***
С их ссоры прошло почти три дня , но кажется целая вечность. Гермиона стояла перед зеркалом в гостиничном номере и рассматривала свое отражение. Если бы платье было еще чуть короче, то скорее претендовало бы на звание пояса. Все идеально. Все это время Гермиона просидела в номере, забившись в него как в нору, а постоянно закрытые плотные шторы еще больше ее напоминали. Сегодня она собиралась в клуб. Хватит сопли размазывать и жалеть себя. И так было понятно, что у них ничего не получится. Ничего кроме секса. Наивная идиотка. Все. Больше никакой любви, привязанностей и отношений. Так проще. А свои чувства к Люциусу она вырвет, надо только перетерпеть. Так раскованно она давно себя не вела. Гермиона сидела за барной стойкой и пыталась сфокусировать внимание на парне, который уже минут пять пытался ее снять. Он был ненамного старше ее, симпатичный, хорошо сложенный. Для одноразового секса вполне сойдет. – Напомни, как тебя зовут? – Ричи. – Ричи, – Гермиона еще раз оценивающе смерила взглядом парня, – может мы уйдем отсюда в более уединенное место? – Ты читаешь мои мысли, Гермиона, – Ричи оживился, радуясь, что в его сети попалась такая красотка. – Как раз хотел тебе это предложить. Ричи взял Гермиону за руку и потащил в сторону выхода. Покинув душный зал, они оказались на парковке. Он сразу же прижал ее к себе и начал лапать. – Моя машина или твоя? Гермионе было все равно, но ответить она не успела. – Убери от нее свои руки. Услышав голос, сердце Гермионы пропустило удар, и она обернулась. Перед ними стоял Люциус. Злой Люциус. – Ты что-то сказал, папаша? – гонористо парировал Ричи, явно пытаясь произвести впечатление на Гермиону. – Иди куда шел. Люциус сделал шаг к парню. – Я сказал убрать от нее руки, иначе… – Иначе что? Гермиона влезла между ними и ткнула пальцем в грудь Люциуса. Обида и злость, накопившаяся за эти дни нашла выход. – То есть, ты можешь трахаться с кем хочешь, а я нет? Я не твоя собственность, Люциус! Люциус с силой сжал челюсти. Ледяной взгляд обжигал. – Гермиона, иди садись в машину. – У тебя нет прав указывать мне, что делать. – Ты в этом уверена? – Люциус прищурился. – Вполне! – О правах мы поговорим дома. Когда ты протрезвеешь. Люциус взял упирающуюся Гермиону за предплечье и потащил к своей машине. В это время Ричи, решив поиграть в героя, кинулся на Люциуса, видимо рассчитывая, что со спины завалить его будет проще. Но не тут-то было. За доли секунды, Люциус отклонился от удара, выпустил руку Гермионы, развернулся и ударил Ричи под ребра, отчего тот согнулся пополам и упал. – О, Боже! Гермиона бросила испуганный взгляд на Люциуса, затем на Ричи и осмотрелась по сторонам. На лице Люциуса ни капли сожаления, Ричи, держась рукой за бок, пытается встать. Гермиона ещё раз осмотрелась по сторонам. Никого. Вытащив из сумочки палочку, она сделала несколько движений, накладывая на несостоявшегося любовника Обливиэйт. Немного подумав, Гермиона прошептала еще одно заклинание, после чего приказала Ричи немедленно обратиться к врачу. – Ты наложила на него Империо? – в голосе Люциуса звучало удивление. – Ему надо к врачу, мне кажется, ты повредил ему ребро, так что в какой-то мере я спасла ему жизнь, – Гермиона перевела взгляд с хромающего Ричи на Люциуса, – но да, из-за тебя я стала преступницей. Люциус холодно улыбнулся. – Мы идеальная пара, не находишь? – Очень смешно. Гермиона положила руку Люциусу за плечо, и они аппарировали, пока сюда не нагрянули авроры. За эти недели Кинг привык к частым появлениям и исчезновениям хозяев, поэтому, увидев их неожиданно в центре комнаты, уже никак не реагировал. Улыбаясь, Гермиона подошла к нему и погладила. – Как же я скучала по тебе, красавчик. Гермиона бросила свою сумочку на столик и обернулась. Люциус стоял на том же месте, сложив руки на груди, и рассматривал Гермиону с ног до головы. Она вопросительно подняла бровь и скопировала его позу. Люциус в несколько шагов оказался рядом с Гермионой, схватил подол платья и рванул в разные стороны. Тонкая ткань не выдержала и с треском разорвалась. От возмущения у нее перехватило дыхание. Люциус тем временем сдернул с Гермионы остатки ткани, именуемые раньше платьем, и зло бросил в камин, где они тут же сгорели. Гермиона осталась стоять в одном нижнем белье. – Да что ты себе позволяешь?! – Чтобы я этого платья больше не видел на тебе. – Ты, ты, ты просто… – Гермиона не могла подобрать слов от такой наглости. На ее щеках проступил румянец. Она была в бешенстве, и если бы Люциус мог, то почувствовал бы колебание магии. Он спокойно обвел взглядом гостиную и увидел на спинке кресла свою небрежно брошенную рубашку. Люциус взял ее и протянул Гермионе. – Вот это тебе больше подойдет. Гермиона выхватила ни в чем не повинную рубашку и быстро набросила на себя. – Я знаю, – зло буркнула Гермиона, продолжая застегивать пуговички. Как только он вспоминал руки этого недоумка, лапающего ее тело, и что эта дура собиралась сделать, Люциус начинал заводиться. Только Мерлин знает, чего ему стоило сдерживать своего внутреннего зверя. – Как ты вообще додумалась до такого?! Мало ли кто это! Ты совершенно не думаешь о своей безопасности! – Ой да ладно! Тоже мне нашел опасного маньяка-убийцу. По сравнению с тобой он мимишный котенок. А в чем, собственно дело? – Гермиона вплотную подошла к Люциусу, сверля гневным взглядом. – Ты мне четко дал понять, что между нами ничего серьезного нет. Что между нами только секс и никто никому ничем не обязан. – Что? – глаза Люциуса округлились. – Ты с чего это взяла? Он поднял пальцами ее подбородок, заставляя смотреть в глаза. Его взгляд обжигал. – Я не трахался с кем-либо еще кроме тебя, с тех пор как мы стали жить вместе. – Но ты и не отрицал этого! – ей так хотелось верить ему. – В тот момент ты кроме себя никого не слышала. Но я и подумать не мог, что твой гениальный мозг совсем отключится. – Все эти дни от тебя не было ни звонка, ни паршивой смски. Я решила, что ты меня бросил. – Я был занят, Гермиона. Нужно было прижать Спаера и большую часть времени фбровцы продержали меня в своем передвижном центре. И смею заметить, это ты ушла из дома, громко хлопнув дверью. Гермиона робко положила ладонь ему на грудь и заискивающе стала всматриваться в глаза Люциуса. В них все еще читался гнев. – Ну а что мне было думать, когда у меня на руках вещественные доказательства, одна твоя репутация чего стоит. – Доверять не пробовала? – Я доверяла. Почему ж еще я переехала к тебе? Но когда увидела след от помады у меня в глазах потемнело и уже ничего не соображала, а ты молчал, делая из этого тайну. – Не было никакой тайны. Просто Анжела застала меня врасплох, но тут же была поставлена на место. Если бы я тебе это сказал, когда ты себя накрутила, ты бы поверила? И вместо того, чтобы сесть и поговорить, как два взрослых человека, ты не придумала ничего лучшего, как пойти и лечь под первого встречного? – Я была пьяная! – И это достойное оправдание, Гермиона? – Да-да. Слабоумие и отвага. Ты говорил. По лицу Люциуса пробежала тень, и он замер, напоминая застывшую статую. Гермиона отклонилась, ее беспокойный взгляд пробежался по его лицу и остановился на глазах. Взгляд Люциуса был стеклянным. – Люциус? Ее беспокойство нарастало. Гермиона дотронулась до его щеки. Он был горячий. Слишком горячий. И тут предметы вокруг них завибрировали, и Гермиону невидимой силой отбросило в сторону. Ей повезло, что она упала на диван, а не на острый угол стеклянного столика. Люциус согнулся пополам, почти падая на колени. Вокруг него предметы из стекла трескались и взрывались, разлетаясь по комнате мелкими осколками.***
Камин полыхнул зеленым, и Северус Снейп, директор Хогвартса, повернул голову, чтобы увидеть кто этот незваный полуночный гость. Он только что закончил отчёт для Попечительского совета и собирался, наконец, расслабиться после долгого рабочего дня. Из камина практически выпала Гермиона Грейнджер. – Мисс Грейнджер, – процедил Северус, вложив во взгляд все, что он думает о такой наглости, – вас не учили стучаться? Вы умеете пользоваться часами? Северус бегло оценил внешний вид Гермионы. Домашние тапочки, шорты, мужская рубашка, наспех заправленная внутрь и перемазанная чем-то красным. На лице паника. Мерлин! Что опять у них случилось. Он начал новую жизнь, сменил стиль в одежде и стрижке, а проблемы гребанного трио никуда не делись. Северус уже смирился с тем, что это его крест. От того, что Уизли сменил Малфой легче не стало. Хоть бы они не убили кого по пьяни. – Профессор, помогите! – Гермиона, даже не обратила внимание на недовольство Северуса. – Люциусу плохо! Лицо Северуса не выражало никаких эмоций. – Какому Люциусу? – Малфою, вашему другу. – Мисс Грейнджер, с вами все в порядке? – Северус нахмурился, – Люциус Малфой умер два года назад, – он задумчиво провел пальцами по ухоженной короткой бородке, – Это, конечно, не мое дело, но может вам пора завязывать со спиртным? Растерянность в глазах Гермионы сменилась яростью, и она подлетела к Северусу почти впритык: – Давайте вы сами посмотрите и заодно сэкономите время на своих искрометных репликах! Северус с сомнением посмотрел на Гермиону. Она выглядела вполне уверенной и злой. Гермиона в упор смотрела ему в глаза и не отводила взгляда. В ее голове он пробыл недолго. И Гермионе показалось, что Северус поперхнулся. Ну извините, профессор. Ей некогда было фильтровать картинки. Она ждала едкий комментарий по этому поводу, но его не последовало. В другое время Гермиона бы посмеялась над его выражением лица. Она никогда не видела Снейпа настолько удивленным. Даже скорее ошарашенным. – Теперь вы можете поторопиться?! – и уже спокойнее Гермиона добавила, – пожалуйста. Все его недовольство как рукой сняло. Северус мгновенно стал по-деловому собранным. – Что случилось? – Стихийный выброс магии. Несколько всплесков подряд. С его магией творится черт знает что, – Гермиона всхлипнула, – мы попытались ее контролировать и ему стало совсем плохо. Северус тем временем быстро складывал какие-то баночки и пузырьки в чемоданчик. – Как вы сюда добирались? – Сначала порт-ключом к себе домой, а затем уже к вам. Северус достал из кармана свой порт-ключ. – Сейчас сократим путь. Прошу, мисс Грейнджер. Гермиона взяла Северуса под руку, и через секунду директорский кабинет опустел. Они оказались в гостиной. Сверху послышался топот, и через мгновение в комнату влетел Кинг, готовый в любой момент устранить угрозу. Увидев, что это свои, он сразу же успокоился, прижал уши и вяло махнул хвостом. Гермиона с Северусом поспешили в спальню. Люциус лежал на боку без сознания. Пугающе бледный. На подушке под ним расползалось красное пятно. Опять началось носовое кровотечение. Северус тут же бросился к нему. Гермиона кинулась следом, но была остановлена Северусом. – Мисс Грейнджер, заберите Кинга и не крутитесь у меня под ногами. Оба. Я вас позову, если мне понадобится ваша помощь. Это было сказано таким тоном, что Гермиона не решилась ослушаться. Она взяла слегка упирающегося Кинга за ошейник и вывела из спальни. – С ним все будет хорошо, Кинг. Он в надежных руках. Пошли, мальчик. Находясь внизу, Гермиона не могла найти себе места. Она ходила по комнатам взад-перед, то и дело поглядывая наверх и прислушиваясь к каждому шороху. Кинг лежал перед лестницей, не сводя глаз со второго этажа. Дальше он просто отказался уходить. Гермиона то и дело поглядывала на часы, но стрелки, будто сговорившись, двигались очень медленно. Спустя час послышался звук открывающейся двери, шагов и вниз спустился Северус. Вид у него был вымотанный. Без пиджака. Рукава рубашки закатаны по локоть, открывая множественные татуировки, среди которых была и Метка, ставшая обычной татуировкой. В одной руке чемоданчик, в другой – небрежно скомканный пиджак. – Как он? От волнения руки Гермионы дрожали, и чтобы это скрыть, она с силой сцепила пальцы в замок. – Жить будет. Гермиона сделала шаг в сторону лестницы, желая побыстрее подняться к Люциусу, но Северус схватил ее за руку, останавливая. – Он сейчас спит. Пойдемте, я напишу вам схему приема зелий. Их я оставил в спальне на тумбочке. Завтра вечером я приду, проверю состояние. В отличии от Гермионы, Кинга никто не держал, поэтому он сразу же побежал на второй этаж. По звуку скребущихся когтей, она поняла, что дверь в спальню плотно закрыта, и ему тоже не попасть к Люциусу. Через пару неудачных попыток он успокоился и, скорее всего, лег под дверью. Они прошли на кухню, и Северус сразу же сел за большой обеденный стол и принялся записывать рекомендации в протянутый Гермионой ежедневник, параллельно комментируя записи. Она его слушала, нервно перебирая пальцами по столешнице. Северус замолчал, бросив мимолетный взгляд на ее движения. – Вам дать успокоительное? – Нет, спасибо. У меня есть. – Гермиона убрала руки. Северус кивнул и продолжил. – Все понятно? – Северус устало улыбнулся, – или у вас как всегда есть вопросы? Гермиона взяла ежедневник и бегло прочитала записи. Все было предельно понятно. Но вопросы у нее были. – Здесь все понятно. Но у меня есть вопрос по магии Люциуса. Что с ней происходит? – Сейчас она нестабильна. Восстанавливается магическое ядро и все сопутствующие с этим связи. В общем-то это можно считать настоящим чудом. Попьет зелий, помедитирует, и со временем все войдет в норму. Любое неумелое магическое влияние, – Северус с укором посмотрел на Гермиону, – негативно сказывается на этом процессе и может привести к необратимым результатам, вплоть до летального исхода. Гермиона вздрогнула. Сегодня она могла его потерять. От этой мысли ей стало плохо. У неё закружилась голова и потемнело в глазах. – Мисс Грейнджер?… Черт! Она уже не видела как Северус подскочил, сдернул ее со стула и понес к дивану в гостиной. Гермиона пришла в себя от резкого неприятного запаха, ударившего в нос и, казалось, просочившегося в каждую клетку мозга. Открыв глаза, Гермиона пару раз моргнула, фокусируя внимание на обеспокоенном лице Северуса. – С возвращением, мисс Грейнджер. – Угу, – это все что она сейчас могла сказать. – Можете сесть? Гермиона медленно кивнула и поднялась. – Как вы себя чувствуете? – Вроде бы… терпимо. Северус кивнул и нагнулся к своему чемоданчику, убирая в него пузырек, который держал в руках. Порывшись внутри он вытащил несколько других и протянул Гермионе. – Эти для вас. Один выпьете сейчас. Второй утром перед завтраком. Гермиона очередной раз кивнула. Северус захлопнул чемоданчик, и встал, взяв свои вещи. – На этом я вынужден с вами попрощаться. Сейчас я здесь не нужен. Но если вдруг понадобится помощь – зовите. – Спасибо, профессор. Северус небрежно кивнул, достал порт-ключ, и через мгновение его уже не было.***
Северус поставил чемоданчик на стол, небрежно бросил смятый пиджак на ближайший стул и упал в кресло. Он устало потер переносицу, махнул палочкой, призвав бутылку с виски и стакан. Вот это новость! Мандрагору Альбусу в… – Как там Люциус? – прошелестел тихий голос Дамблдора с портрета. – Альбус, будь добр, сходи в гости к Минерве, она тебе всегда рада. Северус наполнил стакан и метнул взгляд на другие портреты. Они оказались пусты. Выдрессировать их обитателей оказалось проще простого. Всего-то нужно было заблокировать их в портрете и наложить непроницаемые чары. Посидев в полной изоляции день-другой они решили, что лучше сами будут уходить, когда новый директор Хогвартса находился в кабинете. Северус сделал глоток и закрыл глаза. Люциус и Грейнджер. Это какая-то параллельная реальность. Что у них там произошло, чтобы при встрече они не только не задушили друг друга, а стали жить вместе. Грейнджер конечно за два года сильно изменилась и, по его мнению, не в лучшую сторону, но не до такой же степени она пропила мозги, чтобы стать любовницей Люциуса. Да и он раньше искренне плевался в ее сторону, и малолетки его не интересовали. Они были настолько разные, что невозможно представить их вместе. Возраст. Классы. Взгляды. Взаимная семилетняя ненависть. Характеры. Это какая-то взрывная гремучая смесь. Гриффиндор и Слизерин. Пусть Люциус перестал быть магом, но он не перестал быть Малфоем. И как теперь развидеть то, что он увидел у нее в голове. Эти картинки были слишком далеки от невинных. Грейнджер. На самом деле ему всегда импонировала ее любознательность и тяга к знаниям. Он сам был таким. Если бы не дружба с Поттером, ее жизнь могла сложиться по-другому. Но судьба та еще ведьма. Грейнджер обладала несгибаемой силой воли. Противостояла ему, Волдеморту, доказывала всему магическому миру, что она достойна быть его частью и когда, наконец, победила – сломалась. Как и многие. Северусу было жалко смотреть, как такой пытливый ум деградирует. А ведь у нее впереди было блестящее будущее, карьера, признание. Вместо этого попойки, адреналин и сомнительные связи. Северус закрыл глаза и мысленно оказался в Хижине. Раненый, лежащий на грязном дощатом полу, а над ним два взволнованных лица: Поттера и Грейнджер. Пока Поттер собирал во флакон его воспоминания, девчонка, несмотря на его слабые протесты, пыталась остановить кровь из резаной раны на шее и влить через сжатые челюсти разные зелья: от кровоостанавливающих до противоядия. Нагайна его хорошо потрепала, но на удивление важные артерии не задела. Они не дали ему сдохнуть. Возможно, на тот момент они просто хотели отдать его правосудию, иначе почему бы они спасали жизнь ненавистному преподавателю, убийце любимого всеми Дамблдора и Пожирателю смерти. Уизли с Поттером дотащили его до полуразрушенного Хогвартса и передали в руки Поппи. В ее глазах читалось осуждение, но она колдомедик, и несмотря ни на что выполнила свой долг. Он плохо помнил те дни. Ненадолго приходил в сознание, перед глазами все расплывалось, и он снова погружался в темноту. Больничное крыло Хогвартса. Палата Мунго. Магические наручники на запястьях. Зачем? Он был так слаб, что ходил под себя, не то, чтобы колдовать. Чем закончилась Битва, он узнал в основном из газет и от Поттера. От щенячьей преданности в глазах мальчишки Северуса тошнило. Драко не вылезал из Мунго и цеплялся за него как за последнюю соломинку. Потом был суд, на котором Поттер, Грейнджер и адвокаты Драко бились за него как за родного. Северус был слаб, чтобы лично присутствовать на суде. Но кого это беспокоило? Многие были готовы без суда и следствия задушить его подушкой. И все же его оправдали. Теперь он был свободным человеком. Свободным от обвинений, долгов, обязательств и чувства вины за смерть лучшей подруги. Все счета были погашены. Как только Северус смог более-менее стоять на ногах и передвигаться без посторонней помощи он, несмотря на протесты колдомедиков, покинул Мунго и первым делом отправился в маггловскую больницу, где оставил Люциуса. В глубине души Северус уже не надеялся увидеть друга живым. Уж слишком сложные и опасные раны Люциус получил от змеи. Удивительно, что он вообще сразу не умер. Прошел месяц с той ночи, когда Северус оставил его на пороге больницы в полуобморочном состоянии. Но Люциус выжил. Первое, что Северуса поразило, так это то, что некогда платиновая грива значительно потемнела, и Люциус при беглом взгляде казался совершенно другим человеком. Без применения магии и зелий его выздоровление шло намного медленнее, но главное, он был жив. Только это “но” было очень жирным. Магии в нем самом было ровно ноль. Люциус Малфой стал обычным маглом. Тем, кого большую часть своей жизни он считал никем, стал их частью. В истории было не так много подобных случаев, и они были мало изучены. Магия могла вернуться, а могла и нет. Никто достоверно не мог сказать, что могло бы помочь. Не существовало волшебных зелий или ритуалов, способных ее вернуть. Оставалось только принять этот факт и жить дальше. И Люциус принял трудное, но правильное в его ситуации, решение – для всех Люциус Малфой умер. Даже для сына. Северусу было больно смотреть, как Драко ломает, но это не его тайна и не его решение. Северус как мог поддерживал крестника, но того понесло. А за ним и Поттера с Грейнджер. После похорон этих троих как подменили. То, что Драко сошелся с Поттером, для Северуса не стало сюрпризом. Их мысли он прошерстил еще пару лет назад. А вот то, что к ним прибилась Грейнджер удивило. Хотя с другой стороны, она тоже осталась одна. Уизли бросил, с его родственниками отношения стали натянутыми, родителей лишилась. Из близких людей остался только Поттер. Школу они так и не закончили, но за продемонстрированные навыки во время Битвы и заслуги перед магическим миром аттестаты им выписали. Поттер. Чудо-мальчик. И без легилименции было понятно, что его мучают угрызения совести за то, как он был несправедлив и сколько накосячил. По этой причине парень обходил его стороной, а при случайной встрече старался слиться с интерьером. Удивительно, как он вырос таким добрым и не озлобился. Сначала Дурсли. Петунья всегда была завистливой и злобной. Потом он сам шесть лет над ним издевался. Каждый год Поттера обязательно кто-то хотел убить. Крупные «игроки» пытались использовать его в своих интересах, не заботясь о нем самом. Не удивительно, что к концу у него тоже сдали нервы. С Драко тоже было все понятно. Потеряв родителей, Северус остался единственным близким ему человеком. Напоминанием о родителях и счастливом детстве. Первое время Драко все свободное время находился рядом. Сначала в больнице, потом навещал в Паучьем переулке. Даже уговаривал переехать в Малфой Мэнор из трущоб Коукворка. Похороны дались Драко очень тяжело. По понятным причинам народа было мало. Часть друзей сидела в Азкабане, часть находилась в бегах. Были только несколько родственников из Франции, те что не отвернулись от семьи, семейство Забини, Поттер и Грейнджер. Люциус конечно сволочь, но если бы он не уехал, так или иначе все закончилось бы похоронами. Его мог убить любой маг, желающий отомстить, да и жить маглу в мире магов нельзя. В итоге забота о трех покалеченных душах незаметно легла на его плечи. Северус думал, что как оклемается – займется научной деятельностью, как мечтал все эти годы, но неожиданно на пороге его дома в Паучьем переулке появилась Минерва. Она долго извинялась за то, что ошиблась, за свое отношение и козни, а потом заискивающе посмотрела в глаза и сказала, что он должен вернуться, потому что до сих пор является действующим директором Хогвартса. Покинуть пост можно только в нескольких случаях: смерти директора, невозможности выполнять свои обязанности по состоянию здоровья или предъявление обвинения и заключение в Азкабан. Минерва на несколько секунд замолчала и отвела взгляд. Северус до последнего верил, что с этой проблемой они все же смогут справиться без него. Тем временем Минерва снова посмотрела на него и, сделав глубокий вздох, выпалила, что замок ее не слушается, и Северус обязан. Когда Северус услышал что он «обязан», то чуть не запустил в нее проклятьем. И не важно, что его физическое состояние и магические силы еще не полностью восстановились. Ему все еще нельзя было напрягать голосовые связки. Конечно, тогда у него бы появилась причина увольнения, но в Азкабане явно не предусмотрен кружок зельеварения, да и библиотека там не очень. Часы пробили три часа ночи. Северус открыл глаза и поставил на стол пустой стакан. Находу расстегивая рубашку, он пошел в ванную. Взгляд упал на свое отражение в зеркале. Короткая стрижка. Борода. Остричь волосы было спонтанным решением. Наверное, вместе с ними он хотел сбросить оставшийся груз прошлого. Растительность на лице появилась еще когда он лежал в Мунго, а потом не было ни времени, ни желания бриться каждый день. Когда он не спал под действием зелий, то пропадал в домашней лаборатории. Северусу понадобился не один день, чтобы принять мысль, что ему все же придется вернуться в Хогвартс. Перед началом учебного года Северус взял в руки бритву, чтобы привести себя в порядок, но что-то его остановило. И вместо того, чтобы начисто все сбрить, он придал ей аккуратную форму. С его новой стрижкой небольшая ухоженная бородка смотрелась достаточно гармонично и скрывала часть шрамов, оставленных Нагайной. Когда он вышел из камина в своем кабинете, его уже ждали преподаватели. Северуса встретила минута молчания, настолько все были удивлены его сменой имиджа. Привычного сюртука не было. Под мантией, которая единственная осталась неизменной, был обычный маггловский костюм темно-синего цвета. Попытки коллег извиниться Северус сразу же пресек взмахом руки, и все как по команде замолчали. Он быстро пробежал взглядом по лицам коллег, после чего негромким голосом сказал , что к вечеру ждет от всех подробные учебные планы. 1 сентября 1998 года. Это был странный пир. Поредевшие столы факультетов. Боль, пустота, страх в глазах вернувшиеся студентов. Притихшие в проходе первокурсники. Северус, как директор Хогвартса, должен был сказать ежегодную приветственную речь, но она была одной из самых коротких за всю историю школы. Даже факультетские привидения вели себя тихо. Минерва взяла инициативу в свои руки и в лучших традициях Альбуса толкнула длинную речь о героях: живых и павших, отдельно отметив заслуги Северуса, за что получила от него недовольный взгляд. Со временем все вошло в привычную колею. Школьная суета и директорские обязанности. Забота и беспокойство о трио. Периодическое посещение Люциуса в Америке, куда он перебрался через несколько недель после того, как выписался из больницы. Северуса не удивило, что у Люциуса оказались новые документы и новая личность на имя Джейсона Пирса, и эта личность имела неплохое состояние на своих счетах. С Альбусом Северус вел себя достаточно сдержанно. Вроде бы хлопот не убавилось, но Северус однозначно стал спокойнее. Это заметили не только окружающие, но и он сам. Даже тупоголовые студенты его не так бесили как раньше. На самом деле ему нравилась его работа, но даже под пытками он никогда в этом не признается.***
Выпитое зелье основательно успокоило Гермиону. Когда она зашла в спальню, ее мысли текли медленно, и она сама будто качалась на волнах. Люциус уже не напоминал восковую фигуру. Неестественная бледность ушла, вернув привычные краски. Дыхание его было ровным и уверенным. Теперь он просто спал и ничего не напоминало о том, что еще час назад он был на грани. Северус предусмотрительно очистил все белье от пятен крови. Сбросив с себя всю испачканную одежду Гермиона залезла под одеяло и скрутилась калачиком под боком Люциуса. Она к нему не прикасалась, боясь разбудить, поэтому просто смотрела на него, пока сама не уснула. В свою очередь Кинг, каким-то образом сообразив, что сегодня его никто не будет сгонять, молча залез на кровать и улегся в хозяйских ногах. Гермиона проснулась от того, что ее нежно гладили по лицу, шее, ключицам. Открыв глаза, она повернула голову и встретилась с тёплым взглядом серых глаз. Единственным источником света в спальне был ночник. Люциус лежал на боку, подперев голову рукой, и наблюдал за ней. Она улыбнулась. – Привет, – ее голос был все еще хриплым после сна, – как ты? – Ты рассчитывала от меня избавиться? – Люциус улыбнулся, наклонился и легко поцеловал ее в лоб. – Конечно. Даже Снейпа притащила, но он, подлец, только треплется о том, что крутой зельевар. – Представляю, как его шокировало твое ночное появление. – Ночное? А точно. Я и забыла про разницу во времени. Но думаю, он об этом сразу же забыл, как только я показала ему, что мы живем вместе. – Жаль, я не видел его лица. – Люциус хохотнул. – Люциус, ты понимаешь, что снова маг? Ты теперь можешь вернуться… – Пока что я недомаг. Это совершенно не похоже на то, как было в детстве. Я не могу ее контролировать. Не могу ею управлять. – У тебя все получится, – Гермиона приободряюще сжала его ладонь. – Я уверена. Люциус ласковым взглядом прошелся по ее, ставшим такими родными, чертам лица. Гермиона улыбнулась ему. – Что? Ей всегда было неловко, когда ее так пристально рассматривали. Да ещё так близко. Гермионе казалось, что все недостатки как на ладони. – Давай поженимся. – Сделаем… что? – Поженимся. Гермиона посмотрела на Люциуса как на пациента психиатрического отделения Мунго. – Надо будет сказать Снейпу, что у этих зелий странные побочные эффекты. Чтобы удостовериться, что у него нет температуры, Гермиона потянулась рукой к его лбу, но Люциус перехватил ее, поднес к губам и поцеловал. В его глазах светилась нежность. – Я серьезно. Гермиона всматривалась ему в глаза, пытаясь найти подвох, но его не было. Взгляд Люциуса был вполне осознанный. – Ты правда не шутишь? – Все, что касается семьи, всегда серьезно. – А как же весь твой чистокровный род? Предки в гробах перевернутся. – К черту. Я люблю тебя, несносная ты женщина. Гермиона часто заморгала, стараясь не расплакаться. А потом прижалась к нему всем телом, уткнувшись носом где-то в районе ключицы. Люциус обнял ее. – Я люблю тебя, Люциус. – Это значит да? – Да. – Тогда встаем. – Куда?! – Гермиона подняла голову и с непониманием посмотрела на Люциуса. – Жениться. – Прямо сейчас? – Конечно. Мы же в Вегасе. Грех этим не воспользоваться. – Но… – Ты прекрасно выглядишь в любой одежде. Кроме того мерзкого платья. – Я не об этом. Ты еще слаб. У тебя постельный режим. – Тебе нужны доказательства, что ты ошибаешься? – Люциус игриво приподнял бровь, после чего его рука переместилась Гермионе на задницу и теснее прижала ее к бедрам. – Снейп меня вечером заавадит, если тебе вдруг станет хуже. – А мы ему нальем стаканчик его любимого бурбона за нашу свадьбу и, клянусь, он обо всем забудет. – Хорошо бы, чтобы он не подавился этим бурбоном, а то останется Хогвартс без директора. Одну из белоснежных рубашек Люциуса Гермиона трансфигурировала в простое лаконичное свадебное платье. В конце-концов, она ведьма или нет?! Волосы она оставила распущенными, заколов пару прядей только с одной стороны. Когда Гермиона уже заканчивала с макияжем, Люциус вышел из гардеробной одетый в черный смокинг. Он подошел к ней и положил ладони ей на плечи. Их взгляды встретились в отражении зеркала. Гермиона улыбнулась ему и повернулась. Даже надев обувь на очень высоких каблуках, ей нужно было сильно отклонить голову, чтобы заглянуть в его глаза. По его взгляду было видно, что ему нравилось то, что он видел. Люциус нагнулся и легким поцелуем коснулся ее губ. – Ты знаешь, что я хочу тебя? Гермиона прижалась к нему, руками обняв его за талию. Она улыбнулась Люциусу и заговорщицки подмигнула. – Мы можем никуда не ехать. – О, неужели львица струсила? – во взгляде Люциуса сквозило веселье. – Никогда, – улыбка Гермионы стала ещё шире. – Тогда пошли. Кинг, ты на хозяйстве. Люциус взял Гермиону за руку и повел в сторону ворот. На дороге был припаркован лимузин. – Люциус, ты когда успел? – Было бы желание, Гермиона, было бы желание. Он поцеловал ее в висок и открыл дверь. Гермиона задумчиво рассматривала тонкий ободок платинового кольца на безымянном пальце левой руки. Часовня, которую выбрал Люциус, была очень красивой и пожилой маг, проводивший церемонию, напоминал Гермионе профессора Флитвика. Сама церемония прошла как в тумане. Все что она помнила, это как отвечала да, на его вопросы и тонула в серых глазах Люциуса. Нет, никто ее ничем не опоил. Просто за несколько часов произошло столько событий, что эмоции в Гермионе зашкаливали. Они помирились. Правда перед этим она чуть не довела Люциуса до убийства. Гермиона была уверена, что если что, труп они бы прятали вместе. Возвращение магии Люциуса. Страх от его потери. Радость, что его спасли. Признание в любви. Предложение замужества. И вот она замужем. Замужем за Люциусом Малфоем. Люциус настаивал поехать отметить это событие, но Гермиона была непреклонна. Она и так пошла на уступки, хотя ему надо больше отдыхать. Поэтому сейчас они вернутся домой и это не обсуждается. Как ни странно, Люциус не спорил. Слава Мерлину, пока что новых выбросов магии не было. То ли это действие зелий, то ли других факторов, но на вопросы Гермионы, чувствует ли он ее внутри, Люциус отрицательно мотал головой. Она давно сбросила неудобные туфли и стояла на пороге гостинной, облокотившись на дверной проем, выходящий на террасу. Рассвет был прекрасен. Люциус подошел к Гермионе сзади, обнял ее за талию и прижал к себе. Он опустил голову, упершись подбородком ей в плечо. – Не жалеешь? Гермиона резко повернула к нему голову, чтобы понять, сожалеет ли он сам. Ничего подобного его лицо не выражало. – Конечно нет! – Теперь вы полностью в моей власти, миссис Пирс. Ты моя. От макушки до кончиков пальцев на ногах, – нахально протянул Люциус. Гермиона прищурилась и улыбнулась ему. – Тоже могу сказать и про вас, мистер Пирс. Как Северус и обещал, появился ближе к вечеру. Конечно же по лондонскому времени. Услышав в гостиной хлопок аппарации, Гермиона с Люциусом одновременно подхватились. Они потеряли счет времени. А что такого? Им простительно. У них сегодня первая брачная ночь, вернее день. Быстро сбросив с себя одеяло, они спрыгнули с кровати и кинулись подбирать одежду. – Северус, подожди минутку, мы сейчас спустимся! – Люциус постарался это сказать достаточно громко, чтобы его услышали на первом этаже. Ответ не заставил себя ждать. – О нет, не торопитесь! А то еще, не дай Мерлин, запутаетесь в белье, упадете, голову разобьете, а мне потом вас лечи. – Ты само понимание, Северус! – Именно! У меня же нет больше других дел. – Язва, – тихо прошипела Гермиона. Когда они спустились вниз, то нашли Северуса в гостиной. Он стоял возле низкого стеклянного столика и рассматривал ведерко с открытой бутылкой шампанского, бокалы, тарелки с фруктами и прочими вкусностями. – По какому поводу банкет? – губы Северуса изогнулись в кривой улыбке, – я же вроде оставлял вам, мисс Грейнджер, подробные рекомендации, и вы сказали, что вам все понятно. Тем временем Люциус принес бутылку бурбона и три стакана. – Два момента, Северус. Первый – мне интересно, доживу ли я до того дня, когда твой источник яда иссякнет, а второй как раз касается мисс Грейнджер. – Люциус наполнил стаканы бурбоном и с невозмутимым лицом протянул один другу. – Мы поженились, и как ты понимаешь, она теперь не мисс Грейнджер. В столовой повисла тишина. Они стали свидетелями того, как лицо Северуса вытянулось от удивления, и он смотрел то на одного, то на другого. Люциус легонько толкнул Гермиону локтем, чтобы привлечь ее внимание. – Смотри. Одно из двух. Или нас сейчас затопит волной сарказма, или мы этой новостью замкнули к чертям собачьим его ядогенератор, а по другому старина Северус не разговаривает. Произошло то, чего Гермиона никогда не видела. Северус громко рассмеялся. – Ну ладно он, старый идиот, но вы то миссис…, должны были помнить о том, что надо предохраняться. – Я не беременна! – возмутилась Гермиона. – Мы любим друг друга, а вообще, профессор, вас это не касается. – Любите? – Северус уже успокоился, но услышанное вызвало у него сдерживаемый приступ смеха. – Как все запущено… – Дружище, хватит ржать. Давай лучше отпразднуем это. Ты наш единственный друг. – Ваш? – Северус перевел на Гермиону свой фирменный взгляд, красноречиво говорящий о том, как он всю жизнь мечтал записаться в друзья к Грейнджер. Мало ему было быть учителем и нянькой. То, что он еще глубже в этом всем увяз, не вызывало сомнений. Теперь еще и друг. Что дальше? Чем сильнее он старался быть как можно дальше от золотого трио, тем упорнее судьба придумывала способы их сблизить. – Профессор, что вы так напряглись-то? – Гермиона с вызовом посмотрела в глаза Северусу. – Дружба – это не больно. – Всю жизнь мечтал стать вашим другом, миссис Малфой. – Миссис Пирс, – поправила его Гермиона и тихо пробубнила, – можно подумать я мечтала. Вы мне тоже достались бонусом. Теперь уже Люциус рассмеялся. Северус на секунду закатил глаза, после чего все же отсалютовал молодоженам. – Учитывая, что Драко еще не вопит у меня на пороге, он не в курсе? – Никто не в курсе, кроме тебя. Как всегда. – Люциус многозначительно посмотрел на Северуса. – Люциус, твои тайны уже прятать негде. Ты, собственно, когда планируешь вернуться? И планируешь ли вообще. Пора бы уже самому заняться проблемами своей семьи. – Северус вытащил палочку, направил на Люциуса и сделал ею несколько плавных движений. – Магия стала стабильнее по сравнению со вчерашним днем. Выбросы были? – Нет. И я все еще не чувствую магию. Какие-то нечеткие отголоски. – Всему свое время. Это тебе не в часовню сбегать. Люциус громко вздохнул. Теперь Северус еще долго будет над ними стебаться. Северус сделал несколько глотков и снова посмотрел на Гермиону. – Миссис Пирс, к вашему молодому мужу вернулась магия. Вы же понимаете, за кого вышли замуж? Затеряться больше не получится. И кстати, ваш друг Поттер недавно искал вас, – сказав последнюю фразу, Северус почувствовал себя почтовой совой. – Ха, удачи ему в этом. Бровь Северуса вопросительно изогнулась. Что-то новенькое. – И давно искал? – Несколько дней назад. Гермиона возмущенно повернулась к Люциусу. – Нет, ты видел? Меня дома не было почти полгода , а они только сейчас зачесались. Может меня давно автобус сбил! Может мне память отшибло, я лежу в больнице и мне нужна помощь. – Прикуси язык. Сглазишь. – Люциус нахмурился и строго посмотрел на Гермиону. Она только неопределенно махнула головой и, подумав, игриво посмотрела на Люциуса. – Сам прикуси. – Ты же знаешь, что меня не надо уговаривать? – на лице Люциуса появилась та самая улыбка, от которой у Гермионы все внутри таяло. Северус ухмыльнулся, поставил пустой стакан на стол и посмотрел на Кинга, лежащего на диване. – Передай своим хозяевам, что гостей провожать не надо. Люциус с Гермионой обернулись, вспомнив, что они не одни. Северус еле заметно улыбнулся. Люциус как всегда был невозмутим, Гермиона немного покраснела от смущения. Все-таки они вместе смотрелись неплохо, хотя и странно. Малфой и Грейнджер – кто бы мог подумать, что это вообще возможно. Эта новость вскоре взорвет Британию. Перед тем как использовать порт-ключ, Северус бросил еще один оценивающий взгляд на обнимающуюся парочку.