Синие горы и изумрудные реки

      Очнулся Вэй Усянь в теплой постели и, едва открыв глаза, услышал взволнованное восклицание:       – Учитель Вэй!       Это подал голос Лань Сычжуй, сидевший в позе для медитации напротив, и тут же подошел к кровати.       – Цзынъи, он очнулся, – сонно произнес Цзинь Лин, открывая глаза, еще не особо успев осознать, что происходит, но ориентируясь лишь на слова Сычжуя. Юноша уснул, сидя на полу у кровати, обняв колени.       Цзынъи, греющий воду у очага, пролил немного кипятка себе на руку от неожиданности и выругался.       – Лань Цзынъи, Лань Цзынъи, слышал бы это Хангуан-цзюнь, – Вэй Усянь не узнал свой голос, хриплый, едва различимый, да и попытка улыбнуться лишь превратило лицо в жалкую гримасу.       – Учитель Вэй… – голос Сычжуя дрогнул.       – Сычжуй, – Вэй Усянь попытался прокашляться, но это мало помогло, – не драматизируй, я в порядке.       Он улыбнулся вновь – на сей раз улыбка вышла более расслабленной.       – Конечно, он в порядке! – в комнату зашел мрачный Цзян Чэн, сложив руки за спину.       Вэй Усянь поспешил сесть в кровати. В душе он был благодарен Цзинь Лину и Лань Сычжую, без них бы это сделать у него не получилось. Однако он старался сделать вид, что их помощь излишняя. В комнате повисла пауза. Цзян Чэн смотрел на Вэй Усяня так, будто пытался испепелить его взглядом. Ответный взгляд Вэй Усяня был несколько растерянным, и все же от Цзян Чэна он его не отводил.       – Цзынъи, Цзинь Лин, идемте, принесем учителю Вэй чай, – тихо сказал Сычжуй.       – И крепкий бульон, – сквозь зубы сказал Цзян Чэн, от такого тона слова заботы прозвучали как смертный приговор обвиняемому.       Юноши сразу ушли, закрыв дверь. Цзян Чэн подошел к кровати, помолчал немного, и, совершенно не меняясь в лице, достал из-за спины и протянул Вэй Усяню кувшинчик с вином.       – А? – удар Цзыдянем удивил бы Вэй Усяня меньше, чем это.       – Берешь или нет?!       Вэй Усянь взял кувшин, и Цзян Чэн расположился на стуле неподалеку от кровати. Вэй Ин сделал глоток. Цзян Чэн, наконец, перестал сжигать его взглядом и переключился на стену напротив. Какое-то время они сидели в тишине.       – Как так получилось, что Цзинь Лин не умеет плавать? – непринужденно спросил Вэй Ин, как будто продолжая какой-то разговор. Какое-то время он подождал ответа Цзян Чэна, но так и не дождавшись, продолжил, чуть улыбнувшись: – Я научу его.       – Научишь? – фыркнул Цзян Чэн и бросил на Вэй Усяня пренебрежительный взгляд, – ты себя видел вообще? Жалкое зрелище. И вообще, думаю, что после того, что ты устроил, у него и в мыслях никогда не будет лезть в воду.       – Да брось, с нами же будет дядя Цзян Чэн, он нас спасет.       Вэй Усянь поймал на лету собственный же сапог, который запустил в него Цзян Чэн, улыбнулся, немного помолчал и тихо искренне произнес:        – Спасибо.       Цзян Чэн помолчал.       – Я просто не хотел, чтобы ты умер на глазах у Цзинь Лина и опять все испортил, – фыркнул он наконец.       Вэй Усянь кивнул, удовлетворенный его ответом, и сделал еще пару глотков вина.        – А что с тем заклинателем? – спохватился он.       – Отвезу его в Гусу. Пусть сами разбираются, – фыркнул Цзян Чэн.       – В Гусу? – Вэй Усянь немало удивился.        – Да, в Гусу! Что не так?! – взвился Цзян Чэн.       – Да все так! Просто думаю, с каких пор ты стал доверять им... Такие дела.       – Какие «такие»? – закатил глаза Цзян Чэн.       – Забудь, – чуть улыбнулся Вэй Ин.       Он чувствовал, что что-то здесь нечисто, но сил спорить с Цзян Чэном не осталось. Он сделал пару глотков вина и задумался.        – Нет необходимости, – фыркнул Цзян Чэн, закатив глаза.       – А?       – Нет необходимости в твоем сопровождении, – Цзян Чэн будто читал его мысли. – К тому же его там нет.       – Кого?       – Лань Ванцзи нет в Гусу, – Цзян Ваньинь закатил глаза, когда Вэй Ин изменился в лице. – А ты что думал? Он будет там сидеть и ждать тебя? Чтобы ты мог в любой момент вернуться, когда захочешь? Вэй Усянь, с чего ты взял, что ты пуп земли?! Ты ушел два года назад. У всех давно своя жизнь, на тебе мир ни у кого не замкнулся. Или мы все в затвор должны уйти?       – Все?       Цзян Чэн понял, что сболтнул лишнего, и, закатив глаза, замолчал.       В каком мире отсутствие Вэй Усяня хоть для кого-то может стать причиной потери душевного равновесия? Глупость. Да и кто – «‎все»? Как будто кому-то действительно было дело до Вэй Усяня.       Вэй Ин же слишком хорошо знал Цзян Чэна. Настолько хорошо, что во взгляде, в жестах с легкостью смог прочесть «‎Ты нужен», «‎Ты важен», «‎Мы скучали». «‎Я скучал». Отпив еще немного вина, он все же спросил.       – Значит эти глупые мальчишки из-за меня попались?       – Конечно, из-за тебя! – вспылил Цзян Чэн, – я постоянно твержу Цзинь Лину, чтобы он держался от тебя подальше! Так нет же! Он бросает дела главы ордена и идет за тобой! Да еще и с кем?! С этими мальчишками из Гусу! Да, Вэй Усянь, то, что с ними случилось – это полностью твоя вина!       Дверь с грохотом распахнулась.       – Неправда! – выкрикнул вошедший Цзинь Лин.       – Ты еще смеешь подслушивать?! – угрожающее прошипел Цзян Чэн.       – Цзинь Лин, успокойся! – Лань Сычжуй сжал запястье Цзинь Лина. – Простите, глава ордена Цзян, мы не... он не...       – Вэй Усянь не виноват в том, что я попался! Я достаточно взрослый, чтобы быть ответственным за свои поступки. Я попался из-за своей беспечности и поспешности, – с каждым словом Цзинь Лин все больше успокаивался, речь становилась размеренной и уверенной, но Лань Сычжуй не убирал руку с его запястья. – Я покинул свой орден на время, чтобы увидеться с Вэй Усянем, но в этом нет его вины, это было мое решение.        – Ты глава ордена, ты не можешь просто так убегать в поисках приключений на свою голову! – процедил Цзян Чэн.       Вэй Усянь подумал – и когда эти мальчишки успели так повзрослеть.       – Я и не убегал просто так! Я подготовился к отъезду, оставив распоряжения в ордене. Я взял надежных товарищей. Разве ты не этому меня учил?       – Я учил тебя не водиться с Вэй Усянем, – Цзян Чэн начал сдавать позиции, кажется, племянник начал переигрывать его в этой словесной перепалке.       – Ты сам постоянно нарушаешь это правило.       Воцарилась тишина. Вэй Усянь смотрел то на одного, то на второго. Иногда они становились слишком похожи. Цзян Чэн воспитал сильного заклинателя и достойного главу ордена. Цзинь Лин был все еще слишком юн и импульсивен. Хотя он стал главой ордена почти в том же возрасте, что и Цзян Чэн, все же справлялся со своими обязанностями достаточно хорошо. Цзян Чэн помогал ему и всегда был рядом, однако заслуги Цзинь Лина никогда не приписывал себе. Юноша усердно работал, стараясь сохранить орден и восстановить его репутацию, и, на самом деле, уже давно был способен принимать самостоятельные решения, просчитывая последствия. Так же, как и Цзян Ваньиню в свое время, Цзинь Лину пришлось быстро повзрослеть.       Вэй Усянь переглянулся с Лань Сычжуем. Тот, кажется, тоже не знал, как разрядить обстановку, и был в замешательстве. Кроме того, под взглядом Вэй Усяня он медленно отпустил запястье Цзинь Лина.       – А где мой бульон? – беспечно спросил Вэй Ин.       Цзян Чэн и Цзинь Лин одновременно закатили глаза.       – Цзынъи должен принести, – сказал Сычжуй, незаметно подталкивая Цзинь Лина в комнату.       – Принесет он, как же. Его только за смертью посылать!       Цзян Чэн встал, окинув присутствующих привычным презрительным взглядом и остановился на Вэй Ине. Тому сразу стало некомфортно под этим взглядом и захотелось съежиться.       – Отдыхай, – выплюнул Цзян Чэн и покинул комнату.       Вэй Усянь знал, как тяжело ему далось это слово, а потому слегка улыбнулся.