Цирк уехал, а клоуны остались

      Я ещё толком не проснулась, но мозг любезно подкинул мне кадры вчерашнего дня. Заебись, ёпта!       Я беременна... Хорошо хоть не в шестнадцать. Но я всё равно беременна. Мне почти сорок, я в разряде старородящих, и это Пиздец. Снова по новой пережить ад под названием беременность... Я дура...       Вот знаю же, что Шанкс сволочь, а также чёрная метка на мне и всей моей жизни, но, чёрт возьми, я всегда капитулирую перед ним. Всегда.       Вот что мне делать?       Море... Оно так манило меня все эти годы, что я жила на Острове Рассвета. Оно звало меня все эти годы, оно буквально кричало о том, что моё место в бескрайних водах, в штормах, что бушуют на Гранд Лайн. Моё место было в море, так оно говорило, а не на берегу.       А теперь? Теперь... Я снова на берегу. Окончательно осев на нём. Встав на мель.       Мой ребенок... Он не виноват, что я дура, он не виноват ни в чём... Он должен жить. Я не смогу его убить. Не смогу. Может, из-за того, что в своей первой жизни я была чересчур одинока, а, может, потому что я слабая. Я не могу поднять руку на него, не смогу лишить его жизни, той самой, что дала ему. Мне проще убить других людей, десятки, сотни трупов, я могу окрасить кровью весь этот мир, но не смогу убить ни в чём не виновное дитя.       — Мама, — рядом сидит тихая и грустная Эн.       Я открываю глаза и смотрю на неё.       — Мам, ты ведь не убьёшь его? — спрашивает она.       — Ты о ком? Если о нём, — кладу ладонь на ещё пока плоский живот, — то он будет жить не смотря ни на что. А если ты о папаше своём, то не думаю, что он доживёт и до завтрашнего утра.       — Мам...       — Не мамкай! — обрываю я. — Мне плевать на то, что вы с папашей спелись, но с ним я точно до благородных седин жить не буду. А если ты этого так хочешь, то приготовь заранее мне гроб и свежевырытую могилу, — Эн смотрит на меня таким взглядом, что в прошлом я бы сердце из груди вырвала и ей отдала как игрушку, но это в прошлом. Возможно, на меня так беременность влияет. - Дай мне побыть одной.       Эн молча встаёт и выходит из комнаты, остальные лишь напряжённо наблюдают за мной, но Эн их не пустила, сообщив о моём желании тишины и покоя.       Я же тупо уставилась в потолок. Мыслей никаких, что делать, не знаю. В общем, вся моя жизнь пошла по пизде. И только по ней. Не знаю, чем она Шанкса так привлекает, но, блядь, из-за неё у меня проблемы. Потому что думаю только ей, а не головой, как по природе положено.       Пиратство для меня закрыто, в Дозор меня тоже не возьмут. Возвращаться на Гоа смысла нет, потому что Гарп меня прибьет. Он дозорных хотел вырастить, а я...       Мне даже пойти некуда, а жить на корабле не айс. Для того, чтобы ребёнок был жив и здоров, нужна земля. Тихая и спокойная. Можно, конечно жить у Михоука, но я не настолько ещё обнаглела, чтобы мешать своему другу, да и у них с Хэнкок всё хорошо.       Проблем выше крыши, чёрт! Мне придётся распустить команду. Ну, Куина к Луффи вступит. Барти и Дезая тоже, наверное, а вот остальные? Бон-тян тоже, наверное, к Луффи пойдёт, а Кроки и Гин? Чёрт!       А так всё хорошо начиналось. О, ещё надо бы сказать Белоусу, что я ухожу из его флота. Чтоб тебя, Марко! Выжми все соки? Выжала, как видишь! Всё, что только можно, выжала!       В дверь поскреблись.       — Да, — даже Волей узнавать не хочу, кто там, да и пофиг уже.       В комнате появился Михоук, как всегда с Хэнкок.       — Тебе лучше, — посмотрев на меня, проговаривает мечник, усаживаясь в кресло, Хэбихимэ по-хозяйски уселась ему на колени.       — Если хочешь, то Амазон Лили может спрятать тебя от всего мира, — проговаривает королева этой страны.       — Этот рыжий уёбок найдёт меня и там, а если и не найдёт, что если у меня родится мальчик?       — Ну, у нас родится дочь, можно будет поженить, — со смешком проговаривает мой друг.       — Поздравляю, — улыбаясь, говорю я, хоть у кого-то залёт к счастью, а не как у меня.       — О чём ты думала, Багги? — не зря Михоука Соколиным глазом назвали. Всё видит, особенно то, что у меня на душе, а этот срач даже другу показывать неохота.       — Что мне делать? — срач не срач, а порядок наводить надо. — Пиратство для меняется закрыто, поэтому о приключениях я могу больше не мечтать, а просто поставить всё на Луффи и мелких. Из Белоусов мне тоже придется уйти. Команду распустить, а потом искать необитаемый остров, чтобы вырастить ребёнка.       — Ты можешь остаться здесь или воспользоваться предложением Хэнкок.       — Не хочу быть кому-то обузой, — я понимаю, что Михоук хочет помочь от чистого сердца, но я не хочу его помощи, да и к тому же у него жена, дочь скоро родится, ему надо быть с ними, а не мне помогать. Да и привыкла я уже только на себя полагаться в случае чего.       — Багги, ты всё ещё не можешь простить его за то, что он тебе не поверил?       — За это я его простила, просто... — глубокий вздох. — Просто рядом с ним я чувствую себя ущербной, вещью, подстилкой, кем угодно, но не самой собой. Понимаешь? Он... Он будто в кандалы меня заковывает, а я свободны хочу...       — У вас с самого начала отношения с бухты-барахты начались, — Михоук хотел помассировать свои виски, но Хэнкок сделала это за него.       Вот опять вижу, что у этих двоих любовь, так почему, блядь, у меня не может всё быть также ванильно? Хоть немного! У меня уже в печёнках сидит это хардкор. Такой, что в пору камень на шею и в море.       — Может, вы всё же попробуете...       — Михоук. Давай ты свахой работать не будешь, лады? Мне и механика одного хватает за глаза.       — Просто поговорите нормально, — только и говорит он, встаёт с кресла, Хэнкок держит на руках и уходит, оставляя меня одну.       Каких-то пару дней назад я мечтала о тишине и покое, но сейчас она давит на виски так, что ещё немного и мозги вместе с соплями на подушку потекут.