***
В дневное время журналист должен активно работать, иначе это уже не журналист; есть такие профессии, в которых только ноги и кормят. Ладно, ещё пальцы и мозги. В наличии у Ханта последних Тайлер серьёзно сомневался, но пустота в черепной коробке – не повод оттягивать поездку в Северный Вулвич. Незакрытые гештальты и потребность сделать хоть что-то значимое – вообще опасная смесь; взорвётся – не заметишь, как поворачивать назад станет поздно. И плевать, что с радаров Роберт пропал и жизнь не омрачал. Вдруг не блефовал насчёт полезной информации? Стоило проверить. Адрес Тайлер узнал заблаговременно: в его распоряжении был доступ к относительно незасекреченным базам данных МИ5. А даже если и не МИ5, важно совсем иное. Жил Хант один, снимал квартиру в малоэтажном доме на востоке города. Район не роскошный, но и не настолько бедный, чтобы были причины платить местной шпане за сохранность оставленных у обочин машин. Обычный такой, спальный. Если не расхаживать по улице в смокинге, никто и внимания не обратит. А в повседневной жизни одевался Уолш совершенно неброско. Оставив «форд» в соседнем квартале, он прошёл вдоль железной дороги и остановился через улицу от нужного здания, но какое-то время не приближался: наблюдал за окнами, прикидываясь, что глазеет на продрогших голубей. Так и не заметив какого-либо движения на втором этаже, решился позвонить в домофон. Убедился: Роберт не дома. Оставалось как-то проникнуть внутрь, но по дороге он успел всё обмозговать и свериться с базой данных вновь. — Сара, здравствуйте, — приветливо проговорил он, когда из динамика послышался женский голос и младенческие завывания на фоне. — Простите за беспокойство, я ваш сосед, Роберт Хант. Кажется, я потерял ключи. Не могли бы вы мне помочь? На его удачу, Сара оказалась настолько мила, что не посчитала нужным бросаться на помощь или проверять легенду. — Роберт, простите, мне не отлучиться. Могу только дверь открыть. Воистину, святая женщина. Поднявшись по лестнице, Тайлер замер у искомой квартиры и осмотрел замок. Не слишком мудрёный, такие он вскрывал без особых мучений. Да и набор отмычек закинул в багажник ещё в тот день, когда узнал, где живёт журналист. Уже тогда понимал: визит нанесёт непременно. А то, что закон нарушить придётся, так он его, формально, и раньше нарушал. Да и не избивать же Ханта шёл. Чисто проверить, не обнаружится ли в блокнотах, которые тот вечно таскал с собой, любопытных данных. Замок поддался не сразу, но в конце концов удалось его одолеть. Всё-таки верно подметил Грэм Грейс: в их ремесле лишних навыков не бывает. Убрав отмычки в рюкзак, Уолш приоткрыл дверь и ещё раз убедился в том, что квартира пуста. Стоило оказаться внутри, как затхлый запах ударил в нос: либо Хант не догадывался о существовании форточки, либо не использовал её по назначению непростительно долго. Первым делом, подтверждения теории ради, Тайлер проник на маленькую кухню и нашёл на полке хлеб. Трогать не стал: и невооружённым глазом заметно расползшуюся по буханке плесень. Вряд ли хозяин квартиры разводил её целенаправленно, реальность проще домыслов: скорее всего, Хант не возвращался домой давно. Может, уехал? Оно и к лучшему, больше шансов исследовать его жилище без лишней спешки. Потеряв интерес к кухне, Тайлер вернулся в коридор. А когда вошёл в единственную комнату, невольно остановился на пороге. Ну и бардак! Хоть клининговую службу вызывай. О так называемом «творческом беспорядке» он слышал и прежде, но не догадывался, что Роберту приходилось призывать вдохновение настолько усердно. Спасибо, что без висящих на люстре носков. В остальном... не разгром, а самая настоящая свалка. За вышвырнутой из шкафа одеждой диван не разглядишь. За кипами газетных вырезок и тетрадей – рабочего стола и затянутого пылью моноблока. Допустим, опыт сортировки бумажных изданий у него уже был, но объём работы немалый – если не поторопится, не уедет до второго пришествия. Сев на единственный не занятый хламом стул, Тайлер незамедлительно потянулся к ежедневникам и принялся за дело. К заходу солнца он проклинал журналиста всеми матерными словами мира, которые знал или мог сочинить. Роберт не только за порядком не следил, так ещё и заметки не структурировал. Неудивительно, что и в голове у него бардак. Единственный плюс: почерк читался легко. Второго Чарльза Флеминга он бы не выдержал. Когда Уолш перестал надеяться на благосклонность судьбы и собирался возвращать всё на свои места, чудо внезапно произошло: под руку попалась пусть и нечёткая, но однозначно важная запись.Рединг. 18 июня 1987. Кража. Особняк. Запрет на публикацию. Чарльз Ф. Уикли М. 20 июня 1987. Томас Локкарт.
Наспех включив телефон, Тайлер сфотографировал наводку и торопливо просмотрел остальное. Не особо надеялся на новые откровения, но и полученной информации был несказанно рад. Неясно, к чему она приведёт, но лучше так, чем полное отсутствие данных. Томас Локкарт… Жаль, что без номера телефона, но не беда, пробьёт. Вернув блокноты на полки, Уолш на всякий случай прошёлся по комнате ещё раз и, в меру возможностей, осмотрел её перед уходом. Сел на подлокотник дивана и остановил взгляд на приоткрытом шкафу. Задумался: похоже, Хант нарыл именно эти сведенья – что-то о Локкарте и публикации, которую по каким-то причинам отменили. Если «Уикли М» – название издания, то Томас Локкарт, по логике, ещё один журналист. Писал о воровстве в особняке Флемингов? Чарльз не дал согласия на публикацию? Предположим, что всё именно так, но… Откуда, чёрт возьми, Хант узнал про поиски Аддерли изначально? Вряд ли от Локкарта, информатор совершенно точно должен быть вхож в «Шато Аквитан». И они пересекались, как минимум, однажды. «Он в вас души не чает», — кто же он, кто же, кто же… Тайлер закрыл глаза. Открыл. Моргнул. Моргнул и застыл. В шкафу, куда он смотрел всё это время, висело чёрное платье. Подскочив, Уолш ринулся на выход, едва не забыв запереть квартиру. Платье. Маленькое, изящное, но исключительно деловое чёрное платье. Оно могло принадлежать кому угодно, а могло являться ключом ко всему. И эта брошь в виде пчелы... её-то он стопроцентно узнал и не сомневался в том, на чьём воротнике видел раньше. Добежав до машины, Уолш завёл мотор и двинулся прямиком в «Кристалл». По дороге Астор звонил раз в двадцатый за сутки, но он не спешил хвататься за телефон. «Как ты, где ты, что ты?» — его не волновали эти вопросы, какая разница, существуют дела поважнее! Флеминг поймёт, он же для него всё это и делает, для него ищет Уильяма Аддерли, ему пытается помочь!Бросьте, это дело принципа. Вы преследуете Аддерли для самого себя.
Пошёл ты, Роберт.
— Где Кэтрин? — выпалил Уолш, как только открылся лифт. Он впервые видел девушку с высоким пучком, что подняла на него растерянный взгляд из-за мраморной стойки. Поправочка: недоумевающий, опасливый взгляд, который не скрыть за линзами очков. О нет. Нет. Нет-нет-нет. Тайлер резко остановился и вскинул ладони, обезоруживающе улыбнувшись ей: — Надеюсь, не успели нажать на тревожную кнопку? Мало что понимая, незнакомка привстала и кивнула более твёрдо, но на всякий случай попятилась к панорамному окну. Что ж, производить отвратительное первое впечатление – один из его врождённых талантов. — Будем знакомы, Тайлер Уолш, — запоздало представился он, помахав рукой. Глаза новенькой секретарши округлились так, что и дурак поймёт: его имя произносилось рядовыми сотрудниками чаще, чем хотелось бы думать. — Анна. Простите, я не знала, что… — Анна, где Кэтрин? Мне срочно нужно обсудить с ней один вопрос. Ответить ей не позволил низкий голос, донёсшийся из холла: — Сотрудничество с Кэтрин Браун прекращено. Её местоположение вас не касается, мистер Уолш. Это кто такой смелый? Ах да. Кого же ещё могла вызвать Анна. Тайлер обернулся на звук и безропотно предстал перед сканирующим и в то же время пренебрежительным взором, который был ему, к сожалению, прекрасно знаком. Казалось, Картер сплюнет себе под ноги, если будет смотреть на него дольше пяти секунд или пожмёт руку. — Сколько официоза, — усмехнулся «мистер Уолш», вовсе не планируя протягивать ему ладонь. Тем более «мистер Картер» спрятал свою в карман. Как демонстративно, боже правый. — Ну и куда направлять запрос? — Для начала пройдите в мой кабинет. — Вот так сразу? — Сейчас же, — рявкнул Картер и явил скрытую под полами пиджака рукоятку пистолета. Недвусмысленно намекнул: в ближайшее время и без того не унылая жизнь Тайлера имела все шансы стать насыщенней некуда. — Как скажете, уважаемый, — развёл руками он и шагнул в указанном направлении. А в следующую секунду стремительно преодолел разделяющее их расстояние, вынудив Картера ухватиться за огнестрел и застыть в угрожающей позе. — Ещё шаг! Тайлер без колебаний сделал его и почувствовал дульный срез, упирающийся левее грудины. — С предохранителя сними, герой, — хладнокровно улыбнулся он, награждая Картера хлёстким взглядом свысока. — Не смей угрожать мне, если не готов выстрелить. По глазам видел: Генри не нажмёт на спусковой крючок. Тот старался не выглядеть ошарашенным, но на секунду потерял контроль над эмоциями и мимикой. Над ситуацией тоже – ещё в то мгновение, когда решил продемонстрировать авторитет. Вот только авторитет доказывается делом, а не пушкой в кармане, придурок. — Как мне связаться с Кэт? — потеряв интерес к происходящему, по слогам отчеканил Уолш. Весь этот фарс не забавлял, а действовал на нервы. Почему люди любят всё усложнять? Узнает же, с его помощью или без. Генри мог бы упростить задачу и избежать стычки, но вместо этого показательно потянулся к предохранителю, а в следующую секунду выпустил рукоять из рук: Тайлер молниеносно отступил с линии огня, вцепился в запястье и выбил оружие. Картер успел среагировать, но то ли поддался, то ли на самом деле не вычислил приём. Он отступил, но за пистолетом не бросился. Помедлив, его несмело подняла оказавшаяся крайней Анна. — У меня остался её номер, — попытавшись разрядить обстановку, произнесла она. Мудрая девушка, так бы сразу. Но нужные данные Тайлер не получил. Под угрожающим взглядом Генри та передумала сотрудничать так же быстро, как и решилась на уступку. Должно быть, был какой-то секретный знак, который он ей подал, потому что уже через минуту со стороны служебной лестницы в зал ворвалась вооружённая группа охраны. Тайлер раздражённо покосился на Картера: тот самодовольно усмехнулся, подозвал Анну и забрал у неё свою игрушку. А потом отошёл, скрываясь за спинами подчинённых. Трус. — Ведите ко мне, — приказал он. — Нам есть о чём потолковать. Тайлер мигом оскалился и упрямо отбился от первой попытки заставить его следовать указаниям. Никуда он не пойдёт! А если пойдёт, то кто сказал, что подчинится по собственной милости? Секьюрити, конечно, не виноваты в том, что их начальник идиот, но одному из них он от души заехал по челюсти. Потом и сам получил, но продолжил оказывать сопротивление здравомыслию наперекор. Разумом-то сознавал: потасовка априори бессмысленна. Конечно, в результате его беспардонно скрутили, но к тому моменту в конце коридора хлопнула дверь. Шум они навели тот ещё, беспредел в приёмной не мог остаться незамеченным. — Генри! Одно слово, и все остолбенели. Обернулись на крик. Флеминг твёрдо шагал к толпе, и вид у него был крайне недоброжелательным. И тут Тайлер едва не рассмеялся, потому что осознал абсурдный факт. Простую истину, которая лежала на поверхности, но почему-то не пришла ему в голову раньше. Он привык во всём полагаться на себя, доказывать своё положение действием, решительностью, кулаком. Но здесь, на этом этаже, всё это изначально не было необходимо. Потому что в глазах Астора зияла злость и холодная тоска; потому что именно на Картера он глядел с горьким разочарованием. Сказал бы сразу, что тот его страстно ждёт, и кто бы остановил? Здесь, на двадцать первом этаже, в приоритете стояли не действия, а желания и благосклонность Астора. — Пошли прочь, — сквозь зубы прорычал он, разрывая окружающее Уолша кольцо. Тайлер выпрямился: его моментально отпустили. — Долго ты, — деловито съязвил он. По-хорошему, Астора бы поблагодарить, но помощь вызвала больше негативных, чем положительных эмоций. Спасибо, но справился бы и сам. Чисто из нежелания продолжать цирковое шоу, Тайлер всё же не стал до конца озвучивать колкость; всё равно Флеминг пропустил мимо ушей первую часть. Сейчас его волновал исключительно Картер. — Тебя это тоже касается, — не терпящим возражений тоном отрезал он. — Убирайся, объяснишься завтра. — Будь благоразумен, послушай... — Уходи! Сейчас я тебя ни выслушивать, ни видеть не желаю! И Генри не полез на рожон. — Приятно познакомиться, — с подчёркнутой неискренностью бросил перед уходом он. — Анна, проследуйте за мной. До завтра, Астор. В опустевшей приёмной повисла тишина. Когда все ушли, Флеминг наконец-то обернулся, но на его напряжённом лице ничего не свидетельствовало о радости от долгожданной встречи. Если Тайлер и удостоился чего-то, то это был взгляд – долгий, бьющий наотмашь. Точь-в-точь как тот, которым Грэм наградил Оскара утром. — Жди в машине, — распорядился Астор и зашагал в сторону кабинета. Тайлер едва не вздрогнул, когда за его спиной захлопнулась дверь. Какое-то время он смотрел на неё, раздумывая, что могло так разозлить Флеминга. А когда догадался, обречённо качнул головой и отправился вниз. Представительский «мерседес» ждал на парковке, но Тайлер его проигнорировал. У него, вообще-то, был и собственный автомобиль. — Не хочу разрушать вашу дружбу, — произнёс он, когда Астор отпустил шофёра и занял пассажирское место, выбрав «форд». Думал, поедут по одиночке, но нет. — Я постараюсь быть с ним подружелюбнее, если… — Замолчи. Остаток дороги оба не проронили ни слова. Флеминг уткнулся в отчёты и ни разу в его сторону не взглянул. Только дома, после такого же безмолвного ужина, он хмуро посмотрел исподлобья и выдал то, что вынашивал на подкорке: — Почему я должен звонить тебе двадцать шесть раз и слушать гудки? — Я предупреждал, что уеду. — На ночь! Где ты был целые сутки? И ответил бы честно, да про Ханта не считал нужным рассказывать и по сей день. До тех пор, по крайней мере, пока не будет уверен в гипотезе, что информацию ему передавала Кэт, а не кто-то из службы (не)безопасности. Тайлер попытался вспомнить, была ли за ним слежка сегодня. Кажется, нет. Иначе бы Астор знал о его передвижениях и не задавал бы тупых вопросов. Отложив пустую тарелку, он как ни в чём не бывало пожал плечом. — Сначала на полигоне, потом в архиве. Не серчай, выискивал информацию про Аддерли и увлёкся. — Нашёл? — Мне так казалось. Хотел бы порадовать, но новостей по-прежнему нет. — Меня бы порадовало, если бы ты изменил приоритеты и больше времени уделял нам, а не чему угодно, помимо. — Я ведь приехал сразу, как только освободился. К тебе. — Но умудрился разругаться с Генри, хотя знал, в каком я кабинете! — Так я же к тебе и бежал, — примирительно улыбнулся Тайлер, пытаясь свести на нет ни к чему не ведущий спор. — Да с таким рвением, что Анна перестраховалась и вызвала охрану. Ненадолго, но Флеминг затих. Казалось, даже дышать перестал. Удивительно, как мало некоторым людям нужно для счастья. Скажи, что летел к ним на всех парусах, и двадцать шесть пропущенных стираются в пыль. И принимают тебя уже не с претензиями, а с распростёртыми объятиями. Тайлер ожидал чего-то подобного: Астор поднялся и обошёл сзади, чтобы обнять. Сам он так и остался сидеть на месте, подставляя под ладони плечи. Прикосновения были приятными, да и к ненавязчивой ласке он привык. Вот только обычно пальцы поднимались по затылку и зарывались в волосы, а не сжимались на горле. Ха? — Значит, бежал, говоришь. Скучал? — Флеминг заставил запрокинуть голову и наткнуться на лёд, застывший в глазах. Обжигающий холодом, близкий и далёкий, как те дурацкие звёзды. Дотянуться бы. Пальцами бы по щеке провести. Прижмётся или оттолкнёт? Тайлер поднял руку. — Всё тебе расскажи. Не говорить же ему, что слабо представляет, каково скучать по тем, кто ещё не перешёл в категорию мёртвых. А по Астору чего тосковать? Вот он, живей всех живых, нарастающий гнев за маской спокойствия прячет. Ладони у него горячие, и от двадцати с лишним пропущенных они не станут холодней. Разве что сдавят шею чуть крепче. Нет, не из-за вынужденной размолвки с Генри он психовал. «Я единственный, кто ждал встречи?» — на этот раз Тайлер расшифровал причину правильно. Тогда, в офисе, не понял, по взгляду не прочитал, а сейчас осознал: всё из-за проигнорированных вызовов. Из-за того, что и в голову не пришло перезвонить. Из-за того, что если о чём-то и заботился, то точно не о его чувствах. Сейчас-то что о них говорить? Он не позволил Флемингу озвучить мысль. Ухватив за затылок, привлёк к себе и утихомирил проверенным способом: поцелуем. И когда тот рефлекторно дёрнулся, с силой впился в губы вновь. Потом Астор опомнился, сдался, ответил и потеплел. Потянул на себя – Тайлер не воспрепятствовал. Поднялся и сам сомкнул руки за его спиной. Смысл выяснять отношения, когда отношения, по сути, отсутствуют? А то, что он в первые дни уезжал в Ричмонд, намереваясь не возвращаться – бросить эту затею, распрощаться, – но до сих пор тут, с ним… так сейчас не хотелось об этом думать. Не хотелось, и всё тут. Потом. Или никогда. — Зачем тебе Кэтрин? — спустя два часа поинтересовался Флеминг. Душ смыл с него злость, окончательно остудил пыл. На экране тянулись никому не нужные, как и закончившийся фильм, титры. Пожалуй, если спросить, о чём было кино, Астор бы не сформулировал. Тайлер тоже. Нехотя, но он всё же поднял голову с удобного плеча. Иногда, в последнее время всё чаще, ему стоило большого труда балансировать между желаниями вернуться в комнату и включить что-нибудь ещё, чтобы полежать так подольше. Кэтрин… Он усмехнулся: надо же, совсем забыл. Хотел спросить у Астора сам, но сперва не пришлось к слову, а затем стало слишком комфортно. Если не спорить о работе и прочих мелочах, их вечера проходили в мире и тепле. Может, в том и суть? Оставаться на расстоянии днём, сближаться исключительно ближе к ночи. Находить друг в друге отдушину. Эх, знать бы наверняка. Впрочем, к чёрту всё это. Кэтрин. — Хотел подкупить её шоколадом и узнать твой рождественский график. — А у меня спросить? — Астор изумлённо округлил глаза. — Прелесть сюрприза в том, что он должен быть внезапным. — Выходит, я же его и испортил? — Ещё как. Будешь хранить интригу или поведаешь о своих планах? Дважды просить не пришлось, Астор всё рассказал. Ближе к празднику он собирался навестить отца, в остальном не намеревался устраивать ничего грандиознее небольшого семейного застолья. Несколько деловых встреч, поздравительная речь на корпоративе «Шато Аквитан». «Назови день, и я сделаю всё, чтобы быть свободным». В ответ Тайлер сомкнул пальцы на его руке и клятвенно пообещал определиться с датой в ближайшее время, хоть и абсолютно не представлял, что за сюрприз преподнести. Он предчувствовал, что Астор быстро узнает о срочном деле к Кэт, и заранее придумал легенду, пока ждал на парковке. — Она с чем-то не справилась? — издалека, будто бы невзначай, поинтересовался он. Делая вид, что крайне озабочен тем, что им предстоит смотреть дальше. Астор, кажется, тоже не спешил отправляться в постель. Завтра у него выходной, а раз так, можно растянуть вечер и посидеть вдвоём подольше. — Только не комедии, прошу, мне и на работе хватает дураков, — возразил Флеминг, наблюдая за сменяющимися слайдами каталога. Потом забрал пульт и выбрал сам, потому что Тайлеру было всё равно. Странное дело: днём об обществе Астора и не думал, а сейчас никакого желания его покидать. Как будто законы гравитации были изменены и теперь притягивало не к земле, а к этому человеку. Уолш невольно улыбнулся: что, если реально какую-то дрянь подсыпает в еду? Узнает – убьёт. Нежно так. Настолько безболезненно, насколько сможет. — Ты слушаешь? Действительно, чего это он. Тайлер кивнул: весь во внимании. — Говорю, Кэтрин некстати уволилась. — Давно? — В конце октября. Второй секретарь в отпуске, а Анна пока не освоилась. О хороших людях можно говорить долго, а Кэт была именно такой. И с работой справлялась прекрасно, и добровольно задерживалась, когда чувствовала, что в полночь понадобится принести кофе. Ну или притащить полотенце для промокшего под дождём – Уолш усмехнулся, вспомнив тот день. Кэтрин никто не просил, а она всё равно о нём позаботилась. Если б не платье в шкафу Ханта, если б не её любимая брошь… и не подумаешь, что именно она слила информацию. Пожалуй, Флемингу лучше остаться в неведении; пусть в его воспоминаниях Кэт навсегда останется «золотым секретарём». — Почему она решила уйти? — Бизнес, — замедленно отозвался Астор, не отказавшийся от попыток вникнуть в происходящее на экране. — Сортировать письма до старости – не предел мечтаний. Нашла вакансию получше, можно понять. К тому же, помню, обсуждалась помолвка, однако я не расспрашивал. Тай, ты чего? Должно быть, чтобы ощутить вызванный поступившими новостями шок, необязательно смотреть в глаза. Во всяком случае, Астор обратил на него внимание до того, как повернулся. Молодожёны? Серьёзно? Кэтрин и Роберт Хант? На что же ты подписалась, Кэтти… — Я просто… — что просто, Тайлер, что? Он прокашлялся, потому что внезапно не узнал свой осипший голос. — Ну, думал, она и так замужем, вот и всё. — Потому что красавица? — Нет. Как ты сказал? Золотце. — Уже жалею, что оставлял вас наедине. Уолш непроизвольно напрягся, но вовремя углядел излом едва заметной, но далеко не угрожающей улыбки. Астор не ревновал, в этот момент – нет, всего лишь шутил. Если переобщаться с Грэмом и Логаном, легко позабыть, что люди способны так делать. — Знал бы, что не обручена, сам бы притащил ей кольцо. Как считаешь, не поздно? — Боюсь, шанс упущен. Но ты ей нравился. Как же она говорила… Ах да. Привлекали бы его девушки, я бы составила вам конкуренцию, мистер Флеминг.Мой информатор души в вас не чает.
— Не выдумывай, — толкнув в плечо, приглушённо рассмеялся Уолш. — Она бы так не сказала. — Нет? — Не в этой жизни. И девушки меня очень даже привлекают, если ты забыл. На экране мельтешил драматичный момент, но Тайлер не мог оторваться не от него; от ладоней, аккуратно обхвативших лицо. От пальцев, поглаживающих по скулам. От губ, заглушающих каждое из последующих слов. От Астора, господи, почему же к нему так тянуло. Когда тот придвинулся вплотную, Тайлер ему уступил. И когда шею защекотало дыханием, не отстранился и не заупрямствовал. Отклонил голову, позволяя целовать себя так, как хотелось ему. И наслаждался минутой, в течение которой их желания совпадали. Потом Астор всё испортил: — Девушки? Вспомни, с кем живёшь. Короткий смешок в углубление меж ключиц. Несильное, но отрезвляющее движение зубов по коже над кадыком. Тайлер слегка поморщился и приподнял его голову, захватив волосы пальцами. Задержав взгляд на прищуренных глазах, он вернул невинный укус; не любил оставаться в долгу. Правда, мягче. Астор, наверное, и не почувствовал, довольствуясь очередным поцелуем. Но всё это заходило слишком далеко. А девушки… ему они вправду нравились больше. — Ты исключение. Устроит? — Более чем. — Славно, — Уолш зевнул и вывернулся из цепких рук. — Прости, но я спать. Будешь досматривать – утром расскажешь, кого отравят в финале. Чтобы понять его мысль, Астору пришлось взглянуть на экран. Растерянно качнув головой, он выключил телевизор и тоже поднялся. Ну вот, никто из них не узнает, чем для главных героев обернётся создание яда из манцинелловых плодов. Хотя толку-то? Всё равно за сюжетом не следили. — Спокойной ночи, — привычно прошептал на ухо Флеминг, когда пришло время разойтись. Уже закрывая дверь, Тайлер остановился, так и не потянув на себя ручку. Не то чтобы он испытывал чувство вины за те двадцать шесть пропущенных или за что-то ещё, но прежде, всю жизнь, он всегда убегал от тех, кто становился ему небезразличен хотя бы слегка. Отказывался по щелчку пальцев, потому что так правильно.Была бы здесь Эшли, она бы подтвердила, подпитала бы убеждение, что иначе никак.
…но что плохого в том, чтобы спать в одной комнате с тем, с кем и так полгода ночуешь под одной крышей?