Театр только по любви

Ленский делает глубокий вдох и на секунду прикрывает глаза. Темнота тут же превращается в размытые картинки недавней тренировки с Женей для лучшего вживание в роль, волшебной, даже какой-то интимной и сокровенной. Онегин и сам такой же: нежный, ласковый, иногда, конечно, смущает Володю своими пошлыми подкатами, но ему нравится, нравится быть для него особенным. Он осторожно ступает по сцене, вслушиваясь не в слова, а в чувства, и теперь хватается за Женю в моменте с пожаром без тени неловкости, полностью доверяет ему и расслабляется в его объятиях. Ленский знает: Онегину можно доверится. В сердце Жени тоже произошли перемены, такие непривычные, но приятные, их не хочется куда-то засунуть и спрятать. Они связаны с Володей, а всё, связанное с ним, по определению прекрасно. Теперь его Мартин произносит ласковые комплименты совсем не Элен, они косвенно предназначаются Вове, в них теплится надежда на взаимность, немного детская, но искренняя. — Милая, моя милая Элен… — Женечка целует руки кудряшки и ловит на себе его взгляд, полный любви и неподдельного восхищения, отчего невольно улыбается шире. — Я люблю тебя, милая, слышишь? Элен печально опускает голову и отворачивается, боится, что Мартин не останется с ней надолго. — Элен, — ласково зовёт парень и бережно укладывает руки на её плечи, мягко целует в шею, и Володе это так напоминает их свидание в парке, что сердце начинает колотиться быстрее и быстрее, он млеет от пьянящих прикосновений актёра, забывается в них, — не бойся меня. Я всегда буду за тебя, неважно, можешь ты мне сказать о своей любви или нет. Даже без слов я слышу твои чувства, — Элен льнёт к широкой груди возлюбленного, а тот мягко целует её в макушку. Зал, в котором сидит остальная труппа, взрывается аплодисментами. — Какие вы прекрасные! — улыбается Пьер и, запрыгнув на сцену, крепко обнимает друзей, пока те стараются отдышаться после такой эмоциональной сцены. — Вот они, наши спасители! — Без твоей дисциплины мы бы не справились, — улыбается Женя и целует Верховенского в висок, а он смущается и смеётся. Остальные члены команды тоже облепляют их, прямо как в первый Вовин день. Ставрогин старается быть ближе к Петруше, обнимает его одной рукой за талию — вторая занята друзьями — и шепчет что-то ему на ушко, так что слышат только они вдвоём. — Коль, — улыбается Верховенский, и они аккуратно ускользают из этого кокона любви, — разнежничался, смотрите на него. — Есть такое немного. Просто Володя и Женя такие милашки… Ставрогин крепко держит Петра за талию, краснеет от жарких поцелуев в шею, а, когда чувствует чужие губы на своих, ему чуть ли не сносит крышу. Он прижимает возлюбленного к стене, целует глубже и увереннее, и Пьер мычит и тихо вздыхает в поцелуй. — Столько мечтаю о тебе, Пьеруш, — шепчет Ставрогин и опускается поцелуями на шею и открытую часть ключиц парня. — Люблю, запомнил? — Ой, такое не запомнить! — Верховенский гладит Колю по волосам и солнечно улыбается ему. *** — Вижу, наши репетиции не прошли даром, — смеётся Онегин, выходя с Володей из театра. — Тебе правда нравится? — с надеждой спрашивает Ленский, глядя в голубые глаза напротив, и тут же ему на щёку опускается нежный поцелуй. — Правда. Ты большой молодец, Володь, я тобой горжусь. У Вовы читается такая радость в глазах, что кажется, будто она едва вмещается в него и вот-вот выльется наружу. Брюнет бросается на шею Жени, который едва успевает поймать его, и крепко обнимает. — Спасибо тебе, спасибо, спасибо… — горячо шепчет он на ушко Онегина, а тот поглаживает Ленского по волосам, прижимает к себе посильнее и влюблённо улыбается. — Ты замечательный, Женечка. — Всё для самого лучшего мальчика на свете, — отзывается блондин. «Моё солнце». — Ты… — тихо роняет Вова и, краснея, жмётся к Жене сильнее. — Опять начинаешь? Онегин усмехается и уверенно берёт напарника обеими руками за бёдра, вытягивая из Володи сладкий стон. — Пусти, — просится кудряшка, но его только сжимают покрепче. — Тебе приятно. — Не правда. — Ты стонал, Володя. — Закройся! — Ленский утыкается носом в шею Жени, не в силах заглянуть ему в глаза; блондин же переводит руки на талию актёра и просто обнимает. — Прости, не сердись на меня. — А ты не делай такое. Мне стыдно, а ещё, только не смейся, — шепчет Вова, — это заводит. Женя не знает, что ответить. Теперь ему ужасно неловко, он тоже покраснел, но Ленского не отпускает. — Хуйню сморозил, да? — Нет-нет, всё нормально, — Онегин медленно расцепляет объятия и просто берёт солнце за руку. — Я постараюсь так не делать, но ты мило смущаешься и стонешь красиво. Ленский хитро щурится и, привстав на носочки, пододвигается к ушку Жени. — Папочка, тебе так нравится, как твой мальчик стонет? Ах, Женечка, да, да! Боже… Глубже, ну же! Какой у тебя большой… — Вот как, — Онегин смеётся. — Ладно, милашка, я понял, не нужно меня смущать, а то не сдержусь и возьму тебя прямо тут. Володя хохочет, звонко и заливисто, и Женя зависает, с улыбкой глядя на него. — Хватит, Онегин, — наигранно строго говорит Ленский. — Ты обещал показать мне ночной город, уже забыл? Включай романтика, пошляк надоел. — Как пожелаешь, душа моя, — Женя целует тонкие пальчики Вовы. — Вот, так лучше! — Мы линули в толчок кипятка, ну а куда его было девать? — увлечённо рассказывает Женя, ведя Вову по тёмным ступеням к его дому. — А он возьми — и тресни! — Браво, Жень, хахаха! — кудряшка складывается пополам от смеха. — Вас сильно ругали потом? — А мы смылись, на «А» класс подумали. — Подстава… — Или ты, или тебя, Володь. Брюнет молчит несколько секунд. — Мы пришли. Спасибо за прогулку, было очень романтично. Такой Женечка мне нравится больше. Онегин тепло улыбается и, погладив парня по белой щёчке, подаётся вперёд, поцеловать, но Вова тут же уворачивается. — Не сегодня, Онеж, — он подмигивает актёру и, поцеловав его в щёчку, поспешно уходит домой, чтобы Женя не увидел его румянец. «Блять, и что это было? — корит он себя. — Такой шанс был, что я из себя опять строю?» А Онегин ещё какое-то время смотрит вслед возлюбленному, даже когда его силуэт скрывается за тяжёлой дверью подъезда, и сердце его бьётся всё быстрее. «Мышонок…»