***
Томми мгновенно возвращается к Уилбуру, его потребность увидеть брата достаточно сильна, чтобы бросится в лаву. Уилбур уже выглядит взволнованным и почти не удивленным появлением Томми, словно он больше занят своими собственными мыслями. — Томми! Черт, Томми- это- Они идут. Хорошо? Они вытащат тебя, – Уилбур тут же обнимает его. — Уилл- Пожалуйста- Мне нужна помощь, я не знаю, что делать... – говорит Томми, крепко обнимая Уилбура. — Нет- Не волнуйся, все будет хорошо, этот бесполезный призрак- — Да, именно об этом мне нужно с тобой поговорить, я не знаю, что еще делать- Уилбур делает шаг назад, продолжая держать Томми за плечи. — Подожди, подожди, о чем ты, Томми? — О чем ты, блять, говоришь? – Томми отшатывается назад. — Ты первый, – Уилбур сдерживает ухмылку. Ему не хватало дразнить брата, какими бы серьезными не были обстоятельства. — Я- Ты иногда видишь глазами Гоустбура, верно? – спрашивает Томми. — Да, да, именно об этом я и собирался поговорить, но... почему ты..? В чем дело? – Уилбур внимательно смотрит на него. — Мне нужно, чтобы ты передал ему координаты. Типо, это пиздец, чувак, ситуация безвыходная... а вообще, я скажу тебе их прямо сейчас, потому что Д-Дрим может забрать меня в любую секунду- Он не убил меня в этот раз, я должен был сделать это сам, о-он гнался за мной и все такое, но я должен был, эти... – Томми копается в своей памяти. Хотел бы он иметь возможность записывать. Томми смотрит вниз и видит толстый темно-синий маркер в своей правой руке. — Окей- Хорошо, вот... Руки Томми дрожат так сильно, что ему требуется слишком много времени, чтобы нарисовать цифры на стене. -7300, 4800 — Я не помню ничего более конкретного, но- Это... – грудь Томми сжалась от паники. — О-Он снова собирается увести меня- увести нас, я думаю, это значит, что народ уже близко- — Да, это так! – Уилбур радостно вскакивает. — Гоустбур с Таббо и Ранбу. Я видел их- Я видел, как они забирались в лодки, – он хмурит брови, пытаясь собрать воедино смутные воспоминания. — ...правда? – у Томми были и собственные подозрения на этот счет, но он все равно ошеломленно смотрит, как Уилбур подтверждает то, на что он и не смел надеяться. Это как будто не поддается осмыслению: они идут за тобой. — Да! Это слишком- сложно, но снисходетельно. Спасение кажется слишком снисходительным. Каждый раз, когда Томми делал шаг к свободе, будь то побег к Техно, или попытка поговорить с Эндерменом, последствия всегда возвращались хуже. Он уже знает, что его ждет ад, когда Дрим вернет его, но он все равно пытается. Почему, несмотря ни на что, ему все еще нужно бороться за то, чтобы все получилось, хотя это даже не должно казаться возможным? Дрим снова заберет его, но если Томми прекратит попытки сейчас, если он сдастся и поддастся мысли, что это останется его вечностью... Он не хочет быть тем, кого Дрим сделал из него. Томми встряхивает головой, пытаясь думать о другом. Время на исходе. — Нет, нет, нет- Нет- Это не- Этого не произойдет, если он не воскресит меня до этого, поэтому и-им нужны эти координаты... Ты можешь связаться с Гоустбуром? – Томми вцепляется в руку брата, слегка встряхивая его. — Что? Нет- я пытался, но он ничего не слышит, это невозможно- — Я понимаю, но должен быть способ, – Томми уже чувствует нарастающее отчаяние, подавленные слезы поднимаются вверх. Кажется, что он никогда не был так близок к тому, чтобы выбраться, и никогда не был так напуган. С тех пор, как смерть стала временной, ничто не казалось последним. А это - еще как кажется. Последний шанс. — Блять- Подожди минутку, – Уилбур выскальзывает из его объятий и начинает лихорадочно расхаживать. — Я- Окей, хорошо, несколько раз я просыпался здесь после того, как Дрим убил меня, и здесь- здесь повсюду были ебаные синие чернила или что-то типо того, – он разочарованно машет рукой в воздухе. — И этот тупой призрак одержим этой штукой, верно? У меня есть теория: мне кажется, что когда я жив, то он появляется здесь, – решительно говорит Уилбур. — Ох- Хорошо, – Томми старается придумывать план. Он делает паузу: — он... он говорил им о лимбо? – тихо спрашивает Томми. Он боится ответа. Он не хочет, чтобы его друзья знали об этом месте. Но, с другой стороны, они и понятия не имели бы, что Томми или Уилбур были заперты здесь в ловушке. — Нет, нет, не говорил... не думаю, что он может вспомнить это- — Да, точно, помнит лишь хорошее и все такое, да? – Томми проводит рукой по волосам, натягивая их, пытаясь сосредоточиться на чем-нибудь, кроме сердца, грозящего выскочить из груди. Ему здесь даже не нужно сердцебиение, так почему он на грани панической атаки? — Что же нам, сука, делать?! – Уилбур яростно кричит на неподатливые стены, стуча кулаком по плитке, которая отказывается трескаться уже много лет. Он ненавидит чувствовать себя беспомощным, и у него наконец-то появилась надежда, что, может быть, они выберутся из этого места, и Томми, наконец-то, вернется, но все словно идет против них. Уилбуру нужно, чтобы это сработало. Ему трудно осознавать то, что они подошли так близко. Томми смотрит на стену, на написанные им синие цифры, и в отчаянии прозревает. Паниковать и отчаяться легче, ведь это так знакомо. Но это - надежда, которая пробралась сквозь щели. Надежда кажется чем-то незаконным, но он все равно крепко держится за нее. Он должен продолжать действовать, словно знает, что все получится. По-другому он не может. — Мы заставим его вспомнить. — Прости, но че за хуйню ты несешь? – Уилбур поворачивается к нему лицом. — О-Окей, так... Мне нужно, чтобы ты умер- или, подожди, блять- ожил, и когда Гоустбур окажется тут, мы должны... мы должны сделать это место не страшным, – Томми выразительно жестикулирует. — Он забывает то, что его расстраивает, но просто быть запертым в комнате на несколько часов... поверь, к этому дерьму можно привыкнуть, – Томми не уверен, лжет ли он себе. Приятно иметь план: словно он может контролировать ситуацию, или даже себя, ну, или, по крайней мере, может притвориться, что контролирует. Он снова подходит к стене и яростно пишет, его руки теперь более тверды. Привет, Гоутсбур! Ты в безопасности. Скоро ты окажешься дома со своими друзьями. Далее он начинает что-то рисовать. — Что это за хуйня? – Уилбур озадаченно наблюдает за ним. — Она синяя, верно? — Похоже на безногую овцу. — Ладно, я, блять... нарисую ему ноги... – бормочет Томми. Уилбур вздыхает. Он следует логике Томми, даже несмотря на более пессимистичный настрой по поводу того, что это сработает. Он считает себя, возможно, не самым сильным, но явно сильнее Гоустбура. И за последнее десятилетие ему так и не удалось сделать это место более пригодным для жизни. — Что же еще любит этот маленький уродец? — Книги? — Книги? — Да. И... и делать зелья. У него была библиотека, – говорит Томми, украшая стены станции цветами и другими рисунками животных с пугающей тщательностью. Даже нарисовать что-то простое требуется фокусировка. Томми забыл, как творить самому, как думать или совершать действия по собственной воли. Он забыл, как делать что-то без боли или страха. Он мимолетно задумывается, не укусить ли ему внутреннюю сторону щеки, как будто боль придаст ему ясности. — Ты должен сказать ему, чтобы он запомнил цифры, – Уилбур кивает на стену, прежде чем сесть и погрузиться в раздумья. — Что ты делаешь? — Стараюсь достать ему книгу, а теперь дай мне сосредоточиться! – беззлобно огрызается Уилбур. Они так много времени провели вместе, будучи беспомощными, что наличие общей цели напоминает старые времена: братья спорили о плане и помогали друг другу на каждом шагу. Томми возвращается к своей фреске. Запомни эти цифры, Гоустбур! Они очень важны, и Таббо будет очень рад, если ты расскажешь ему о них. Даже от написания имени Таббо у Томми в груди щемит от безысходной тоски. Ему почти страшно подумать о том, что он снова может увидеть своего лучшего друга. Сама мысль об этом кажется ему чем-то таким, что повлечет за собой наказание. — Как, блять, ты это делаешь? Все, что мне когда-либо доставалось, это ебучая колода карт, как ты собираешься... – Уилбур раздраженно замолкает. — Ты должен захотеть этого, мужик. И чувствовать, что ты заслуживаешь этого, понимаешь? Так что не мечтай о многом, начни с малого, хорошо? – отвечает Томми, продолжая работать. Уилбур собирается возобновить свои усилия, но на мгновение задерживается, чтобы посмотреть на работу Томми. Уилбур прикусывает губу, сдерживая ухмылку, дразняще приподнимая брови. — ...Это ты и Гоустбур? — Отъебись. Уилбур сдерживает смех и вместо этого думает о декларации независимости. Он должен захотеть этого. Он должен заслужить ее. Может быть, ему стоит попробовать получить что-то другое. Уилбур снова делает паузу, продолжая жаловаться, надеясь, что если он не будет слишком много думать, то, возможно, ему будет легче. — Почему ты ведешь себя так, будто знаешь какую-то хитрость, когда же ты разобрался в этом дерьме? Томми напрягается. — У меня было много времени, чтобы поработать над этим, верно? Уилбур морщится. — Верно... я понял. Ясно. Думаю, я... у меня есть мои карты. И я могу получить то, что хочу, когда хочу сделать что-либо. Я могу собрать все воедино, но не знаю, как мне это сделать, если я на самом деле этого не хочу. Томми пожимает плечами. — Тогда заставь себя захотеть. — Точно, – усмехается Уилбур. — Проще простого... Пауза. Они оба погрузились в свои нестандартные способы спасения. Томми пытается вспомнить, как выглядит маленький домик Гоустбура. Там был огонь, теплое кресло и книжная полка в углу. Он не знает, может ли они воплотить все это, но он может нарисовать что-то знакомое, камарван или что-то- — Томми, – Уилбур знает, что они оба думают об одном и том же, даже если Томми и пытается отодвинуть эту мысль. Он должен быть уверен, что у них есть план. Время поджимает. Уилбур удивлен, что Томми еще не забрали у него, ведь прошло уже примерно двадцать минут. Томми чувствует, как страх затмевает его решимость. Он словно уже слышит, что собирается сказать Уилбур. — ...А? — Ты должен убедиться, что Дрим воскресит меня. Томми отворачивается от него, в его груди зарождается беспокойство. — Я знаю, конечно, я понимаю- — Томми, – Уилбур заставляет его замолкнуть мягким и осторожным тоном. Он поднимается на ноги, снова осторожно кладя руку на плечо Томми. — Неважно, какой ценой. Он не вернет меня, если ты вежливо попросишь. Нам нужна причина. Глубоко укоренившийся ужас Томми, который он пытался похоронить, вырывается наружу. — К-Какая причина- — Тебе придется солгать ему, Томми, – Уилбур говорит это так, словно просит Томми взобраться на гору, и, возможно, в каком-то смысле так оно и есть. — Ты делал это раньше, и я знаю, что ты сможешь сделать это снова. Томми колеблется, отступая назад. Ему плохо. — Точно... — Скажи ему, что я знаю кое-что о воскрешениях. То, что ему нужно, – Уилбур настойчив и спокоен. Паника Томми не утихает. — Если я это сделаю, он причинит тебе боль, Уилл, ты ведь ничего не знаешь- — Я понимаю, – мягко прерывает его Уилбур. — Все хорошо. Это временно. До тех пор, пока они не придут сюда, чтобы спасти нас, верно? — Если я не смогу, Уилл, если он не послушает... У м-меня нет никакого контроля, мужик, если я не буду делать то, что он г-говорит... – Томми прикусил губу, чтобы она не дрожала. — Только это... блять, на этот раз я влип по-крупному... когда я вернусь, о-он... Уилбур ненавидит это. Он хотел бы сказать Томми, что ему нужно просто оставаться тише и не высовываться, и что он, его старший брат, найдет способ решить эту проблему. Он не был достаточно хорош, чтобы сделать это для Томми, пока тот был еще жив, не говоря уже о нынешних обстоятельствах. Уилбур делает глубокий вдох. — Томми, я знаю, что тебе страшно. Бояться - это нормально, ты ведь уже проходил через страх раньше, верно? – Уилбур может лишь морально поддержать его. Эти слова так же бесполезны, как и в первую войну. — Это не просто страх, Уилл, я не знаю, смогу ли ему солгать. П-Побег был... все во мне говорило, что я совершаю ошибку, – Томми ненавидит эту жестокую правду, которая так давно не давала ему покоя. Он не знает, может ли он ослушаться Дрима. Может быть, по счастливой случайности, может, если он будет в отчаянии... но избегать всегда кажется проще, чем пытаться противостоять Дриму, и это... это определенно закончится конфликтом. — Ты добрался сюда. Ты справился с этим. И-И я знаю, ты думаешь, что Дрим победил тебя, что у тебя ничего не осталось, не осталось способов бороться, но ты сильнее его. Всегда был. И теперь выживание - лишь вопрос времени, понимаешь? Чтобы сюда подоспела помощь или чтобы Гоустбур дал им координаты, верно? – Уилбур легонько сжимает плечо Томми; ужасная, неконтролируемая смесь вины и гордости переполняет его, поскольку Уилбур ожидает, что его брат сделает невозможное. Томми в тупике. Уилбур прав, и Томми знает, что должен быть готов солгать и бросить брата на произвол судьбы. Ему не удастся выпутаться из этой ситуации. Но это все равно больно. Он не потерпит поражения. Не из-за Дрима. Томми не хочет, чтобы Уилбур пострадал; с этим можно бороться, сожалеть, но он больше не хочет бояться. Он не хочет, чтобы Дрим забрал очередную частичку его собственного «я». Эта мысль ужасает его, ощущаясь чем-то средним между неудачей и предательством, но, возможно, тот факт, что он не сдается, что-то да значит. Томми делает дрожащий вдох, прежде чем кивнуть. — А-А ты должен продолжать работать над этим местом. Постарайся сделать его милым и все такое. Уилбур не может сдержать улыбки, как бы он не волновался. Он больше не хочет быть человеком, который просит своего младшего брата сделать что-то настолько трудное. Может быть, если он выживет после этого, то сможет наконец стать тем, каким Томми когда-то видел его. — Хей, все хорошо, Томми, ты все еще здесь, – пытается успокоить его Уилбур, пылая энтузиазмом. — И- И если это сработает- А-А это сработает! Это сработает- и тогда я скоро буду с тобой! Или, по крайней мере, на какое-то время я отвлеку внимание Дрима на себя, – Уилбур становится все более уверенным, держа Томми за плечи. — И помощь придет, Томми. Они нас вытащат. Томми чувствует, как дрожат его руки, как громче бьется сердце в груди. Вера кажется чем-то запретным. — А что, если мы умрем, Уилл? Что, если мы будем мертвы, когда они дойдут до нас? – возможно, Томми мог бы убедить себя, что он достаточно силен, чтобы солгать Дриму, делать все возможное, чтобы избежать следующей вспышки гнева, но это ничего не меняет. Поэтому это все еще пугает его. В основном потому, что Уилбур заставляет его думать, что у них есть шанс. Уилбур сохраняет решимость, а в его глазах мелькает нечто маниакальное. Он сжимает руки на плечах Томми сильнее, не до боли, конечно же, но это заставляет Томми понять, насколько сильно Уилбур хочет этого. Уилбур не останавливается; он не может удержаться, выдавая бессвязную волну панических заверений. — Тогда они не остановятся, пока он не вернет нас обратно! И если Дрим не воскресит кого-либо из нас до их прибытия, он вернет одного из нас в качестве заложника, так? Или- Или что-то в этом роде, верно? — Наверное, – Томми все еще не двигается. Он слишком привык к своей беспомощности, и как бы ему ни хотелось снова вспомнить, как быть самим собой, от этого легче не становится. Если лимбо чему-то его и научил, так это тому, что достаточно сильное желание должно что-то да значить. — Не думаю, что это сработает в нашем случае, Уилл. — Ну, сейчас это не работает, верно? – Уилбур издает истеричный смешок, отступая назад и неуверенно отворачиваясь. — Что еще мы... – позади него раздается стук. Уилбур оборачивается и видит, что маркер катится по полу с места, которое когда-то занимал его младший брат. Он один. Бесшабашная надежда Уилбура мгновенно исчезает, стоит ему посмотреть на синий маркер у своих ног. Он поднимает его. Он не знает, сможет ли он получить что-то настолько простое, как это, если он не хочет этого на самом деле. Если он не думает, что заслуживает этого. Потому что в этом и заключается настоящая проблема, верно? Дело не в том, что он недостаточно хочет, и не в том, что он не считает, что заслуживает книгу, маркер, или другую мелкую ерунду, на которой он мог бы сфокусироваться в этом месте. Он и раньше умел получать вещи. Даже легко. Уилбур не думает, что он заслуживает того, чтобы выбраться отсюда. — Дело не в тебе, жалкий ублюдок... Давай- Может, ты этого и не заслуживаешь, но... – Уилбур крепче сжимает маркер, всматриваясь в надпись на стене. Ты в безопасности. Скоро ты окажешься дома со своими друзьями. — Томми заслуживает лучшего. Томми больше нет, и пока он не увидит его снова, Уилбур будет создавать рай для Гоустбура силой воли. Он может видеть их в мире живых, этот призрак вместе с Таббо, Ранбу и другими, размытыми, искаженными и замедленными настолько, что сосредоточиться на них невозможно, но они там. Значит, он может это сделать. Он разочарован этим призраком почти так же сильно, как и собой, но его чувства должны быть искренними, если это вообще сработает. Если он сможет воплощать только то, чего действительно хочет, он превратит желания Гоустбура в свои собственные. Даже если это означает, что ему придется полюбить ту часть себя, которая смогла жить, когда у него не было такого шанса. Чего бы этого ни стоило.***
Проснись. Воскрешения у Томми бывали и похуже. Странно, но создание нового тела прямиком с костей почему-то причиняет меньше боли, чем восстановление сгнившей и разъеденной плоти. Возможно, это потому, что ему пришлось взрастить совершенно новую нервную систему, так что к тому времени, когда он смог чувствовать в принципе, боль почти прошла. Ну, по крайней мере, боль от воскрешения. — С возвращением, Томми! – Дрим пытается сохранить свой тон нездоровой веселости, с которым он встречает каждое возвращение Томми, но любая иллюзия сострадания, которую он мог бы проявить в любой другой день, разбивается вдребезги. Каждое слово сочится плохо сдерживаемой яростью, он чуть ли не трясется. — Хочу ли я вообще знать, что ты пытался сделать только что? – это не просьба. Томми остается лежать на спине, делая глубокие вдохи, пытаясь вновь привыкнуть к тому, что он жив в этот момент затишья. Он не чувствует напряжения или боли от трупного окоченения, лишь небольшую слабость. У него мелькнула мысль, что лава - удивительно приятная смерть, как и последующее воскрешение. С этой тревожной мыслью он может разобраться позже, сейчас у него есть проблемы поважнее. Он почти удивлен, что Дрим еще не начал пытаться причинить ему боль. — Ну? – Дрим наступает на руку Томми, пока что-то не хрустнет, и останавливается только тогда, когда Томми наконец реагирует, издавая резкий крик от знакомого ощущения ломающейся кости. — Тебе, наверное, стоит начать говорить. Ему уже больно, но это не может его отвлечь. Сейчас он не может позволить себе дать слабину. Тебе придется проявить уверенность и проворность, несмотря на то, что ты даже не мог думать самостоятельно. Тебе придется лгать. Больно будет в любом случае, так что, смелее. Дрим быстро теряет терпение, и всякая иллюзия сдержанности рушится: его ботинок врезается в лицо Томми, рассекая щеку, отчего рот Томми мгновенно наполняется кровью, и челюсть отдает острой болью. Это не помогает ему сосредоточиться на том, что он должен сделать. Дрим хватает его за воротник и тащит с земли. — Ты расскажешь мне, Томми. И ты будешь молить о пощаде. Что бы ты ни пытался сделать, это не сработает. Я не проиграю, – шипит он. Он так близко, что Томми может разглядеть горящие яростью глаза сквозь дыры в маске. — Без меня ты ничто. Слабовато. Это первая мысль Томми, пробивающаяся сквозь возникший страх, стоило Дриму оказаться так близко. По подбородку Томми стекает кровь, и он старается не сглотнуть ее. Дрим в секунде от того, чтобы схватить его за горло и задушить, ведь он все еще полон ярости и власти, но он- Томми осознает нечто: паника исчезает, заменяясь почти какой-то ненормальной версией облегчения, - Дрим обеспокоен. Возможно, даже напуган. Дрим все еще держит его, определенно достаточно близко, чтобы ударить снова. Он ждет ответов с хорошо продуманной угрозой причинить боль Томми, если тот не начнет говорить. Томми хихикает. Дрим чуть не роняет его, на мгновение ослабевая хватку, прежде чем сжать еще крепче. — ...Что? Растерянность Дрима лишь помогает впасть ему в истерику. Томми не может остановить еще один хрипловатый смешок, нарастающей вместе с кровью у рта. — Тебе это кажется смешным? – рычит Дрим. Томми мгновенно успокаивается, костлявая, слабая рука с недостающим пальцем по-прежнему дрожит, но ему все же удается похлопать руку Дрима, держащую его рубашку в неуклюжем подобии жалости, словно это не он находится во власти другого. Томми смотрит в эти леденящие глаза. Дрим так близок к тому, чтобы спугнуть его настрой, но Томми видит его сквозь маску. В конце концов, под ней он все же человек. — Ты боишься потерять меня, не так ли, Дрим? Мгновение абсолютной тишины. Томми смотрит сквозь маску, не храбрый вовсе, однако страх превратился в нечто более похожее на спокойствие. Он ждет, что Дрим ударит его, продолжит говорить; каковы бы ни были последствия, Томми знает, что бы ни произошло, это вне его контроля. Томми привык быть беспомощным. А Дрим - нет. И только в этом Томми имеет преимущество. Дрим бросает его, раздраженно расхаживая по комнате. Он не отвечает на вопрос Томми, вместо этого рычит, как собака, обнажающая зубы, чтобы никто не заметил, что она уже загнана в угол: — Я зашью твои чертовы губы! Томми задумывается над его словами, лежа на жестком камне слишком спокойно, и пожимает плечами. — Неа, тогда ты ничего не узнаешь. Я знаю кое-что, Дрим! – Томми с трудом садится. Его голова раскалывается, и каждое произнесенное слово причиняет боль, но он продолжает. — Убей меня снова. Давай, сука, попробуй. Потому что в следующий раз я не вернусь, слышишь меня, блять? Дрим останавливается, сжимая руки в кулаки и поворачиваясь к нему лицом. — ...что? — Часики тикают, Дрим. Одна дверь закрывается, другая открывается, приятель. Когда я умру в следующий раз, меня уже не будет, понял? Свалю отсюда и никогда не вернусь, все! Сваливаю отсюда навсегда. Я и Уилбур- и, наверное Шлатт и мексиканский Дрим, само собой- уходим. – Томми совершенно беспомощен; он по-прежнему находится во власти человека, который уже столько раз ломал его, но пока что он будет держаться за восторг от того, что Дрим попался на его уловку. Дрим медленно переваривает его слова, не двигаясь. Томми не может понять, о чем он думает. Дрим кивает. Какое-то время он обыскивает свой инвентарь и возвращается с ножом. — Хорошо... Знаешь что, ладно, я отрежу тебе еще один палец, если ты не скажешь мне, о чем, черт возьми, ты сейчас говоришь. В смехе Томми теперь больше паники. Это самая трудная часть. — Д-Даже если бы я хотел, я не знаю, как это работает, Уилл только что рассказал мне об этом. Он знает. Вообще-то, я вроде как надеялся, что в этот раз умру окончательно, но это лишь вопрос времени! Дрим делает глубокий вдох, вертя нож в руке. Это крошечное изменение позы, расслабление плеч, наклон головы, и ужас Томми камнем возвращается в низ живота. Дрим взял ситуацию под контроль, снова. — О, Томми. Ты так и не научился, да? Ты все тот же маленький, эгоистичный сопляк, которого я продолжаю пытаться исправить. Не в силах побороть себя, Томми отступает назад, врезаясь в стену. Он сделал свое дело. Аргументов не осталось, адреналин улетучился, а вместе с ним и иллюзия власти. Он боится не только за себя. — Не стоит нервничать, Томми. Ты снова увидишь своего брата! - Дрим хватает Томми за волосы и вбивает его голову о каменную стену прежде, чем тот успевает ответить.***
Гоустбур первый приходит на зов Таббо. — Привет, Таббо! Мы куда-то идем? – он бесцельно дрейфует по докам. — Да, Гоустбур, – отстранено отвечает Таббо, застыв на вершине холма в ожидании. Он хочет отплыть сейчас, но знает, что им нужны люди. Каждая минута, проведенная в ожидании, кажется опасной. Первыми на горизонте появляются Паффи и Сэм, за ними следует Эрет, Ники, Джек, Эйчбомб, Бэд и Энтфрост. Таббо впервые за долгое время чувствует облегчение. Возможно, он слишком долго был один. Сам того не признавая, он боялся, что никто не придет на помощь вовремя. Теперь они могут идти. У них достаточно бойцов. Это требует силы воли, но Таббо ждет. Следом приходят Сапнап и Квакити. Они привели Каллахана- неожиданно, но не настолько, чтобы заставить Таббо замешкаться, лишь почувствовать благодарность за то, что у него есть еще один меч. Он ждет. Филза и Техноблейд появляются со стороны портала. Таббо почти расслабляется. Это то, чего он ждал. При всех их разногласиях, Таббо все равно хотел, чтобы на его стороне был Блейд, дабы вернуть Томми. Он хотел, чтобы кто-то, кого он знал, мог убить Дрима. — У нас есть карта. Ранбу вспомнил, где он был, – Таббо уже направляется к лодкам. — Что? Откуда он вообще узнал о нем? – спрашивает Джек, все еще надевая доспехи, выглядя изможденным и подавленным. Многие из них выглядят так же, что вполне логично, учитывая, что им, скорее всего, только что сообщили нечто ужасное и попросили бросить все и готовиться к бою. Тем не менее, они здесь. Это главное. — Это не имеет значения, – Таббо оглядывается на тех немногих, кто предложил помощь. — Я полагаю, вы уведомили остальных? — Эм, да... – Паффи, кажется, хочет сказать что-то еще. — Мы можем все обсудить после того, как вернем Томми. Если кто-то здесь сомневается или хочет дождаться доказательств, можете не идти, – Таббо по-прежнему жутко невозмутим. Он никогда не был генералом на войне. Он был хорошим шпионом, хорошим президентом, а теперь он будет делать и это. Какая бы роль ни потребовалась ему, чтобы добраться до Томми, он ее выполнит. Ранбу первым следует за ним к лодкам. — Почему мы не идем через Незер? – спрашивает Техно. — У нас нет координат, – отвечает ему Ранбу. — Я... – Ранбу нервничает. Если он ошибся, если он потерпел неудачу, и они потеряют Томми из-за него... — Я лишь смог нарисовать карту Наземного мира. – у него нет времени на такие рассуждения. Он может усомниться в себе позже. Техно явно хочет узнать больше, но он понимает, когда нужно промолчать. — Ну, тогда поплыли. Таббо оглядывается на массу лодок позади себя, все разбились на пары и готовы двигаться по его приказу. Ему хотелось бы, чтобы их количество дало ему немного спокойствия; единственное, о чем он думает, это то, что теперь у них мало шансов подкрасться к Дриму.***
Проснись. Голова Томми раскалывается, комната снова кружится и расплывается, сосредоточится трудно. Когда зрение проясняется и ему удается игнорировать вкус железа во рту наряду со вкусом зелья здоровья- что объясняет, почему он снова в сознании- сцена, которую он видит, не приносит утешения. — Вообще-то, вы оба проснулись, – со смехом выдыхает Дрим. — Долгий же путь пришлось пройти, хах? Вам двоим! Вместе и... живые. О чем еще вы можете просить, верно? Уилбур смотрит на Томми, взгляд его полон решимости. Теперь их задача - просто выиграть время, чтобы Гоустбур или спасатели предприняли нужные шаги. Это ничтожное утешение, когда за это время может случиться столько плохого. Уилбур стоит на коленях, цепь вокруг его запястья не дает ему встать. Томми прислоняется к стене у подножия лестницы. Он не скован, что пугает его еще сильнее. Они находятся в главном зале, портал находится в нескольких ярдах позади Уилбура. — Хэй? Ты со мной, Томми? – Дрим машет рукой перед его лицом. — Ах, это не похоже на счастливое воссоединение братьев, которого я ожидал. Я думал, ты хотя бы поговоришь с ним, а не просто тупо уставишься в пространство. — ...Что? – Томми моргает, с тревогой оглядываясь на Дрима. Его голова раскалывается настолько, что боль отдается в затылке. — В последнее время Уилбур был гораздо более приятной компанией, – Дрим неторопливо подходит к Уилбуру, который смотрит на него с лютой ненавистью. — Видишь ли, я как раз объяснил ему твой маленький эпизод, который произошел с тобой ранее, и... интересные вещи, которые ты мне рассказал. – Дрим гладит Уилбура по голове, тот резко остраняется, но деваться некуда. — Не трогай его! – рычит Томми, прежде чем успевает остановить себя. Он пытается встать на неустойчивые ноги, но комната кружится; дабы ухватиться за что-нибудь, его рука тянется к стене, прежде чем он падает. — Томми! – Уилбур почти пытается встать, но даже если бы он смог, то вряд ли ему удаться сделать что-либо еще. Он ненавидит то, что беспомощен настолько, что даже не может быть рядом с братом. Томми на мгновение закрывает глаза, пока комната не перестает кружиться, а затем вновь сосредотачивается на Дриме. Мысль о том, чтобы попытаться защитить Уилбура, хуже любой шутки. Дрим смеется, отходя от Уилбура к Томми, глядя на него с чем-то почти похожим на любопытство. — А вот и ты, – дразнит он его, но теперь он звучит заинтригованно и высокомерно, - даже очарованным, - словно это тоже часть какого-то эксперимента. Томми не может сказать, действительно ли Дриму кажется, что снова контролирует ситуацию, или, может быть, он так далеко зашел, что лишь кружит вокруг, дабы выстроить фасад спокойствия. Дрим сбивает его с ног, тем самым легко возвращая Томми на землю; резкое падение выбивает из него весь дух. Потенциальные события пугают его сильнее, нежели чем пару синяков. — А вот и Томми, которого я видел раньше! Приятно знать, что этот надоедливый сопляк все еще где-то здесь. Не волнуйся, – Дрим наклоняется так, что их глаза оказываются на одном уровне. Эта маска так близко, что у Томми по позвоночнику пробегает леденящий озноб. Он хочет быть смелее. — В конце концов, я убью эту часть тебя. У нас есть все время мира, помнишь? Томми смотрит на Уилбура почти умоляюще. Он знает, что Уилбур сейчас не может видеть Гоустбура, но он хочет, чтобы брат сказал ему, что все будет хорошо. Уилбуру нечего ему предложить.***
— Смотри, Фил! Тропическая рыба! – Гоустбур перегибается через край лодки, смотря в воду. — Хотя лосося нет... — Это прекрасно, Гоустбур, – отвечает Фил не глядя. Он смотрит на Таббо, который остается впереди их группы, следуя указаниям Ранбу по карте. Таббо один, Ранбу плывет на лодке с Техноблейдом. Техно и Ранбу внимательно следят за Таббо, и Фил уверен, что если бы он оглянулся назад, остальные члены их группы сделали бы то же самое. Даже несмотря на такую группу, большинство молчат. Это странная процессия. Фил задается вопросом, чувствует ли Техно дежавю. Он должен был заметить, как они выстроились в линию, - они оба слишком хорошо знают войну. Они в строю. Возможно, Фил никогда больше не увидит эту схему движения, но динамика та же. Лодка Фила и Гоустбура находится справа под углом от Таббо, который остается во главе. Техно и Ранбу слева от него, а за ними под углом Сэм и Понк, так же как параллельно Сапнап и Квакити за лодкой Фила. Эрет и Паффи в одном ряду с Джеком и Ники, Эйчбомбом и Каллаханом, а также Бэдом и Энтом, занимающими заднюю линию. Странно чувствовать себя готовым к войне с одним человеком. Фил украдкой смотрит на Таббо. У него есть причина пообщаться с ним, помимо общего беспокойства. Одна мысль вертелась у него в голове с тех пор, как они с Техно прибыли в доки, и ему кажется, что Техно чувствует то же самое. Глаза Фила и Техно встречаются, между ними словно возникает взаимопонимание. Фил гребет немного быстрее, дабы оказаться наравне с Таббо. — Хей, Таббо, ты ведь можешь следовать указаниям Ранбу и немного поговорить одновременно, верно? – осторожно начинает он. — Думаю да, а что? Ты хочешь спланировать все заранее? – Таббо оглядывается на Фила, прежде чем вернуть взгляд на горизонт, ожидая появления зубчатой горы. — Эм-м, – Фил смотрит на Техно в поиске поддержи, но тот лишь пожимает плечами. — Что-то вроде этого. — Фил, не уверен, заметил ли ты, но у меня сейчас есть определенные приоритеты, так почему бы тебе просто не перейти к делу? – голос Таббо слегка повышается и становится резким, он решительно смотрит вперед. Фил насупился. Он просто должен сказать это, перестать искать способ полегче. — Знаешь, если мы... когда мы спасем Томми, он может быть... – Фил вздыхает, тяжело и устало. Присутствие Гоустбура позади него кажется более ощутимым. — Он не будет тем Томми, которого ты помнишь. Ты ведь понимаешь это, верно? – Фил хотел бы сказать это как-нибудь помягче, но это другого способа нет. Фил видит, как напрягается челюсть Таббо. — Я в курсе, – говорит он резко. — Хорошо, – бормочет Фил, прежде чем продолжить. Он не позволит Таббо уйти с темы. — Прошло... Прошло несколько месяцев. За это время многое может измениться. — Я понимаю. Фил беспомощно оглядывается на Техно. Вдвоем они без проблем справятся с любым сражение, но это? Беспрецедентно. — Эм, может, ты не хочешь слышать это от меня, но я думаю, Фил пытается сказать, что ты должен быть готов вернуть Томми, который... – Техно смотрит на Фила, который кивает в знак поддержки. — ...не совсем Томми. – Фил быстро качает головой. — Нет, эм, нет, не совсем так, – Фил бросает взгляд на Техно. — Скорее... – Фил смотрит вперед. Его сердце болит за холодную, ожесточенную версию мальчика, сидящую перед ним, о котором он начал заботится. Он никогда не знал Таббо, который не был бы изможден тем или иным образом, но этот подросток стал таким хладнокровным, когда Томми пропал, и со временем становилось лишь хуже. — ...тебе нужно быть готовым увидеть его с другой стороны. Таббо молчит какое-то время, продолжая смотреть на горизонт. Он чувствует вставший в горле ком, стараясь быстро его прогнать. Он кашляет, чтобы слова прозвучали твердо. — Я знаю, что он будет другим, ясно? Он был другим в Погтопии, и я знаю, что он изменится и сейчас, но он все еще мой лучший друг. – невысказанное: так что я все равно буду его любить. Фил кивает, понимая, что Таббо больше ничего не хочет слышать по этому поводу. Таббо уже достаточно натерпелся. Филу не нужно постоянно напоминать ему о том, насколько хуже может стать. Так или иначе, Ранбу отвлекает их от текущего разговора. — ...Эм, а где Гоустбур?***
Они должны были выиграть немного времени. Они не учли то, что оба останутся невредимы. — Не подходи к нему! Я тот, кто знает это- остановись! – Уилбур яростно дергает цепь вокруг запястья. — Прекрати! — Тогда расскажи мне что-нибудь, – вздыхает Дрим, имея наглость казаться заскучавшим. — Л-Ладно! Хорошо... – Уилбур пытается придумать какую-нибудь ложь, что-нибудь, дабы заставить Дрима сделать шаг к нему, а не к Томми. — Ч-Что ты хочешь знать? – жалкая попытка, Уилбур понимает это. Дрим вздыхает, делая паузу, словно ожидая от Уилбура большего. — Ты ведь знаешь, зачем он здесь, верно? – он раздраженно указывает на Томми. Уилбур переводит взгляд с Дрима на Томми, который остается прижатым к стене, словно он может погрузиться в нее, спрятавшись от Дрима. Вместо этого Уилбур спрячет его. — Уилбур, – Дрим щелкает пальцами перед лицом Уилбура. — Я задал тебе вопрос. — Я полагал, что он был риторическим, – сухо отвечает Уилбур. Дрим вздыхает, недовольно качая головой. — Даже сейчас ты все еще не знаешь, когда нужно держать язык за зубами. – пауза, дающая Уилбуру вставить ответ. Уилбур просто смотрит, с горечью и ненавистью. — Видишь ли, Уилбур. Томми здесь- не потому, что он что-то знает, я к тому, что он идиот- а потому, что ты слаб, Уилбур. Ты слишком привязан. Дрим бросает взгляд на Томми, наклонив голову так, словно решает, как его зарезать. — Может быть, я наконец-то оторву вас друг от друга. – Дрим снова достает свой нож. Скорее даже, кинжал, – чистый и блестящий, он словно и ждет, когда кровь покроет его лезвие. Томми не пытается бежать. Его ногти впиваются в черный камень под ним, он чувствует, как сердце колотится в горле; он словно парализован, не в силах закричать. Ему трудно говорить во время всего этого, любые привычные вспышки ярости или самозащиты, которые могли бы побеспокоить год назад, исчезли, и, возможно, это к лучшему, ведь Уилбур может говорить за них обоих. Томми не мог заставить себя дать отпор и в самый лучший день, и когда Уилбур рядом с ним на разделочной доске, все, что он может сделать, - это принять. — Подожди! Подожди- Дрим, пожалуйста! Пожалуйста, дай мне сказать! Я буду говорить- Остановись! Дрим, пожалуйста, пожалуйста, просто подойти сюда, я-я расскажу тебе, что произойдет- Только не делай ему больно! – Уилбур изо всех сил тянет за цепь, его ботинки скользят по полу, а рука болит от напряжения. Если бы он был сильнее, то сломал бы себе большой палец, чтобы освободиться; но все, что он может сделать, это в отчаянии протянуть одну руку вперед, словно каким-то образом он может оттащить Дрима от Томми. Дрим приседает рядом с Томми, дабы их глаза оказались на одном уровне. — Дай мне свою руку, Томми. Томми пытается прочесть что-то за маской, взвешивая варианты, словно у него когда-либо был выбор во всем этом. Вывод, к которому он приходит, вымученный и жестокий, но от этого не менее верный. Это произойдет в любом случае. Томми протягивает левую, с окровавленными ногтями, дрожащую руку ладонью вверх. Томми знает, что Дрим ухмыляется за маской, думая, будто он выиграл или что-то доказал Томми. Подобное всегда происходило по одной и той же причине. Дрим оставил дневник в сундуке, оставил нож в пределах досягаемости, оставил его развязанным, в то время как Уилбур остается в цепях, и вот теперь эта простая просьба. Дрим просто хочет проверить, насколько крепко он держит Томми на самом деле. На этот раз Томми не проваливает тест Дрима, и если бы он не был так измотан, возможно, Томми ненавидел бы себя за это еще больше. — Хватит- Остановись! Пожалуйста, не надо! Я сказал, что буду говорить- Дрим, пожалуйста! – Уилбур кричит, все еще дергая цепь из последних сил, даже несмотря на то, как она впивается в кожу, грозясь ее порвать. Он не может позволить Дриму причинить боль его брату прямо у него на глазах, он должен был спасти Томми. Все это время он был мертв, прикован к роли свидетеля, наблюдая за болью Томми чрез глаза Гоустбура, чрез ужасающие истории и пустой взгляд Томми. И снова Уилбур не может ему помочь. — Томми, пожалуйста! Что-то заставляет Дрима сделать паузу. Нож замирает над мягкой, хрупкой кожей под большим пальцем Томми. Дрим опускает руку Томми и снова поворачивается лицом к Уилбуру. — Хах, – Дрим, при всей своей жестокости, кажется, повеселел. Уилбур дышит все тяжелее, а запястье отзываются болью. Уилбур чувствует, как кровь сочится по разорванной коже, но он продолжает смотреть на Дрима с ненавистью, заглушенной отчаянием. Он ничего не говорит. Дрим подходит ближе и наклоняется к Уилбуру. — Хочешь кое-что узнать? Уилбур почти отстраняется, ожидая очередной удар. —...Что? – выдавливает из себя Уилбур, лишь бы внимание Дрима было направлено на него. Он не смотрит на Томми, лишь на эту чертову маску. — Говоришь прямо как Гоустбур. Уилбур ожидал чего угодно, но явно не этого. — Что? Дрим усмехается. — Ты говоришь прямо как Гоустбур. Не все время, конечно. В основном когда молишь о сохранении жизни Томми или вроде того. Говоришь прямо как он. – Дрим протягивает руку, возможно, чтобы заставить Уилбура снова посмотреть ему в глаза, либо пригрозить. — Это забавно, понимаешь? Ты такой же слабый, как и он- Уилбур ждал этого. Как только Дрим оказывается в пределах досягаемости, Уилбур накидывает цепь ему шею, увлекая за собой на землю, изо всех сил стараясь удержать человека более сильного и защищенного. Удивление Дрима прошло моментально, и он уже яростно сопротивляется. Уилбур только крепче давит цепью, отчаяние делает его сильнее; он тянет с такой силой, будто может оторвать ему голову. Он старается держаться позади него, чтобы Дрим не смог воспользоваться своим ножом, но он пытается. Уилбур вздрагивает, когда лезвие задевает его щеку, глубоко разрезая. Дрим пытается ударить его ножом через плечо, но Уилбур все еще держится. Томми вскочил на ноги в тот момент, когда Уилбур и Дрим оба упали на землю, однако он не сдвинулся с тех пор. Он с окаменевшим ужасом смотрит на Уилбура, борющегося с его мучителем на земле. Уилбур проиграет. Блять, сделай что-нибудь, трус, он проиграет- — Томми, беги! – кричит ему Уилбур, даже когда Дрим бьет его локтем в грудь; когда лезвие вонзается в тыльную сторону его руки. Хватка Уилбура на цепи ослабевает: она рвет его кожу, делая ее скользкой и трудной для удержания, однако он не отпускает ее, стараясь удержать Дрима на земле. Он не сможет удерживать его долго. Дрим оттягивает цепь от горла, но Уилбур будет сражаться до конца. — Томми, беги! Чары, сковывающие его, наконец разрушаются. Томми бежит к порталу. Ты не успеешь. Как и в прошлый раз, он схватит тебя и вытащит, сделает еще больнее- Мир начинает плыть. Томми успевает на долю секунды почувствовать облегчение, прежде чем вспоминает, кого он оставил позади.***
— Привет, Фил! — Господи боже... – Фил почти падает с лодки. — Гоустбур! Где тебя черти носили?! Гоустбур спокойно сидит в задней части лодки, будто никуда и не пропадал. — Не знаю, но там было интересно! Там были красивые рисунки на стене- — Это она? – прерывает его Понк. Все смотрят вдаль. Возвышающаяся, полу-разрушенная гора прорезает небо. Маяк и предупреждение. — Да, – Ранбу смотрит на нее со смесью адреналина и тревоги, молния словно бьется в его жилах. — Это она.***
Томми, будучи достаточно дезориентированным из-за вращающегося портала, удивляется, что не упал в обморок, стоило ему вступить в Незер. Горячий, сухой ветер налетает на него словно ударной волной, а под ногами горячий, крошащийся и неровный незерак. Здесь темно, но лава достаточно ярка, чтобы ослепить его. У него нет времени приспособиться к тому, что ждет его снаружи... он не помнит, когда был там в последний раз. Томми застыл на мгновение, у него есть секунд десять, если только Уилбур сможет его удержать. Он должен выбрать - бежать или прятаться? В этом есть свой ужас - знать, что он сам отвечают за свою судьбу- Любая из них может закончиться болью. Он слаб, путь слишком долгий, и он не знает, где он и куда бежать. Если он спрячется... помощь придет. Он научился ждать. Томми замечает, где незерак уклоняется в сторону, образуя небольшие пещеры. Он пускается бежать, левая нога болезненно дает о себе знать, когда он спускается по неровному склону; достаточно неровному, дабы порезать его босые ноги. На колебания нет времени: Томми, несмотря на боль, скользит вниз через незерак, протискивая свое худощавое, покрытое синяками тело, отталкиваясь, насколько это возможно. Незерак теплый. Тепло словно давит на него, душит; не настолько, чтобы обжечь, но все же ощущается даже болезненно после стольких лет холода и пустоты. Слышно жужжание портала. — ТОММИ! Томми прикрывает рот. Он дышит слишком тяжело, слишком громко. Все, о чем он может сейчас думать - Уилбур. Стены словно смыкаются, воздух слишком горячий, он не может вдохнуть его. Но он больше не слышит Дрима, однако это не заставляет его чувствовать себя лучше; почему он, сука, не может просто вдохнуть? Томми хнычет против собственной воли, закрывая рот обеими руками, уже не заботясь о том, что это еще больше затрудняет его дыхание. Все его мысли заняты собственной тишиной, он не может издать ни звука. Вот почему он не кричит, когда Дрим достает его оттуда, бросая на землю. — Серьезно, Томми, ты пытаешься спрятатьсяот меня? – издевательским тоном произносит он. — Тебе же лучше знать, сколько времени я потратил на то, чтобы научить тебя; сделать так, чтобы ты действительно чего-то стоил. Но ты все тот же жалкий, глупый мальчишка, который так и напрашивается на удар. Томми пятится назад, пока не ударяется о каменную стену, все еще задыхаясь от возвышающегося над ним Дрима. Он хочет, чтобы Уилбур был здесь. Он знает, что это ничего не изменит, но он все равно хочет этого. — Я уже не знаю, сколько еще тебе потребуется, чтобы понять, – продолжает Дрим, хватая Томми за руку и поднимая его на ноги. — Продолжай пытаться спрятаться, убежать от меня, стоить свои маленькие планы, – Дрим притягивает его ближе, ужасающая маска заполняет все поле зрения Томми. Каждое слово Дрима пронизано злобой. — Я всегда найду тебя.***
Они сидят в лодках какое-то время, Фил предлагает разведать обстановку. Он видит лишь сухую поросль и ветхие деревья, чудом выжившие под ветрами океана. Он предлагает остальным следовать за ним. Они медленно и осторожно взбираются на утес. — Ты... ты уверен, что оно там? Там нет поблизости пещеры? – спрашивает Бэд, с трудом опуская взгляд на водяную гладь, а затем снова смотрит на Ранбу, который идет чуть впереди. — Да, – Ранбу не волнует резкость его слов. Они уже так близко. — Ладно... понял, – вздыхает Бэд. Энт легко минует Бэда благодаря своей проворности, и, в общем то, кошачьих способностей. — Ну же, Бэд, неужели возраст дает о себе знать? – поддразнивает он его. Таббо остается впереди, Фил подает ему руку, чтобы он перебрался через склон утеса. Он идет вперед, оглядываясь по сторонам, ища какие-нибудь признаки Томми. Гоустбур добрался до вершины быстрее остальных, смертное тело ему не помеха. — Ооо, какой красивый вид! Смотрите, солнце садится! Таббо поворачивается, когда солнце косается горизонта. Здесь, наверху, одиноко. Нет ничего, кроме сухой травы, ветра и неба, пустого и всепоглощающего одновременно. Он задается вопросом, видел ли Томми когда-нибудь все это. Нашел ли бы он в этом покой. — Здесь кто-то был, – Фил указывает на землю под деревом. Среди сухих трав валяется разбитая стеклянная бутылка. Таббо отворачивается от солнца. Его желудок словно охватывает спазм, что-то между паникой и надеждой. Это больше не случайность или шанс, а уже что-то более осязаемое. — Эй, это мне напомнило кое-что, – Техно, следовавший чуть позади Таббо, потягивается, прежде чем открыть инвентарь. — Нашел это. В Логстедшире, – он протягивает Таббо сломанный компас и порванную бандану. Глядя на испачканную кровью, грязью и пеплом ткань, Техно на мгновение задумывается, стоило ли показывать это Таббо, тем более сейчас. В любом случае, уже слишком поздно. Таббо тупо смотрит на предметы, протягивая руку в ответ, словно хочет забрать их, но останавливает себя. — Ох. — Да-а, эм. Извини, – неловко произносит Техно. — Полагаю, ты сможешь подарить ему... новую бандану, верно? Таббо, кажется, все еще в оцепенении. Он просто смотрит на разбитый компас и бандану, словно не зная, что с ними делать. — ...ага. — Ну что ж! Это проблема на потом, – вмешивается Фил, когда остальная часть их группы заканчивает подниматься на утес. — Мне их...? – Техно колеблется еще мгновение. — Тогда я просто... просто оставлю их себе. Пока что. – Техно кладет их обратно в инвентарь с величайшей осторожностью. Он не знает, почему они так важны, и так же не желает признавать ноющий страх, что если все пойдет плохо, им, возможно, придется похоронить что-то еще. Таббо кивает. Ему плохо. Эта была не просто стеклянная бутылка в траве. А эта бандана принадлежала Томми. Она ничего не должна значить, не должна изменить его самочувствие, она не указывает на то, что он здесь, это всего лишь весточка из Логстедшира, но кровь... Таббо уже знал, что его ждет. Это его не испугает. Что бы ни случилось дальше, Таббо не сломается. Он здесь, потому что Томми нуждается в нем. — Куда теперь? – Таббо поворачивается к Ранбу. — Эм-м, – Ранбу обеспокоенно оглядывает утес. — Я... Я не знаю. На карте сказано... сказано, что в горе... — Ты уверен, что там нет ничего другого, Ранбу? – мягко спрашивает Ники. — Я... Я так не думаю, нет... — Мы могли бы разделится? Поискать что-нибудь? – предлагает Паффи. — Поискать рычаг или люк, – добавляет Сэм. — Думаешь, нам стоить рыться в прямиком в гору? – спрашивает Эрет. Голосов слишком много, и Ранбу просто беспомощно пожимает плечами. Он удивлен, что вообще смог затащить их так далеко. — Эй, ребята? – окликает их Квакити с вершины склона, спускающегося в полузакрытую пещеру под самым высоким пиком. — Как насчет чертовой дыры на самой верхушке? Они тут же все стягиваются к нему. Техно скользит вниз по склону впереди группы, из расщелен в пещере стекает вода, превратившаяся в лужи, а чрез нее отражается свет на ближайшие камни. Ботинки из незерита издают громкий звук, пока он направляется дальше по пещере. — Здесь никого нет. Можно спускаться. Таббо чувствует прилив ужаса от слов Техно, половина людей бежит вниз, чтобы присоединиться к нему, остальные идут чуть позади. Плеск от их марша разносится по всей пещере, и вода протекает вслед за ними по камням, заполняя собой тишину. Пусто. Таббо чувствует прилив паники. Здесь должно быть что-то еще. В полу на глубину блока вырезана буква «Х», освящаемая светокамнем. — Это редстоун. Обязан быть им, – нарушает молчание Сэм, внимательно изучая конструкцию, обходя вокруг черного камня. — Все остальное в пещере выглядит натурально. У кого-нибудь есть рычаг? – он наклоняется, чтобы осмотреть выемку в камне, где, похоже, когда-то что-то было вставлено. Каллахан подает ему рычаг. — О, спасибо, Каллахан, – Сэм смотрит на толпу, собравшуюся вкруг вокруг центра. — Возможно, вам стоит отойти. А может, даже выйти. Возможно это нечто может взорваться. Буквально. — Если бы Дрим хотел нас взорвать, он бы оставил рычаг, – говорит Сапнап, возможно, слишком уверенно. Все смотрят на него, и он неуверенно качается, теребя меч. — Наверное... Сэм пожимает плечами. — Ладно, хорошо. Наденьте броню. Хотя, возможно, вам стоит держать щиты наготове. Таббо остается, кажись даже, слишком близко, остальные отступают. Сэм опускает рычаг. Несколько человек вскакивают, услышав громкий, звенящий гул редстоуна и поршней. Затем часть пола посередине начинает опускаться. — Это лифт. Хм, – хмурится Сэм, глядя на то, как лифт опускается все ниже. — Давай, пока он не ушел слишком далеко, – Таббо спрыгивает на опускающуюся платформу, не давая шанса возразить другим. Он не собирается тратить время на то, чтобы поступить рационально, сделать паузу и все обдумать. Он больше не будет руководиться головой, его сердце все возьмет на себя, к черту последствия. По крайней мере, пока он не вернет Томми. — Возможно, мы не все уместимся, – отмечает Техно. Квакити лишь пожимает плечами, а затем следует за Таббо, Сапнап идет за ним. Другие спрыгивают на платформу до тех пор, пока она не опускается все ниже и становиться теснее. В узком пространстве появляется чувство клаустофобии; бронированные тела сталкиваются друг с другом. Последним спрыгивает Сэм, вздрагивая от легкой боли в лодыжках. — Ты чуть не ударил меня, Сэм, – ворчит Квакити, потирая локоть, которым Сэм врезался в него. — Прости. Нервы на пределе, Таббо ненавидит замкнутые пространства, но, по крайней мере, все люди, теснящиеся вокруг него, находятся здесь ради одной цели. Они все здесь, чтобы спасти Томми. — У кого-нибудь еще есть ощущение, будто мы спускаемся в ад? – спрашивает Джек. — Хороший метод поднятия настроения, Джек, – говорит Эрет. По огромной комнате эхом прокатывается множество вздохов и возгласов удивления. Они все кучкуются ближе к центру платформы несмотря на дискомфорт, ведь стен здесь нет, а спускаться еще долго. Зал огромен и определенно подходит для маньяка-эгоиста. Слева - коридор, уходящий далеко вперед, а справа - узкая лестница, ведущая к небольшому дверному проему. Таббо сходит с платформы еще до того, как она достигает земли, и бежит вперед, смотрит налево по коридору, где находятся таблички, рамки с предметами и даже то, что похоже на загоны для животных, но людей нет. — Я посмотрю, находится ли что-нибудь в Незере, – Сапнап направляется в сторону портала. — Что это за хуйня? – Квакити останавливается на пороге коридора сбоку. — Сапнап, подожди, посмотри на это- тут написано Бекерсон. И Марс. — Что? – Сапнап останавливается на полпути и бежит к нему. Таббо еще не поднялся по лестнице. Его отвлекает лужа крови и лежащая на полу цепь. Таббо вскакивает, когда чувствует руку на своем плече. Ранбу ничего не говорит, оставаясь рядом. — Знаете, пребывание под землей напоминает мне о чем-то. Правда, там все по-другому. Стены белые, или, может быть, серые, а не черные, – бесцельно дрейфует Гоустбур, не обращая внимания на мрачное настроение группы. По мере углубления в левую сторону зала, гул голосов становится все громче. — Здесь есть место для Фрэн, – обращается Понк к Сэму. — Что? – Сэм спешит присоединиться к ним. — Это пиздец, чувак, – Джек оглядывается по сторонам, уходя дальше в коридор. Бэд застывает у конца коридора. — Скеппи? – с неописуемым ужасом тихо произносит он. Они здесь ради спасательной операции, однако все же вынуждены сделать паузу. Никто явно не ожидал увидеть подобное. Техноблейд решает проверить Незер вместо Сапнапа, а Фил идет к лестнице с правой стороны зала. — Не ходи туда один, Фил! – предупреждающе кричит Техно. — Да, да, не суетись, приятель, – говорит Фил через плечо. — Я хочу пойти! – весело заявляет Гоустбур, поднимаясь по лестнице. — Таббо? – тихо спрашивает Ранбу у застывшего друга. Таббо открывает рот, чтобы заговорить. Его здесь не будет, верно, Ранбу? Он не может заставить себя сказать это. Поэтому он просто смотрит на кровь на полу.***
Томми открывает глаза и видит выложенной плиткой потолок. Он не пробыл в пустоте и мгновения. Походу, начинаешь учиться, хах? Не совсем радостная мысль, но, тем не менее, он испытывает некоторую горькую гордость за нее. Уилбур смотрит на него сверху вниз, протягивая руку. Он выглядит почти разочарованным, но не удивленным. Томми принимает руку помощи, а Уилбур подтягивает его к себе и обнимает. Томми задается вопросом, думает ли Уилбур о том же: как несправедливо, что они могут обнять друг друга только после смерти. — Спасибо за... – Томми слегка посмеиваться. — Спасибо за попытку, Уилл! Прошел ебаные двадцать блоков, прежде чем попытался спрятаться в пещере... надо было бежать дальше. Я такой, сука, тупой... Уилбур вздыхает, отстраняясь, думая, что в гневе он может обнять Томми слишком крепко. — Я даже не знаю, чего пытался добиться! Я просто- Я не мог... – Уилбур с трудом подбирает слова. — ...позволить ему отрезать мне большой палец без боя? – уныло предполагает Томми. — ...да, это. – Уилбур мгновенно остывает. — У тебя получилось! – Томми осматривает помещение. По полу разбросаны книги, в углу свернуто синее шерстяное одеяло, есть даже гитара. — Я знал, что ты сможешь, чувак! — Да... Да, думаю, получилось, – Уилбур не испытывает гордости за это. Он смотрит на стены, в которых он провел более десяти лет. Впервые за все это время они другие, покрытые синими чернилами от того, что сделал Томми. — Подожди, смотри... – Уилбур подходит к стене. — Его... даже его чертов почерк похож на мой, это пиздецки странно... — О чем ты? – Томми подошел к нему. — Смотри, Гоустбур написал ответ. Под сообщением Томми: Запомни эти цифры, Гоустбур! Они очень важны, и Таббо будет очень рад, если ты скажешь ему о них. Ответ: Хорошо! :D — ...это все? – Томми хмурится. — в смысле это все?... Он был здесь, Томми! Он видел координаты! Это- Это уже что-то. Это даже больше чем что-то! – Уилбур в мгновение ока словно оживает. — Интересно- Ладно, дай мне минуту, чтобы сосредоточиться, это трудно, но если я действительно постараюсь, я смогу собрать воедино то, что видит Гоустбур. Все замедленно и запутано, но... – Уилбур закрывает глаза, прижимая к ним ладони, пока не видит цвета. Томми удается сохранить молчание, хотя ему и норовит сказать что-нибудь, дабы заполнить тишину. — Они- Они на горе. Она... Она окружена океаном. Подожди- Томми, разве ты не сказал- — Это саванна? – взволнованно спрашивает Томми. — Да! Так они здесь, да?! – Уилбур даже подпрыгивает, поворачиваясь лицом к Томми с тем самым, давно забытым им блеском в глазах. — Это... Это хорошо, Уилл, но не знаю, заметил ли ты, – Томми широким жестом обводит станцию. — Они нас не достанут. — Да, но они точно могут добраться до Дрима! – смеется Уилбур. — Это- Томми, это мой самый большой прогресс за все тринадцать лет. Так что... я приму его! Томми закатывает глаза, но не в силах подавить ухмылку. — Ладно, ладно, тупоголовый оптимист. Можешь продолжать смотреть? Я знаю, что для нас все медленно и дерьмово, но я хочу знать, что, блять, происходит. Они оба знают, что это наивно и отчаянно. Поражение причинит боль несмотря ни на что, так что, на надежду можно уже и не растрачиваться.***
Фил осторожно входит в узкий коридор, держа щит наготове. Здесь есть два поворота в обе стороны, а чуть дальше - лестница, ведущая вниз. Фил видит стену из лавы, закрывающую один дверной проем, и рычаг рядом с ним. Он держит свой щит лицом к другому дверному проему, глядя через открытую железную дверь в библиотеку. Он чувствует запах дыма. Бумаги, которые лежали на столе, сгорели и исчезли. — О-о, библиотека! – Гоустбур углубляется в помещение. Фил не следует за ним. Томми и Дрима здесь нет. Рядом со стеной лавы есть кнопка. Фил делает пару шагов назад. — Кто-нибудь может прикрыть меня? Впереди два пути, я не собираюсь поворачиваться спиной ни к одному, – говорит Фил. Он не утруждает себя шепотом. Лифт был определенно достаточно громким, чтобы сообщить об их прибытии. — Я помогу, – Таббо покидает Ранбу, становясь вровень с Филом, его щит впереди, а топор Дрима в другой руке. — Так, – Фил нажимает на кнопку. — Я предполагаю, лава опуститься. Я пойду впереди. — Хорошо, – Таббо расправляет плечи и чуть крепче сжимает топор. Он не будет колебаться. Фил продолжает идти прямо. Впереди есть короткая каменная лестница, а потом лишь темнота. Фил не останавливается, но он напряжен, как пружина, любое движение - и он отобьет его щитом. В любой другой день, будучи таким безрассудным он точно бы не выжил. Лава опускается, и Таббо без раздумий оказывается в комнате. Он не был таким беспечным до всего этого. Здесь никого нет. Таббо чувствует очередной укол разочарованной паники. — Здесь ничего нет, Фил! – восклицает он, выходя в коридор. Затем он осматривает открывшуюся перед ним картину. Обсидиановые стены, один светокамень, кровать, раковина, даже кафедра. Таббо чувствует, как боль в груди усиливается. Его первая связная мысль - комната слишком мала. Томми бы возненавидел ее. Определенно. Таббо знает, что Томми ее ненавидел. Таббо не хочет думать о том, сколько времени Томми провел, запертый в четырех стенах. Эта комната создана для того, чтобы в ней кто-то жил. Каким-то образом это делает отсутствие Томми более ощущаемым: просто от осознания того, что несколько часов назад он стоял в этой самой комнате. Затем он видит цветы. Они давно засохли, и лишь несколько лепестков держатся на мертвом растении. Это маки. Чуть больше недели назад Таббо оставил маки на могиле Томми. Оу. Таббо, кажется, тошнит. Все эти месяцы, все те цветы пропадали, отправляясь прямиком в этот ад. Жестокая нить связывала его с Томми все это время. — О боже... – Таббо прижимает руку ко рту, прислоняясь к стене. Он не может сломаться сейчас. Он не имеет права пасть сейчас. Таббо делает глубокий, дрожащий вдох. Он выпрямляется и протирает глаза. Он смотрит на топор по имени Кошмар. Он пробьет им голову Дрима.***
— Они там! Они в горе- Черт возьми, Томми, там много людей, похоже, Фил проверяет коридор с комнатами, – Уилбур пытается передать Томми все, что может, но понять что он видит - трудно, не говоря уже о том, чтобы попытаться сказать это кому-то другому. Кое-как ему удается давать эти небольшие описания каждые несколько минут; это немного, но они с Томми держатся за них буквально как за жизнь. — Мы сейчас в ебучей библиотеке, ну конечно. Бесполезный призрак, – бормочет Уилбур. — И... – Уилбур открывает глаза и тупо смотрит на синие чернила перед собой. — Уилбур! Уилбур, что такое, что случилось? – Томми тревожно кружит вокруг него, его отчаянная надежда - вещь хрупкая, и он словно ждет, когда Уилбур скажет ему, что она разбилась. Уилбур молчит еще с минуту, и Томми не может понять, пытается ли он увидеть у Гоустбура больше или что. — Уилл, да в чем дело?! — Ничего- это... – Уилбур качает головой, словно выходя из ступора, или, скорее, из головы Гоустбура и возвращается в свою собственную. Он смотрит на Томми. — В том-то и проблема, что буквально ничего. Этот идиот не хочет выходить из библиотеки, поэтому я не могу видеть, что происходит.***
Таббо возвращается в коридор, в другом проеме он видит книги и Гоустбура, встречающего его у двери. — Фил? – Таббо проходит мимо него и направляется вниз по лестнице, Гоустбур следует за ним. — Таббо, подожди! – Фил пытается загородить дверной проем, но к тому времени уже слишком поздно. Тусклый свет факела достаточно ярок, чтобы осветить кровь на обсидиановом полу; их тени мерцают, словно вздрагивая от чего-то на земле. У Гоустбура нет тени. И, конечно, он не может понять то, что видит сейчас, а Таббо... — Таббо, я понимаю, но его здесь сейчас нет, так что... Ты должен подняться обратно, – твердо говорит Фил, аккуратно положив руку ему на плечо. Таббо пытается протиснуться вперед. — Пожалуйста, приятель, ты не должен видеть этого- Таббо плевать: он проносится мимо, нащупывая в инвентаре факел. На свету выглядит не лучше. Если другая камера казалось маленькой, то здесь он чувствует себя словно в гробу. Дело не только в крови- хотя ее слишком много, она разбрызгана по полу и стекает по стенам- дело в обсидиане. По всем стенам видны отчаянные, ногтевые царапины. Таббо медленно оборачивается, позволяя каждой детали этой комнаты проникнуть в него, как яд в рану. Над подобием двери больше всего царапин. Таббо не уверен, что является причиной - нужда в воздухе или свете, для которого Томми, вероятно, стер пальцы в кровь, пытаясь пробить путь наружу. Следы от ногтей выглядят почти белыми на фоне обсидсана; белые и красные линии, расположенные под углами дверного проема, как стрелки, дразняще указывающие на единственный выход. Таббо рвет на и без того уже окровавленный пол.***
— Серьезно? И это все? – насмешливо спрашивает Томми, пытаясь скрыть тот факт, что Уилбур начинает его пугать. — Уилл, мне кажется, что мы вместе прошли через достаточно дерьма, чтобы ты перестал мне врать. — Я не вру, не волнуйся, – Уилбур поворачивается к нему лицом, кладя руки ему на плечи. — Слушай, когда- когда мы выберемся отсюда, ты, возможно, увидишь что-то страшное, окей? И-и сейчас мы не знаем, что может произойти, поэтому я просто скажу сейчас кое-какую херню, не злись на меня, хорошо? — Что за хуйню ты несешь- — Томми, дай мне минуту, пожалуйста, – намеренно и отчаянно перебивает его Уилбур. — Я тебя люблю, окей? Ты мой брат, и я люблю тебя, и я так горжусь тобой, Томми. И- И я прошу прощения. За все. В изумлении Томми безмолвно смотрит на него лишь мгновение, прежде чем покачать головой. — ...Мы возможно отсюда вообще не выбираемся, Уилл, почему ты так себя ведешь? — Эй, не говори так, Томми, – Уилбур подходит ближе, глядя на него с такой уверенностью, что Томми не может не довериться ему. — Все будет хорошо. Они придут. Я обещаю. — Почему ты говоришь это дерьмо? – Томми пристально смотрит на него, словно пытаясь прочесть что-то за этими карими глазами. — Почему ты... Почему ты плачешь, Уилл? Уилбур быстро вытирает лицо, улыбаясь. — Я просто счастлив, Томми. Я счастлив, что мы сможем вернуться домой.***
— Сделай глубокий вдох, приятель, – Фил поглаживает Таббо по спине, голос его мягок, успокаивающий. — Нам нужно выбираться отсюда, хорошо? Давай, мы поймаем его, давай двигаться дальше, окей? Гоустбур вмешивается в эту ужасающую сцену, хлопая Фила по плечу. — В библиотеке что-то есть, Фил! Я не могу вспомнить, что это, но думаю, что это для тебя! Фил резко поворачивается к нему лицом. — Томми? Таббо снова выпрямляется, глядя на Гоустбура с отчаянным, злобным энтузиазмом. Гоустбур шаркает полупрозрачными ногами по обсидиану. — М-м, нет, я почти уверен, что это не Томми.***
— Давай я... Давай я проверю еще раз, не покинул ли Гоустбур библиотеку, – Уилбур быстро отворачивается. — Нет, Уилл, подожди- — Он не сказал им блядские координаты, Томми! – резко говорит Уилбур. — Блять- прости, просто... он до сих пор им не сказал. Полагаю, он все еще помнит, где-то там в своей голове, но он никому не сказал. Это отвлекает Томми на мгновение. — Блять- но я сказал ему передать Таббо, и он передаст, верно? — Я не знаю, дай мне сосредоточиться, я должен увидеть-***
Таббо возвращается в коридор. Он смотрит на Техноблейда, вернувшегося из Незера, желая услышать хоть что-нибудь. Техно просто качает головой. Таббо прислоняется о стену рядом с лестницей и сползает на пол, не зная, что всего несколько часов назад Томми был здесь. Ранбу снова рядом с ним, смотрит в коридор напротив, где остальные все еще шокировано осматривают трофеи Дрима. — Его здесь... – тихо начинает Ранбу, как будто Таббо даже не нужно этого слышать. — Его здесь нет, да? Они оба словно тонут сейчас. Чувство вины, ужаса и потери, словно шум в ушах хоронит любые мысли, кроме одной: Как ты мог потерять его, как ты мог потерять его, как ты мог потерять его-? — Ну же, Фил! Я уверен, что это важно, пожалуйста, просто проверь библиотеку ради меня... – Гоустбур по-прежнему уговаривает Фила. — Блять- Хорошо, Гоустбур, я буду там через секунду- — Иди без меня! Кстати о важном, я только что кое-что вспомнил! – Гоустбур летит вниз по лестнице, присоединяясь к Таббо и Ранбу. — Могу я поговорить с тобой, Таббо? — Гоустбур, пожалуйста, сейчас не самое подходящее время, – устало вздыхает Ранбу. Он не может заставить себя быть грубым с призраком, однако незнание не оправдывает вреда, который может причинить Гоустбур просто своим существованием. — Ах, хорошо. Ну, тогда я запишу это на потом.***
— Да! – Уилбур подпрыгивает, вскидывая кулаки в воздух. — О, слава, сука, богу- Он... Он записывает координаты, они на бумаге, это- это уже что-то, да? — Он- Почему бы ему просто не сказать Таббо? Где Таббо, Уилл? – Томми все еще кружит вокруг него словно маленький ребенок, жаждущий внимания своего крутого старшего брата. — Да хуй его знает, он- Какого хуя- а впрочем, может это и сработает, наверное- — Что, что?! – Томми вот-вот начнет его трясти. Уилбур раздраженно расхаживает по комнате. — Он вложил записку в его гребаную руку, но ничего не сказал, этот ебучий призрак сводит меня с ума- — Но ведь она у него, верно? – Томми внимательно следит за Уилбуром.***
— Окей, на потом! – громко шепчет Гоустбур, кладя в руку Таббо маленький листочек. Таббо продолжает смотреть на кровь, сминая бумагу в руке. Ты не можешь сдаться. Не можешь. — Хм, думаю, это важно, может быть даже важнее чем то, что для Фила в библиотеке, прости, я не помню, Таббо... Место, где я получил эти цифры, было очень милым... – продолжает бормотать Гоустбур, не замечая свою невольную аудиторию. — Подожди, – моргает Ранбу. — Цифры, Гоустбур, какие цифры? Гоустбур смотрит на него с улыбкой, направляясь к лестнице. — А вот и ты, Фил! Ты нашел его!***
— Да! – Уилбур плюхается на скамейку вдоль задней стены. — Блять, наконец-то- этот высокий полу-эндермен спросил его об этом, – Уилбур выглядит так, будто с его плеч сняли груз. — У них есть координаты. — Так, окей- Ну, мы не знаем наверняка, но это уже что-то, это... Они могут проследить за ним, так? – Томми словно пытается убедить самого себя. Уилбур поднимается на ноги и крепко обнимает Томми. Томми обнимает его в ответ, зарываясь лицом в плечо Уилбура. — Да, Томми. Это что-то. Надежда. И не только для него.***
Фил возвращается из коридора. Он несет тело. Таббо ненавидит, что первая его реакция - облегчение. Это не Томми.