***
Ребята, немного подсохнув после нелепого инцидента, отправились в путь к городу. Дети проводили подростков по гравийной дороге до подобия небольшого вокзала, выведя их на открытые пространства. Он виднелся вдали, и больше был похож на обычное депо, чем на приличный вокзал. Бесхвостый лис заметил, что в округе, пока они шли, довольно редко проезжали машины, а если и проезжали, то поднимали уйму пыли. По пути Классик-Соник и Соник-Охотник, сойдя с дороги, вовсю озорничали — бегали по трамплинам и наскакивали на пружины. Жажда бега и страсть к объятиям ветра в них обоих пылали одинаково сильно, несмотря на разницу в возрасте и в исходах судьбы. — А почему ты не приземлил «Торнадо» ближе к городу? — задал логичный вопрос Тейлз-Палач. — Нельзя, это частный самолёт. Не хочу, чтобы штраф на борт приклеили. Так мэр распорядился, — потерев пальцем нос, пояснил Классик-Тейлз. — Могут даже на эвакуаторе увезти. А ты что, всегда приземляешь свой «Торнадо» в город? — Мой «Торнадо» теперь называется «Тайфун». Если я прилетаю в город, то многим уже на меня до лампочки. — «Тайфун»? — встряла в их разговор Классик-Эми. — А почему ты решил переименовать свой биплан? — Торнадо — значит быстрый ураган. Тайфун — значит мощный ураган. Я сделал больше упор на боевую мощь, а не на скорость. И теперь это… не совсем биплан. Скорее, штурмовой самолёт или истребитель — против огромных летающих пидора… демонов. Да приезжаю я, в основном, на мотоцикле, если использую транспорт. — Мотоцикле?! — восхищённо пискнула Роуз. — А ты прокатишь нас потом? — Он обещал меня сначала на «Тайфуне» покатать! — прикрикнул издалека летящий по воздуху в прыжке Соник-Охотник. — Ох, ребята, это очень мило. Но мне сначала нужно своего железного коня починить, — устало проведя рукой по лбу, судорожно выдохнул Тейлз-Палач. — А то его на днях расхерачили. Наконец, под ногами гравий сменился на асфальт, а затем — на вымощенную плитку, что чередовала между собой нежно-синий и тёмно-синий цвета. Ежи поочередно приземлились на землю: Соник-Охотник бесшумно опустился позади мобианцев, замедлив своё падение демонической силой, а Классик-Соник наоборот — плюхнулся далеко впереди, с громким топотом и весёлым свистом. После приобретения билетов в одинокой будке, мобианцы вышли на перрон. На маленьких газонах торчали фонарные столбы, имитирующие пальмы и ананасы на палочках: светящиеся золотым неоном, а сверху распустили свои искусственные «листья», что тоже светились, но уже зелёным цветом. Когда наступали сумерки, вокзал и депо наверняка также сияли, как звёзды в небесах над Островом Падающей Звезды. — Как это, поезд ещё не приехал? — уже начал возмущаться Классик-Соник и, возложив руки на бока и затопав ножкой, задрал голову к небу. — Я не могу долго ждать! Скучно-о-о! — Соник, мы только пришли, — прикрыв глаза, заметил Классик-Тейлз, на что Классик-Эми тихо хихикнула. — А тебе уже скучно. Пока дети вырвались вперёд, Соник-Охотник притормозил Тейлза-Палача, дёрнув его за локоть. Коричневый лис обернулся к вздыхающему и сутулящемуся юному архидемону. Он заметил, что в большом лохматом еже пропал энтузиазм, который из него лился ручьём буквально десять минут назад. — Бесхвостый, тут много народу, — шёпотом пожаловался истребителю нечисти молодой Тёмный Владыка. — И что? — Мне некомфортно, — поморщившись, буркнул полудемон. А затем он указал взглядом вправо-влево и недовольно прошипел: — Они на нас смотрят, Бесхвостый. Особенно на меня. Тейлз-Палач огляделся по сторонам. Собирающиеся в дорогу мобианцы и правда поглядывали искоса на убийц демонов. Словно им казалось, что с вокзалом что-то не так и сюда прислали толпу военных. Встречаясь взглядом с киборгом, прохожие тут же отворачивались. А кто-то и вовсе тихо (или не совсем тихо) перешёптывался. — Смотри, с нами, похоже, едут уголовники, — шепнул на ухо длинноногий чёрный пудель красному муравьеду в очках. — Недавно вышли из колонии для несовершеннолетних, что ли? — уточнил муравьед. — Не знаю. Но меня особенно вот этот синий ёж напрягает. Он будто всю жизнь не расчёсывался. Тейлз-Палач заскрежетал зубами от злости и досады. Даже реактор в его груди слегка загудел. У него ужасно зачесались руки всадить дробь в этих двоих. И, похоже, пудель с муравьедом заметили реакцию коричневого лиса — они тут же отвернулись, синхронно вздрогнув, и сделали вид, что дальше продолжали читать журналы, восседая на своих огромных сумках. — Мне кажется, пацан со светяшкой в груди страшнее, — продолжал сплетничать очкастый мобианец. — Аж глаза красным загорелись, как у демона. Тейлз-Палач, едва сдерживая рык, снова обернулся к Сонику-Охотнику. Он вполне мог терпеть в свою сторону насмешки, осуждение и недоброжелательные взгляды — он уже почти успел привыкнуть к этому в Ассоциации Убийц Демонов, где его все считали «берсерком». Однако его начинало сильно трясти, если подобное допускалось в сторону его друзей. — В Скидочном Районе их ещё больше будет, — выдохнув через нос и выпустив пар, сказал бесхвостый лис. — Засранцы ебаные. — Я знаю, и меня это напрягает, — продолжал переживать Соник-Охотник. — Может, к чёрту этот Фестиваль? Пошли домой… пожалуйста. — Ну уж нет. Это будет охуеть как неправильно, — сердито нахмурился Тейлз-Палач и с громким лязганьем скрестил руки на груди. — И пиздец как некрасиво. Соник-Охотник в ответ только жалобно заскулил, словно грустный щенок, и опустил голову к земле. Сердитая мордочка Палача плавно стала смягчаться, а его руки — медленно опускаться к поясу. Некоторое время киборг молчал и теребил стальные запястья. Тяжело вздохнув, элитный охотник на демонов проговорил: — Я не знаю, как тебе помочь. Если ты будешь держаться со мной рядом, тебе станет спокойнее? Ну, и сам факт, что я тоже… урод? Успокоит тебя? Коричневый мобианец даже осторожно протянул руку к большому лохматому ежу. Кисть истребителя нечисти заметно дрожала. Юный архидемон приподнял разноцветные глаза и немигающим взглядом уставился на бионическую конечность киборга. — Ты можешь даже брать меня за руку, — продолжил говорить Тейлз-Палач, всё еще громко вздыхая. — Сжимай её хоть со всей силы — я всё равно не почувствую боли. И прочность у моих протезов большая. Делай это столько раз, сколько тебе потребуется. Странное изменение энергии в воздухе тут же почувствовал Соник-Охотник. Он посмотрел на Изумруд Хаоса в груди напарника. Его крайне удивило, что реактор не пылал алым цветом. Он стал мигать больше розоватым окрасом, или, точнее, бледно-красным оттенком, слегка даже отдавая голубыми искрами. И мигал он так быстро и судорожно, словно перегоревшая лампочка, которая намеревалась вот-вот потухнуть. Затем полудемон поднял взгляд на лицо Тейлза-Палача… и юного архидемона чуть не бросило в дрожь. «ОН СМОТРИТ, КАК МОЙ РОДНОЙ ТЕЙЛЗ?!» — стараясь не подавать виду, вскрикнул в мыслях Соник-Охотник, не то от ужаса, не то от шока. — «Что происходит? Меня штырит?..» Глаза элитного охотника на демонов больше не казались двумя застывшими льдинками. Это были мягкие лазурные глаза двухвостого лисёнка. Только они казались даже голубее и лучезарнее, чем когда-либо было. Эти два кусочка неба сильно контрастировали на фоне тёмной шерсти Тейлза-Палача и словно светились, подобно неоновым вывескам. Да и лицо у него было совсем другим — добрым, милым и по-детскому дружелюбным. Казалось, за спиной грозы демонов даже стали мелькать очертания призрачных пушистых хвостов. От этого зрелища у молодого Тёмного Владыки едва не подкосились ноги. — Что-то не так? — склонив голову набок и скривив вопросительно бровь, обеспокоенно поинтересовался киборг. — С тобой всё хорошо? «Ты сильно подобрел — вот, что не так», — чуть не ляпнул вслух полудемон. У юного архидемона ноги окутало густой ватой, а в голове зазвенело противным писком. Ему было тяжело пошевелиться — не то, чтобы сказать хоть слово. Он едва сдерживался, чтобы не пуститься коленями в пляс, да вот только стыдно ему было это делать прилюдно. — Ну, я, эм… знаешь, блин, — заикаясь и запинаясь, неловко произнёс Соник-Охотник. Ему было крайне тяжело и неуютно смотреть на бесхвостого лиса, который выглядел сейчас весьма странно и очень необычно: — Ай, ладно. Давай попробуем. Можешь убрать руку. Мне стресс-игрушка пока не нужна. — Вы чего там застряли? — окликнул их сзади Классик-Соник, на что убийцы демонов медленно обернулись на источник крика. — Бегите к нам! Сейчас поезд тронется! Ежонок в метрах десяти-пятнадцати от подростков подпрыгивал на месте, как резиновый мячик-попрыгунчик, и махал рукой. Классик-Эми, зайдя в красный вагон поезда, уже выглядывала из-за двери. Ей было всё равно, что некоторым она загораживала проход. Классик-Тейлза поблизости не было — похоже, он уже сел в поезд. Реактор в груди Тейлза-Палача снова окрасился в алый цвет. Но он всё равно уже не был таким грозным и режущим глаз, как раньше. Когда киборг снова посмотрел на Соника-Охотника, то полудемон увидел, что его глаза снова «замёрзли» и потускнели, а лицо снова стало флегматичным и сердитым. Бесхвостый лис и ёж-полудемон даже не заметили в процессе разговора, как уже приехала длинная железная «красная гусеница». — Тогда не отходи от меня далеко, — бросил полудемону истребитель нечисти. Тейлз-Палач тяжелым шагом направился к Классик-Эми и к Классик-Сонику, едва не расшвыряв в стороны идущих навстречу двух мобианок и чуть не запнувшись об чьего-то пятилетнего ребёнка. В случае с последним бесхвостый лис мог случайно отфутболить малыша на рельсы, что привело бы к большим неприятностям. Соник-Охотник, стараясь не отставать ни на метр, пошлёпал вслед за убийцей демонов, идя вдоль железных путей на безопасном расстоянии. Он, стиснув зубы, терпел чужие взгляды, что терзали его спину, подобно ледяным когтям. «Что-то сейчас произошло. И что-то произошло именно с Бесхвостым. Но что конкретно?» — продолжал думать про себя «Охотник на Экзе», по-звериному злобно оглядываясь по сторонам. — «Это вампирская дрянь его кошмарит? Но… разве Изумруд Хаоса будет так реагировать на проклятие Тёмного Владыки? Я словно почувствовал выброс позитивной энергии». Дождавшись убийц демонов, Классик-Соник запрыгнул в вагон вслед за умчавшейся Классик-Эми. Молодой Тёмный Владыка и элитный охотник на демонов поочередно всунули билеты на проверку проводнику. Несчастной белке в форме пришлось буквально вырывать бумажку из крепких пальцев Тейлза-Палача; а потом подумывать над покупкой пузырьков с валерьянкой — юный архидемон ради забавы рыкнул на проводника, хихикая над его реакцией. — Я могу же с тобой сесть рядом? — тут же вкинул вопрос Соник-Охотник своему напарнику. — Можешь, — хриповато осведомил Тейлз-Палач, ухватившись за дверной проём вагона. Бесхвостый лис, немного постояв, скосил взгляд назад, поглядывая на полудемона: — А ещё можешь меня об этом не спрашивать.***
Ребята добрались до города без каких-либо происшествий, что их, несомненно, очень радовало. Уже через окна они могли лицезреть сам город, что именовался здесь «Скидочным Районом». Несмотря на приглушённые цвета, само место всё ещё казалось ярким и красочным. Дорога с бордюром была уложена тёмно-синими кирпичиками; в небе возвышались тускло-зелёные жилые дома и стеклянные многоэтажки; в пути им встречались рекламные щиты с вывесками о распродажах, и о самом грядущем событии «Фестиваль Звёзд». Классик-Соник уселся рядом с незнакомым мобианцем, который заткнул себя наушниками и слушал музыку из плеера в кармане брюк. Ёжик ёрзал на кожаном кресле, постоянно вскакивал и вертел головой. Классик-Тейлз и Классик-Эми сели вместе. Роуз расположилась у окна и чуть ли не прилепилась лицом к стеклу; Майлз Прауэр всю дорогу жевал засахаренную булочку, которую он где-то купил на вокзале, и время от времени заглатывал мятные леденцы. Убийцы демонов расположились в конце вагона, чуть ли не в самом тёмном его углу. Ехали молча. Словно затаились в засаде. Соник-Охотник, пытаясь отвлечься от неприятных мыслей и приступов социофобии, не прекращал смотреть в окно. Он внимательно изучал магазинные вывески, посаженные в громадные горшки деревья самых разных форм и размеров, цветастых суетливых горожан, статуи различных мобианцев, в том числе и монументы, посвященные Классик-Сонику. Видимо, местный сверхзвуковой герой уже успел как-то выслужиться перед городом. «Неужели звёзды и правда могут исполнять желания? Звучит, как чепуха», — не унимался в собственных мыслях полудемон. — «Не могу в это поверить. Неужто всё настолько просто — пожелал и чудо на голову свалилось? Бред. Полный бред!» — Гр-р-р, — донеслось до ушей юного архидемона. Соник-Охотник взглянул на своего попутчика. Он только сейчас обратил внимание на то, что Тейлз-Палач успел вырубиться. Возможно, устал ещё со вчерашних событий. Его исполосованная шрамами голова прилипла к окну. Но дремал элитный охотник крайне неспокойно — постоянно скалился и жмурил глаза. — Лорд Икс… скотина, — шептал сквозь сон бесхвостый лис. Большой лохматый ёж сразу понял, что его другу снился очередной кошмар. На его душу налипла горечь, которая буквально сжала ему глотку своими холодными пальцами — ему было крайне жаль, что Тейлзу-Палачу нанесли настолько тяжелую психологическую травму, что ему до сих пор снится высший демон, что уничтожил его мир. — Бесхвостый, — позвал напарника Соник-Охотник и начал его расталкивать. — Убью… нахуй… — продолжал бредить через дрёму коричневый мобианец. — Бесхвостый, мы приехали, — вполголоса произнёс полудемон и продолжил будить киборга, мягко качая его из стороны в сторону. И молодой Тёмный Владыка не соврал. Поезд остановился, собирая вокруг себя народ. Классик-Эми, Классик-Тейлз и Классик-Соник уже готовились выходить. Двухвостый лисёнок, ловко удерживая равновесие на покачивающемся поезде, даже подбежал к охотникам на демонов, чтобы сообщить им о прибытии. — Приехали! Мы довольно быстро миновали Тропическую Дорогу, — воскликнул юный механик, а потом обратил внимание на бесхвостого мобианца: — Что с ним?.. — Хр-р-р, — вновь вырвался сонливый рык из уст Тейлза-Палача. — Уснул, — кратко ответил Соник-Охотник. — Вы всю ночь, что ли, не спали? — Ну, почти. Нам пришлось отбиваться от уе… — едва не ругнулся полудемон: — монстров. Да, монстров. Соник-Охотник прикусил язык. Он так привык к брани, особенно, когда он общался с Тейлзом-Палачом, что едва не ругнулся при ребёнке. Конечно, ёж не мог ручаться, что дети сами где-нибудь не выучили пару грязных словечек, но показывать дурную привычку ему не хотелось. Может, полудемон и киборг не были святыми, но разноглазый мобианец старался быть хорошим, и подавать соответствующий пример. — Понимаю, — печально опустил веки Классик-Тейлз. — Эггман тоже иногда любит пошуметь именно ночью… — Ты кусок го… — снова хотел ругнуться Палач. — БЕСХВОСТЫЙ! — крикнул Соник-Охотник. Тейлз-Палач мигом раскрыл глаза и аж подпрыгнул на месте. В процессе, он даже случайно хрюкнул от испуга. Как только коричневый лис понял, что находился в окружении друзей, а не в очередном кошмаре, он успокоился. Бесхвостый мобианец протёр зенки и, отвернувшись к окну, зевнул. — Мог бы и не орать на весь поезд, — пробурчал Тейлз-Палач и надул губы. — Я пытался. Но нам сейчас пора выходить, — объявил Соник-Охотник. — Вы там уснули, что ли? — спросил уже Классик-Соник. — Как видишь, — развёл руками двухвостый мобианец. — Пошли быстрее в город! — не унималась Классик-Эми и чуть ли не выпрыгнула на перрон. Охотники на демонов поспешили за детьми на выход, и их одарили новой порцией косых взглядов. Местным жителям по-прежнему непривычно было видеть двух мрачных подростков на фоне ярких лучезарных детишек. Они, словно слишком яркая тень, что отбрасывал свет, коим были Классик-Тейлз и Классик-Соник, настолько насыщенные, что едва не затеняли их. Тейлз-Палач и Соник-Охотник были мрачными фантомами не абы каких детей, а настоящих знаменитостей… — Это же Соник! — Тот самый? Это его статуи здесь стоят?! Классик-Соник шёл впереди всех, приветливо махая каждому встречному рукой. За ним шли его друзья, тоже всем махающие ручкой, а позади них — сами Тейлз-Палач и Соник-Охотник, суровые, не подающие эмоций, молчаливые, с каменными лицами. Со стороны некоторым прохожим действительно начало казаться, что охотники на демонов могли быть личными телохранителями. Как минимум, наличие рядом с ними местного сверхзвукового ежа уже внушало доверие окружающим, да и сам он фокусировал всё внимание на себе. Если бы не деревья в горшках, город бы не казался таким живым и близким к природе. Теперь ребята могли рассмотреть вблизи растущие неподалёку бонсаи с пышными зелёными листьями достигающие почти два с половиной метра, — и это не учитывая извилистый золотистый ствол. Надув грудки, «разношёрстные» голуби маршировали по городской площади, качая головами. У Соника-Охотника зажглось желание незаметно тяпнуть одну птичку и проглотить её целиком. Вместе с перьями. Живьём. Но сделать скрытно подобное непотребство где-нибудь у него не вышло бы. Поэтому юному архидемону только оставалось лишь облизываться и нетерпеливо ждать местных вкусностей, которыми любезно торгуют то тут, то там, на каждом углу и за каждым кустом. Растительностью также могли похвастаться отдельные цветочные магазинчики, находящиеся под навесом в сине-белую полоску. На прилавках, в первую очередь красовались комнатные фиалки разных сортов и цветов: тут тебе и махровые, и полумахровые, и кружевные; и белые, и розовые, и фиолетовые, и даже двухцветные. Полудемон даже вскинул брови, когда увидел наименование каждого вида домашних цветов. Соник-Охотник, рискнув отойти от Тейлза-Палача, которого утащил за руку Классик-Тейлз, чтобы показать ему сувениры, приблизился к цветочному прилавку, чтобы получше рассмотреть товар. — Не хочешь взять одну? — поинтересовалась розовая ежиха. Соник-Охотник плавно перевёл взгляд на Классик-Эми. Девочка смотрела на него с улыбкой на лице, сведя руки за спину. Искорки в глазах продолжали блестеть в её взгляде. Полудемон также заметил у неё небольшую сумочку закинутую за плечо. Ожидаемо, поскольку Классик-Тейлз не зря подмечал, что она сильно рвалась сюда. — Дай-ка угадаю… ты опять хочешь, чтобы я подарил цветы Бесхвостому? — скривил губу молодой архидемон. — Именно! — А разве мы с тобой уже не обсуждали эту тему? — «Охотник Экзе» отвернулся от Роуз, сложив руки за спину. Полудемон стал оглядываться по сторонам. Его немного беспокоило, что он потерял Тейлза-Палача, который потащился куда-то с Классик-Тейлзом. Такого мобианца в толпе трудно не заметить, но большой лохматый ёж не видел его. Он чувствовал себя ребёнком, которого на время оставила мама. — Так они домашние! И в горшках! — тыкала пальцем розовая мобианка. — Кстати, фиалки, в отличие от диких цветов, могут вырасти из опавшего листика! Достаточно положить листик в тёплую водичку, и он пустит корни! Так что фиалки не обречены на страдания и не сгниют. Разве это не прекрасно? Соник-Охотник, вновь поглядев на фиалки, даже не стал спрашивать, откуда она знала особенности фиалок, — наверняка вычитала в каком-то журнале, или Классик-Тейлз подсказал. Молодой архидемон всё ещё не знал, как ему реагировать на чрезмерное внимание розовой мобианки. От неё исходило такое же напряжение, как и от его родной Эми. Он боялся её… но в то же время почувствовал вину. Разноглазый ёж улавливал в маленькой девочке призрачные черты «своей» Роуз, и проецировал её на ней. Он видел одну общую черту, — что Классик-Эми, что его Эми, впустую тратили время и своё внимание. «Она всё ещё ребёнок. Глупый, но ребёнок», — звучало в голове Соника-Охотника: — «Я уже разбил жизнь своей Эми. Не хватало ещё испортить дружбу с её детской версией… может, я хотя бы попытаюсь быть с ней помягче. Заодно узнаю, откуда столько внимания именно ко мне». — Ты сам мне напоминаешь фиалку, — выдала Классик-Эми. — И чем же? — Смотри: цветок — это твой дом, а листик — это ты. Даже если тебя вырвали от остальных, ты всё ещё можешь пустить корни. Главное, это забота и любовь! Тебе ведь тоже нужна любовь и забота? — Прости, малая, не в этот раз. Я не только бездомный, но ещё и бедный. — Я могу купить. Будет подарком для вас двоих! Черенки стоят дешевле самих горшков. Но я не поскуплюсь и подарю вам прямо с горшочком — для вашего удобства! — Вы чего тут делаете? — к Сонику-Охотнику и к Классик-Эми подбежал Классик-Соник. Ежонок, выпрыгнув откуда-то из древесной тени, с любопытством стал осматривать прилавок с цветами, а также своих друзей. Он поздоровался с хозяйкой прилавка, которая представляла из себя пухлую овечку-мобианца. Торговка тут же засмущалась от внимания местной знаменитости. — Как думаешь, Соник, какие фиалки купить нашим героям из другого мира? — поинтересовалась у ежонка Роуз. — Я имела ввиду, для Большого Синего и для старшего братика Тейлза? — Эти, — мгновенно ответил Классик-Соник и показал пальцем на фиолетовые цветы в горшке, что скромно стояли с краю. Бутоны были беленькими, вихристыми, как кружева, с выраженными пурпурными краями, и словно крепко обнялись друг с другом. Молодой Тёмный Владыка, нахмурившись, фыркнул под нос, пригладив торчащие иглы на голове. Почувствовав родную негативную ауру за спиной, он облегченно вздохнул. Классик-Тейлз набрал много всеразличных игрушек, продолжая пихать их в сумку. Тейлз-Палач даже не смотрел под ноги и вертел в руках пластиковую фигурку ти-рекса — он словно не понимал, что с ней делать, и, скорее всего, ему этого динозавра подсунул двухвостый лисёнок. Потом коричневый мобианец, наконец, всё же решился телепортировать игрушку к себе домой через реактор. — Спасибо! — Классик-Эми купила горшок с фиалками и тут же почапала к убийцам демонов. Она сначала попыталась отдать подарок Сонику-Охотнику и легонько стукнула горшком в грудь — полудемон не успел среагировать и застыл в заторможенной реакции. Тогда розовая ежиха звонко долбанула горшком в металлический реактор Тейлза-Палача — тот моментально ухватился бионическими руками за края кашпо и вздрогнул от неожиданности. — Знаете, почему этот подарок идеально вам подходит? — хихикнула в ладошку Эми. — Нет, — кратко ответил Соник-Охотник, поглядывая на замершего Тейлза-Палача. Архидемон давно заметил, что у его напарника довольно специфичная реакция на вручение подарков. У киборга словно происходит зависание программы, и бесхвостый лис может около минуты стоять, переваривая полученную информацию. — Твой Тейлз наверняка такой же ответственный и заботливый, как и наш Тейлз. А вообще, Большой Синий — прям вылитая фиалка! Ну согласитесь? — У цветов нет мозгов. Я твой намёк понял, — незлобно усмехнулся Соник-Охотник. Классик-Соник захихикал. Ему понравилась самоирония его подростковой версии. Если бы ему розовая ежиха подарила цветы — он бы пошутил примерно также. Внезапно его жестом подозвал Классик-Тейлз — юный механик был крайне напряжён и чем-то озадачен. Ежонок, хмурясь, подскочил к лисёнку и принялся выслушивать его активный шёпот. — Да ну тебя! — топнула ногой Классик-Эми. — Я же тебе объяснила всё! Дурашка! — Спасибо, Эми, — наконец, заговорил Тейлз-Палач. — Я буду ухаживать за этими цветами. — Да ладно? У тебя же на базе ни одного цветка! — потерев нос, заметил Соник-Охотник. — Теперь будут, — парировал элитный охотник на демонов. Он сразу стал телепортировать фиалки в облачное хранилище, а потом скрестил руки на груди: — Надо с чего-то начинать. Вдруг Соник-Охотник снова почувствовал изменение в ауре бесхвостого лиса. Он вновь поглядел на Изумруд Хаоса в груди Тейлза-Палача. Ёж вопросительно задрал брови вверх: «Твою налево! Он опять мерцает! Что за фигня?!» — юный архидемон даже слегка отшатнулся от коричневого лиса. А вот сам истребитель нечисти, что закрыл глаза и покачивался с пятки на носок, казалось, не замечал никаких аномалий в себе: — «Может, мы вообще зря пришли, и он сейчас в вампира превратится?! Но Холли-Крим сказала, что Изумруд Хаоса сильно тормозит его обращение! Или она наврала?.. Чёртовы мерзкие Высшие! И даже спросить у него не могу нихрена — сразу спалюсь!» Классик-Соник и Классик-Тейлз тоже почуяли что-то неладное. Однако они смотрели с большим недоумением не на Тейлза-Палача. А на Классик-Эми. Они снова стали между собой о чём-то перешёптываться и едва ли не тыкали в неё пальцем. А сама Роуз была невероятно довольной. Она еле-еле сдерживалась, чтобы не расплыться улыбкой чеширского кота, но ей пришлось приложить заметные усилия с самоконтролем, так как считала себя той ещё леди-недотрогой. — Ох, мальчики, кажется, я проголодалась. Вы, наверно, тоже, не так ли? — как ни в чём не бывало произнесла розовая ежиха. Она приняла демонстративно задумчивую физиономию и громко замычала: — Итак, Тейлзы и Соники, слушайте мой план! Сначала мы заскочим в пару магазинов — я хочу купить себе новые туфли и платье. Ну, и вы что-нибудь себе присмотрите, ладно? — А потом мы пойдём есть чили-доги? — приподняв руку, как ученик на уроке, уточнил ежонок. Девочка сначала молча размышляла, потирая подбородок. В течение нескольких секунд на её лицо наплывала маска хитрой моськи. Она словно что-то задумала, вновь поглядывая на убийц демонов. — Я думаю, да-а-а-а, — протянула Классик-Эми, постукивая пальцем по щеке. — Мы пойдём есть чили-доги! Вы не против, мальчики из другой Вселенной? — Нет. Я такой голодный, что готов собаку съесть! — ответил Соник-Охотник. Взглянув на умиротворённого Тейлза-Палача, он тихо и с широкой ухмылкой ему проворковал: — В прямом, кстати, смысле, ты знал? Я очень люблю кушать жирных мопсов и жилистых овчарок. Ням-ням, собачатинка~. — Фу, блять. Фу, нахуй, — передёрнувшись от отвращения и отпрянув от архидемона, в полный голос ругнулся киборг, что, естественно, распознали дети и растерялись от услышанного. У него даже реактор моментально загорелся привычным кровавым цветом: — Ты бы ещё мне в ебло рыгнул, как в тот раз. — Когда будет возможность — обязательно это сделаю, Бесхвостый, — подмигнул ему большой лохматый ёж, а потом взглядом указал на удивлённых детей за своей спиной и свёл брови к переносице: — И кстати, полегче с выражениями. Варежку-то придерживай. В ответ Тейлз-Палач недовольно зафыркал и, как бык, загарцевал тяжелым ботинком. Даже некоторые прохожие недоумённо на него уставились и на пару секунд застыли. Однако замечание со стороны полудемона было справедливым. В душе бесхвостого лиса расстраивало, что он был уже не в состоянии полностью отучиться от ненормативной лексики: слишком сильно на него повлияли Тёмная Форма, жажда мести Лорду Иксу и бесконечная мясорубка в кланах Экзе. И киборг также, как и Соник-Охотник, не хотел, чтобы маленькие мобианцы понахватались от него нехороших слов. — Какие же вы хорошие~, — тихо вздохнула про себя Эми Роуз и отправилась в глубины Скидочного Района. Дети и подростки последовали за ней. Классик-Соник и Классик-Тейлз продолжали коситься на Классик-Эми. Соник-Охотник всё еще тревожно поглядывал на Тейлза-Палача. И только киборг был абсолютно спокоен — можно сказать, ему весьма нравилось любоваться нежными городскими пейзажами, время от времени останавливаясь, чтобы присесть к какой-нибудь клумбе и осторожно понюхать цветы.***
Розовая ежиха возглавила компанию мобианцев для «штурма магазинов». На это ушло несколько часов, что ребята даже временно позабыли о голоде. Они болтались между рядами, павильонами и прилавками, заглядывали чуть ли не в каждый торговый центр и бутик. Глаза разбегались, в мозгу звенело от обилия выбора. От кроссовок до кухонных ножей, от игровых компьютеров до хрустальных люстр, от плетённых вручную ковров до ювелирных украшений. Лишь иногда пару минут мобианцы уделяли время на передышку и лёгкий перекус. У детей не возникало проблем с продавцами, а вот у охотников на демонов коммуникация происходила довольно нелепо. Один несколько раз едва руки не вырывал, когда принимал сдачу (а одного торговца аж чуть не выкинул из-за прилавка, дёрнув за ладонь), а второй либо не мог связать трёх слов и донести, что ему было надо, либо ради смеха крывлял страшные рожи. Детские версии убийц нечисти крайне снисходительно относились к их причудам. Эми «Классик» Роуз явно была королевой шопинга. Казалось, она могла, в принципе, заночевать в примерочной и жить между рядами с перегруженными вешалками. Пару раз она утаскивала чуть ли не за ухо Классик-Соника за собой, чтобы тот оценил, как на ней сидели наряды, которые она собиралась приобрести. Классик-Тейлз часто останавливался в павильонах с «гиковскими» игрушками и в отделах с компьютерами. Однажды юный механик даже пропал на полчаса в магазине конфет — убийцы демонов обнаружили двухвостого лисёнка, чьи руки были доверху набиты пакетами с мятными леденцами, и ему было тяжело всё вынести из павильона. Естественно, Классик-Тейлз моментально соблазнил Тейлза-Палача тоже купить несколько килограммов мятных леденцов: быстро наступил тот момент, когда оба лиса принялись сметать с полок сладости. Потом Соник-Охотник хихикал над киборгом, потому что бесхвостый лис потратил довольно много времени, чтобы отправить все целлофановые пакеты с мятными конфетами к себе на базу. Соник-Охотник тоже довольно быстро привык к походам по магазинам и ему стало всё равно на встревоженные взгляды. Он уже стал отходить от Тейлза-Палача и решился прогуляться с Классик-Соником. Их, правда, неприятно удивил факт, что эскалатор в одном из торговых центров не работал, и нужно было подниматься по лестнице. Юный архидемон посадил к себе на плечи ежонка и они взлетели на несколько этажей выше. Полудемону было всё равно на удивлённые и перепуганные возгласы, ведь демонической левитацией он никому не вредил. А Классик-Соник только повеселился с полёта, который, к тому же, был прикрытием для архидемона от лишней паники, благодаря своему высокому авторитету. Зато они очень быстро добрались до спортивного отдела, где и щеголяли больше часа, пока по коммуникатору не позвонил истребитель нечисти. Наконец-то наступил вечер. — Время так быстро прошло, однако, — пролепетала Эми, хлюпая пластиковой трубочкой, допивая остатки лимонада. Она расположилась в мягком плетённом кресле и смотрела на расцветающий всеми цветами радуги город. — Не мёрзнешь? — спросил у неё Классик-Соник, сидевший рядом с ней. — Я вижу у тебя пупырышки! — Ну, уже прохладно, — потерев обнажённые предплечья, призналась Роуз. Ежонок вскочил со стула и предложил девочке помочь надеть кофту. Та, поражённая его джентльменством, с радостью согласилась. Классик-Тейлз укутался в тёплые пышные хвосты — его природная «кофта» всегда была с собой. Соник-Охотник не чувствовал холода — он был демоном, ему даже экстремальные температуры не по чём. Что уж говорить, ему ничего особо не было, когда Тейлз-Палач искупал его в лаве, поэтому архидемон хрустел кусочками льда, оставленными на дне стакана из-под морса; а также постоянно зевал, сладко потягивался, елозил по сидению. А сам киборг, похоже, тоже не особо чувствовал вечерний морозец — возможно, дело было либо в его закалке, либо он очень хорошо терпел, либо тело убийцы демонов по большей части состояло из металла. Коричневый лис как замер с самого начала прихода в одной позе, развалившись в кресле, как обленившийся барин, так ни разу не пошевелился, лишь изредка прикасаясь к еде и пронзительно стреляя глазами в незнакомцев. Компания мобианцев из разных Вселенных остановилась в кафе под открытым небом. Уже смеркалось. Звёзды только сильнее разгорались на небосводе, а закат размазывал ночную синеву алыми красками. Зажглись золотые гирлянды, что грузно свисали над головами посетителей. Мысли ребят были безмятежными и неторопливыми. Они отдыхали, наслаждаясь покоем, обычностью мира и его несверхъестественной, невычурной красотой. Народ на улице начал голосить песни, а до ушей лисов и ежей стали доносится весёлые, задорные хоровые пения в «деревенском стиле», словно где-то проносился фольклорный ансамбль. Хоровые песни были посвящены теме мечты и веры в чудеса. Музыка тоже играла в кафе — до этого в высоких кирпичных колонках звучала попса, иногда гремел рок-н-ролл. А когда совсем стало темнеть, в кафе пришёл и живой вокал — взяв микрофоны, на увешанную мигающими лампочками сцену взобрались три бурундука в разноцветных кофтах и приятно заголосили приятными высокими голосками. — Хотите, классную штуку покажу? — неожиданно начала Классик-Эми. — Что, и на них хочешь попрактиковаться? — высунувшись из густого меха хвостов, спросил Классик-Тейлз. — В чём попрактиковаться? — уточнил Тейлз-Палач. — Я хочу вам погадать! На картах Таро! После этого розовая ежиха вытащила пособие «Гадание на Картах Таро для чайников», больше похожую на модный журнал с косметикой, чем на инструкцию по гаданию. Затем Роуз вытащила из сумочки также и саму колоду карт, и начала её тасовать в руках. охотники на демонов скептично уставились на «колдовские» принадлежности мобианки. — Мне кажется это весьма забавным и весёлым! — продолжала лепетать девочка и звонко посмеиваться, зажмурив глаза. — Ага. Пока гадалка сама не заинтересована в том, чтобы я пошёл к ней на свидание, — возложив щёку под руку, буркнул Классик-Соник. — А ты этими картами можешь предсказать, когда я умру? — обратился к девочке Соник-Охотник, тыкая пальцем в карты. — Кто о чём, а вшивый о бане, — закатив глаза, тихо съязвил Тейлз-Палач. — Ты чего! Дурачок, что ли, совсем? — встрепенувшись, как мокрый голубок, возмутилась Классик-Эми и хлопнула колоду на стол. — У Таро тоже есть свои правила! На них нельзя предсказывать кому-то смерть! — Понял. Принял. Неинтересно, — откинувшись обратно на спинку кресла, произнёс полудемон и махнул рукой. — Ну, Большой Синий! Ну, пожалуйста! — молитвенно сложив руки перед лицом, стала жалобно умолять юного Тёмного Владыку розовая ежиха: — Ну, спроси у меня, что ты хочешь узнать, и вытяни три карты! — А что я у тебя должен спрашивать? — нахмурив мохнатые брови, буркнул Соник-Охотник. — Про свою судьбу, к примеру! Прям озвучь вслух свой вопрос! Тогда карты услышат твой зов! Архидемон вздохнул и закатил глаза. Он посмотрел на ежонка и на лисёнка. Те только пожали плечами. Затем Соник-Охотник посмотрел на сидящего рядом Тейлза-Палача. Тот кивнул ему головой и бросил на неё взгляд, мол, «дерзай, не расстраивай девчонку». — Эх, лады, — большой лохматый ёж потёр ладони. — Хочу узнать свою судьбу! Сойдёт? Соник-Охотник совершенно не воспринимал всерьёз гадание Классик-Эми. Для него это всё казалось детской игрой. Это ведь не какое-нибудь хаотическое непонятное божество вроде Санки, у которого предсказания бьют не в лоб, а сразу в глаз, и потом валят на прогиб. — Да, всё замечательно! Сейчас всё узнаем про тебя, — девочка, взяв в руки колоду, разложила на столе три карты. Выпавший полудемону расклад озадачил розовую ежиху. Роуз тут же начала листать инструкцию по гаданию. Эми листала так быстро, что попытавшийся заглянуть в книжку Классик-Тейлз чуть не словил головокружение и тут же оставил эту затею. — Так. Башня, перевёрнутый Король Кубков и Девятка Мечей, — хмыкнула Роуз. — Так, нашла. Кхм-кхм, слушай. Девочка, с довольным видом отпив ещё лимонада, начала зачитывать: «Мобианец будет испытывать чувство стыда за свои поступки и деяния. В психологическом плане мобианцу будет очень тяжело. Он будет испытывать чувство страха и тревоги, грусти и тоски. В его жизни могут появиться или уже находятся враги, хотя из-за своих поступков он и сам себе является врагом. Он боится своих проблем, и прячет голову в песок. Об этом говорит Девятка Мечей». Соник-Охотник закашлялся. Кусочки льда чуть не попали ему в другое горло. Тейлз-Палач, тоже моментально подняв уши и мгновенно заинтересовавшись услышанным, начал тихонько хлопать ежа по спине. Благо, полудемон не умер от удушения прямо в кафе. — Ты тут не умирай, — неодобрительно покосилась на юного архидемона ежиха. — Я еще не закончила! Эми Роуз, вновь отпив из трубочки лимонад, продолжила: «В жизни случатся неожиданные, нежелательные и резкие перемены. Одна из трактовок данной карты заключается в следующем: изменения могут сделать мобианца счастливым и помогут им продвинутся дальше по жизненному пути, так и наоборот. Как бы мобианец не противился судьбе, но перемены всё равно настанут и он обязан будет измениться, а также приспособится к новым условиям жизни. Такой смысл несёт в себе Башня». Соник-Охотник, ровно как в случае с запиской Санки, не понимал значения данного предсказания карты Таро. Но он допустил, что «Башня» могла олицетворять его прошлое. Ведь как прочла Классик-Эми, его жизнь действительно резко переменилась после трагичного дня, и ему пришлось привыкнуть к новому стилю существования. Но это также означало, что его судьба, — потерять прежнюю жизнь, став монстром, — была неизбежной, а все попытки сопротивляться были тщетны. — Ну-ка, — потирая слезливые глаза кулаком, прохрипел архидемон, — давай дальше. «Трактовка перевёрнутого Короля Кубков. Карта предупреждает о том, что данного мобианца подстерегают скрытные враги. Он даже не будет подозревать, кто станет его недоброжелателем. Ему стоит присматриваться к своему окружению и проявлять осторожность». Розовая ежиха озадаченно почесала затылок. Соник-Охотник едва не опух и просто молча, со скрипом распластался по креслу. Его разум завис и он пялился куда-то в невидимую точку. Эта карта Таро в понимании далась ему легче предыдущей. Для него вся Мультивселенная была одним большим врагом. Он не доверял никому, кроме себе… и Тейлзу-Палачу. К остальным же разноглазый ёж относился с осторожностью, — даже к детям… даже к Классик-Эми. — Мрачновато, как-то, — заметил Классик-Соник. — У нас повеселее всё было. — Так и наши ребята пришли из тёмных альтернативных Вселенных, — многозначительно повёл рукой по воздуху Классик-Тейлз, словно пытался поймать пальцами невидимого комара. — Довольно ожидаемо. — Давайте я попробую тоже, — вызвался Тейлз-Палач и, качнувшись, облокотился на стол. — Перед тем, как я вытяну тебе карты, задай вопрос вслух, — проинструктировала истребителя нечисти Классик-Эми, складывая карты и заново их перетасовывая. — Ты уверен? — сдавленно спросил у коричневого мобианца Соник-Охотник. Он до сих пор не отошёл от услышанного. — Да. Эми, хочу узнать свою судьбу. Девочка пожала плечами. Она вытянула три карты и аккуратно разложила их на столе. Киборг наблюдал за каждым действием розовой ежихи. Даже реактор в груди начал как-то странно гудеть. Скорее всего, от волнения. — Хм-м-м. У тебя тоже Король Кубков, но не перевёрнутый, в отличие от Большого Синего. А ещё у тебя Солнце и… перевёрнутый Дьявол? Недобрый знак. — Я привык к недобрым знамениям, — заверил Тейлз-Палач. — Ты готов, старший братик Тейлза? — остановив свой палец на нужной странице в инструкции, Роуз обеспокоенно покосилась на бесхвостого лиса. — Валяй уже, — буркнул Соник-Охотник. Ему тоже было интересно послушать, что их персональная гадалка скажет про киборга. — Начну с хорошего. Вновь отпив из стакана лимонад, ежиха зачитала: «Карта Солнце. В конце концов, жизнь этого мобианца будет счастливой, если он сможет преодолеть уготованные ему трудности и не сойдёт с намеченной цели. У него всё будет хорошо и замечательно». Неожиданно, это удивило Тейлза-Палача. По крайней мере, он хмыкнул в ответ, и вскинул брови. Лис давно перестал думать о собственном «долго и счастливо», так как ему было далеко до этого. Даже слишком далеко. Да и сам сценарий казался слишком позитивным с его тёмными реалиями. Возможно, ему по ошибке досталась Карта Солнца. — Нам с Соником тоже солнышко выпало, — сказал Классик-Тейлз, на что синий ежонок в знак согласия закивал головой. — Так, что там по Дьяволу… В перевернутом значении карта Таро Дьявол свидетельствует о полной зависимости, о настоящей кабале, в которую мобианец попал. Это может быть мучительная зависимость. Мобианец попал во власть нечто греховного, нечто такого, что разрушает его изнутри. Он ведёт себя к собственной гибели, если так и продолжит двигаться в том же русле. — Не удивила, — махнул рукой бесхвостый лис. — Дальше. — Только я немного не понимаю значения Короля Кубков, — неуверенно потёрла шею розовая мобианка. — Что там? — приподнял бровь Тейлз-Палач. — Данный расклад карт говорит, что тебя оклеветали, — девочка медленно перевела свои изумрудные глаза в сторону бесхвостого лиса. — Это правда? — Что?! … На мгновенья в глазах Тейлза-Палача потемнело, а в голове раздался громкий гул. Сердце сжалось так, что даже давление подскочило. Благо, дар речи всё ещё остался при нём. Но в мыслях не укладывалось: как именно и касательно чего его оклеветали? Дело было в малом, или в разрушенном мире?.. — В чём тебя незаслуженно обвинили, братик? — грустно и тревожно покосился на истребителя нечисти Классик-Тейлз. — Неправда! Это я виноват! — крикнул бесхвостый мобианец, стукая кулаками по столу. — Бесхвостый, — осторожно положил руку на плечо киборга Соник-Охотник. — Спокойно. Это просто детские игры. — Значит, карты не врут. Пожалуйста, расскажи, что случилось, — начала настаивать Роуз. — Эми, не надо… — остановил девочку Соник-Охотник. Но Классик-Эми, ввиду своего возраста и детской наивности, не останавливалась. И продолжала допытывать пыхтящего Тейлза-Палача. — Мы никому не расскажем. Мы всегда будем за тебя горой, даже если ты реально оступился… — ЭМИ, ТВОЮ МАТЬ! — гаркнул на ежиху юный архидемон и стукнул рукой по столу. — ПЕРЕСТАНЬ! — Какая, блять, клевета. Чушь, — рыча механическим голосом, всё равно завёлся киборг. — Я мясник и безумец… На моих руках кровь тысячи невинных! Я даже не могу себя контролировать! Ненавижу! НЕНАВИЖУ ЗДЕСЬ ВСЁ! Тейлз-Палач сильнее вдарил по столу, — да так, что подпрыгнули стеклянные стаканы. Дети пискнули и ахнули, прижимаясь к друг дружке, пока Соник-Охотник таращил глаза. С того случая, как было уничтожено целое измерение, прошёл год. И весь этот год на нём висело клеймо отступившего от принципов истребителя нечисти. Сама мысль о том, что он зря всё это время упивался горем, и ненавистью к себе, приводила его в неистовую ярость. Но, опять же, эта ярость была направлена на него самого. — Кровь… тысячи невинных? — глаза Классик-Соника широко расскрылись от шока, а его голос задрожал от застывшего страха. Даже непонятно, чего он испугался, слов Тейлза-Палача или то, во что он начал превращаться прямо на глазах у посетителей, которые также встревожились. Большой лохматый ёж ощетинился. Молодой Тёмный Владыка понял, что всё стремительно шло под откос. Если сейчас он не вмешается и не попытается успокоить охотника на демонов, то дети могут увидеть его «режим берсерка», чего он очень не желал. Полудемона также не радовала перспектива новых жертв среди местного населения, что могло грозить лису возможным исключением из Ассоциации Убийц Демонов. — Тебе не стоит называть демонов невинными, приятель. Они далеко не невинные, — Соник-Охотник схватил лиса за бионическую руку и потянул его за собой из-за стола: — Давай выйдем. Я тебя до туалета доведу. Полудемону пришлось приложить большие усилия, дабы выдрать Тейлза-Палача со стула. Бесхвостый мобианец едва не перевернул ногами два плетённых кресла, на которых они только что сидели. Соник-Охотник был заметно перепуган. Его тело пребывало в напряжении, и едва не каменело, но всё же он пересилил этот страх. Молодой архидемон грозным взглядом окинул ближайшего официанта, чтобы спросить дорогу до уборной. Испуганный мобианец указал ему путь, и тогда истребители нечисти скрылись из виду детей. — Бедный. Бедный бедняжка, — тихо прошептала Эми. Ежиха заметно приуныла и грустно опустила голову: — Вот он — перевёрнутый Дьявол и Король Кубков. Большой Тейлз явно сожалеет о чём-то и попал в зависимость собственной… злости и вины? Вдруг розовая и синий ежи услышали тихие всхлипывания. Они взглянули на источник звука. Классик-Тейлз сидел, скукожившись, и, вздрагивая, лил градом слёзы, которые падали огромными каплями на накрытый стол. — ХВОСТАТЫЙ! — воскликнул Классик-Соник. — ТЫ ЧЕГО? — Ты сильно испугался, да? — пробормотала Классик-Эми. — Простите. Это всё из-за меня… — Нет… я не испугался… я… я не знаю, что со мной… правда-правда… — продолжал сдавленно рыдать Классик-Тейлз и утирать кулачками слёзы. Мальчик, достав салфетку из салфетницы, высморкался в неё: — Вы не представляете… какую же ужасную вину я сейчас почувствовал… какую боль… я даже из-за этого… захотел просто… удариться головой об стену… и никогда не просыпаться… — Знаешь, Хвостатый, — успокаивающе гладя по спине лисёнка, мягко заговорил ежонок, — когда наш Большой Синий прослушал предсказания, я почувствовал… страх? Смятение? Не знаю, как это объяснить. Словно Эми гадала про меня. Классик-Эми перевела грустный взгляд на стол. Всё, чего она желала, так это весело провести праздник вместе с друзьями, и сделать идеальный, даже волшебный вечер для всех. Девочка никак не ожидала, что своими действиями покалечит окружающих. Соник-Охотник испытывал тревогу, Тейлз-Палач вышел из себя, и даже Классик-Тейлз с Классик-Соником попали под раздачу. Даже у маленького цветка были острые шипы… Её планы медленно сгорали в недрах пылкого сердечка. Классик-Эми прекрасно понимала, что здесь что-то было не так. Кроме того, что она натворила и поступила неправильно, девочка также чувствовала, что она и её друзья ещё плохо знали своих новых знакомых из иных миров…