Девочка, которой снился океан

Сказать, что её ноги болели – значит приравнять слова к могильной тишине. У Кэрри от быстрого бега отнимались ноги и кружилась голова. И все эти побочные эффекты проявились бы не так ярко, если бы она, как и все адекватные люди после операции, отлежалась в постели ближайшие несколько дней. Но взглянув на сложившуюся ситуацию глазами Кэрри, можно было бы даже углядеть в её действиях логику, подкрепляемую неискоренимой жаждой жизни. Потому как, если бы она осталась отлёживаться в тёплой постельке, её скорее всего постигла бы судьба тех бедолаг, которых якобы перевозили в безопасную зону. В ту зону, из которой не вернулся ни один человек. Беглецы поднялись уже на четвёртый этаж, не останавливаясь ни на минуту. Каждая задержка могла стать фатальной в этой схватке. Кэрри молилась, чтобы её вновь не схватила судорога. На последнем эскалаторе за Кэрри увязался один из заражённых. Продранная одежда свисала с его гниющего тела клочьями, вместо левой руки болталась голая почерневшая кость, а грязная кровь сочилась из всех отверстий кошмарного лица. Сначала Кэрри тянула за собой Терезу, но несмотря на хорошую физическую форму, она была очень слаба после операции. Поэтому далее её тащила за руку Тереза. Кэрри обнаружила, что хоть та и была неженкой в своём роде, но её природную молодость сопровождала кое-какая сила. И по логике вещей, Тереза ступила на эскалатор перед Кэрри. Но когда заметила, что на Кэрри напал заражённый, подхватила с пола увесистый кусок обвалившегося бетонного строения и запустила в него, крикнув девушке: — Пригнись! Снаряд расквасил голову заражённого и чуть не угодил в Томаса, который бежал прямиком за Кэрри. И вот они на пятом этаже. Выше – только купол. — Нам нужно найти аварийный выход! — воскликнул Арис. — Откуда ты знаешь, что он вообще тут есть? — поинтересовался резво бегущий Минхо, успевший подцепить по пути выдыхающуюся Кэрри. — Его не может не быть! — ответил Арис. — Это общественное место, поэтому в планировке он обязателен! Толпа заражённых всё нарастала. Их был уже не один десяток, а штук пятьдесят так точно. Они все издавали такие звуки, которые слышит обычно человек в ночном кошмаре. Заражённые неслись за группой беглецов с поразительной скоростью и, если были бы чуть более ловкими, то могли бы участвовать в соревнованиях. Но из-за своей ущербности в преследовании группы ребят они понесли серьёзные потери. Некоторые подверглись агрессии со стороны обороняющихся подростков, другие сами по себе потеряли равновесие и рухнули вниз, разбив стеклянную перегородку. Но когда терялся один, его место тут же занимал другой, и так до бесконечности. Но в них не осталось ни капельки сознания. Интеллект был уничтожен, наверное, при самых первых проявлениях заражения. У этих недо-людей остались лишь инстинкты и нервные сокращения, реагирующие на звук, свет и запах. Кроме того, заражённых терзала вечная и неутолимая жажда человеческой плоти. В этом беглецы остаточно убедились после того, как один заражённый напрыгнул на отставшего от группы Ньюта сбоку. Повалив Ньюта на землю, заражённый начал клацать почти изгнившими челюстями над шеей парня. А когда его чёрная пасть широко открылась, наверное от того, что слишком много ею клацал, из неё показался огромный паук размером с кулак. Он выполз на подбородок заражённого и теперь выбирал местечко на красивом лице Ньюта, чтобы красиво туда приземлиться. Но Ньют протестовал. Он отчаянно пинал ногами заражённого во все места, куда только мог, лишь бы сбросить его с себя. Но тот держался крепко, а безобразный паук всё раскачивался в такт бесплодных попыток Ньюта освободиться. В конце концов он понял, что не справляется и дал волю крику. — Помогите! Кто-нибудь, снимите с меня эту тварь! Кэрри, которую теперь вёл Минхо, прямо как тогда в Лабиринте, услышала зов Ньюта о помощи, но она не могла так резко остановиться, поэтому продолжала бежать вперед, зная, что спасение Ньюта нужно предоставить Томасу. И правда, Томас бежал, немного опережая Ньюта, поэтому смог достаточно быстро среагировать. Видя, что над другом нависла, в буквальном смысле, опасность быть сожранным заживо, он немедля вернулся к нему и одним ударом ноги сшиб заражённого в пропасть. Ньют только и успел увидеть, как мерзкое членистоногое, не до конца спрятавшиеся в пасти заражённого, было раздавлено захлопнувшейся челюстью. Ньют пожалел, что не закрыл глаза, когда серая жижа внутренностей паука потекла по подбородку заражённого, прежде чем он вывалился с пятого этажа. Через несколько секунд они услышали, как глухо ударилось его тело об бетонный пол. — Спасибо, Томми! — выдохнул Ньют, когда Томас помог ему подняться на ноги. «Давай я каждый день по расписанию буду спасать тебе жизнь, а ты называть меня Томми», — невольно подумал Томас, но вместо того, чтобы сказать это вслух, лишь кивнул и бросил: — Обращайся! И снова бешеная гонка. Пара реплик отвлекла Томаса и Ньюта от самого главного на данный момент, — от массы гнилой плоти, жаждущей поглотить их. Заражённые почти наступали им на пятки, когда вдруг Уинстон заявил во всеуслышание: — Тут есть узкий коридор и там много дверей, давайте свернем туда! — А что если двери закрыты?! Мы... будем в ловушке! — сказала Кэрри, прерываясь из-за сбитого дыхания. — Тут есть значок, который нам надо! — воскликнул Арис. — Аварийный выход тут, все за мной! Сложно было уследить за тем, как быстро лидерство переходило из рук в руки. Но тем не менее, все устремились за Арисом в освещённый слабой лампочкой коридор. Догнавшие группу Томас и Ньют тотчас присоединились к остальным. В самом конце коридора было расширение и одностворчатая железная дверь с погасшим знаком сверху. Пока Тереза и Кэрри следили за входом в коридор и отсутствием там заражённых, парни налегали на дверь по очереди. Она была скована с другой стороны крупной цепью, которая очень плохо поддавалась усилиям мальчиков. Но вот хрипы приближались, и девушки увидели, как первые представители расы зомби пролетели мимо, неудачно войдя в поворот. Последующие за ними были в больших ладах с ориентацией в пространстве, поэтому чётко влетели в узкий проход, заполонив его. — Я задержу их, а вы ломайте дверь и не отвлекайтесь! — объявил Уинстон, доставая пистолет. Тот самый, которым Кэрри угрожала Терезе ещё час назад, выпытывая информацию о внешнем мире. Беглецы продолжали все вместе и по очереди наваливаться на дверь, и спустя столько усилий наконец начал чувствоваться хоть какой-то прогресс. Дверь раскачивались. Ситуация становилась всё более накаленной. Уинстон стрелял не очень метко, но все его пули, даже отрекошетившие, попадали в тела заражённых и останавливали их бег. Зараженных было очень много. Подвергнувшись грубому насилию, цепочка, сдерживающая дверь, уже болталась на соплях. А пули Уинстона не могли быть безлимитными. В очень скором времени его пистолет превратится в бесполезный металлический хлам, а пока они слышат выстрелы, они будут выламывать эту чёртову дверь столько времени, сколько нужно. Скопление заражённых в коридоре достигло катастрофического масштаба. Они лезли по головам друг друга, падали на пол, где их топтали другие. Уинстон уже просто не знал, в кого ему целится, поэтому уведомил всех: — Я не буду тратить пули, этих тварей слишком много! Дверь поддалась, беглецы гурьбой ворвались внутрь. Последним в проход забежал Уинстон. Его задержали десятки рук, схватившие за икры и лодыжки. Парень грохнулся на пол, зомби потащили его обратно. Но он не успел скрыться в их беснующейся массе. Минхо и Томас изо всех сил удерживали дверь, которая готова была распахнутся под натиском тупой массовой силы. Кэрри, Тереза и Ньют втроём держали Уинстона за руки, Минхо и Томас дверью сдавливали ему бёдра, а когти заражённых полосовали кожу живота. Уинстон вопил от неимоверной боли. Он захлебнулся в своём крике, когда одна из массы тварей укусила его, вырвав из ноги кусок мяса. — ТЯНИТЕ! ТЯНИТЕ МЕНЯ, УМОЛЯЮ! Они тянули. К усилиям Терезы, Ньюта и Кэрри присоединился Фрайпан. Он ухватился за курточку Уинстона, и только после его вложения в спасательную миссию, они смогли вытащить товарища. Озлобленными рыками заражённые выражали своё недовольство по поводу исчезнувшего ужина. Ребята подняли Уинстона на ноги. Он был истощён и ранен, поэтому сам двигаться не мог. Фрай и Ньют перекинули обе его руки через свои шеи, и побежали вперед. Арис взял на себя рюкзак Уинстона. — Минхо, давай быстрее, не стой там! — кричала Кэрри. — Не задерживайся, убегай давай, мы догоним вас! — отвечал Минхо, прикладывая немалые усилия, чтобы толпа заражённых не прорвалась внутрь. — Беги, Кэрри! Давай! — вторил ему Томас. Томас и Минхо остались держать дверь до тех пор, пока силуэты друзей не превратились в миниатюрные фигурки вдалеке. Они оба ощущали, как их постепенно вытесняют из завоёванной позиции. И когда они поняли, что у их друзей значительно возрасли шансы убежать, на счёт три, они пустились за ними следом. Ввалившаяся внутрь толпа заражённых затоптала своих же собратьев. Надо сказать, что такое они практиковали достаточно часто. Из огромного столпотворения «выжила» всего пара десятков преследователей. Помещение, куда попали беглецы оказалось подземным паркингом заржавевших автомобилей с приземистым потолком и хорошим эхо. Они бежали к пологому подъему, что был выходом на свежий воздух. Из него лился прозрачный свет тоненького месяца, и именно поэтому ребята смогли его углядеть в темноте, где не было никакого источника света, кроме их фонариков. Они все уже давно выдохлись. То короткое ожидание, пока откроется дверь не дало возобновить силы. Наоборот, казалось, что оно их отняло больше, чем это делал активный бег. Очутившись в более менее свободном пространстве, они огляделись, но увидели вокруг лишь горы острых обломков. Томас пошёл вперед, и в один момент, сделав очередной шаг, исчез, не вскрикнув. Испуганные ребята бросились к тому месту, где только что стоял их друг, но откуда-то снизу послышался его приглушённый шёпот. — Полезайте сюда!... Здесь темно и они нас не найдут. Все оглянулись на Минхо. Решающее слово было за ним. — Вперед, бойцы, переждем здесь ночь. Второго приглашения им не требовалось. Они спрыгивали вниз один за другим, опасливо поглядывая на выезд из паркинга. Фрай и Ньют спустили Уинстона, Минхо помог Кэрри, чтобы она не нагружала прыжками больную ногу. Тереза и Арис справились без посторонней помощи, единственное, что у последнего чуть не подвернулась лодыжка из-за неровной почвы. Когда заражённые выползли на свет Божий, их ждало самое настоящее разочарование. Они не нашли никаких следов своего перспективного ужина. Беглецы сидели под бетонной плитой, сжавшись в одну кучу от страха громко вдохнуть. Прямо над их головами выворачивали головы зомбари, чтобы учуять их ароматный свежий запах, но всё было тщетно. Ребята укрылись в куче строительного мусора, да так и уснули, склонив головы друг другу на плечо. Кэрри сидела, прижавшись спиной к стене. Наверху стихли беснования заражённых, но её не отпускала крупная дрожь. Она почувствовала, как с левого боку к ней придвинулся Минхо. Она думала, что он уже давно спит. Но он устроился в углу и шепнул ей: — Вспомним старые деньки в Глэйде. Ложись ко мне. «Всё лучше, чем одной замерзать», — мысленно ответила Кэрри. Она подползла к Минхо на коленях, стараясь не зацепить никого из спящих ребят, и прилегла рядышком, склонив голову ему на грудь. Лежать на боку на каменной крошке, когда с одной стороны тебя подпирает стена было не очень удобно, зато безопасно. Руки Минхо крепко обняли её, и Кэрри в миг успокоилась. Воспоминания о боли в ногах, о заражённых, и о всех виденных на эту долгую ночь ужасов отошли на второй план. Она слышала ровное дыхание Минхо, чувствовала его размеренное сердцебиение. Она подложила ладонь под щеку и затихла, согреваемая теплом его тела. Кэрри могла сколько угодно раздражаться из-за Минхо, могла проклинать его чертово самолюбие и ненавидеть постоянный высокомерный взгляд. Но она никак не могла объяснить, почему всё, чего ей хочется перед сном, это лежать в его объятиях.

***

Ночь прошла. Пока они спали какая-то наглая ворона растрепала внешний карман чьего-то рюкзака, пытаясь достать оттуда запасы продовольствия. Открывший глаза Томас согнал птицу, и та с обиженным вороватым видом улетела прочь. Парень оглянулся на ребят, спящих в самых разнообразных позах. Они все слишком много всего пережили за этот короткий промежуток времени. Настолько много было шокирующих вещей, что в будущем, оглядываясь назад, им будет казаться, будто все эти переживания длились по меньшей мере несколько недель. Очередная уловка памяти, чтобы не сойти с ума. Ньют спал, прислонившись к нему спиной. Он свернулся в калачик, подложив сгиб локтя под щеку. Томас сам не понял, почему умиляется, наблюдая за его сном. А потом взглянул ещё раз и подумал, как тут можно не умиляться. Ветер шевелил его коротко остриженные волосы цвета спелой пшеницы и заставлял парня скручиваться, прячась от холода. Улыбнувшись своим мыслям, Томас оглядел остальных. Тереза и Фрай оба лежали штабелями на спине. Как ни странно за всю ночь от Фрайпана не было слышно ни единого зарождения храпа. Наверное организм был настолько уставшим, что на эту бессмысленную растрату энергии не пошёл. Арис дремал на боку, лицом к стене. Рюкзак служил ему подушкой, а плащ одеялом. Он укутался в него с головой, поэтому не видел и не слышал ничего вокруг. Если засыпали все как-то в одной куче, то проснулись порознь. Уинстон посапывал на спине, сложив обе руки на груди. Его рот был приоткрытым, и судя по тому, как двигались челюсти, он дышал и носом, и ртом. Вчера вечером, перед тем как уснуть, он порвал свою футболку и обвязал ею расцарапанный живот. Белая ткань мгновенно пропиталась кровью. Минхо и Кэрри единственные, кто спал очень близко друг к другу. Минхо обнимал подруга, прикрывая её от ветра своей курткой. Кэрри ещё ночью сняла джинсовку, и они укрылись ей сверху. Минхо был укрыт по шею, а так как Кэрри лежала у него на груди, то была полностью защищена от сквозняков. Томасу нравилось следить за тем, как медленно и постепенно развиваются их отношения. Между ними ни слова не было сказано о чувствах, но взгляды и действия говорили красноречивее всяких слов. Несомненно, эти двое уже пересекли неловкий этап влюблённости. С каждым днём их чувства друг к другу всё прочнее укоренялись в юных сердцах, рискуя остаться там навсегда. Беглецы проснулись. Продрогшие, слабые, с затекшими телами и полным отсутствием желания жить дальше. К тому времени заря уже отбыла свою смену, над горизонтом поднялся красный диск солнца. — Вставайте! — Томас пытался изобразить бодрый тон. — Поднимайтесь, нам надо идти! — Завались, шанк... — отозвался Минхо, слабо приподняв голову, а потом вновь опустил её, пребольно стукнувшись о бетон. Кэрри лежащая на нём вздрогнула и проснулась, свалившись на бок. Её испугал резкий восклик Томаса. — Перестаньте валяться, нам нужно уходить отсюда, — пробовал расшевелить всех Томас. — Тереза, Фрай, Уинстон, Арис, Ньют, Кэрри, Минхо, вроде никого не забыл, все встаём! — Доброе утро? — подала голос Тереза. — Попробуй ещё раз сказать нечто подобное в такое кошмарное утро, я ручаюсь, в этот раз точно тебя прикончу, — лениво заявила Кэрри, протирая заспанные глаза. Томас, уставший от того, что в компании слишком часто заходит речь об убийстве одного из состоящих в ней, решился высказаться. — Кэрри, если уж мы оставили Терезу с нами, так давай хотя бы не будем её гнобить. Она ведь тоже человек, с чувствами и переживаниями. Ей, должно быть, очень неприятно твоё отношение. Даже те, кто ещё окончательно не очнулся после сна, в оба глаза посмотрели на Томаса. После таких выразительных взглядов он уже начал сомневаться в том, что сделал правильный выбор, заговорив в защиту бывшей подруги. Но отступать было некуда. Кэрри изогнула правую бровь, смерила Томаса подозрительным взглядом, вдохнула побольше воздуха и ответила коротким: — Нет. — Что? — опешил Томас. — Почему, Кэрри... — Потому что! Потому что она меня бесит. Потому что говорит не вовремя. Потому что мне из-за своей собственной калечности приходится оставлять её рядом, хотя можно было бросить на съедение тем тварям. В группе воцарилось молчание. Обстановка становилась напряженной. Кэрри понимала, что говорит ужасные вещи, но была взвинчена до предела, поэтому контролировать речевой аппарат не могла. — Но ведь это не даёт тебе никакого права унижать её и угрожать расправой, — нарочито спокойно молвил Томас. — Не даёт, — согласилась Кэрри. — А прошлое напарничество у ПОРОК'а не даёт тебе никакого права выступать в роли её защитника. Я, может, и смогла бы относиться к ней по-человечески, если бы не её многократные попытки меня убить. Томас опустил взгляд. Кэрри намеренно резанула по больному месту. Она радовалась, что задев его за живое, смогла осадить. Она не любила, когда кто-то делает что-то не так, как она хочет. Но он хотя бы попытался обезопасить одно живое существо, и теперь оно знает, что всегда может найти в нём защиту. Тереза с немой благодарностью глядела на Томаса. Её глаза сами собой наполнялись влагой, а нижняя губа задрожала. Томас не забыл её. Сделал вид, что не помнит, но на самом деле не забыл. Господи. Как хорошо... Как же ей хорошо. — Ша-а-а, разорались тут с утра, — недовольно поморщился Минхо. — Вам делать нечего двоим? Кэрри усмехнулась, закатила глаза. От Минхо она такого точно не ожидала. — Кэрри, ты же должна знать, что втолковывать что-то Томасу также бесполезно, как и пытаться найти общий язык с гривером, — сказал он, приподнимаясь на локтях. — А ты, Томас, разве не видишь, что у них личные тёрки? — Вижу, но согласись, своими словами Кэрри переходит все границы, — не отступался Томас. — Она перейдет границы лишь в том случае, если воплотит слова в действия, — изрек Минхо. — Я согласен, думаю, вам обоим стоит друг перед другом извиниться и закрыть эту тему, — внял голосу разума Ньют. Он сам, конечно, мог посмотреть на ситуацию со стороны, но просто не хотел это делать. И хотя в данной обстановке Ньют выступал в роли нейтральной стороны, всё равно больше склонялся к мнению Кэрри. — Ладно, Кэрри, прости, — без какого-либо выражения сказал Томас. Он всё равно считал, что её пренебрежительное отношение к Терезе – это слишком. — И ты меня прости, — сухо бросила Кэрри, вставая на ноги. Она считала, что их с Терезой отношения – это их с Терезой отношения и никого больше не касаются. А ещё ей было чуточку обидно, что он заступается за Терезу. И чувство, будто у неё появилась соперница, тоже сыграло свою роль в случившемся раздоре. Кэрри очень боялась потерять Томаса, как своего друга, а мысль о том, что Терезой он может дорожить больше, чем ей, совсем её не радовала. И не только её.

***

Они выступили в путь, перешагивая через торчащие из земли скелеты арматуры и навалы строительного мусора. Выйдя из под навеса не до конца разваленного торгового центра, путники узрели поражающую взор картину. Вдаль на много миль простирался город-призрак. Небоскрёбы чернели обугленными рамами, изнутри которых трепалась на ветру плёнка. Главная улица, на которую они вышли, была шириной в сотню футов. Она вся была завалена песчаными горами, из которых торчали палки городских фонарей. Автомобили были разбросаны в хаотичном порядке, словно игрушки годовалого ребёнка. Больше всего идущих пугали накренившиеся друг на друга небоскрёбы. От них остался лишь каркас, который при всём своём желании не мог внушить доверия. В общем, именно такую картину мог представить себе человек, живший на лет триста раньше них, если бы вдруг кто-то сказал ему слово: «постапокалипсис». Переборов внутренний трепет, путники двинулись на северо-запад. Туда, где в проёме, между жуткими небоскрёбами виднелись на горизонте очертания горных хребтов и песчаных дюн. Шагая строем, они не переставали крутить головами по сторонам, рассматривая унылый пейзаж. — Надеюсь, не весь мир выглядит так, — молвил Ньют, щурясь от ярких солнечных лучей. — Вспомни то, что показывала нам Пейдж, — сказала Кэрри. — Судя по тем картинкам, весь остальной мир выглядит примерно так. Я сомневаюсь, что солнце выборочно жгло нашу землю, сосредоточиваясь лишь на крупных городах. — По правде говоря, — подал голос Фрай, — это так хреново, что словами сложно передать. — Стойте! — вдруг крикнул Томас и замер, прислушиваясь. Группа остановилась, поворачивая к нему головы. Они тоже начали улавливать нарастающий гул, который шёл откуда-то издалека. — В укрытие, быстро! — скомандовал Минхо и указал рукой на бетонную плиту. — Все туда! Пригнувшись, путники быстро заполонили пустое пространство под плитой и уставились на ясное небо, где не было видно ни единого облака. Лавируя между небоскрёбами, в сопровождении двух вертолётов, пролетело нечто, по конструкции отдалённо напоминающее самолёт. Два винта были расположены на разветвлениях спереди, и один прикреплён к хвосту. Когда эта кавакальда пролетела над ними, у всех уши заложило от всепроникающего гула вращающихся лопастей. Они неосознанно заползли вглубь пространства под плитой, выглядывая оттуда на улетающие вдаль транспорты преследователей. — Вот черт... — вырвалось у Ньюта. — Это что же, они теперь нас всегда искать будут? — спросил Фрай. — Или всегда, или пока не найдут, — ответил Минхо, первым вылезая из под плиты. — Не найдут, — заверил Томас, протягивая руку помощи Кэрри, которая замешкалась, потому что сидела под плитой дальше всех. Она была довольна тем, что Томас делает всё возможное, чтобы замять утренний инцидент. Поэтому решила пойти ему на встречу, а точнее улыбнуться и сказать: — Спасибо. Вместо ответа, Томас понимающе кивнул и последовал за Минхо, что шёл во главе группы. На пути было множество препятствий, таких как высоченные навалы обломков зданий или непроходимые полчища недвижимых автомобилей, которые путники преодолевали с большим трудом. Они старались ступать осторожно, проверяя прочность почвы. Потому что, когда Томас шагал по мусорной горе, не глядя под ноги, он провалился в пустошь по пояс и ребятам приходилось его вытягивать, тогда как их собственные ноги стояли не очень уверенно. Группа взобралась на вершину песчаной дюны, и Кэрри увидела вдали окутанные голубой дымкой горы. — Нам туда? — поинтересовалась она, стоя по правую руку от Томаса. По левую от него тяжело вздыхал Ньют, утомлённый крутым подъемом. — Да, нам в те горы, — ответил Томас. — Далековато, — прокомментировал Ньют. — К огромному километражу нам не привыкать, — пожал плечами Минхо. Сказал это Минхо, потому что перед ними была не просто пустыня, а вдали горы, нет. Горные хребты виднелись на заднем плане, а весь передний занимало то, что осталось от мегаполиса. Там были и островки прижимающихся друг к другу многоэтажек, и заброшенные автобусные станции, и даже полуразрушенный арочный мост, где жалобно раскачивались порванные тросы. Путники долго были заняты тем, что пытались охватить глазом весь горизонт, чтобы уложить увиденное у себя в голове. Они не заметили, как Уинстон устало снял с себя рюкзак, и обратили на него внимание только тогда , когда он без чувств повалился на песок, скатившись вниз. И пока всё остальные с испуганными криками на подобие: «Эй, Уинстон!» кинулись к нему на помощь, Тереза уже была рядом. Она упала на колени, профессиональным движением измеряла пульс на запястье и взглянула на столпившихся вокруг неё подростков. В их глазах читалось непонимание и страх. — Он очень плох, — сказала Тереза и добавила. — И дальше не пойдёт. Путники переглянулись. Они спустили Уинстона с дюны на руках, а там из подручных средств соорудили носилки. Переложив приболевшего друга на них, группа двинулась далее, оставляя за собой пройденные километры. Поднявшийся ветер моментально заметал их следы. Но кроме этого плюса, он нёс за собой ряд минусов. И одним из этих минусов был песок, который нещадно хлестал по лицам ребят, причиняя боль. Фрайпан, Ньют, Минхо и Томас несущие носилки прикрывались от песка чем могли. У Терезы в рюкзаке оказался широкий шарф. Она за руку словила Кэрри, которую ветер шатал из стороны в сторону, и притянула её к себе, укрыв шарфом. Кэрри решила, что в данной ситуации Тереза поступает очень верно. Так верно, что вернее некуда. Она приобняла Терезу за талию, чтобы им обоим было удобно идти, и взяла в руки свою часть шарфа, который защищал её лицо от песчаных атак. Так они и пересекли первый план увиденного пейзажа с мыслью, что им сложно будет найти себе пристанище. Для них слово «дом» было вычеркнуто из словаря.