***
Железная дверь гаража немного заскрипела под своей тяжестью, когда через неё прошёл ещё один человек. Голубые волнистые волосы, что статично свисали до плеч и спокойное выражение лица этого человека не говорило о том, что он в замешательстве. И парень, что сейчас проверял капот машины, даже не сразу заметил появление внештатного гостя в своём уютном гараже, обратив внимание на него лишь тогда, когда Шигараки демонстративно кашлянул в кулак. — Что-то ты зачастил ко мне… Даже как-то подозрительно, не считаешь? — хмыкнул Даби, очищая от машинного масла гаечный ключ. — Я не прихожу к тебе просто так. Ты это знаешь. — Но довольно странно — работать твоим личным психологом, учитывая, что меня с твоими-то деньгами легко бы заменили в этом деле. — выдохнув, альфа сел на стол, достав сигареты и пытаясь найти свою зажигалку. — А тебя так удручает моя компания? — уныло спросил Шигараки, подходя и давая огонёк. — Нет, просто… Это довольно странно для человека с характером, вроде твоего, Шигараки. — ответил парень, прикуривая и благодарно кивая, — Знаешь, я всё никак не могу понять, что ты к нему испытываешь. На любовь это мало похоже. — А на что же это похоже? Симпатия? — хмыкнул Томура, садясь на переднее кресло массивной Bentley. — Я тебя прошу. Была бы это простая симпатия — ты бы даже не подошёл к нему. — саркастично уточнил парень, понимая, что это никак не развеет здешнюю атмосферу. — Ты прав. — Так всё же, что это? Ты хоть сам знаешь, что испытываешь? А то так и будешь ходить вокруг да около. — усмехнулся брюнет и было в этой усмешке что-то, что отдавало горечью, — Пока желанное тобою место не займёт кто-то другой. — парень ткнул в грудь человеку напротив, на что тот лишь отвёл взгляд куда-то в пол и закрыл глаза волосами. Даби знал, о чём он говорит. Знал, какого это — смотреть на человека, которого любишь и, запихнув свои собственные чувства глубоко в сердце, улыбаться, когда этот человек говорит об объекте своего вожделения. Когда тебя перебивают лишь для того, чтобы услышать тихие малозначительные слова того, кого они любят. Они не любят тебя, но нуждаются в твоём совете по поводу их якобы существующих отношений. Они вытирают о тебя ноги при каждом удобном случае, пока ты кусаешь губы, раня своё сердце каждый раз, когда скрываешь страшные эмоции в себе. И тогда, наконец, ты отпускаешь этого человека и прекращаешь с ним общение лишь для того, чтобы через несколько месяцев ночью он признался тебе в любви, пытаясь вновь пробудить твои старые эмоции. Которые сгнили вместе с любовью. — И знаешь… совет от друга. Неблагодарное это дело — становиться любовным советчиком того, кого ты любишь. — устало усмехнулся Даби, смотря, как в алых глазах заплясали черти. Он помнил, как однажды подрабатывал на этой плахе, надеясь, что его старания должным образом оценят и наградят за них, но в итоге из-за его сумбурного эгоизма — всё пошло наперекосяк и он был в этом виноват. Только он. В ту ночь он даже не подумал бы, что одно насмешливое решение обернётся настоящим ужасом. Из-за него убили человека. Нет. Убили четверых. И пусть двое вроде как живы до сих пор, но в тот день его душа будто располовинилась надвое, когда он с ужасом наблюдал, как кто-то, кого он любил — убивает другого. Оправданно, если не смотреть на общественную мораль. Но остервенело настолько, что он понял — у него не было даже шанса на взаимность. Его бы никогда не полюбили настолько, чтобы убить ради него кого-то. Он был обречён. И пошёл под следствие как жертва. Хотя был единственным виноватым. Но не Даби был виноват. Нет. Тогда его называли по-другому. — Можно подумать, что любить — дело благодарное, Даби. — казалось, за окном шума больше, чем после этой фразы здесь — среди них. Томура бы сказал, что знает, что за чувство пылает внутри него, но, кажется, он успел переубедить себя в этом. Но он может согласиться с автомехаником — это мало чем напоминает ту самую книжную любовь из сопливых романов. Хотя существует ли она вообще?***
Звук ветра в ушах и ничего больше. Это временное чувство независимости даёт расправить невидимые крылья. Чувствовать, как по крови гонит адреналин с такой же скоростью, как ты гонишь по трассе — невероятно. Бакуго никогда не забудет этот вечер, ведь сейчас он может испытать всю мощность этой машины, на которую у него хватит смелости, не боясь случайно нарушить правила дорожного движения. Этот звук, как рык дикого зверя, которого выпустили из клетки, а звёзды через тонированное стекло и вовсе выглядят внеземными фонарями небосвода. Мимо него проносится машина. Слишком быстро, чтобы рассмотреть водителя за рулём, но достаточно медленно, чтобы понять, что она знакомого ему цвета. За рулём Мидория. И для него нет преград в отношении смелости, потому что на трассе — управляют инстинкты и реакция. И пусть всецело доверять им — чревато последствиями. В обычной своей жизни, как понял Бакуго, омега вовсе не пользуется ничем, кроме холодной головы и логики, но, видимо, на трассе это меняется более острыми и страстными эмоциями. Для многих лишь от реального представления такой скорости — кровь стынет в жилах. Хотя, бесспорно, есть люди, у которых от подобного, как и у Мидории, ещё больше разыграется аппетит. — А это не опасно так гнать? — спрашивает у самого себя Бакуго, крепче сживая руль видя, как его обгоняет Toyota. Далее эти две машины — абсолютно разные ещё на стадии сборки начинают обгонять друг друга, делая порой настолько опасные виражи, что Катцуки невольно забывает, что он тоже участвует в заезде, лишь смотря на настоящих гонщиков. Гонка заканчивается, когда об этом сообщает сигнал, после всего весь адреналин сходит на нет и двое альф выходят из автомобилей, сразу разворачиваясь на подъезжающего Изуку на его автомобиле, который первым сделал нужное количество кругов, продолжая при этом не сбавлять скорость. Она подъезжает почти к концу, но тут же делает три оборота вокруг своей оси, из-за чего пыль, что раньше статично лежала на земле, поднимается ввысь, а фары светят сквозь неё, как змеиные зрачки. Авто останавливается. Из машины выходит полумокрый от пота Изуку, держа через плечо свой пиджак. Привычный офисный галстук уже был наполовину развязан и на деле невольным грузом колыхался от каждого движения брюнета. — Пора домой. Я уже сказал, что мы уходим. — отчеканил Мидория, поправляя мокрые волосы, зачёсывая их рукой наверх, а глазами вновь оглядев машины. — Я думаю, ведущий понял мой прощальный кивок. — Будет забавно, если не понял, и после будет разыскивать нас по всей местности. — хмыкнул Томура, с лёгкой улыбкой наблюдая за уставшим вдребезги омегой. — Тебя подвести? Мы всё-таки приехали на моей машине. — сделал ощутимый укол Шигараки Бакуго, но удивился, когда услышал отрицательный ответ. — Спасибо, не стоит. Я закажу такси. — отрезал Изуку, выходя уже из здания и забивая данные в соответствующее приложение услуг такси. — Ты уверен? Это не особо безопасно. — всё-таки встрял в молчаливый диалог Томура, стоя возле омеги, так же, как и Катцуки, и наблюдая за тем, как Изуку заказывает такси бизнес-класса. — Ты это мне говоришь? — усмехнулся омега, поворачиваясь к альфе и смотря на него слегка потухшим взглядом. Отчего-то у Томуры перехватило дыхание. Катцуки молча смотрел на это, не зная почти ничего и чувствуя, как по телу разливается неприятный холод. «Откуда это чувство…?» — спросил невинный голос в голове, зная, что ответ уже таится где-то на подкорке сознания.***
В квартиру почти не проникал лунный свет из-за зашторенных окон и убывающей фазы ночного светила. Трёхкомнатное помещение погрузилось в полумрак, и Мидория, вошедший в него, вовсе не хотел разрушать эту идиллию. Он добрался без происшествий, не считая того, что сил на то, чтобы раздеться сразу, он в себе не нашёл. Пройдя по приятному паркету, что стал теплее из-за подогрева в нём, Изуку завалился на диван, медленно выдыхая, смотря при этом в потолок. Зелёный взгляд скользнул по кухне, что была прекрасно видна со стороны зала и хоть и могла быть прикрыта плотной изумрудной шторкой — всегда была открыта для его глаз. По крайней мере, когда он был дома один. Деревянные шкафчики из тёмного дерева, винный шкаф, что был встроен в столешницу и холодильник, в котором так же стояли бутылки с алкоголем. Изуку не понадобилось много времени на размышления, после чего он встал и подошёл к винам, приседая рядом. В руки попадали разные бутылки, однако Мидория искал определённую — уже открытую, которая скоро может потерять свой богатый вкус. Взяв нужный сосуд, он поставил его на стол, избавляя от пробки. Бокал быстро наполнился слегка рыжеватой жидкостью, что свидетельствовало о том, что вино выдержанное. Первый глоток и, подхватив бутылку с бокалом в руке, Мидория возвращается на диван, аккуратно садясь на матрас. Спустя несколько минут из телефона донеслось сообщение, которое Изуку сразу прочитал, при этом записывая абонента в телефонную книжку. — Ты нормально доехал? Всё хорошо? — с лёгкой заботой написал Бакуго, отчего Изуку лишь улыбнулся. — Да, всё прекрасно. — ответил омега, откладывая телефон, но тут же беря его в руки вновь. — Рад слышать. Ты бы не хотел сходить завтра на новый фильм? Выходит неплохой детектив. Мидория слегка задумался, но, вспомнив о недавнем разговоре с Хори-саном, быстро понял, что не сможет. — Прости, я не смогу. У меня ужин с семьёй. Может в следующий раз? — вежливо отказал Изуку, после чего получил ответ. — Хорошо, ничего страшного. Приятных тебе снов. Мидория наблюдал, как альфа вышел из сети и выдохнул, допивая первый бокал вина до дна. В бутылке осталось не так много, так что решение выпить всё до конца, а потом беспробудно лечь спать — казалось логичным. «Я правильно понял, он приглашал меня на свидание только что?» — слегка расплывчато спросил себя Мидория.***
Тошинори всегда замечал, что этот кабинет, вне зависимости от погоды за окном озарён светом. Даже сейчас, когда на небе тучи, здесь всё так же светло. — Мне кажется, нам пора заканчивать. — обречённо выдохнул Яги, лёжа на кушетке и обернувшись в сторону окна. Шота смотрел на того с минуту, прежде чем ответить, снимая с глаз очки и откладывая их в сторону. — Прошло столько лет. Ты уверен, что ты готов жить дальше? — упёршись взглядом в фигуру, Шота увидел спокойного альфу. — А всё это время я разве не жил? — хмыкнул Тошинори, улыбаясь уголком рта. — Тем не менее, спроси я тебя сейчас о хотя бы одном хорошем воспоминании за всё это время… Ты смог бы мне назвать его? — серьёзно спросил Айзава, продолжая сидеть на кресле, на секунду откладывая блокнот с записями. Он работает со своим другом уже очень много лет и по-прежнему может сказать, что Яги не готов жить, как раньше. Его любовь к этой женщине была настолько глубока, что даже после её смерти она продолжала забирать его лучшие года, бросая ранее ясный разум в пучину вины и скорби. Хмыкнув, Тошинори посмотрел в чёрные глаза напротив и задумался о том, что сказал Айзава. — Я помню цветочную лавку. Там работала женщина с зелёными яркими глазами вместе с маленьким сыном. — он слегка улыбнулся, — Не помню её имени, но там я часто покупал красные хризантемы. — Это прекрасно, но даже так это воспоминание связано с красными хризантемами, Яги. — уточнил мужчина, видя, как дёрнулся блондин. — Но знаешь, была одна деталь. — Деталь? — удивившись, спросил Айзава, не ожидая, что Тошинори продолжит разговор об этом. — Та лавочка была закрыта потом. И больше не открылась. — сконфуженно выдохнул Яги. — Мало ли что могло произойти. — пожал плечами психолог. — В любом случае, это было слишком внезапно. — задумался Тошинори, вспоминая, как выглядела лавка, — Разве это не странно? — Яги, чужая семья — дремучий лес. — остановил поток мыслей Айзава, записывая что-то в блокнот. Тошинори хмыкнул на это замечание, в голове всё также продолжая мысль о той, внезапно возникшей перед глазами цветочной лавке. Почему он её вспомнил?***
Классическое и уже заурядное в какой-то степени утро встретило омегу яркими лучами солнца, от которых хотелось скрыться навечно. Привычный костюм — один из десятков — прекрасный синий бант и замшевые туфли, но Изуку привык к этому, поэтому, лишь шумно выдохнув, он застегнул последнюю пуговицу и принялся готовить завтрак. — Овсянка с фруктами? Почему нет…? Не одними же яйцами мне питаться по утрам. — проговорил Изуку, решая, что взять сегодня. Быстро позавтракав, Изуку, выключив телевизор, обулся и, закрыв дверь на все замки, зашёл в лифт. На улице была прекрасная весенняя погода, под ногами ощущался твёрдый асфальт, по которому Мидория спускался в подземную парковку возле дома. Его машина стояла, как все на парковочном месте, но, не успев к ней подойти, омега услышал за спиной своё имя. — Мистер Мидория? — мужчина стоял, завернув руки за спину, в обычном костюме-тройка, и Изуку сразу узнал в нём помощника отца. — Хори-сан? — Здравствуйте, я пришёл отвезти вас в поместье. Ваша матушка ждёт вас. — слегка поклонился в своей привычной манере Акайо, привыкнув к этому за все те года, которые он работал с Хизаши. А это добрая часть всей его жизни. Именно поэтому человек перед ним — будто его собственный сын, которого он иногда сам обучал бумажной работе, пока его отец был занят делами в его собственной юридической компании. — А как же работа? И вообще, я думал, что мы договаривались только на ужин, разве нет? — закатил глаза Изуку, разворачиваясь к мужчине лицом и видя, как тот понимающе выдохнул. — Ваш отец освободил вас на сегодня от работы, Шинсо-сан осведомлён о вашем отсутствии сегодня. — кивнул Акайо на стоящий рядом Mercedes-Benz G-Класса, — Пройдёмте в машину. — Ну раз так, за меня уже всё решили, не вижу смысла сопротивляться. — Изуку пошёл вперёд к чёрной тонированной машине и, открыв дверь, сел на заднее сидение. В салоне было на удивление не душно, а даже немного прохладно, из-за чего парень быстро расслабился. Он быстро смекнул, что об этом позаботился мужчина, мысленно поблагодарив его за его внимательность. — Так… Почему я вынужден ехать раньше запланированного времени? — спокойным тоном спросил омега, наблюдая, как за тонированным окном мелькают здания. — Я не знаю всей информации, мистер Мидория. Но мы же оба знаем вашего отца. — Ты прав… От него можно ждать чего угодно. — хмыкнул Мидория, уставившись в окно. Ему не нравилось всё это, но не прийти он не мог, ведь за всё это время — он даже не разговаривал со свой матерью. Медленно выдохнув, Изуку положил свою голову на боковое стекло машины, но со вдохом почувствовал странный и знакомый запах, который он помнил ещё с далёкого детства. Запах бергамота и нет, это был не чай, это было кое-что другое, во что Изуку так не хотел верить. Да и звучало это комично даже в его голове. «Надо сходить в больницу. Это не дело.» — настороженно подумал Изуку. Ведь бергамот — это запах его сегодняшнего водителя.***
Приятный зелёный интерьер, что был достигнут не только зеленью вокруг и великое разнообразие цветов, но это никак не помогало выбрать из множества — нужный. По его мнению, ни один из предложенных вариантов не подходил. Они либо были слишком яркими, либо, наоборот — тусклыми, которые просто затерялись бы на фоне того, кому они могли быть подарены. «Если бы мне кто-то сказал, что я буду так внимательно выбирать для кого-то цветы, я бы засмеялся прямо ему в лицо.» — Вам чем-нибудь помочь? Для кого выбираете цветы? — спросил подошедший парень, что явно работал здесь. — Ох… Для… — запнулся Катцуки, не зная, как можно обозначить этого человека. — Девушки? Матери? Жены? — Для парня — он омега… И… Он много работает… — Бакуго закрыл рукой лицо, выдыхая и удивляясь собственной глупости, — Боже, к чему я это? — И он вам дорог, верно? — улыбнулся парень, наблюдая за блондином. — Можно и так сказать… Хочу впечатлить. — выдохнув, признался блондин. Продавец на подобное тихо хихикнул и пошёл куда-то за витрину, откуда через самое мгновение был взят красивый тёмно-зеленый горшок с белыми цветами. — Я думаю, это подойдёт, как вам? — спросил бета, показывая растение и ставя его на витрину. — Это же…? — Орхидея. — утвердил парень. Катцуки рассмотрел цветок, а после в недоумении глянул на парня, который, видимо, прочитал его мысли. — Я просто подумал, что раз ваш… — быстро исправился бета, — Тот, кому вы дарите этот цветок, много работает, то ему будет намного приятнее получить горшок с цветами, что будут цвести долгое время, вместо заурядного букета цветов, что продержится максимум неделю, простите. — глупо улыбнулся парень, — И ещё они символизируют утончённость и нежность… И кое-что ещё, что продавец решил скрыть. Катцуки задумался на секунду, внимательно рассматривая цветок и представляя, как он будет выглядеть в утончённых руках омеги. Ему действительно понравилась эта идея, а после следующих слов парня и вовсе понял, что это весьма продуманная мысль. — Смотря на них, он будет вспоминать о вас… Но если вам не нравится, мы можем… — начал продавец, но его перебили. — Я беру. Запакуйте. — Да, конечно. — засиял бета, сразу же беря красивую красную ленту, дабы повязать привычный бант, а после беря ручку и традиционный фирменный листок-послание, где каллиграфично после написал блондин.***
Такие родные и одновременно с этим холодные сердцу коридоры, комнаты, да даже картины на стенах выглядят как-то чуждо, будто их место не здесь. Этот противный красный длинный ковер, явно неуместные тумбочки и лампы с желтоватым подтоном, которые подсвечивали золотистые таблички на дверях. Его отец всегда любил старинный стиль в интерьере, полюбив роскошь настолько, что даже обычные фужеры в этом доме — выглядели как произведение искусства, стоящее огромных сумм. Хотя пусть Мидория никогда и не интересовался настоящей стоимостью стоящей здесь мебели, он не удивится, если так и есть. — Изуку…? Изуку, мальчик мой! Ты всё-таки приехал? — низкая женщина, стоящая за углом, как-то с недоверием произнесла всю фразу, после чего обняла своего сына, не веря в происходящее. Изуку мог её понять, ведь он тоже не видел её столько лет и даже не слышал её тихий нежный голос. Однако кое-что всё-таки пробуждало его волнение, ведь несмотря на то, что сейчас его мать выглядит встревоженной и счастливой — она ни разу не приходила его навестить. В целом его навещало небольшое количество людей за всё время. Единственным, кто навещал его регулярно, был его давний друг — Хитоши Шинсо. И небольшой, но весомый подарок от как раз таки человека позади. Мужчины в костюме. — Мам! Я тоже рад тебя видеть! — проговорил Изуку, обнимая женщину в ответ. Однако их объятья не протянулись и нескольких минут. — В зале вас уже ожидает господин Мидория, мистер Мидория. — учтиво сказал мужчина, держащий в руке рабочую борсетку Изуку. Изуку выдохнул, лишь крепче сжимая руку матери и идя вперёд.