Пьяные клятвы

POV Мью.       — Дом хороший, Мью. Такой просторный, удобный и создаёт ощущение домашнего уюта. И вот мы с твоим отцом подумали, что ты будешь жить в комнате, похожей на спичечный коробок, где тебе будет неуютно, — небрежно говорит мама, бродя по дому.       — Прекрати дразнить, мам, — хихикнул я.       Она дразнила нас с Галфом с тех пор, как мы вернулись от доктора. Сейчас мы дома, Галфа выписали, так как его состояние сейчас стабильное, как и моё сердце. В тот момент, когда доктор сказал мне, что Галф потерял нашего ребенка, мой мир рухнул, и я не знал, как смотреть Галфу в лицо после этого. Я сидел и плакал. Внезапно из ниоткуда передо мной появились мои родители, и я просто больше не мог себя контролировать. Я плакал, обнимая маму и рассказывая им, что случилось. Выслушав меня, она попросила отвести её к врачу, на что я ответил, что больше нет смысла с ним разговаривать, так как всё не в наших руках. Но она не слушала и была настойчива, поэтому я отвёл их к врачу и представил как своих родителей, потому что они врачи, а врач, который проверял, знает их.       Моя мама попросила у него отчёт о состоянии Галфа, и она была смущена, увидев его. Она спросила его, почему он сказал мне, что у Галфа был выкидыш, когда отчёты показывают, что состояние Галфа стабильное и все нормально. Доктор забрал отчёт обратно и с удивлением проверил еще раз. И именно тогда он понял, что совершил ошибку. Он извинился за то, что перепутал имя и дал мне неверную информацию. В тот момент я был так рад и чувствовал, что меня вернули к жизни, что даже не рассердился на него. Моя мама читала ему лекцию о его невежестве и о том, каким не должен быть врач. Она была готова подать на него в суд, а он умолял её не делать этого. Затем вошла медсестра и сказала, что Галф проснулся и просит врача.       Мы все направились в его палату, и мне так не терпелось его увидеть. После того, как он отругал врача и ударил его, мы, наконец, покинули больницу и вернулись домой. Мама дразнила его по поводу нашего брака и того, как он называет меня муженьком, а меня, что я скрывал это от них. Она не сердится на нас, потому что, возможно, как мать, она понимает.       — Ты заслужил это, потому что скрывал от нас свой брак, Мью. Твоя мама будет помнить это и дразнить тебя даже спустя десять лет, — говорит папа, качая головой.       Мы втроем возвращаемся, и пока родители сидят на диване в гостиной после того, как я заканчиваю показывать им дом, я иду на кухню и приношу им немного сока. Я даю каждому по стакану и сижу, пока они пьют. В этот момент Галф спускается по лестнице. Он подходит и садится рядом со мной, как будто пытается спрятаться от моих родителей. Я улыбаюсь и держу его за руку, чтобы он почувствовал себя лучше и расслабился. Он, кажется, нервничает рядом с ними после того, как рассказал им о нас. Хотя родители приняли наши отношения и не против нас, он кажется сдержанным, когда находится с ними в одной комнате. Ему не нужно беспокоиться или напрягаться. Не хочу быть самодовольным человеком, но мои родители — самые понимающие люди. Они понимают людей и их ситуации. Они очень крутые!       — Не нервничай так рядом с нами, Галф. Она просто дразнит тебя. Чувствуй себя комфортно с нами, — говорит папа Галфу, ставя стакан на стол после того, как допил сок.       Мама смотрит на Галфа и наблюдает за ним несколько минут.       — Галф, — зовёт она его, и он смотрит на неё, — мы понимаем вас и также принимаем ваши отношения. Я дразнила вас, ребята, потому что это было мило. Как сказал мой муж, чувствуй себя комфортно рядом с нами. Ты уже знаешь нас и был у нас в гостях, это не значит, что наше отношение к тебе поменялось.       Мама говорит без поддразниваний. В её голосе слышна такая глубина, когда она говорит это со всей серьёзностью. Она знает, когда дразнить, а когда быть серьёзной.       — Хорошо, тётя.       Мамины слова заставляют Галфа расслабиться. Мама кивает с улыбкой, на что Галф улыбается ей в ответ.       — Итак, теперь, когда всё улажено и Мью хочет официально выйти за тебя замуж, можем мы познакомиться с твоими родителями? Мы поговорим с ними и назначим дату, — предлагает мама, и я чувствую, что Галф снова начинает нервничать при упоминании его родителей.       Это заставляет меня нахмуриться. Я никогда раньше не беспокоил Галфа о его родителях, и он также ничего мне о них не рассказывал, в отличие от меня. Я понимал, что, может быть, ему нужно время, а может он не был готов представить меня им даже как друга. Я решил подождать, пока он не возьмёт меня по собственному желанию. Но теперь он впадает в панику при упоминании о них, разве у них нет хороших отношений? Или его родители жестоко обращались с ним? Или они не беспокоятся о нём?       — Что-то не так, Галф?       Не только я, но и мои родители чувствуют, что с ним что-то не так, потому что мой отец спрашивает его.       Галф некоторое время молчит, и мы с родителями в замешательстве обмениваемся взглядами. Мы ждём, пока он ответит. Через некоторое время он вздыхает и смотрит на нас, прежде чем начать говорить.       — Мои родители всегда заняты на работе, из-за этого мы не проводим время вместе. На самом деле им на меня наплевать. Хотя мы жили в одном доме, я всю свою жизнь чувствовал себя одиноким. Они даже не спросили меня, почему я ухожу из дома, когда я уехал жить к Мью. До сих пор они ни разу не позвонили мне, чтобы узнать, где я и как я. Честно говоря, для них не имеет значения, есть я или нет. Всё, что для них имеет значение, — это их бизнес.       Всё это стало для нас шоком, когда он рассказал о своих родителях. Для любого ребёнка родители — это всё. Это те, кто заботится о ребёнке, присматривает за ним и беспокоится о нём, даже когда ребёнок достигает возраста, когда он может жить самостоятельно. Вот насколько сильна и безусловна родительская любовь. Но для Галфа жить так, как будто он один, даже когда у него были родители, — это то, через что не должен проходить ни один ребёнок. Я не знаю, через что он прошёл, и я не могу понять боль, которую он перенёс, потому что у меня были самые лучшие родители, которые всегда думают обо мне.       Мама встаёт со своего места, подходит и садится рядом с Галфом. Держа его за руку, она говорит:       — Нам жаль это слышать, Галф. Хотя твои родители не справились со своими обязанностями, ты не должен делать то же самое. Ты собираешься выйти замуж и стать родителем, ты должен сообщить им о том, что происходит в твоей жизни. В конце концов, то, как они реагируют, нас не касается, это их дело. Если ты хочешь, мы пойдём с тобой, или если ты хочешь пойти один, это тоже прекрасно.       Услышав слова мамы, Галф на мгновение замолкает.       — Спасибо, тётя.       — Не нужно благодарить, Галф. Знаешь, поскольку ты с Мью, ты тоже стал нашим сыном, как и Мью. Что бы ни случилось в доме твоих родителей, помни, что мы всегда рядом. Если они тебя не примут, то мы будем твоими родителями.       Он обнимает маму и плачет. И мы позволили ему. Лучше выплеснуть всю боль. Мама гладит его по спине, утешая. Через некоторое время он перестает плакать и вытирает слёзы.       — Я не могу пойти туда один, это придаст мне смелости, если вы будете со мной, — говорит нам Галф.       — Хорошо, завтра мы пойдём к твоим родителям и поговорим с ними, — предлагает папа, и Галф кивает ему.       Завтра я наконец-то увижу его родителей.