О чём поют дожди и вьюги

      Аято откладывает последний документ и, прикрыв глаза, разминает шею. Возможно, когда-нибудь у него будет меньше бумажной волокиты, но, похоже, не в этой жизни. Не то чтобы работа была ему в тягость: он банально привык к ответственности, встречам, словесным хитросплетениям, договорам, запросам, приказам… Список можно продолжать ещё долго, но смысл один: у главы клана всегда найдётся работа, и Аято её воспринимает как должное.       Но и отдых иногда какой-никакой иметь хочется.       Протяжно вздохнув, Аято ещё раз окидывает взглядом стол, проверяя, что точно не осталось документов, а затем поднимается. Он с удовольствием потягивается, разминая уставшие мышцы, тут же улыбается: вспоминает, как потягивается Шинра в лисьей форме. В этот момент он всегда забавно дёргает левым ухом и очень довольно щурится. А ещё иногда зевает, демонстрируя острые клыки, и тогда Аято тоже хочется зевать: Шинра бывает чрезвычайно заразителен.       В очередной раз усмехнувшись появившейся в голове картине, Аято подходит к окну и выглядывает во двор: оттуда уже больше часа доносятся звуки тренировок. Из окна заметно холодит: несмотря на тёплую погоду, активное использование Крио понижает температуру на несколько градусов. Шинра и Аяка ловко перемещаются, нападая и отражая атаки друг друга, воздух вокруг них блестит от снежинок.       Последние дни Аято освобождается чуть раньше обычного и оставшееся время посвящает наблюдением за тренировками. Аяка рассказывает, что Шинра делает большие успехи в управлении Крио, теперь ещё и наловчился использовать иллюзии – правда, порой поразительно пугающие, – но он на удивление упрям в обучении фехтованию. Говорит, мол, просто-напросто неудобно. Поначалу Аято думал, что нужно всего лишь больше тренировок, но за последние дни он понял: дело совсем в другом.       У Шинры довольно занятный стиль боя. Хотя правильнее будет сказать, что он только начинает зарождаться. Шинра отвратительно обращается с мечом: как его ни учили, он всё равно постоянно перехватывает бокен поудобнее, перекидывает между руками или вообще берёт наоборот, размашисто защищаясь. Аято долго не мог понять, почему, несмотря на все объяснения и удовлетворительные понимающие кивки, Шинра всё равно потом фехтует как ему удобно, но оказалось, что ответ требовал лишь внимательного наблюдения.       Проблема Шинры состоит в том, что он использует бокен как катализатор.       Эта простая мысль пришла в голову далеко не сразу, но зато мигом расставила всё по местам. Вместо того чтобы концентрироваться именно на технике фехтования и уже её совмещать с элементом, Шинра больше внимания уделяет Крио, а меч использует как направляющую или проводник. Некоторое время Аято думал о том, чтобы вновь давать Шинре уроки только фехтования, без использования элемента, но потом ему пришла в голову совсем другая идея.       Зачем переучивать и мучить сложными и некомфортными техниками, если можно, напротив, взять зарождающуюся привычку и улучшить её?       Тут сложность состоит лишь в том, что в имении Камисато никто не использует катализатор как основное оружие, а доверять Гудзи Яэ тренировки Шинры ещё и в этой части Аято очень-очень-очень не хочется. Ему и так уже с лихвой хватает лисьих шалостей, не хватало ещё, чтобы в имении и вовсе росла вторая Яэ. Ну уж нет.       У Аято уже есть некоторая идея на уровне фантастики – чего только ни сделаешь, лишь бы не давать Яэ больше власти, чем хотелось бы, – однако многое будет зависеть от способностей самого Шинры. Есть, конечно, запасной вариант в виде одного знакомого детектива… но к его помощи хотелось бы также прибегнуть в последнюю очередь.       Пока что Аято делает ставку на весьма неплохое внутреннее чутьё Шинры.       Ещё несколько минут понаблюдав за тренировкой из окна, Аято берёт с подоконника лежащий там мешочек, а затем спускается во внутренний двор. Чинно заложив руки в рукава кимоно, Аято выходит на террасу и с интересом наблюдает за Шинрой. Как и ранее: он небрежно перехватывает бокен и переиначивает все заученные ранее движения, подстраивая их под желаемый стиль боя. Удивительно, что при этом его абсолютно не поправляет Аяка: словно она тоже наблюдает за Шинрой и только дополнительно оттачивает его индивидуальные замашки.       «Да уж, – думает Аято, практически с горечью наблюдая, как Шинра в очередной раз хватает бокен наоборот и секущим движением снизу-вверх призывает ледяной шип, который рассеивает небольшой снежный пучок Аяки, – носителем стиля Камисато ему точно не стать». Наверное, он даже рад, что это извращение фамильного стиля так и останется в стенах имения. Если, конечно, Шинра согласится на авантюру.       Аято дожидается конца спарринга: Аяка и Шинра кланяются друг другу, пожимают руки, тяжело дыша. Какое-то время Аяка объясняет основные ошибки, но Аято слышит, что все они в основном касаются управления Крио, нежели стиля фехтования. Похоже, она действительно тоже уловила, что учить его стилю Камисато абсолютно бесполезно.       В конце концов, они расходятся: Аяка, учтиво поклонившись Аято, уходит в дом, а Шинра остаётся разминаться. Он сперва вытягивается в струнку, вставая на цыпочки, и мелко-мелко шевелит хвостами, а затем отходит на траву, блаженно плюхается на неё и принимается делать полноценную разминку.       – Я абсолютно безнадёжен в фехтовании, да? – интересуется Шинра, едва Аято остаётся до него шага четыре.       – Не хочу тебя огорчать, но ты прав, – без особого сожаления соглашается Аято и внимательно смотрит за тем, как Шинра изящно выгибается в мостике.       Несколько секунд простояв, Шинра поочерёдно отрывает ступни от земли, дополнительно потягиваясь, а затем опускается на спину и с довольным вздохом раскидывает руки-ноги в стороны. Он какое-то время протяжно дышит, закрыв глаза, впитывает последние лучи уходящего солнца, а затем переводит взгляд на Аято.       – Как дела? Как работа? – буднично интересуется Шинра. Иногда Аято кажется, что он задаёт вопрос «как дела?» только с целью заполнить неудобное молчание.       – Благодарю, дела хорошо, – учтиво кивает Аято. Он уже выучил, что Шинру устроит даже односложный ответ на этот вопрос. Равно как и на следующий. – Работа тоже отменно. Со всеми документами разобрался. Как твои тренировки, если не считать части с фехтованием?       Да, Аято, определённо, старается учить Шинру манерам, ведению светских бесед. Однако – к худу или к добру – это работает и в обратную сторону. Аято начинает расслабляться рядом с Шинрой, использует разные словечки и выражения из его предыдущего мира, позволяет себе бессмысленные беседы. Пока что он не считает это чем-то плохим: в конце концов, это отличная отдушина после рабочего дня, когда можно побыть… простым? Побыть собой?       – В общем неплохо, – тянет Шинра с такой интонацией, что становится понятно: всё, скорее, с точностью до наоборот. – Но Крио иногда ведёт себя странно. То срывается, то срабатывает грубее, чем мне хотелось бы. Аяка говорит, что это от недостатка практики, но со временем пройдёт…       Он вытягивает вверх руку, растопырив пальцы, и вокруг них начинают кружить снежинки. На лице Шинры – исключительная сосредоточенность, можно даже сказать, редкая. Аято видит, что ему в самом деле нравится работать с Крио. Возможно, это следствие любопытства и того, что в его родном мире магии нет и в помине.       – Если ты не сильно устал, можем попробовать кое-что новое, – ненавязчиво предлагает Аято, но уши Шинры тут же встают торчком. Однако он продолжает гонять вокруг кисти и запястья снежинки и сосредоточенно на них пялиться, словно ему совсем не интересно.       – И что же? – Шинра пытается изобразить равнодушие, но Аято отчётливо слышит нотки интереса.       Он тихо усмехается: до чего же Шинра любит не демонстрировать энтузиазм. Как будто постоянно старается предстать как можно более равнодушным. Однако, к его несчастью, уши, хвосты и интонация пока что выдают его с головой. Аято даже не хочется представлять, что будет, когда Шинра научится их контролировать…       – Попробуй вот это, – Аято достаёт из рукава мешочек, выуживает из него небольшой шар серо-голубоватого цвета с гравировкой из линий и треугольников и протягивает Шинре. Тот мгновенно смещает фокус с ладони на шар, но сперва медлит.       Кончики хвостов Шинры заинтересованно заворачиваются, и он забавно дёргает носом, как будто с расстояния в метр может хоть что-то определить по запаху. Однако затем он принимает шар, разгоняя снежинки, и в одно движение садится, складывая ноги по-турецки. Он с интересом крутит шар в руках, заинтересованно склонив голову и забавно дёргая ухом, и вдруг линии и узоры зажигаются голубым светом: уши тут же снова встают торчком.       – Это катализатор, что ли? – вскидывает брови Шинра и заглядывает Аято в лицо.       – Верно, – благосклонно кивает Аято, вновь пряча ладони в рукавах кимоно. – Учебный. Такие более чувствительны к магии, но практически никак не преобразовывают силу: позволяют только направлять и учиться контролировать.       Шинра снова переводит взгляд на шар и явно пытается как-то с ним магически взаимодействовать: катализатор блестит, холодит и то и дело фыркает снежинками, но не более.       – Но я вообще не представляю, как этим пользоваться… – Шинра озадаченно прижимает одно ухо к голове.       – Отнюдь, – легко качает головой Аято, привлекая внимание Шинры, а затем протягивает ладонь: тот, догадавшись, передаёт шар обратно и ловко поднимается. – Скорее, это не то, что нужно «представлять».       Аято вспоминает упражнения на контроль стихии из детства: наполнить катализатор маной, сосредоточившись на ядре, позволить ему стать с собой единым целым… Узоры на шаре начинают светиться ровным синим светом, а затем он отрывается от ладони и зависает в воздухе. Шинра удивлённо хлопает глазами, глядя то на катализатор, то на Аято.       – Твоя проблема с фехтованием не в том, что ты плох в технике. Хотя это, бесспорно, тоже влияет, – Аято чуть склоняет голову к плечу, и вокруг него и Шинры повисают водяные кольца. Шинра быстро оглядывается, прижимая хвосты к ногам, а затем заглядывает в глаза, обращаясь во внимание. – Ты просто-напросто используешь меч как катализатор: пытаешься направлять через него силы.       – А разве не в этом смысл?.. – ворчит Шинра, придвигаясь чуть ближе, чтобы плавно покачивающиеся водные кольца не коснулись пушистых хвостов. Аято улыбается уголком губ, а затем лёгким движением пальцев превращает кольца в очереди рыбок, которые принимаются плавать по воздуху.       – Если делать всё по правилам, то нет. К технике фехтования и движениям нужно добавлять элемент. Ты же во время тренировок про стойки и позиции забываешь напрочь, – без малейшего укора в голосе говорит Аято. Шинра легко дует на пролетающую перед носом рыбку, и у неё замерзает сердцевинка, но не оболочка: она немного замедляется, но продолжает плыть. Аято слегка прищуривается, внимательно наблюдая, как Шинра пытается повторить этот приём с другими рыбками, и продолжает: – Немного понаблюдав за тобой, я подумал, что фехтование было действительно хорошим опытом, позволило укрепить тело и помочь освоиться с… непривычным для тебя балансом быстрее, но вот для боя я бы порекомендовал попробовать катализатор. Ты без подсказок интуитивно использовал бокен как проводник, не думаю, что у тебя возникнут проблемы с учебным катализатором.       Рыбки вдруг ускоряются и через несколько секунд растворяются в воздухе – Шинра подгадывает момент, и все замёрзшие сердцевинки рассыпаются снежинками следом. Шар подлетает поближе к Шинре: он подставляет ладонь, и катализатор плавно опускается в неё, переставая светиться.       – Тебе придётся немного приноровиться, чтобы более осознанно концентрировать силу на катализаторе, но, я думаю, ты быстро справишься, – Аято заглядывает в разноцветные глаза. По виду Шинры понятно, что он целиком и полностью обращён во внимание. Аято, улыбаясь про себя, кивает на траву. – Садись.       Они садятся друг напротив друга, сложив ноги по-турецки. Шинра держит катализатор обеими руками, глядя то на него, то на Аято: явно ожидает указаний, больше не пытаясь пробовать что-либо самостоятельно.       – На самом деле то, что ты попробовал сделать в первый раз, когда символы засветились, почти правильно. Иначе бы ничего не произошло. Однако давай я всё-таки объясню, что нужно делать, – Аято дожидается утвердительного кивка и продолжает: – Внутри катализатора есть магическое ядро. Поскольку катализатор учебный, он очень чувствительный. Тебе нужно наполнить ядро своей маной, чтобы, скажем так, установить контакт. После этого ты уже сможешь колдовать. Попробуй сосредоточиться на центре шара.       Шинра устраивается поудобнее, обкладывается хвостами и чуть ёрзает, а затем протяжно вздыхает и переводит взгляд на шар. Обычные упражнения на контроль стихии ему даются уже более чем хорошо, так что – вероятнее всего – этот этап не должен вызвать каких-либо проблем.       Некоторое время Шинра сосредоточенно хмурится, прижав уши к голове, а затем вдруг расслабляется и начинает смотреть практически отрешённо. Как ни странно, именно в этот момент узоры наливаются мерным светло-голубым. Шинра чуть склоняет голову к плечу, и в его глазах начинает блестеть интерес. Секунда, другая, третья – Аято чувствует, как внутри катализатора выравнивается магический баланс, поток силы стабилизируется. Шинра действительно на удивление способный в управлении стихиями для того, кто всю жизнь жил в мире без магии.       В конце концов катализатор плавно отрывается от пальцев и повисает в воздухе. Словно стремясь проверить результат, Шинра ведёт под ним рукой, но шар не падает – так и висит в воздухе. Забавно шевельнув хвостами, Шинра складывает руки на бёдрах: чуть помедлив, катализатор отлетает выше и чуть в сторону. Аято лишь наблюдает: пока что никаких видимых проблем нет. Учитывая успехи Шинры в иллюзиях и использовании Крио и без катализатора, нет ничего удивительного, что он так быстро приноровился.       – Вроде получается, – бормочет Шинра, поднимает ладонь и плавно перебирает в воздухе пальцами, глядя на траву справа.       Рядом с ним появляется словно сотканный из снежинок полупрозрачный белоснежный лисёнок. Он маленький, раза в два, если не в три меньше Шинры в лисьей форме. Малыш умилительно прядёт ушами и помахивает двумя хвостиками, переступая лапками по траве. Аято скромно улыбается, когда вокруг них появляются ещё два лисёнка, но уже с одним и четырьмя хвостиками.       – Забавно, а с катализатором и правда проще, – продолжает бубнить под нос Шинра и чуть склоняет голову к плечу. Лисята под его пристальным наблюдением начинают важно вышагивать туда-сюда. От них ощутимо веет холодом даже с расстояния: Аято ёжится, глубже пряча ладони в рукава кимоно.       У Шинры – если не считать нападения на клан Харада, где он был чертовски зол, – до этого момента практически не удавалось держать несколько иллюзий одновременно. Этими же он явно управляет: вот один приносит ему листик, который содрал с любовно стриженного Томой куста, другой валяется на боку, внимательно разглядывая Аято, третий топает туда-сюда, с каждым шагом всё увереннее. На всех лисят Шинра то и дело поглядывает, но по лицу видно, что его всё устраивает, всё идёт по плану.       И Аято такой прогресс действительно радует.       Внезапно лисёнок, который топал туда-сюда, останавливается, встаёт поувереннее и… чихает. И всё бы ничего, но сразу за чихом перед ним формируются и падают на землю по очереди четыре сосульки.       – Клёво! – восклицает Шинра, скалясь в восторженной улыбке, и лисята начинают радостно носиться.       Аято смотрит в разноцветные глаза, радуясь чужому счастью. Как мало, оказывается, для него нужно: чтобы иллюзорный лисёнок чихнул сосульками.       Однако теперь хотя бы действительно понятно, на какие навыки делать упор.