***
Ночь. Настоящее время Шинобу поднялась и одновременно с Канао и Иноске набросилась на демона, собирая в эту атаку все свои последние силы. Доума сладостно улыбнулся, выставив вперед свои веера и отбив клинки младших Истребителей одним движением с обеих сторон. Однако в этом и оказалась его главная ошибка. Шинобу двигалась так быстро, что на какой-то миг пропала из поля зрения; пока помощники атаковали справа и слева, она ушла вверх, а спустя несколько мгновений ее клинок насквозь пронзал шею Второй Высшей, отправляя и ее, и демона вверх в потолок. Тонкий клинок Шинобу застрял в досках, пронзив насквозь шею Доумы. Они оба зависли под потолком, пока Канао и Иноске, маска которого внезапно исчезла, лежали внизу и пытались отдышаться. Обоих задело; Доума не просто отбил их атаки веером, он применил одну из своих техник, сильно порезав их руки «Увядшими садами». Кочо становилось рядом с этим демоном очень холодно, и вместе с тем возвращалось чувство легкого страха. Это была ее последняя атака, и сейчас ее настоящий план придет в действие. Как она и ожидала, никакого яда не хватит в разумном количестве. Единственный способ его победить — дать поглотить тело, насквозь пропитанное ядом из глициний. — МАСТЕР! — закричала Канао, поднимаясь на трясущихся ногах. — СЕСТРА, ОЧНИСЬ, ПОЖАЛУЙСТА! — Надо же, а я и не ожидал, — улыбнулся Доума и схватил рукой Кочо за талию, сильнее впивая ядовитый клинок себе в шею. Ее лицо охватил ужас. — Смогла-таки коснуться шеи… Но не отрезала. А ведь тебе могли помочь! Это твоя сестренка, да? Явно приемная, у вас разный запах от крови… Кочо уже почти ничего перед собой не видела. Яд в ее теле ускорял процесс потери сознания. Все ее силы были направлены лишь на то, чтобы удержаться обеими руками за рукоятку холодного оружия и не упасть на пол. — ЗАМОЛЧИ! — закричал Иноске, пытаясь подняться на ноги, но снова падая. Доума запустил в него ледяные лепестки, от которых парень не успел увернуться; лепестки пронзили его грудь. — Ай, чёрт! УБЛЮДОК! — Я тебя вспомнил, точно! — Демон пропустил мимо оскорбления, расплывшись в улыбке. — Я все никак не мог понять, откуда я тебя знаю. Как только удалось стянуть с тебя эту маску, я все понял. Такая у тебя была красивая мама, мальчик… Да глупая. Безумно глупая… — Что ты несешь… — прошипел Хашибира, и Канао схватила его за руку, истекающую кровью. — У меня не было матери! Меня вырастили дикие кабаны в горах! — У всех есть мать, мальчик. Даже у тебя она была. Души в тебе не чаяла! Доума принялся рассказывать историю о Котохе Хашибире во всех красках. Чем больше Иноске слушал, тем сильнее он погружался в воспоминания о своем младенчестве. Они были смутные, очень смутные… Все, что он помнил — это голос. Нежный голос женщины, поющей ему колыбельную. Истребитель уже слышал это пение во снах, но ему казалось, что все это время ему снилась Шинобу. Но все, что говорил Доума, было правдой. Он убил его мать, когда та не приняла его культ Вечного Рая. Последним ее действием стало спасение сына, после чего демон съел ее заживо. Чем дольше он слушал, тем сильнее к его телу приливала кровь вместе со злостью и ненавистью. Иноске вновь взглянул на полумертвую Шинобу, которую с силой к себе прижимал Вторая Высшая Луна. Столп Насекомых держалась ладошками за свой отравленный клинок, впивающийся в шею Доумы почти на половину, и не двигалась. В голове Истребителя тут же возник светлый образ Кочо, протягивающей ему мизинчик в знак обещания друг другу. «Обещаешь мне не беспокоить свои раны, пока полностью не выздоровеешь?» — спросила тогда Шинобу и мило улыбнулась Иноске. Он тогда не понял, что за теплое чувство разлилось внутри его груди. Они поклялись друг другу на мизинчиках, и если бы Хашибира снял маску, Шинобу бы разглядела, как он покраснел. После всех этих мыслей к Иноске Хашибире возвращались силы: он самолично прикончит эту мразь. — Ты убил мою мать, — прошипел он, встав с колен. — И теперь хочешь тронуть вторую. Я тебя уничтожу. — А? Ладно, о Котохе потом, — Демон вдруг повернулся на Кочо, облизнув губы. — Сейчас я лучше отведаю такой деликатес… Оба Истребителя неистово закричали и бросились вверх и вперед из последних сил, но внезапно, откуда не возьмись, в воздухе промелькнуло синее пятно. — КОЧО! Этот вопль был пронзительнее, чем любой другой. Доума не сразу понял, как из его ладоней выскользнула почти бессознательная Шинобу, чье обмякшее тело сейчас находилось в руках присевшего на одно колено Столпа Воды. Он осторожно прижался ухом к ее груди и, услышав слабый стук сердца, облегченно выдохнул. — Томиока-сама! — закричала Канао и, помогая Иноске встать, подбежала к Гию. — Простите меня, пожалуйста, простите, что допустила… — Она дышит, — ответил Истребитель, осторожно коснувшись ее бледно-белого лица. — Ты молодец, что продержалась до моего прихода. Иноске, — обратился он к мечнику Дыхания Зверя. — Ты сможешь отнести ее к демону Юширо? Он знает, что делать. Хашибира с ненавистью взглянул вверх на раздраженного демона, наконец-то решившего вытащить из своей шеи длинный клинок и спрыгнуть на землю. Иноске осторожно взял Кочо на руки и кивнул Столпу Воды. — Обещаю, — сказал Истребитель. — Но не смейте отрубать ему башку без меня. Эта мразь убила мою мать. Гию ошарашенно посмотрел на Канао, которая тоже без малого еще пребывала в шоке от услышанного. Он коснулся плеча Иноске, без слов давая ему обещание, что они сделают это вместе. — Томиока-сан… — послышался хрип Шинобу, которую Хашибира уже уносил из этого места. — Что вы делаете… Этот вопрос прозвучал уж очень тихо и так далеко, что четко услышать его мог бы только Зеницу. Но Столп Воды в этот раз был внимательным слушателем. — Выполняю свое обещание, Кочо.***
Тенген даже с одной рукой ничуть не уступал Томиоке по силам. Он был быстр и отбивал удары Аказы, предсказывая его движения заранее; стиль ударов демона был похож на тот, которому его учили еще в юности, когда он был ниндзя. Это хотя бы немного облегчало задачу. Танджиро изменился. Его действия ускорились, а метка на лбу стала куда шире, чем была до этого; даже взгляд Камадо не сулил противнику ничего хорошего. Он как будто бы вошел в состояния полной концентрации и управления своим телом: мечник точно видел, куда именно Аказа собирается атаковать и отбивал удар своим Дыханием Солнца. «Так они скоро смогут…» Не успел Аказа подумать об этом, как первый стиль Дыхания Звука обрушивается на него ударной волной, цепи странного оружия сковывают тело, а из-за спины внезапно возникает еще недавно слишком спокойный Танджиро Камадо, чей клинок застревает в его шее. Стресс и паника тут же возвращаются к нему, когда он понимает, что отрезать шею Третьей Молодой Луне он не может. Выдохшийся Тенген удерживает своим двусторонним клинком руки Аказы и молется на то, чтобы катана Танджиро прошла вперед. Клинок слегка продвинулся по шее, но разрубить плоть не выходит. Третья Высшая Луна вдруг перестает дергаться: Аказа что-то вспомнил. — К кому пошел Столп Воды? — вдруг спросил он в пустоту. — Ты говорил про женщину, мечник Дыхания Звука. — Какое тебе дело, демон? — прорычал Узуй, сдерживая тело Аказы цепями. — Тебе уж точно не известно, что такое любовь! Ты ешь людей, женщин… — За свое существование я не съел ни единой женщины. В отличие от Доумы у меня есть воля. Тенген сделал вид, что злится, и что ему совсем не верит. На самом же деле он начал догадываться о сущности этого демона еще тогда, когда тот дал Томиоке уйти прочь. — Ну да, конечно, воля! Твоему Доуме сейчас не поздоровится, — предостерег его Узуй. — Такого яркого Столпа Воды, как Томиока, еще в истории не было! А ты представь его злым, а? Его невесту пытается сожрать какая-то страшная тварь, ох как он будет зол! Увидь я, как с головы одной из моих жен упал бы хоть волос, я бы собственноручно вырвал конечности ублюдка и раздробил бы каждую на миллиард маленьких частей, оставив его орать и мучиться в агонии! Поверь мне, Томиока раскромсает этого Доуму. Если от Второй Высшей останется пыль, ему очень повезет. — Не… веста? Это было единственным словом, которое сумел произнести Аказа, перед тем как погрузиться в свои воспоминания из прошлой жизни. В этот момент его тело внезапно перестало регенерировать, а клинок Танджиро вдруг стал скользить в его руках. В шокированном взгляде Третьей Высшей Луны виднелось подтверждение всех предположений Тенгена: этот демон сейчас позволит им себя убить. — КАМАДО, НЕ ОТПУСКАЙ! Танджиро закричал от натиска и сжал оружие еще крепче, надавливая на него со всей силы. Катана наконец-то стала двигаться и разрубать плоть в дребезги, пока спустя несколько мгновений голова Аказы не упала на пол, а обессиленные Истребители не рухнули в обмороке от усталости и изнеможения.***
Доума явно расстроился, что его обед украли у него из-под носа. Причем украли так нагло! И кабан убежал после такой душещипательной истории… Он ведь ему рассказал про его маму, ну как не стыдно! Даже не отблагодарил, гаденыш. — Ненавижу мужчин, — фыркнул Доума, цокнув языком. — На вкус отвратительны, на поступки ужасны. То ли дело девушки… — Ты — самый большой кусок дерьма, который я когда-либо встречала. — Канао решила опровергнуть его теорию о святости девушек. Гию молчал, но его взгляд, полный ненависти и желания смерти, говорил все сам за него. — Тебя породила сама Смерть, и все твое существование — это огромная ошибка. Мне мерзко думать о том, что я родилась в мире, где есть такое существо… Ты пожираешь людей и считаешь это культом Рая. Твои идеалы напрямую связаны с уничтожением жизней, и всех неверных ты обрекаешь на жестокие муки. Ты ничтожество, Вторая Высшая Луна. Если бы ты не родился, мои сестры никогда бы не подверглись этой страшной участи! СДОХНИ, ТВАРЬ! — Канао, почувствовав, что наконец восстановила свои силы, вскинула клинок и побежала вперед. — ДЫХАНИЕ ЦВЕТКА: ПЯТЫЙ СТИЛЬ! ПИОНЫ ПУСТОТЫ! Доума молчал. Он слушал все, что она говорила даже слишком тихо. И вот, во время ее атаки, демон вновь решил заговорить. — Ты поплатишься за эти слова, — вдруг прошипел Вторая Высшая, обнажая свои веера. — Я болтал со многими юными девами за свою жизнь, но такую паршивку встречаю впервые! Лозы лотосов! — НЕ СМЕЙ ЕЕ ТРОГАТЬ, УБЛЮДОК! Гию никогда в жизни не двигался с такой скоростью. У него была разорвана печень, сломано несколько ребер и порезана нога практически во всю длину голени. Но он даже представить себе не мог, насколько эффективно страх за близких и родных людей может излечивать тело. Он применил одиннадцатую кату сразу, как Канао напрямик пошла на демона. Перерубив ему руки, он дал возможность Цуюри атаковать его вблизи без возможности коснуться ее тела осколками льда. Канао сжала в ладони приготовленный шприц, будучи совсем близко с Доумой, однако он тут же отбросил ее в сторону моментально регенерировавшей кистью руки. Гию продолжал двигаться, не опуская катану ни на секунду. Применяя стиль за стилем, ему каждый раз удавалось уходить от удара веером и обрубать кусок плоти, который тут же восстанавливался. Однако он выдыхался. Было очень холодно, и Дыхание Воды, применяемое Столпом, изживало себя. Гию начинал кашлять — его легкие медленно, но верно воспалялись от этого мороза. Устав постоянно лишаться конечностей, Вторая Высшая разозлился и пустил в ход техники, которые уже слишком давно не применялись. Мало кто в прошлые разы успевал хотя бы коснуться его тела клинком, не то, что отрезать палец или обрубить кисть. Воскликнув «Белые принцессы метели!», Доума создал ледяные фигуры двух девушек, тут же направивших холодный ветер в сторону Гию. Он закрыл рот ладонью. «Проклятье», — выругался Томиока. — «Я задыхаюсь… Стиль Воды меньше всего подходит под этого демона. Таким темпом он меня заморозит. Сюда бы Ренгоку или Танджиро…» — Томиока-сама, — вдруг обратилась к нему Канао, пробираясь вперед сквозь ветер. — Я применю технику, после которой, скорее всего, ослепну. Но так я точно смогу его задержать. — Она протянула ампулу Томиоке. — Вы вколете ему лекарство, а затем мы отрубим ему голову. — Ты уверена?.. — Да. Сделайте это, пожалуйста. Из последних сил разрубив тела двух девушек, Гию сжал шприц в кулаке и отвлек на себя внимание Доумы. В тело Томиоки внезапно вонзилось сразу несколько ледяных осколков, поразивших мышцы рук и ног. Он стиснул зубы от боли, но не сдался: они ОБЯЗАНЫ победить. — Дыхание Цветка: Финальная форма… — тихо сказала Канао, направив все свои силы на то, чтобы максимально улучшить свое зрение. — Алые глаза равноденствия. Ускорившись в движении и развернувшись в воздухе, девушка нанесла решающий удар, сломав пополам оба веера Второй Высшей Луны. Он не успел двинуться в сторону, замерев от неожиданности; она видела буквально все. Он вытянул руку вперед, чтобы применить свою главную технику «Замерзших вод». Внезапно в пространстве начала вырастать огромная статуя Бодхисаттвы, сбившая с ног Канао — она полетела вниз и покатилась по полу, выронив из рук свой клинок. В момент создания огромной статуи сзади Доумы снова пронеслось синее пятно, которое он не успел отбросить в сторону. В шею демона вонзилось что-то острое, но это точно была не катана; Второй Высшей Луне показалось, будто его укусил комар. Гию рухнул на пол, тяжело дыша и отползая в сторону — он пытался добраться до Цуюри. Томиока передвигался очень медленно: его легкие практически не работали, а печень отказывала. Он держался лишь благодаря тому, что сосредоточил все свое дыхание на поддержание жизнеспособности внутренних органов. Но совершить атаку он больше не мог. — Как ты? — он осторожно перевернул девочку на спину, стараясь не касаться ее телесных ран. Из ее покрасневших глаз текла кровь; одно око полностью почернело. — Жива, — ответила Канао. — Томиока-сама, смотрите! Он приподнял голову и увидел, что статуя исчезает. Доума, чьи зрачки меняли цвет и форму прямо на глазах у Истребителей демонов, стоял в полном непонимании на полу. Вторая Высшая Луна коснулся задней части своей шеи ладонью и вынул из тела пустой шприц. — Что вы сделали со мной? — Дали лекарство от бешенства, — проговорил Гию, скрепя зубами от злости. — Очень скоро ты перестанешь регенерировать и вернешься в человеческий облик... — Вы не могли… — он был в ужасе. — ВЫ НЕ МОГЛИ! Канао расплылась в улыбке наслаждения, завидев, как бывший демон пребывает в панике. У них получилось… Они выполнили свой план! — Канао! В конец обезумевший от случившегося Доума вдруг подхватил клинок Цуюри, который она обронила во время падения, и яростно понесся на них двоих. Гию тут же прикрыл своим телом девочку от атаки, спрятав ее под собой. — ДАЖЕ НЕ СМЕЙ, УБЛЮДОК! Послышался звук стали, рассекающей воздух. Об пол что-то ударилось и покатилось вниз, в сторону воды. Это была голова Второй Высшей Луны. Тело рухнуло. Гию поднял голову. Демон, еще не успевший обратиться, был еще жив, но больше не мог регенерировать так быстро — голову надо было присоединить к туловищу, чтобы он смог восстановиться обратно. Ярость Доумы сыграла на руку поспевшему вовремя Иноске, который спас Томиоку и Цуюри от последнего удара ополоумевшего демона. — Как… Я проиграл? — Доума еще мог говорить, хотя его глаза уже полностью обрели человеческий вид. — Проиграл какому-то водяному мечнику, паршивке и подростку с кабаньей маской? — Закрой пасть, — вдруг сказал Хашибира, снова натягивая маску, все это время лежавшую в углу этой комнаты. — Такое ничтожество как ты не имеет право на последнее слово. Испарение тела Доумы прекратилось, и часть его головы, уже будучи обыкновенной человеческой, так и осталась лежать на полу. Иноске повернулся на Гию, все еще прикрывавшего Канао на полу. — Спасибо, что дождались. Простите, что долго. — Тебе… Тебе спасибо, Иноске, — слабо произнес Томиока и потерял сознание одновременно с Канао Цуюри.