***
Рефлексы, выработанные за все мои двадцать лет, действуют исправно, и я резко открываю глаза от приглушенного крика, раздавшегося слева от меня, еще до того, как успеваю сам проснуться. Пронзительный, но тихий голос Юко пробирается под кожу, вонзаясь в тело острыми иголками, моментально прогоняя остатки сна. Быстро разворачиваюсь, чтобы понять, что происходит: брюнетка сидит на кровати, поджав колени к груди и держась одной рукой за горло. Первое, что замечаю – плачет. Второе – она не дышит. Третье не успевает созреть в моей голове, потому что я в ту же секунду сажусь к Юко, беря ее за плечи. Девушка еще сильнее вскрикивает и пытается высвободиться – бьет меня по груди и рукам, царапая ногтями кожу и оставляя красные полосы. Конечно, это не настолько сильно больно, как видеть ее неожиданную истерику, поэтому я продолжаю крепко удерживать ее, пока Юко плачет и пытается сделать вдох, но безрезультатно. Блять. − Юко, послушай меня, − стараюсь говорить, как можно мягче и тише, чтобы не напугать ее еще сильнее. Пока непонятна причина ее состояния – нужно вести себя осторожно во всем. – Дыши. Прозрачные слезы потекли еще сильнее, и девушка замотала головой из стороны в сторону, снова хватаясь рукой за горло. Черт. Почему у нее посреди ночи случилась истерика?! Перехватил одну ее руку и приложил к своей грудной клетке, делая глубокий и медленный вдох. Должно помочь. Мне помогало. − Дыши вместе со мной, − тонкая рука пытается вырваться из моей хватки, но я не даю, крепко сжимая запястье. – Юко, вдох, − брюнетка предпринимает жалкие попытки вновь запустить кислород в легкие, и у нее получается сделать это лишь рывками. Но лучше так, чем никак. – А теперь выдох. Девушка так же судорожно выдыхает, и мы синхронно повторяем это простое действие не один раз. Ее тело трясется от крупной дрожи, и мне стоит больших сил сдерживать себя, чтобы не ускорить частоту дыхания и прижать ее к себе. Сейчас Юко нужно пространство, чтобы прийти в себя, но она не должна чувствовать себя одинокой. Поэтому, сжав челюсти, продолжаю так же медленно дышать, пока брюнетка постепенно не начинает приходить в себя. Когда Юко расслабленно опустила плечи, которые изредка подрагивали от все еще идущих слез, и закрыла глаза, я отпустил ее. От напряженности, в которой я сидел все это время, сковало тело, но все мои мысли сейчас были направлены лишь на девушку. Она сжалась, обхватывая колени, прижимая их к груди и пряча лицо в одеяле, накинутом на ноги. Брюнетка отдалилась от всего мира, пытаясь самостоятельно справиться со своей проблемой. Но нет. Ее проблемы – мои проблемы. Сел рядом с ней к изголовью кровати и, протянув руку к ее плечу, прижал мелко трясущееся тело к себе. Юко словно проснулась и, тихо всхлипнув, отпустила свои колени, а в следующую секунду крепко обняла меня, цепляясь за плечи, как за спасательный круг. Горячие слезы обжигали мою кожу, жгучими следами спускаясь по спине и грудной клетке, и бешенный ритм сердца брюнетки отдавался в моем плече. − Тш-ш-ш, − запустил пальцы в ее волосы, медленно поглаживая по голове и слегка покачивая из стороны в сторону, как маленького ребенка. Юко еще сильнее прижималась ко мне, словно пыталась растворить нас друг в друге, соединить в одно целое, словно не верила, что я рядом, что я настоящий. – Все хорошо, слышишь? Я с тобой, Юко. Брюнетка быстро закивала, но продолжила плакать. Ненавижу слезы. С самого детства. Они бередят старые раны, вскрывая их и оголяя всему свету слабость. Ненавижу смотреть, как плачут другие – все девушки делали это из личных соображений и ни одна слезинка, пророненная из их глаз, не была настоящей. Вызывало ли это жалость, как они того хотели? Нет. Отвращение? Пиздец какое. Но сейчас все совсем по-другому. Видеть, как соленая жидкость стекает по щекам девушки, сродни пыткам. Особенно в том случае, когда от меня ничего не зависит, и остановить это невозможно. Больше слез ненавижу быть беспомощным. И сейчас кровь начинает бурить во мне с такой силой, словно я в буквальном смысле собираюсь закипеть. Нужно сделать хоть что-то, что поможет ей прийти в себя быстрее. И сидя в скомканном состоянии это сделать катастрофически сложно. − Давай ляжем? – прошептал в ухо, продолжая поглаживать спутанные волосы. Юко кивнула. Не выпуская девушку из объятий, я лег, а брюнетка закарабкалась на меня сверху, укладывая голову на груди. Не знаю, сколько мы так пролежали: я, глядя в потолок, и Юко, уткнувшись носом в меня, но, когда тонкое тело на мне перестало трястись, и слезы больше не обжигали кожу, я понял, что все закончилось. − Что случилось? – тихо спросил и дунул в волосы, отчего у Юко по телу пробежали мурашки. − Просто кошмар, − хрипло ответила брюнетка спустя минуту после моего вопроса. − Такое уже случалось? − Да, − Юко шмыгнула носом и села на меня, вытирая мокрые щеки руками. Покрасневшие глаза бегали по мебели, не замечая меня. – Только… − тихий голос дрогнул, и девушка замолчала, пытаясь совладать с эмоциями, а потом продолжила. – Раньше я была одна. Меня никто не мог успокоить, и я правда думала, что задохнусь, − она уложила руки мне на грудную клетку. Всегда горячие, они сейчас были холоднее льда. Блять. Девушка еще помолчала, а потом прошептала. – Мне снится Иошинори. Мертвый. И каждый раз он меня пытается задушить. Сука. Как чувствовал, что все те события не могли пройти бесследно. Прошло уже больше месяца, и на первый взгляд Юко никак не изменилась – так же ярко улыбается, звонко смеется, вкусно целуется… но самом деле она все это время одна боролась с пережитым ужасом. Одна. Холод пробежал по моему телу, навевая глупые воспоминания, но я умело прогнал всю эту херню. − Почему не рассказала мне? – чтобы отвлечься от вновь поднимающегося гнева внутри, потянул девушку на себя, чтобы она легла на меня, успокаивая собой всех демонов. – Или Акире? Маме? − Не хотела, − она пожала плечами и поерзала щекой на грудной клетке, находя удобную позу. – Думала, что это просто кошмар. − Это и есть просто кошмар. Иошинори мертв. − Я знаю, но… он приходит ко мне. Несколько раз в неделю. И все события повторяются точь-в-точь, − девушка дернулась, прогоняя нахлынувших мурашек, и обняла меня крепче. В ответ положил одну руку на ее спину, а вторую запустил в волосы, пропуская пряди сквозь пальцы. Блять. Как представил, что она со всем боролась одна, хочется что-нибудь сломать… или кого-нибудь. Если бы Иошинори так нелепо не сдох, я бы с радостью убил его лично самым изощренным способом, чтобы этот ублюдок вдоволь помучался. Сколько нервов он вытрепал, и даже мертвым продолжает ебать мозги. − Рин? – тихо прошептала Юко и провела ладонью по груди. Промычал в ответ, продолжая гладить ее волосы, чтобы хоть чем-то занять себя. В противном случае я просто пойду на улицу, чтобы найти жертву для выпуска пара. – Все хорошо, правда. Я в порядке. − Нет, ты не в порядке, − приподнялся на локтях, и Юко села на мне, склонив голову набок. – Почему ты не сказала раньше, когда этот ебучий кошмар приснился второй раз? Третий? Двадцатый? − Это пройдет, − ее ладони скользнули по моим плечам, уходя за спину. – Просто нужно немного подождать. Девушка прогнулась в спине и легла на меня, останавливая губы в паре сантиметрах от моих. Брюнетка медленно облизнула их, продолжая смотреть мне в глаза. − Серьезно? – выгнул бровь, откидывая голову назад. – Это твой план уйти от ответа? Юко расстроенно выдохнула и, закатив глаза, надула губы. От истерики не осталось и следа – лишь слегка красноватые глаза могли намекнуть об этом. − Вообще-то я хотела просто тебя поцеловать… − Просто? Юко открыла рот, но, замерев на несколько секунд, закрыла его обратно и отвернулась. Такая забавная, когда что-то идет не по ее плану. Протянул одну руку к ее лицу, удерживая подбородок большим и указательным пальцами, и повернул ее к себе, а через секунду накрыл любимые губы своими. Девушка сразу же ответила, углубляя поцелуй и проводя языком по моим зубам. Тело моментально отозвалось на ее действия. Блять. Да почему я не могу это контролировать?! Брюнетка сразу же почувствовала мой стояк и растянула губы в улыбке сквозь поцелуй. Ее руки начали медленное путешествие от плеч к грудной клетке, размеренно спускаясь вниз. Нет. Блять. Как бы я этого ни хотел, нет. Не сейчас. Осторожно перехватил ее за запястья, убирая тонкие пальчики от кромки боксеров. Юко разочарованно простонала и в отместку сильно укусила меня за губу. Блять. Больно. Интригующе. Возбуждающе. Почувствовал во рту привкус железа и разорвал поцелуй. − Этого хочешь не ты, а твои нервы после истерики. − Этого хочу я. − Предлагаю подождать до вечера, − провел большим пальцем по ее влажной губе, и изумрудные глаза заинтересованно вспыхнули. – Если все еще будешь хотеть – я весь твой… − Боже, глупенький, − Юко снова прильнула ко мне, смазано целуя. – Я всегда хочу тебя. Хочу ответить «взаимно», но не дает резко открывающая дверь в комнату. Яркий свет из коридора ослепил, и я быстро зажмурился. Через секунду Юко лежала под моим боком, прячась в одеяле и заходясь в приступе смеха. Серьезно. Она смеялась. Даже хрюкнула! − Никто не умирает? – веселый голос Рана резанул слух. Перевел взгляд на часы. 6:47. Какого хуя он такой бодрый? Еще даже 7 утра нет. − Сейчас ты умрешь, если не съебешь в тень, − взял подушку, чтобы запульнуть ее в Рана, но не успел – тот протянул «А-а-а-а», которое означало, что брат понял, что опять не вовремя открыл эту ебучую дверь. − Риндо, − парень прикрыл дверь, но не до конца. Умный, зараза! Так я его услышу точно, но не прибью. – Вы с Юко садо-маза экспериментируете? − Что? – Юко снова хрюкнула под одеялом, а потом высунула голову и засмеялась во весь голос. − Блять. Боже, за что мне это!? Уложил подушку на голову и прижал ее к ушам. Бесполезно. Гула стало еще больше. Тем более Юко начала дергать за угол, пытаясь стащить ее с меня. Когда у брюнетки получилось забрать подушку, на пороге уже стоял широко улыбающийся Ран, а за его спиной – Акира. − Что, черт возьми, здесь происходит? – она уперла кулачки в боки и мотнула головой, убирая сбившиеся за ночь пряди с лица. − Да я проснулся чего-то, услышал копошение, слезы, − начал рассказывать Ран. – Подумал, что что-то случилось. Захожу – а тут эти двое мне племянников решили сделать. − Чего? – Акира перевела непонимающий взгляд со своего парня на покрасневшую, но не прекращающую смеяться, Юко, а потом на меня. Я мысленно попросил ее забрать Рана, чтобы девушка не стала вдовой так рано, и похуй, что они еще не поженились. Акира моментально считала мой взгляд «уведи его или он труп» и схватила парня на руку, уводя из комнаты. Как только дверь за ними захлопнулась, я повернул голову к Юко, которая уже слегка успокоилась после смеха. Она невинно хлопала глазками и широко улыбалась. − Весело тебе, да? Брюнетка кивнула в ответ и, обвив руками мою шею, звучно поцеловала. − Просто ночь веселая, − Юко уложила голову на мое плечо и закрыла глаза. Да, действительно. Очень веселая.***
Щелчок кнопки электрического чайника, оповещающий о готовности воды, сбил зевок, и я потянулся за чашкой, другой рукой доставая зеленый чай. В коридоре послышались шаркающие шаги. По звуку понял, что они принадлежат Рину. Юко передвигается тихо, осторожно ступая, а Акиру я узнаю по чутью – она делает это по-особенному, так, что мой разум сразу понимает, что это именно она. Насыпал в чашку ложку рассыпного чая и залил кипятком. Риндо молча прошел за мной, насыпая кофейные зерна в кофемашину, потыкал по кнопочкам и запустил аппарат, который разжижал тишину ненавязчивым жужжанием. В привычном утреннем ритуале я взял чашку и сел на подоконник, открывая окно, пока брат тянулся за пачкой сигарет. Удушливый сигаретный дым и первый глоток чая – наше доброе утро друг для друга. Рин задумчиво рассматривал поздний рассвет, бегая глазами по светлому небу. Перевел взгляд на часы. 9.40. Сомневаюсь, что парень спал после произошедшего – сигарета заметно подрагивает в его пальцах, рассыпая пепел по подоконнику. Такое бывает с Риндо, когда он мало спит, а учитывая тот факт, что он работал в ночь и пришел с клуба только часов в пять утра, он так и не поспал нормально. Но, конечно же, брат об этом не скажет. Да, и я бы сам не сказал – было время, когда мы спали по несколько часов в неделю, правда потом вырубались минимум на двое суток, пытаясь восстановиться. Поэтому одна почти бессонная ночь для нас – полнейшая ерунда. Тихий писк кофемашины отвлек от мыслей, и Рин зажал сигарету губами, наполняя чашку горькой жидкостью. Фу… как он может это пить? Даже мой сладкий чай стал горчить лишь от одного взгляда на его американо. Теперь любое кофе у меня ассоциируется с любимым напитком брата, что напрочь отбивает желание сделать хотя бы один маленький глоточек чего-то кофейного. − Было слышно, как Юко плакала ночью? – тихо спросил Рин, туша сигарету в пепельнице. − Не очень. Ложь. Звуки плача и крика разбудили меня. Даже если бы я услышал их отдаленно, приглушенно, очень тихо, все равно проснулся бы. Чуткий сон и хуевое прошлое выработали рефлексы, который действуют исправно. В ушах до сих пор стоят крики Рина, который не мог прийти в себя после кошмара, повторяющегося каждую ночь. Помню, как пытался его успокоить, как худое тело билось в моих руках, как он боялся спать… По телу пронеслись мурашки, и я встрепенулся, сталкиваясь взглядом с Рином. Блять. По глазам видно, что он понял, о чем я вспомнил. Его челюсть дернулась, и парень хотел что-то сказать, но я прервал его: − Просто проснулся попить воды, а потом услышал копошение и тихий плач. Думал, что-то случилось. Пока сходил на кухню, попил, вы уже успокоились и перешли к плотским утехам… − Ран, − брат так крепко сжал чашку, что костяшки побелели. − Все, забыли об этом. Легкие словно зачесались изнутри, срочно прося дозу никотина. Отставил чашку в сторону и потянулся к пачке сигарет. Блять. Чертовы воспоминания и наполовину бессонная ночь снова ударили в голову так, что руки настиг легкий тремор, но я все равно достал сигарету и быстро прикурил ее, выпуская тонкую струйку дыма в открытое окно. В футболке и шортах холодно, но мне срочно нужен свежий воздух, чтобы успокоиться. Черт. Давно я такого не испытывал. − Доброе утро, − на пороге кухни неожиданно выросла Юко, прикрывая рот ладошкой. Так похожа на совенка со взъерошенными волосами и полузакрытыми глазами. − Доброе, − словно предшествующего разговора не было, Рин отодвинул стул, сел на него и притянул девушку к себе, сажая ее на свои колени. Брюнетка лишь сонно захлопала глазами, но противиться не стала. На кухне повисло молчание: Риндо о чем-то думал, покручивая в руках салфетку; Юко грела руки об отставленную парнем чашку еще горячего американо и медленно просыпалась; а я просто смотрел на них и тихо радовался за брата. Наконец-то он счастлив. Пусть парень не кричит об этом на каждом углу, но он любит – тихо, крепко, по-своему. − Ой, − Юко неожиданно встрепенулась и вскочила на ноги, направляясь к холодильнику. – Чуть не забыла! Девушка порылась на полках и достала оттуда два тонких прямоугольника в фольге. Что это? − С 14 февраля! – брюнетка протянула один прямоугольник мне, а второй – Риндо. Мы с братом переглянулись и на автомате взяли предметы в руки. 14 февраля? Сегодня? Уже? Вот черт! Я же не подготовил ничего для Акиры… Пока в моей голове крутились все возможные варианты развития сегодняшнего дня и примерных мест, куда можно сходить с брюнеткой, мои руки сами раскрыли шуршащую фольгу, и я увидел шоколад. С орехами. Боже, как она узнала? Надломил плитку и быстро отправил кусочек в рот. Сладость моментально растаяла на языке, и я замычал. Господи, как же я люблю молочный шоколад с орехами… − Смотри не кончи, − рядом раздался веселый голос Рина, и я открыл глаза. Брат задорно смотрел на меня и, еле заметно улыбаясь, раскрывал свою порцию. Интересно, он съест шоколадку несмотря на то, что блондин ненавидит сладкое? − Это горький шоколад, − Юко снова села на колени к Рину и обняла его одной рукой за шею, а потом обеспокоенно спросила. – Или ты его тоже не кушаешь? − Кушаю-кушаю, − парень в подтверждение своих слов отправил кусочек в рот и запил внушительным глотком кофе, чтобы шоколад быстро растаял. Действительно, горький шоколад – единственная сладость, если так можно сказать, которую ест Риндо. Почему ему нравится все горькое? Бе… Пока я внутренне отвращался вкусовым предпочтениям брата, он резко наклонился к Юко, целуя ее в губы. Девушка пискнула и уперлась ладошками в его грудь, пытаясь оттолкнуть. Правда, для этого нужно прикладывать силы, а не просто спокойно удерживать ручки на серой футболке. − Вкусно, спасибо, − оторвавшись, поблагодарил Рин, и щеки Юко вмиг приобрели розоватый оттенок. − Да, очень вкусно, − подтвердил и укусил кусочек от плитки, запивая чаем. − Боже, у тебя жопа еще не слиплась? – Риндо закатил глаза, и я отрицательно замотал головой, улыбаясь в чашку. − Сегодня точно слипнется, − с порога кухни донесся мой любимый мягкий голос, и я чуть не подавился чаем. Акира стояла, скрестив руки на груди и облокотившись плечом на косяк. Черные глаза поймали луч солнца и на секунду приобрели золотисто-оранжевый оттенок. Девушка улыбнулась, и внутри меня сразу потеплело, несмотря на открытое окно. Брюнетка оттолкнулась от стены и двинулась ко мне. Ее пальчики легли на мои бедра, и тело сразу же отреагировало на нее. Черт. Положил руку на ее щеку, притягивая для поцелуя, и девушка охотно ответила, подаваясь еще ближе. Боже! Я теряюсь от одних поцелуев с ней, как маленький мальчик, который не может контролировать себя. Все мысли моментально вылетают из головы, оставляя после себя приятную пустоту. Такую нужную. Как и девушка, которая нехотя разрывает поцелуй, а потом смазано проводит влажными губами по щеке. Мурашки дружным маршем прошли по телу, и я повел плечом, прогоняя их. Брюнетка, лукаво улыбаясь, оттолкнулась от моих ног и направилась к холодильнику, доставая оттуда шоколадный кекс. Черт. Точно жопа слипнется… − С 14 февраля, − Акира поставила кулинарный шедевр на стол и направилась к кофемашине, готовя себе напиток. Девушка наполнила чашку, добавила ложку сахара и села за стол рядом с Риндо и Юко. – Какие планы на сегодня? − Может, сходим куда-нибудь? – предложила Юко. − Поддерживаю, − согласилась Акира. – Только давайте где-нибудь на свежем воздухе и с активностью. Мы с Рином переглянулись, и лишь по одному его взгляду я понял, что мне не понравится его предложение. Желание сказать «нет» возникло еще до того, как парень открыл рот, чтобы озвучить: − Пойдем на каток? Нет. Не-е-е-ет. Только не каток! − Да, − в унисон сказали девочки, и я мысленно завыл. Хотя, возможно и не мысленно. − Что-то не так? – Акира перевела удивленный взгляд на меня, а потом на улыбающегося Рина. Предатель! − Все в порядке, − блондин «незаметно» посмотрел в мою сторону и хищно прищурил глаза. Блять. Да, в порядке. Не скажет же Рин, что его брат – двадцатидвухлетний криминальный лидер Роппонги – не умеет кататься на коньках. Кому скажешь – обсмеют. Возможно, в этом и нет ничего такого, но все равно… Сколько бы раз я ни пытался встать на коньки, еще ни разу не случалось такого, чтобы я спокойно проехал на них несколько метров без падения, что очень неприятно. Даже драться не так больно, как кататься на коньках. Поэтому после того, как все мое тело превратилось в одну сплошную гематому, было решено оставить эту глупую идею. Я каждый раз падал. Вставал и падал. Снова и снова. А потом в злости разбивал костяшки об лед, после чего они болели несколько дней, напоминая о моей слабости. Чертовой слабости, которая разжигала во мне ежедневную злость на себя, Риндо, отца и всех вокруг, срываясь после любого малейшего раздражителя. Когда Рин чисто случайно увидел на мне синяки после катания на коньках, долго допытывался, где я их получил, а, узнав, интересовался, почему не бросил эту затею раньше. Действительно. Любой нормальный ребенок, а потом и подросток уже давно бы забросили это бесполезное дело, но я не мог. Это означало сдаться. А я никогда не сдаюсь. Ну, кроме раза, когда чуть не сломал ногу на льду, и не мог лежать и сидеть после катка несколько дней, мучаясь от гематом. Глупо? Очень. Но я просто не мог переступить через себя и сдаться. Лишь когда Рину потребовалась моя помощь в драке, а я не мог спокойно махать кулаками, понял, что мог подставить его, оставить одного, что брат мог пострадать из-за моей глупости и тупого желания доказать кому-то что-то. После случая, когда мы вдвоем еле выстояли драку, я больше не вставал на коньки. Ни разу. Рин, конечно, может не помнить точных причин моей ненависти к катку, но то, что я обхожу любое потенциальное место со льдом за милю, не остается без внимания. − Тогда решено, − Акира хлопнула в ладоши, и я очнулся от воспоминаний. Перевел затуманенный взгляд на девушку, и на ее лице мелькнуло переживание. – Если хочешь сходить куда-нибудь в другое место, то просто скажи… − Нет, − резко бросил, а потом выдавил улыбку. Блять. – Все в порядке. Пойдем после обеда? − А пока можно посмотреть фильм, − Юко вскочила с колен брата и еще раз включила чайник, подогревая воду. – Там можем поесть кекс. Кивнул в ответ, не убирая улыбку с лица. Черт. Даже челюсти сводит от ее наигранности. И причем каждый понял, что что-то не так – Рин косит на меня каждую час-минуту, Акира внимательно всматривается в черты моего лица, а Юко рассказывает о поступлении в университет, зная, что ее почти никто не слушает. Ладно. Хуй с ним. Это просто каток. Ничего плохого не случится, если я покатаюсь на коньках со своей девушкой. Подхватил кекс одной рукой, а второй ухватился за ладошку Акиры, ведя ее в гостиную. Рин и Юко расположились на диване – девушка легла ему между ног, облокачиваясь спиной на грудь, и парень, лениво наматывая темные волосы на пальцы, шептал Юко на ухо пошлости – вон как щеки покраснели за каких-то пару фраз. Акира села рядом со мной перед телевизором в поиске фильма. Она перебирала коробки с дисками, пока мой взгляд блуждал по ее тонкому профилю, пышной груди и таким же аппетитным бедрам… я уверен, что брюнетка точно вкуснее кекса. Но попробовать ее сейчас у меня не выйдет. − Это? – она помахала у меня перед носом какой-то коробкой, и я на автомате кивнул. Акира, сощурив глаза, улыбнулась, отправила диск в проигрыватель и села на диван. Включил телевизор и направился к ней, сгребая в охапку любимую девушку. Пока на экране загружался фильм, я водил носом по волосам брюнетки и ее щекам, вдыхая резковатый аромат, который успокаивал нервную систему. Сердцебиение постепенно начинало приходить в норму, и даже дышать стало легче. − Серьезно? За спиной раздался голос Рина, и я обернулся на него. Брат кивнул на экран телевизора. «Красотка». Ха, забавно. Откуда у нас диск с этим фильмом? Вернул взгляд к Акире: девушка улыбалась во весь рот, сдерживая беззвучный смех, и, прикрыв красивые глаза, уложила голову мне на плечо. Прижал брюнетку еще ближе и уткнулся в ее волосы, медленно уходя в сон. Предоставим возможность посмотреть фильм Рину и Юко наедине. А я пока морально настроюсь перед предстоящей пыткой. Хотя, думаю, с Акирой все пройдет намного легче. Определенно легче. С моей принцессой становится легче все – думать, дышать и жить.***
Рука Рана большая и теплая. Даже без перчатки она греет мою – замерзшую под слоем ткани. Парень обсуждал с Риндо вопрос, касательно новой фирмы, вошедшей под их контроль, и того, кто будет ею управлять. Между братьями возник маленький, но грозящий перерасти в нечто большее спор, который быстро разрешился – задача отвлечь старшего Хайтани негласно легла на мои плечи, а младшего – на Юко. Каждая из нас молча потянули их к себе. Подруга наверняка начала разговор об искусстве – Риндо всегда мог поддержать ее любовь к живописи, обсуждая эту тему на протяжении нескольких часов. Я же просто приложила голову к руке парня, даже не доставая макушкой до конца плеча. Шпала. − Какой у тебя рост? – вдохнула любимый сладкий аромат, прикрывая глаза в блаженстве. Точно, как булочка. − Метр девяносто шесть, − на автомате ответил Ран, все еще витая в недавнем обсуждении работы, и, чуть погодя, спросил. – А что? − Просто интересно, на сколько ты выше. − И каков результат? – даже не смотря на него, можно понять, что парень улыбнулся. − Тридцать шесть сантиметров. − Ты у меня такая маленькая? – Ран выпутал руку из моей и прижал к себе за талию, невесомо касаясь губами моей макушки. − Не маленькая, а низкая, − наигранно надулась, ожидая, когда парень поцелует меня по-настоящему. Ран не заставил меня долго ждать, останавливая и требовательно накрывая губы моими. Теплые ладони легли на мои ледяные щеки, а язык требовательно проник внутрь, сразу же делая поцелуй глубоким и развязным. Боже, даже колени затряслись… С каждым новым проникновением сдерживать мычания и стоны все сложнее и сложнее, и я ухватываюсь за отголоски оставшихся мыслей с остервенелым отчаянием, с усилием воли удерживая себя ровно. Большие ладони стали медленно спускаться со щек на талию, прижимая ближе к себе и помогая держаться на ватных ногах. Такой теплый, родной, воскрешающий желание и бабочек в животе. Ран разорвал поцелуй, водя языком по губам, а потом вновь проникая им внутрь. Парень слегка прикусил мою нижнюю губу, оттягивая ее, и в голове все перевернулось, останавливая всевозможные процессы. Холод. Полумрак. Горящие, налитые кровью глаза напротив, от которых невозможно увести взгляд – будет лишь хуже. Привкус железа во рту. Боль по всему телу. Желание провалиться в бездну с каждой секундой становится все сильнее и сильнее, лишь бы не ощущать все эти противоречивые чувства – остаться и сбежать. Но последнее не осуществить – даже пошевелить пальцем нет сил. «Тише, не скули. Все пройдет. Ты же мне веришь, Акира? Я никогда тебя не обману. Это пройдет. Такое бывает…» Моргнула, и увидела потемневшие лиловые глаза, на которые упала челка. Это Ран. Мой Ран. Родной. Он не вернет меня в самый сильный и страшный кошмар. Он вытащит меня оттуда, проведет сквозь весь ужас, принимая все удары на себя. Это Ран. − Принцесса? Тебе плохо? – его губы коснулись моего лба, проверяя температуру, а потом невесомо опустились на каждый глаз, следом обжигая теплом кончик носа, щеки, подбородок, напоследок оставляя целомудренный поцелуй на губах. – Акира, не молчи. − Все в порядке. Ложь. Мне страшно. Очень. Я боюсь, что мое прошлое испортит наше с Раном настоящее и будущее. Боюсь потерять его – маяк, который медленно выводит меня из адской бури на долгожданную сушу. − Хорошо, − Ран не поверил, но и допытываться не стал, давая время прийти в себя. Глаза предательски защипало, и я быстро заморгала. – Если хочешь, можем пойти домой, − отрицательно замотала головой и улыбнулась, быстро накрывая его губы своими. − Хватит лизаться, − за нами раздался нетерпеливый голос Риндо, и Ран оторвался от меня, посылая брату убивающий взгляд. – Что? Мы до вечера хотя бы дойдем до катка? Или это твой план пропустить все веселье? Плечи Рана заметно напряглись при слове «каток», но парень в ответ лишь закатил глаза и, крепко взяв меня за руку, повел следом за Риндо и Юко, которые уже были на подходе к раздевалкам. Пока мои эмоции успокаивались, и я приходила в себя после очередного болезненного воспоминания, Ран то и дело тянулся к карману, в котором лежала пачка с сигаретами, но в самый последний момент одергивал руку, сжимая ладонь в кулак. Еще с утра было понятно, что с катком у парня ассоциации не самые положительные, и почему он просто не предложил другой вариант – не понятно. Сердце защемляет каждый раз, когда он дергает рукой и ведет плечом. Сразу же хочется развернуться и пойти с ним домой, забираясь под ворох одеял и устраивая ленивый вечер. Особенно принимая во внимание, что ночью он уйдет на работу. Но Ран не позволит увести себя. Он будет до победного бороться с трудностями и даже с собой, лишь бы доказать, что он сильнее всех физически и морально. Хочет казаться непобедимым даже для меня. Только вот мне это не надо – я люблю его всего и разного: под утро возвращающегося домой, настрачивающего мне сообщения каждые час-минуту, орущего на бедного работника по телефону и жадно целующего меня. Мне не нужно, чтобы он строил из себя непобедимого парня, потому что я знаю, что так оно и есть – Рана Хайтани просто так не взять. Но мне нужно, чтобы при мне он не боялся стать уязвимым, показать слабость. Потому что я не собираюсь использовать это против него, а просто хочу помочь ему преодолеть все, но только вместе.***
− Акира, блять! Подожди! – Ран повысил голос, держась за бортик, пока я наматывала круги вокруг него. Господи, какое чудо! Парень крепко держится за пластмассовое ограждение, пыхтя под нос и сдувая челку с глаз, которая спадает на них так часто, что, кажется, Ран скоро не выдержит и отрежет ее. − Давай руку, − протягиваю ему ладонь, и Хайтани с недоверием смотрит на нее. – Да не бойся ты! Смотри, − киваю в сторону Юко и Риндо, которые держась за руки умело лавируют между людьми. – Это не сложно. Ран страдальчески закатил глаза к небу и чуть слышно зарычал, стиснув челюсти. Его взгляд с оранжево-малинового полотна перешел на все еще протянутую ему руку. Парень быстро стянул с меня перчатку и обхватил ладонь своей лапищей, сжимая в нервном хвате. − Акира, если я упаду… − Мы вместе будем лежать на льду и смеяться, − поехала спиной, беря парня за обе руки. – Расслабься, Ран. Парень со льда поднял взгляд на меня, и я подарила ему спокойную улыбку. Его плечи чуть опустились, но все равно продолжили быть напряженными. Ран сделал маленький шаг на негнущихся ногах и пошатнулся, с трудом удерживая равновесие. Секунду и он упадет. Парень быстро закрыл глаза и сжал челюсти, но я потянула его на себя. За секунду до столкновения головы со льдом, на затылок легла большая ладонь, смягчая падение, и Ран уперся свободной рукой и коленями в лед, тяжело дыша. Его лиловые глаза горели непониманием и кричали на меня. Парню даже голос не нужен, чтобы я услышала, как он испугался. Не за себя. За меня. Бегающий по моему телу взгляд в поиске возможных травм, который потом вернулся к лицу. − Все хорошо, Ран, − протянула ладонь к его щеке, поглаживая холодную кожу. – Я же говорила, не бойся. Лиловые глаза широко распахнулись и вспыхнули огнем, а потом парень закрыл их и с шумным выдохом опустил голову мне на пальто. Ладонь, удерживающая мой затылок, чуть сжалась, натягивая волосы. − Блять, − прошептал парень и, подняв голову, вновь посмотрел на меня. – Больше никогда… слышишь? Больше никогда так не делай. − Почему? – спросила, заведомо зная ответ. Только произнесет ли Ран это вслух? − Потому что… − он замолчал на мгновение, а потом резво сказал. – Потому что я, блять, за тебя испугался. Как только я открыла рот, чтобы сказать, что со мной ничего не случилось, к нам подъехали две пары коньков, и мы с Раном подняли головы на Риндо и Юко. Пара держалась за руки, и блондин за секунду просканировал нас, а потом весело прищурился: − Шалим? – он протянул руку Рану, и старший Хайтани принял помощь брата, вставая на ноги. Когда Риндо подал ладони и на меня, Ран цокнул и закатил глаза. – Ты скорее опять упадешь, нежели поможешь Акире встать. − Спасибо, − вложила ладошки в его и приняла вертикальное положение, а потом снова перевела взгляд на Рана. – Поехали? − Акира… − Все будет хорошо. Просто сгибай ноги – ты как будто палку съел. Риндо хохотнул, и старший Хайтани снова закатил глаза, вкладывая руку в мою, и резво поехал вперед, таща меня за собой. Что? Обернулась на блондина, и тот стоял приблизительно с таким же лицом, как у меня – челюсть отвисла до льда, а глаза уже почти вылезли из орбит. Он все время просто прикидывался? Когда Ран споткнулся, и мы снова чуть не клюнули носом лед, поняла, что нет. Парень неосознанно ехал, даже не замечая этого. − Ран, − протянула вторую руку к его плечу, и он остановился, тормозя мыском конька. Ух, ты… − Что? – его глаза сквозили злобой и разочарованием. Почему? − Ты только что ехал на коньках. Под непонимающий взгляд лиловых глаз обвела всего его рукой, и парень осмотрел себя. Через секунду Ран понял, что сам только что катился на коньках, не прикладывая к этому никаких усилий, и с широкой улыбкой распахнул глаза. Парень резко притянул меня к себе, накрывая губами мои, тихо посмеиваясь сквозь поцелуй. Ран приподнял меня на руки, водя носом по щекам и улыбаясь во все тридцать два. Что же еще нужно человеку для счастья?***
− Черт, − шикнул Рин, сбивая стойку для зонтиков в коридоре и пытаясь найти рукой выключатель, но пока безрезультатно. – Да, блять. Хихикнула, включая свет. Блондин прищурил глаза от резкой смены яркости. Такой смешной – как кот на солнце жмурится, только без улыбки. Пока парень снимал куртку и стягивал ботинки, я не отрывала от него взгляда – сердце трепетно стучит при виде такого родного и домашнего блондина. Хочется завернуться с ним в плед, запастись какао и американо на весь день и проваляться так все сутки, даря друг другу поцелуи и ласки. Интересная картина сразу же прорисовалась в голове, сбивая дыхание. Стало так неожиданно жарко… Мужские руки мелькнули в поле моего зрения, и я моргнула, поднимая взгляд на подошедшего ко мне Риндо. Парень, хитро улыбаясь, начал неторопливо расстегивать пальто, медленно снимая его с меня. Повесив тяжелую ткань на крючок, блондин опустился на колено передо мной, расстегивая высокие сапоги. Боже. Его руки, бережно обхватывающие мою щиколотку, пускали мурашки по всему телу и посылали импульсы к низу живота. Черт. Так хочу его. − Визуалистка, − усмехнулся Рин, смотря на меня снизу вверх, а потом резко встал, подхватывая меня на руки и неся в спальню. Как хорошо, что Акира с Раном пошли к подруге на ночь. Его губы нашли мои в тот момент, когда мы завалились на кровать, начиная друг друга раздевать. Руки дрожали, вдох получалось сделать лишь через раз, а сердце билось в запредельном ритме, вырываясь из груди. − Прости, − сквозь поцелуи прошептал Рин, водя руками по моей талии вверх-вниз. − За что? – закрыла глаза, открывая шею парню для обжигающих ласок. − Я не подготовил для тебя подарка на сегодня, − его губы стали спускаться, выводя узоры языком по покрывшейся коже мурашками. − Ты и так даришь мне счастье каждый день, − запустила пальцы в его волосы, и Рин промычал, слегка прикусывая шею. − Мне всегда тебя будет мало, − парень снова навис надо мной, вглядываясь в глаза, а потом жадно поцеловал.