успею или нет. — Можешь там хоть жить оставаться. — устало прикрыв глаза, Сажинов приложил пальцы ко лбу и покачал головой. — Я б с радостью, только там спать не удобно. — младший пожимает плечами, чему-то улыбаясь, а на вопросительный взор серых глаз приподнимает уголки рта ещё выше и проговаривает: — Я пробовал. Так что точно тебе говорю. — он подмигнул студенту, хохотнув и прикрыв рот ладонью. — Всё иди в свой буфет. Не мешай. — очнувшись от мыслей, Паша снова поднимает взгляд, видя, что барабанщик никуда не ушёл и по-прежнему продолжает стоять «над душой», поэтому махнул рукой, прогоняя его. — Кыш! — Ладно. — Саша беспечно пожал плечами и направился к сидящему на среднем ряду Яшке. Сейчас последний наклонился, уткнувшись в телефон, но было заметно, как время от времени он поднимал взор, исподлобья оглядывая помещение в поисках чего-то или кого-то. Барабанщик хитро улыбнулся, играя бровями, и через пару секунд неожиданно появился возле друга, опустившись на соседний стул и, закинув руку на спинку мебели, внимательно и в упор посмотрел на кудрявого, протараторив: — Я ухожу. Напомни, чтобы я когда вернулся рассказал тебе анекдот, пока не забыл. — В смысле «ухожу»? — Яша прищурено и подозрительно взглянул в ответ. — Куда это ты намылился? — он нахмурился и вопросительно-скептично выгнул бровь. — Как куда? В буфет! — говоря, будто бы очевидную вещь, Саша развёл руки в стороны и помахал тем, кто из-за этого резко движения обратил на него своё внимание. — Так я с тобой. — повторяя тон друга, Цвиркунов вскинул брови и немного вытянул лицо. Затем оба парня улыбнулись и захохотали, начиная ещё больше смеяться с реакции другого. — Ну так идём. — всё также протараторил Поручик, приподняв уголок рта и резко вставая. — Ну идём. — Яшка повторил его жест, собираясь встать напротив темноволосого, но последний тут же дал деру и побежал к выходу. — Вот же ж паразит! — хохотнул кудрявый и помчался за ним, по дороге чуть не споткнувшись о стул и не влетев в дверь, которую попытался прикрыть барабанщик, как только покинул помещение.       Взглядом проводив двух «дурачков», Маша хохотнула, прикрыв ладонью рот, после чего подошла к блондину, также следившему за «бибой и бобой», в который раз поражающемуся тому, как все то время не замечал кудрявого, тем более, если они с Поручиком такие друзья. — Что приуныл? — немного обеспокоенно спросила подошедшая, склонив голову на бок и внимательно глядя на Сашу, который, вырвавшись из размышлений, мотнул головой. Он сразу же пожалел об этом, потому что пришлось заново зачесывать волосы обратно, а после и вовсе сделать небольшой растрёпанный хвостик. — Да, все нормально. Просто задумался. — парень поднял болотные омуты, замечая на себе уж слишком изучающий взор подруги, а потому немного настороженно поинтересовался: — Что-то не так? — Вот я тоже думаю. — оставаясь в том же положении, Нефёдова приложила палец к подбородку. Балу нахмурился, а его собеседница подняла голову и мотнула ей, в отличие от басиста, ничего не растрепав. — Мы должны с тобой сходить на ноготочки. — А…это? — та кивнула, на что блондин вскинул брови и, свернув губы трубочкой, отвёл их к уголку рта. — Не, не пойду. До Нового года точно. — услышав это Маша демонстративно приложила ладонь к сердцу, делая наигранно жалобный вид. — Не хочешь идти на ноготочки. Ноготочки придут к тебе. — переменившись в лице, девушка начинает рыться в рюкзаке в поисках маникюрного наборчика, который всегда таскает с собой. — Ладно. Пойду я с тобой их делать, но попозже. — Мышь улыбнулась и, поговорив: — Так-то. — посмотрела на выход, где уже показались одна кудрявая и одна тёмная макушки, обладатели которых увлечённо вели беседу. Интересно, почему они вернулись так скоро? Пришедшие уселись около блондина, который, решив перекусить, достал купленный сегодня утром сырок, представителем которого являлся парень. — Мажооор. — осуждающе протягивает Поручик, откусив немного от булочки со сгущёнкой. — Знакомый сырок. — хохотнул он, кинув на Яшку хитрый взор. Тот закатывает глаза и, спустя несколько мгновений проводит большим пальцем у горла в качестве угрозы, а потому, сделав жест, будто бы сдаётся, Щиголев «исправляется»: — Для мажоров. — Что? — вырвавшись из размышлений, в которых невольно получается бывать почти всё время, спрашивает Балу, вскинув голову и недоуменно-вопросительно переводя взор с темноволосого на кудрявого и наоборот. Кстати говоря о темноволосых, куда успел опять подеваться Миша? Наверное, незаметно слился. — Приятного аппетита. — решив не повторять сказанное выше, потому что «поезд уже ушёл», протянул его барабанщик, немного наклонившись вперёд. — А, спасибо. — блондин кивнул и улыбнулся, получая ответный кивок от Щиголева, который тут же резко встрепенулся, наблюдая за тем, как Яшка уходит и пересаживается чуть поодаль от Саш, достав телефон и залипая уже в него. А потому, проговорив что-то ещё, направился к кудрявому, оставляя Балу вновь один на один со своими размышлениями.

^^^

      Ребята, занимающиеся каждый своим делом, вздрогнули, когда послышался глухой удар в дверь, словно в неё кто-то врезался. Даже Поручик, увлечённо рассказывающий анекдот своему единственному и неповторимому слушателю Яше, замер и повернулся на звук. Миша, до этого сидящий рядом с ними и строчащий какой-то гневный комментарий или доказывая правдивость последнего, встрепенулся и взглянул сначала на Сашу с Яшей, а после, оглядев остальных присутствующих, также перевёл свой взор в сторону двери. И увиденное, мягко говоря, озадачило одиннадцатиклассников, ведь никто из них не ожидал того, что источником глухого шума, по совместительству кем-то в неё влетевшим, окажется Леонтьев. В голове проскочила мысль о том, что это была проделка Лёши, который намеренно толкнул олноклассника. Но следующие события заставили их исчезнуть, ведь Ягода показался спустя только секунд пять: он также влетел в дверь, а после в Ренегата, опешившего от такого внезапного появления «преграды» на пути. Заметив одноклассника и глядя на его недоуменное лицо, Саша залился смехом, почти сразу же поперхнувшись воздухом и начав откашливаться, когда заметил прикованные к себе взгляды остальных. Ягода помахал остальным и, как ни в чем не бывало, направился в актовый зал, перед этим уперев руки в бока и обратившись к застывшему на месте высокому: — Ты куда летишь вперёд паровоза? — последний медленно перевёл на него взор, а после мотнул головой и хитро улыбнулся, поговорив: — Ты вводишь! — и почти что бегом направился внутрь, останавливаясь только около сцены. — Опять? — Лёша вскинул брови и жалобно уставился вслед уходящем темноволосому, обречённо разведя руки в стороны. В противоположной стороне послышался громкий смех, наблюдающего за всем этим «происшествием» Горшенёва старшего, который ещё утром оставил в «водах» своего младшего брата. Сейчас последний свернул губы в трубочку и отвёл их к уголку рта. Он прошёл вглубь помещения усаживаясь около Поручика, блымкающего зелеными глазами с молчаливым вопросом «Что это было? И почему без меня?» Но чтобы ничего не говорить в свое оправдание, как и то, что его заставляют бегать, а не Ягода сам так хочет, парень отвёл взгляд, цепляя им Балу, как можно удобнее расположившегося на одном из тех-самых-стульев-для-мероприятий и тихонько попивающего «Байкал», купленный Поручиком сегодня по скидке в ближайшем супермаркете. А все потому что тот сегодня на уроке проиграл Балунову в карты. Блондину кажется и не особо было интересно наблюдать за происходящим. Погруженный в какие-то свои размышления, он время от времени поднимал взгляд, дабы убедиться в том, что репетиция ещё не началась или закончилась, цепляя взором кудрявую макушку. — Ну как шаурма? — Паша, который спокойно писал конспект и был рад, нет, скорее счастлив, что его не трогали, вздрогнул от неожиданности, аккуратно вынув наушник и уставившись на подошедшего не то злобно, не то сердито, не то и вовсе просто недоуменно и непонимающе. Тем самым подошедшим и отвлекающим его от важного дела оказался Лёша, действительно поверивший в то, что отравился шаурмой и теперь волновавшийся за судьбу старшего, хотя такого не было и Горшенёв сам это выдумал, дабы Саша его не побил за то, что Ягода просто-напросто кинул одноклассника, променяв его на сон, хотя ничего стыдного в этом не видел. — Какая из? — снова уткнувшись в «работу», поинтересовался Сажинов. Меньшее, что ему сейчас хотелось делать, так это отвлекаться от писанины и беседовать о фастфуде, который является его рационом. — Ну тогдашняя. — проговорил десятиклассник таким тоном, будто бы его собеседник должен был это помнить, потому что Лёша же помнит, верно? — Милый мой, я эту вашу шаурму… — начинает старший, вновь оторвавшись от своего дела. Но после, поразмыслив, буквально пару секунд, решил не раскрывать «все карты» и не нагружать детский мозг, а потому буркнул: — Нормально. Всё. Не мешай! Кыш отсюда! — он показательно махнул рукой, пытаясь прогнать подошедшего, который, демонстративно подняв и опустив плечи, громко выдохнул и проговорил: — Мы кстати тебя тут ждём все. — говоривший склонил голову на бок и выжидающе взглянул на студента, который вновь вздрогнул, успев погрузиться в какие-то свои размышления. — Меня? — вопросительно вскинув брови, Паша тыкнул в грудь указательным пальцем, посмотрев на своего невольного собеседника, ещё более недоуменно, чем пару минут назад. — Ну не меня же. — усмехается Горшенёв младший, приподнимая уголок рта и качая головой, после чего он направляется к Яше и Мише, которым Поручик снова что-то увлечённо рассказывал, активно жестикулируя и иногда хихикая, видимо предвкушая с самые интересные моменты своего «рассказа». — Кто знает может и тебя. — взором провожая десятиклассника, ответил Сажинов, затем парень мотнув русой макушкой и вернулся к конспекту.       Тем временем Ягода, опустившийся на стул около брата, выяснил, что тот самый «рассказ» оказался одним из поручиковских анекдотов. Закончив последний, говоривший замолк, ожидая реакции остальных, которые сначала свели брови на переносице, а после приподняли уголки рта, поджав губы, пытаясь понять смеяться им или плакать. — А хотите анекдот про «записку, которую смыло водой?» — Саша играет темными бровями, внимательно оглядывая своих слушателей. Лёша тут же встал, уперев ладони в колени. — Его? Нееет, спасибо. — парень отрицательно покачал головой, делая жест, будто бы сдаётся, а после, не поворачиваясь, медленным, но широкими и уверенными шагами направился к своему однокласснику, с которым о чем-то беседовала Мышь. «И эти о чем-то разговаривают». — пронеслось в голове, а сам младший барабанщик ухмыльнулся, Мотнув тёмной макушкой. — «Ну это хотя бы не анекдот «про записку, которую смыло водой”». — …В день суда судья просит мужика объяснить, что произошло. Мужик вспоминает, как… — Поручик поднял указательный палец, дабы в который раз перечислить то, кого встретил герой его шуточного и сложного рассказа. — Там ещё долго? — чуть ли не умоляющим голосом спросил Миша, уже явно уставший слушать говорившего, который просто кивнул. А потому, проговорив: — Ну нахер. — и получив ответное: — Слабак. — направился в известную только ему сторону. А Саша тем временем снова посмотрел на кудрявого, который был самым странным из всех, ведь единственный всегда слушает ВСЁ, что говорит ему Поручик, и даже смеётся над его анекдотами. И, если быть честным, барабанщик безмерно благодарен ему за это. — …Попал мужик в Лету. Очутился в лодке с каким-то старцем. Старец спросил, что же такого произошло, что… — говоривший снова оказывается перебит, но на этот раз Яшей: — Да когда он уже закончится… — он свёл брови на переносице, почесав её и подняв глаза, умоляюще взглянул наверх, будто бы это поможет, и анекдот очень скоро закончится. Перед этим Цвиркунов случайно встречается взором с болотными омутами, обладатель которых всё также скучающе уткнулся в телефон, иногда откладывая его и устало, а может быть и сонно, прикрывая глаза, но тут же отводит свой, возвращая всё своё внимание на друга, который, к счастью, ничего не заметил. — Сколько можно? — Ща-ща-ща. — Саша вытянул руку, жестом прося остановиться и немного подождать, и через пару минут наконец-то заканчивает этот, казалось бы, бесконечный анкдот: — Наконец решается ее прочитать, разворачивает, а там буквы смыло!— Яша ничего не ответил, лишь состроил жалобную мордашку, мысленно благодаря всех и вся за то, что наконец-то это закончилось, а то это слишком сложно и долго. Где-то в противоположной стороне послышался смешок, но когда друзья обернулись, то увидели троицу состоящую из Маши, Лёши и Ренегата, и искать того, кто это был никто не стал. — Паш. — обращается к студенту подошедший Балунов, отчего тот снова вздрагивает и начинает оглядываться по сторонам в поисках источника звука. — Я занят. — кряхтит Сажинов, кинув на блондина быстрый взгляд и делая вид, что это не старший сюда «пригласил» школьников, а те сами припёрлись и что-то от него хотят. Чего именно — не понятно. — Я спросить всего лишь хотел: — как ни в чем не бывало проговаривает Саша, болтыхая в руках все ту же бутылку с «Байкалом». — Так собственно для чего мы готовимся? Ни о каких школьных праздниках я не слышал. — Я что, не говорил? — серые глаза встретились с болотными, после чего обладатель первых вскинул брови. — Я договорился с кое-кем. — предвкушающе начал Паша, убрав конспект и наконец-то переводя всё свое внимание на пришедших. — В баре у одного моего знакомого попробуем поиграть. Может даже гонорар в качестве еды будет. — Хорошо, что Пор этого не слышал. — усмехается Саша, качая головой и кидая быстрый взгляд на смеющегося кудрявого, но тут же, отводя его, встречается с чужими голубыми омутами, обладает которых замолкает и блымкает глазами. — Что? — вырывает из мыслей голос старшего, отчего Балу отрывается от каких-то своих размышлений и снова усмехается проговорив: — Ты когда всем будешь говорить о своих планах, обязательно это скажи. — а после задумчиво почесав подбородок, добавил: — Знаю я, кто поддержит эту идею. — Кто? — Паша хмурится, исподлобья глядя на всё ещё стоящего около него басиста, который медленно приставляет палец к губам и загадочно улыбается. — Тщ… — лишь шипит он, а затем разворачивается и, сделав глоток, направляется в известную только ему сторону. Проводив его взором, студент оглядывает помещение, иногда останавливаясь на присутствующих: Яша что-то увлечённо рассказывал Поручику, сидящего с глазами по пять копеек; Мышь что-то доводила до сведения десятиклассникам, которые качали головами, будто бы что-то понимают; пока где-то в противоположном конце зала одиноко сидел грустный Миша, как всегда что-то печатая в телефоне. — Князев, если ты завтра попадёшься мне на глаза — пощады не жди! — записывая голосовое сообщение, шипит Миша, после чего, злобно тыкнув отправляет его. Но замер, осознав, что ляпнул не то, что хотел, поэтому добавил: — Но, если ты вообще не придешь - то тебе не поздоровится ещё больше! — парень проворачивает те же действия, что и несколько секунд назад, но сразу после этого закидывать телефон в рюкзак и, оставив последний на стуле, отправился к остальным. — Че сидим? Кого ждём? — обращается Горшок к последним, чьи взгляды сопровождали его всё то время, пока темноволосый сюда добирался. — Тебя и ждём, родной. — довольно протягивает Балу, по-кошачьи улыбаясь. И как у него это получается? Впрочем, это последнее, о чем Горшенев старший хотел бы сейчас думать и тем более знать. — Зачем? — тёмные брови сползаются на переносице, но их обладатель лишь осматривает сидящих, на пару секунд останавливаясь на барабанщике, который, как и в самую первую репетицию со студентом, развернул стул спиной вперёд и по всей видимости удобно уселся. — Если не будешь меня перебивать, то скажу. — недовольно тараторит Сажинов, взглядом испепеляя вокалиста, который делает жест, будто бы сдаётся, и опускается рядом с братом, внимательно слушая руководителя. — Ну…в общем… — начал последний, сцепив руки за спиной. — Короче я всё рассказывал и вы у меня все прекрасно знаете. — Стооооп! — протягивает Балу, обращая на себя внимание, а после, убедившись в том, что старший его слушает, продолжил: — Мы ничего не знаем, если ты об этом. — но в ответ получил лишь скептично выгнутую бровь. — Ты ничего нам не рассказывал. — добавляет Яша, пытаясь сдуть упавшую на глаза кудряшку, но безуспешно, а потому просто убирает её рукой. — А когда у нас будет…? — не подобрав нужного слова, Маша мотает ладонью, надеясь на то, что остальные и так поймут её, ну или в крайнем случае прочтут мысли. — Кто? — скептично-непонимающе спрашивает Сажинов, повторяя её жест, только вдобавок наклонив голову и глянув на одиннадцатиклассницу исподлобья. — Ну, выступление. — та прикусывает щёку изнутри, отводя взор и поджав губы. Сейчас к ней было приковано шесть вопросительных и непонимающих взглядов. — А! — осознанно протянул студент и, будто бы ничего необычного не происходит, тараторит: — Ну на следующей неделе. — Что?! — восклицают школьники, большая часть которых узнала о-каком-то-там-выступлении-неизвестно-где только сейчас. И кажется ничего им говорить ничего не собираются. Но для того, чтобы не казаться тупыми, нужно сделать вид, что они всё знают, а после просто спросить у Маши «Что? Да как?» — Ну, если мы выступаем через неделю, — начал Балунов с некоторым возмущением. Хотя к чему? Известно только ему. — То нам нужно выбрать песни, которые мы будем исполнять. — Паша, оторвавшийся от переписки, посмотрел на говорившего, как на дурака, но затем хлопнул себя по лбу, поняв, что тем самым дурачком является он сам. — Ааа, песни. Точно! — студент как-то странно и пугающе улыбнулся, после чего спросил, также глядя на музыкантов: — И какие же песни вы предлагаете? — Мечта. — выпалил Яша, даже не моргнув. Где-то сбоку, а вернее со стороны Поручика послышалось протяжное и одобрительное «Ооо». Затем темноволосый сощурил глаза и выпрямился: — О! А давайте «Чудак»! — резко восклицает барабанщик и, приобняв кудрявого друга, добавил с какой-то глупой улыбкой на лице: — Про Яшку нашего! - тот слегка смущенно и удивлено приподнял уголки рта, после чего утвердительно кивнул. — Грустный русский взгляд. — отведя взор в сторону, протараторил Балу под согласные кивки остальных. — Ну раз вы все у меня такие умные будете исполнять… — не успел договорить старший, когда оказался перебит телефонным звонком, сопроводившимся довольно необычной, но интересной мелодией. — Да? Алло! У меня нет на это времени! — протараторил студент, почти сразу отключив гаджет. — О! Будете исполнять «Тибетское танго». — Танго кого? — недоуменно спрашивает Мышь, сведя брови на переносице и вопросительно уставившись на Пашу. — Это от Аквариума. — Миша наигранно закатил глаза, скрестив руки на груди, после чего устало растянулся на стуле, пытались сделать это как можно удобнее. — Аа… — протянула девушка, покачав головой. Но не успела она сказать что-то ещё, как снова начинает играть то самое "Тибетское Танго" со звонка студента, который взглянув на светящийся экран, не особо горел желанием отвечать, а потому в буквальном смысле начал подтанцовывать под довольно-таки незамысловатые "Ом, хохом" и "Ку-ку-кум фифи". Но в какой-то момент это вышло из-под контроля и, прокряхтев что-то непонятное, Сажинов аккуратно схватился за спину, зажмурясь. - Всё! Одна спина ушла. - процитировал Поручик персонажа из какого-то мини сериала на ютубе, который они с Яшей частенько пересматривают под Новый год. - Ух, я тебе покажу. - с горем пополам выпрямившись, но время от времени пытаясь как-то размять спину, Паша пригрозил ему кулаком. - Ага, да. - усмехнулся барабанщик, но всё-таки спрятался за спину кудрявого друга, удивленно на него посмотревшего. — Можно ещё «Около семи утра». — вернув себе непринуждённый и серьёзный вид, Паша поднял указательный палец вверх, обращая на себя внимание. — О! «Около семи утра». Я шарю. — улыбнулся Яша, приняв гордый вид и выпрямив спину, но тут же вернулся в обычное положение, тихо засмеявшись на пару с Поручиком. — Так-с пять песен. — задумчиво протянул студент, вскинув голову, что-то считая. — Как раз около двадцати минут. Неплохо для начала. Ну тогда поехали.

***

      Прохладный вечерний воздух, который уже успел остыть, бьёт в лицо. Внизу царит темнота и тишина. Под ногами виднеются огоньки домов, витрины продуктовых круглосуточных магазинчиков, фонари и фары редких проезжающих машин. В голове роятся множество мыслей о прошедших нескольких днях. Парень думает обо всем и ни о чем. Сигаретный дым наполняет лёгкие каким-то неправильным теплом, который совсем не ощущается. Но не успевает пройти и десяти минут, как дрожь в теле даёт понять о том, что прогулок на сегодня достаточно. Поэтому затушив сигарету о пепельницу, лежащую здесь со стародавних времен, парень помахал рукой около себя и направился внутрь на кухню, где был погашен свет и единственным его источником оказался светящийся экран телефона, принадлежащего его брату, и падающее белое свечение на лицо того самого брата. Даже не кинув какой-то комментарий по поводу увиденной рожи, Миша собрался мыть руки, когда наткнулся на собственную кружку, стоящую в раковине. Как он это понял — долгая история. Объяснять не хотелось даже самому себе. Но все заключается в предшествующих этому событиях:       После ужина, как всегда младший принялся исполнять свои обязанности по дому — мыть посуду. Он перемыл ВСЁ, включая кастрюли и сковородку. Но так как грязной кухонной утвари было немного, Лёша справился с этим на удивление быстро и так, что Миша залипнувший в телефон и от этого медленно кушающий, успел сдать свою тарелку и кружку в последний момент — когда Ягода вытирал руки полотенцем, облегчённо выдыхая: — Фууух, фуххххх! — он всеми жестами и действиями пытался показать, как тяжела его участь, и жалобным взглядом проводил новую грязную посуду, которую старший положил буквально только что. В это время Горшок, буркнув: — Я курить. — направился на балкон. А Леша, решив, что его брат опоздал и что тот сам вымоет то, что принёс, улыбнулся каким-то своим мыслям и, взяв телефон, опустился на диван, намеренно потушив свет.       Горшок быстрым шагом направляется к лежащему, останавливаясь около него. Глаза, привыкшие к темноте, помогают увидеть, что младший мало того, что разлегся на диване, уместив вытянутые ноги на стуле и залипая в телефон, прыская с мемов, параллельно с этим что-то печатая, так ещё и не выполняет своих прямых обязанностей. Заметив, что старший что-то пытается найти, Лёша, «ослепнувший» от свечения телефона, а потому ни черта не видящий в темноте, решил спросить что же такого потерял Миша: — Что? Что тебе надо? — тёмная фигура встрепенулась и пугающим голосом проговорила: — Ты. Почему. Не. Помыл. Посуду? — Ягода оторопел и распахнул глаза, испуганно блымкая и вцепившись в телефон, не давая экрану погаснуть, потому что с наступлением тьмы — ему крышка. — Я помыл. — немного придя в себя, с подозрением и уверенностью в голосе протягивает Лёша, а после, секунду поразмыслив, добавляет: — Даже кастрююлю. Даже сковороодку. — но Горшка такой ответ явно не удовлетворил. — Да? А тарелка моя почему не мыта? — передразнивая тон брата, тараторит Миша, качая головой в такт своим словам. — А ты не успел. — всё также протягивает младший, вскинув брови и наклонив голову вперёд. — И ты должен был помыть её саам. — чуть ли не довольно добавляет говоривший, улыбаясь до ушей. — В смысле я сам? — тёмные брови старшего ползут наверх, а рот становится слегка приоткрыт. — Ты! — с азартом отвечает Ягода, прекрасно понимая, куда и зачем ввязался. — Нет ты! — начинает с ним спорить брат, пытаясь доказать свою правоту без весомых аргументов. — Нет ты! — повторяет за ним Лёша, немного вытянув шею вперёд и качая головой. — Ты! — Миша указывает на него ладонью, пытаясь переспорить младшего. — Ты же всегда этим занимаешься. — он улыбнулся собственной догадке и довольно и выжидающе взглянул на брата. — Ну да. Ты же видел, что я всё, поэтому у меня так. — делая вид, что ничего не понял, хотя так оно и было, последний беспечно пожал плечами и, поджав губы приподнял уголки рта. — Это у тебя эдак. — передразнивает его Горшок, уперев руки в бока. — Ненмемнменмнм. — начинает Лёша, не придумав весомого аргумента, а вернее никакого. Он показывает старшему язык и сводит брови на переносице. — Немннмнемменм! — снова передразнивает его Миша, повторяя чужой жест, но с большим энтузиазмом. — Старший брат готов простить фактически всё. Кроме неповиновения. — важно добавляет он, выпрямившись и подняв указательный палец вверх. — Мехъ. — Ягода махнул рукой, не восприняв в серьёз слова старшего брата. И, немного погодя, предложил то, от чего, по его мнению, отказаться просто невозможно: — А может чай попьём? — Пока никто не пришёл. — дополняет его слова Миша и также, поразмыслив пару секунд, интересуется: — А ты не хочешь чай с молоком? — Не откажусь. — соглашаясь, заинтересованно протягивает Горшенёв младший, предвкушающе улыбнувшись. — Наливай. — кидает Горшок и скрывается в темноте под вопрошающий и отчасти умоляющий взор карих глаз.       Не дождавшись никакого ответа, Ягода недовольно и разочарованно выдыхает и также встаёт, только ещё и кряхтя. Он подходит к месту, где оставил сушиться свою кружку, споласкивает Мишину, опять недовольно выдыхая и понимая, что эту несчастную тарелку все-таки нужно будет помыть, но потом. Чуть-чуть попозже. Провернув пару нехитрых и заученных действий, младший ставит кружки на стол, добавляя в молоко в чай. Затем парень отворачивает от себя экран телефона, при помощи его света оглядывая кухню в поисках брата, которого нет и в помине. Но буквально через минуту сзади прямо над ухом слышится тихое «бу!», вследствие чего, Ягода резко разворачивается, ударяя того, кто его напугал, телефоном по лбу. — Ай, бля! Ты чего дерешься? — тем самым пугавшим оказывается «потерянный» брат, сейчас недовольно потирающий ушибленное место. — А ты че пугаешься? Ой пугаешь, то есть. — исправляется Ягода, внимательно глядя на старшего и недоуменно блымкая глазами. — Я тут принёс печеньки, а ты дерешься. Поэтому я съем их сам. — гордо и обиженно протягивает Миша, демонстративно положив коробку с теми самыми печеньками на стол и также опустившись на стул. — Ээ так нечестно! Я твою тарелку помыл. — пытаясь зацепиться хоть за какую-нибудь справедливость в этом мире, тараторит Ягода, разводя руки в стороны. — А всё! А надо было раньше. — высоким тоном снова протягивает Горшок. Не придумав, что ответить, Лёша надул губы и скрестил руки на груди, опускаясь на один из стульев и наблюдая за братом, уже уплетающего печеньки за обе щеки. Заметив это, он останавливается и внимательно глядит в ответ, но жевать не перестаёт. — Ладно, я сегодня добрый. — старший протягивает коробку. И Лёша, что-то буркнув в знак благодарности, берет несколько печенек, аккуратно раскладывая их возле себя. Затем, макнув одну из них в горячий чай, надгрызает её, когда Миша неожиданно добавляет: — Но это не точно. — глядя на распахнутые глаза младшего брата он зловеще улыбается и продолжает: — Ты мне должен будешь. Не успевает Лёша ничего ответить, как неожиданно слышится щелчок входной двери, оповещающий о чем-то внезапно возвращении, вследствие чего Горшки замолкает, а Ягода выключает экран и кухня погружается во мрак.