***
Синкансэн — это высокоскоростная сеть железных дорог в Японии, которая предназначена для, как раз таки, перевозки пассажиров между крупными городами страны. И несмотря на то, что они вполне себе могли бы сесть на стандартные места за небольшую плату — они выбрали премиум класс, надеясь не только быстро добраться до Иокогамы, но и комфортно посидеть в самом поезде без неприятных сюрпризов. Именно поэтому Мидория заранее наказал взять билеты в премиум класс. — Мы и ещё трое человек? Хорошо, как-нибудь уместимся, — размышлял Изуку, слушая про то, что они будут не одни пассажиры в вагоне, — Нам заходить через десять минут? Тогда ждём. В идеальных условиях, Мидория бы предпочёл, чтобы людей, кроме них, и вовсе не было, дабы он мог спокойно хотя бы попробовать расслабиться, но повлиять на расположение других персон в поезде — он не мог. Впрочем, и не хотел. В конце концов, он вполне может с этим смириться. На руках сидел Йору, с интересом поворачивающийся на малейший звук извне, но спокойно сидящий на месте. Отпускать пса в такую вереницу народа Изуку бы не посмел, поэтому, отдав чемодан на попечение чихающему от чего-то Тецу — омега взял на руки питомца. — Ты чего чихаешь, паразит? Ты же только переболел. — закатил глаза Изуку, внимательно всматриваясь в альфу и на всякий случай отходя подальше. — Да у меня, видимо, на что-то здесь аллергия. Вот и чихаю. — теребя пальцами нос, Камута вытащил свой нагрудный платок, — Почему мы вообще здесь стоим? Здесь вагон для богатеньких сынков. — недовольно осклабился брюнет, — Нормальные люди вон стоят. Идёмте уже. Может я чихать перестану. Вдруг у меня аллергия на этих толстожопов. — Если ты не забыл… — пресёк попытку побега Изуку, — То мы и есть богатенькие дядьки, выпивающие просекко, пока остальные пашут. — Какое такое проссеко? У меня с собой только белое сухое. — пропустив мимо ушей всё остальное, Тецу поймал красноречивый взгляд омеги. — В этом вагоне можно заказать выпивку на борту. Она входит в стоимость билетов. — хотел бы Изуку прикусить себе язык, зная, как эта информация может воодушевить умирающего тюленя под боком, — Но пить ты будешь только своё белое сухое. Ибо чувства меры у тебя нет, ты пока можешь мыслить — не останавливаешься. — резонно подметил Изуку, ощущая как на их перепалку с интересом смотря двое, по несчастливой случайности, оказавшихся рядом. — Идёмте. — твёрдо сказал Бакуго, видя, как в премиум вагон открывают двери. — Но это нечестно. Почему я должен ограничиваться только своим? Может там вообще со своим нельзя? — Нам можно. — сухо ответил брюнет, проходя вовнутрь и видя, как чемоданы отдают проводникам. «Бордовые стены вагона и комфортабельные кресла — действительно премиум-класс» — подумал бы он, если бы был заинтересован в размышлениях о чём-то подобном. На самом деле, на весь период поездки он планировал пересматривать свои чертежи и заметки, поправляя недочёты, которые он мог не заметить при предыдущих десяти проверках, а вовсе не рассматривать интерьер. Всё-таки, чертил он поздно ночью на уставшую голову, а в такой час гениальными идеями могут оказаться и банан в соусе, запечённый в духовке. — Ты действительно будешь работать, Мидория? Я всё понимаю, но разве сейчас не лучше отдохнуть, чтобы потом хорошо поработать? — подметил Эйджиро, с беспокойством смотря на сосредоточенного вмиг брюнета, который поспешно поставил своего щенка на пол, на что тот, слегка обнюхав новое место — остался подле хозяина. — Я так не считаю. Работа должна быть закончена, а потом можно отдыхать, иначе меня будут медленно пожирать изнутри голоса совести, — гневно и тихо прорезал Изуку, сразу же выдыхая, — Просто не отвлекайте меня. Я ничем мешать не буду. — Дерьмоволосый, мы меняемся местами. Сдрысни отсюда, башка паприки. — послышался гневный голос блондина, который быстро спихнул Киришиму на своё бывшее кресло, обосновавшись с краю на двухместном, и посматривая на Изуку, сидящего на одноместном сбоку, — Брокколи, только не загоняйся. На объекте ты нам нужен свежий, как огурчик, хорошо? — Я учту твои слова. — не отворачиваясь, кивнул Мидория. — Ты не собираешься его отговаривать, Баку-бро?! — А ты не собираешься перестать лезть не в свои дела и заснуть на пару часиков? — наигранно улыбнулся Катцуки, красноречиво смотря на не удивлённое лицо друга. Со стороны брюнета послышался смешок. И пусть его почти перекрыл звук сорвавшегося с места поезда — Бакуго услышал его, на мгновение улыбнувшись. Этот голос заставлял его улыбаться, даже самым тихим смешком. Из Токио в Иокогаму ехать всего около часа дороги, но даже за это короткое время многие успели провалиться в обитель Морфея, посапывая в своих креслах. Бакуго даже не удивился такой быстроте со стороны Киришимы, который всё норовил обслюнявить его руку, но вот похрапывание телохранителя брюнета — застало его врасплох. Разве такие люди вообще могут работать на таких важных профессиях? Он хоть что-то может? Такие мысли терзали блондина, когда он то и дело косился на, позади Мидории, сидящего на таком же одинарном кресле, черноволосого мужчину. Тот скатился по креслу вниз, в руке крепко держав прикрытую флягу, и изредка издавая тихий храп. Отвратительное зрелище. — Тецу хороший телохранитель. — подметил Изуку, поворачивая голову к озадаченному лицу, — Я видел, как ты его взглядом прожигал. Но хочу сказать, что ты ошибаешься насчёт своих рассуждений о том, что он — безответственный пьяница-лентяй. — У меня были такие мысли, ты прав. — с усмешкой выдохнул мужчина, прикрывая глаза, — Но пока он не сделал ничего, чтобы действительно подтвердить свою полезность. Вечно болел, уезжал с мероприятий раньше тебя, да и к тому выглядит как простак. — Именно поэтому он — мой телохранитель. — уверенно усмехнулся брюнет, — Понимаешь ли, людям, которых не воспринимают сразу всерьёз — дают хорошее преимущество. Мне лишь на руку, что его недооценивают другие. — спокойно пожал плечами Мидория, закатывая глаза, — Мне и не нужна их оценка, главное, чтобы я был уверен в его способностях. Его голос был необычайно тихим, едва ли не полушёпотом и Катцуки даже сам не заметил, что перед этим тоже говорил шёпотом. Этот голос лился медленно и размеренно, никуда не спеша и ничего не доказывая, словно тонкая горная речушка, стекающая вниз, прорубывая все горные породы на пути. Он расслаблял и Бакуго мог сказать, что под него даже можно медитировать или уснуть. Вполне спокойно. — Ты настолько ему доверяешь? — удивлённо вскинул брови блондин, обдумав сказанное. — Он обязан мне жизнью. И хоть я и не признаю этот долг действительным — он считает иначе. — спокойно рассказывал Изуку, спускаясь на полушёпот, чтобы их диалог не услышал кто лишний, — Так что да, я ему доверяю. — Жизнью? О чём ты говоришь? — заторможенно спросил Катцуки, нахмуриваясь и чувствуя, как медленно холодеют его руки. Омега сидел с прямой спиной, даже не уставая, и не обращая внимания на пейзажные виды за окном поезда, что быстро проносились по бок от него, как и ароматы то алкоголя, то чая, например, коричневого, пустую чашку из-под которого совсем недавно унесли с его стола вместе с небольшим перекусом. — Тюрьма. — коротко ответил брюнет, перелистывая белые листы.***
Под ногами, на слегка треснувшем асфальте, лежали жёлтые листья, плавно перетекающие в насыщенный грязно-коричневый, который с лёгкостью осыпался хлопьями, едва ли Мидория брал в руки листок. Время течёт быстро, но иногда кажется, что только он так думает, смотря на то, как быстро деревья лишаются листвы, а он тени от солнца во время тюремных прогулок. Хотя так ли нужна тень от солнца, которое лишь слабо светит, вовсе не грея макушку его волос как раньше. Лёгкий ветерок теребил его полосатую бело-синюю форму, состоящую из штанов и уже зимней толстовки, поверх которой была накинута дутая жилетка такой же расцветки. Волосы были зачёсаны в тугой хвост, а руки неприятно онемели от особенно холодной погоды в этот день. Мидория сидел на металлической лавочке, облокотившись на кирпичную стену здания, где за углом часто происходили всяческие поединки и выяснения отношений за что бы то ни было. Омеги, выпивка, сигареты, территория — всё что могло быть поделено — делилось и порой, хотя скорее обычно, нечестно. Сильные забирали больше, слабые оставались ни с чем — итоги поединков были предрешены с самого начала и нередко были похожи просто на избиение неугодного, чем на честную драку. Этот день не стал исключением. И пока его лицо обволакивал холодный ветер, а взгляд обрисовывал колючие проволоки на стенах и заборах — там за углом избивали какого-то альфу. Скука пересилила безразличие и Изуку поднялся, дабы всё-таки рассмотреть того, кто сегодня стал невольной жертвой голодных игр. — Вау, ты видела его удар? Чёрт возьми, как горячо! — выкрикнула какая-то молодая девушка, и одного взгляда брюнета хватило, чтобы он её узнал. Ничего примечательного, сидела она за проституцию, — Сегодня вечером мы договорились встретиться в одном месте. Мне кажется, он хочет мне признаться, наконец-то. — Или трахнуть. Что более вероятно. — подходя, протянул Изуку, вставая чуть поодаль, но достаточно быстро, чтобы в случае чего среагировать на удар и защитить этих глупых зрителей. Хотя сам он сейчас не лучше. — Мидория! Решил тоже посмотреть на поединок? На тебя не похоже… — хихикнула другая девушка, — Неужели кого-то приметил? А то ты у нас ходишь один без пары… — крутя свой локон на пальце, продолжила она, — Хотя и ходят слухи, что у вас с Бобом — роман, но, я думаю, это просто слухи. Её обернули за шиворот жилетки, укоризненно смотря прямо в такие хитрые глаза, и шикая на подобное резкое поведение. Девушка же лишь фыркнула, всё же замолчав, и продолжив смотреть на бойню, где лежащего на земле парня уже попросту били ногами. «Бедный парень. Видно, попал под горячую руку и вот к чему это привело.» — глубоко выдохнул омега, сразу же отвечая на выпады слабоумной персоны, которая в голове уже наверняка размышляла, как будет рассказывать про то, как она его «унизила» сегодня всем подряд. — Знаешь, «Розалия», — именно таким было прозвище этой юной леди, — Если бы я захотел, то мог бы получить любого, кто находится в зоне моей досягаемости, — он завёл руки за спину, — Вплоть до начальника СИЗО. Но надо ли мне это? У меня есть всё, о чём здесь можно мечтать и без посредников. А вот тебе действительно бы не помешало заняться поиском постоянного, — сделав акцент на этом слове, Мидория пошёл вперёд, ведь драка перерастала в нечто с возможным летальным исходом, — Партнёра, который в случае чего, смог бы не просто провести с тобой нужную ночь. — Откуда ты знаешь, что у меня его нет? — сразу же резанула она, на что Изуку демонстративно удивлённо обернулся, — Ты же даже не интересуешься новостями в своём крыле! — А я и так всё знаю. — твёрдо ответил брюнет, недовольно проникая взглядом поникшую омегу, — Даже у стен есть уши, моя дорогая. И они хорошо слушают, если надевать на них золотые серьги. — он улыбнулся, вмиг теряя улыбку, поворачиваясь к драке. Внизу лежал брюнет, достаточно молодой по виду, да и к тому же неплохого телосложения, однако, против троих у него было действительно мало шансов, учитывая, что авторитета у него здесь как не было, так и не появилось. Особенно после такого ошеломляющего проигрыша на глазах у доброго десятка людей. — Горо, заканчивай. Мне трупы на территории не нужны, а тебе ещё одна статья — тем более. — останавливаясь в нескольких метрах от бойни, омега всунул руки в карманы, запевая привычную шарманку. — Кто посмел рот открыть? — грозно сказал низкий тембр, после чего зелёный взгляд встретился с таким же зелёным, — А, Мидория? Ты чего вообще пришёл? Цирики рядом, что ли? — Они недалеко, но суть не в этом. Парня загребёте, а потом труп девать куда будете? — устало выдохнул брюнет, смотря как тело под чужим ботинком начинает шевелиться. — Горо, ты чего его слушаешь вообще? Ну Третий, да, но это же омега, Господи. — послышался голос одного из трёх, видимо не особо понимающего, о чём он говорит, — Одной левой ведь ушатаешь, будь мужиком, ну. — А ты, шестёрка, хлебальник свой закрыл, пока я с Горо разговариваю, иначе сделаю так, что ты его и посмертно не откроешь, понял? — сталь в голосе заставила зрителей умолкнуть и шёпот после недавней, брошенной этим чудилой фразы, угас. — Чё? Ты мне сейчас это сказал, ничтожество? — завёлся, ещё не остывший от драки альфа, злобно ухмыляясь, и подходя ближе, однако почувствовал, как в грудную клетку ему упёрлась мужская рука, — Горо, ты чего, брат? Он же, ты слышал? Оскорбил меня. Я терпеть этого не буду. Мидория почувствовал, как на затылке медленно встают волосы, а руки начинают холодеть. Он чувствовал стук своего сердца, практически не слушая, что говорит сосредоточенный Горо и лишь пытаясь успокоиться от внезапной реакции на возможную опасность. Пальцы подрагивали, а в глазах, упёрто смотрящих вперёд, стало постепенно темнеть, из-за чего пришлось идти на крайние меры. Глубоко вздохнув и демонстративно закатив глаза, Изуку закрыл веки сосредотачиваясь не на сердцебиении, которое ещё больше вгоняло в панику своим ритмом, а на шуме прохладного ветра, который так ласково и вовремя щекотал его шею, практически даря облегчение. Выровняв дыхание и максимально успокоившись, Мидория скрестил руки на груди, слушая, чем продолжается перепалка. — А ты оскорбил его честь. — угрожающе проговорил брюнет, на сантиметров десять выше его сосунка, — Ты, «брат», выражения-то подбирай. Не с приспешниками своими говоришь. Он Третий-то… — ухо Изуку резануло обращение, которое уже стало культовым в его здешней биографии, — Не потому, что морды бил, как ты, а потому, что умудрялся без туфты проблемы наши решать и хвосты заметать. Ты язык сворачивай, пока по-хорошему говорю. Парень позади руки опешил, нечитаемым взглядом упёршись в фигуру Горо, который в ответ серьёзно смотрел на него, не спуская взгляд, пока вокруг снова зарождалось перекатывание слов наблюдателей, всё время стоящих на своих местах. — Ты кроешь его? Его? Серьёзно, что ли? — нервно посмеялся парень, отшатываясь назад, — А может пора всем открыть свои глаза и увидеть, перед кем вы головы склоняете, а?! Или уже и честь, и гордость позабыли? Он — никто! Его один раз избить и может и подохнет, а вы так пресмыкаетесь перед ним! — отпихнув преграждающую ему путь руку, альфа подошёл ближе к спокойному на вид брюнету, устало смотрящему ему в глаза, — Давай-ка с тобой подерёмся, Третий. У тебя же наверняка есть навыки, если ты осме- Нога быстро сорвалась с места и уже через секунду носком ударила в висок альфы, после чего тот сразу же упал, корчась от боли и проклиная всеми матами личность перед собой, однако, Изуку и не думал на этом заканчивать. Глаза сфокусировались на чёрной макушке, а память быстро воскресила те давние воспоминания, которые пусть и были лишь снами, но очень чётко запомнились на подкорке. То, как он мстит отцу. И как же удачно выходит, что в каждом противнике он может найти хотя бы одну отвратительную черту характера этого мужчины, которая становится отправной точкой. — Не люблю я таких. Знаешь? — тихо произнёс омега, быстро перехватывая ногами и рукой горло парня, сдавливая его, вызывая удушение, — Это мой любимый элемент дзюдо. Альфа попытался грубой силой разомкнуть чужие ноги вокруг своей шеи, но те оказались на удивление сильными, из-за чего даже не продвинулись с места. И были на шее до тех пор, пока парень не потерял сознание, уже спокойно лёжа на асфальте и не раздражая своим «важным мнением». — Что здесь происходит опять?! Драка?! Мидория! — раздался ворчливый голос мужчины в возрасте, при этом находящегося в отличной форме, — Вы все вон отсюда! Мидория, ты остаёшься. Горо, тоже уходи! Все внутрь! — Чёрт возьми, цирик… Тоже мне, пахан припёрся. А как надо — с огнём не сыщешь, крыс этих. — нахмурился, стоящий сзади Горо, говоря шёпотом. — Видимо, кто-то громко цинковал среди наших. Или вообще нацинковал атас и вот, пожалуйста. — тцыкнул языком омега, смотря, как большинство уходит, и на территории остаются два лежащих и три стоящих, и скривился, — Ляпашей же нет у нас? — Если бы я только знал. — выдохнул мужчина, кивая на кивок головы надзирателя, чтобы он тоже уходил, — Ладно мне надо идти. Надеюсь, фортанёт тебе. — Давай. — понимающе хмыкнул брюнет, и, дождавшись пока последний уйдёт, спросил, — Я, конечно, дико извиняюсь, но где вы раньше были? Тут такой ор стоял. Мужчина тяжёлыми шагами подошёл ближе, бегло осматривая место событий и заранее устало выдыхая на объём работы. Рука начала чесать затылок, а надзиратель даже дал себе возможность зевнуть, разводя руками. — Не в моей компетенции драки ваши разбирать. — пожал он плечами, — Они как? Одного ты, я знаю, а второго? Дышит хоть? — Дышит-дышит, мне опять его подлатать, как остальных? — закатил глаза Мидория, зная, что ему ответят. — Да, а этого я в медицинское крыло. — кратко сказал мужчина, закидывая потерявшего сознание на плечо, вмиг удаляясь со двора, оставляя там Изуку, ветер, листья и, какого-то чёрта, ещё пребывающего в сознании, парня. Омега обернулся на сумевшего сесть на асфальт альфу, сплёвывающего куда-то вбок кровь и аккуратно потирающего нос, покрасневший и имевший струйку крови. Брюнет взглянул на Изуку в упор, и парень впервые увидел глаза этого ходячего самоубийцы, которые были на удивление необычными — цвета морской волны. — Давай, поднимайся. — скомандовал Изуку, отряхиваясь от рассматривания и подходя ближе, дабы помочь встать с помощью своего плеча. — Ты кто…? — приняв помощь, спросил парень, видимо не до конца очнувшись от недавней драки. Помогая человеку идти, Мидория лишь закатил глаза на такие вопросы, размышляя, стоит ли отвечать, если парень в таком удручающем состоянии с наверняка ноющей головной болью. На теле не было и живого места, ведь при каждом прикосновении, пока омега дотащил брюнета до лавочки, парень болезненно шипел и вздрагивал. Вытащенные из-за пазухи и карманов первой необходимости медикаменты, Изуку всё-таки решил ответить, аккуратно помогая снять одежду. На улице делать это было неправильно, но он не был уверен, что смог бы дотащить альфу в здание сам, да и к тому же найти, с раненным под рукой, тихое место для обработки ран. Поэтому выбора не оставалось — Реально такие вопросы задаёшь, когда кровью истекаешь? — невесело брызнул омега, — Я — Мидория Изуку, если тебе моё имя было интересно. — Я… — на секунду парень затих, раздумывая, стоит ли говорить своё настоящее имя незнакомцу, который его спас, — Я Тецу Камута… Можешь звать меня Тецу. — А ты меня Мидория. — пожал плечами Изуку, сняв жилетку и начиная поддевать толстовку, — Сейчас будет холодно. — Ф-фамильярничаешь? — зубы застучали, а тело пробрали мурашки, когда холодный ветер пронёсся по синякам и кровоподтёкам. — Соблюдаю субординацию. — нахмурившись, спокойно ответил брюнет, не поддаваясь панике из-за привычки уже наблюдать за чем-то подобным. — Забавный ты. На вора закона и не похож совсем. — скуля изредка от боли, голубые глаза без лишнего стеснения рассматривали ровные черты, пока попутно Тецу вспоминал всё то, что говорил Изуку, пока он был на грани отключки, — Спасибо, что шкуру мою спас. Я тебе теперь жизнью обязан. — Да брось. Зачем мне твоя жизнь? — закатив глаза, Изуку зубами перегрыз бинт, завязывая первый на бант и сразу же начиная новую перевязку. — Мало ли, когда понадобиться может. — на удивление в этот раз парень возразил уверенно, и, на секунду задержавшись в голубых глазах, Изуку продолжил накладывать бинты. Парень же молча пытался понять, как человек напротив него так умело положил на лопатки бугая, недавно втаптывающего его в землю. Однако, вопросы задавать всё же не решался.***
На станции было оживлённо. Людей было значительно меньше, чем в Токио, но они, словно муравьи, бегали перед носом с багажом, пытаясь найти либо свой вагон, либо прилавок с ланчем, который можно после было бы съесть уже в пути. Впрочем, сам Изуку так же не отказался бы перекусить, учитывая, что утром он выпил лишь кофе с сыром, а тот перекус в поезде не смог унять и половину его голода, разве что заглушить желудок на короткое время, чтобы тот не урчал. — Тут прохладнее, чем в Токио… — поёжившись сказал Мидория, подбирая слова и с недовольством смотря на тепло одетого Тецу. — Конечно, в Токио ведь температура всегда выше, чем в отдалённых городах от центра. — с улыбочкой проговорил Камута, вдыхая прохладный утренний воздух. Стоя в своём летнем костюме, брюнет даже подумать не мог, что этого может быть недостаточно, но не мог же он надеть курточку или пальто? Кто надевает пальто летом? Вот об этом и речь, и именно поэтому самая тёплая вещь в его чемодане сейчас — это толстовка. Не то, чтобы она могла сильно исправить ситуацию, но это было лучше, чем ничего. — У тебя с собой только маленькая сумочка. Ты всё на себе, что ли, привёз? — раздражённо посматривая на капусту из одежды, Изуку опустил Йору на пол, взглядом ища на станции прилавок, где можно было бы купить перекус. — Именно поэтому мне и тепло. — победно выставив руки в боки ответил Тецу, и Изуку в который раз убедился в том, что этот с Брайаном — идеальные друзья-клоуны, — Давай купим рамен или что-то в этом роде? У меня с собой есть термос с горячей водой. — Я вот тоже об этом думаю. — промычал Изуку, показывая на дальний прилавок, — Там, кажется, есть, что нам нужно. — Тогда пошли. Я ведь не могу тебя оставить. — пожал плечами Камута, замечая, каким острым взглядом смотрит на него блондин, стоящий позади Мидории, в то время как Киришима судорожно пытается согреться. — Вообще, Мидория, такие вещи же вредные. — наконец подал голос сосулька, пока они поспешно шли в поисках чего-то съедобного, на который обернулась вся разношёрстная компания. — Дерьмоволосый, я не понял. Ты когда таким праведником стал? — вскинув бровь, Бакуго развернулся в пол оборота, — Мне напомнить, как ты стаскивал у меня лапшу, а потом корячился в судорогах от остроты? Эйджиро выдохнул, зная, что Денки не особо жалует, когда он ест нечто подобное из-за того, как это влияет на организм в больших количествах. И пусть иногда он себе и позволяет съесть пару-тройку порций лапши, но он никогда не делал этого на улице с термосом в руках. В отличие от остальных, которые, видимо, воспитывались в лесных условиях. По крайней мере, у него складывается такое впечатление. «Чёрт возьми, ну ладно Баку-бро, но Мидория…» — молящим взглядом альфа взглянул в непоколебимый лесной взор, владелец которого молча останавливал рвущегося в сторону магазина щенка. — Слушай, мы умираем естественной смертью из-за окисления органов, так что мне теперь, не дышать, что ли? — выдал Изуку, после недолгого молчания, выдыхая и спешно застёгивая пиджак на все пуговицы, — Можешь не есть. Денки никто не скажет, все свои. Стоило бы увидеть какой блаженной благодарностью разлилось лицо Киришимы. Катцуки захотелось в него плюнуть, но в этот момент Тецу удачно сделал кадр. — И зачем? — Для коллекции. Брайну для Фотошопа потом отдам. — ответил Камута Мидории, счастливо идя к витринам с различными вкусами лапши. Понежившись на холодных лучах солнца и поев, сидя на лавочке и запивая лапшу водой, парни быстро пошли в сторону остановки такси, где сразу же заказали две машины к отелю, где уже были куплены четыре номера. — А почему это я должен ехать с этим братом? Я вообще-то телохранитель Мидории! — вполне оправдано возмущался Тецу, пока его затаскивали в салон первой прибывшей машины, с водителем, который уже пожалел, что согласился на этот заказ. — С ним всё будет хорошо. Я ручаюсь, а ты едь уже, клоун. — ухмыльнулся на прощание Бакуго, наблюдая, как прильнул Тецу к закрытому стеклу, сидя на заднем кресле авто, и внимательно щурясь на парочку, что осталась на остановке, — Ладно, в плане этого он не такой безнадёжный. Но вряд ли бы мог что-то мне противопоставить в случае чего. — Я просто не отдал приказа. Он бы мог, уж поверь мне. — обняв себя руками, омега внимательно всматривался в горизонт, ожидая машину и пытаясь не стучать зубами. «Он бы мог даже убить тебя, в крайнем случае.» — чудовищная мысль оборвалась в тот момент, когда Изуку почувствовал вокруг себя колесо рук, обнявших его поперек талии, и твёрдый торс, греющий его сзади. По телу вмиг пробежался непонятный электрический заряд, на мгновение оставшийся в сердце. Руки с трепетом вздрогнули, а широко распахнутые глаза смотрели прямо вперёд себя, на пустующую парковку, понимая, что если сейчас он обернётся, то будет слишком близко к блондину. Лицом к лицу, в его объятиях. — Бакуго? Что ты думаешь, ты делаешь? — выровняв тон голоса, Изуку посмотрел на жилистые руки, которые хоть и выглядели устрашающе сильными, вовсе не сжимали его, — Отпусти, сейчас такси приедет. — Пусть приезжает, мне всё равно. — ответил голос со спины, — Тебе же холодно, разве нет? — Не холодно мне. — сразу запротестовал Мидория, завертев головой, на что вызвал смешок и ощущение, будто кто-то зарылся носом в его волосы. — Тогда холодно мне. Согрей меня пожалуйста. — Ты… — Изуку выдохнул и просто ровно встал на месте, не предпринимая никаких действий и вскоре почувствовал, как те самые руки начали ненавязчиво ощупывать его талию, — Тебе же холодно. Почему не оденешь что-то тёплое из своего чемодана? Около ног Катцуки действительно стояло два багажа, один из которых принадлежал омеге, но альфа без лишних вопросов позаботился о нём сам, чему Изуку был приятно удивлён и благодарен. — Я, как и ты, не взял тёплую одежду. — признался мужчина, — Поэтому будем греться вместе. — Ч-что? — запнувшись, брюнет почувствовал, как жар начинает пылать на его ушах, — Ты хоть знаешь, как это звучит? Слова подбирай, в самом деле. — М, не хочу. Я ведь сказал чистую правду. — ухмыльнулся Катцуки, губами проводя по покрасневшему ушку, не прикрытому причёской, и которое сразу же было закрыто рукой с чёрной ажурной перчаткой, — М? Почему ты спрятал своё прекрасное ушко, Брокколи? — Мы на улице, как ты себя ведёшь? А если нас увидят? Свои шуточки, — Изуку гневно зыркнул на мужчину, которого лишь раззадорил этот взгляд, — Проворачивай в другом месте и желательно не со мной. — Какая досада. — улыбнулся блондин, вновь видя, что Изуку отвернулся от него, не убирая руку, — Но мне всё равно, что подумают другие. Они никто в моей жизни, так почему они должны на неё влиять? — Репутация… — в выдохе подсказал Изуку. — Так ли нужна эта репутация, если за неё нужно платить такую высокую цену? — прижимая тело ближе к себе, Бакуго не спеша поцеловал утончённые пальцы, ещё раз и ещё раз, пока они не вздрогнули и рука не была убрана с уха, которое вмиг постигла та же участь. — Бакуго! Хватит, всё! — слегка запаниковал омега, ворочаясь в кольце рук сильнее и удивляясь, когда его легко развернули лицом к лицу. — Но я ведь не сделал ничего «из ряда вон выходящего», не так ли? — ухмылка вновь возросла на лице альфы и брюнет с лёгкостью её перенял, рукой приближая чужое лицо ближе за затылок и видя, насколько шокированным этим движением оказался мужчина. — И не сделаешь. — губы разразила уверенная улыбка, — Без моего на то согласия. А теперь отпусти меня живо, такси уже подъезжает, несносный ты человек. Руки действительно отпустили его, а удивлённый Катцуки не мог вымолвить ни слова, пока Изуку общался с водителем и просил позаботиться о багаже. В турмалиновый глазах вспыхнул огонь азарта, а на лице показалась ухмылка, в то время как Мидория развернулся к Катцуки, дабы сообщить, что они уже должны ехать. — Бакуго, ты идёшь? — встав на месте, Изуку легко услышал сладковатый запах мёда, но сейчас вперемешку с лёгким флёром выдержанного бренди, от аромата которого во рту пересохло. «Я… Начал реагировать на феромоны альф…? Это очень плохо.» — на секунду нахмурился Мидория, отводя взгляд вбок от машины. — Иду, конечно. — нарочито спокойно сказал Бакуго, проходя мимо Мидории и открывая тому заднюю дверь, помогая сесть и аккуратно, но ощутимо проводя по поверхности руки с кисти до изгиба локтя, ловя удивлённый взор. «Мне нравится то, как ты умеешь со мной разговаривать, Брокколи. Чертовски нравится.» — не сводя взгляда с брюнета, Бакуго наблюдал за ним через отражение в стекле машины.***
Легко договорившись о том, что на объект они уже поедут завтра после того, как обустроятся в номерах и привыкнут к новому месту — они разошлись по комнатам либо ложась на кровать и сопя, либо готовясь идти на прогулку со щенком, чем сейчас занимался брюнет. Сперва он позвонил по телефону руководящим на объекте, дабы обсудить время завтрашней встречи и, в целом, этапы работы, а после, распрощавшись, стал собираться на улицу, утепляясь как мог. — Чтобы я ещё раз забыл взять с собой хоть что-то тёплое…! — гневно закрывая дверь в номер, проговаривал Изуку, выдыхая с усталостью и благодаря здешних администраторов за то, что ему вообще позволили взять собаку в номер, — Время так быстро идёт, скоро конец месяца, потом Август. Осень… — Ты так сказал, что мне самому грустно стало, Брокколи. — из неоткуда донёсся бархатистый, тихий голос, на что Мидория спокойно покосился, выдыхая. — Есть ли смысл спрашивать, что ты здесь забыл в такое время? — посмотрев на вечернее одиннадцать, омега аккуратно взял щенка на руки, идя по коридору дальше и ожидаемо, слушая сзади шаги, — Ну и зачем ты идёшь за мной? Я Йору буду выгуливать. — Я хочу пойти с вами, — Изуку не успел фыркнуть и саркастично ответить, как добрым голосом добавили, — Разве мы не будем похожи на семью? Остановившись и прижав Йору к себе, Изуку обескураженно обернулся на альфу, который влюблённо смотрел в ответ, подходя ближе и гладя щенка по голове, чему тот был несказанно рад. Время в тот момент неожиданно замедлилось, в отличие от стука его сердца.