***
Тенген спешил обратно к выжившим членам Убуяшики, чтобы защитить их от того геноцида, который в данный момент устроил Музан. Несмотря на то, что битва происходила очень далеко от убежища детей Кагаи, их безопасность стояла превыше всего, поэтому, несмотря на желание помочь остальным, приказ Шинджуро Ренгоку вернуться на пост Узуй оспорить не мог. Санеми, Игуро и Гемэй использовали все свои силы на максимум: у всех троих на телах проявились метки Истребителей демонов, а клинок Обаная приобрел алый оттенок. Появлялся хоть какой-то шанс на победу, хотя Музан сдаваться уж точно не собирался. Благодаря усилиям подошедшего вовремя Юширо, Танджиро приходил в себя. Часть его лица вздулась и напоминала огромную глыбу бордового цвета, из-за чего он больше не мог видеть одним глазом. Кроме того, оказалось, что во время последнего удара Музана он потерял свою правую руку. Когда он поднялся на ноги, и его тут же спасла Канроджи от внезапной атаки щупальца Музана, он тут же понял, что он самый настоящий везунчик. — ТВОЮ МАТЬ! Шиназугаву отбросило в стену здания так, что первый этаж его оказался полностью разрушен. Химеджима лежал на втором этаже этого же самого здания без сознания в луже крови и без левой ноги. Танджиро вскрикнул, с болью в сердце оглядывая полумертвых товарищей, в чьей пролитой крови было виновато лишь одно единственное существо. С высоты птичьего полета в руках Мицури он мог рассмотреть лицо каждого из числа убитых Музаном Истребителей демонов — они подставляли свои тела, чтобы защитить его и Столпов в процессе этого сражения. В груди Танджиро вместе с болью смешивалась скорбь, горе и злость. Самая настоящая злость, которую нельзя было заглушить никаким другим чувством. Он хотел его смерти больше всего на свете; Камадо всем сердцем желал, чтобы души жертв этого демона наконец-то упокоились с миром. Даже если это будет стоить его жизни тоже, он должен, нет, он ОБЯЗАН его прикончить. Мицури приземлилась вместе с Танджиро на крышу, и он обнажил свой клинок. Они встали спина к спине, продолжая бороться с бесконечными атаками жутких щупалец Музана, вылезших из его позвоночника. Багрово-алый клинок нииричин Игуро хотя бы как-то помогал ситуации, но все же из-за выбывших с битвы двух Столпов он оказался один на целой площади. — ЧЕРТ! — ИГУРО-САН! — Канроджи и Камадо тут же обернулись. Обаная резануло по глазам. — Мицури-сан, держитесь, я сейчас! Танджиро спрыгнул с крыши и отправился на помощь, поскольку лишенный зрения Игуро долго не протянет внизу в одиночку. Не хватало людей, не хватало помощников… Музан слабел, но это было так медленно! Время тянулось бесконечно! Оставалось лишь полчаса до рассвета, но каждая секунда могла стоить жизни одного человека. Силы были на нуле; двое Столпов серьезно ранены и лежат без сознания, Танджиро лишился глаза и руки, Игуро в принципе теперь не может видеть. Они снова начали проигрывать. — Нет, нет, нет, нет, нет, нет! — Музан, увидев, что теперь внизу было сразу двое сильных противников, решил убить одного, атакующего сверху. В Мицури полетели атаки семью острыми щупальцами сразу. — КАНРОДЖИ! — неистово заорал Обанай, услышав ее крик. — ДЫХАНИЕ ВОДЫ: ДЕСЯТЫЙ СТИЛЬ! ДРАКОН ПЕРЕМЕН! Нанеся сильный удар одновременно по всем щупальцам Музана и отрезав их части, Гию подхватил Канроджи и переместился с ней на руках на другую сторону улицы. Канао, которую он догнал по дороге, прыгнула с соседней крыши прямо к разозлившемуся Музану, отвлекая его на себя. — Дыхание цветка: шестой стиль! Кружащийся персик! С этой атакой она разрубила еще два щупальца и в развороте приземлилась на землю рядом с Игуро. — Канао! Гию-сан! — воскликнул Танджиро. — Как я рад вам! Обанай выдохнул с облегчением, поняв, что Томиока вытащил Мицури. Не зная, видит Столп Воды это или нет, но он кивнул ему в знак благодарности. — А я-то как рада, Томиока-сан!!! — начала рыдать Канроджи у Гию на плече. — Спасибо-спасибо-спасибо вам! — Простите, что поздно, — он поставил девушку на землю. — Мне подморозили легкие. Канао! Пока Танджиро, Гию и Мицури вернулись к процессу боя, на этот раз уже с новыми силами отбивая слабеющие и замедляющиеся с каждым движением атаки Музана, Канао достала из кармана юбки два листка с печатью видения, которые использовали Убуяшики, чтобы следить за ходом действий боя через воронов. — Да! — Один она наклеила на лоб Игуро, а второй — на Кабурамару. — Так лучше? — Я вижу… — Обанай заметно приободрился. — Немного необычно, но как есть. Спасибо. — ВЫ ПРО НАС НЕ ЗАБЫВАЙТЕ! Знакомый крик Иноске Хашибиры разнесся по всему полю, где царила последняя битва Корпуса Истребителей Демонов. Разрезав в воздухе сразу несколько щупалец в одно мгновение, Зеницу приземлился совсем рядом с Канао и Игуро, прикрыв глаза и наклонившись вперед в завершении атаки. Иноске кружил в воздухе, зловеще хохоча и разбивая атаки двумя клинками сразу. Мицури начала плакать от радости, Канао ахнула, Обанай довольно ухмыльнулся, Гию облегченно выдохнул, а Танджиро счастливо улыбнулся. Помощь уже здесь. Оказалось, что это было далеко не единственное чудо. Как только Санеми помог Гемэю с перевязкой, они оба спрыгнули вниз со второго этажа разрушенного здания и присоединились к битве. Обрадовавшись возвращению двух друзей Камадо, Столпа Воды и младшей сестры Кочо, Шиназугава сплюнул кровь в траву и ударил кулаком в ладонь, расплываясь в безумной улыбке. — ДАВАЙТЕ НАДЕРЕМ ЕМУ ЗАД! — закричали все пришедшие Истребители демонов одновременно.***
Полчаса назад Чуть ли не спотыкаясь на ходу, Кочо бежала через лесную опушку в сторону дома, где сейчас был Урокодаки. Хотя это и не было основной причиной того, почему Юширо запретил ей напрямую воздействовать с Музаном, она все равно должна была попытаться предотвратить неизбежное. Кочо никогда не подводило ее шестое чувство, и даже сейчас она была уверена, что догадки насчет Музана и его желаний окажутся правдой. До рассвета оставалось меньше часа, но она совсем не знала, что вообще сейчас там происходит, и как себя чувствуют раненные. Почти все вороны уз были убиты Музаном. Она не могла узнать, в каком состоянии сейчас находятся ее товарищи. Успеет ли она вообще вернуться к ним вовремя вместе с сывороткой Тамаё и необходимым лекарством? Юширо не может размножиться, как и его снадобья. Почти все запасы регенерирующих препаратов были на нуле. Дом Урокодаки стал бы спасением для Столпов, ведь именно там Шинобу оставила последние лекарства на случай выхода Незуко из-под контроля: если бы она в процессе превращения серьезно ранила сенсея Гию и Танджиро, он бы смог временно приостановить кровотечение через особый антибиотик, созданный Тамаё с помощью Кочо. Если все прошло гладко, и Урокодаки в порядке, то этот антибиотик мог бы спасти еще несколько жизней. Шинобу, даже не добежав до конца леса, издалека увидела бежавшего ей навстречу бывшего Столпа. Она замедлилась, а затем и вовсе остановилась. — Шинобу-сан! — вдруг сказал он, подбежав к ней. — Незуко… она… Кочо широко раскрыла глаза. Она все поняла без слов. — Как… — одними губами выдавила она из себя. — Что произошло? — Скорее всего, что-то случилось с Танджиро, — печально сказал он. — У них особая связь… Как я не пытался, я не мог ее остановить. Она выбежала так быстро… Процесс превращения еще не был завершен. — Но я даже ее не встретила, — Шинобу перебирала в голове все возможные пути, по которым могла перемещаться Камадо. — Черт… Ладно, — она тряхнула головой. — Сыворотка… Сыворотка и антибиотики? Они еще у вас? Саконджи запустил руку в карман хаори и вытащил оттуда коробку с лекарством, превращающим человека обратно в демона, а также две склянки с раствором, позволяющим на время замедлить чрезмерную потерю крови. — Буду с тобой честен, Шинобу-сан, — он протянул ей все необходимое, — я бежал совсем не за Незуко. Я точно знаю, что с ней все будет в порядке. А вот остальные… Уж слишком мне надоело стоять в стороне.***
Настоящее время 15 минут до рассвета — ЕСЛИ ТЫ УМРЕШЬ, Я ТЕБЯ УБЬЮ! — ЭТО НЕ ВДОХНОВЛЯЕТ, ЗНАЕШЬ! После своей дружелюбной угрозы Иноске был тут же пойман Музаном, брошен на землю и вжат в нее сильным ударом ногой — Хашибире переломило все ребра сразу. Зеницу с молниеносной скоростью перерубал щупальца, еле справляясь с ними на последнем издыхании. Игуро сильно замедлился из-за потери обоих глаз и кровоточащих ран, но отчаянно продолжал наносить удары клинком нииричин. Канроджи была серьезно ранена в области печени. Гемэй без одной ноги все еще мог держать защиту, но нападать ему становилось тяжелее с каждой секундой. Санеми потерял два пальца, а Гию перерубило правую руку во время одной из атак. Канао тряслась от боли в мышцах и была слепа на один глаз. Танджиро еле как стоял на ногах. Десятки простых Истребителей и Какуши лежали на земле мертвыми, не сумев отбить атаки Музана. Кровопролитный поединок приближался к своему завершению. — Давай сюда! — закричал Шиназугава, стискивая клинок так сильно, насколько это вообще было возможно в его состоянии. — Черт! — Томиока одной рукой ударил свою катану о катану Санеми — они обе заискрились ярко-алым цветом. Клинки поменяли свой цвет. — Получилось! — Ребята, он убегает! — Канао показала в ужасе пальцем на Музана, решившего не следовать «кодексу чести» и сбежать с позором от боя с покалеченными Столпами. — УБЛЮДОК, ТЫ СЮЖЕТ ПОПУТАЛ? ВЕРНИСЬ, МРАЗЬ! Санеми себя не сдерживал, но все Столпы были единолично с ним согласны: эта тварь должна сгореть от света лучей Солнца. Его надо было срочно остановить. Все Истребители разом кинулись на Музана, и Танджиро с Гию — впереди всех. Ярко-алыми клинками отбивая удары щупалец, Истребители прочищали дорогу двум обладателям Дыхания Воды, чтобы те смогли прижать его к стенке. И у них все-таки получилось. Танджиро сделал на выдохе последний рывок и прижал Музана к стене полуразрушенного здания. Однако это уже был совсем не Музан… Демон начал превращаться в огромное зубастое чудовище с отвратительной, страшной пастью. Камадо решительно вонзил багровый клинок внутрь демона, но не мог им пошевелить далее. Оно было слишком сильным. Казалось, будто бы сейчас чудовище сожрет маленького воина и заглотит его небольшое тело полностью. Крики его имени послышались со всех сторон: Танджиро не хватало сил справиться с ним лишь одной рукой. — НЕТ! Справа от него тут же возник Гию, схватив своей целой рукой рукоятку катаны Танджиро. Оба Истребителя демонов, наставник и ученик, Столп Воды и Наследник Дыхания Солнца, Гию Томиока и Танджиро Камадо со всей силы вонзили холодное оружие Кибуцуджи Музану прямо в гипертрофированное тело, разрезая сильным движением сразу несколько сердец и мозгов внутри него. — ДА, РЕБЯТА! — РАЗРЕЖЬТЕ ЕГО, ЕЩЕ ЧУТЬ-ЧУТЬ! — ТОМИОКА, КАМАДО, БУКВАЛЬНО МИНУТА! — ОСТОРОЖНО!!! Гию и Танджиро тут же поменялись в лице, когда увидели, во что начало превращаться это нечто. Будучи и так чудовищем в этой новой форме, тело Музана от страха подходящего солнечного света начало разрастаться и расширяться во все стороны. Он стал превращаться в огромного младенца, засасывающего Камадо внутрь себя. — ТАНДЖИРО, НЕТ! — закричал Гию в попытках дотянуться до него, но гигантский младенец отшвырнул Томиоку так далеко и сильно, что тот даже не смог сразу поднять голову. Столпы тут же побежали в сторону Музана, но их помощь даже не потребовалась: младенец выплюнул бессознательного Танджиро на землю и побежал прочь уже под светом вышедшего Солнца. Его тело начало гореть, испепеляться; Музан издавал истошные вопли, сгорая от смертельных для него лучей. Через несколько мгновений все было кончено, и буквально каждый Истребитель, не веря своим собственным глазам, рухнул в слезах на колени. — Игуро-сан… Игуро-сан, мы победили? — Канроджи лежала на коленях у Обаная, прижимая ладони к окровавленной ране на боку. — Да. Музан мертв. — Порванная повязка Игуро окончательно слетела с его лица, и он облегченно выдохнул. — Мы победили. — Генья… Мама… Братья и сестры… — Санеми лежал на земле, благодаря жизнь. — Я скоро буду… Все кончено… — Наконец-то я могу молиться за мир, зная, что он обязательно настанет, — Гемэй плакал, лёжа в обломках чьего-то дома и прижимая ладони к губам. — Наконец-то… — Иноске, не умирай, Иноске!!! — орал Зеницу, пытаясь пробудить Хашибиру на земле. — Он помер, он помер! Канао, придя в себя от такой долгожданной победы, оглянулась в поисках Танджиро. Увидев его сидящего на коленях, она медленно похромала в его сторону. Гию, опершись на руку, поднялся на трясущихся ногах и также пошел к нему. Подойдя с разных сторон к нему, оба сели перед ним на колени. Он не отзывался. И не дышал. Те Столпы, которые еще находились в сознании, обернулись в центр поля и замолкли. — Нет… — у Канао задрожал голос. — Нет, нет, нет, нет, нет… Внутри Томиоки что-то разбилось. Он нервно сглотнул, оглядев мертвенно-бледное лицо мальчишки, которого когда-то очень давно осудил за попытку спасения младшей сестры-демона. Этот мальчик смог изменить его когда-то к лучшему и не один раз заставлял его вставать и идти дальше, пересматривая все свои ценности. Именно Танджиро подтолкнул его вернуться к тренировкам и поверить в то, что он достоин самой жизни. Именно Танджиро напомнил ему о всех тех обещаниях, которые Гию дал самым дорогим людям. Именно Танджиро стал его самым близким другом, которого он воспринимал уже не просто как наследника Столпа Воды или товарища по Корпусу, а как своего младшего брата. Томиока дорожил Камадо не меньше, чем Цутако, Сабито или Шинобу. И сейчас он совсем не отзывается… и не подает никаких признаков жизни. — Танджиро… — Гию не мог поверить, что это снова происходит. По его щекам впервые за долгое время хлынули предательски горькие слезы. Он коснулся ладонью его целой руки и положил голову ему на хрупкое плечо. — Я снова… Я снова не уберег… — Танджиро-кун… — Мицури, чувствуя приближение и своей кончины тоже, плакала. Обанай стиснул зубы от горечи и сильнее прижал к себе девушку — даже он привязался к этому мелкому засранцу. — Танджиро… Вы шутите, да? — спросил Зеницу, поднимая приходящего в себя Иноске под руку. По его щекам лились реки из слез. — Это же… плохой черный юмор, ребята… Заканчивайте, пожалуйста! Прекратите! — Что происходит? — очнулся Иноске и увидел, что все плачут, выкрикивая имя его лучшего друга. — Что… НЕТ! — Прости… меня… — Гию обнял мертвого друга своей единственной рукой. Плачущая Канао села рядом и тоже обняла тело Камадо, сильно прижавшись к нему, как к последней драгоценности в мире. Только пришедшая всеобщая радость от победы над Музаном испарилась, и целый мир погрузился в пучину мрака. Танджиро Камадо действительно был мертв. Или… — ТОМИОКА, КАНАО, БЕГИТЕ! — закричал вдруг Юширо, прятавшийся от Солнца в каком-то маленьком проулке. Внезапное сильное движение правого предплечья бездыханного тела оттолкнуло Канао в сторону сильнее, чем когда ее ударил сам Музан Кибуцуджи. На месте обрубка выросла новая рука с длинными когтями, которые тут же резанули Гию по шее. Томиока вскрикнул, отстранился от мечника и упал спиной на землю, отползая назад. У него в памяти тут же всплыл последний разговор с Кочо: она в точности предсказала исход этой решающей битвы. Томиока поднял взгляд и в ужасе увидел, как на него смотрят два громадных красных глаза с тонкими горизонтальными зрачками, как у самого Музана Кибуцуджи. Вместо привычной доброй улыбки Танджиро Камадо ему предстал оскаленный, хищный взгляд демона-убийцы, готового полакомиться им в любой момент.