«Авантюрист — человек, берущийся за дело, которое другим кажется непосильным» (Александр Черницкий)
Ландиэль.
Они спорили. Нет, не так, они СПОРИЛИ. Стоя напротив друг друга, каждый старался донести до двух других своих оппонентов мысль о том, что именно его (или ее) идея — самая верная. Сойдясь только в одном — необходимости попасть во дворец, они расходились в самом важном: каким образом надлежит осуществить это безумное предприятие. Даррел предлагал эльфам остаться в таверне, точнее, в их комнатке наверху, и дождаться его возвращения, в то время, пока он самостоятельно не изыщет способы вернуться к себе домой, при этом, желательно, не попавшись приспешникам своего дяди. Причем парня абсолютно не волновало то, что в настоящее время он выглядел совершенно другим человеком, что снижало шансы благоприятного исхода предложенной им авантюры практически до нуля. Эль была согласна с ним, что во дворец идти необходимо, но, категорически не соглашалась с тем, что Дар должен пробираться туда в одиночку. Девушка аргументировала это очень просто: а кто его прикроет, в случае, если что-то пойдет не так? Припомнив, между делом, и свой морок. Ведь если ее не будет рядом — кто его снимет? Поэтому она упирала на то, что именно они вдвоем должны идти во дворец, а Лан — ждать их в таверне. Мнение эльфа оригинальностью так же не блистало. Он был категорически не согласен с ними обоими, как в первом, так и во втором пунктах плана. Но уговорить их, уверяя, что именно он сумеет пробраться во дворец незамеченным и найдет того, кому Дар доверяет, не получалось, несмотря на то, что Лан был абсолютно уверен, что именно его идея самая верная и легкая в исполнении. Горячий спор прервал грохот. В хлипкую деревянную дверь впечатался чей-то кулак, и она, подпрыгнув, распахнулась от удара, стукнувшись о стену. В дверном проеме стоял злющий хозяин таверны, со злостью глядящий на вмиг умолкнувшую троицу мальчишек. — Я, кажется, предупреждал вас, недоноски, по поводу шума? — недовольно рыкнул он. — Ой, дяденька, простите нас, пожалуйста, — лисой заюлила Эль. — Мы сегодня на улице соседа нашего встретили, из нашей деревни, он тоже в город подался, работу искать. — И че? — вылупился на нее мужик. — Да хоть всю родню сюда перетащите, мне плевать! Я предупреждал не орать, и не распугивать моих клиентов? Предупреждал! А вы разорались, как стая ворон. Так что, давайте, собирайте свои манатки и проваливайте отсюда, пока не выгнал взашей! Дар, впервые в жизни столкнувшись со столь откровенным хамством, гулко сглотнул и сделал шаг вперед: — Простите, нас, уважаемый хозяин. Мы виновны, я знаю, но нам некуда идти. Можем ли мы как-то загладить нашу вину? Мужик оглядел их троицу с головы до ног и презрительно фыркнул: — Да че с вас взять-то? Нищеброды… проваливайте вон отсюда! Он сделал шаг вперед, схватил Даррела, стоящего к нему ближе всех, за шиворот, и потащил к выходу. Парень, потеряв дар речи от изумления, даже не подумал оказать сопротивления, а мешком повис у того в руках. Лан и Эль рванули следом, вниз по лестнице. Громила волоком протащил парня через весь зал таверны, наполовину заполненный посетителями, и вышвырнул, не церемонясь, на улицу. Выскочив следом, Эль бросилась поднимать его с камней мостовой, а Лан, не успев увернуться, тоже удостоился тяжелого пинка и растянулся рядом с Даром. — Проваливайте! — так же злобно рявкнул мужик, и ехидно добавил: — И про денежки свои забудьте, ни медянки не верну, сами виноваты! Он развернулся и вошел назад в таверну. Оба парня поднялись на ноги, слегка морщась от боли в отшибленных конечностях. Пока эльф отряхивал свою одежду, а Эль собирала с мостовой вышвырнутые им вслед нехитрые пожитки, Дар, все еще пребывая в легком обалдении, покрутил головой и хмыкнул: — Ничего себе… — В жизни надо испробовать все, — философски резюмировал Лан и недовольно скривился: — У меня, кажется, входит в привычку получение пинков от человечков. Даррел хрюкнул от смеха, не сдержавшись, услышав слова эльфа, да и Эль тоже засмеялась, успокаивающе погладив парня по руке. — Выходит, четвертый вариант? — отряхнувшись, уточнил у своих спутников Дар. — Идем во дворец все вместе? — Выходит так, — согласился эльф. Солнце уже поднялось гораздо выше, заняв место почти что в зените, а от того припекало все сильней. Если в лесу осень потихоньку вступала в свои права, то здесь, в каменных лабиринтах города, она явно запаздывала. Зелени и так было мало, а если какая и росла в маленьких палисадниках у иных домов, то была пожухлого серого цвета, словно ей не хватало сил вытянуться в полный рост среди всей этой мрачности. Каменные мостовые, замощенные серым булыжником, деревянные или каменные дома, потемневшие от времени совершенно не радовали взгляд, а, скорее, навевали чувство какой-то обреченности… Но, чем дальше они удалялись от временного пристанища, тем разительней становился контраст. Приземистые домишки сменялись крепкими домами, сложенными из хорошего камня. Эти, в большинстве своем, были украшены различной резьбой расположенной на ставнях и коньках крыш. Из низких, одноэтажных, жилища людей постепенно подрастали, обзаводясь вторым, а то и третьим этажами. Эль шла в середке между парнями, неустанно вертя головой по сторонам, внимательно разглядывая все, что встречалось на их пути. — Как здесь красиво, — остановившись в очередной раз и разглядывая фасад дома, покрытый ажурной резьбой, сказала она, на что Дар только фыркнул: — Это все — ерунда. Вокруг дворца расположены кварталы знати, вот там, поверь, действительно есть на что посмотреть. А тут — просто дома. Лан презрительно хмыкнул: — Курятник краше. Ты не бывала в эльфийской столице. Вот там — действительно красота. Дар повернулся к эльфу и недовольно произнес: — Можно подумать, у нас хуже. — Не хуже, — тут же поправился эльф. — Просто, совсем по-другому. Другой стиль оформления… ну, и вообще… — Мальчишки, — покачала головой Эль и пошла дальше, вынуждая своих спутников последовать за ней. Так, шутливо пикируясь, они незаметно добрались до следующей городской площади. Эта казалась в несколько раз больше первой. Дома, выстроенные по ее периметру, были выкрашены в яркие розовые, голубые, желтые цвета и, в большинстве своем, могли похвастаться наличием, как минимум, пары этажей. Солнце весело отражалось от вымытых до блеска стекол. Практически перед каждым домом были разбиты цветники, в палисадниках росли красивые деревья. Многие дома окружали фигурные решетки из железных и чугунных прутьев. Смотрелось очень даже ничего. — Здесь начинаются кварталы знати, — прокомментировал Дар разительно изменившуюся местность вокруг них. — И нам следует вести себя в разы аккуратнее. Эти улицы патрулируются городской стражей, которая следит за порядком и за тем, чтобы здесь не появлялись те, кому это не положено по статусу. То, как мы сейчас выглядим, скажет стражникам лишь одно: эта троица забрела туда, куда не следовало. Вход в эти кварталы ремесленникам, торговцам и беднякам заказан. И это тоже приказ моего дяди, — опустив голову, тихо добавил он. — Раньше все было совсем не так. В общем, если нас здесь увидят, скорее всего, задержат, доставят в караулку патруля и начнут разбирательство. — И чем нам может это грозить? — озадаченно уточнила Эль, на всякий случай оглядевшись по сторонам. — Ну, могут просто надрать уши и отпустить, чтоб впредь знали, что лезть сюда не следует, — хмыкнул Дар. — А могут и в темницу кинуть на несколько дней. Тут уж как повезет. — Интересные у вас тут законы, — качнул головой Лан, а Даррел ожидаемо «выпустил колючки»: — Я уже сказал, что когда правил мой отец, все было совсем по-другому! — чуть успокоившись, продолжил он гораздо тише: — Раньше в городе проживали представители практически всех рас Диорисса. Гномы торговали в лавках оружием и ювелирными изделиями, в военной школе, в который обучаются те, кто в дальнейшем намеревается служить либо в дворцовой сотне, либо пополнить ряды городской стражи, преподавал темный эльф. Я никогда не видел в живую лишь светлых эльфов. Не знаю отчего, но они почему-то всегда обходили город стороной. А на особо важных приемах во дворце обязательно присутствовали представители других Империй, — Дар как-то сник и сказал едва слышно: — Они презирали нас, да, это было видно, потому что мы, в их глазах, были никчемными пустышками, но, вместе с тем, мирились с нашим присутствием, и в чем-то даже помогали. А сейчас сами видите что стало… — А с чего все началось? — озадачено спросила Эль, посмотрев на заметно погрустневшего парня. — Разве плохо, когда все живут мирно? Даррел издал короткий низкий рык, настолько неожиданно, что даже Лан вздрогнул, изумленно уставившись на него. — Да потому что дядя никакой правитель. Пустое место! Он развалил систему управления городом за несколько лет. Налоги завышаются, люди бедствуют. Я очень редко бываю в городе в последние годы, но сейчас, идя по улицам, ощущаю настоящий шок. Раньше, когда были живы мои родители, все было по-другому. Мой отец раз в неделю обязательно выезжал из дворца. Старосты кварталов проводили собрания, на которых решались насущные вопросы. Да, наконец, люди просто могли прийти во дворец и пожаловаться на что-то. И любой их вопрос решался в обязательном порядке. А что происходит сейчас — вы и сами видите, — он тяжело вздохнул: — Мне бы как-то суметь прожить эти два года до совершеннолетия, оставшись в живых, и тогда я займу место императора, а дядю, и всех его близких и сочувствующих ему отправлю в изгнание. — Лучше к праотцам, — буркнула девушка, а Даррел удивленно моргнул: — Не будь такой кровожадной, Эль. — А ты не оставляй за спиной недобитых врагов, — парировал Лан. — Эль права: самый лучший враг — мертвый. Уж поверь. — Учитывая все покушения на тебя, это самое малое, что ты можешь сделать, — добавила к сказанному девушка. — Нет никаких доказательств, — обреченно качнул головой парень. — Мое слово — против его. Я, по сути, еще никто, лишь ребенок, чье мнение ни для кого не является чем-то значимым. В перспективе — да, но пока… а он — высокородный лорд регент, член совета нашей Империи. — Тут надо думать, — задумчиво сказала Эль, и Дар снова кивнул: — Надо. Я и занимаюсь этим в последние годы, буквально, каждую свободную минуту. Но, пока, так ничего и не придумал. Их разговор прервался. С улицы, расположенной позади них послышался громкий шум, перерастающий в звонкие выкрики, и на площадь хлынула толпа, буквально разметав всех троих по разным сторонам площади. Людская лавина состояла из всех тех, кому вход в кварталы знати был категорически заказан: торговцев, ремесленников, купцов и простых бедняков. — Что происходит? — громко спросил Дар у торопливо шагающих людей, стараясь пробиться к Эль, вцепившейся намертво в ограду резного забора, сквозь человеческую реку. — Так казнь же, — так же громко выкрикнул краснощекий мужик в затертом фартуке со следами краски, пробегающий мимо. — Убивца казнят на главной площади. Дар тут же ускорился и, спустя пару мгновений, остановился рядом с девушкой, которую уже обнимал за плечи Лан, успевший первым добраться до нее. Парень не стал медлить, а схватил обоих эльфов за руки и потащил вслед людской толпе. — Это нас шанс, понимаете? — торопливо говорил он на ходу, понизив голос так, чтобы его было слышно лишь спутникам. — На площади во время казни обязательно будет присутствовать стража, много стражи. Если нам повезет, там мы встретим главу имперской дворцовой сотни Корина дер Лаготта. Это единственный человек, которому я доверяю как себе. Ну, по крайней мере, так было до сегодняшнего дня, — поправился он и слегка озадаченно хмыкнул: — Я еще не думал об этом, но, кажется, вы теперь тоже среди моих доверенных лиц… — он поочередно взглянул на запыхавшиеся от быстрого шага, но при этом весьма серьезные лица Лана и Эль, и добавил, улыбнувшись: — И это здорово! — Именно, — согласилась девушка, вернув ему улыбку. Эльф промолчал, просто кивнув. Людской поток перенес их через широкую площадь, попетлял по нескольким широким, мощеным светлым камнем улицам, и вынес на огромное пустое пространство, которое, очевидно, являлось той самой дворцовой площадью. По центру, впереди них, на другой стороне площади высился огромный особняк выстроенный целиком из белого мрамора. Он выглядел довольно красиво и пожалуй, излишне богато, со всеми своими колоннами, портиками, фонтанами и очаровательным садом, окружившим его со всех сторон. Огорожено все это великолепие было ажурной металлической решеткой. — Дворец, — сказал Дар как-то слишком спокойно, очевидно стараясь не испортить лишним волнением задуманную авантюру. Лан сжал его плечо, постаравшись подбодрить, в то время, как Эль, широко распахнув глаза, осматривала все вокруг. Эльф переплел свои пальцы с ее, прекрасно понимая, насколько девушка сейчас шокирована увиденным. После бедной человеческой деревни, осеннего леса и полуразвалившихся домов ремесленников в Сидоне, узреть такое… нет, конечно, до архитектуры эльфов людям было далеко, но то, что было красиво — Лан отрицать не мог. Главная дворцовая площадь была вымощена серым мрамором, гладким и блестящим. Эльф хмыкнул, отметив про себя, что живущие тут люди весьма сильно ценят комфорт и красоту. К огромному сожалению — в ущерб всему остальному народу. — Смотрите туда, — прошептал Дар, дернув Лана за рукав, наклонившись к эльфам поближе и рукой указав направление, куда следовало смотреть: — Видите, на той стороне площади выстроен постамент? Это и есть эшафот. Здесь будут казнить моего, якобы, убийцу. А вон там, чуть в стороне от него, установлен большой помост украшенный красным бархатом? — Эль кивнула, чуток привстав на цыпочки, чтобы разглядеть то, о чем говорил Дар. — Теперь смотрите, в самом его центре сидит жирный такой… это и есть мой дядя, лорд Мэддис, а рядом с ним особа, похожая на лошадь, — Дар хихикнул, не сдержавшись, — это его жена леди Алиссия. Эль тихонько засмеялась: — И, правда, похожа, лицо такое же вытянутое. Лан покачал головой, глядя на веселящихся спутников. — Отвлекаемся, — коротко сказал он, а Дар, сразу успокоившись, продолжил: — Толпа разодетых франтов рядом с моими родственниками — члены имперского совета. Жуткие лизоблюды. Не имеют собственного мнения ни по одному вопросу, только и умеют, что поддакивать дяде, соглашаясь с каждым его словом. Эль засмеялась в голос: — Дар, перестань меня смешить! — Я не смешу, — чуть виновато развел руками Дар, — а рассказываю о моем окружении. Я же не виноват, что они такими уродились. — А ты не видишь своего Корина? — спустя несколько минут уточнил Лан, внимательно оглядывая площадь своим цепким взором, стараясь не пропустить ни одной мелочи. Дар тоже поднялся на цыпочки, глянул поверх людских голов и даже слегка подпрыгнул на месте, явно обрадовавшись: — Вижу, вон он, смотрите, прямо возле эшафота. Высокий такой, в темно-зеленом камзоле, с мечом на перевязи. Смотрит по сторонам. — Я тоже вижу, — первой сказала Эль и вздохнула: — Он грустный какой-то. — Будешь тут грустным, — эльф растрепал девушке волосы и положил руку ей на плечо, на всякий случай подтянув ее к себе поближе. В толпе могло случиться всякое… — Не забывай, убит будущий император… Несколько минут они просто молчали, слушая чужие разговоры вокруг себя, которые сводились исключительно к убийству Даррела и безрадостному будущему, ожидающему Сидон, наблюдая за возней стражи возле эшафота. — Что будем делать дальше? — спросил Лан спустя несколько минут. — План у нас один, — задумавшись на несколько минут, сказал Дар. — Надо каким-то образом подобраться к Корину и вызвать его на разговор. — И что ты планируешь ему сказать? — с серьезным видом спросила Эль. — Что-нибудь вроде такого: вы знаете, господин, все дело в том, что вы тут казните вроде бы убийцу наследника, но ошибка вышла: вот он я, как видите, живой и здоровый. А что выгляжу не так, уж извините, это вот они помагичили надо мной… так что ли? — Да ну, бред какой-то выходит, — Лан вздохнул и снова посмотрел в сторону эшафота. — Он не поверит. И в лучшем случае просто пошлет сошедшего с ума мальчишку куда подальше, а в худшем… — А надо сказать так, чтобы поверил! — припечатал Дар со сталью в голосе. — Нужно не просто сказать, а доказать. — И как это сделать? — Лан снова перевел взгляд на Даррела. В этом людском море они стояли, прижавшись друг другу, стиснутые со всех сторон, и могли переговариваться шепотом, не опасаясь, что их кто-то подслушает. — Может, есть какие-то истории, которые знаешь только ты и он? — Есть такие, конечно же, — кивнул Дар. — Знаете, уважаемые, — вежливо перебила их разговор Эль, — мне кажется, нам надо идти к нему всем вместе. Потому что только я смогу снять с тебя морок и доказать, что ты — это на самом деле ты. А все эти истории… на самом деле не думаю, что он примет их за доказательства. Мало ли кто и что мог узнать и кому-то рассказать… — Может и так, — хорошенько обдумав слова Эль, сказал Дар. — В любом случае, сначала надо добраться до него, а это, как мне кажется, будет не так-то просто. Он решительно двинулся по направлению к эшафоту, аккуратно раздвигая толпу и таща обоих эльфов за собой. Толпа гомонила, волновалась, то тут, то там слышались возмущенные выкрики. Народ жаждал мести за невинно убиенного наследника Империи. Тихими тенями трое мальчишек скользили по людскому морю, с каждым шагом приближаясь к заветной цели. До эшафота оставалось дойти всего несколько десятков шагов, когда лорд Мэддис взмахнул рукой, поднимаясь со своего места, и толпа разом умолкла. Лан и Эль уставились на него во все глаза, застыв на месте. И, да, на этого лорда действительно стоило посмотреть. Разнаряженный, как на праздник… хотя, собственно, почему как? Ведь смерть наследника престола — это действительно достойный, долгожданный праздник… толстый, как боров, с тремя массивными подбородками, облаченный в светло-фиолетовый наряд, усыпанный драгоценными камнями. Даже стоя так далеко от него, они отчетливо ощущали удушающих запах духов. — Возлюбленные подданные мои, — завел он таким гнусавым голосом, что Эль даже поморщилась. — Сегодня мы собрались здесь, чтобы предать смерти коварного убивца, нечестивца, который посмел осквернить самое святое в наших душах, покуситься на самое дорогое и любимое… Дар тихо застонал, ощутимо приложившись лбом о плечо Лана. — Пожалуйста, давайте не станем слушать этот бред! Он сейчас будет целый час рассказывать о том, каким я был замечательным, какая это невосполнимая потеря и все в таком духе. Ненавижу лицемеров! — в последней фразе опять прозвучали нотки стали. — Достало уже! Эль тихонько погладила его по рукаву рубахи. — Ты прав, Дар. Пойдем, нам осталось пройти совсем немного, и мы доберемся до твоего Корина. Они снова двинулись вперед, но в этот раз осторожно и медленно, стараясь не привлечь к себе нежелательного внимания. На эшафоте, тем временем, разворачивалось долгожданное зрелище, наблюдать за которым собрались все эти люди. Откуда-то со стороны дворца стража приволокла невзрачного мужика, который извивался, как червяк, в крепкой хватке их рук, и вопил изо всех сил, призывая граждан «любимого Сидона» не поддаваться на ложь этого борова, а верить лишь ему, несчастному, оболганному нечестивцами и… Дар демонстративно почесал пальцем ухо, показывая, что чуть не оглох от этих стенаний несчастного, на что Эль тихонько хихикнула. А Лан подумал, что они воспринимают все иначе из-за своей осведомленности, ведь они-то точно знают, что наследник престола жив, а вот другие жители — нет. Поэтому гневная реакция толпы на вопли «убийцы» Дара была вполне закономерной. Когда они подобрались практически вплотную к эшафоту, в центре которого была установлена плаха, а с левого краю, ближнего к нам, стоял Корин дер Лаготт, развязка близилась к концу. Под непрерывные вопли страдальца и обезумевшей толпы, палач швырнул «убийцу» на колени к плахе и занес над ним свой, устрашающих размеров топор. Повинуясь сигналу лорда Мэддиса, махнувшего кружевным платком, топор, на мгновение завис, а потом резко опустился. Раздался гулкий стук, и толпа радостно заголосила. И в этот самый момент, произошло сразу несколько важных событий. Эль зажмурилась и со всех сил уткнулась лицом в грудь Лана, не желая видеть того, что произойдет. Корин дер Лаготт, сопроводив глазами опустившийся топор палача, как раз обводил взглядом толпу народа и, вполне естественно, что его привлекло резкое движение Эль. Мужчина горько усмехнулся, разглядывая мальчишек, которые пришли поглазеть на казнь, а ведут себя как самые настоящие трусы, но… в следующее мгновение его взгляд зацепился за Дара, стоявшего чуть позади Лана. Он насторожился, это было видно даже невооруженным взглядом, быстро, но аккуратно спрыгнул с края эшафота и, по коридору, оставленному расступившейся перед ним толпой, подошел к ним. — Сдается мне, сегодня мы казнили не того, — пробормотал он себе под нос, глядя на троих мальчишек, двое из которых прикрывали своими спинами третьего и, развернувшись лицом к эшафоту, громко крикнул: — Стража! Арестовать их!