Свиток Бодхидхармы

Говорят, что со временем пленники соглашаются с тем, где живут и как существуют. Я видел многих отчаянных людей в храме Лин Куэй, я сам слыл отчаянным парнем. Месяцы летели как шальные – наше обучение среди простых мальчишек усложнялось, становилось похожим на вечные бои гладиаторов. И наградой был сон или пища. И мы, жалкие худые дети, радовались своим победам и награде, которая по существу не улучшала нашу жизнь, а только давала призрачную надежду, что завтра будет новый бой. Конечно, у нас были моменты затишья, когда наставникам требовалось от нас не только послушание, но и ум. Как оказалось, я был единственным в группе, кто умел читать и писать. И когда это обнаружилось, наставники прекратили избивать меня. На смену побоев пришло вечное обучение – древние тексты, мантры, зубрежка непонятных мне отрывков на санскрите и вечные свитки, похожие на сказания о несуществующих мирах. Это было моим единственным развлечением, моим спасением от жестокости, которую главный наставник храма пытался культивировать в моем сознании. Я подолгу сидел под старой сухой сливой и вчитывался в тексты о мирах, где происходили самые невероятные вещи – демоны, четырехрукие монстры, кентавры с бараньими головами, принцесса-воин и наследница трона, и Смертельная битва, дававшая право победителю жить вечно. - Би-Хан, подойди. Голос мастера Когтя вырвал моё увлеченное сознание из сказочного мира свитков, я приподнял голову и заметил, как немолодой мужчина склонился надо мной. Учтиво поклонившись, я отложил свиток в сторону и приготовился слушать. - Скажи мне, мальчик, твой ли брат попал к нам вместе с тобой? Когда мы… - учитель сделал паузу,словно подбирал правильные и не обидные слова, - …когда мы нашли тебя, с тобой был младенец. Это тоже сын Шуан Лонга? Я поджал губы. Имя моего отца действовало как самый болезненный триггер. Это из-за него я здесь! Из-за него меня разлучили с братом, заставив нарушить обещание, которое я дал своей матери. Но что если моего брата выбросят, как беспородного котенка? Что если его постигнет участь тех детей, которые не смогли выжить будучи простыми людьми? Я не знал наверняка, является ли мой брат демоном, и в глубине души я молился, чтобы он не стал таким же монстром как я. Но голос белой тигрицы звучал в моей голове, и я будто слышал как она угрожающе рычит на меня. - Мой брат – демон, мастер Коготь. Я уверен в этом. Старик выразительно приподнял одну бровь, потом пригладил свою седую бородку и спокойно промолвил: - Это…очень хорошо, мой мальчик. Так как твой брат серьезно болен. Мастер Игла занимается всеми младенцами, которые попадают в храм, но твой брат оказался слишком слаб, чтобы жить здесь. Моё сердце пропустило удар. Почему мастер говорит о Куай Лиенге в прошедшем времени? Почему он спрашивает у меня обо этом только сейчас, когда прошло почти более полугода с того дня как нас разлучили. Но мудрый старик заметил страх в моих глазах и поспешил обнадёжить меня. - Всё хорошо, ученик. Я сделаю так, чтобы его перевели в лучшее место в храме. Его исцелят, обучат. Из него выйдет первоклассный воин. Твоему брату отныне ничего не угрожает. Но только в том случае, если ты сказал мне правду. - Это правда, мастер! – с жаром выпалил я, страшась потерять единственную надежду спасти своего брата. Сама мысль остаться в этом мире одному была для меня ужаснейшей пыткой. Я был готов на всё, только бы Лиенга вылечили. - Что ж, Би-Хан, я сделаю всё так, как дОлжно быть. Ступай. Я выбежал из Храма, по пути растирая слёзы по впалым щекам – я думал, что это моя вина, что брат заболел, а я даже не мог навестить его. Слезы ярости и отчаяния! Да, Мрак, тогда я был полон чувств и эмоций, сожаления и сострадания. Будучи невинным ребенком, я осознавал, насколько отвратительна жизнь в пасти этого зловонного места. Я не мог долгое время вспомнить ничего из того, что вижу сейчас перед своими глазами. Будто ты копаешься в моей душе, как в своем кармане! Я не хотел бы оправдываться перед тобой за это! Но… В тот день, я ощутил, что мир вращается только вокруг сильных людей, таких как мой наставник, которому ничего не стоило спасти жизнь одного ребенка. Мастер Коготь сдержал своё слово, а я… Я стал заниматься усерднее – я тренировался больше всякого мальчишки, приходил самым первым уходил последним. Даже мастер Гонг Чу проникся уважением к моим стараниям и переломанным рукам. Однажды он изрёк фразу, которая потрясла мой детский ум. - Ты далеко пойдёшь, змеёныш, чертовски далеко! Твой дух полон силы, которая берёт своё начало из самых нижних кругов Преисподней. Демон. Проклятый. Рожденный, чтобы приносить страдания всем тем, кто ему дорог. Я осознал это только когда минуло три года. Марк и я сдружились, мы часто тренировались вместе и только ему я доверял то искусство, которое осваивал по свиткам. Он сидел верхом на ветке старой сливы и важно покачивал головой, наблюдая за каждым моим движением. Я повторял комплексы тигра и дракона с решимостью и ожесточенностью, и вокруг меня витали снежки, танцевали, белыми мотыльками опускаясь на плечи. - Наш перевод в другую группу задержался из-за ошибки наставника. Я остановился, замер, не веря в его внезапные слова. - Что это значит, Марк? - Мои братья – все погибли в обвале в горах. Некий наставник убил их. Всех до одного. Нас было шестеро водных демонов. Теперь осталось два. Я и тот убийца. - Не мог наставник убить своих учеников. Это глупо. Даже Гонг Чу, хоть и калечил нас, но я ни разу не видел, чтобы он хоть кого-то из нас убил. Ты ведь знаешь, что выживают только самые сильные. Видимо, твои братья были не настолько сильными, чтобы выжить. Это мог быть обвал, плохо выполненная миссия. - Ты идиот, Хан. Ты ничего не понимаешь. Они были моей семьёй… Он спрыгнул с дерева ловким зверьком и, засунув руки в карманы, пошёл в сторону общих казарм, а я смотрел на низкое серое небо, которое решало вот-вот проронить серебристые слезы дождя. Весной я чувствовал себя куда лучше, чем летом. Как оказалось, чем больше росла моя сила, тем более бесполезным я становился в жару. Мастер Коготь подарил мне специальную флягу с символикой криомантов – древнего народа, который когда-то по легенде жил неподалёку от храма. Я хранил эту флягу всю свою жизнь! Она и сейчас со мной – не раз она спасала меня в Аду, в чужих краях, в ситуациях, когда я думал, что не выживу. Марку очень нравилась эта фляга, и я понимал почему – показав её на кухне, можно было легко получить порцию рыбы или хлеба. Эта фляга означала, что я был причислен к какому-то мифическому элитному клану, о существовании которого я даже не знал. Как позже выяснилось, эта была фляга моего отца – Шуан Лонга. Мастер Коготь взял с меня обещание, что я буду всегда и везде ходить с ней, и что бы со мной не случилось, не снимать её с пояса и не забывать наполнять её водой. Я не совсем понимал причину, по которой мне давались такие жесткие наставления, связанный с куском какой-то жестянки. Но когда наступило лето, я впервые осознал всю важность наставлений моего мастера. - Встать! Выродок, как же ты меня, кусок мороженного мяса, задолбал! В строй живо! Держать темп! Старшие воины. Иногда они приходили к нам в качестве назидания, чтобы мы смотрели на них, на их тела и мышцы, и мечтали стать такими же. Они не имели мастерских степеней, но были достаточно сильны, чтобы показать нам, подросткам, что такое настоящие испытания. Лето было для меня персональным адом на протяжении всех девяноста дней. Забеги в масках Лин Куэй по жаре на пятнадцать километров; при нашем скудном питании, выживали и добегали до финиша только самые сильные и упорные. Свои первые маски Лин Куэй мы получили в двенадцать лет. С этого момента все наши лица скрывались под ними, как предполагалось, до конца наших дней. За самовольное снятие маски в присутствии остальных членов клана нещадно пороли, сажали в карцер, заставляли заниматься грязной работой по чистке нужников. Словно наставники пытались внушить нам, что наши личности не имеют теперь никакого значения – мы все Лин Куэй,. Забрать у нас человечность, скрываемую за этими масками, постепенно давая привыкнуть к мысли, что мы демоны – не люди, вот каков был главный план Грандмастера. И каждый божий день мы надевали их в четыре утра, совершали мучительные пробежки перед завтраком, и снимали их только в общей столовой. Мы выглядели будто бойцовские псы в намордниках, каждый в одинаковом, чтобы никому не доставалось никаких привилегий. В масках было жарко, на подбородках тут же образовывались кровоточащие ранки от содранной кожи. Но снять маску мы не имели право. Измученные долгим бегом, жарой и нехваткой кислорода, мы падали, как кузнечики, которым жестокая рука отрывала лапки, чтобы позабавиться и насладиться мучениями кривляющихся существ. Молодые наставники ставили нас на ноги и снова пинками заставляли бежать. Я упал почти перед самым финишем, не добравшись до поворота за горной узкой тропой. Во рту всё пересохло, я заученным жестом потянулся к фляжке, но с ужасом обнаружил что она была пуста. Страх немедленной расплаты за свою слабость и падение настиг меня, когда высокая фигура в светло-коричневой форме направилась в мою сторону. Молодой воин из западного крыла с гадкой улыбкой садиста медленно шёл в моем направлении. Я попытался встать, безуспешно отжимаясь ослабшими руками от земли, но голова кружилась и гудела сотнями колоколов. Только в тот миг я осознал, как для криомантов необходима вода – это была наша жизнь. Марк почти поравнялся со мной и я видел, как он силился справиться с эмоциями чтобы помочь мне – морща лоб, и принимая какое-то неожиданно трудное для себя решение, он вдруг внезапно упал неподалеку от меня. Я знал, что это он сделал нарочно. - Открой флягу! Быстро! Я мгновенно отвинтил жесткое горлышко крышки и незаметно для приближающегося воина в серой форме тонкая струйка воды потекла прямо ко мне. Я поймал её как змейку в свою флягу и, как только хвост водяной змеи скрылся, тут же осушил содержимое. Силы пришли ко мне в зверином крике и, внезапно вспыхнувших синими ледяными просветами, глазах. Я рывком поднялся перед молодым наставником и не менее сильным движением поднял своего товарища на ноги. Мы невозмутимо продолжили свой путь. Вечером я и Марк долго обсуждали тот факт, что криоманты совершенно бесполезны как воины в такую жару. В тот же вечер меня забрали в лазарет – перегрев, бред, температура. Я лежал на кровати и думал о брате. Ему уже четыре, и он возможно забыл меня. Боги были на моей стороне. Как только пошли дожди, я пришел в себя и вернулся к своим ежедневным обязанностям как послушник Лин Куэй. Мастер Коготь долгое время избегал разговоров о брате, и я подумал, что это означало для меня только одно – его больше нет в живых. - Завтра тебе дадут кодовое имя. Своё истинное имя ты должен забыть, мой мальчик, - тихо сказал мастер Коготь в конце дня. - Кодовое имя? Кто даст мне его? Мастер Коготь невесомо оттолкнулся от стены, он умел передвигаться бесшумно как кошка и осторожно будто змея. - Завтра вы впервые увидите Грандмастера.. Он даст имена только тем, кто готов выжить, кто отдаст за Лин Куэй свою душу. Я так тебе скажу, мой мальчик, этот мир никогда не был справедлив к демонам. Тебе нужно понять, что всегда перед твоими глазами должна стоять некая высшая цель или благодетель. Если ты проиграешь завтрашний бой, то твой брат будет обречён. Он живёт пока ты жив. Таков договор с Грандмастером. - Мой брат…ЖИВ?!! Я не верил своему счастью! Словно надежда вернулась ко мне как жизненная сила с глотками той самой воды, которой поделился со мной Марк. Я был счастлив настолько, что с охотой дал слово своему мастеру, что не проиграю ни одного боя. И выстою даже против самых сильных воинов. «Посмотрим», - скупо отозвался тогда мой наставник и в его голосе я слышал сожаление и печаль. За пару лет в храме я привык сражаться каждый день. Мои костяшки на руках укрепились, мой пальцы легко дробили гальку, а ноги и руки ломали человеческие кости без особых препятствий. Я научился обманывать своих соперников, научился с помощью криокинеза укреплять ударные поверхности. Я изучил множество приёмов, кое-что подсмотрев у Марка и выпытав у него некоторые хитрости аквамантии. Я был готов к посвящению в младшие воины храма. Уверенный и наполненный решимости драться за жизнь своего маленького брата, я сжимал свои кулаки, обмотанные веревками, и думал только о том, чтобы поскорее закончить три боя. Меня словно дикого горного льва держали в темной камере, которая являлась коридором между нашим блоком для послушников и миром, где обитали настоящие воины Лин Куэй. Я не ощущал страха или волнения, я думал, что там за этой глухой грязной заслонкой стоит мой брат. Он ждёт, мы встретимся и нас больше никогда не разлучат. Мастер Коготь позаботился о том, чтобы я всё время держал контроль над своими эмоциями, он хорошо обучил меня и дал строгий наказ – не сметь бояться. Мои способности блокируются сознанием, если я испытываю страх или сомнения, так что, что бы я не увидел на арене, я не должен на это реагировать. Звук повернувшегося в замке ключа заставил моё сердце вздрогнуть, руки тут же покрылись коркой льда, и я поморщился от такой неприятной и истощающей тело боли. Свет забил в глаза, ослепляя, и там на небольшом плацу по кругу стояли старшие воины. Кто-то улыбался, кто-то хмурился – было сложно понять их истинные эмоции. Маски, не такие как у кандидатов в воины – у всех маски того цвета стихии, к которой они принадлежали. Я вышел на край этой импровизированной арены, как внезапно на меня налетел мой противник. Это был волк, худой и злобный. Он недальновидно вцепился в мою руку, желая разорвать её, но вместо этого лишь злобно заскулил от боли. Лёд не так-то приятен на вкус. Я ухмыльнулся. Так значит против меня выставили пса? Что ж, наставник рассказывал мне про оборотней и я неплохо изучил их анатомию. Волк же с ужасом осознал с кем ему придётся сражаться и его напуганные желтые глаза заполнились от страха черным озером звериного зрачка. Шерсть на его теле встала дыбом. - Не честно! Не честно! – лаял он, выбирая угол для новой атаки. Я не стал медлить, а использовал несколько простых провокаций и приемов, чтобы сблизить дистанцию между нами. Волк остерегался и старался уйти по краю арены, пока кто-то из старших воинов не вернул его пинком на середину. Бой был коротким. Оборотень, в желании свалить меня на землю, прыгнул, вставая на задние лапы. Раздался неприятный хруст, и серая тушка завалилась на бок. Я переломал ему ребра одним ударом оледеневшей руки, будто раздробил его кости ледяным кастетом. Волка тут же оттащили за хвост, убирая его тело с арены. И только тогда я увидел Грандмастера. Его лицо было скрыто мантией, только губы шевелились, он давал какие-то приказы насчет боёв. И сбоку от трона, на котором восседал глава Лин Куэй, стоял мой отец. Ритуальные доспехи криомантов, тяжелые, металлические, украшенные головами тигров и драконов. Я оторопел всего на миг. Он смотрит! Он видит, на что я способен! Но не успел я задержать взгляд на своём отце, как передо мной вырос новый противник. Это был один из простых людей, не демонов. Он носил простые одежды серого цвета, и, казалось, не внушал никакого страха. Я выжидал – нет хуже противника, чем тот, кто не внушает тебе трепет. Дабы не усыпить свою бдительность, я следил за тем, что делал этот человек. Он ходил по кругу, будто примерялся, а затем внезапно сложил ладонь трубочкой и плюнул в меня дротиком. Я упустил этот момент, дротик впился в мою кожу на плече ближе к шее. Это яд. И если это так, то мне конец как только я начну двигаться. Кровь разнесет его по венам и остановится сердце. Я прикрыл глаза и замедлил сердцебиение, насколько умел. Яд вокруг ранки я прижёг льдом. Это выиграет мне время, пока я буду сражаться. Человек в сером достал длинный серп на цепи и, размахивая над головой, запустил в меня им. Я увернулся, выйдя в кувырок, если я не смогу напасть сейчас, то яд обездвижит меня. У меня не было больше никаких шансов, кроме как воспользоваться приёмом, который я подсмотрел в одном из свитков. Ледяной подкат. Я выждал момент, когда мой противник снова замахнется и сменит стойку, и, как только это произошло , я стремительно прокатился по плацу на ледяном подкате, выставив вперёд две руки. Удар получился настолько неожиданным и сокрушительным, что все вокруг стали переговариваться о том, откуда я знаю этот приём. И только глаза Шуан Лонга горели завистью и гневом. Мой враг упал. А я, двенадцатилетний глупый юнец считал, что эта победа возвысит меня. Я гордился собой в тот миг. - Последний противник! Из-за спин старших воинов вышел парень моего возраста, весь в синем. И я с ужасом осознал, с кем мне придётся драться в этот раз. Моё сердце бесконтрольно часто забилось, от ужаса и осознания я отступил на шаг назад, ощущая первые признаки отравления своего тела. Во рту появился металлический привкус. - Это жизнь, Би-Хан, ничего личного. Или ты, или я, - произнёс мой товарищ, выходя на середину плаца. В ушах забился пульс, и где-то вдалеке через эти помехи я слышал слова Мастера Когтя: «Этот мир никогда не был справедлив к демонам. Тебе нужно понять, что всегда перед твоими глазами должна стоять некая высшая цель или благодетель».