Инспектор продолжал ждать Шуичи, смотря на сцену снизу. Рантаро уже закончил. Он поклонился перед людьми и вышел. Химико объявила, что следующим станет Рёма Хоши, Абсолютный Теннисист с печальной судьбой. Он смотрел на это со скучающими, но при этом... расстроенными глазами. Рядом сидел школьник, с завязанными руками и склеенным ртом. Он сопротивлялся, рыпался, но останавливался, когда инспектор аккуратно, без желаний ставил свои руки на его плечи, передавая электричество. Почувствовав боль, школьник останавливался... а потом продолжал. И так по кругу. Впрочем, Теннисист закончил своё выступление, на котором он показывал свои впечатляющие навыки владением теннисной ракеткой, от которых каждый мячик чуть ли не исчезал при его ударах. На полу лежало множество теннисных мячей. Кто-то должен был это убирать, да? Химико это понимала, потому представила на сцену обеспокоенную Кируми. Она говорила не так уверенно, а чуть трескаясь. Она беспокоилась о ране Гокухары. Но посмотрев вперёд, она замечает здоровяка среди толпы, показывающий матери свой палец вверх. Она посмотрел в сторону, улыбнувшись, после чего стала такой же серьёзной. Во время представления, инспектор слышит приближающийся шаги, отчего параноидально прицеливается на лестничный коридор с одной стороны(их было два, с обоих сторон). С лестницы, выходил Шуичи.
– Где шар?! – сдерживаясь, нервозно спрашивает инспектор. Он целился оружием в затылок школьника. – Мне нужен этот чёртовый шар!
– Хорошо, успокойся. – обеспокоенно подмечает Шуичи. Он достаёт из внутренних карманов шар и протягивает его инспектору. – Но... что ты будешь делать с пленником? Он же и является версией тебя из той вселенной...
– Оставлю его на вас. А сам... уйду... и буду жить новой жизнью. – инспектор говорил это с неспокойной душой, не то чтобы предвкушая, а... боясь. – Стану тем, кем я всегда хотел быть!
– Но что по поводу этого Шуичи? – Шуичи взглянул на испуганного повседневного себя.
– Будет жить... как захочет... – инспектор проговаривал это обеспокоенно, с тяжестью в сердце. – Найдёт свой путь... это неважно!
– А если он попробует попасть к тебе?
– Я от него избавлюсь...
– Это сделает тебя даже хуже!
– Я буду другим! Я его уничтожу... и забуду.
– А что ты сделаешь с Каэде?
– Она меня не узнает...
– Узнаю. – из лестницы выходит уверенная Каэде. Подруга посмотрела на своего детективного дружка закрыв рот, чуть потея от его вида. Она не могла что-то сказать, ибо боялась человека с револьвером. Повседневный Шуичи стал ещё тяжелее дышать, видя свою подругу перед собой. Сам инспектор пошатнулся.
Не зря я её взял с собой... всё-таки, с дипломатией она больше дружит, чем я.
– Спокойнее, Шуичи... – пыталась того успокоить Каэде. – Ты же у нас хороший парень...
– Ага... чёртовый убийца... – чувствует себя некомфортно инспектор. – Но я это исправлю! Каэде... ты... ты не заметишь разницы! Я такой же, как он...
– Нет, ты не будешь, как он! – надувшись, утверждает Каэде, после старалась говорить мягко, чтобы не надавить на инспектора: – Вы... всё равно разные. Это ни в коем случае не плохо! Наоборот, тебе следует ценить это. Не бросать это, а... попытаться не повторять.
– Но никто мне не поможет... – инспектор отпустил пушку, говоря дрожащим голосом.
Все переглянулись, неловко молча.
– Кокичи. – перебивает её Шуичи.
– Он убежал! – утверждает инспектор. – Как подлый трус, бросил меня! Я не повторяю его точную копию...
– Если бы он и вправду просто убежал... он бы сюда не пришёл. – Шуичи посмотрел инспектору прямо в глаза. У того они стали слезиться. Также Каэде была удивлена этому.
– Где он?.. – спокойно спрашивает инспектор, не веря этому. – Я... я его не вижу у тебя...
– Он тут. Я его видел. Я... я ему помог пройти в театр. Думаю... он хочет помочь тебе.
– Не верю... – инспектор разозлился, прицелившись в Шуичи. – Ты просто манипулируешь мною! Ради того, чтобы оставить меня одного!
– Ты себя оставишь одного, если так оставишь. Пожалуйста... – Шуичи протянул руку.
– Пожалуйста... успокойся. – искренне просит Акамацу.
– Осознанное убийство хуже неосознанного... – добавляет Шуичи – Даже он не сможет помочь тебе.
Инспектор всё равно держался за рукоятку крепко, тяжело дыша и дрожа от усталости. Он взглянул серыми глазами на пленника, проглатывает слюну и медленно отпускает револьвер. Оружие сваливается с его рук. Тут же, Каэде и Шуичи подбегают к школьнику и развязывают его из уз. Они подняли его на ноги.
– К... Каэде... – чуть хрипя, радуется школьник. – Ты не беспокоилась?
– Беспокоилась... – искренне, хоть и тревожно отвечает Акамацу. Но после, светит облегчающей улыбкой. – Но я на сегодняшнем выступлений попробую попрактиковаться. Посмотреть... смогу ли я.
– Ты сможешь! – повседневный положил свою руку на её плечо. – Ты же, в конце концов, Абсолютная пианистка.
Она счастливо хихикнула, взглянув в лицо Сайхаре. Они глядели друг друга на лица, не отрывая взглядов, желая насладиться.
– Эм... а вы не врёте? – боясь быть обманутым, спрашивает инспектор.
– Лишь с шаром наврал. – Шуичи протянул металлический шар, который тот выдавал за Державу. – Мы его держали на случай, если Кокичи не придёт...
– По-твоему, я бы не понял? – инспектор оглядывает шар.
– Я думал, ты был бы ослеплён яростью...
– Не считай меня настолько глупцом.
Резко, чьи-то железные пальцы перекрыли его взор со спины. Инспектор испугался.
– Я думаю, ты и вправду ослеп... – ухмыляется за его спиной Кокичи, еле державшийся на цыпочках.
Инспектор посмеялся, отойдя поближе к пути, откуда вышли Каэде и Шуичи.
– Ты... ты и вправду тут! – не верит инспектор.
– А ты не верил? – напыщенно интересуется Ома, выпрыгивая перед ним. – Я могу воспользоваться своим народом, но только во имя их же блага!
– Зачем ты нас сдал? – не понимает Каэде, надувшись.
– Он нас не сдавал. – задумывается Шуичи. – Видимо, спецназ уже знал о нашем логове, и давно готовило засаду. Кокичи понимал это, потому...
– Потому он решился воспользоваться ситуацией и войти к ним в доверие! – резко понимает инспектор. – Это облегчило бы путь к восстановлению шара...
– А также, избавиться от премьер-министра, играя на двух фронтах: на одном, помогать устроить переворот, а на другом - поглаживать этого жалкого старика...
*
Чьи-то уверенные, но тихие ноги приближались к ребятам. Он ещё был вдали, но скоро должен был приблизиться.
*
– Так ещё мои слова о связи с Корекиё помогли мне войти к нему в доверие...
– Скорее уж, из-за этого он и сразу оставил тебя на Миу. – отвечает Шуичи. – Всё-таки, Корекиё хотел убить тебя и его... я... я попробую показать его на сцене как можно более... уважительно... – Шуичи снова задумывается. – Стоп, а зачем тебе свергать премьер-министра?
– Ну... – Кокичи тяжко вздыхает. – Не хотелось вас оставлять одних против этого урода...
– А ты не врёшь? – не доверяет повседневный. – Ты ещё говорил, что я слишком неидеальный для твоего Шуичи...
– Если бы я врал, я бы не имел при себе другой план, с помощью которого можно было бы избавиться от него... – Кокичи снова стал уверенным. – А по поводу неидеальности, то я и сам неидеальный Кокичи. Вот, провалился с планом. В принципе, рано или поздно я бы совершил ошибку...
– Мне нужно поторопиться! Скоро будет моя очередь выступать. – взявшись за грудь, Каэде попрощалась с повседневным и побежала.
Он улыбнулся ей вслед. После, он замечает в руках Кокичи Державу Келлога-Льюиса.
– Значит, нам нужно только закончить шоу, а после починить это устройство? – школьник отобрал шар у Кокичи, начиная осматривать его. – А потом... просто нажать на кнопку. Хах... будет отлично.
– Почти. – Кокичи ехидно улыбнулся. Он хотел что-то сказать, но повседневный Шуичи замечает позади инспектора лежащий револьвер.
Школьник подходит к нему и уже хотел поднять, на всякий случай. Из другой стороны, в лицо повседневного прилетает пинок. После, его поднимают за волосы и стали удерживать за шею, как живой щит. Тем временем, старые руки поднимают рукоятку револьвера и целится дулом в Кокичи, инспектора и Шуичи. Лицо Изуру Тоджо держало крайне серьёзную мрачность.
