Ассистент тёмного лорда

Стив вышел из кабинета, закрыл дверь и тут же стёр с лица вежливую улыбку. Слагхорн был странным — это наиболее точное описание, которое приходило на ум после личного общения со скользким слизеринским деканом. В итоге зелье они обсудили буквально за минуту, так ни о чём толком не договорившись. Чай закончился, печенье и кексы были съедены, так что задерживаться дольше не было смысла. Неожиданно перед Стивом возник совсем молоденький эльф, одетый в тунику с гербом Хогвартса, который тонко пропищал: — Мисс Блэк приглашает директор! — Сейчас? — немного удивившись, спросил его Стив и получил в ответ штук десять глубоких поклонов. — Хорошо, какой пароль? — Земляничное желе. Мисси проводит мисс Блэк до башни господина директора. — Ладно, — согласился Стив, шагая за семенящим эльфом. Тот время от времени оглядывался, словно боялся, что гостья может куда-нибудь испариться. В коридорах было немноголюдно, большинство студентов с самого утра убежали в Хогсмид. Те, кто остался в замке, сидели в тёплых гостиных и спальнях или занимались в библиотеке. Хогвартское хранилище знаний и правда было волшебным. В воспоминаниях Беллы там были тысячи старинных фолиантов, энциклопедий, справочников и учебников, которые можно было читать и даже копировать совершенно бесплатно. Умные дети не теряли времени, находясь в школе, и собирали свои собственные библиотеки, заполненные дубликатами хогвартских книг. Пусть магические копии и были недолговечными, но времени их существования хватало на то, чтобы переписать нужную информацию вручную. Или перепечатать, как делали более хитрые и знакомые с магловской техникой. К сожалению, обычные прыткопишущие перья были в этом деле плохими помощниками, требуя полной тишины, потому что записывали не только слова владельца, но и посторонние звуки. А если настроить их на восприятие мысленных приказов, то надо было очень хорошо сосредоточиться, чтобы не читать потом какую-нибудь непонятную чепуху. Более сложные артефакты стоили намного дороже и изготавливались на заказ под определённого человека. У Беллы было такое эксклюзивное перо, подаренное ей на день рождения, поэтому она с первого курса копировала не только хогвартские книги, но и переписывала всю нужную информацию из библиотек Блэков. Если у Сигнуса было не так много по-настоящему ценных изданий, то в особняке Вальбурги и Ориона имелись поистине уникальные сокровища и дневники предков. Пользуясь тем, что тётка по какой-то причине ей благоволит, Белла проводила много времени в доме на площади Гриммо. Она почти не покидала крыло, где располагалась библиотека, боясь упустить хоть клочок нужных знаний. Её запасливость сыграла на руку Стиву, который жадно поглощал любую информацию, касающуюся магического мира. Пусть у него были воспоминания и навыки Беллатрикс, но и она за свои восемнадцать лет не успела изучить большую часть книг, предусмотрительно скопированных из всех доступных источников. Шесть лет Белла скрупулёзно пополняла свою личную коллекцию, а в выпускной год получила пропуск и в закрытую часть хогвартской библиотеки. Не только в пресловутую Запретную секцию, но и в те отделения, куда имели доступ профессора и префекты школы. Неприметная дверь, находящаяся в углу за дальними стеллажами, скрывала за собой коридор, ведущий в настоящее хранилище знаний. Его нельзя было сравнить с общим залом, где занимались студенты. Тысячи старинных фолиантов, ветхих пергаментов, каменных плит и деревянных дощечек, испещрённых текстами на архаичных и мёртвых языках, лежали в зачарованных витринах и на стеллажах, укрытых чарами стазиса. Белла обожала это место: маленький читальный зал с несколькими столами и глубокими креслами; высокие потолки, под которыми парили волшебные свечи, запах чернил и пыли — всё это казалось родным и успокаивающим. Только здесь её огненная натура берсерка утихала и становилась миролюбивой, словно домашняя кошка, пригревшаяся у камина. Бешеная Блэк — заучка, кто бы мог такое представить! Директор частенько сталкивался с ней в библиотеке и даже несколько раз беседовал, увидев в её руках знакомую книгу. Ему было интересно, на самом ли деле семикурсница может разобраться в запутанных текстах, написанных сотни, а то и тысячи лет назад. Иногда он давал дельные советы по поиску нужной информации или помогал расшифровать запутанные выражения авторов. Белла относилась к директору… неоднозначно. С одной стороны она уважала его за то, что он без поддержки пробился на самую вершину власти. С другой стороны — презирала его за отсутствие корней и мать-маглокровку, считая, что каждый нормальный волшебник должен стыдиться такой родни. К тому же отвратительная история семьи Дамблдоров заставляла её настороженно приглядываться к директору. Насильственные смерти матери и младшей сестры, отец-преступник, умерший в Азкабане, брат-кабатчик — не то, чем стоило гордиться любому порядочному магу. У волшебников не работало правило «Дети не в ответе за родителей». Напротив, каждый мажонок появлялся на свет, имея кучу долгов и обязанностей, возложенных на него поколениями предков. Поэтому и обучение детей начиналось очень рано: ритуалы и контроль магии, чары, познание фамильных даров и проклятий — составляли основу образования с самого юного возраста. Из памяти Беллы Стив знал о бесконечных уроках с наставниками, которые не жалели ни розог, ни жалящих заклинаний в случаях, если она огорчала их своим поведением или уровнем знаний. Да и родители не скупились на физические наказания, считая, что этим приносят пользу старшей дочери, усмиряя мятежный дух берсерка… — Гостью ожидает господин директор, — голос эльфа прервал воспоминания Стива, который и не заметил, как дошёл до каменной горгульи, охраняющей вход в башню. — Спасибо тебе, Мисси. Земляничное желе! Горгулья отодвинулась в сторону, открывая вход на лестницу, убегающую ввысь. — Добрый день, господин директор, — вежливо поздоровался Стив, войдя в кабинет. — Добрый-добрый! Проходите, мисс Блэк, — улыбнулся Дамблдор, поднимаясь из-за письменного стола. — Вы не очень спешите? Признаться, я поступил несколько капризно, пригласив вас в последний момент, да ещё и без предупреждения. Не откажетесь выпить со мной чай или какао? — Ничего страшного, господин директор, у меня сегодня выходной, так что я никуда не тороплюсь. Если можно, чай без сладостей, декан меня уже угостил печеньем и кексами, — ответил Стив, усаживаясь в кресло, предложенное хозяином кабинета. — И хочу поблагодарить вас за то, что рассказали ему о моей неприятной болезни. — Ну что вы, это такая мелочь! Всё-таки Гораций отличный зельевар, думаю, он сможет помочь в вашем деле, — улыбнулся Дамблдор, устраиваясь напротив и разливая чай по тонким фарфоровым чашкам. Сделав глоток, он добродушно поинтересовался: — Как вам Хогвартс после выпуска, мисс Блэк? — Очень странно, — рассмеялся Стив. — С одной стороны я понимаю, что больше не учусь здесь, а с другой — так и хочется ускорить шаг, чтобы не опоздать на занятия. — Да-да, так и есть, — согласно кивнул Дамблдор. — Знаете, мисс Блэк, для многих людей годы, проведённые в школе, становятся основополагающими для всей дальнейшей жизни. Хотя, казалось бы, как можно сравнивать семь лет и… пару-тройку веков? Но, основываясь на собственном опыте, могу вас заверить, что Хогвартс занимает прочное место в сердце каждого выпускника. — Возможно, — кивнул Стив, касаясь пальцами чашки. Пить ему пока не хотелось, но было приятно согреть озябшие руки. — Господин директор, боюсь показаться грубой, но зачем вы меня пригласили? — Ничего важного, мисс Блэк! Просто хотел убедиться, что вы в порядке, несмотря на то, что разорвали связь с семьёй. — У меня всё хорошо, и я вовсе не отказывалась от родни, — пожал плечами Стив. — Кто хочет, тот со мной общается, а кто не хочет… что ж, я никого не принуждаю против воли. — И всё-таки вам, наверное, трудно жить одной. — Дамблдор бросил внимательный взгляд на свою собеседницу. — Юная волшебница без собственного дома и защитников в лице старших родственников рискует своей репутацией. — Отчего же? — приподнял левую бровь Стив, которому были смешны всякие душеспасительные разговоры. После общения с Ником Фьюри он мог слёту определить пропагандистские и агитационные посылы в самых невинных словах. — Вы ещё молоды и не понимаете, насколько легко потерять честь, если вести себя неподобающе, — многозначительно произнёс Дамблдор, а Стив задумался над мотивом его намёков. В фильмах директор был представлен сугубо положительным персонажем, но Наташа с Сэмом горячо ратовали за то, что истинным злодеем Поттерианы был Светоч, а не Волдеморт. Что именно с подачи тогдашнего декана Гриффиндора и начались все беды талантливого волшебника Тома Риддла. В этой реальности Стив пока не заметил в своём боссе ничего ужасного, особенно если сравнивать его с тем же Красным Черепом или Таносом. Ну собрал он орден, в котором единомышленники воплощали идеи, поддерживающие традиции потомственных магов. Что в этом плохого? Именно за счёт пожертвований чистокровных магов в больнице Святого Мунго лечили тех волшебников, которые не имели возможности оплатить счета. Почти каждый старинный род содержал сирот, оставшихся без родных и наследства. Таких детей было немало, потому что жизнь в магических локациях была довольно суровой. Не все имели возможность перебраться в мир обычных людей, где было намного спокойнее, чем в диких землях, населённых тёмными тварями. Да и работа у магов была не в пример опаснее, чем у маглов. Сборщики ингредиентов и охотники на свой страх и риск бродили по Запретному лесу и подобным ему неизведанным чащам. Каждый рисковал нарваться на мантикору или нунду, отправившись за обычной дичью или рыбой. В неволшебном мире жить было легче, да вот только там надо было родиться или иметь нужные связи. Как это ни странно, потомственные волшебники не имели никаких документов, подтверждающих их личности: ни свидетельств о рождении, ни паспортов, ни страховок. Стив никак не мог смириться с тем, что в двадцатом веке на Земле существуют тысячи, а может, и миллионы неучтённых граждан. У Беллы на руках имелась выписка из родильного отделения магической больницы, которая подтверждала, что она появилась на свет шестого марта одна тысяча девятьсот пятьдесят первого года. Ещё был аттестат об окончании Хогвартса с результатами экзаменов СОВ и ЖАБА — и всё! Как жить или путешествовать с таким скудным набором документов, Стив представлял с трудом. Вернее, он знал, что теперь ему придётся пользоваться только магическими путями или накладывать заклинания на магловских таможенных, транспортных и гостиничных служащих. О чём вообще думали Сигнус и Друэлла?! Неужели не видели, что за окнами их домов кипит совсем иная жизнь? Тот же Риддл был официально признан в обоих мирах и имел законный доступ ко всем современным благам. Он не гнушался пользоваться достижениями магловского прогресса и не строил из себя сноба, не признающего электричество или водопровод. Да, магия могла легко их заменить, но зачем? Ещё были телевиденье и интернет, которые не имели аналогов у волшебников. Пусть в семидесятые годы компьютерные технологии не были развиты, но Стив знал, что через несколько десятков лет всё изменится. — Мисс Блэк… — Дамблдор немного удивлённо посмотрел на свою гостью, погрузившуюся в собственные мысли. — Простите, господин директор, я немного задумалась, — извинился Стив. — О чём мы говорили? — О том, что очень легко потерять честь, если вести себя неосторожно. — Что же это за честь такая, если её можно легко потерять? — усмехнулся Стив. — Вы намекаете на то, что я работаю у мистера Риддла? — Ну что вы, мисс Блэк! Я знаю, что вы бы никогда не стали вести себя неосмотрительно! — покачал головой Дамблдор. — Но всё же, если вы попали в затруднительное положение, то могли обратиться ко мне. В Хогвартсе каждый получит помощь, если нуждается в ней. — Благодарю вас, господин директор, но кем бы я могла стать в школе без специальной подготовки? — заинтересовался его словами Стив, который на момент подписания контракта с Риддлом не видел иного выхода из ситуации. Выходить замуж, имея непереносимость чужих прикосновений… даже думать об этом было страшно. — Мисс Блэк, вы могли бы преподавать в Хогвартсе, — заявил Дамблдор. — Вы были префектом, имели высшие оценки и всегда отличались ответственным отношением к учёбе. — Этого достаточно, чтобы меня зачислили в штат профессоров в восемнадцать лет? — недоверчиво хмыкнул Стив. — А как же сплетни о том, что мой босс подавал заявку на пост учителя ЗОТИ, но ему отказали, несмотря на то, что он тоже был префектом и сдал максимальное количество ЖАБА на «превосходно»? — Том был недостаточно зрел для такой должности, — развёл руками Дамблдор. — А я, значит, взрослая? — неожиданно развеселился Стив. — Господин директор, давайте начистоту: зачем вы меня пригласили? — Мисс Блэк, подумайте о том, что зло иногда скрывается под красивым обличьем, — многозначительно произнёс Дамблдор, качая головой. — У вас просто мало жизненного опыта и вы не сталкивались с настоящим предательством. — А это вы о чём? Или вы считаете, что родители, которые больше не хотят меня знать, не предатели? — Это не тот случай, — нахмурился Дамблдор. — Разрыв с родителями неизбежен для каждого разумного человека. Люди взрослеют и отдаляются от семей, иногда навсегда теряя с ними связи. Я же говорю о тех, кого мы сознательно признаём близкими. Именно их предательство ранит больнее всего. — Вы исходите из собственного опыта? — невинно поинтересовался Стив. — Да, мисс Блэк, как ни печально это говорить, но вы правы, — вздохнул Дамблдор. — Ну… даже не знаю… Друзьями я не обзавелась, и у меня нет возлюбленного, который мог бы меня ранить, — задумчиво протянул Стив. — Мне, конечно, жаль, что вас оставил дорогой человек… Вы же про Гриндевальда говорите? — Что?! Нет! С чего вы это взяли? — растерянно пробормотал побледневший Дамблдор. — Мне рассказывала бабушка, которая дружит с его тётей Батильдой Бэгшот, что вы были очень близки, когда Гриндевальд гостил у неё в Годриковой лощине. Говорят, что она собиралась написать мемуары о последнем тёмном лорде, но потом отчего-то забросила эту идею.