Фантики

Ночь. По подоконнику мерно барабанит октябрьский дождь, в кухонной вытяжке тоненько завывает ветер. Дом спит, только в комнате Игоря и Серёжи тускло горит ночник, да шуршат переворачиваемые страницы книги. — Игорь! — шёпотом зовёт Серёжа, заставляя себя оторваться от рассказа старого Зэдока. — Ты спишь? — Сплю, — недовольно бурчат из-под одеяла на соседней кровати. — Не спи, пожалуйста. Тут страшное началось. — Да ладно тебе, — успокаивает Игорь. — Я же здесь. — Не здесь, а там, — резонно возражает Серёжа. Немного помолчав, Игорь делает ещё одно предложение. — Тогда бросай. — Не могу, — вздыхает Серёжа. — Мне интересно. Из-под одеяла слышится неразборчивое ворчание, и всё затихает. Но ровно на пять минут. — Игорь! Ты спишь? — Угу. — Не спи! Девять страниц осталось. Нет ответа. Ещё через три минуты. — И-игорь! — Да блин! — взъерошенный Игорь садится на кровати. Сгребает подушку и одеяло, в два шага оказывается перед Серёжей и сердито буркает: — Двигайся. Забирается к нему в постель, широко зевает и, улёгшись, спрашивает: — Так не страшно будет? — Так нет. — Для верности Серёжа придвигается поближе, чтобы чувствовать дыхание Игоря. — Вот и отлично, — бормочет Игорь, закрывая глаза. Серёжа снова утыкается в книжку и, больше не отвлекаясь, дочитывает повесть до конца. Смотрит на заголовок следующего рассказа — «Шепчущий во тьме» — и со вздохом кладёт потрёпанный томик на стол. Завтра к первому уроку, а на часах уже за полночь. Пора спать. Ночник под зелёным абажуром наконец-то гаснет. Пока Серёжа в темноте поудобнее умащивается между стеной и Игорем, тот полусонным шёпотом интересуется: — Дочитал? — Ага, — подтверждает Серёжа и на всякий случай просит: — Только ты всё равно не уходи, ладно? — Ла-адно, — зевает Игорь. На некоторое время в комнате воцаряется тишина, а потом Серёжа тихо-тихо, чтобы не разбудить, если спит, шепчет: — Игорь. — Что? Не спит. Серёжа довольно улыбается в подушку и спрашивает: — А тебе бывает страшно? — Конечно, — фыркает Игорь. — Ничего не боятся только дураки. Серёжа про себя соглашается с этой мыслью и продолжает расспросы: — А что ты делаешь, чтобы справиться со страхом? — Просто даю ему пройти через меня и всё, — не особенно внятно отвечает Игорь. — Ну, как в «Дюне». — Где? — Ты что, Герберта не читал? — Игорь, кажется, перестал задрёмывать. Серёжа чувствует, как щёки заливает краска. — Нет. — Хм. Без света не разобрать, но сейчас Игорь наверняка морщит переносицу в задумчивости. — Вроде она у дядь-Феди была, — наконец неуверенно произносит он. — Или папа у кого-то брал? Ладно, завтра найдём. Почитаешь. — Хорошо, — с запинкой отвечает Серёжа. Он никак не привыкнет, что Игорь совершенно не умеет задирать нос. Разговор стихает — теперь уже окончательно.

***

Утро приносит серую хмарь и противное пиликанье электронных часов. — Заткнись, скотина! — Игорь приподнимается на кровати и хлопком заставляет будильник умолкнуть. — Ещё пять минуточек, — сонно бормочет Серёжа, закапываясь в одеяло. — Угу, — поддерживает его Игорь, возвращаясь на подушку. — Пять минут, и подъём. Но, как известно, где пять, там и десять, а то и пятнадцать. Так что в следующий раз их будит стук в дверь и голос дяди Кости: — Эй, ребята! Вы там не проспали? — Кто, мы? — взвивается Игорь, бросает взгляд на часы и с громким: — Уже встаём! — тормошит Серёжу. — Да проснулся я, проснулся, — вяло отмахивается тот, не отпуская подушку. Тогда Игорь хитрым приёмчиком сдёргивает с него одеяльный кокон, вынуждая сесть в постели. — Так нечестно, — бурчит Серёжа и немедленно получает в руки домашние штаны и футболку. — Честно, не честно — зато эффективно, — без намёка на угрызения совести отзывается Игорь. — Одевайся в темпе и идём умываться. У нас времени в обрез. — Может, тогда без умывания? — просительно смотрит Серёжа. — Щаз, — не оставляет ему надежды Игорь. — «Мойдодыра»-то ты читал? — Читал, — грустно признаётся Серёжа и встаёт, приглаживая пятернёй растрёпанные волосы. Тут Игорь, неспособный больше терпеть чужую медлительность, беспардонно хватает его за руку и тянет в ванную, где на полную открывает кран и с удовольствием плещется в воде, подавая пример. Потом отстраняется, и Серёжа, потрогав струю кончиком пальца, брюзгливо жалуется: — Холодная. Игорь с прищуром смотрит на него — и внезапно зажимает «гусак» ладонью, направляя брызги прямо в лицо привереде. — Ай! — взвизгивает Серёжа и, желая отыграться, бросается к крану. Очень скоро мокрыми оказываются не только сражающиеся, но и пол со стенами. Бой заканчивается, только когда заглянувший на шум дядя Костя командным голосом рявкает: — А-атставить! — и Серёжа с Игорем дружно отступают от раковины. — Вроде взрослые парни, — дядя Костя переводит укоризненный взгляд с одного на другого, — а ведёте себя, как детсадовцы. — Мы сейчас всё уберём, — клятвенно заверяет Игорь, и Серёжа истово кивает в подтверждение. — Убирайте, — разрешает дядя Костя. — И идите завтракать — там скоро остынет всё. После ликвидации следов водяной битвы Серёжа уже собирается на кухню, как его останавливает многозначительное Игорево: — А зубы? — Ты прям как воспиталка, — ворчит Серёжа, тем не менее беря из стакана зубную щётку и пасту. — Потому что это важно, — наставительно отвечает Игорь, забирая у него тюбик. — Вот тебе когда-нибудь зубы лечили? Из-за полного рта мятной пены Серёжа не может говорить и ограничивается мотанием головой. — И мне нет, — признаётся Игорь. После чего мудро резюмирует: — Поэтому зубы надо чистить утром и вечером. Чтобы и дальше не лечить. — Да я разве спорю, — отзывается Серёжа, выполоскав рот. — Просто нудное занятие. — Это верно, — соглашается Игорь. Возвращает щётку в стакан и, обернувшись к стоящему на пороге Серёже, вдруг замечает: — Погоди, у тебя паста на щеке осталась. — Где? — не сообразив заглянуть в зеркало, тот принимается тереть правую щёку. — На левой. Да не там, а здесь. — Игорь шагает к нему и уверенно касается лица возле уголка губ. С нажимом трёт кожу грубоватой подушечкой большого пальца, и с Серёжей внезапно происходит нечто непонятное. Голова стремительно пустеет, сладко, как на качелях, ёкает сердце, и из подреберья вниз растекается приятное, щекочущее тепло. Замерший на полувдохе Серёжа неосознанно тянется вперёд, но тут Игорь убирает руку. Говорит: — Вроде всё, побежали завтракать, а то совсем опоздаем, — и почти выскакивает из ванной. — Побежали, — заторможено повторяет Серёжа вслед. Затем встряхивается — что это на него нашло? — и вприпрыжку пускается за Игорем.