Шуйюэ. Глава 4
10 августа 2022 г. в 14:06
Ночь медленно мягко укрыла Лотосовую пристань. Цзян Чэн сидел в маленькой открытой пагоде вблизи воды и задумчиво медленно вращал в руке пиалу с вином, наблюдая, как плавно кристально-прозрачная жидкость скользит по фарфоровым стенкам сосуда.
День выдался чрезмерно насыщенным. Конечно, он знал, что, едва Мэй Цзымин найдет Сяо Минцзиня, то тут же покинет орден. Они были похожи. Оба искали то, что, казалось, безвозвратно утеряно. Оба нашли. Но, лишь один из них обрел покой после этого. И, к сожалению, это был не Цзян Чэн.
Ему оставалось лишь довольствоваться тем фактом, что Вэй Усянь все еще жив, и вновь и вновь задаваться вопросом, с какой стати его это так беспокоит. И беспокоиться. Вновь и вновь.
Свет полной луны залил все пространство вокруг, заискрился в воде. Казалось, нежные цветы лотоса готовы были обмануться этим ярким мягким светом, приняв его за солнечный, но не спешили открываться; лишь немного светились от отраженного водой лунного сияния.
Магия лотосового озера, залитого светом полной луны, унесла прочь все тревожные мысли Цзян Чэна, едва сумев привлечь его внимание.
– Цзэу-цзюнь так и будет стоять у входа? – спокойно спросил он, не поворачиваясь.
– Прошу прощения за вторжение, – Лань Сичэнь мягко улыбнулся, прошел в пагоду и встал рядом.
– Надеюсь, Цзэу-цзюнь благополучно устроился в Лотосовой пристани? – спросил Цзян Чэн через несколько минут молчания.
– Благодарю, Глава ордена Цзян. В Лотосовой пристани очень тепло принимают гостей, – спокойная улыбка не сходила с лица Лань Сичэня. – Здесь так тихо и спокойно.
– Цзэу-цзюнь, Вас ли я слышу. Неужели житель Облачных глубин жалуется на отсутствие тишины и спокойствия? – хмыкнул Цзян Чэн.
– Увы, я, вероятно, единственный житель Облачных глубин, лишенный в последнее время возможности побыть в тишине и спокойствии.
Цзян Чэн перевел взгляд на Лань Сичэня. На мгновение ему показалось, что в голосе Цзэу-цзюня прозвучала просьба пожалеть его. Цзэу-цзюнь же знал, что Цзян Чэну не показалось, и замешательство на лице последнего вызвало у него беззвучный смешок.
Цзян Чэн закатил глаза. Так бесстыдно заявлять о том, что он приехал в Лотосовую пристань отдохнуть! Что он вообще о себе возомнил?
Цзян Ваньинь медленно налил вино во вторую пиалу и подвинул ее в сторону Лань Сичэня.
– Оно называется «Ветер в лотосах». Намного мягче и вкуснее вашего «Улыбка императора».
– «Ветер в лотосах»? Красивое название, – Лань Сичэнь взял пиалу.
Цзян Чэн фыркнул, вспомнив автора названия. Изящества Вэй Усяня всегда только на вино и хватало.
Лань Сичэнь снова посмотрел на Цзян Чэна. Черты его спокойного, умиротворенного лица смягчились в лучах мягкого лунного света. Обыкновенно ледяной, острый взгляд стал ясным и спокойным.
Появление Мэй Цзымина сегодня разрешило последние загадки. Жизнь легким летним ветром медленно перелистывала эту страницу, унося за собой десятки лет тревог, печали и скорби. Вместе с этим ласковым летним ветром отправлялись на круг перерождения души павших в сражениях и умерших в мирное время близких и незнакомых людей. Был открыт новый чистый лист. И Лань Сичэнь уже знал, с кем он хочет писать историю на этом листе.
Цзэу-цзюнь посмотрел на Цзян Чэна, улыбнулся, едва заметно приподняв пиалу в сторону Цзян Чэна и медленно выпил вино. Оно действительно оказалось более мягким, чем «Улыбка императора». Впрочем, Лань Сичэнь был бы не против немного захмелеть сегодня.
Совсем скоро Цзян Чэн услышал очень нежную мелодию флейты рядом с собой. Она не была похожа ни на что из того, что он прежде когда-либо слышал в Гусу. Если бы ее прямо сейчас не играл сам Лань Сичэнь, он бы ни за что не поверил, что эта мелодия из Облачных глубин. Она не успокаивала, она не лечила. Она заставляла оживать что-то, спрятанное глубоко внутри.
Ласковый ветер погасил свечи. В конечном итоге, их неверный свет изначально не мог бы тягаться со светом полной луны.