Странствия лицедея

      Я ворвалась в каюту, напугав своим появлением Яру и Николет. Все мои мысли крутились только вокруг Энканто и готовящегося нападения. Откуда они узнали про наш город, про магию? Чем мы им помешали? Чем заслужили агрессию? Я не могла избавиться от тревоги, поэтому бросилась к своей сумке, намереваясь пулей вылететь из каюты, чтобы избежать вопросов.       Вдруг в моей голове всплыло воспоминание трёхдневной давности.       “По этому адресу можешь купить карты таро. Ну, для того, кто предсказывает у вас будущее.”       Я резко развернулась на сто восемьдесят градусов, в упор смотря на девушек.       — Что мы с Камило рассказали вам об Энканто в ту ночь? — прямо спросила я, буравя их взглядом. Яра, кажется, замялась, но Николет спокойно ответила:         — Всё.       Этого мне было достаточно. Времени почти не осталось, поэтому я выскочила за дверь, летя вверх по лестнице, лишь бы успеть сойти с корабля до отплытия.       — Кали, стой! — голос Николет остановил меня уже на палубе. — Куда ты бежишь?         — Я должна найти Камило, — быстро бросила я через плечо, вновь продолжая движение.       — Ты бросишь всё, о чём мечтала, чтобы быть с парнем? — почти не скрывая презрения, спросила француженка.       — Да, — не колеблясь, ответила я. — Любовь того стоит.       — Значит проживёшь остаток жизни в роли верной жены, заботясь о доме и детях? Как жалко.       Эти слова заставили меня встать на месте и обернуться. В глазах девушки горел огонь презрения, в котором она тщетно пыталась скрыть обиду и разочарование.       — С чего ты взяла? — непонимающе вопросила я. — Я могу добиться всего, чего хочу вместе с Камило. Мне всего лишь нужно подождать ещё немного.       — Значит, предсказание вашего пророка уже ничего не значит? — с вызовом бросила она.       Я задумалась на несколько секунд. Если так подумать, в предсказании Бруно никогда не было подтверждения того, что я доберусь до Европы, что в этом главная цель моего путешествия. Всё заканчивалось лишь кораблём, здесь завершался мой путь. Но ведь то, что в видении больше ничего не было не значит, что на корабле всё закончится, а значит…       — В предсказании не было ничего о том, что я должна переплыть океан, — осенило меня. — Оно означало, что именно на корабле я узнаю что-то важное, — у меня перехватило дыхание. — Здесь я в полной мере поняла, насколько сильно люблю Камило, — моя радость от этого осознания едва не заставила меня забыть о самом главном, а, стоило мне посмотреть в глаза Николет, улыбка медленно сползла с моего лица. — И именно здесь я узнала о готовящемся на Энканто нападении.       От моих слов девушка вздрогнула, но не двинулась с места, подтверждая мою догадку. Я подскочила к ней, яростно раздувая ноздри.       — Это ты рассказала о нашей магии, не так ли?       — Даже если и так, откуда я могла знать, что нельзя этого делать? — холодно ответила она. Я хотела схватить её за рубашку и хорошенько встряхнуть, а после этого выбросить за борт.       — Рассказывая об этом церковным служителям, ты вполне могла предположить, как они отнесутся к упоминанию волшебства, — зашипела я.       — Я же не рассказывала это лично падре, видимо, кто-то ему передал, — пожала плечами Николет, совершенно не чувствуя за собой вины. Я чувствовала, что она не совсем честна со мной. Девушка явно предполагала, что падре обо всём узнает, добивалась этого.       — Зачем тебе вообще понадобилось рассказывать об этом кому-то?       — А почему нет?       — Не вижу смысла дальше с тобой разговаривать, — раздражённо дернула плечом я, решительно направляясь к трапу, который уже начинали убирать. Я скрыла от неё то, как сильно по мне ударило её предательство. С того момента, как мы познакомились, мне понравилась Николет с её необычным характером, я даже стала считать её своей подругой. Не такой близкой, как Долорес, конечно, но тем не менее.       Прежде чем я успела крикнуть мужчинам, убирающим трап, чтобы она подождали, на меня сверху кто-то навалился, и я упала на пол. Я легко вывернулась из хватки, натренированная нашими с Камило потасовками, шуточными и не очень. Я начала вставать на ноги, поднимая упавшую сумку. Мой свирепый взгляд столкнулся с упрямыми глазами девушки.       — Ты в своём уме? — рявкнула я. — Что тебе нужно от меня, Николет?           — Хочу спасти тебя от самой большой ошибки в твоей жизни, — в тон мне ответила она.       — С каких пор выбирая любовь, я совершаю ошибку?       —  С таких, что жертвуешь ради этого своими желаниями! — мне было странно видеть вечно спокойную и уравновешенную Николет в таком раздрае, но она, кажется, хотела выговориться. — Я не могу позволить себе снова стоять в стороне, когда девушка, которая мне нравится бросает всё ради какого-то парня.       — Камило не “какой-то” парень, — машинально ответила я, и только через несколько мгновений до меня дошёл истинный смысл сказанного. Я шокировано уставилась на неё, потеряв дар речи на какое-то время. — Господи, ты что, влюбилась в меня?       — Почему тебе это кажется таким уж странным? — приподняла бровь Николет.       — Потому что я такого не ожидала, — бросила я. — Ты настолько эгоистична, что из-за своих чувств готова подвергнуть опасности мирных людей, которые живут в моём городе? Моих родных?       — Всё не так, — вздёрнула подбородок она.       — А как, Николет? Что я должна ещё думать? — я задыхалась от обиды, не в силах смотреть на неё. — Я считала тебя своей подругой, а ты всё испортила.       — Мари говорила то же самое, — горько усмехнулась она. — Моя любовь просто кажется вам противоестественной, не так ли?       — Это не любовь, — с отвращением ответила я. — То, что ты сделала – не любовь. Зачем, Николет?       — Чтобы ты забыла своего лицедея, — выдохнула девушка, обнимая себя руками. По её лицу я видела, что до неё только сейчас дошёл весь ужас содеянного, но я не собиралась ни прощать её, ни продолжать разговор, и так потеряв достаточно времени.       — Прощай, Николет.       Я круто развернулась и побежала туда, где моряки уже убрали трап, а от пристани отделяла пропасть почти в три метра. Не останавливаясь и не обращая внимания на предупредительные выкрики экипажа и удивлённые вздохи пассажиров, я, отбросив всякие остатки страха, приготовилась к прыжку, думая только о том, как я приземляюсь на пирсе и бегу к своему лицедею. Оттолкнувшись ногами от самого края борта, я на мгновение зависла в воздухе, а в другое уже почувствовала под своей правой ногой твёрдый камень пристани. Вторая нога не нашла опоры, и я упала на колено, но быстро подтянула левую ногу и поднялась. Обернувшись в последний раз, я увидела, как корабль отчаливает, а Николет с болью смотрит прямо на меня. Она сделала свой выбор, а я сделала свой. Больше я не оглядывалась.       К счастью, я помнила адрес Педро, поэтому, остановив первое попавшееся такси, велела ехать туда как можно быстрее, мысленно благодаря старшего Мадригаля, что он всё-таки смог уговорить меня взять деньги. Сидя в машине, я не могла найти себе места от тревоги. Как Энканто может защититься от всех этих людей? Наверняка они взяли оружие, в то время как у нашего городка есть только Мадригали, владеющие волшебными дарами, которые едва ли могут помочь в сражении.       Едва только автомобиль остановился около дома Педро, как я выскочила наружу, взлетев по ступеням крыльца к входной двери. Мне никто не открыл, и я с ужасом осознала, что опоздала, и Мадригали уже покинули Рио.       Усилием воли я заставила себя подавить приступ паники и вернуться в такси. Ещё был шанс, что они оставались в городе.       — Прошу, отвезите меня в аэропорт как можно скорее, — попросила я и уточнила, какой из аэропортов мне нужен.       Мне повезло, что я знала о планах Камило и Педро, иначе я бы ни за что не смогла их найти. Вся надежда была на то, что они ещё не улетели, так как у меня не было достаточно денег, чтобы купить билет на самолёт до Колумбии. К моему облегчению таксист видимо понял, насколько важно мне потратить как можно меньше времени на дорогу, поэтому вскоре я уже бежала к взлётно-посадочной полосе, щедро заплатив мужчине.       Я никогда прежде не видела аэропортов, самолётов и прочего, поэтому, не желая терять времени, просто перелезла через высокий забор, чудом не упав с него дважды. Я понятия не имела, где находится и как выглядит самолёт Мигеля. Двинувшись в сторону самолётов, я увидела, как ко мне бегут двое мужчин в форме. Очевидно, охрана. Я даже не подумала о том, что нарушаю правила своим сумасбродным поведением. Первым моим желанием было убежать от них прочь, но я заставила себя остаться на месте, так как аэропорт они знали лучше и поймали бы меня в любом случае.       — Вам нельзя здесь находиться, — сказал один из мужчин. — Пройдёмте с нами.       — Нет, — отступила на шаг я. — Вы знаете пилота по имени Мигель?       — Мисс, мы не…       — Пожалуйста, это очень важно, — взмолилась я. — Мне нужно увидеть его и его пассажиров, от этого зависят жизни десятков людей.       Охранники переглянулись, явно обдумывая мои слова. Видимо, сегодня удача была на моей стороне – или они просто подумали, что девушка-подросток не может причинить вреда – мужчины повели меня в самое начало взлётно-посадочной полосы, где виднелся небольшой грузовой самолёт, выглядящий довольно старым на фоне новых летающих аппаратов, которые я видела в открытых ангарах, пока мы шли. Меня так и подмывало сорваться на бег, так как мои спутники шли слишком медленно, как мне казалось. Судя по тому, что они не отказали мне в просьбе, Мигель – а значит и Камило с Педро – ещё не улетел. Когда до самолёта осталось всего ничего и я уже увидела удаляющуюся в сторону грузового отсека фигуру Камило с коробкой в руках, я побежала.       — Камило! — что есть сил закричала я, стараясь не споткнуться, так как по ногам вдруг пробежала дрожь слабости. Парень резко обернулся на мой голос, а стоило ему увидеть меня, как на лице смешалась тысяча эмоций, от крайнего изумления до бесконечной любви.       Лицедей, бросив свою ношу на землю, не мог просто стоять и ждать, поэтому ускорился – так же, как и я – желая поскорее сократить кажущееся нескончаемым расстояние между нами. Я не видела его от силы пару часов, но казалось, будто с нашей последней встречи прошло несколько дней, если не недель. Я влетела в Камило на всей скорости, цепляясь руками за плечи. Мадригаль подхватил меня, заставляя оплести ногами его талию, чтобы не упасть, и перебирал мои волосы, вдыхая их запах и беспорядочно шепча разные слова, смысл которых я всё никак не могла уловить. Не выдержав, я чуть отстранилась, покрывая короткими, но пылкими поцелуями каждый сантиметр веснушчатого лица.       — Это была ошибка, — лихорадочно зашептала я в перерывах между беспорядочными касаниями моими губами его кожи. — Никуда мне не нужно уплывать. По крайней мере, не сейчас.       — И когда тебя озарила эта великолепная мысль? — счастливо смеясь, спросил Камило.       — Когда я поняла, что хочу открывать новое и восторгаться красотами других стран только с тобой, — выпалила я, прижимаясь щекой к его щеке.       Мы не могли и дальше находиться в таком подвешенном состоянии, поэтому парень отпустил меня, позволяя слезть, и с тревогой посмотрел прямо в мои глаза.       — Но как же предсказание Бруно? Разве уплыть на корабле – это не твоя судьба?       Я яростно покачала головой и, только я собиралась ответить, как в меня клинком вонзилась догадка. Изумление заставило меня широко распахнуть глаза и приоткрыть рот, не в силах вымолвить ни слова. Всё это время в видениях Бруно не я была главной героиней.       — Видение Бруно было не обо мне, а о тебе, — поражённо сказала я.       — Но как это возможно? — нахмурился Мадригаль. — Он же смотрел в твоё будущее.       — Вот именно! Он смотрел в моё будущее, а не в мою судьбу, — я сжала в своих руках его ладони, чувствуя невероятное облегчение от того, что смогла разрешить эту загадку. — Я гадала, почему всё это время не знала, даже предположить не могла, как я окажусь на корабле, в то время как ты знал, ради чего весь этот путь и что ты должен сделать. Я всего лишь должна была тебе помогать. Сопроводить в дороге, в которой ты бы не выжил один, чтобы в итоге ты смог найти своего дедушку. Посуди сам, вряд ли ты бы куда-то отправился, если бы я не попросила Бруно посмотреть моё будущее. Таким образом, благодаря мне ты просто смог добиться своей цели. Именно ты главный герой нашего приключения.       — Но без тебя ничего бы этого вообще не было, — возразил Камило. — Как тебе идея разделить со мной эту роль?       — Почему бы и нет, — улыбнулась я, обнимая его за пояс. — Всё-таки, без меня ты бы дальше Колумбии не ушёл.       — Эй! — возмутился Мадригаль, но, услышав мой смех, просто коснулся губами моих волос, гладя руками по спине. — Одного только понять не могу, зачем тебе вообще нужно было оказаться на том корабле? Только чтобы всё это осознать?       Его слова заставили меня нахмуриться и отстраниться. Время радостного воссоединения прошло, теперь мне нужно сообщить им об опасности.       — Не только ради этого, — покачала головой я. — Твой дедушка уже в самолёте?       — Да, я нёс последнюю коробку.       — Тогда бери её и идём. Мне нужно кое-что вам рассказать.       Если сначала мои слова заинтересовали Камило, то вскоре, стоило ему внимательней ко мне присмотреться, в глазах Мадригаля стала отражаться та же тревога, что затаилась в глубине моих собственных. Мы подошли к открытому грузовому отсеку самолёта, из которого как раз выходили Педро и Мигель. Друг старшего Мадригаля оказался невысоким темнокожим мужчиной в квадратных очках на морщинистом лице. Судя по внешнему виду и тому, как он держался, Мигель был младше Педро, хоть волос на его голове практически не осталось, а борода по белизне могла сравниться с собирающейся у берега морской пеной, прибитой волнами. Когда они меня увидели, на лицах обоих застыло изумление, правда разное. Педро, судя по всему, быстро считал моё настроение, так как моментально насторожился и нахмурился, а Мигель изучал меня, словно оценивая.       — Что-то случилось, Кали? — спросил дедушка Камило едва мы к ним подошли. — Почему ты не уплыла?       Я не стала рассказывать мужчине душещипательную историю о любви и прозрении, поэтому перешла сразу к делу.       — Я услышала разговор на корабле. На Энканто готовится нападение, — выпалила я.       — Что?! — в один голос воскликнули Мадригали. Камило даже чуть коробку не выронил от шока.       — Но зачем людям нападать на никому не известный городок? — недоумённо вопросил Мигель. Я бросила быстрый взгляд на Педро, как бы уточняя, известно ли его другу о магии, на что получила короткий кивок.       — Из-за волшебства Мадригалей, — пояснила я. — Они считают его богохульством и намерены уничтожить еретиков.       — За нападением стоит церковь?       — Люди на корабле сказали, что их возглавляет падре, — подтвердила я его догадку. — Нам нужно как можно скорее добраться до Энканто и успеть подготовиться к их приходу, — немного помолчав, решая, рассказать ли им или нет, я всё же негромко произнесла, исподлобья косясь на Камило. — Кажется, мы виноваты в том, что они узнали о магии…       — Что вы сделали? — по лицу Педро нельзя было понять, злится он на нас за неосторожность или нет.       — Нам нужно было как-то объяснить случившееся на карнавале в Рио, когда Камило использовал свой дар. Мы рассказали правду участникам труппы, с которой выступали, — я не стала упоминать, что никто из нас этого не помнит, так как воспоминания о нашем безрассудном решении утонули в выпитом алкоголе. — Я не думала, что кто-то из них расскажет об этом другим.       — Что бы ни произошло, мы не можем больше терять время, — разумно заметил Мигель. — Садитесь в самолёт, мы вылетаем сейчас же.       Педро прошёл вслед за своим другом к кабине пилота, а мы с Камило в тишине проскользнули в грузовой отсек, где стояло несколько кресел с ремнями, в которые мы тут же сели. Всё так же ничего не говоря, лицедей помог мне пристегнуться.       — Кто из них нас сдал? — наконец тихо спросил Камило. Я едва услышала сквозь шум включившихся двигателей.       — Николет, — пряча глаза, ответила я. — Она…Камило, она влюбилась в меня и хотела, чтобы я тебя забыла и уплыла с ними, чтобы быть с ней, — я нервно кусала губы, всё ещё не до конца понимая и принимая незнакомый мне вид любви. — Я и представить не могла, что она будет готова ради этого подвергнуть опасности невинных людей.       Когда я всё же робко подняла взгляд, лицедей поражённо смотрел на меня, видимо переваривая сказанное мной. Я прижалась ближе к нему, вдруг ощутив движение. Самолёт тронулся.       — Скажи хоть что-нибудь, — попросила я, утыкаясь носом в его плечо. Камило уже привычным движением вскинул руку, протягивая её к моим коротким волосам.       — Что мне сказать? Ты ни в чем не виновата, — пожал плечами парень. — Честно говоря, я не ожидал услышать то, что ты сказала. Я думал, что кто-то просто проговорился по неосторожности, но чтобы так, намеренно…       — Я не до конца уверена, что она изначально сделала это со злым умыслом, — призналась я. — Правды от Николет я так и не услышала, оставалось только теряться в догадках и строить предположения, опираясь на её эмоции и реакции.       — Нет смысла сейчас об этом разговаривать, — решил Камило. Самолёт стремительно набирал скорость. — Меня гораздо больше волнует так неумолимо приближающийся полёт.       Только сейчас я заметила, что его голос слегка дрожит, а пальцы побелели от того, с какой силой лицедей сжимал подлокотники. Мои мысли были заняты другим, поэтому я не успела осознать, что я вот-вот окажусь в небе в железной машине, непонятно как вообще держащейся в воздухе. Когда мы впервые узнали о существовании самолётов, я не особо задумывалась о том, как они работают, но сейчас, оказавшись на борту стальной птицы, я невольно пожалела о том, что не изучила этот вопрос раньше.       Когда мы взлетели, внутри меня будто что-то ёкнуло, но вместе с тем я чуть не захлебнулась от восторга. Конечно, мы не парили в открытом небе, а сидели в закрытом помещении, но тело чувствовало всё настолько остро, что ощущения наверняка могли сравниться с тем, что чувствуют пернатые обитатели джунглей, первый раз поднимаясь в небесную синеву. Почти сразу у меня заложило уши, но Камило успел предупредить меня, сказав, что это нормально. Я безумно хотела отстегнуть ремень безопасности и оказаться где-нибудь около окна, или, ещё лучше, в кабине пилота, но пока над нами предостерегающе горела лампочка, а самолёт находился под наклоном, я не решалась это сделать.       — Я непременно должна научиться управлять самолётом. — Я выпалила это так неожиданно, что Камило, прежде сосредоточенный на том, что мы, лишенные крыльев создания, находимся в воздухе, вытаращил глаза, смотря на меня. — Ну что ты так смотришь?       — То есть пока я тут ног не чувствую от страха, ты уже себе заочно в лётную школу записала? — уточнил Мадригаль.       — Ну почему сразу в лётную школу, — закатила глаза я. — Можно для начала у Мигеля поучиться.       — Я с тобой летать не буду, — тут же предупредил Камило, поёжившись в своём кресле.       — То есть я ещё даже не начала учиться, а ты уже заведомо уверен в моём провале? — задыхаясь от возмущения, спросила я.       — Причем здесь провал? Кали, я знаю твой стиль. Во всём, — он посмотрел на меня почти умоляюще. — Я не хочу умирать молодым.       — И какой же у меня стиль?       — Агрессивный и безбашенный, — немедля ответил лицедей.       — Неправда! — вскинула подбородок я, но, подумав, всё же признала. — Ну ладно, возможно немного.       — Если это немного, то я не хочу видеть твоё “много”, — пробормотал Камило себе под нос.       Вскоре самолёт выровнялся, а к нам вышел Педро, разрешив отстегнуться и походить по судну. Путём недолгого, но действенного подросткового нытья, мы уговорили их с Мигелем пустить нас в кабину пилота. Я практически влетела в дверь, завороженно остановившись напротив приборной панели, полной разных кнопок, датчиков и прочей технологической ерунды, которой я желала овладеть. Подняв взгляд выше, я протяжно выдохнула, увидев перед собой насыщенный цвет неба и пушистые белые облака. Мы были не так высоко, ибо внизу виднелась земля, хоть я и не могла рассмотреть её детально.       — Погодите, тут есть ещё два кресла, но вы посадили нас в грузовом отсеке? — возмутилась я, увидев два сиденья позади мест пилотов.       — Я не хотел, чтобы кое-кто потерял сознание во время взлёта, — пояснил Педро, возвращаясь на своё кресло.       — Но я не…       — Я про Камило.       — О.       — Даже не буду обижаться, — вздохнул младший Мадригаль, плюхаясь на одно из свободных кресел.       — Как мы собираемся попасть в Энканто, если в предыдущий раз у нас отказали все приборы? — спросил Мигель, разворачиваясь к нам.       — Тебе разве не надо управлять самолётом? — испуганно спросил Камило, вытаращив глаза на штурвал, который никто не держал.       — Я поставил его на автопилот, — отмахнулся мужчина.       — Возможно, после того как появился раскол, защитная магия полностью перестала работать, — задумчиво протянула я. — Если я права, ничто не помешает нашему самолёту. Попробуем залететь прямо в горы и приземлиться в городе. — Я обратилась к Мигелю. — Раз вы уже подлетали к горам, скажите, сможете посадить там самолёт?       — Думаю, что смогу, — кивнул пожилой пилот. — Но если ты ошиблась, и наши приборы снова откажут при приближении к городу? Как мы попадем в Энканто?       — Тогда придётся посадить самолёт максимально близко к нашим горам, а дальше идти пешком.       — Принято.       Мигель покинул кабину пилотов, оставив нас одних. Я села напротив Камило и посмотрела на Педро.       — Вы придумали что-нибудь, что поможет нам защитить Энканто?       — Я никогда там не был, — покачал головой дедушка Камило. — Пока не увижу всё своими глазами, ничего не могу обещать. — Он перевёл взгляд с меня на лицедея. — Что насчёт вас?       Вместо ответа мы синхронно помотали головами, в полной мере осознавая свою беспомощность. Мне было страшно. Я понятия не имела, как нам одолеть вооружённых людей, при этом не причинив никому вред. Вся надежда оставалась на то, что совместными силами всей семьи Мадригаль мы придём к какому-то достойному решению, которое не угробит всю нашу жизнь.       Прилететь в Энканто мы должны были уже ночью. Я с опаской уточнила, насколько безопасно управлять самолётом, а тем более сажать его ночью, но Мигель и Педро заверили меня в том, что они уже не первый раз так летают и что они со всем справятся. Чтобы хоть как-то справиться с неуёмной тревогой, я попросила мужчин рассказать мне побольше про управление самолётом, а спустя пару часов Мигель даже позволил мне подержать штурвал. Несмотря на то, что это было сущими пустяками в лётном искусстве, я была вне себя от восторга, ощутив в своих руках власть над железной машиной. Камило демонстративно вцепился руками в подлокотники, словно от ужаса, откровенно меня дразня.       Скрывшись с глаз взрослых, мы, едва вновь оказались в грузовом отсеке, начали дурачиться, практически бегая по всему самолёту. Я возмущенно кричала на Камило, заявляя, что он ведёт себя несерьезно, но ему, кажется, не было до этого никакого дела.       — Может, мы просто посидим спокойно, пока не долетим? — тяжело дыша предложила я, когда Камило припёр меня к стенке как в тот раз, в Манаусе, когда мы впервые поцеловались.       — Так совсем неинтересно, — мурлыкающим тоном ответил Мадригаль, уткнувшись носом в мою скулу. — У нас осталось совсем немного времени вдвоём, нужно этим воспользоваться…       — О чём ты? — нахмурилась я, упираясь руками в грудь парня, что отстранить его ровно настолько, чтобы посмотреть прямо в глаза.       — Ну как, ты снова будешь жить со своими родителями, я в Касите, — начал объяснять Камило. — Будем выполнять свои обязанности и видеться редко, да и то почти всегда в окружении других людей.       — Какие-то у тебя совсем не радужные прогнозы, — вздохнула я, поднимая руку к пуговицам на его рубашке. — Камило, я думала поговорить об этом позже, но видимо, лучше всё же сейчас, — мои пальцы медленно расстёгивали пуговицу за пуговицей, открывая всё больше и больше смуглой кожи лицедея. — Я возвращаюсь в Энканто только чтобы спасти город и убедить тебя отправиться со мной, посмотреть мир, — я подняла взгляд к его лицу, медленно осматривая каждую веснушку. — Ты выполнишь своё задание, вернёшь Педро домой. Что тебя держит в Энканто надолго? Долг перед семьей?       — Наша семья слишком сплочённая, чтобы я просто так мог на них плюнуть и оставить позади, — резко заметил Камило, перехватывая мою руку так, что она оказалась крепко прижата к его груди. Я чувствовала, как стучит его сердце под кожей, мышцами и костями, а грудная клетка мерно опускается и поднимается. — Это твои родители давали тебе полную свободу, позволяли выбрать, кем ты хочешь стать. У меня было по-другому. Нас учили всегда быть вместе и быть готовыми прийти на помощь семье.       — Ты хочешь сказать, что мне плевать на свою семью? — сузила глаза я.       — Нет, просто…       — …просто моя семья не решает за меня, как мне жить, — безжалостно закончила за него я, и нырнула второй рукой под его рубашку, желая обеими ладонями касаться его тела. — В любом случае, я же не собираюсь уезжать навсегда. Мы в любой момент сможем вернуться в Энканто.       Сомнения не хотели покидать солнечное лицо Камило, определённо подкидывая ему тысячи тревожных мыслей. Незаметно для самой себя я начала едва заметно успокаивающе поглаживать напряжённое тело парня под своими руками, будто пытаясь таким способом передать ему свою уверенность. Его поза выражала напряжение и скованность, Камило совсем не двигался, застыв словно скала. Небольшая, конечно, скала, но всё же скала. Я подалась к нему навстречу, чуть оттолкнувшись от стены, чтобы наши лица оказались совсем близко.       — То есть тебе можно меня так бесстыдно отвлекать, а мне тебя нельзя? — прошептал Камило, когда уже я провела носом по его скуле и приблизилась к губам, предлагая Мадригалю самому прикоснуться к моим губам.       — Именно так, — только я сказала это, как лицедей быстро поцеловал меня, почти не задерживаясь на губах и не позволяя насладиться пронзившими меня чувствами. Я распахнула глаза, смотря на него с негодованием, после чего Камило всё же склонился ко мне ещё раз, теперь чувственно посмаковав момент, полностью управляя ситуацией.       — Когда там наши отношения выйдут на стадию непристойных перешёптываний? — непринуждённо заметил он, целуя мою шею прямо под ухом.       — Когда мы будем в достаточном уединении, чтобы это осталось между нами, — в тон ему ответила я, выгибая спину, когда его рука прошлась по моему позвоночнику.       — Значит, мне всё-таки придётся заманить тебя в свою комнату, — в предвкушении оскалился Мадригаль, заставив меня закатить глаза.       — Ну всё, прекращай, — я нехотя убрала с него руки, отходя на шаг. Не успела я и рта раскрыть, как из кабины пилота показался Педро.       — Мы почти на месте.       Не сговариваясь, мы поспешили занять свои места, в этот раз уже в кабине пилота. Было довольно темно, поэтому мы мало что видели, но Мигелю и Педро этого было достаточно, так как никакого беспокойства они не испытывали.       — Влетаем в зону, где в прошлый раз отказали все приборы, — напряжённо сообщил Мигель, быстро переключив несколько кнопок.       — Подождите, а как вы тогда смогли улететь, если приборы перестали работать? — вдруг спросила я, коря себя за то, что прежде не додумалась задать этот вопрос. — Они потом снова включились?       — Нет, мы совершили аварийную посадку прямо в джунглях, — не оборачиваясь, ответил Педро.       Теперь молчание в кабине накалилось. Мы с замиранием сердца ждали момента, когда сможем понять, долетим ли до Энканто или камнем полетим к земле, как Мигель и Педро в прошлый раз. Я не знала, когда именно всё станет ясно и можно будет выдохнуть, поэтому пристально наблюдала за Мигелем, боясь услышать неутешительный ответ.       — Всё в порядке, — наконец сообщил он. — Готовлюсь к посадке. У вас в городе есть пустое пространство, где можно посадить самолёт?       — Есть поля, — кивнул Камило. — Вряд ли фермеры обрадуются тому, что мы уничтожим их посевы, но Исабела потом всё исправит.       Мадригаль подробно объяснил Мигелю, куда именно предлагает посадить самолёт, после чего мы понемногу начали снижаться.       Поверить не могу, я сюда вернулась. Теперь придётся объясняться с родителями, если оставленные мной до отъезда объяснения их не удовлетворили. С другой стороны, я вновь увижу Долорес, по которой за прошедшие месяцы невероятно соскучилась. Покосившись на Камило, я увидела в его глазах те же радость и страх, которые поселились в моей душе. Что ж, зато мы возвращаемся вместе.       Мы начали снижаться в ту же секунду, как пересекли горы. Под нами промелькнуло несколько едва заметных огоньков. Видимо, кому-то в Энканто нынче ночью не спалось. Причину их появления я поняла буквально через несколько секунд, когда постепенно весь город начал светиться. Сидя внутри самолёта, я совсем забыла, какой он на самом деле шумный. Рёв двигателя разбудил прежде не встречавшихся с такой махиной горожан, наверняка изрядно напугав некоторых из них. Впрочем, вряд ли после магии Мадригалей они так уж сильно удивятся летающему строению из металла.       Из-за того, что пространство в горах было довольно узким, а полноценной взлетно-посадочной полосы у нас не было, Мигелю, чтобы сбросить скорость, пришлось сделать две круга по долине, после чего он наконец-то посадил железную птицу, а мой разум вдруг резко запаниковал.       — Скажи мне, что тебе тоже страшно, — сглотнула я, оборачиваясь к Камило.       — Шутишь? Да моя мать в буквальном смысле может ударить меня молнией. Я в ужасе! — посмотрел на меня круглыми глазами лицедей.       — Будем надеяться, что они увидят Педро и забудут о нас.       Мы первые покинули кресла, стремительно направившись к открывшемуся трапу, не желая больше отсрочивать свою грядущую погибель. Нас встретила темнота и отдалённый шум из города. А через мгновения нам навстречу вышла фигура.       — Долорес! — закричали мы с Камило в один голос и бросились к девушке.       Долорес, конечно же, уже знала, что это мы, благодаря своему слуху, поэтому поспешила к нам в ответ, такая же счастливая, как и мы сами. Мы едва ли не врезались друг в друга, устроив тройные объятия, во время которых я не могла до конца насладиться родным запахом подруги, который являлся мне по ночам во снах. Даже самой себе я не могла признаться, что скучала по ней так, словно от меня оторвали важную часть. Не слишком то большое значение я придавала дружбе раньше, если была уверена, что легко переживу разлуку.       — Я думала, ты не вернёшься в ближайшее время, — шепнула мне на ухо Долорес, в это же время поглаживая отросшие волосы Камило так же, как это уже привыкла делать я.       — Планы поменялись, — уклончиво ответила я, отходя от неё на шаг.       Я заметила, что Долорес невольно засмотрелась на Камило, когда тот поравнялся со мной. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что же её так привлекло. Пока мы путешествовали, и я видела парня каждый день, я не могла увидеть изменения в нём так ярко, как сейчас видела Долорес. Мадригаль окреп благодаря интенсивной физической нагрузки, а мышцы на руках виднелись гораздо чётче. Он больше не был тем мальчишкой, которым его помнила старшая сестра. Возможно, изменились и его взгляд, мимика, манера держать себя, но это отследить я уже не могла, так как слишком привыкла к нему такому, какой он сейчас.       Девушка взяла по одной нашей руке в свои и настойчиво спросила:       — На чём вы вернулись? Как?         — Это долгая исто-о-ория-я-я, — протянул Камило. — Может, мы расскажем, когда доберемся до Каситы?       — Как остальные восприняли наш уход? — Я смотрела на Долорес с тревогой, боясь услышать ответ.       К сожалению – или к счастью – подруга даже рта раскрыть не успела, когда за её спиной нарисовалось остальная внушительная часть семейства Мадригаль в сопровождении моих родителей и доброй половины Энканто.       — Мы решили, что вы отправились на верную смерть, — раздался громкий и строгий голос Альмы. Мы с Камило одновременно вздрогнули, теснее придвигаясь друг к другу. — Только Бруно убедил нас, что не нужно вас догонять и возвращать.       — Мы знали, что делаем. — Я обрадовалась, поняв, что мой голос звучит спокойно и даже не дрожит. Долорес выпустила наши руки и отошла к Мариано, словно гнев бабушки мог попасть и на неё, если она останется рядом с нами. Я не винила её. У Мадригалей словно рефлекс выработался на страх перед Альмой.       — Нет вы не знали, — начала закипать Пепа, выходя вперёд. Над ней уже нависла тёмная туча. В этот раз Феликс не пытался успокоить жену, видимо чувствуя то же негодование. — Вы всего лишь дети, решившие поиграть в искателей приключений! — Она вдруг подлетела ко мне, смотря таким взглядом, что мне мигом захотелось исчезнуть. — Во что ты втянула моего сына?!       Я отступила на шаг, совсем растерявшись от такого напора, а Камило выступил вперёд, загораживая меня собой от своей разгневанной матери. Теперь уже в небе раздался гром.       — Кали никуда меня не втягивала, mamá. — В отличие от моего, голос Камило чуть дрожал. Встретившись со своей семьёй после наших разговоров, он в любом случае не смог бы сразу со всем справиться, поэтому я взяла его ладонь, переплетая наши пальцы. — Если уж на то пошло, это я её во всё это втянул.       — О чём ты? — нахмурилась Пепа. — Бруно и Долорес сказали…       — Бруно и Долорес не совсем верно поняли предсказания, — оборвала её я. — Как и мы, пока всё не произошло.       — Пока не произошло что? — вклинилась Альма. Остальные собравшиеся люди пока что не решались говорить, ожидая, когда всё станет понятно. — Бруно так и не сказал нам внятно, зачем вы двое сбежали из Энканто никого не предупредив.       — Ну, Бруно и Долорес знали… — пробормотал Камило, но я его пихнула, предостерегая, что сейчас не время.       — Мы думали, что лучше рассказать всё в уединённой обстановке, спокойно. В Касите, — слегка замялась я.       — По-моему, мы можем начать обсуждение прямо здесь, — раздался за нашими спинами голос Педро.       Я резко обернулась, смотря на то, как к нам шёл муж Альмы, в глазах которого даже в темноте читалось истинное счастье, украшенное непередаваемыми эмоциями такой силы, что ни одно название не смогло бы передать их значение в полной мере. Мигель благоразумно остался позади, решив заняться проверкой самолёта, но я успела увидеть по его лицу, как сильно он рад за своего друга. Я потянула Камило чуть назад, освобождая дорогу родоначальнику волшебной семьи Энканто, на которого сейчас было обращено так много глаз, что я бы не сумела сосчитать все. В любом случае, значение имели лишь одни. Глаза Альмы.       Пожилая женщина не двигалась, словно пригвождённая к месту тем, что видела, определенно гадая, не обманывают ли её глаза. Педро остановился в двух шагах от неё так, что теперь его хорошо видели все Мадригали. Его черты нельзя было не узнать, ведь портрет Педро видели все, кто бывал в Касите. Бруно и Джульета незаметно подошли к Пепе, завороженно глядя на своего отца.       — Вы справились, — с восторгом воскликнул пророк, с благодарностью смотря на нас. — Это всё-таки был он!       В ответ мы лишь улыбнулись, не желая разрушать магию момента. У меня всё сильнее щемило сердце, пока я наблюдала, как Альма, справившись с оцепенением, медленно протянула руку к щеке давно утраченного мужа, удивительным образом всё-таки вернувшегося домой. Сейчас она совсем не выглядела как главный тиран Мадригалей, перед которой все выстраивались по струнке и боялись слово лишнее сказать. Перед нами была просто женщина, лишившаяся любимого на много лет, совершенно забывшая то чувство, которое сейчас вновь брало верх в её душе.       — Это происходит на самом деле? — хоть она и произнесла эти слова шёпотом, их слышали все вокруг, так как тишину в долине нарушали лишь ночные обитатели.       — Всё по-настоящему, mi amor, — с нежностью ответил ей Педро, положив свою ладонь поверх своей. — Это на самом деле я.       По моей щеке непроизвольно скатилась трогательная слеза, когда старшие Мадригали прильнули друг к другу как подростки. Незаметно для меня, Камило оказался позади и обнял меня со спины за талию, в своей излюбленной позе прижимаясь щекой к моей щеке.       — Кто-то расчувствовался, — с насмешкой прошептал он, на удивление крепко поцеловав меня в щёку.       — Кто бы говорил, — фыркнула я, поворачиваясь к нему. Быстрым движением я смахнула с его щеки слезинку. — Радуйся, теперь от нас отстанут.       — Ненадолго. — Лицедей кивнул куда-то в сторону, так что мне пришлось отвести взгляд на сцены воссоединения возлюбленных.       На нас с удивлением смотрели кузины Камило во главе с Долорес. Удивлением это можно было назвать с натяжкой, ибо у Мирабель даже рот был раскрыт в виде буквы О, а Исабела моргала так часто, словно не могла поверить своим глазам. Одна Луиза выглядела практически как обычно, разве что в глазах было то ли одобрение, то ли удовлетворение. Я почувствовала, как от такого пристального внимания моё лицо вспыхнуло, и поспешила спрятаться в объятиях Камило, попутно бормоча ругательства.       — Чем больше я с тобой общаюсь, тем обширнее становится мой лексикон, — засмеялся Камило, играя с моими волосами.       — Сочту за комплимент, — пробурчала я в ткань его рубашки.       — О-о-о, а вот сейчас будет весело, — присвистнул над моим ухом парень. — Твои родители идут.       Я мигом чуть ли не отлетела от Камило, со страхом ожидая, когда они дойдут до нас. Раньше я совсем не боялась, как они отреагируют на мой отъезд, ибо твердила об этом чуть ли не с рождения, но сейчас, когда всё произошло на самом деле, мне оставалось только гадать, что они мне сейчас скажут.       — Я вообще могу уйти, — непринуждённо заметил Мадригаль, обиженный моим резким манёвром.       — Только попробуй, — одними губами ответила ему я.       Родители застыли передо мной, осматривая с ног до головы, словно проверяя на следы ранений. Про себя я горько усмехнулась, вспоминая свои шрамы на спине. Хорошо, что они их не видят.       — Нам нет смысла ругаться, верно? — вдруг улыбнулся отец. — Мы ведь все и так знали, что рано или поздно ты сбежишь исследовать мир.       — Мы никогда ничего тебе не запрещали, так почему должны что-то делать сейчас? — добавила мать, распахивая объятия.       Отдам себе должное, слёзы облегчения и благодарности я сдержала, кидаясь в руки родителей и крепко их обнимая. Мне было до боли обидно за Камило, что его отношения в семьи не такие простые, но я не могла перестать мысленно благодарить судьбу за то, что послала мне таких родителей, порой слишком либеральных, но всё же любимых.       — Так вы с Камило всё же вместе? — лукаво спросила мать, хитро поглядывая на мгновенно приосанившегося парня.       — Всё-то вы уже заметили, — пробормотала я.       — Ваших отношений ждал чуть ли не весь город, — поддел меня папа, заранее знающий мою реакцию.       — Чего-о-о-о?       — А когда вы вдвоём сбежали, столько сплетен развелось, — продолжал веселиться отец, видя, как по моему лицу одна за другой пробегают эмоции.       — Даже знать не хочу, — сердито заявила я.       — Не хотел вмешиваться, — раздался прямо позади меня голос Камило. — Но мы кое о чём совершенно забыли в череде этих воссоединений.       Я тут же посерьёзнела, кивая Камило.       — Мы всё сейчас расскажем, — пообещала я озадаченным родителям. — Только нужно перебраться в Каситу.       Мы с Камило быстро подошли к Альме, Педро и тройняшкам, игнорируя младшее поколение и отца лицедея. Только сейчас я поняла, что не увидела здесь Антонио. Должно быть, мальчик всё ещё крепко спит в своей постели.       — Мы больше не можем терять время, — вошла в роль главнокомандующего я, ловя на себе удивлённые – а где-то даже и враждебные – взгляды Мадригалей. — На Энканто готовится нападение. Мы должны придумать, как защититься.       Все разговоры разом смолкли, вновь возвращая это невыносимое молчание.       — Может, нужно было сказать об этом деликатнее? — шепнул Камило.       — Время дипломатии прошло, идём напролом, — в тон ему ответила я.       — Жёстко, зато честно, — пожал плечами лицедей.       — Что вы натворили? — Тон Альмы Мадригаль был более чем угрожающим, но вместе с тем в её голосе промелькнул страх.       — Ну конечно она первым делом обвинила нас, — пробубнила я так, что меня слышал только Камило.       — Как в воду глядела, — вздохнул лицедей.       От неминуемого растерзания нас спас только Педро, ответивший своей жене вместо нас.       — Нам нужно всё спокойно обсудить дома. — Своим примирительным тоном он словно пытался успокоить и Альму и всю остальную семью, при этом отводя внимание от нас.       По прибытии в дом нас встретил встревоженный Антонио, лицо которого тут же просияло, стоило ему увидеть старшего брата. Он с радостным визгом бросился на руки к Камило, который засмеялся, сетуя, что брат уже не тот малыш, которого можно было так легко подхватить на руки. Я знала, что он лукавит. Лицедей был готов на всё ради Антонио, тем более такой пустяк, как поносить его на руках. Тем не менее, я всё же заметила мелькнувшую во взгляде Камило тень тревоги. Я сразу поняла, что он вспомнил про мёртвое тело ягуара. Не знаю, наберется ли парень когда-нибудь смелости, чтобы рассказать брату о случившемся, но, в любом случае, сейчас не время об этом вспоминать.       — Я боялся, что ты нас бросил и никогда больше не вернёшься, — услышала я шёпот самого маленького члена семьи Мадригаль, обращённый к его брату.       Камило слегка растерялся от его слов, но быстро заверил Антонио:       — Я бы ни за что тебя не бросил, — не удержавшись, парень даже поцеловал братишку в щёку, чему нежный и любвеобильный Антонио был вполне рад. — Никогда.       Вдруг мальчик посмотрел прямо на меня. Я не знала, что сейчас чувствует ко мне Антонио, поэтому несмело улыбнулась и проговорила:       — Честное слово, я не виновата в том, что Камило покинул Энканто вслед за мной.       — Конечно не виновата, — легко согласился Антонио. — Ему просто нужно было вернуть дедушку домой, он бы всё равно ушёл.       Я удивлённо посмотрела на него. Откуда мальчишка успел узнать о том, что дедушка Педро жив и вернулся с нами?       — Мне птицы рассказали, — словно отвечая на мой невысказанный вопрос пояснил Антонио, слезая с Камило. — Я знаю всё-всё о чём вы говорили.       — Так значит это ты здесь главный по животным? — услышали мы позади голос Педро. Мужчина присел на корточки перед внуком. — Камило много о тебе рассказывал, Антонио.       Как и обычно, мальчик сначала оробел, с опаской смотря на своего деда. Но вскоре, будто что-то решив для себя, Антонио потянулся к Педро и даже начал отвечать на его вопросы. Я готова поставить всё, что имею на то, что раскрепощению Антонио поспособствовала улыбка Педро, являющаяся полной копией сияющей улыбки Камило. Точнее, наоборот, улыбка Камило была копией улыбки Педро.       Пока пожилой Мадригаль разговаривал с Антонио, остальные члены семьи проходили в Каситу, которая возбуждённо встречала хозяев, очевидно узнав о нашем с Камило возвращении.       Когда Педро наконец начал входить в дом, он так и застыл, поражённо смотря на активно двигающиеся половицы и плитку. Касита не скрывала своей радости, встречая мужа Альмы так, словно он просто ненадолго уезжал из Энканто, а не считался мёртвым больше пятидесяти лет. Хоть Педро и изучал магию, волшебный дом стал для него изрядным потрясением. Он несмело протянул руку к стене, по которой тут же задвигалась плитка, заставив дедушку Мадригаль отдернуть руку от неожиданности.       — Касита, сбавь напор, — укоризненно обратилась к дому Мирабель. — Он не привык к такому, позволь дедушке Педро привыкнуть.       — Она понимает тебя? — полюбопытствовал у девушки Педро.       — Конечно, а я понимаю её, — кивнула Мира. — У Каситы есть разум, правда отвечать нам на нашем языке она не может.       — Удивительно, — восхитился мужчина, лучащимся теплотой взглядом смотря на внучку. Мирабель от этого, кажется, не столько смутилась, сколько приободрилась. Как и остальные члены семьи – кроме Альмы и Камило – Мадригали совершенно не знали, как им вести себя с восставшим из мёртвых дедушкой, но, думаю, со временем они наверстают упущенные годы.       Все мы, включая моих родителей, собрались за большим столом, где нас потребовали рассказать всё подробно. Мы с Камило благоразумно опустили добрую половину подробностей нашего путешествия, решив, что об этом остальным знать не следует, и быстро перешли прямо к сути, после чего, закончив рассказ, напряглись, ожидая взбучки от двух старших поколений Мадригалей. Что ж, она не заставила себя долго ждать.       — Как ты позволил своему дару проявиться перед этими людьми? — накинулась на Камило Альма. — Ты подверг нашу семью опасности! — парень рядом со мной совсем сжался, опасливо глядя на бабушку.       — Милая, но, если бы Камило не проявил свой дар, я бы, возможно, никогда его не нашел, — заметил Педро, сжав руку жены.       — Твоё возвращение – настоящий подарок для нашей семьи, — мягко улыбнулась ему Альма, но тут же вперила нахмуренный взгляд в Камило. — Но он с пяти лет учился использовать свой дар во благо нашей общины, эта оплошность немыслима!       — Лучше бы вместо поиска пользы в дарах членов вашей семьи вы думали о том, каково детям живётся с этими силами, — не выдержав, огрызнулась я, с вызовом смотря на Альму Мадригаль. Она слегка приподняла бровь и демонстративно посмотрела на моих родителей, будто они отвечали за то, что срывалось с моего языка. Отец и мать ответили Альме спокойными взглядами, как бы говоря, что я взрослый человек, достойный того, чтобы со мной говорили как с равной.       — Что ты имеешь в виду? — нехотя обратилась ко мне Альма. Кажется, после моих слов атмосфера в столовой накалилась.       — Вы хоть раз спросили хотя бы одного из своих детей или внуков, чего они хотят от жизни? — Титанических усилий мне стоило выдержать её взгляд, но я не могла сдаться. — Чем они хотят заниматься, что им важно помимо их даров? — Ответом мне была полнейшая тишина. — Я не знаю точно, повлияли ли дары как-то негативно на других членов вашей семьи, но с Камило я провела достаточно времени, что лично увидеть все проблемы, которые появились из-за дара.       Камило, прежде смотрящий на меня чуть ли не умоляюще, словно желая заставить меня замолчать своим взглядом, теперь потупился, пряча лицо за слоем кудрей. Я видела, что щёки Мадригаля приобрели пунцовый оттенок. У меня не было цели сейчас поднимать эту тему, но слова Альмы были несправедливы, я просто не могла спокойно сидеть и слушать, как его отчитывают.       — Если бы у Камило были бы проблемы, он бы мог просто о них сказать, — возразила мне абуэла.       — Да вы их всех запугали так, что они боятся вам возразить, — рывком поднялась из-за стола я. — Ему даже в голову не пришло, что таким чёрт возьми нужно делиться с семьей, чтобы получить помощь!       — Кали, хватит, — тихо попросил Камило. Я замолчала, боясь сказать ещё что-нибудь лишнее. Посмотрев на лицедея, я одними губами прошептала: “Прости”.       Теперь взгляды всех были направлены на нас с Камило. Я чувствовала их каждой клеткой кожи. Уверена, лицедей чувствовал себя ещё хуже. Я хотела было сесть, но Камило вдруг встал, беря меня за руку. Он откинул свою кудрявую гриву волос, открывая лицо, и произнёс бесцветным голосом:       — Я не хочу сейчас обсуждать это. Мы хотели бы отдохнуть после всего, что произошло.       И, не дожидаясь реакции на свои слова, Мадригаль потянул меня прочь из столовой. Уходя, я увидела, как Пепа рванулась было к сыну, но Феликс остановил её, коротко покачав головой. Я следовала за Камило вверх по ступеням, пока мы не остановились у двери в его комнату.       — Если не хочешь туда идти, мы можем пойти ко мне, — осторожно предложила я, боясь коснуться лицедея. Я не понимала, как он отнёсся ко всему, что я наговорила, поэтому не решалась сделать неосторожное движение, которое может заставить Камило взорваться.       — Нет, всё в порядке, — выдохнул он и открыл дверь.       Я приготовилась к тому, что должна была увидеть в комнате лицедея заранее, но всё же невольно застыла, растерявшись от десятков своих отражений. Комната, вопреки моим ожиданиям, была достаточно тёмной, из-за чего такое обильное количество зеркал казалось жутким и зловещим. Я нерешительно ступила за порог помещения. Голова быстро начала кружиться, и я не сразу смогла понять, куда нам идти. Чуть поодаль я заметила места, где было окно, выходящее на узкий балкон. Перед окном стояла большая кровать с множеством подушек жёлтого цвета, кажущемся слишком тусклым для лицедея, как и вся комната, с покрывалом, на котором были изображены хамелеоны.       — Пугающе, не так ли? — невесело улыбнулся Камило, проводя рукой по одному из зеркал. Мой округлившийся взгляд переметнулся к лицедею, Камило смотрел на разбитое зеркало, на котором я заметила несколько засохших багровых пятен. Я машинально переключила внимание на его сжатый кулак, силясь отыскать след от того, что он когда-то сделал с одним из зеркал.       — Есть такое, — не стала отрицать я. — Твоя комната такая маленькая?       — Не совсем.       Камило поманил меня за собой, в сторону высоких зеркал во весь рост на стене, что была слева от двери. На одно из них он надавил, после чего открылся проход, ещё темнее, чем вся основная часть комнаты, куда проникал скудный лунный свет из окна. Я держалась за парня, чтобы в темноте не споткнуться и никуда не врезаться. Мадригаль взял что-то справа от нас, неведомым мне образом ориентируясь в кромешной тьме, после чего появился тусклый огонёк свечи. Он протянул руку так, чтобы свечка смогла осветить помещение настолько, чтобы я смогла увидеть, что оно из себя представляет.       — Это амфитеатр, — удивлённо прошептала я, но даже будучи совсем тихим мой голос разнёсся эхом по залу. Мы стояли на сцене, смотря на многочисленные ряды сидений, уходящие вверх. Даже здесь было множество зеркал. Они висели даже на потолке. Два стояли по двум краям сцены, направленные куда-то наверх.       — Я не знаю, зачем дом создал в моей комнате это место. — Камило стоял слишком прямо, напряженно, медленно обводя взглядом зал, будто видел там множество наблюдающих за ним людей. — Ни за что бы не привёл людей в свою комнату. Через те зеркала.       — Но ведь люди тогда были в твоей комнате. Когда проявился твой дар. — Традицией Энканто было праздновать получение магической силы Мадригалей в их новых комнатах. Я это не помнила, была ещё слишком мала, но вряд ли Альма решилась нарушить традицию.       — Уже тогда людям было в ней не по себе, — пожал плечами Камило. — Может, они сами не до конца понимали, но это чувствовалось. После того дня в мою комнату заходит только мама. Пару раз была Долорес. Антонио не был здесь никогда.       — Как Касита могла дать тебе такую комнату? — тихо спросила я, беря юношу за руку.       — Я задаю себе этот вопрос со своего пятого дня рождения, — усмехнулся он. — Даже у Каситы спрашивал. Так и не получил ответ.       — Но ведь это место должно отражать тебя и твои интересы, — задумчиво произнесла я. — Ты уверен, что не хочешь выступать перед людьми?       — Я такого не говорил, — нехотя признался Камило. — Просто мне самому не по себе, когда я нахожусь в своей комнате, представляю, как будут себя ощущать другие.       — Здесь что-то не так, — упрямо заявила я. — Я не верю, что твоя комната может быть такой тёмной и пугающей.       — Кали, я живу здесь уже тринадцать лет. — Камило потянул меня назад, намереваясь выйти в основную часть комнаты. — Я просто смирился.       Я упёрлась на месте, твёрдо смотря на парня.       — А я не смирюсь. — Я забрала у него свечу и решительно направилась к спуску со сцены. — Иногда некоторые загадки просто должны быть разгаданы в определённый момент.       Мой голос разносился по великолепной акустике помещения, пока я медленно проходила между рядов, высматривая сама не знаю что. Мадригалю не оставалось ничего, кроме как следовать за мной. Свеча давала не слишком много света, но мне было достаточно, чтобы разглядывать всё, за что цеплялся мой взгляд. Таким образом мы медленно добрались до самого верха, где верхние кресла, над которыми зависли зеркала, полукругом были распределены практически до самой сцены, в какой-то момент переходя в отделённые от остальной части балконы.       — Кали, мы впустую тратим время, — вздохнул Камило. — Пойдем в кровать, я устал.       — Дай мне ещё пару минут, — упрямо попросила я, быстрее скользя взглядом по стенам. — Тебе просто не доставало свежего взгляда, который найдёт ключ к разгадке твоей тёмной комнаты.       Вскоре в ход пошли руки. Я начала шарить по всем стенам, зеркальным поверхностям и мягким сиденьям. По прошествии минут пяти, Мадригаль, пробормотав себе под нос, что он еле на ногах стоит, побрёл назад, шумно шаркая ногами. Я не стала отвлекаться, уверенная, что я уже близка. Пламя зажатой в моей руке свечи отражалось от зеркал, в которые я уже практически привыкла смотреть без страха. Надолго взгляд я всё так же не задерживала, но хотя бы не вздрагивала каждый раз, когда моё уставшее лицо мелькало в них.       Меня осенило в одно мгновение. Я резко застыла перед зеркалом высотой с меня. Присмотревшись внимательнее, я заметила, как огонёк от свечи словно выходит за рамки отражающей поверхности.       — Камило! — воскликнула я. Мадригаль уже поднимался на сцену, когда я его позвала. Он обернулся на мой голос, но его взгляд уже был таким сонным, что вряд ли лицедей мог сейчас трезво соображать, поэтому я просто попросила: — Прошу, подожди.       Я хочу кое-что проверить.       Перепрыгивая через широкие ступени амфитеатра, я вскоре остановилась около парня, который послушно сел на край сцены. Я решительно прошла к одному из тех зеркал на краю сцены, на которое с первого взгляда не обратила внимания. Я была твёрдо уверена в том, что это сработает, поэтому сомнений во мне не было ни капли. Глубоко вздохнув, я поставила свечу прямо перед зеркалом.       Всё произошло так быстро, что я даже глазом моргнуть не успела, когда половину амфитеатра залил тёплый яркий свет. Мадригаль от удивления даже подскочил, мигом забыв о своей усталости. Я мало что понимала в том, как зеркала отражают свет, но, учитывая волшебство комнаты и всего дома в целом, я почти не сомневалась, что эффект будет гораздо внушительнее, чем я надеялась. Полупрозрачные лучи света пересекали половину театра, встречаясь с зеркалами и переходя от одного к другому. В общей картине поразительно яркое свечение создало целую паутину, уходя куда-то вверх. Оттуда остатки света, лишенные следующих путей для расширения своей сети, разлились вниз маленьким солнечными хамелеонами по всему залу, заходя как на сцену, так и на зрительный зал.       Камило не мог отвести глаз от того, что видел. Он отступал назад, будто отказываясь верить в происходящее. Я с тревогой смотрела на парня, боясь его реакции. К счастью, мои опасения оказались напрасными. Сияющий Мадригаль подлетел ко мне, подхватывая на руки. Он закружил меня, восторженно смеясь, а когда опустил, чувственно приник к моим губам, запечатлев такой поцелуй, что я кожей ощутила всю его любовь и благодарность.       — Поверить не могу, как ты смогла это сделать? Я столько лет ломал голову, а ты провернула всё за считанные минуты!       — Некоторые тайны хотят оставаться тайнами до особенного момента, — смущенно улыбнулась я. — Мне просто повезло, что я заметила кое-что, пока ходила между зеркал.       — Ты вообще понимаешь, что ты сделала? — не мог остановиться Камило, целуя меня с интервалом в пару мгновений. — Почему же я раньше тебя не приводил сюда?       — Надеюсь, вопрос риторический? — засмеялась я. — Теперь у тебя точно не должно быть сомнений, что я твоя судьба.       — Их никогда и не было, — прошептал он. Губы Камило становились всё настойчивее, вторя рукам, скользящим по всему моему телу. Мне пришлось его остановить, хотя тело отчаянно противилось.       — Камило, в основной части твоей комнаты есть подобное место для свечи?       Мадригаль задумался на несколько секунд, продолжая сжимать мою талию, а потом вдруг резко потянул меня прочь из амфитеатра. Мы вновь оказались в жилом помещении комнаты, где зеркала выглядели в разы более пугающими, чем в зрительном зале. Он вёл меня к кровати, и я сначала подумала, что лицедей даже не собирался отвечать на мой вопрос, охваченный другими чувствами, но потом он взял с тумбочки свечу, поджег её и указал на широкую спинку кровати. Я чуть подняла взгляд и столкнулась со своим отражением. Над ложем Камило было большое круглое зеркало, а перед ним было достаточно места, чтобы поставить свечу. Немедля Камило поставил трепещущий огонёк на спинку кровати и спальня тут же опутали солнечные ленты, уходящие к самому потолку. Со всех верхних зеркал свет уходил в центр закруглённого потолка, откуда разлетался на множество лучей, полностью имитируя солнце, заполняющее собой всё пространство вокруг нас.       Мы с Камило будто бы оказались в самом эпицентре главного светила нашей галактики. Я сидела на подушках около парня, чувствуя, как свет словно начинает греть меня, лаская кожу, словно благодаря за то, что я раскрыла всю его силу. Переведя взгляд на Камило, я задержала дыхание, наблюдая за тем, как его кожа начинает сиять, напитавшись безграничным солнцем своей удивительной комнаты. Когда он повернулся ко мне, я залюбовалась горящим золотом, которым отливали сейчас глаза Мадригаля.       — Я не знаю, как мне благодарить тебя за то, что ты сделала, — выдохнул он, приближаясь ко мне.       — Ты сильно устал? — непринуждённо спросила я, лукаво улыбаясь.       — А что?..       Я скинула с плеч кардиган, отбрасывая его в сторону, чтобы он не занимал место на одеялах и подушках, что нас окружали. Приблизившись к юноше, я тут же потянула руки к пуговицам на его рубашке. Камило внимательно наблюдал за моими действиями, несколько раз попытавшись приблизиться, но я не позволила, пока его рубашка не исчезла вслед за кардиганом. Только после этого я позволила Камило касаться себя, уже предвкушая сладкие поцелуи залитого светом парня. Но он не оправдал моих ожиданий.       Камило скользнул за мою спину, удерживая меня, чтобы я не повернулась к нему лицом. Мучительно медленно он потянул наверх мою футболку, за которой последовало бельё. Теперь я ощущала тепло всем своим телом, на мгновение зажмурившись и представляя, что нахожусь на пляже близ океана, только вместо горячего песка мои ноги обволакивает шёлк постели лицедея. Я оглянулась через плечо, встречаясь взглядом с Камило. Мадригаль нежнейшим касанием приник к моим губам, придерживая подбородок пальцем руки, которая не была занята методичным поглаживанием моего живота.       Стоило мне отстраниться всего на секунду, как Камило вернул мою голову в прежнее положение, заставив смотреть перед собой, а сам тем временем убрал со спины мои волосы, приближаясь к шее.       — Мы не пойдём спать, пока следы от моих поцелуев не заполонят каждый миллиметр твоих шрамов, — прошептал он, касаясь чувствительной ямки в том месте, где шея соединялась с плечами.       — Камило… — простонала я.       — Я виноват в твоих шрамах, я не смог тебя уберечь, — продолжал он, касаясь каждого позвонка, каждой белёсой части кожи на моей спине.       — Ты ни в чём не виноват, — твёрдо произнесла я, но тут же всхлипнула от переизбытка эмоций, когда Камило вдруг переметнулся вниз, чуть приспуская мои шорты, чтобы поцеловать самый краешек наиболее длинного шрама.       — Но ты ведь не против того, что я делаю? — Я кожей чувствовала его улыбку, выгибая спину от остроты ощущения его мягких губ на себе.       — Я так с ума сойду.       Одним рывком я отстранилась от него, стремительно поворачиваясь лицом к кудрявому парню. Не церемонясь, я обхватила руками его щеки, грубо сталкиваясь своими губами с его. Камило ничуть не удивился моему напору, с готовностью и жадностью раскрывая свой рот мне навстречу. Параллельно с сумасшедшими поцелуями мы пытались стянуть друг с друга остатки одежды, не до конца осознавая, что мы вообще делаем. Я не знала, как далеко мы сможем зайти, но эти мысли были сейчас настолько далеки и несущественны, что я даже не думала об этом, откидывая спину на лежащие на ней ладони лицедея. Камило осторожно уложил меня на кровать, скользя пальцами по моей талии и бёдрам, будто надеясь запомнить каждую плавную линию моего тела, чтобы потом зарисовать меня с точностью до штриха.       Я с трудом собрала силу воли, чтобы прервать заставляющие душу искриться поцелуи в районе ключицы. Камило, тяжело дыша, отстранился, нависая надо мной. Я позволила себе полюбоваться изгибами его смуглых мышц живота и ягодиц. В свете солнца они казались особенно тёмными, а соблазнительные тени оттеняли сверкающее золото его кожи, делая Мадригаля похожим не на человека, а на богоподобную статую, каждая деталь которой была тщательно продумана и выверена опытным скульптором. Сейчас, в этой залитой светом комнате, я совершенно не понимала, в чём очарование тьмы, так излюбленной влюбленными. Только при ослепительном огне солнца можно насладиться обликом возлюбленного, который способен заслонить собой весь свет.       — Я люблю тебя, — эти слова вырвались у меня едва ли не мурлыканьем, когда Камило прикоснулся губами к низу живота, щекоча своими длинными ресницами мою кожу.       — Я и не сомневался, — ответил он спустя некоторое время. Он поднял голову, после чего прислонился лбом к моему лбу. — Ты же знаешь мой ответ, asterisco?