Агентство "Одно Желание"

— Ты, меня извини, Лестер, — голова кругом шла от загадок. — Но я уже так много за сегодня узнал необычного, что слегка начал путаться в терминах. Что ты хотел сказать этим «живу в Долине»? — Всегда, — терпеливо повторил все еще маг. — Я всегда живу в Долине. Помолчал, посмотрел по сторонам, кивнул мне на кресло у окна, я сел, а он остановился рядом, вглядываясь в темноту за стеклом. — Мне понятно твое удивление, возможно, даже шок. — Шок? — даже думать было сложно, не то что облекать мысли в слова. — Да ты бредишь, мой милый колдун! Шок! Да я… Тут я осекся, а Лестер инстинктивно передернул плечами при слове «милый». Собственно, маг не мог знать обо мне так много, это раз. Прямо сказать ему, что я и есть создатель Долины, а заодно, как выясняется, создатель и его самого тоже, я не представлял себе какими словами, это два. Ну и потом, хотелось все-таки, иметь подтверждение моим, смею считать, небезосновательным догадкам, о его, ну скажем так, романтических чувствах в мою сторону. Не показалось же мне все это. Он тут же считал мои мысли. Невероятно. — Да, — он оторвал взгляд от оконного стекла, вздохнул, сел в кресло напротив и сцепил руки на колене. Я бездумно пялился на его красивые пальцы, переплетенные на обтянутом бархатной штаниной колене, и ждал продолжения, которое не замедлило появиться. — Конечно, тебе ужасно хочется узнать сразу все. Представляю миллион вопросов, что вертятся у тебя в голове. — Согласись, я имею право знать. — Имеешь, — кивнул он согласно. — Имеешь. Что я подразумевал под фразой о том, что я живу в Долине всегда? Здесь нет никакого эвфемизма. Я — появился только в игре, если объяснять простыми словами, то Долина — это я. Ну это совсем ни в какие ворота! Надо же и совесть иметь! — Подожди, не возмущайся, — Лестер заново с легкостью меня опередил. — Я знаю, что ты скажешь. Что информация, которой я владею, может быть доступна только в реальном мире, что у тебя есть прямые доказательства того, что я обычный живой человек, попадающий в игру обычным путем, как и все остальные участники, которым требуется всего-то мощный компьютер, хорошая периферия и быстрый трафик в Сети. — Так оно и есть. — И тем не менее, я и есть сама игра. Ее ключ, ее код, ее шифр, все, что угодно, все, что требуется для того, чтобы Долина была запущена. Но это еще не самое интересное. — Что-то осталось на сладкое? — я уже не удивился бы тому, что он представился самим Генри «Сезаром» Эндерсом, я бы открыл глаза и обнаружил себя сидящим за столиком в агентстве «Одно желание» с чайной чашкой в руке. — Я — твоя игра, — доверчиво сообщил мне Лестер. — Игра, которую ты создал сам. — Ну ладно, — я поднялся, и маг тотчас сделал то же самое. — Поговорили на разные отвлеченные темы, и довольно. Пора ехать в Хрустальный лес за Кольцом Фарра. Я сделал шаг вперед и оказался лицом к лицу с Лестером. Точнее, меня будто притянуло к нему магнитом. Смотреть в глаза магу с такого прямо скажем, неформального расстояния, было сложно. Они завораживали, утягивали в себя, точно бездна собралась пошалить со мной и завлекала меня как сумасшедший маньяк завлекает свою очередную жертву. На погибель. И самое интересное, что мне и в голову не пришло сопротивляться. Поэтому я отпустил глаза Лестера и попал на его губы. Это было жутко опрометчиво с моей стороны, потому что они, то есть, губы, завлекали и утягивали гораздо отчетливее, чем все остальное в лице колдуна. Последней связной мыслью в моей голове было примерно следующее: «Ну и наплевать, игра, не игра… Может, он и вовсе с катушек съехал. Вот вместе сейчас и поедем…» Потом голова отключилась, и я в полной мере почувствовал еще не функционирующими органами чувств, что значит, когда в поцелуе участвуют двое. Два заинтересованных друг в друге игрока, причем один из которых был создателем другого, что само по себе звучало бредом пациента психушки, стояли возле ночного окна Мельницы и целовались как двое пацанов. Пацанов, давно и упорно не замечавших обоюдной симпатии и влечения, а сейчас, решивших, что другого случая не представится и нужно непременно попробовать вкус губ. Боже мой, вкус губ Лестера был абсолютно непоколебимо магический. При всем своем развитом воображении я бы не смог подобрать сюда иного эпитета. Лестер перехватил инициативу, обнял одной рукой меня за плечи, другой придержал мой затылок и поцелуй стал гораздо глубже и бескомпромисснее. Огромным рывком, собравшим всю мою летучую силу воли, я вынырнул, нет, не из игры, а из поцелуя и прошептал в миллиметре от магических губ: — Надо было начинать с этого, а не со всяких нелепых змеев и признаний. — Мы еще не добрались до признаний, — усмехнулся вредный колдун. — Зато мы добрались до желаний, — мне надоели двусмысленности, особенно после такого однозначного поцелуя. Трудно сказать, в какой именно момент я узнал, что во мне живет любовь к Лестеру. Сколько раз я видел его в игре, в Долине, сколько раз я думал о нем в реальном мире, вспоминая то немногое, что мне удалось захватить из Долины с собой, в обычную суровую реальность. Но вот она — последняя капля, которой не хватало, чтобы наполнить меня этим удивительным чувством, вся моя накопившаяся, подобно драгоценной влаге в душе, любовь перелилась через край и выплеснулась сразу и безоглядно. — Ты — мое желание, — сказал Лестер и пропало все. Пропало и в прямом, и в переносном смысле. Закрутилось, завертелось, завихрилось, и обнаружились мы оба в таинственной второй комнатке Мельницы, оказавшейся спальней, опять-таки, словно сошедшей с иллюстраций книжек про алхимиков. А именно на кровати под темным балдахином, среди раскиданных сафьяновых подушек и скомканных шелковых простыней. — Охренеть, — я по-прежнему думал обрывками мыслей и не утруждал себя договорить фразы до конца. — Полностью поддерживаю. Лестер склонился надо мной, распластанным на этом магическом ложе любви, его волосы упали мне на грудь, а он продлил поцелуй до полной остановки сердечного ритма. Сердце застучало с перебоями, когда маг начал спускаться по мне, по моему уже разгоряченному телу ниже и ниже, поцелуи уже обжигали и вызывали каждый сам по себе короткую очередь из кусаче-колючих мурашек. Глаза я пытался зажмуривать, но соблазн любоваться обнаженным Лестером брал верх. Точно так же, как и он сам брал надо мной верх. Под его поцелуями я размяк, растаял, растекся. А Лестер явно не желал останавливаться на достигнутом. — Никогда бы не подумал заниматься этим в компьютерной игре, — вяло пробормотал я. — Долина, в принципе, не эротична. — Еще скажи, что в Долине секса нет, — ухмыльнулся маг совершенно разнузданно. — Впрочем, сейчас сам убедишься. И я убедился, еще как убедился. У меня где-то даже промелькнула мысль, а не пользуется ли Лестер какой-то особенной, эротической магией, потому что следующие минуты я выгибался дугой под его умелыми руками и ртом, стонал, до хрипоты, извивался до влажной испарины и, наконец, кончил, бурно, буквально выстрелив спермой себе на живот, а потом приподнялся на локтях и смотрел на мага, слизывающего мутные капли с моей кожи. — Если такая моя игра, — севшим голосом пробормотал я. — То я готов жить в ней вечно. — Тебе нельзя жить в собственной игре. — Абсолютно серьезно произнес Лестер. — Потому я и выбрасываю тебя на поверхность, чтобы ты был в безопасности и вне зависимости. — Смешной, — я улыбнулся. — Зависимость сейчас просто осязаема и ощутима. — Это проблема, — гибко потянувшись всем телом, Лестер лег рядом со мной. — Но сперва нужно разобраться с Кольцом.