***
- Что-то не так, Чимин-ши? – немного раздраженно спрашивает Сокджин, так спокойно, как только может, что довольно сложно сделать, потому что Чимин уже как минут десять, придвинувшись вплотную к Сокджину, буравит его пристальным взглядом. Чимин щурится еще сильнее и задумчиво надувает пухлые губы. Он медленно покачивает головой, словно глубоко раздумывая над чем-то. - Просто думаю… ты в последнее время подозрительно… счастливый? – последнее слово Чимин произносит будто совсем уж неверяще, что заставляет Сокджина недовольно оторваться от своего телефона и выразительно поднять бровь, глядя на младшего. Он был занят важным делом – надоедал Юнги сообщениями, мешая работать и так мстя за то, что у них не вышло сегодня пообедать вместе. Естественно, он не очень рад тому, что младший отвлекает его от этого занятия. – У тебя, определенно, что-то произошло, - Чимин кивает собственным словам и еще пристальнее вглядывается в Сокджина, который закатывает на это глаза. - Хен, не говори ему. Чимин-хен и Тэхен-хен поспорили, что раскроют твою тайну. Кто сделает это быстрее, будет месяц питаться за счет проигравшего, - тут же вклинивается Чонгук, деловито взбалтывая в руке свой бананово-молочный коктейль. Чимин возмущенно дуется, резко оборачивается к нему и шлепает ладошкой по плечу, на что младший даже бровью не ведет, он лишь дерзко ухмыляется и потягивает из трубочки свой напиток. - Чон Чонгук! - Всего месяц? Чимин-а, я стою гораздо больше, - неодобрительно цыкает Сокджин, покачивая головой. Чимин порывисто поворачивается обратно к нему, глаза у него ярко и увлеченно горят, как происходит всегда, когда в парнишке просыпается шкодливый бесенок. - Хен, если скажешь мне, мы можем разделить выигрыш. Целый месяц бесплатных обедов, хен, - уговаривает его Чимин, настойчиво дергая за рукав. Сокджин хмыкает себе под нос. Предложение, конечно, заманчивое, только вот он все равно не может его принять. Они втроем испуганно вздрагивают, когда по столешнице их стола резко ударяют ладонью. Они как по команде поворачиваются в сторону звука и натыкаются взглядами на Ким Тэхена. Парень тяжело дышит, будто бежал всю дорогу от офиса до ресторана, однако на лице его гордая и торжествующая квадратная улыбка, что освещает и без того красивое лицо парня, придавая ему уверенное и самодовольное выражение. Тэхен небрежно смахивает с глаз мешающую ему челку, распрямляется и упирает руки в бока с видом победителя. Чимин оглядывает его пустым взглядом, а затем расстроено стонет, запрокинув голову и драматично откидываясь на спинку своего стула. Чонгук удивленно моргает, но заинтересованно придвигается ближе, предчувствуя хорошее шоу. Сокджин чуть хмурится и склоняет голову набок. - Чимин-а, готовь свои денюжки, я разгадал тайну Джин-хена! – патетично и с выражением произносит Тэхен, указывая на друга пальцем. Чимин издает еще один недовольный стон, но все равно поднимает голову, чтобы с любопытством посмотреть на парня, потому что, несмотря на проигрыш, ему, определенно, интересно послушать, что Тэхен скажет. Чонгук нетерпеливо серпает, втягивая остатки коктейля через трубочку, глаза его становятся совсем уж большими. Сокджин нервно фыркает, даже не зная, как реагировать на весь это перфоманс. - Мною было проведено всестороннее и тщательное расследование, - явно продолжая разыгрывать роль детектива, проговаривает неторопливо Тэхен с важным видом, скрещивая руки на груди. - И прежде чем взяться за это сложное дело, я задался вопросом: что именно сделало Джин-хена таким несчастным? Почему не так давно наш хен был сам на себя не похож? – нахмурившись, спрашивает он. Сокджин тайком оглядывается вокруг, Тэхен так и продолжает вещать, стоя перед их столиком, поэтому неудивительно, что на них уже начинают недоуменно поглядывать другие посетители ресторана. Самому Тэхену до этого, конечно же, нет никакого дела, но Сокджину действительно нравится здешняя еда, не хотелось бы попасть в черный список только из-за выходки этого чертенка. - Он поссорился с Юнги-хеном, - с готовностью отвечает Чонгук, как послушный и образцовый ученик, на что получает одобрительную улыбку Тэхена. - Вот именно, Гук-а. Именно с этого и началось это загадочное дело, - щелкает пальцами Тэхен. - Очевидно, что Юнги-хен играет ключевую роль в этом инциденте, поэтому я направился к своему надежному информатору, который как никто другой сведущ в том, что касается этого таинственного и неприступного человека. Я пришел к Хосок-хену. - Я уже спрашивал его, он ничего не знает, - недовольно скрестив руки на груди, говорит Чимин, который, определенно, все еще дуется из-за того, что проиграл. - Вы оба обсуждали меня с Хосоком? – возмущается Сокджин, глядя строго то на одного, то на второго. Чимин только сильнее надувает губы, а Тэхен невозмутимо пожимает плечами. - Иногда ради расследования, нам приходится пренебрегать нормами морали, хен, - проникновенно произносит Тэхен, после чего притворно тяжело вздыхает, закрывает глаза и качает головой. Определенно, в этом парне пропадает актер. Сокджин устало выдыхает, решая просто смириться, потому что сейчас, когда Тэхен так доволен собой, взывать к его совести, определенно, бесполезное занятие. – И да, Чимин-и прав. Хосок-хен оказался тупиком. Поэтому мне ничего не оставалось, кроме как пойти напрямую к Юнги-хену. - Ты что? – неверяще спрашивает Сокджин, уже всерьез хмурясь. Одно дело, когда эти мелкие сорванцы достают его, Джин сам выбрал такую участь и сам настолько их разбаловал, но совсем другое – когда они начинают приставать со своими расспросами к Юнги. Юнги не нравится чужое внимание, и последнее, чего Сокджину хочется – доставлять Юнги хлопоты и заставлять его чувствовать себя некомфортно. Видимо, стальные нотки в голосе Сокджина делают свое дело, потому что Тэхен озадаченно поджимает губы и замирает на мгновение, немного сбитый с толку его реакцией. - Мы просто поболтали, хен, честно, – поспешно заверяет его Тэхен, часто моргая. – Юнги-хен – забавный и интересный, и я пригласил его на вечеринку, которую мы устроим в его честь. Потому что теперь, когда вы помирились и снова стали друзьями, мы, наконец, можем ее устроить, - поспешно поясняет он и довольно улыбается, когда Чонгук удивленно охает, а Чимин радостно тянет «ооо». - Это то, что тебе сказал Юнги? - чуть хмурится Сокджин, потому что, ему, честно говоря, не очень-то верится в то, что Юнги вообще стал бы что-либо говорить Тэхену. Если даже Хосок, который и из мертвого может вытянуть информацию, ничего не знает, то уж Тэ точно не мог ничего от Юнги узнать. К тому же… Сокджин не уверен почему, но он ощущает довольно смешанные чувства. Они еще не говорили о том, хотят ли обнародовать свои отношения, но… это ведь важное изменение в жизни Сокджина, поэтому ему кажется неправильным то, что его близкие не знают об этом. Нет нужды посвящать всех вокруг, но его друзья, с которыми он проводит большую часть дня, имеют на это право. По крайней мере, Сокджин хотел бы знать, если бы в жизни его младших произошло что-то настолько важное. Возможно, поэтому Сокджина немного расстраивает, когда он слышит такое обозначение их отношений. Что они с Юнги просто друзья. Именно так Юнги себя чувствовал каждый раз, стоило Сокджину заикнуться о том, как сильно он хочет с ним дружить? Теперь Сокджин понимает, почему Юнги настолько это не нравилось. Потому что сейчас ему самому это дарит довольно смешанные ощущения. - Нет, конечно, - хмыкает Тэхен в ответ, небрежно взмахивая рукой. – Юнги-хен сказал, что ты сам расскажешь мне, какие между вами отношения, если посчитаешь нужным, и что, если я переживаю за тебя, мне нужно просто честно поговорить с тобой, - Тэхен согласно кивает на эти слова. – И он, определенно, прав, но это же так скучно, хен. Сокджин просто смотрит на парня несколько мгновений, затем устало качает головой, мысленно сдаваясь. Ему не понять логику Тэхена, который иногда бывает самым проницательным человеком из всех, кого Сокджин знает, а иногда поступает нелогично, просто потому что может. А затем Сокджин непонимающе хмурится, когда ему кое-что приходит в голову. - Погоди, но тогда откуда ты… - начинает он, на что Тэхен спокойно пожимает плечами. - О, я просто проследил за тобой вчера, хен, и увидел, как ты обедаешь с Юнги-хеном. Вы вели себя более чем дружелюбно, так что очевидно, что вы помирились. - Какого хрена, Ким Тэхен! – глаза Сокджина широко распахиваются, а руки сжимаются в кулаки. – Господи, ты ведь действительно мог просто спросить, - возмущенно всплескивает руками Сокджин, и он редко злится по-настоящему, но это именно один из тех случаев. Потому что…это уже слишком наглое вмешательство в его личную жизнь. - Я не знал, ответишь ли ты мне правду, хен. Ты в последнее время вообще ничего не рассказываешь нам, - неожиданно тихо произносит Тэхен, опуская глаза, которые начинают печально поблескивать, прежняя напускная драматичность и бравада пропадают из его позы и его плечи грустно опускаются. Сокджин поджимает губы и морщится, потому что это выражение заставляет его невольно смягчиться. Он действительно ненавидит заставлять других чувствовать себя плохо. Джин видит, как настороженно замирает Чонгук, со своим стаканом в руках, парнишка расширившимися глазами настороженно смотрит по очереди на своих хенов. Чимин нервно облизывает губы и медленно придвигается к Сокджину, чтобы бережно накрыть своей маленькой ладошкой с короткими пальчиками руку старшего. - Хен, - негромко зовет Чимин, поглядывая краем глаза на Тэхена, но поспешно возвращаясь взглядом к Сокджину. – Тэ немного увлекся, но он не хотел ничего плохого и сделал это только потому что так же, как и все мы, беспокоится за тебя. Может, он выбрал не совсем правильный метод, но ты ведь знаешь, что он не со зла. Сокджин медленно выдыхает, стараясь выдохнуть вместе с воздухом и собственную злость, что сходит на нет также быстро, как и поднимается в нем. Джин откидывается на спинку своего стула и устало качает головой. Чимин мягко стискивает его руку и успокаивающе поглаживает ее. - Прости, хен, - виновато глядя на него из-под челки, говорит Тэхен, делая тот самый щенячий взгляд, что, как он отлично знает, особенно эффективен на Сокджине. Сокджин взъерошивает свободной рукой волосы и задумчиво закусывает губу. Все-таки это действительно правда, он так сильно сосредоточился на изменениях, что произошли в его жизни, так погрузился в новые для себя ощущения и отношения, что отдалился от друзей. Сокджин не думает, что его можно слишком уж сильно винить в этом, все же он всеми силами пытался вписать в свою прежнюю повседневную жизнь Юнги, как важную новую переменную, и это не то чтобы сложно было сделать, просто всегда необходимо время, чтобы привыкнуть к любым изменениям. Не удивительно, что его тонсэны начали за него волноваться, когда он почти перестал с ними обедать и начал проводить больше времени за пределами своего отдела. - Мы с Юнги встречаемся. Он мне нравится. И именно поэтому я так счастлив в последнее время. Потому что он делает меня счастливым. Я ответил бы именно это, если бы вы меня спросили, - медленно произносит Сокджин, так спокойно, насколько только позволяют его судорожно сжавшиеся легкие. Если его друзья действительно хотят знать правду, то вот она. Самая что ни на есть правда. Сокджин и не думал это скрывать от них, он просто… просто не думал. Все это было так ново и сбивало с толку, что Сокджину нужно было самому, в первую очередь, привыкнуть к своему нынешнему положению. Так что они в любом случае узнали бы, Сокджин рассказал бы им об этом, все же они одни из самых близких для него людей, он просто не смог бы скрыть что-то настолько важное от них. Но это не отменяет того факта, что внутренности Сокджина невольно испуганно сжимаются, когда он настороженно оглядывает замерших тонсэнов. Он знает этих парней, и они знают его, но Сокджину все равно страшно. Он боится, что для них это может что-то изменить. Что из-за его любви, они могут начать относиться иначе и к нему самому. Сокджин нервно поджимает губы, видит, как застывает, потрясенно приоткрыв рот Чонгук, чувствует, как вздрагивает Чимин, но он хотя бы не отнимает своей руки, что уже позволяет Сокджину сделать осторожный и несмелый вздох. А затем он переводит взгляд на Тэхена, глаза, которого широко распахиваются. Он моргает, после чего его губы медленно растягивает искренняя и радостная квадратная улыбка, которая в это мгновение кажется Сокджину куда теплее его обычной. - Хен, это замечательно, - восторженно выдыхает Тэ, бросаясь к Сокджину и наклоняясь, чтобы крепко обнять его. И да, это объятие наполняет Джина теплом и светом, что разгоняют все те темные и уродливые сомнения, что успевают пробраться в душу Сокджина за эти секунды. Оно успокаивает Сокджина и заставляет его с облегчением выдохнуть. Тэхен отстраняется и улыбается ему еще шире и ярче прежнего. – Теперь я хочу подружиться с Юнги-хеном еще больше! Нет, теперь мы точно подружимся! - Прямо встречаетесь-встречаетесь? - растерянно спрашивает Чонгук, на которого Сокджин поспешно переводит взор. Парень удивленно и часто моргает круглыми от изумления глазами. Чонгук очень похож в это мгновение на удивленного кролика, ему явно с большим трудом удается уложить эту новость в голове. - Вау, - все еще потрясенно выдыхает он. - Я вообще не заметил, что вы нравитесь друг другу. Почему я этого не видел? Двое моих любимых хена встречаются. Вау. - «Любимых хена»? – тут же откликается Чимин, возмущенно нахмурившись. – С каких пор… Ладно, это сейчас не важно, - сам себя перебивает он и поспешно оборачивается обратно к Сокджину, сосредотачиваясь на нем. - Действительно, как так получилось, что вы… - немного растерянно произносит Чимин, выражение лица которого из озадаченного быстро превращается в хорошо знакомое Сокджину заинтересованное и наполненное любопытством. Ладошка парнишки крепче сжимает руку Джина, согревая его подрагивающие пальцы, а привычный блеск, что появляется в глазах Чимина, невольно заставляет Сокджина улыбнуться. Потому что это означает, что Чимин вновь загорается желанием послушать новую сплетню, это означает, что все хорошо, все как обычно. – Что наиболее важно… - Чимин делает выразительную паузу и пристально смотрит Сокджину в глаза, – …это кто кому признался первый. Давай, хен, расскажи мне все подробности! – возбужденно подпрыгивает на стуле Чимин, становясь похожим на взволнованного щенка. И Сокджин не может сдержаться, он начинает смеяться своим громким и икающим смехом и еще долго не может остановиться. В этом немного надломленном смехе так много облегчения и радости, что ему самому даже становится больно, когда он его слышит. Он не видит выражения лиц парней, но чувствует, как ободряюще проводит по его руке Чимин, как поспешно усаживается рядом Тэхен и сжимает его широкое плечо, как придвигается поближе Чонгук. И Сокджин рад, ему действительно так повезло, что у него есть эти демонята. Сокджин со смехом отмахивается от полных любопытства расспросов младших и добрых подколов, которые окрашивают его уши и шею в красный и заставляют смущенно повышать голос на развеселившихся парней. Кажется, эта новость приводит их в такое волнение, что они просто не могут успокоиться. - Я рад, хен. Очень рад, что ты счастлив, - говорит ему негромко Тэхен, пока Чимин с Чонгуком спорят, кто из них должен съесть последний кусок пиццы, которую эти дети заставили Джина заказать в качестве извинения за то, что он не рассказал им эту важную новость раньше. Сокджин смотрит в темные и мягко поблескивающие сейчас глаза Тэхена и тепло улыбается ему. После этого разговора Сокджин ощущает в себе такое огромное количество эмоций, что его немного ведет от их переизбытка. Поэтому он, вопреки обыкновению, не идет в свою любимую кофейню, чтобы взять кофе для Юнги, а себе чай, он сразу направляется в компанию. Он выходит на своем этаже и ноги сами несут его в проектный отдел, Сокджину даже не нужно их направлять, будто его тело неосознанно стремится к тому единственному, кто может помочь ему привести свои мысли в порядок, кто может успокоить Джина одним своим присутствием. Сокджин проходит мимо одинаковых клетушек с разноцветными перегородками, не особо обращая внимание на попадающихся ему на глаза людей. Он не здоровается, не улыбается вежливо и приветливо всем, кого встречает по пути, как делает обычно, потому что на самом деле никого и не видит перед собой. Он просто целеустремленно и упрямо следует выжженному намертво в памяти маршруту до того закутка, где он обязательно найдет Юнги. И когда Джин, наконец, видит его, стоящего у окна, Сокджин замирает и медленно выдыхает все то напряжение, что сдавливало его грудь до этого момента. Юнги, сосредоточенно нахмурившись, читает бумаги, что держит в руках, перед ним открытый ящик с документами, так что очевидно, что он сейчас посреди поисков нужной ему папки. Лучи, упрямо пробивающиеся через неплотно задернутые жалюзи, косыми полосами ложатся на его бледные руки, теряются в его темных волосах и красиво подсвечивают профиль. Юнги забавно морщит нос, когда свет слепит ему в глаза, и это умиляет Сокджина и заставляет нежно улыбнуться. Джин не знал, что умеет так улыбаться, но Юнги показал ему, что он вообще очень многого о себе не знает. Словно почувствовав на себе взгляд, Юнги поднимает голову и удивленно моргает, когда видит перед собой Сокджина. И Юнги хватает всего нескольких секунд, чтобы понять, что что-то не так, он внимательно скользит взглядом по лицу Сокджина, затем хмурится и откладывает документы в сторону. - Что случилось, хен? – спрашивает он спокойно, но в то же время удивительно мягко, словно уже заранее пытаясь утешить и успокоить Сокджина. И Джин, услышав эти мягкие нотки в его голосе, невольно глубоко вздыхает и беспомощно кривит губы в ломанной улыбке. Юнги хмурится сильнее и решительно подходит к нему, огибая собственный стол. Он пристально рассматривает лицо Сокджина, словно пытаясь прочитать по нему причину печали Джина, затем бережно обхватывает его руки ладонями и сжимает их в успокаивающем, заземляющем жесте, который действительно заставляет Сокджина словно сдуться. Он устало выдыхает весь воздух из легких и прислоняется лбом к широкому плечу Юнги, просто потому что рядом с этим человеком Сокджин чувствует себя в безопасности, чувствует, что всегда может положиться на него, чувствует, что может себе позволить побыть немного слабым. - Я сказал младшим, что мы встречаемся. Ты злишься? – шепчет Сокджин куда-то Юнги в плечо. Мгновение или два он не получает ответа, и когда Сокджин уже почти успевает испугаться, он, наконец, чувствует, как одна рука Юнги медленно опускается на его лопатки, а пальцы другой мягко проводят по его волосам. - Почему я должен злиться? – спрашивает Юнги, и его голос раздается так близко, он такой нежный, что Сокджину приходиться закусить губу, чтобы не растаять от всего того тепла, что наполняет его легкие в это мгновение. - Потому что мы это не обсуждали. Встречаемся мы или нет. И я не спросил, хочешь ли ты о нас рассказывать, - все также тихо отвечает Сокджин, невольно сжимая подрагивающие пальцы на рубашке Юнги. Юнги вздыхает и задумчиво мычит, что вибрациями отдается в его груди. Это хороший звук, умиротворяющий, Сокджин обнаруживает, что готов слушать его вечно. - Потому что мы оба знали ответ. Нет смысла обсуждать очевидное, - Юнги молчит несколько секунд. – А что касается детишек… Рано или поздно пришлось бы все им рассказать. Как они отреагировали? - Хорошо. Они были рады, - отвечает Сокджин, невольно чуть улыбаясь уголками губ. - Они хорошие дети. И они любят тебя, естественно, они рады за своего хена, - произносит Юнги, мягко усмехаясь. Пальцы его запутываются в волосах Сокджина, пока он продолжает успокаивающе поглаживать Джина по голове. – Тогда почему ты сейчас такой драматичный? - Йа, Юнги я просто хочу, чтобы ты обнял меня, разве это такое преступление? – поднимает голову Сокджин и капризно надувает губы. Юнги приподнимает уголки губ в своей фирменной полуулыбке, глаза его весело начинают поблескивать. Сокджин немного нерешительно поджимает губы и вздыхает, вновь становясь серьезным. – Я сказал им, что счастлив. Сокджин не собирался этого говорить, эти слова будто сами собой срываются с его губ, но когда он осторожно смотрит в расширившиеся глаза Юнги напротив, он понимает, что ничуть не жалеет о сказанном. Юнги медленно моргает несколько раз. - И это правда? – совсем тихо спрашивает он, и Сокджин поспешно кивает, боясь, что его слова могли заставить Юнги в чем-то сомневаться. - Да, я… кажется, на данный момент, я действительно счастлив. Юнги явно расслабляется, улыбка вновь растягивает его губы. - Ну, вот и отлично. Этого более чем достаточно. И Сокджин согласен с ним. Возможно, пока этого более чем достаточно.***
На самом деле, Сокджин переживает, когда Тэхен, вооруженный энтузиазмом и серьезным намерением подружиться с Юнги, все-таки вытаскивает их всех в бар-ресторан в один пятничный вечер. Если так подумать, ни у кого из них не было реального шанса отвертеться, потому что если Тэхен загорается какой-то идеей, даже стихийные бедствия не помешают ему воплотить ее в жизнь. Ему даже удается вытащить Намджуна и Хосока, несмотря на их огромную занятость, и лично уговорить самого Юнги, что уже красноречивее всего говорит о наличии у Тэхена сверхъестественных способностей. Или, как минимум, непробиваемого терпения, Юнги пришлось согласиться только для того, чтобы этот наглый чертенок перестал наведываться к нему в отдел каждую свободную минуту на протяжении всего рабочего дня. Ну, и щенячьи глазки младшего, определенно, сыграли не последнюю роль в принятии решения. Юнги, конечно, в этом ни за что не признается, но Сокджин лично был свидетелем того, как Юнги неохотно тает под их умоляющим взором. Сокджин не может не переживать, потому что знает, насколько Юнги становится некомфортно в местах с большим скоплением людей. Раньше он не замечал этого, потому что они с Юнги не выбирались в многолюдные места, но сейчас, когда он проводит с Юнги едва ли не каждую свободную минуту, и когда они уже не раз ужинали и обедали вместе за пределами офиса, Сокджин осознает, как тяжело Юнги даются подобные вещи. Поэтому Сокджин в вечер пятницы, привычно сидя на столе Юнги, обеспокоенно хмурится и кусает нижнюю губу, когда смотрит на, как всегда невозмутимо, собирающегося Юнги, который спокойно поправляет воротник своего пальто и выключает компьютер. Он вновь в той самой темной рубашке, что так нравится Сокджину, но даже это не отвлекает Джина достаточно сильно и он замечает, что Юнги кажется немного более усталым, чем обычно, и это заставляет старшего нахмуриться еще сильнее. Джин закончил со своей частью работы по их проекту, единственное, что ему остается – наблюдать за тем, чтобы все этапы реализовывались в соответствии с разработанным им планом, но вот у Юнги еще было много работы, которой стало только больше с тех пор, как Хосока повысили. Стол рядом с Юнги все еще остается пустым, а в их отделе все также на одного человека меньше, так что, естественно, лишняя работа была перераспределена между оставшимися сотрудниками. Сокджину не нравится такое положение дел, но ни он, ни Юнги ничего не могут с этим поделать, так что ему остается только сочувственно вздыхать и утешающе разглаживать хмурые морщинки, что иногда появляются в уголках глаз Юнги, в конце особенно выматывающих дней. Ему нравится, как доверчиво закрывает Юнги веки и запрокидывает голову, когда Джин так делает. Юнги поднимает голову, встречается глазами с обеспокоенно нахмурившимся Сокджином и хмыкает, уголки его губ чуть приподнимаются в полуулыбке. - Тебе не идет, когда ты хмуришься, хен, - произносит он, на что Сокджин лишь фыркает. - Мне идет любое выражение, Юнги-я, - автоматически отмахивается Джин, но тут же серьезнеет. – Ты не обязан идти, если не хочешь. Они переживут, - заверяет он, позволяя беспокойству проскользнуть в свой голос. Юнги поглядывает на него из-под челки, едва заметно усмехается и медленно качает головой. - Я знаю, что не обязан. Я иду, потому что они – твои друзья и дорогие для тебя люди, хен. Я не смогу стать полноценной частью твоей жизни, если не буду с ними знаком, - Юнги немного неловко поводит плечами и прямо смотрит на него. Сокджин застывает на мгновение, моргает несколько раз, переваривая эти слова, а затем отчетливо ощущает, как в нем разливается тепло, заставляющее его легкие расшириться и наполниться уже хорошо знакомым шипучим ощущением, которое очень часто в последнее время поднимается в Сокджине, когда Юнги говорит или делает, что-то подобное. Сокджин чувствует, как сама собой растягивает его губы удивленная и немного ошеломленная улыбка, которую он не может контролировать, потому что все еще сбит с толку мыслью, что Юнги действительно хочет быть частью его жизни. Конечно, Сокджин и сам этого хочет, иначе его сейчас бы просто здесь не было, но совсем другое дело – знать, что Юнги сам хочет этого не меньше. - Вау, так, значит, у нас все серьезно, - немного нервно произносит Джин и тут же поспешно облизывает пересохшие губы, опасаясь, что Юнги может как-то не так воспринять эти слова. Юнги медленно моргает, затем тяжело вздыхает и подходит к Сокджину. Он становится перед Джином, который все еще сидит на столе и удивленно пялится на него. Юнги спокойно заправляет за ухо старшего выбившуюся из челки прядь и нежно проводит пальцами по его волосам, поправляя прическу. И это движение не должно казаться Сокджину таким привычным, потому что Юнги не часто делает так, и, возможно, Джин не должен неосознанно жмуриться от этого прикосновения, но оно и то, что Юнги стоит настолько близко к нему, что их колени соприкасаются, мгновенно успокаивает Сокджина, растворяет все его тревоги и заставляет растаять. - Хен, это было очевидно еще до того, как ты мне признался, - произносит Юнги, мягко усмехаясь. Глаза Сокджина мгновенно широко распахиваются. - Погоди, это ты же мне первый признался, - изумленно возражает Сокджин, однако Юнги невозмутимо пожимает плечами, в глазах его появляются слишком хорошо знакомые Сокджину насмешливые огоньки. - Неа, не помню такого, - спокойно качает он головой. Сокджин задыхается от возмущения. – Когда это было, хен? - В твоей квартире… - О, - понимающе тянет Юнги, склоняя голову набок, а затем он в притворном удивлении поднимает брови. – Но я ведь сказал, что только могу в тебя влюбиться. Ты подумал, что это признание? Я уже тогда настолько сильно тебе нравился, хен? Сокджин потрясенно выдыхает, глядя на самодовольную ухмылку, что растягивает губы парня. - Йа! Ты поцеловал меня! – всплескивает руками Сокджин, и он не хочет этого делать, но все равно обиженно надувает губы. Ухмылка Юнги становится шире, и его ладони мягко обхватывают щеки Джина, что заставляет Сокджина налиться румянцем и замолчать, и это запрещенный прием, Юнги отлично знает, как именно на Сокджина действует этот жест. Это просто нечестно. - Ага. И я сделал бы это раньше, если бы знал, какой у этого будет эффект, - усмехается он в губы Сокджину, прежде чем наклониться еще ближе и медленно, неторопливо поцеловать Джина. И если после этого маневра Сокджин забывает, о чем они вообще до этого говорили, то кто станет его в этом винить? - Воу! Хены я вас, конечно, люблю и очень рад, что вы любите друг друга, но, ради всего святого, делайте это не в офисе! Сокджин вздрагивает, услышав взволнованный возглас Хосока. Он переводит немного затуманенный взгляд на друга, что стоит перед ними, уперев руки в бока и тщетно пытаясь напустить на себя суровый вид. Довольная улыбка, что против его воли растягивает губы Хосока, определенно, портит все впечатление. Юнги выпрямляется, и Сокджин невольно хмурится, недовольный, что больше не чувствует тепло его тела так отчетливо, как мгновение назад. Но Юнги хотя бы продолжает нежно проводить пальцами по его щекам, и это помогает Сокджину немного примириться с вопиющим вмешательством Хосока в такой важный и приятный процесс. Сокджин, конечно, обожает Хосока, но конкретно в этот момент ему действительно тяжело любить друга также сильно, как в обычные дни. Юнги спокойно усмехается, глядя на Хосока, глаза его начинают поблескивать озорными огоньками. - Хоба, поверь, мы еще даже не начали «любить» друг друга, так что не драматизируй, - произносит он, на что Хосок начинает смущенно кашлять, а щеки Сокджина наливаются жарким румянцем. Лицо Хосока так болезненно и жалобно кривится будто, его только что без всякой на то причины пнули в живот. - Только не говори, что вы… в офисе… Нет, хен, не отвечай! Я не хочу знать, господи боже, - бормочет Хосок, поспешно закрывая глаза и ретируясь. Сокджин с трудом сдерживает смех, слишком уж забавное у парня было лицо, но все равно возмущенно шлепает Юнги по плечу просто для профилактики. - Йа, хватит оставлять психологические травмы нашим друзьям. Пусть это и очень весело, мы не должны так делать, - сурово сдвинув брови, говорит Сокджин, указывая на Юнги пальцем. Юнги невозмутимо приподнимает бровь и пожимает плечами. - Он сам виноват. Прервал такой хороший поцелуй, - просто отвечает он, наклоняясь и отставляя отрывистый и мимолетный поцелуй на губах Сокджина, который вновь невольно хмурится, когда Юнги отстраняется. И… на самом деле, Сокджин не может с ним не согласиться.***
Если первое время Сокджин и переживает за Юнги, потому что их компания превращается в настоящее хаотичное месиво, когда все они собираются вместе, то вскоре он, к своему удивлению понимает, что совершенно зря волновался. Нет, ребята все еще шумные и непредсказуемые: Чимин с Хосоком громко смеются над каждой шуткой, а посреди вечера вообще устраивают танцевальную битву, а Тэхен меняет местами всем напитки, из-за чего Чонгук хмелеет быстрее обычного. Это все еще ужасный беспорядок, как и всегда, за исключением того, что ребята в основном сосредотачивают свое внимание на Юнги. Сокджин с Хосоком, благослови ангелы его душу, как могут, отвлекают на себя внимание младших, которые с заинтересованно горящими глазами пристают к Юнги с расспросами, но это все равно что пытаться заткнуть брешь в плотине руками – бесполезное и крайне непродуктивное занятие. Но, кажется, Юнги на удивление хорошо справляется с этими демонятами. Он спокойно отбирает у Чонгука щипцы для жарки и терпеливо объясняет, как жарить мясо так, чтобы оно не пригорало и приготовилось равномерно. Чонгук смотрит на него огромными глазами и буквально ловит каждое его слово, что нагляднее всего сигнализирует о том, что Юнги в его глазах окончательно поднимается на невообразимую высоту. Затем Юнги в ответ на жалобы Чимина очень ловко забирает его выпивку и добавляет в нее несколько стопок соджу. Чимин изумленно и ошарашено моргает, не зная как реагировать на такую выходку, но Юнги невозмутимо кивает ему, и паренек настороженно и опасливо отпивает получившийся коктейль. Его брови тут же удивленно подскакивают, а глаза ярко загораются. Кажется, его сердечко также безоговорочно было покорено, потому что после этого Чимин начинает называть Юнги хеном и любые следы прежней настороженности, что все еще оставались в его глазах окончательно испаряются. Сокджин даже не знает, как ему вообще относиться к тому, что благосклонность этих двоих буквально удается завоевать с помощью еды и выпивки. С Тэхеном, который изначально был расположен к Юнги благожелательно, все происходит еще проще. Он просто в восторге от саркастичной и суховатой манеры Юнги вести разговор, потому что Тэхену вообще нравится все странное и необычное, и уже через какое-то время Сокджин обнаруживает, что Юнги рассказывает младшему об архитектуре, на что Тэхен серьезно и заинтересованно кивает и принимается довольно подробно расспрашивать его об известных архитекторах. Сокджин понятия не имел, что Тэхен вообще интересуется архитектурой, что, на самом деле, не так уж и удивительно, ведь младшему интересно все, что связано с искусством, и, определенно, Джин и не предполагал, что Юнги настолько хорошо разбирается в этой теме. Намджун приходит в ресторан последним, потому что ему с трудом удается выкопаться из-под завалов работы, но, кажется, именно с ним Юнги быстрее всего находит общий язык. Возможно, из-за того, что они уже общались до этого по рабочим вопросам или потому что Намджун не раз видел проекты Юнги и именно с этого начинает разговор, который растягивается на едва ли не весь вечер. Сокджин не может расслышать всего разговора, потому что его постоянно отвлекают то Чимин, то Тэхен, который увлеченно пытается показать ему новый фокус. К тому же Джин довольно сильно занят тем, что вовремя и незаметно отодвигает от Чонгука стопки с соджу, что подсовывает младшему тайком Чимин, в котором после выпивки иногда просыпается стремление к мелким пакостям, как у какого-то ученика младшей школы. Джин только понимает, что парни говорят о чем-то серьезном, судя по их сосредоточенным лицам и тому, что Намджун практически совсем не пьет, слишком увлеченный разговором. Сокджин ближе к концу вечера отходит к барной стойке, чтобы забрать заказ для их столика, потому что он опасается, что Чонгук, вместо которого он вызывается пойти, просто не донесет поднос с выпивкой и разольет все по пути. Не то чтобы младший был так уж пьян, но Сокджин не хочет рисковать напитками, ради того, чтобы в этом убедиться. Джин немного нетерпеливо постукивает пальцами по стойке, ожидая заказ, когда ему на плечо опускается чья-то рука. Он испуганно вздрагивает, но тут же расслабляется, когда, повернувшись, видит рядом с собой Намджуна, который уже расстегнул верхние пуговицы своего воротника и уложил локти на стойку. - Йа, не пугай меня так, Джун-а, - жалуется Сокджин больше для виду, чем испытывая реальное возмущение. Намджун чуть усмехается, понимая это. Сокджин закусывает губу и немного нервно постукивает ногой по полу, поглядывая на друга краем глаза. – Так что ты думаешь? – спрашивает он, потому что слишком хорошо понимает, что Намджун не просто так подошел к нему сейчас, когда вокруг них нет никого из друзей. Намджун задумчиво мычит себе под нос, явно тщательно подбирая слова, и это невольно заставляет Сокджина занервничать. Когда они с Юнги рассказали все Хосоку, реакция была именно такой, какой они от него и ожидали. Хосок радостно подпрыгнул на месте и едва не заверещал от счастья, после чего кинулся их обнимать и раскачивать из стороны в сторону. Особенно долго он сжимал руки Юнги и так широкого и ярко улыбался ему, что Сокджину даже пришлось со смешком отодвинуть парня, предупредив, что Юнги уже занят. Но, когда Сокджин сказал Намджуну, тот был удивлен, но, в целом, отреагировал вполне себе спокойно, не показав своего реального отношения к этой новости. Сокджин знает, что Намджун не из тех людей, что склоны делать поспешные выводы, он предпочитает составлять свое мнение после того, как немного понаблюдает за ситуацией, поэтому ему нужно время, чтобы все обдумать. Так что сейчас, глядя на задумчиво поджавшего губы друга, Сокджин понимает, что Намджун, наконец, сделал определенные выводы, и он готов их озвучить. Намджун глубоко вздыхает, кивает своим мыслям и внимательно смотрит на Сокджина. Глаза его немного поблескивают, но Джин не уверен, из-за неверного ли освещения в баре, алкоголя в крови друга или же каких-то ярких эмоций. - Думаю… думаю вы очень подходите друг другу, хен. Вы очень похожи, - произносит Намджун, тепло улыбаясь старшему. – Я переживал, честно говоря, особенно после того, как ты отказался от повышения. Но теперь, когда я пообщался с Юнги-хеном и увидел, как вы взаимодействуете, я действительно спокоен за тебя, хен. Сокджин изумленно хлопает глазами, кончики его ушей теплеют. Еще никто не говорил ему, что они с Юнги похожи, и это так странно слышать. Обычно все, наоборот, удивляются тому, насколько разными они кажутся. Сокджин не уверен, почему, но ему очень приятно слышать, что у них с Юнги много общего. - Ты еще тогда понял? Когда я отказался от повышения? – удивленно спрашивает он, приподнимая брови. Неужели он действительно настолько очевиден, когда влюблен, как ему и говорил Сокчон? Намджун неопределенно пожимает плечами. - Я подозревал, - просто говорит он. И Сокджин старается не думать об этом слишком уж много, но этот короткий разговор действительно приносит ему облегчение и заставляет улыбаться шире и свободнее до конца вечера. Возможно, поэтому уже после бурного и громкого прощания с друзьями, когда он неторопливо бредет рядом с Юнги по светлым, освещенным неоновыми вывесками улицам города, он ощущает такое спокойствие и умиротворение. А, возможно, все дело в том, что Юнги идет совсем близко, задевая его плечом время от времени, забавно морщится от холодных порывов ветра и зябко запахивается в свое пальто. Сокджин нежно улыбается, наблюдая за ним краем глаза. Юнги поднимает голову, почувствовав на себе его взгляд, и вопросительно вскидывает брови. - Устал? – сочувственно спрашивает Джин, на что Юнги только хмыкает. – Прости, они слишком… просто слишком, - неопределенно покачивает Сокджин головой, немного виновато склоняя голову набок. - Есть немного, - согласно, но мягко усмехается Юнги, он кажется вполне себе расслабленным, пусть и действительно уставшим и сонным. Сокджину кажется, что это более чем хороший знак. То, что Юнги не чувствует себя плохо после этого вечера, однозначно, хороший знак. – Но они забавные и неплохие ребята, так что, думаю, я смогу к этому привыкнуть. Сокджин благодарно улыбается ему, чувствуя, как наполняется теплом и нежностью его сердце, и ему очень хочется выплеснуть эти ощущения как можно скорее. Сокджину так жаль, что они сейчас на улице, и он не может сжать Юнги в объятиях, как ему того хочется. - Кстати, а о чем вы говорили с Намджуном? Казалось, что это было что-то важное, - поспешно переводит тему Сокджин, потому что, если бы он этого не сделал, его мысли слишком сильно сконцентрировались бы на Юнги, и тогда он не смог бы думать ни о чем другом. Юнги пожимает плечами с невозмутимым видом, засовывая руки глубже в карманы своего пальто. - О, мы обсуждали бизнес, который я планирую открыть, - произносит он небрежно, будто в этом нет ничего такого уж особенного. Глаза Сокджина изумленно расширяются. – Судя по его словам, он собирается уволиться через год или два, поэтому заинтересован в новых возможностях. - Он что? – потрясенно выдыхает Сокджин, он понятия не имел, что Намджун хочет уволиться. Сказать что Сокджин изумлен – ничего не сказать. Ему всегда казалось, что Намджун более чем доволен должностью, которую занимает сейчас, и своей работой. Юнги спокойно кивает, совершенно не обращая внимания на его удивление. - Он сказал, что ему не нравится политика компании. На самом деле, я вполне уверен в своих креативных способностях, но я не очень хорош в ведении бизнеса и управлении. Так что я подумал, что иметь такого человека, как Намджун, в качестве генерального директора было бы неплохо. Что думаешь, хен? – задумчиво говорит Юнги, чуть нахмурившись. Он вопросительно смотрит на Сокджина, и на мгновение Джин подвисает, не зная, что ответить. - Эм… это… хорошее решение, - поспешно облизывая губы, говорит Сокджин все еще немного растерянно. – Но почему ты спрашиваешь меня, Юнги-я? И Сокджин действительно этого не понимает. Ведь это бизнес Юнги, разве Сокджин может иметь какое-либо влияние на его решения в этом вопросе? Юнги неожиданно останавливается, что вынуждает Сокджина также изумленно встать на месте, и смотрит на Джина пристально и прямо. Его темные глаза твердо и уверенно поблескивают, а разноцветные отсветы неоновых вывесок красиво подсвечивают бледное лицо. Сокджин не может отвести от него взгляда, и он так рад, что избавлен от необходимости объяснять себе, почему именно. Очевидно, потому что это Юнги, и потому что в это мгновение он очень красив. Какие еще нужны причины? - Потому что ты мой любимый человек, хен. Естественно я хочу знать твое мнение, - спокойно произносит Юнги. И Сокджин чувствует, как распахиваются его глаза, как он давится собственным дыханием, которое застревает посреди горла. Его сердце начинает быстро и оглушительно громко стучать в груди, и единственное чего он хочет, это попросить Юнги повторить, что он только что сказал, потому что Сокджин боится, что каким-то образом расслышал неправильно. – К тому же, - продолжает Юнги как ни в чем не бывало, - ты станешь моим планировщиком, если захочешь, конечно. Так что ты прямо заинтересован в этом вопросе. Сокджин часто моргает, и, наверняка, он в это мгновение выглядит очень глупо, но он слишком потрясен, чтобы думать о чем-то подобном. Он качает головой, пытаясь сосредоточиться и немного отвлечься от всего того ревущего цунами эмоций, что обрушивается на него в это мгновение. - Планировщиком? – рассеянно спрашивает он первое, что приходит ему в голову. - Да, мне же нужен будет кто-то, кто станет помогать мне с организационными вопросами, - кивает Юнги терпеливо, с таким видом словно объясняет очевидное ребенку. - Нет, погоди, - поднимает руки в воздух Сокджин, пытаясь остановить тот лихорадочный поток мыслей, что проносится в его голове в это мгновение. – Ты… ты сказал, что я твой любимый человек? Ты… - Сокджин не завершает предложение и лишь поднимает глаза на Юнги, который застывает под его взглядом. Кажется, парень и сам только в этот момент осознает, что именно произнес, его щеки окрашиваются едва заметным румянцем, который лишним разноцветным штрихом ложится на его лицо и без того подсвеченное яркими фонарями и неоном. Юнги моргает, а затем медленно, осторожно выдыхает. Взгляд его становится немного настороженным и начинает поблескивать лихорадочными огнями. - Очевидно, именно это я и сказал, - говорит он через какое-то время, внимательно наблюдая за реакцией Сокджина. – Это слишком для тебя, хен? - он склоняет голову набок, и Юнги старается этого не показывать, но в глазах его мелькает опасение и неуверенность, которая заставляет Джина, наконец, отмереть. Сокджин с трудом сглатывает и порывисто обнимает Юнги, прижимая к себе и стараясь хотя бы так выплеснуть всю ту палитру нежности и любви, что он чувствует в это мгновение, чтобы они не разорвали его изнутри. Конечно же, у него не получается, он вообще сомневается, что когда-нибудь этих чувств станет в нем меньше, и, честно говоря, его совершенно не волнует в это мгновение, исчезнут они со временем или нет. Потому что сейчас, когда он ощущает, как осторожно обнимает его в ответ Юнги, все еще немного нерешительно и боязливо, когда ощущает тепло кожи этого человека, слышит его частое дыхание, Сокджину становится так спокойно и хорошо. Так, словно все в этой вселенной, наконец, окончательно обретает смысл. Пока он обнимает Юнги, у всего появляется смысл. И это хорошо. Наверное, это самое лучшее, что происходило с Сокджином за всю его жизнь. Этот момент полной уверенности и счастья - самое лучшее, что он переживал. Потому что еще никогда и ни в чем Сокджин не был так безоговорочно уверен, как в тех чувствах, что переполняют его в эту секунду. - Да… для меня это слишком хорошо, Юнги-я, - шепчет он, и с удовольствием чувствует, как медленно расслабляется Юнги в его объятиях, как рвано, но с облегчением парень выдыхает куда-то Джину в грудь и крепче стискивает пальцы, обнимая его широкие плечи. И Сокджин не в силах подавить широкую улыбку, что растягивает его губы, поэтому он просто закрывает глаза, укладывая подбородок на плечо Юнги. И ему хочется провести в таком положении всю жизнь. И возможно, у него действительно есть шанс исполнить эту мечту, сделать ее реальностью. Сокджин не знает, понятия не имеет, получится ли у него, но он обещает себе, что сделает для этого все возможное. Сокджин обещает себе, что пока его сердце любит этого человека, он ни за что не отпустит его.