Девочка, которой снился океан

Утро Томаса началось загадочно. Вернее с загадки. Сладкий голос произнёс над ухом: — Знаешь в чем отличие между тобой и солнцем? Оно уже проснулось, а ты ещё валяешься как кусок кланка, — последнее прозвучало крайне укоризненно. Новичок испуганно распахнул глаза и, увидев над собой склоненное улыбающееся лицо Кэрри, резко подпрыгнул на постели. — Ну чего ты так боишься? Я не кусаюсь. Особо не вникая в происходящее спросонья, Томас спросил, неотрывно глядя ей в глаза, словно пытаясь подловить на чём-то: — Тебе что-нибудь надо? В глазах цвета зелёного чая заиграли весёлые искорки. — Вообщем-то, от тебя мне не нужно ничего. Просто у меня первая смена свободна. Ньют попросил провести тебя до завтрака, и проследить, чтобы ты не потерялся по пути, — сказала Кэрри и пошла в сторону центральной посадки. — Догоняй, Томми. Выкарабкавшись из слишком низко повешенного гамака, Томас побежал за Кэрри и, догнав её, шёл позади, сохраняя почтительную дистанцию. Она обернулась, встретилась с внимающим взглядом Томаса, усмехнулась и молвила: — Только не отставай, а то прослушаешь. — Вопросы задавать можно? — подал голос Томас. — Разумеется, — кивнула Кэрри. — Сколько тебе лет? — Сложный вопрос, — призадумалась девушка. — Думаю, около шестнадцати-семнадати. Точное число я знать не могу, но ощущаю себя примерно на этот возраст. Томас подумал, что сам себя ощущает намного старше шестнадцати лет, хотя, быть может всё дело в пережитом опыте и на самом деле они с Кэрри ровесники. — Ты тоже не помнишь свою фамилию? — Не помню, — ответила Кэрри. — Я даже толком ничего о внешнем мире не помню, только своё имя. — Понятно. Ты нереально круто дерёшься, как профессионал, — Томас вспомнил вчерашнюю вечеринку. — Так наваляла этому... Он не закончил, потому что не знал, какое существо лучше всего охарактеризует Галли. Но Кэрри опередила все его мысли, когда сказала: — Этому хомяку? — Да, точно! А как ты додумалась дать ему настолько чётко описывающее прозвище? — поинтересовался Томас. — У нас тоже было не всё гладко по началу. Но я умею находить общий язык даже с мертвыми, поэтому как-то так, — отвечала Кэрри. Они уже ступили под тень дубов, и девушка повела новичка прямиком к той палатке, куда её привёл Алби перед первым походом в душ. Там на столе стояла заранее подготовленная индивидуальная коробочка. — Здесь, — она передала её Томасу, — всё, что может тебе понадобится в повседневной жизни. Бельё, косметическое мыло, зубная щётка и так далее. Парень осторожно, словно там была бомба, открыл её и рассмотрел каждый отдел, взглядом сканируя содержимое. — А это ещё что такое... — протянул он, вытягивая оттуда продолговатую колбу с переливающейся неоново-голубой жидкостью внутри. Кэрри как завороженная смотрела на эту вещь, не зная, что это такое и каково её применение. Её взгляд привлекла высеченная на металле надпись: П.О.Р.О.К. — Чёрт возьми... — вырвалось у неё. — Ты знаешь, что это? У тебя тоже было такое? Зачем это нужно? — засыпал её вопросами Томас. — Помолчи минуту и дай мне раскинуть мозгами, — механически проговорила она, сосредоточившись на продолговатом предмете. — И позволь мне взять это. Когда тяжёлая из-за металлической оправы колба с подозрительной жидкостью оказалась у неё в руках, Кэрри поднесла её ближе к глазам, чтобы получше рассмотреть. — Вот чёрт, — сказала она. — Взгляни, Томми, это же кнопка. И если взять вот так, чтобы она удобно помещалась в руке, можно угадать её применение. Приставив странный предмет к вене на левой руке, она уже готова была жать на кнопку, но её остановил Томас, когда ударил Кэрри по руке и выбил колбу. Она не разбилась в дребезги благодаря прочной оправе, защищающей, очевидно, очень ценное содержимое. — Ты что творишь? — грозным голосом спросил Томас, подступая к Кэрри. На секунду Кэрри растерялась, потому что видеть новичка таким она ещё не могла, но потом вновь овладела собой и совершенно обыкновенно, словно ничего и не произошло, ответила: — Я лишь пыталась узнать, что это за штуковина. — Не смей больше так делать! — припугнул её Томас. — Мы и понятия не имеем, что это за жижа. — То есть, тебя волнует содержимое? — уточнила Кэрри. — Нет, я, конечно, согласна, оно стрёмно выглядит, но меня больше беспокоит само устройство. Томас поднял с земли колбу и рукой очистил от земляной пыли, продолжая изучать её. — Я где-то уже видел такое и думаю, что это медицинский шприц. Если сделать так, как ты только что хотела, отсюда, — он указал на противоположный от кнопки край шприца, — выскочит игла и вгонит эту голубизну тебе под кожу. Находясь в состоянии глубочайшего удивления, Кэрри ещё раз оценивающе осмотрела Томаса и издала новый отзыв: — Да ты не так глуп, как кажешься. В любом случае, спасибо, что не дал мне себя уколоть. И спрячь эту хренотень подальше до определённого времени, а теперь тебе бы не мешало принять душ. Взяв на смену комплект чистого белья, Томас отправился в душ под поучительные речи Кэрри. — Запомни простую глэйдерскую истину, — вещала она, ходя взад-вперёд перед душевой кабиной, пока закрывшийся в ней Томас готовился к принятию водных процедур, — ходить в душ нужно последним, ибо вода за утро прогревается и ты не помрёшь от холода, как, например, я в первые дни своей жизни здесь, — рассказ прервался смехом, когда она вспомнила, как заорала в первый раз облившись с головы до пят ледяной водой. Как и говорила Кэрри вода была даже чуть горячей. Это было немудрено, ведь на улице царил июль и солнце жарило соответствующе. Намылившись, Томас уже раскрутил винтик крана, чтобы смыть с себя пену, но водяная струя была слабой и уменьшалась до тех пор, пока не превратилась в череду крупных капель. — Ах, да, — как следует просмеявшись Кэрри вспомнила, что недосказала свою мудрость. — Когда моешься последним, не забывай о ограниченном запасе воды. — Ну знаешь, это уже совсем не смешно! — вскричал разозлённый Томас. — Что за ужасная привычка недоговаривать?! Я так скоро убьюсь, только потому, что ты не до конца всё объяснила! В ответ послышался звонкий смех и истерические всхлипы. — Значит вот как! — обиделся Томас, который уже начал покрываться гусиной кожей. — Ладно, ладно, прости, — Кэрри успокоилась, хотя и не до конца. Тишина затянулась, и Томас уже думал навести панику, когда что-то тяжёлое ударилось о стенку душевой кабины. Задрав голову, парень встретился с смеющимися глазами Кэрри. — Прикройся чем-нибудь, а то подсмотрю, что не надо, — посоветовал лукавый её голос. Мгновенно сдернув с крючка полотенце, Томас быстро повязал его на бёдрах, одновременно прикрыв все причинные места и превратив его в древнеримский элемент одежды. И да, ему было уже плевать, что полотенце стало мокрым. — Что ты там делаешь? — изумился он, силясь разглядеть в играющей на ветру листве улыбающееся лицо Кэрри. — Не поверишь, поставила стремянку и воду в бак провожу. Специально для тебя. Подожди немного пусть наберётся и можешь включать. — А тебе не стыдно вот так на меня пялится, я вообще-то тут голый стою! — крикнул Томас, чтобы перекрыть звук падающей в пустой бак воды. — Во-первых, на тебе есть полотенце, а во-вторых о каком стеснении может идти речь, если я уже второй месяц живу на какой-то непонятной поляне в окружении пяти десятков парней, — сказала Кэрри, но вскоре ей наскучило разговаривать с красным от смущения парнем и она слезла. Реакция Томаса на леденящую душу и тело воду была менее яркой, нежели у Кэрри, но всё же запоминающейся на долгие годы. Вышел он из душа чистый, с мокрыми стоящими торчком волосами и дребезжащими от холода зубами. — На тебя смотреть больно, — сочувственно покачала головой Кэрри. — Но ничего, зато от тебя не пахнет как от остальных. У меня иногда создается такое ощущение, что для большинства душа здесь вообще никогда не существовало в помине. С такими рядом находится просто невозможно – мухи дохнут. — Од-дно рад-д-дует, я т-теп-е-е теп-п-перь н-не против-вен, — простучал зубами Томас, потирая руками замёрзшие предплечья. — Это да, это да, — согласилась Кэрри. Она завела его под кухонный навес. Дело в том, что они долго провозились с душем, и завтрак по расписанию уже давно закончился; глэйдеры приступили к своей повседневной работе. Повсюду звучали стуки, звоны и общий смех. Улыбнувшись и взглянув на привычный пейзаж, за которым она наблюдала во время работы, Кэрри затянула волосы в бандану и повернулась к Томасу. — Садись на табуретку возле стола и жди, я сейчас приготовлю нам поесть. — Ты тут работаешь? — спросил парень, рассматривая массив кастрюль. — Ага, тружусь на благо нашего маленького общества. Глядя как ловко девушка обращается с ножами, продуктами и при этом ещё успевая поддерживать огонь в печи, Томас всё больше удивлялся. Он видел Кэрри вспыльчивой, гиперэмоциональной и беззаботной, но на кухне она была совсем другой. Спокойной, серьёзной и милой до невозможности в своем, изначально белом, фартуке. — Ты любишь готовить, да? — Что за глупые вопросы? Если бы мне это не нравилось, я тут не торчала бы с утра до вечера. И меня это очень успокаивает. Когда готовишь даже самое элементарное блюдо нужно держать в голове тысячу мелочей и это в принципе отвлекает от личных проблем. А потом, когда приготовишь вкусную еду, поешь, морально остынешь – можно и поразмыслить над решением проблемы. Метод рабочий, советую. — Боже, если я последую очередному твоему совету, то пролью на себя кипящее масло и остаточно умру, — заметил Томас, но ему пришлось встретится с тяжелейшим взглядом, на который только была способна Кэрри. — Меня не вмешивай в свою рукожопость, окей? В том, что ты убьешься, я виновата не буду. Поразившись резчайшим сменам настроения девушки, Томас даже не заметил, как быстро она приготовила горячие бутерброды с расплавленным сыром и ветчиной. Он уже был готов приступить к поеданию всего этого великолепия, но со стороны входа в навес раздался сигнальный стук, и в проходе появился Ньют с пучком ароматной зелени свекольного цвета. — Доброго утречка, Кэрри, — улыбнулся парень и дружелюбно взглянул на новичка. — О, Томас и ты здесь. Как спалось на новом месте? Томас тяжело сглотнул, прощаясь взглядом с тарелкой бутербродов и переводя взгляд на блондина. — Да.. нормально. Он надеялся, что если ответит максимально кратко, то на него быстро перестанут обращать внимание и он сможет спокойно поесть. Ньют хотел было уже продолжить задавать вопросы, но вмешалась Кэрри, освободив Томаса от потребности отвечать. — Ну так и зачем ты к нам пожаловал? — В прошлый раз ты жаловалась, что Чак помял зелень, пока шёл к тебе и её вкус не был заметен, вот я и решил сам отнести, чтобы не было никаких проблем, — ответил Ньют. — Очень мило с твоей стороны, — на автомате улыбнулась Кэрри. — Это всё? — Можно тебя на пару слов? — сказал Ньют, намекая, что им стоит обсудить кое-что наедине. Томасу, конечно, было неприятно такое обращение, но ничего не оставалось, как уткнуться носом в тарелку и молча есть. Бросив на Ньюта недовольный взгляд, Кэрри отвернулась от него, чтобы завершить дело, от которого его отвлекли. Быстрым и единым движением она приготовила чай и с улыбкой придвинула кружку поближе к новичку. — Не обожгись, Салага, — сказала она, прежде чем, последовав за Ньютом, скрыться в близлежащей посадке. Отойдя на приличное расстояние вглубь дубового островка, Ньют обратился к Кэрри. — Слушай, я понятия не имею, что происходит между вами с Минхо, но я в вашей паре явно третий лишний, — начал парень, пристально следя за тем как будет меняться выражение лица девушки. — И это ещё скажи спасибо, что я не пошёл говорить с ним начистоту, а продолжаю играть по твоим правилам. Черт возьми, решите уже свои проблемы, а иначе моя нервная система просто откажет! Ты бы знала, чего мне стоило сегодня утром выдерживать его испытующий взгляд! Да мне казалось, что он меня испепелит. — Какие мы нежные, — закатила глаза Кэрри. — Нет, я тебя, конечно, люблю, ценю и уважаю, но всему есть предел, знаешь ли! — Ньют уже не мог сдержать гнева. — Он мой друг, и больше я так не смогу. Сегодня вечером, когда он вернётся, я всё ему расскажу, хочешь ты этого или нет. Кэрри посмотрела на него, чтобы понять всерьёз ли он это говорит. Да. Серьёзнее не бывает. Чёртов Ньют. Не хватало ещё, чтобы он испортил ей всю затею. И если это случится, она уступит Минхо и проиграет ему. — Постой, Ньют, погоди, — она схватила его за руку в попытке удержать. — Не надо, прошу, не говори с ним. Я сама! Я сама всё сделаю! — Ладно! — бросил Ньют и развернулся уходить. — Да, кстати, новичка пришли ко мне после завтрака. — Он разве не будет проходить обучение у всех кураторов по очереди? — А ты его будто проходила, — хмыкнул Ньют. — Пусть поработает со мной на плантациях. Там он будет пригоден. — Как скажешь, я омываю руки, — сдалась Кэрри, разворачиваясь в сторону кухни. — Жаль парня, завербует его картошка с томатами.. — Молчала бы, — сказал Ньют. — Если бы не "картошка с томатами" у тебя не было бы из чего готовить. Вернувшись к Томасу и увидев, что он ещё не доел сэндвичи, Кэрри спросила: — Любишь помидоры? — Да! Очень, — Томас улыбнулся и у него на щеках появились ямочки. — О, прекрасно! — воскликнула Кэрри и принялась тонко нарезать половинку помидора, чтобы потом красиво выложить парочку слайсов поверх сыра и украсить всю эту прелесть веточкой свежайшего базилика. — Попробуй, пожалуйста! Взяв в руки ещё тёплый сэндвич, Томас осмотрел его со всех сторон, изображая кулинарного критика, а после осторожно откусил кусочек, чтобы прочувствовать весь вкус. — М-м-м... Как вкусно, Кэрри, это идеальное сочетание! Именно базилик с томатом, просто божественно! — Да! — обрадовалась девушка. — Я думала над рецептом новой заправки для лапши и хотела попробовать этот микс. Но боялась рисковать. Мне казалось, что многим не понравится. — Нет, я тебе говорю от лица «многих»: это чертовски вкусно! Я буду только рад это попробовать! — Правда? — по лицу Кэрри было видно, что она на седьмом месте от счастья. — Стал бы я тебе врать, конечно правда! — с воодушевлением сказал Томас. Да, Кэрри была очень разной. Весёлая и с налётом придурковатости, серьёзная и неприступная, но тем не менее в одном или другом настроении она нуждалась в поддержке. Ей нужен был человек, который согласится с ней, даст опору и веру в то, что у неё всё получится. По тому, как горели только что её глаза, он понял, что ранее никто больше не говорил ей подобных слов в плане её кулинарных способностей. Ведь даже из минимума продуктов, она могла делать вкуснейшие вещи каждый день, вдохновляя остальных работать усердно и с любовью к ближнему. — Значит стоит замесить тесто, сделать лапшу и приготовить заправку. Так... Ну солнце уже высоко над буком, если начну сейчас, успею к обеду, — уже не замечая его? с энтузиазмом говорила Кэрри. — Да, чуть не забыла, Томми, иди к Ньюту на плантации, он тебя ждёт. Томасу ясно дали понять, что пора выметаться с кухни, хотя ему тут нравилось. Единственное что он спросил это: — А куда идти-то? — Через посадку прямо, не сворачивая, там тебя должны встретить, — отвечала Кэрри, не оборачиваясь и продолжая увлечённо отсыпать кукурузную муку порциями в большую миску. Незаметно пролетали для Кэрри часы. Полностью вовлеченная в работу она практически не обращала внимания на происходящее. И вот, когда лапша была сварена, а заправка сделана, Кэрри решила смешать эти две составляющие одного целого и контрольный раз потушить блюдо под крышкой. Впервые оторвав глаза от сковородки, девушка поняла, что помимо треска дров слышит чьи-то крики. Это было довольно странно. Она сняла рукавицы, которые использовала при ближней работе с огнём, и прислушалась. Возгласы образовались в слова, взывающие к помощи. — Томас, черт тебя подери! — выругалась Кэрри, убирая с плиты сковороду с лапшой. От зелёной массы посадки отделилось два силуэта. Один догонял второго, но последний отчаянно вырывалась. Не долго думая, Кэрри вооружилась чистой сковородой и, перемахнув через столешницу, бросилась к покатившимся по земле парням. — ПОМОГИТЕ!!! НА ПОМОЩЬ!!! — вопил Томас, уворачиваясь. Навалившийся на него парень был выше и шире в плечах. Кэрри узнала его. Это был Бен – из артели бегунов. Сегодня утром он вместе с Минхо отправился в Лабиринт, но какого чёрта он здесь среди дня?! — Это всё ты! Это всё из-за тебя! — услышала Кэрри его яростный шепот, когда подбежала ближе. С уголков рта Бена капала кровавая пена, он впивался воспаленными глазами в Томаса, готовый растерзать новичка на части. Все его действия были резкими и ломанными. Общая картина происходящего на её глазах была просто необъяснимой и довольно таки страшной. Со всего Глэйда к дерущимся сбегались парни, но все они были слишком далеко, чтобы поспеть вовремя. Делать нечего – помедли она ещё секунду, бегун задушит новичка. Замахнувшись, Кэрри со всей силы огрела Бена сковородой по голове. Лишившись сознания, парень свалился на бок. Отбросив куда подальше своё портативное оружие, Кэрри кинулась к Томасу. — Ты в порядке? Не поранился? Их обступили со всех сторон глэйдеры. Несколько десятков пар глаз устремились на приходящего в себя бегуна. — Задерите ему рубашку! — приказал Алби. Когда приказание было исполнено и чьи-то руки обнажили живот Бена, теснившая их толпа глэйдеров разом шарахнулась в стороны с искаженными от страха физиономиями. — Его ужалили! — Быть того не может... Солнце ещё в зените. — Как это произошло?.. Но одна Кэрри с любопытством смотрела на пульсирующее синюшное нечто, которое разрасталось прямо на глазах. Оно было словно живое. Девушка не могла оторвать глаз от спутанной сети вздувшихся вен, по которым циркулировала испорченная кровь. Где-то она уже видела подобное. Где-то... Где-то.... Но где? Где именно?! Кэрри испытывала то самое чувство, когда собираешься взять вещь, но в какой-то момент забываешь зачем вообще пришёл в то место. И тогда ты пытаешься вернуться в тот момент, когда потерял нить мыслей, отследить оторванный конец и воссоединить нейронную связь памяти. То же самое хотела сделать и Кэрри, только найденная нить вела в запертую комнату с чёрной дверью, от которой у неё отняли ключ... — Кэрри, отойди от него подальше, — посоветовал Ньют. — Почему? Что с ним такое происходит? — не понимала девушка. — Не притворяйся идиоткой, — рявкнул Галли. — Сама же видишь, он входит в Метаморфозу. Она так и не разобралась толком, что такое Метаморфоза. Поднявшись с колен вместе с Томасом, Кэрри с явной болью в глазах смотрела, как Галли грубо волочил Бена в яму, хотя все прекрасно видели, что бегун уже не перебирал ногами, а только пытался докричаться до потерянного друга. — Ну послушай! Послушай, Галли! Ты же верил мне!... Верил, правда?.. Не делайте этого, прошу... Не делайте... — и он захлебнулся в удушающем кашле. Переглянувшись с Алби, Ньют мрачно сообщил Уинстону: — Бен обвиняется в попытке убийства Томаса. Поэтому подготовьтесь к Изгнанию. Начнём сразу после того, как вернётся Минхо. Вокруг происходило что-то страшное. Томас взглянул на Кэрри в надежде разъяснить ситуацию, но та лишь подобрала с земли сковороду и направилась в сторону кухни. — Как ты можешь? — крикнул он ей вслед. Медленно обратились к нему её резко ставшие пустыми глаза. — Это Глэйд, шанк. Здесь ты либо делаешь вид, что ничего не происходит, либо подыхаешь в Лабиринте. Третьего не дано. Томас отказывался верить в это. Особенно, когда такое говорит она. — Нет... нет... — отрицательно мотал головой он. — Я думал ты не такая, как они всё. — Что за поэтические речи? — горько усмехнулась Кэрри. — Я – глэйдер. Я стала глэйдером. — Вот именно! Ты стала, но это не означает, что ты была им! Понимаешь ведь ты меня, понимаешь! — О чём ты, Салага, очнись! У нас нет шансов. Мы сгниём здесь заживо и нечего придумывать. Всё! Это точка! Наш смертный приговор подписали ещё тогда, когда отправляли сюда. Так что ты, черт возьми, пытаешься изменить? Подобным образом изнутри вырвался у Кэрри крик души. Осознав, что сболтнула лишнего, девушка, мысленно отругав себя за это, повернулась, чтобы не встречаться с его серыми глазами. Неприятно и больно было разочаровывать Томаса, но у неё уже из-за всего начали сдавать нервы.

***

Настроение у всех было основательно подпорчено, а потому ели молча и без особого аппетита. В самом воздухе нагревалась серая атмосфера предстоящей трагедии. Кэрри весь день до вечера ходила словно в воду опущенная. Да, она пообещала Ньюту поговорить с Минхо, но в такой обстановке это вряд ли получится. И, откровенно говоря, ей не очень то и хотелось идти на уступки этому самоуверенному бегуну. А если бы он сам хотел, то давно бы уже выкроил для неё время из своего плотного расписания, как делал это до это но всего. Нельзя сказать, что девушку не мучило любопытство в перемешку с жалостью. Она видела его взгляд в те моменты, когда он вставал ей навстречу: будто у побитого пса. И в то же время она больше всего на свете желала избежать повторения той жуткой сцены, и поэтому всё время откладывала те минуты, которые ей предстоит провести с ним наедине. Но вот вернулись из Лабиринта бегуны. До закрытия ворот оставались считанные минуты. Возле входа в Лабиринт в ряд выстроились глэйдеры с длинными тростями, у которых на конце было прикреплен горизонтальный брус. Кэрри стояла между Фрайпаном и Ньютом. Она видела, как Чак развернулся и быстро зашагал в сторону спальной посадки. Кэрри понимала его всей душой. Все они тут дети, но она в особенности. Хоть Чак и был те еще прилипалой и болтуном, но его хотелось оберегать. Кэрри обещала ему стать хорошим другом, поэтому она будет защищать его, а потом научит защищать самого себя. Чак ушел, но Томас остался стоять, где стоял. Его расширенные от ужаса глаза блестели подступившей влагой. — Всем приготовится! — скомандовал Алби. Зрелище было настолько невыносимым, что навсегда оставило след в сердце Кэрри. Она никогда не забудет того, что испытала, когда Минхо тащил слабо брыкающегося Бена к воротам, словно нашкодившего щенка. Бена, который был ему другом. Бена, с которым они оббежали почти весь Лабиринт. Бена, которому уже никогда не стать прежним. — Опустить штыки! Полукруг сомкнулся, отрезая Бену все пути отхода. Парень метался из стороны в сторону моля о пощаде. — Я поправлюсь... Я вылечусь, — уверял он со слезами на глазах. — Не выгоняйте меня.. Ньют... Алби... Минхо... Он перебегал глазами от одного к другому, пытаясь найти в них хоть каплю милосердия. Но лица глэйдеров можно было сравнить с каменными изваяниями – такими же холодными и застывшими. Бен рыдал, падая и сбивая в кровь колени, но штыки неумолимо подталкивали его к выходу. К неизбежной, мучительной смерти среди адских чудовищ. У Кэрри дрожали руки, но она продолжала шагать вместе с остальными. Да, вот он – побочный эффект в их ежедневной борьбе за выживание. И это эффект звучит девизом: «каждый сам за себя». Слезы наворачивались на глаза не потому, что ей было так жаль бегуна. Она его совсем не знала, правда по Глэйду ходил слушок, что он не славится ничем хорошим. Нет, плакать ей хотелось совсем не поэтому. А потому, что окажись она на его месте, с не поступили бы в точности так. Точно так же не пожалели бы. Не дали второй шанс. А толкнули к верной гибели, чтобы обезопасить свои собственные жизни. В повседневной обычной жизни она забывала об это жестоком законе, но в такие моменты обострялось понимание, что она никому тут не нужна. Друзья пойдут против неё, и если не возненавидят, то стоит поблагодарить их за великодушие. Бен наткнулся на штык, который она крепко сжимала в руках. Чтобы самой не упасть, пришлось шагнуть вперёд, тем самым сбив парня с ног. Медленно, шаг за шагом он приближался к краю, где заканчивалась иллюзия безопасности. Громыхнуло где-то внутри стен. Вздымая клубы пыли, врата поползли навстречу друг другу. Окончательно вытесненный из Глэйда, Бен спиной назад шагал в Лабиринт, глядя на бывших товарищей долгим мучительным взглядом. Когда врата сомкнулись, Алби повернулся к глэйдерам и не понятно в чье оправдание сказал: — Он принадлежит Лабиринту. Его место там. Проснувшись среди ночи, Кэрри стала свидетельницей одного из самых истошных человеческих криков в своей жизни. Он доносился из-за стен и был приглушен ответными воплями тварей, в которых живёт демоническая жажда терзания людской плоти.