***
Братья Горшеневы благополучно заболели, а потому в школу не пошли, решив уведомить об этом только друзей, но никак не классных руководителей или кого-либо из преподавательского состава. Болеть они не планировали, но после отлично отмеченного дня рождения, а может из-за пробежки по лужам по пути в магазин в один из пасмурных дней, оба свалились с температурой, поэтому с утра пораньше быстренько выпроводили гостей по домам. А после принялись думать о том, как сообщить об этом маме, которая скоро должна вернуться и которая точно будет недовольна беспорядком и состоянием своих сыновей. Беспорядком… — Вот бл… — Горшки, заперев дверь за друзьями, переглянулись и, не сговариваясь буквально побежали в комнату, перед этим захватив из кухни мусорные мешки. — Стой! Что-то не так. — Лёша свободной рукой, потянул старшего брата за рукав, о чем тут же пожалел, громко чихнув. Миша, округлил глаза, переведя недоуменный взор с младшего на мирно спящих Балу с Яшей. — А какой сегодня день недели? — за это Ягода почти получил подзатыльник, потому что, осознав, что сегодня воскресенье и в школу им все равно не пришлось бы идти, Горшок замер. А младший снова чихнул, будто бы подтверждая чужие мысли. Поэтому старший одарил брата недоуменным взором. — А я так хотел завтрашнюю контрошу прогулять! Апчхи! — Миша раздраженно развел руками и вышел из комнаты, топотом разбудив спящих, которые непонимающе уставились на махавшему им Лёшу и в тот же момент скрывшегося в дверях. Только после парень понял, что понедельник — особенный день у учителей и контрольной в любом случае не будет. Наоборот, завтра обещает быть интереснее, что ещё больше возмутило Горшка, который снова что-то эмоционально воскликнул, не стесняясь оставшихся гостей. Последнее, что помнили проснувшиеся — это вчерашняя ссора. И то только самые яркие моменты. Поэтому в головах обоих парней возникает один и тот же вопрос: «Почему тогда они проснулись вместе?» Отведя взор, Балу убрал затекшую руку с чужого плеча, сделав вид, что это его никак не смутило. В то время как Яша был готов чуть ли не под землю провалиться от всей «заварившейся каши». Кудрявый боялся, что на лице предательски выступила краска, поэтому поворачиваться в сторону Саши не торопился. А зря, тогда бы заметил прикованный к себе взор зелёных глаз, которые Балу очень скоро отвёл, посчитав, что слишком откровенно рассматривает обладателя медных под восходящим светом кудрей. Никто из них не торопился вставать, считая, что тем самым обидит другого своим поступком. Но парни прекрасно понимали, что вот-вот провалятся под землю просто на просто со стыда. Как ни странно первым заговорить решил Яша: — Я ничего не буду говорить в свое оправдание. — он вытянул руки обхватив колени и кинув быстрый взгляд на блондина. Саша удивлённо вскинул брови и непонимающе поглядел в ответ: — Я ничего и не спрашивал. — Ну ладно. — тут Яша рывком поднялся, чувствуя, как сердце предательски колотится в груди. Неприятное однако ощущение, особенно когда к этому приплюсовывается дрожь в ногах. — И все же… — парня остановил бархатный голос. Не хотя Цвиркунов медленно обернулся, но посмотрел куда-то за говорившего. Слишком сложно было поддерживать зрительный контакт. Балу замолчал также неожиданно, как и начал. Поджав губы, парень опустил глаза, будто бы школьник, принесший домой двойку. На деле Саша просто подбирал нужные слова, которые никак не желали появляться. — Забыть, конечно, не получится, но… давай отпустим этот момент. Яша кинул на него недоуменный взор и, поразмыслив, буквально, пару мгновений быстро согласно кивнул. Хотя кудрявый до конца так и не понял, что имел в виду Балунов. Вчерашний разговор, который запомнился им ярче всего, или утро. Эти размышления и повисшее молчание внезапно оказались прерваны: — Вы кушать будете? — на кухне показывается Лёша, а если быть вернее, только его голова, но и она тут же исчезает, когда Миша оттягивает его назад со словами: «Ты зачем им показал?» Что это была явная отсылка к мему, Ягода догадался сразу, потому что старший частенько ее использовал. Поэтому с тихим восклицанием «а, ой» младший закрывает себе рот обеими ладонями и исчезает окончательно. Балу не успел ничего сказать, когда Яша подорвался с места и направился в сторону, куда только что умчали братья Горшенёвы. Но как оказалось впоследствии, Цвиркунов лишь поблагодарил хозяев за вчерашнюю тусовку и, захватив вещи, буквально вылетел из квартиры. С желанием убедиться, что это не так, блондин резко поднялся на ноги, о чем сразу же пожалел. Укоризненный взор зелёных глаз упал на пустую бутылку вина. Хотя пометки о том, что все-таки стоило бы начать меньше пить, в голове не появилось. Наоборот, это все-таки помогало отвлечься и перестать думать слишком много. — Хотя бы ты нам поможешь? — на кухне снова показался Горшок младший. Только сейчас в руках младшего было что-то вроде пододеяльника, с которым тот безуспешно пытался справиться. — Апчхи! Да что ж ты будешь делать. — тихо выругался парень и тыльной стороной ладони утер нос. — Я…а…эм, нет. Мне надо домой. — после этих слов Саша почти в точности повторил действия Яши. Через несколько минут парень наконец оказался на улице, вдохнув прохладный влажный воздух. Начало октября, а погода уже готова убить каждого, кто оденется не тепло. Такой он уж Петербург. Блондин поежился, жалея о том, что не взял куртку и был только в худи. Знал же что в любой момент солнце можно скрыться за тучами и наступит осенняя зима. Именно это словосочетание отлично подходит для определения суровой петербургской погоды. Хотя деревья стоят желтые красные золотые так что невольно вспоминаются строчки одной из песен «Би-2»: «Агент зимы поджёг листву Весь мир горит И я живу Без запасных Аэродромов…» Балу приподнял уголки рта и опустил голову закончив разглядывать окружавшие его пейзажи и потирая уже озябшие ладони. Вдруг взор зелёных глаз зацепил фигуру Яши, который это увидел, а потому попытался моментально скрыться в арке. Буквально через пару мгновений Балунов увидел фигуру Поручика. Хотя это ему наверняка показалось. Но Цвиркунова он видел точно. Только, тогда зачем убегать, если все это время бродил неподалёку и ждал пока Саша выйдет. Стоп, а действительно, зачем? В голове промелькнула мысль, что кудрявый скорее всего просто гулял. Тут. И ушел как только вышел Саша… Упавший на лицо лист отвлек погрузившегося в размышления парня, заставив после оглядеться вокруг. Несмотря на начало октября зелёная трава контрастировала с желтыми «пятнами» на ней и на асфальте. Даже прогулочная неторопливая ходьба вызывала тихий шелест под ногами, заставляя полностью утонуть в окружающей атмосфере холодной, при этом яркой осени. Вокруг влажно, ничего нового. Это же Питер. Но это ни капельки не мешает, если одеться потеплее. Балу не был из таких. В одной худи парень стоял недалеко от подъезда и созерцал красоту природы, время от времени потирая озябшие плечи. Оглянувшись на окно квартиры, где вчерашний именинник и его брат наводили порядок, Саша двинулся вперёд, торопливо шагая по улице, желая поскорее добраться домой и скрыться от ветра и прохладной погоды. А золотистые пейзажи нынешней осени можно было рассмотреть и из окна квартиры под теплым пледом и кружкой горячего чая в руках. Поэтому парень ускорил шаг. Пока те самые именинник и его брат чихали и пыхтели над мешками с мусором, где преимущественно стояли бутылки и многочисленные коробки из-под пиццы. Предложить им помощь никто так и не додумался. Или просто не захотел, а потому быстренько смотался из чужой квартиры, в который раз поблагодарив за прием. Винить компанию братьям было не в чем, ведь сами поступали также, если Маша никого не заставит убирать за собой. Голова неприятно гудела, и объяснять причину никто не торопился, ведь прекрасно понимал, откуда это взялось. Но Горшки утешались тем, что, когда все будет «блестеть», они наконец-то смогут позволить себе заболеть, а завтра и на следующей неделе никуда не пойти.***
В общем, не успели ребята ещё отойти от дня рождения Лёши, как в школе наступил день учителя, когда всех одиннадцатиклассников обязали взять на себя роли учителей и прочих. А несчастным Горшкам все же пришлось пойти в школу с условием «ну, один день сходите, поздравите, там, а потом останетесь дома». Нехотя двум «болячкам» нужно было отучиться ещё один день. Поэтому схватив рюкзаки, мальчишки, тепло приодевшись, недовольно потопали в заведение, где сегодня фактически празднуется «день наоборот».^^^
Водитель, у которого явно этим утром было хорошее настроение, сигналил и махал рукой чуть ли не всем своим товарищам по профессии. А невыспавшийся Ренегат сонно глядел на мелькающие за окном уже изученные пейзажи и кивал носом. Парень рассуждал, что состояние «овоща» у него — это все ещё отходняк от Лёшиного дня рождения. Хоть к алкоголю Саша вчера так и не притронулся, проснуться в воскресенье было крайне сложно. Зато, как только он осознал, что не дома, а рядом мирно посапывает его темноволосый тезка, сон резко исчез. Парень почти что подорвался с места, желая быстро и незаметно уйти, когда в дверях ему повстречался сонный Леша, проснувшийся из-за громкого чиха брата. — Ой, а ты куда? — хриплым спросил он, потирая глаза, дабы хоть немного проснуться. — Сегодня же воскресенье. — Ягода проговорил это таким тоном, будто бы такие «посиделки» у компании происходили частенько. Хотя в этом Саша уже не мог сомневаться. Они точно были и точно редкостью не являлись. — Я…ну…это… — не успел оправдаться Ренегат, Леша взял его за плечи и, развернув, толкнул в сторону комнаты, откуда только что неудачно попытался сбежать его одноклассник. — Я тебя понял. — лишь загадочно проговорил Горшенев младший и зашёл следом за ним, сонно потягиваясь. Сейчас Саша, стараясь не «прозевать» свою остановку, принялся протискиваться через толпу людей, которые будто бы приклеились к своим местам. Особенно обращал на себя парень, вставший посреди салона и до белых костяшек вцепившийся в поручни. Случайно задевая людей, парень старался как можно меньше с ними контактировать. Ему даже показалось, что он увидел Поручика. Это было ошибочным положением, но так или иначе Леонтьев, наконец-то выйдя из автобуса, ускорил шаг, а потому вскоре уже был в классе, куда добралась лишь пара-тройка людей.^^^
Лёша и Саша сидели на своей законной третьей парте. Несмотря на то, что был третий урок, глаза слипались, а спать хотелось очень сильно, особенно Леонтьеву, который не мог выспаться целый месяц после начала учёбы, а потому вечно ходил будто бы живой мертвец, и если бы не Лёша, энергично мотавшийся туда сюда, то давно бы слег. Саша положил под голову книгу, дабы не заснуть окончательно. Веки смыкались сами собой. А стоило лишь задуматься, его настигло странное и своеобразное чувство выпадения из реальности. Как бы не старался, Ренегат не мог настроиться на учебный лад, в отличие от своего соседа по парте, который успел переделать буквально все: Записать конспект, послушать учителя; порисовать; поговорить с тем, кто сидел сзади, с кем-то спереди и с боку; разобрать и собрать ручку. В общем чересчур бодрый Лёша реально сделал всё, вплоть до того, что ещё чуть чуть и он съел бы её вместе с чернилами. Откуда у него столько энергии, оставалось только гадать. Но не только Ягода являлся нарушителем спокойствия, которого так хотелось Саше. У Миши, который сегодня являлся их классным руководителем было одно золотое правило: на переменах не трогать младшего, а на уроке кидать в него бумажками. К несчастью Леонтьева, те самые бумажки прилетали и в него. То ли Горшок промахивался, то ли намеренно. Особенно всякий раз, когда Саша говорил фразу «Заслужил». Звонок. Нехотя Леонтьев разлепил глаза, взором встретившись с «учителем», вошедшим в класс. Сон сразу куда-то испарился, как вода в ходе круговорота веществ. Этим учителем был Щиголев. Кивнув Мише, он подошёл к столу и взял в руки учебник, рядом отложив большую тетрадь и представившись: — Доброе утро, класс. Я… — Злобный гном? — закончил за него Горшок, явно радующийся, что вставил свои «пять копеек» и противно захохотал. — Оочень смешно. — тот обиженно скрестил руки на груди, оглядывая класс, не сумевший спрятать улыбок или скрыть смешки. Поскольку компания — друзья чуть ли не с пелёнок, но как минимум с началки, в Лёшином классе большая часть знала своих сегодняшних учителей. Во многом это заслуга Ягоды, но и остальные сами приходили на переменах или посреди уроков, безобидно подстебывая либо Горшенёва младшего, либо кого-то из его одноклассников. — Александр Анатольевич, можно обращаться просто по полному имени. — произнёс он, заметив Леонтьева, который принялся копошиться в рюкзаке, дабы достать нужные тетрадь и учебник. — Таак… — Щиголев, взглянул в большую тетрадь, находившуюся на столе, а после поднял глаза на Горшка, который уже был в «боевой готовности». — Михаил Юрьевич, вас разве не надо идти на СВОЙ урок? — тот, отвлекшись на друга, взглянул на часы, и сказал: — Не-а. Мне надо за классом посмотреть. Я ж классрук. — Миша пожал плечами. А Лёша, сидевший через две парты от своего брата увернулся от бумажного комка. — Но не обещаю, что досижу до конца. — Горшенёв старший улыбнулся своей беззубой улыбкой, получая вопросительно выгнутую бровь. — Ладно. Что ж начнём урок. Повторение. «Первый закон Ньютона. Инерция. Инерциальные системы отсчёта»…Скука смертная. — шепотом протараторил Щиголев, сверяясь с выданным ему списком. — Давайте поступим так: вы скажете учителю, что мы это с вами сделали, а мы сделаем кое-что другое… Ай, Миха, что ты делаешь? — в него прилетел комок мятой бумаги. — Нехорошо учителя обманывать. — с довольной усмешкой произнёс кареглазый. Переборов всё своё желание кинуть в ответ, Саша выбросил комок в урну, подавая «правильный пример». — Не хорошо приходить больным в школу. — лишь проговорил Поручик, пряча глаза в тетрадь. — Урыл. — в этот раз бумажный ком прилетел в Мишу, после он же полетел в Ягоду, который и начал новую «войну'' первым. — Горшенев, а ну-ка не надо тут бумажки разбрасывать, а то сам весь кабинет драять будешь. — пригрозил Александр Анатольевич, которому хоть и было интересно наблюдать, а все же надоел «детсад». — Я не виноват! — жалобно произнёс Лёша, получив на себе хитрый взор старшего Горшка. — Так я твоему брату говорю. — исправился Саша, нахмурившись. — А я чо? Я ничо? — принялся спрашивать тот самый брат. В следующее мгновение бумажка прилетает «учителю» в голову. Не растерявшись, Поручик кидает быстрый взор на тезку, а сам равнодушно продолжает: — Кстати, полет этой самой бумажки вы сможете рассчитать по формуле… — Саша написал на доске ту самую формулу, которую, кажется, понял только он и ещё пара человек в классе. — Выкрутился. — тихо хохотнул Миша и огляделся по сторонам. — Но на практике в классе попрошу не применять этого. — быстро протараторил заметив, что Миша пытается у брата выпросить ещё лист бумаги, чтобы сделать очередную «пульку». Тот пытается сопротивляться, отлично понимая, в кого она прилетит. — …не обменивается с внешними телами энергией в форме теплоты, то она называется адиабатной. — параллельно с этим Поручик подошёл к доске, стараясь менее корявым почерком вывести латинскую букву «Q», которая по его формуле равняется нулю. — Какой ты у нас умный. Кстати, у меня тут срочные дела появились. — через некоторое время проговорил Миша, а после без зазрения совести поднялся и направился к двери. — А где сейчас Балу? — А тебе точно к нему надо? — Поручик вопросительно выгнул бровь, но было заметно усмехающийся хитрый взор — Точно, точно. — Миша нахмурился. Он понимал на кого намекал его друг, но решил сделать вид, что это не так. Хоть и на самом деле собирался проведать Андрея, который вел физру у девятых и восьмых классов. — У него история у десятых классов. Посмотри в четырнадцатом. — Спасибочки. Так, класс, не расслабляться. Сидим тихо и слушаемся нашего занудного учителя. Приду проверю. — Горшок пригрозил пальцем, а сам уже на половину скрылся в дверях. — Мих, ты у меня потом получишь. — спокойно и даже просто пригрозил Саша. Для полноты картины парню не хватало очков на носу, и тогда у него получился бы идеальный образ учителя. — А я сейчас вернусь — кинул Горшенёв старший и удалился. А Поручик, закатив глаза, покачал головой. Но вместо того чтобы спокойно продолжить урок, принялся взором шариться по классу в поисках новых нарушителей тишины, которыми как ни странно оказались младший брат ушедшего Горшенёва и его друг. Леонтьев тихо хохотнул, закрыв рот рукой, а другой стараясь прикрыть покрасневшее лицо. — Тебе смешно? — Щиголев вопросительно выгибает бровь и глядит на тезку. — Мне? Нет. — округлив глаза, машинально отвечает тот, глядя прямо на старшего. Хитро улыбаясь, Ягода наклоняется к однокласснику и что-то шепчет на ухо. Саша, не прерывая зрительного контакта с тезкой, кое-как сдерживается, но все равно трясется от смеха, чувствуя как алеют щеки. Поручик лишь снова качает головой и продолжает вести урок, уже не обращая внимания на друзей, которые всячески ему мешают.***
— Доброе утро, класс. — как только прозвенел звонок, Балунов поднялся со своего места и представился. Взор зелёных глаз внимательно оглядел класс, замечая знакомую кудрявую макушку. Цвиркунов, сегодня выполняющий роль классного руководителя, удобно расположился за последней партой, время от времени кидая прямой взгляд на Сашу, который даже не заметил чужого прихода. — Сегодня я заменяю вашего учителя. Я Александр Валентинович. Повторяем домашнее задание, а потом я спрашиваю по списку, начиная с конца. — он вернулся за стол, открыл учебник и журнал, принимаясь искать «жертву». — Таакс, Цвиркунов. Выходи. — кудрявый кинул на него встревоженный взгляд, и тихо произнёс, но этого было достаточно, чтобы блондин это услышал. — Можно не надо. — Надо, надо, иди. — смирившись, Яков поплёлмя к столу. — Я, если что классный руководитель, а не ученик. — тихо произнёс он, оглядывая добрую половину кабинета. Весь класс был полностью погружен в свои дела и совсем не обращал внимания ни на «двух учителей». И тем более на то, что Цвиркунов был их классным руководителем, а не одноклассником. Как бы выразился Поручик: им вообще «по барабану». Этим утром учеников волновали только желание спать, сколько осталось до выходных и когда можно будет уже уйти домой. — Сейчас будем импровизировать. — блондин улыбнулся, решив благополучно то ли пошутить, то ли помучить кудрявого. — Может помнишь хоть что-то про Карибский кризис? Подай пример классу. Фыркнув, Яков на троечку рассказал о том самом «Карибском кризисе», который они учил год назад. Но Балунов так увлеченно слушал, что, казалось, он был совершенно иного мнения. — А говорил, что ничего не знаешь. Только я бы хотел, чтобы ты остался после урока. Цвиркунов округлил глаза, удивляясь тому, как нагло ведет себя блондин. Хотя любопытство одержало верх, и Яша согласно кивнул, краем глаза замечая, как Саша, поджав губы, улыбнулся. — Оль, подожди, дай другим рассказать. — более чем странным взором проводив кудрявого, проговорил Балу, на что девушка печально опустила руку. — Ладно иди. — та довольно подняла уголки рта и начала торопливый рассказ, который через пару минут прервал Миша, буквально вломившись в двери. — А, ой, не буду мешать. — он хотел было исчезнуть в сдающиеся жесте приподняв руки, но его остановил последовавший от блондина вопрос: — Стой, куда намылился? — У меня урок, мне надо…блин какой там кабинет. — чувствуя, что его хотят подстебать, на ходу принялся придумывать отговорку Горшенев. — Посмотри в спортзале. — засмеялся Яша, а после отвернулся, делая вид, что не при делах, хотя все равно получил на себе недовольный взгляд карих и удивленный зелёных глаз. — А точно! — он стукнул себя ладонью по лбу и поспешно удаляется, но через полминуты его растрепанная макушка вновь показалась в дверях: — А Андрей в каком кабинете? — Я не знаю, иди на физру. — кинул Саша, нахмурившись. — Ладно-ладно. — Горшок сделал жест, будто бы сдается, и исчез. Вздохнув, блондин покачал головой и обратил на себя внимание отвлекшегося класса: — Продолжим урок. Вновь воцарилась тишина, а Балу, пытаясь воздухом убрать челку с лица, после продолжил урок, опросив ещё пару человек. Когда ему наскучило слушать эти невнятные бормотания не готовых к уроку учеников, которые сегодня были доброй половиной классной, он перешёл к новой теме. Блуждая около электронной доски, парень периодически кидал взоры на Цвиркунова но тот на удивление, не отводил глаза, размышляя о том, что от него хотят после урока. Ответ на этот вопрос находиться никак не желал, поэтому по истечении некоторого времени пришлось смириться и просто ждать.***
В это время Миша, совсем не стесняясь громкости своих шагов, уверенно направляется в спортзалу. И всё-таки начало октября выдалось холодным. Причем произошло это буквально за пару дней, так что никто не был готов к таким изменениям погодных условий, поэтому значительная часть учеников, как и Горшки свалились с температурой. Но тем, кто «выжил» значительно повезло и физкультуру перенесли в помещение. Горшок, радуясь чувству свободы, проносится по коридору, мелькнув мимо кабинета, из которого донесся знакомый строгий Нефёдовский голос: — Мы тут не сочинения пишем, а важными делами занимаемся! Парень усмехнулся, рукой махнув подруге и тут же скрывшись из виду. Продолжая свой недолго-долгий путь, он подумал о том, что те, кто достался сегодня Машке уже через сорок минут будут знать всех ее любимых авторов и произведения наизусть. А потому пару секунд посочувствовал восьмиклассникам и открыл тяжёлые двери спортзала. Миновав учительский кабинет, который, также как и раздевалки, вёл в основной зал, Миша наконец-то очутился там, куда все это время «так спешил». На всякий пожарный оглянувшись по сторонам, дабы в дальнейшем не было шутеек в его сторону от друзей, Горшок перевел своей взор на Князева, который сегодня проводил физкультуру у пятых классов. Сейчас Андрей отсчитывал кого-то из школьников за то, что тот трогал маты без всякого на то позволения. Не желая, чтобы ему хорошенько досталось из-за этого, «учитель» пообещал за хорошее поведение дать мяч, который так просят его подопечные сегодня. В глаза пришедшего сразу же бросилась одежда друга: решивший выглядеть как настоящий физрук по его мнению или напялив самую удобную одежду, светловолосый был в коротких шортах, которые почти полностью скрывала большая футболка, а на голове красовалось что-то по типу эластичной ленты, не дающей волосам лезть в глаза, образ дополнял одолженный у кого-то металлический свисток на шнурке, повешенный на шею. — Миш? Что ты тут делаешь? — заметив друга, Князев тут же подошёл ближе и буквально в два шага оказался впритык к однокласснику. Распахнутые карие глаза и чуть порозовевшие от холода щеки было сложно скрыть в данную секунду, благо к ним, а вернее к «учителю», подбежал кто-то из пятиклассников: — Мы всё. — чуть задыхаясь, с радостной улыбкой сообщил пухлый «выпускник начальной школы». — Пробежите ещё несколько кругов, поставлю две пятерки. Нет, пять пятёрок. И принесу мяч. — кинул Андрей, желая поскорее от него избавиться и получить ответы на свои заданные другу вопросы. — А несколько это сколько? — никак не отставал мальчик, глядя на парня ещё по-детски распахнутыми глазенками. — Два. Лёгким бегом. Помним. А теперь иди отсюда. — Андрей буквально развернул младшеклассника и легонько толкнул в сторону остальных, которые уже перестали бегать и смотрели на старшеклассников-учителей. — Чего остановились? Те, кто не может бежать, ходят пешком. — А можно мы просто пешком пройдем? — принялись торговаться уже уставшие дети. — Можно. — Князев кивнул, а после наконец-то посмотрел на Горшка, сделавшего вид, что словно первый раз разглядывает зал, в котором проучился почти полные одиннадцать лет. Но это неважно. — А, ну это… — Миша почесал затылок, размышляя над тем, что скажет, но, черт его побери, ни единой мысли ему так и не пришло в голову. Такой растерянный вид темноволосого, откровенно говоря, не мог не удивить Андрея, но он поначалу тактично промолчал, а после, проговорив: — Ладно, не хочешь — не говори. — направился в сторону кабинета, оставив Горшка наедине со своими мыслями. — А вы чё смотрите? — огрызнулся Горшенев на школьников, которые сначала непонимающе похлопали глазами, а после перевели все своё внимание на пришедшего с обещанными мячами Князева. — Только не попереубивайте друг друга и ничего не сломайте. — кинул последний и, ещё раз глянув на Горшка, направился к лавочкам около «своего» кабинета. — Ну, Андро, подожди. — стараясь не смотреть на друга, Миша догнал его. Парень и сам не знал, зачем пришёл. Во многом потому, что никто от него не «требовал» таких объяснений. — Просто пришел. А чё, нельзя что ли? Учителя вон, гоняют друг к другу направо и налево. Почему я не могу? — его тон явно был обиженным. — Я просто спросил. — Андрей нарочито равнодушно пожал плечами, глядя на пятиклассников, которые решили поиграть в «вышибалы». Светловолосый почувствовал, как Горшенёв опустился рядом и без зазрения совести глядел на него в упор, время от времени оглядывая Князева с ног до головы, поражаясь чужому виду. — Ладно. — Миша облокотился на стену, скрестив руки на груди. Теперь голубые глаза быстрым, но изучающим взором прошлись по сидящему рядом. Одежда Горшка ничем не отличалась от той, в которой он ходил в школу, кроме того, что она как и у Лёши была идеально чистая и выглаженная. — Ладно? — светлые брови поползли наверх. — Ну да. — коротко отозвался Горшенёв. Он не жалел о том, что пришел, но такой расклад его явно напрягал. — Ладно, и всё? — Князь, не начинай, ладно? В смысле… — осек себя Миша и на пару секунд замолчал, обдумывая, что сказать. — понимаешь, да? — Нет, Миша, я тебя не понимаю. Хоть убей. — Горшок шумно выдохнул и закрыл лицо ладонью, ровно в тот момент, когда кто-то из учеников слишком сильно кинул мяч, отрикошетивший от батареи. — А-андрей… Се… — возле парней мгновенно показался один из ребят, заставив поднять один удивленный и один чуть раздраженный взор. — Там батарея течет. — дополнил его другой. — Мы просто играли… — А потом он кинул мяч… — парень указал на «товарища», который ударил его за руку и скривил лицо. — В общем там потоп. — мальчик указал себе за спину, где около матов разливалась уже небольшая улица, с каждой секундой увеличивающаяся в размере. — И чего вы молчите?! — Андрей резко подскочил с места. — Я за тряпкой а вы…нет. Мих, сбегай со мной. Миша, пребывающий в таком же ошарашенном состоянии, лишь кивнул и почти пулей вылетел из зала вслед за Князевым. Когда парни вернулись им пришлось выслушать совсем не праздничную ругань учителей, которым наябедничал кто-то из "мелочи". А после Князев вместе с несколькими пятиклассниками бегали по залу и убирали воду, которой, кажется, стало только больше. Увиденное «настоящих» учителей явно не привело в восторг. А потому Андрею, как их «заму», и Мише, как попавшему под горячую руку, после уборки снова пришлось узнать о себе много нового: — Притензии поняты и приняты. — протараторили те в унисон, переглянувшись. — Кто ж знал, блин, вас. — Князев покачал головой, оглядывая суетящихся около них младшеклассников.***
В это время у Поручика тоже не все проходило так гладко, как планировалось. Хотя на много лучше, чем у Миши с Андреем. Почувствовавшие себя свободными, Леша с Сашей не переставали хихкать, постоянно переглядываясь и кидая быстрые взоры на разные части класса. Щиголев, которому при всем желании не поддавалась дисциплина в классе, покосился на них, но тут же отвлекся на других. Парень тихо выдохнул, возвращаясь к учительскому столу и листая принесенную с собой тетрадь, в которой очень долго вечером писал задачи и сам же решал их. — Если вы хотите, то можете порешать задачи из раздела «крепкие орешки». — обратился он к Ягоде с Ренегатом, которые на миг затихли. — Мы размякшие булочки. — проговорил Леша и уткнулся лицом в открытый учебник, прыснув от своего каламбура. — Кто-то, кажется, собирался физику сдавать. — упрекнул его Саша, вопросительно выгнув бровь и кинув быстрый взор на младшего тезку, который продолжал беззвучно трястись, прикрывая рот ладонями. — А я ниче не знаю. Я не понимаю — пропел Ягода, отводя глаза куда угодно, будто бы изучая потолок класса. Щиголев снова покачал головой и пальцем провел по списку учеников 10 «А», выбирая «жертву». — О, Горшенёв, ты как раз и пойдешь следующим решать задачу. — он довольно улыбнулся, решив проучить друга. — Эээ… — А не нужно было вчера…физику выбирать. — быстро исправился Саша, в последний момент решив опустить детали о том, как весь вчерашний вечер выслушивал нытье Ягоды про физику и уже радостные восклицания про то, что завтра всё равно не придет в школу. — Ну блииин. — Лёша насупился и скрестил руки на груди. Кто-то тихо хохотнул, заставив оглядываться в поисках «смельчака», но последний так и не был обнаружен. Звонок помешал всем планам названного учителя. — Ну вот. Ниче не успели. — Поручик грустно закрывает тетрадь и устало откидывается на спинку стула. — Все свободны. Десятый класс пулей вылетает из кабинета, поблагодарив Щиголева за интересный урок и его клоунаду. Он тянется к телефону, проверяя пришедшие уведомления, но те оказываются лишь от сообществ, только Маша интересуется, как у ребят дела. На что сам Саша отвечает, что хочет домой. Та отправляет понимающий стикер и «активно плюсует», а после жалуется, что новое поколение совсем ничему не учат. Поручик усмехается, в точности представляя Машкино возмущенное лицо. — …Носки воруют. Причём в последний раз мои любимые высокие с тарелками. — проходящий мимо Леша развел руками, чем привлек внимание Щиголева, который, скрестив руки на груди, невольно принялся подслушивать. — В Спойлеры без контекста я слышал об этом. И Панчин говорил что-то подобное. — Быть такого не может. — Ренегат сделал наигранно удивлённое лицо, глядя на то как Лёша активно кивает, подтверждая свои слова. — Когда у тебя уроки заканчиваются? — к Поручику подошёл Горшенев, в классе больше никого не осталось. Лёша оперся на локти и посмотрел перед собой. — Никогда. — тот «страдальчески» поднял глаза и выдохнул. — Зачем я на это вообще согласился? — Потому что тебя заставили. — ответил на риторический вопрос Ягода, увлеченно изучая содержимое учительского стола. Хотя больше его внимание привлекла на удивление аккуратно ведущаяся Щиголевым тетрадь, с которой тот сегодня пришел. — А по-моему интересный урок. — проговорил Ренегат, поправляя очки и заправив выбившийся локон за ухо. — Ага, особенно вам было интересно. — обиды в голосе не звучало, как и упрека. А Поручик усмехнулся и посмотрел на Лёшу, увлеченно читающего его конспекты. — Не думал я, что будет так сложно. — Так когда? — за друга поинтересовался Леонтьев. — Где-то часа в два минимум. А что? Вы собраться решили? — одиннадцатиклассник внимательно снизу вверх посмотрел на тезку, от чего последнему стало не по себе, поэтому тот нервно сглотнул. — Да так просто. — не понимая чужой реакции, Саша вопросительно выгнул бровь. — Ладно. — Ренегат пожал плечами. — Мы пойдем, а то уже звонок. — Ага. — поддакнул Лёша, но местоположения не поменял, поэтому его однокласснику пришлось «применить меры». Саша взял того за рюкзак и потащил на себя. На удивление, Горшенев младший не сопротивлялся и послушно последовал за ним повторяя «лунную походку». Поручик помахал тому в ответ, тихо хохоча с десятиклассников.***
Цвиркунов после звонка хотел было пулей выскочить из класса, но, наткнувшись на взор зелёных глаз, быстро проверил уведомления и вернулся к столу. — Думаю, вы без меня помните, какой кабинет. Я вас догоню. — кинул он старосте, которая, согласно кивнув, последовала за одноклассниками. Садиться Яша не стал, просто облокотился на первую парту, принявшись ожидать, что ему скажут. Балунов медлить не стал: — Я поговорить хочу, а ты убегаешь. — Ничего я не убегаю. — возмутился Цвиркунов, положа руку на́ сердце, как бы подтверждая правдивость собственных слов. — Ладно. — коротко проговорил тот, оставляя собеседника в недоумении. — Так чего ты хотел? — поглядывая на часы, спрашивает кудрявый, готовый наворачивать круги по классу, лишь бы унять дрожь в ногах. Блондин, уже позабывший о своей «просьбе», удивлённо округлил глаза и непонимающе посмотрел на собеседника, который растерянно глядел в ответ. Да, он сам себе противоречит. Хотя парень лишь процитировал мультфильм, который смотрел ещё давно, а Яша похоже воспринял его слова всерьез. От своей глупости Саша был готов провалиться под землю, ну или хотя бы спрятать лицо в ладонях или в первом попавшемся раскрытом учебнике. Цвиркунов покачал головой и тихо выдохнул, совсем не понимая, чего от него хотят, и чувствуя себя довольно некомфортно. — Доби свободен! Тутурутутуту! — в дверях показался счастливый Щиголев, нарушив напряжение, повисшее между парнями. — У меня забрали последние уроки и сказали идти домой! Так что я буду ждать вас в буфете. Он мигом оказался рядом с Цвиркуновым, потрепав того за кудри. — Всё нормально? — Саша округлил глаза, когда не получил сдачи в ответ. Обычно, если Поручик пальцем касался волос друга, безуспешно старался увернуться от подзатыльника, который перерастал в наигранную драку. А сейчас Яша глядел в пустоту, что очень сильно напугало Щиголева. — Что ты с ним сделал? Ай! — Яша, вернувшись в реальность, ударил друга, дабы тот не наговорил лишнего. — А нет, всё нормально. Ладно, я чё пришел. — Сказать что ты свободен? — Балу вопросительно выгнул бровь. — А даа и не только. — его тезка спрятал руки в карманы, ссутулившись. — Вы когда заканчиваете? — Минут через сорок. — проговорил Балу, ожидая продолжения. Он перевел взор на открытую дверь, где уже теснились школьники. — Сегодня же сокращённые? — Яша почесал переносицу и посмотрел время на телефоне. До звонка оставалась минута. — Нужно же учителям отчитаться. — пояснил Балу, вновь выгнув темную бровь. В ответ он получил тихий выдох — А нафиг? Пошли за шавухой. — Поручик махнул рукой, а после обратился к другу. — Яшк, сколько тебе ещё сидеть с классом? — Два урока. — Саша снова выдохнул через нос, но более шумно и тяжко. — Чё не сможешь часик подождать? — подстебал его кудрявый, локтем ткнув в бок. — Я-то могу. — Щиголев демонстративно положил руку на сердце. — Остальные тоже должны освободиться должны. Ладно, я пошел. Предупрежу остальных, а вас я буду ждать в буфете. После этого он вскочил с места и направился к двери. — Стой, — парень резко затормозил, походя на игрушечного солдатика, и оглянулся на Яшу, который уже был рядом. — Я с тобой. — Ну ладно. — Саша вопросительно посмотрел на подошедшего к нему друга, а после, хитро улыбнувшись, добавил: — Пока. Жду в буфете. — он сделал жест будто бы следит за тезкой, и парни удалились прочь. А ожидавшие урок ученики потоком хлынули в класс.***
В итоге ребятам все равно пришлось присутствовать на собрании учителей, где остальные громко и активно обменивались своими впечатлениями, то хохоча, то, наоборот, возмущаясь. Закинув ногу на ногу, Князев облокотился на спинку стула и тихо переговаривался с Балуновым. В то время как Миша, которому не хотелось, чтобы Ягода сотворил что-то без него, втолкнул брата в кабинет со словами «ему можно». — А где Саша? — кинув быстрый взор на двери, поинтересовался Яша, оперев голову на кулак. — Он сказал, что ему нужно домой. — Лёша пожал плечами. — Это же обычно не работает? — Андрей, успевший побывать не один раз у Горшков и попробовавший на себе немало выходок младшего, вопросительно выгнул бровь. — Он сказал, что ему очень и срочно надо. А потом просто ушёл. — Ягода снова беспечно пожал плечами и под недоуменные взоры прошел вглубь кабинета. Поручик задумчиво почесал затылок и посмотрел на опустившегося рядом с ним Балу, который сначала вскинул брови, а затем зубасто улыбнулся. — Мы вам не мешаем? Прекрасно. — будто бы по сигналу, компания одинаково оперли головы на ладони и кулаки и принялись слушать, что говорили остальные. Не было желания обсуждать «свои впечатления» с учителями, да и вообще с кем-то ещё, кроме друзей. Поэтому, когда эти пытки наконец-то кончились, они были безумно рады этому. И пулей, быстрее всех, выскочили из класса, радуясь тому, что можно свободно и громко болтать без упрёков, которые сбивают с мыслей. — Вы знаете, что этот бешеный учудил? — спросил Миша и обеими руками указал на брата, который тут же сделал наигранно удивлённое лицо. — Вы оба бешеные. — две пары карих глаз устремились на блондина, недоуменно блымкая. — Обе бешенные. — хихикнул Яков, сразу же замолчав. — ТАК ТЫ ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ БЫЛ В ТЕМЕ И НИЧЕГО НЕ СКАЗАЛ?! — обиженным тоном воскликнул Лёша, распахнув свои глазенки ещё больше. Но не успел Цвиркунов сказать что-то ещё, как семёрка замолкла и огляделась в поисках источника звука: — …Ой б-а-л-я-т-ь мои кости. — это был Паша, который, заметив их, собирался удрать, только, к своему сожалению, не успел. Распахнув глаза, студент то ли недоуменно, то ли испуганно, посмотрел на довольно улыбающуюся и машущую ему компанию. — С праздником! — тихо смеясь, поздравили его ребята. — А…ага. Спасибо. — кинул музрук, приподняв ладонь, после этого Сажинов быстрыми шагами направился в известную только ему сторону. На самом деле парень не собирался тут появляться, пока не появится желание или зарплата. Но одногруппник взял его на слабо, поэтому Паша собственной персоной, в качестве учителя, оказался на работе, вместо того, чтобы сидеть на нудных парах и слушать вечные вопросы, когда будет диплом. — Ну ладно. — Поручик пожал плечами, взглядом проводив студента. Он потер переносицу тыльной стороной ладони и посмотрел на друзей. — Пошли кушать? Те согласно закивали, и ребята после «долгого рабочего утра» поспешили к выходу из школы. — Апчхи! — Будь здоров, Мих. — проговорили остальные в унисон. — Будь лапшой. — добавил Лёша, улыбаясь и обнажая отсутствующий зуб. — Мих, как чувствуешь себя-то? Может домой лучше? — спросил Балу, беспокоясь о состоянии друга. Брови сошлись на переносице, а зелёные глаза внимательно и изучающе оглядели Горшка. — Да нормально. Пойдет. — отмахнулся тот. — Мы же всё равно собирались за шавухой. — Вот-вот. — поддержал последнее предложение Щиголев, за что тут же получил от тёзки подзатыльник. — Ауч! Да за что? — За что надо. — кинул блондин, ухмыляясь. А Поручик наигранно обиженно надул губы, после чего снова спросил: — А если реально? — А если реально, — передразнил его Балу, но тем не менее, продолжил — то мы сейчас идём по домам, дабы Миха не заболел ещё сильнее. — Какой заботливый. — хихинули Маша с Поручиком, одинаково прикрыв рты ладонями. Щиголев обернулся на Яшку, который сделал вид, что разглядывает парк. Хоть ребята провели здесь чуть ли не большую часть своей жизни, любоваться им никогда не надоест. Одинаковые, но совсем не похожие друг на друга деревья, сейчас понемногу сбрасывающие листья. Странная, однако, погода в Питере. На улице может быть два градуса и леденючий ветер, а деревья в октябре стоят и жёлтые и зелёные, пока вышедшие на улицу смельчаки кутаются в теплую одежду, заворачиваются в шарфы и натягивают шапки как можно ниже. За свои слова Поручика несильно толкнули в бок, но он разыграл это так, что это было не так. А потому парень театрально почти упал, но не тут-то было. Злобно хихикая, Яков «добил» друга, поэтому через мгновение Саша уже лежал на полу, корчась от боли. — Ладно, твоя взяла. — проговорил Щиголев, вытянув руку, дабы ему помогли встать. Яша зря пожалел его, ведь также как и Поручик оказался на полу усилиями «поверженного». — Ах, ты ж! Это могло бы перерасти в мини-драку, но, заметив, что все остальные уже далеко, резко поднялись и побежали за ними, позабыв обо всех своих разногласиях.