Иногда Натаниэль Веснински не появлялся в Замке Эвермор, как было положено. Он мог не ночевать в своей комнате или приезжать только на тренировку, сразу же уезжая после неё куда-то. Иногда он давал Воронам выходной, потому что уезжал на целый день. Веснински говорил: «Наслаждайтесь, пока есть возможность. С началом учебного года такого не будет».
И он игнорировал правило о том, что везде нужно ходить в сопровождении другого члена команды.
Тетсуи Морияма шипел на него, злобно прожигая взглядом спину и сжимая свою трость едва ли не до хруста. Та часть Воронов, которая попала в команду тем же путем, что и Жан Моро (читай: были проданы семье Морияма), догадались о причинах подобного развязного и безнаказанного поведения Натаниэля — Тетсуи Морияма просто не имел права дотрагиваться и портить собственность главной семьи.
О, Натаниэль был собственностью главной семьи, да ещё и весьма ценной. Ему всего восемнадцать, но на его плечи свалилось множество занимательных задач. Особенно, когда отец совершил серьезную ошибку и был арестован два года назад. В день, когда Ичиро Морияма прервал осмотр нового члена команды Воронов восемь лет назад, было решено, что Натаниэль остаток своей жизни посвятит главной семье в качестве их следующего Балтиморского Мясника. Натана Веснински есть кем заменить. И стоило ему оступиться, Ичиро сразу начал показывать отцу, чего достиг Натаниэль за те шесть лет.
Кенго Морияма должен был видеть, что Натан не единственный может исполнять приказы главы семьи, что у Ичиро все под контролем.
Натаниэль рос в мире, окрашенном кроваво-красным закатом и этот же цвет он ненавидел всей своей душой. Но, Боже, как же он хотел видеть, как Натан этими красками захлебывается. Верно, сын никогда не жалел, что отец был арестован и заперт за решеткой. Он жалел лишь о том, что пробудет он там только пять лет. Ну, ещё он жалел, что остальные заключённые слишком боятся Натана, чтобы убить его в стенах тюрьмы.
Никакие деньги мира не заставят их поднять оружие против него.
Зато дома стало спокойнее без отца. Натаниэль впервые за все годы своей жизни видел маму настолько… заинтересованной и умиротворённой. Мэри Веснински стала чаще выходить из своей комнаты, у них даже вошли в привычку совместные завтраки. Многое из того, что ему ранее было запрещено, как экси, теперь выводилось из-под запрета. Оказалось, мама не была так уж против большинства увлечений сына.
Однако Натаниэль также понимал, что вместе с улучшениями отношений с матерью, на его плечи свалились обязанности Мясника. Когда Ичиро или Кенго требовалось кого-то убрать, они звонили ему. Он
не был готов. И раньше он думал, что Мэри выживала под одной крышей с Натаном только из-за красивого лица.
Он ошибся.
Мэри Веснински научила его многим приемам. Например, Натаниэль никогда не думал, что стоит использовать несколько телефонов, якобы это только запутает его. Мама же вдолбила в его голову, что это необходимо. У него теперь были «рабочие» телефоны: на один приходили звонки и сообщения Ичиро с новыми целями и то, как все должно выглядеть в итоге; один был для самых чрезвычайных ситуаций, если бы Натаниэлю нельзя было звонить на другие два телефона. Как правило третий и четвертый телефоны не использовались.
В четвертом было забито всего два номера и они оба стояли на быстром наборе. Один из них принадлежал матери, другой был подписан как «Стюарт». Этот телефон ему купила Мэри и Натаниэль понимал — использование этого устройства возможно только когда выхода
нет.
Натаниэль помнит теплые руки матери, которые после его первого задания отмывали кровь с его кожи и снимали его одежду. Тогда мама говорила много разных вещей, но парень не может вспомнить, о чем именно шёл монолог, он ее практически не слышал, в его голове была лишь одна мысль: «Я стану похож на отца?». Мэри все же понимала, в каком состоянии был сын, но все равно продолжала говорить, создавая белый шум на фоне, чтобы Натаниэль не утонул в своей тихой панике.
Если бы он это заметил, то понял бы, что в какой-то момент мама просто стала перечислять вещи, которые нравились сыну. Вафли, мед, экси, тишина, бесить Рико и так далее по списку.
После третьего раза Натаниэль перестал поддаваться панике и истерике, он начал медленно просто мириться с происходящем и старался принять это. Он хоть и осознавал, что рано или поздно ему придётся начать заниматься подобной грязной работой, но она не была ему по нраву и в своем обучении он не заходил дальше убийства животных и наблюдения за отцом.
В какой-то момент планирование хода заданий взяла на себя Мэри, попутно обучая сына тому, чему его не учил отец. Справедливости ради, Натан учил лишь пыткам и убийствам, забывая рассказать про все остальное, а Лола… Что же, Лоле никогда не нравился младший Веснински. Ждать от нее помощи — это все равно, что ждать, когда кот заговорит на испанском.
Ичиро, даже если и знал, что Натаниэлю помогает Мэри, то ничего на это не говорил. В конце концов, у всех своя «правая рука». Да, у парня это место заняла мама, но никто не говорил, что это запрещено.
Мама учила сына нескольким языкам, привила привычку во время работы использовать перчатки, пользоваться картой и познакомила с несколькими своими контактами. Торговцы оружием и документами, информаторы и «частные детективы», как они себя звали. Натаниэль смотрел на Мэри чуть ли не с восхищением. Оказывается, она столько прятала не только от отца, но и от семьи Морияма.
В отсутствие отца кто-то также должен был вести документацию его бизнеса и изначально это место попыталась забрать себе Лола, но ее очень быстро с этого места убрала законная жена Натана Веснински. Натаниэль улыбался во все тридцать два зуба, когда смотрел на эту пыхтевшую от злости женщину.
— Спокойнее, Лола, нам же не нужно, чтобы у папочки были проблемы?
Малкольм смотрела злобно, с ненавистью, до скрежета зубов сжимая челюсти и кулаки до побелевших костяшек. Ей действительно стоило большого труда не наброситься на Натаниэля, не «преподать ему парочку уроков», стирая с подросткового лица самодовольную улыбку. Но теперь приходилось терпеть и держать себя в руках.
Лола не боялась Мэри, внезапно вылезшей из своей скорлупы, начавшей вести себя, как настоящая хозяйка дома, которая вечно стояла за плечом своего сына и периодически что-то шептала ему на ухо. То, что Натаниэлю передали обязанности Натана, лишь сильнее подтверждало, что Морияма
выбрали его. Спорить с решением Морияма было бесполезно, потому что даже Натан послушно выполнял любую их просьбу.
Проблемы будут у Натана, если Лола не сможет держать себя в руках. Но никто не запрещал ей жаловаться.
— Она расхаживает по дому так, словно она там главная. Сэр, она меняет мебель и ставит эти глупые цветы в каждой комнате.
— Мэри? — Мужчина по другую сторону прозрачной стены явно выглядел удивлённым. Натан действительно стал забывать, какой была его жена до их свадьбы, до рождения сына. Почему он вообще женился на ней? Что его привлекло?
— Она им не нужна, так может, я могу ее приструнить? Чтобы вспомнила, где ее место.
«Как раз таки сейчас и вспомнила, » — пролетело в голове Натана вместе с воспоминанием о том, как спокойно Мэри всегда реагировала на его зверства и оружия, направленные на нее. Не имело значения, угрожали ей пистолетом или ножом — Мэри всегда вела себя так, будто использовать оружие против нее будет последним, что человек сможет сделать в своей жизни.
Натан отрицательно покачал головой, сильнее прижав трубку к своему уху.
— Не трогай ее, Лола. Пусть развлекается.
Он прервал их встречу быстрее, чем Лола успела возмутиться. Когда она вернулась в Балтимор, то Мэри уже ждала ее в гостиной квартиры Малкольм с бутылкой виски, который любил Натан. Как она сюда попала? Почему у нее такой вид, будто она знает больше, чем должна была?
— Ты забыла один важный факт, Ло, — чуть ли не пропела Мэри, проходя мимо хозяйки квартиры к входной двери. — Он
мой муж, а не твой. Приятного вечера.
Натаниэль теперь знал многих людей, готовых выполнять просьбы-приказы его матери и он был поражен, как точно и быстро они все работали. Они не позволяли себе допускать ошибок и парень лишний раз убеждался в том, что его мать тот ещё параноик. А ещё Натаниэль понял, что вовсе не знал её все эти годы.
Он не знал, чего хочет его мама, но кое-что понять успел — в этом доме под надзором отца ей было также некомфортно, как и ему. Возможно, однажды он узнает, зачем она вообще вышла за него замуж, а пока можно просто наслаждаться и искать квартиру рядом с университетом Эдгара Аллана. Было бы намного проще, если бы за маминой помощью не пришлось ехать аж в Балтимор.
Жаль, фирму отца не перевести вот так же просто, как человека.
***
Натаниэль осторожно заглянул маме через плечо, пробегаясь глазами по листу бумаги с какими-то расчетами. В этой области он уж точно был не силен, просто не умел вести документацию пока что. От подобных бумаг его голова начинала болеть ещё на первой строчке, но Мэри никогда не заставляла сына углубляться в них прямо сейчас. Может быть, жалела его, а может просто было что скрывать от его голубых глаз.
— Это счета компании твоего отца, скоро будет проверка из налоговой. Не хочу, чтобы они нашли что-то лишнее.
Натаниэль что-то промычал ей в ответ. Маме необязательно было пояснять свои действия, ведь, на самом деле, парень ей доверял. Весьма странно, учитывая, что шестнадцать лет она сыном практически не интересовалась, а тут он даже не задаёт ей никаких вопросов, позволяет направлять себя и делать все, что ей захочется.
Натаниэль полагал, что Мэри сбежит, как только узнает о том, что Натана посадили, но она осталась. Уже лишь за это она заслуживала к себе доверие. Натаниэль солжёт, если скажет, что она была хорошей матерью, но на фоне отца — просто ангел. И он солжёт, если скажет, что никогда не хотел получить от нее любви.
Они оба задыхались в присутствии Натана. Оба мечтали о свободе, но стоило клетке открыться, они остались сидеть в ней.
— Какие направления есть в Эдгаре Аллане? — женщина отложила бумаги обратно в папку и обернулась на сына. Натаниэль просто протянул ей свои документы и бланк с расписанием, которое он должен был себе составить. Мэри неодобрительно нахмурилась. — Экономический слишком энергозатратный и требует слишком много времени. Тебе не хватит его на
все. Если хочешь заниматься этим, — она ткнула в документацию фирмы Веснински, — я научу тебя сама. Возьми то, в чем ты уже разбираешься, чтобы было легче. Например, вот, — Мэри указала карандашом на одну из строк, — лингвистический.
Натаниэль задумался. Она была права. Помимо игры за Воронов, у парня будет множество интервью, чтобы пиарить и привлекать внимание на команду, и работа на Морияма. Им уж точно не получиться сказать: «Я ещё не сделал домашку. Я потом убью человека». Если взять языки, то он выигрывает по всем фронтам. Они всегда пригодятся в жизни, Натаниэль уже бегло говорит на трёх языках, на достаточном уровне знает японский. К тому же изучение языков всегда давалось ему легко.
Кивнув своим мыслям, он все же согласился с матерью, забрал свои бланки и начал заполнять их по-новому.
— Ты уезжаешь сегодня?
— Угу, если пропущу ещё одну тренировку, старик станет совсем невыносимым и я ему что-нибудь сломаю.
— Ну прямо образцовая семья!
Это была Лола, вылезшая из подвала. Натаниэль медленно сделал глоток своего чая, не сводя взгляд с помощницы отца. Все же он был в Балтиморе по работе, а не потому, что соскучился по совместной трапезе с матерью. Так уж выходит, что каждый раз приходится обращаться к Лоле после окончания работы, просто потому, что убирать все самому не хочется.
Использовать людей матери запрещено. Их наличие совершенно секретно. Натаниэль не спрашивает причин и, пока они не угрожают Ичиро, будет молчать, как того и хочет мама.
— Ты закончила? — спокойно осведомляется Натаниэль, игнорируя что-либо ещё, связанное с Лолой.
— Да, младшенький, — без особого удовольствия ответила Лола, хотя взгляд ее был прикован к Мэри.
Натаниэль оглянулся на маму, с любопытством разглядывая ее лицо. Но ничего необычного или нового в ней не было. Ничего интересного она не делала, лишь перебирала бумаги и пила свой чай. Парень вернул свой взгляд на другого человека в этом доме.
— Что ты такого интересного увидела в моей маме? — обе женщины одновременно обратили внимание на Натаниэля. — Прекрати, если тебе дороги глаза. Ичиро с удовольствием поможет мне найти кого-то тебе на замену.
Натаниэль, конечно, не спрашивал Морияму об этом и даже не думал спрашивать, но отчего-то был уверен, что тот протянет руку помощи. Особенно, когда он будет занимать место отца, тогда реки окрасятся красным и улицы зальёт кровь. Они с Ичиро однажды из интереса подсчитали сколько людей может погибнуть во время зачистки.
Осталось лишь дождаться, когда Кенго передаст власть сыну или сам отправится на покой.
Натаниэль убедился, что Лола действительно закончила свою работу (ох, кажется, паранойя мамы все же передается и ему), одним большим глотком допил свой чай и забрал бланки со стола, убирая их обратно в рюкзак.
— Ну, я поехал. Лола, будь паинькой, не создавай проблем. А, мам, если будешь проездом в Западной Вирджинии, то пользуйся, адрес на брелке.
Мэри ничего не успела ответить на появившиеся перед ней ключи от квартиры, а Натаниэль уже закрыл за собой дверь.
***
— Ты был дома?
Вместо того, чтобы поехать с утра в Гнездо и передохнуть немного перед тренировкой, Натаниэль оказался в палате Жана. Они встретились быстрее, чем последний ожидал, прошло всего каких-то два дня, а он снова здесь. Нет, Жан был рад, но удивлен.
Веснински забрал у Моро упаковку с каким-то желе. Видимо, это все, что у него осталось от завтрака. Жан кивнул на молчаливый вопрос друга и желе теперь было присвоено себе другим человеком. Натаниэль и забыл, что за последние 14 часов его единственным приемом пищи было печенье к чаю.
— Я работал. Есть новости?
— Кевин отказался забрать вещи.
— Испугался?
— Или кто-то запретил ему их забирать.
Натаниэль замер с ложкой во рту, вопросительно уставившись на Жана. Когда тот звонил Кевину, Веснински уже был на полпути к Ичиро, так что за все это время был просто не в курсе разговора этих двоих.
Жан устало вздохнул и кратко пересказал их недолгий разговор, показал Натаниэлю сообщение, пришедшее через пятнадцать минут после его окончания. Веснински лишь пожал плечами, продолжая есть желе. Видимо, Кевин нашел себе защитника, ну и пусть. Натаниэль был не настолько груб, чтобы уничтожить чужие вещи, если их можно было просто отдать.
Он был зол на Кевина за то, что тот не сдержал обещание и Жан теперь лежит на больничной койке из-за него. Но он не ненавидел Дэя. К тому же ему нравилось его отношение к экси, в этом они были похожи.
— Кевин нашел себе новый ошейник? Ладно, его дело, — Натаниэль замолчал, разглядывая лицо Жана. — Знаешь, нужно тебя от этого избавить.
— От чего?
Натаниэль слабо улыбнулся и приблизился к Моро. Провел большим пальцем по его щеке, надавливая на кожу, будто хотел стереть татуировку одним лишь этим действием.
— От
этого. Свиты больше нет, есть только мы и Кевин на другом конце страны.
Жан слабо кивнул. Он уже и не помнил себя без этой татуировки, а Натаниэль вот так просто хотел его от нее избавить. Что же, это действительно выглядит как начало новой эры для Воронов. Пресса просто сойдёт с ума, определенно.
— Ну, я пойду, пока старик не помер от собственной злости. Выздоравливай!
