ALL IN: There is no search result for STOP

      Хван Хёнджин с важным видом выходит из основного здания. В нагрудной кобуре только что начищенная Беретта, в правой руке тёмно-серый кейс. Джисон и Минхо неспешным шагом идут следом. Хёнджин останавливается на поляне у аккуратно сложенных брёвен, на которых заранее расставлены стеклянные бутылки и жестяные банки. Кладёт кейс, щёлкает замками, открывая крышку. В мягком поролоне два новеньких пистолета.                 — Кто из вас хоть раз держал огнестрельное оружие? — Хёнджин оборачивается, высокомерно вздёргивает кончик носа.                 — Предпочитаю ножи, — спокойно отвечает Минхо, лаская взглядом чёрный металл.                 — А я предпочитаю удирать, — Джисон засовывает руки в карманы спортивных штанов.                 — Босс сказал научиться стрелять, так что берём игрушки, мальчики, и учимся, — говорит Хван, пока отходит на приличное расстояние от брёвен. Быстрым, элегантным движением вынимает Берету из кобуры, и кажется, совсем не прицеливаясь сбивает бутылку. По округе разносится звук выстрела и разбитого стекла. Хёнджин пафосно сдувает несуществующий дымок с дула пистолета. — Давай, рыжик, ты первый, — Минхо берёт оружие, подходит к Хёнджину, уверенно перехватывает обеими руками, но ожидаемо промахивается мимо цели. Хван удручённо вздыхает. Становится за спиной Минхо, просовывает ногу между его колен, немного раздвигая. — Во-первых, нужно придать телу устойчивость, во-вторых, — накрывает его руки, наводя пистолет на банку, — концентрируй внимание на мушке, а не на мишени, плавно жми на курок, веди цель, — Хёнджин надавливает на палец Минхо, зажимающего спусковой механизм, — и последнее — проверить цель после выстрела.                Пуля пролетает, задевая банку по касательной, но та всё равно падает на землю. Всё это время, наблюдавший за мужчинами Джисон, даже не повернулся в сторону выстрела. Он переворачивает кепку козырьком назад, берёт пистолет.                 — Моя очередь, — Хан играет бровью, украшенную двумя штангами для пирсинга. Повторяет позу, с какой стрелял Минхо, спускает курок и промахивается настолько, что пуля пролетает поверх огромной кучи брёвен, в глубь леса.                 — J.One, ты всегда такой мазила? Тебе нужно поучиться у рыжика, — Хёнджин подмигивает Минхо.                 — А тебе бы научиться держать свой член в штанах, мистер итальянская мафия, — грубо отвечает Джисон и впечатывает пистолет в грудь Хёнджина. Натягивает кепку на глаза, пряча лицо за козырьком.                 — Он что, обиделся? — Хван отворачивается от уходящего Джисона.                Минхо пожимает плечами, наводит пистолет на мишень. Осколки зелёного стекла разлетаются в разные стороны.                   — А здесь уютно, — Минхо входит в обитель Хан Джисона. Тот выкатывается из-под машины. Белая майка перемазана в машинном масле. На голове повязана бандана. Хан трёт щёку ребром ладони, оставляя чумазый след. — Мне сказали, что ты единственный, кто может отвезти в город, — Минхо проходит по помещению, с интересом рассматривая обстановку.                 — Остальные ебали этим заниматься, а мне вроде как не лень, — Джисон поднимается с самодельной подкатки, гнётся в разные стороны, разминая затёкшие мышцы.                 — У меня заказ от брата и нужно прикупить кое-что для ужина.                 — Окей, — Хан пытается максимально оттереть руки тряпкой, — только завтра. Я тут машину немного разобрал.                Минхо заглядывает под открытый капот.                 — Ты же её выпотрошил, — улыбается, глядя в округленные глаза напротив.                 — Увлёкся, — Джисон только сейчас замечает масштаб ремонта. — Придётся проторчать здесь всю ночь, — неловко чешет затылок, усмехаясь с самого себя.                 — Что насчёт этого? — кивает в сторону наполированного Кавасаки.                 — А на этом со мной никто не решается ездить.                 — Боюсь, мне очень надо в город.                Через условленные полчаса Джисон спускается со второго этажа. Слегка влажные волосы зачёсаны назад, от него пахнет мятным гелем для душа. В руках запасной шлем и кожаная куртка. Хан бросает куртку Минхо, тот ловит её и сразу же накидывает на плечи. Хёнджин внимательно следит за их действиями, в то время как сосредоточенно обсуждает с Крисом нюансы по покупке оружия, для будущего ограбления. Когда понимает, что к чему, его губы непроизвольно расплываются в улыбке.                 — Верующие есть? — Хван скользит взглядом по помещению, но встречает только выжидающий Криса, и мрачный Чанбина. — Прости, рыжик, за тебя некому помолиться. Не убей его, красавчик, он мне нравится! — Джисон поднимает руку вверх, не оборачиваясь показывает средний палец.                  Париж, бульвар Массена.         Минхо хлопает Джисона по торсу, прося остановиться у торгового центра. Перекидывает ногу, слезая с мотоцикла, снимает шлем и, отдав его владельцу, приглаживает растрёпанные волосы.                 — Подожди там, я быстро, — указывает на небольшой закуток, неприметный для глаз, а сам скрывается за стеклянными дверями. Хан со скучающим видом стоит, опираясь спиной на мотоцикл. Он подкидывает по одному орешку вверх, пытаясь поймать ртом. Минхо появляется через час, за его плечами новенький рюкзак, забитый до отказа.                 — Скоро Сынмин перестанет давать нам свои кредитки, — усмехается Джисон, передавая шлем. Минхо хитро щурится.                 — Ты когда-нибудь заходил в магазин без денег, а выходил с полной сумкой и двадцатью евро сдачи?                 — Нет.                 — Двадцатка нужна? — Минхо показывает аккуратно сложенную купюру. Глаза загораются весельем.                 — Поехали, рыжик, — Хан вставляет ключ в замок зажигания.                 — Как скажешь, красавчик, — Минхо надевает шлем, поправляет лямки рюкзака, садится на мотоцикл, крепче обнимая Джисона.                Хан останавливает Кавасаки на набережной Сены. Здесь много людей, но на двух преступников никто не обращает внимания. Минхо осматривается по сторонам. Они с Чонином много ездили по миру, но в Париже никогда не были. Да и не с их работой рассматривать достопримечательности.                 — Вообще-то мы с Феликсом собирались готовить ужин, — Минхо садится на скамейку, принимая из рук Джисона горсть миндальных орехов.                 — У нас ещё есть время, — Хан смотрит на массивные часы на левом запястье. — Как Феликс допустил тебя на кухню?                 — У меня природный дар убеждения. Как тебя уговорили на ограбление? — любопытство одна из слабостей Ли Минхо.                 — По сути меня и не уговаривали, — Хан разваливается, съезжая вниз по лавочке и запрокидывая голову. — В Малайзии стало до обидного скучно, — Джисон должен бы был рад тому факту, что он в столь молодом возрасте настолько знаменит в определённых кругах. Но у такой славы есть и обратная сторона медали. Соревноваться с ним никто не хотел, на его победу ставили мало. Какой смысл ставить на человека, чей результат известен ещё до старта? Желающих сначала было много, а выгоды ноль. Те немногие, кто решался бросить вызов, в итоге глотали пыль из-под колёс его мотоцикла. — Последний раз, когда я сорвал нормально денег с гонки, было через полгода после аварии. Никогда не думал, что столько людей поставят на мой проигрыш, — искренне возмущается Хан.                 — И много аварий у тебя было? — Ли протягивает раскрытую ладонь за новой порцией орешков.                 — Одна. Я тогда год, как с иглы слез. Деньги появились, а с ними и старые друзья. Мол, дай дозу в долг по старой дружбе. Но я по своему опыту знаю, что наркоманам и проституткам верить нельзя. Вот меня мой старый кореш и скинул с мотоцикла на скорости сто шестьдесят. Байк в хлам, я в кусты. Хорошо, что на экипировку дорогую раскошелился. Отделался только переломом.                 — И ты после такого не боишься гонять? — Минхо забывает про угощение, полностью погружённый в рассказ Джисона и тем, как спокойно парень обо всём говорит.                 — Скорость моя стихия, — Хан поворачивает голову, щурится от солнца. — Я с героина три года пытался соскочить. А ездить за рулём под постоянным кайфом… в общем, одно другое исключает. Так что своего рода мотоцикл спас меня от смерти из-за передоза. Я лучше разобьюсь насмерть, чем сдохну в каком-то притоне в луже собственной рвоты.                 — Это ты после передоза к такому выводу пришёл? — осторожно спрашивает Минхо.                 — После второго, — немного задумавшись отвечает Хан. — Расскажешь про историю с убийством? — он ждёт ответной искренности. Джисон открытый парень, любит говорить как есть, не скрывает свои грешки и не осуждает чужие.                 — Может когда-нибудь, — Минхо отводит взгляд в сторону набережной. Взрослые играют со своими детьми. Отовсюду слышен смех и речь на разный манер. Люди живут своей жизнью, не подозревая какие события разворачиваются рядом с ними.                 — Нет, значит нет, — Хан вскакивает на ноги. — Поехали, а то как-то не хочется злить Феликса.                  Чонин ждал возвращения брата, с того самого момента, как он уехал. Сначала парень хотел подойти к Сынмину и самостоятельно решить вопрос. Но всё же последовал совету Чанбина, поэтому битый час слоняется по окрестностям лесопилки, не зная чем себя ещё занять. Рёв мотора, словно глоток свежего воздуха. Чонин, по глупости, выбегает на встречу. Джисон выворачивает руль, входит в крутой поворот и тормозит, оставляя после себя непроглядную стену из пыли и опилок.                 — Блять! — ругается Хан снимая шлем. — Какого хрена под колёса лезешь?                Чонин открывает рот, чтобы огрызнуться в ответ. Но пересекается взглядом с Минхо и хватает доли секунды, чтобы весь запал парня сошёл на нет.                 — Хо, ты ему хоть правила дорожного движения объясни. Давай возьму, — Джисон ставит мотоцикл на подножку, снимает с плеч Минхо тяжёлый рюкзак. Братья остаются одни.                 — Ну, что? — Чонин разводит руками.                 — Ничего, — тон Минхо эмоций не выражает, но он продолжает смотреть на брата строгим взглядом.                 — Подружился с гонщиком? Он уже зовёт тебя Хо, — защитная реакция парня заставляет Минхо закатить глаза. Подходит к брату, разворачивает в сторону основного здания, закинув руку на плечи.                 — Это работа, братишка. Нужно дружить с коллегами.                 — С каких пор нам нравится работать в команде?                 — С тех самых, как нас сюда заманили.                 — То есть дело не в деньгах? — смеётся Чонин.                 — Господи, ну конечно же в деньгах! Дело всегда в них.                  Воодушевленный Чонин врывается в комнату Сынмина, с пакетом в руках. Хакер выглядывает из-за монитора. Глаза блестят недружелюбным огоньком.                 — Тебе чего?                 — Я не с пустыми руками, — парень широко улыбается. Ставит бумажный пакет на стол. Сынмин не заглядывает в него, а только смотрит на Чонина поверх очков. И тому ничего не остаётся, как самому вывалить всё содержимое. Ким смотрит на принесённые мармеладные сладости. Среди разноцветного разнообразия находится всего одна пачка мишек. Сынмин берёт желаемое, а остальное смахивает, освобождая рабочее место.                Мармеладные червячки падают на пол, под ноги удивлённому Чонину.                 — Какая разница?                 — Кто-то ебёт, а кто-то дразнится, — Сынмин съедает мишку и как будто становится добрее, позволяя Чонину придвинуть стул и смотреть.                 — Что ты делаешь?                 — Ищу прорехи в системе безопасности.                 — Есть успехи?                 — Конечно, нет. Я же их ещё не нашёл! — Ким вновь становится раздражительным, когда последний мишка съеден. Чонин мысленно ставит пометку, в следующий раз давать Минхо более точные указания.                 — Чем я могу помочь? — парню быстро становится скучно.                 — Не мешай.                 — Кристофер сказал, что я должен помогать, — Чонин давит авторитетом лидера и это срабатывает. Сынмин переводит внимание с экрана на нежеланного помощника.                 — Компьютер есть?                 — Я свой ноутбук выбросил, — вспоминает с каким сожалением пришлось расставаться с любимой техникой.                Сынмин понимает кто тому виной.                 — Перекодировать айпи-адрес не пробовал? — его брови сходятся на переносице.                 — Это бы помогло?                 — Нет, — Сынмин высокомерно задирает подбородок и отворачивается. — Компьютер на первом этаже, — не глядя подсовывает Чонину исписанный лист бумаги, — это нужно найти, заказать, купить и безопасно доставить сюда. А у меня на это нет времени.              Чонин пробегает глазами по списку, в котором с десяток пунктов автомобильных штук, названия которых парень видит впервые в жизни, а ещё…                 — Мы же не собирались взрывать Париж, — от удивления у Чонина отвисает челюсть. Перечень химических приборов и составляющих элементов для взрывчатки пугает одним своим видом.                 — Босс сказал быть готовым ко всему, даже если нам это не нравится.                Чонин пожимает плечами. Кто он такой, чтобы спорить? Ему дали хоть какое-то занятие и то хорошо. Он спускается на первый этаж, садится за вверенный ему компьютер, приступая к работе.                   — Я не буду спрашивать разрешения войти, — Хёнджин закрывает за собой дверь, — всё равно получу отказ, — в руках у него пластиковый поднос с чашкой кофе и сэндвичами. Ставит принесённое на край стола, садясь рядом. — Двойной эспрессо без сахара, для полуночников, — Сынмин следит за движениями Хёнджина. Из подставленной под нос чашки исходит терпкий кофейный аромат. От пара запотевают очки и парень снимает их, являя Хёнджину глаза с полопавшимися от перенапряжения капиллярами, — Хотя, я бы на твоём месте лучше поспал.                 — Много работы, — хакер ставит перед собой тарелку с сэндвичами.                 — Теперь у тебя есть помощник. Он даже по списку всё сделал, — Хван откусывает собственно приготовленную закуску. — Ты же сам говорил, что он хорош. Зачем вредничать?                Сынмин смотрит на мужчину рядом с собой, по обыкновению, стервозный и язвительный, сейчас выглядит серьёзным. Голубые глаза смотрят проницательно, будто заглядывая в самую душу.                 — Говорил, — согласно вздыхает хакер, облокачиваясь на спинку стула.                 — На тебе большая ответственность, солнышко, — шепчет на ухо, тем самым пуская по телу Сынмина электрические разряды до кончиков пальцев. — Лучше сейчас восемь часов сна, чем потом остаток дней в тюрьме, — улыбка Хёнджина без ехидства, почти ласковая и если бы Сынмин не валился от усталости, то непременно бы заострил на этом больше внимания.                    В обед следующего дня Сынмин, проспавший добрых пятнадцать часов, спускается в столовую на первом этаже. Ещё более сбитый режим сна не даёт парню прийти в себя. Он шаркает своими пушистыми тапками и садится рядом с Хёнджином.                 — Что здесь происходит? — парень ерошит и без того растрёпанные волосы.                 — Смотрю как вор, террорист и угонщик играют в карты, — за столом разворачивается бурная партия в покер. Феликс с отсутствующим видом выступает в роли крупье.                 — Звучит как начало очень плохого анекдота, — Сынмин зевает. Хёнджин закидывает руку ему за спину. От мужчины пахнет сладким парфюмом, а из-под закатанного рукава рубашки, виднеются красные розы. — Может нам телек нужен? — словно между прочим говорит парень.                 — По телеку такого не покажут, — Хван понижает голос до шёпота. — Ты только посмотри, как они пытаются выиграть, — он усмехается и Сынмин обращает внимание на валюту, точнее то что её заменяет. Мармеладные червячки, которые Сынмин не захотел есть.                 — Вы серьёзно пытаетесь обыграть вора? — Крис и Хан одновременно отрываются от карт, в сторону хакера. Их глаза сужаются, лица сосредоточены. Минхо прикрывает карты, поворачивается вполоборота и Сынмин видит, как его губы растягиваются в улыбке.                 — Хочу посмотреть, как их перекосит, — Хёнджин говорит всё тем же, вызывающим мурашки, полушёпотом.                 — В следующий раз бери попкорн, — Ким в очередной раз зевает, скидывает тапки, забирается на диван с ногами. Прижимает колени к груди и, обхватив их руками, откидывает голову на плечо Хёнджина. Чувствует сквозь ткань футболки касание чужой руки. Это заставляет парня напрячься и отстраниться. Он упирается подбородком в собственные колени, продолжая наблюдать за игрой.                Феликс уже натренированным движением вскрывает флоп. В ряд выложены три карты, две из которых пики. Крис моментально выпрямляется на стуле, повышая ставку и пододвигая к центру горсть мармеладных червячков. Мужчина слишком очевидно выдаёт свои карты. Джисон мысленно прикидывает свои шансы, но всё же решает остаться в игре, Минхо в свою очередь безэмоционально уравнивает ставку.                Наёмник открывает четвёртую карту.                Тело Кристофера понемногу сползает со стула в то время как Джисон собрался повышать, практически до своего лимита. Минхо подмечает каждую незначительную деталь в поведении противников, шансы на победу неплохие у всех, впрочем, как и всегда бывает в покере.                Пятая карта переворачивается рубашкой вниз. Крис с Ханом практически одновременно повышают ставки. В помещении тихо, слышно лишь напряжённое дыхание и перешёптывание Сынмина с Хёнджином. Минхо идёт на все «деньги», в их случае червячки. У Джисона, кажется, начинает дёргаться глаз, Кристофер ещё раз смотрит на свою руку и скидывает карты, чтобы остаться хоть с чем-то. Хан следит за непроницаемым взглядом Минхо и следует примеру террориста. Ли с победным видом показывает свою пару шестёрок, забирая весь банк на свою сторону стола.                 — Блять! — Джисон вскакивает со стула. — У меня стрит был!                 — У меня вообще флеш, — вскрывает десятку и короля одной масти Крис, не сводя вымученного взгляда с Минхо. — Ты хоть одну партию в своей жизни проигрывал?                 — Скажем так, — мужчина закидывает в рот выигранную сладость, — есть в Лас Вегасе пара казино, куда меня больше не пускают.                Хёнджин резко встаёт с дивана, случайно задевая рукой Сынмина по голове. В спину прилетает возмущённый оклик. Хван подходит к Минхо, опираясь руками на стол по обе стороны от него.                 — С тобой опасно играть, — негромко говорит Хёнджин, — но я бы рискнул.                 — И всё-таки я настаиваю на том, чтобы проверить медкарту этого кобеля, — Сынмин уходит к себе, забыв про свои тапочки. Джисон переводит нечитаемый взгляд с Хвана на уходящего парня и обратно.                 — Хёнджин, почему бы тебе не дать пару уроков стрельбы Чонину? — практически в приказном тоне говорит Кристофер.                Когда он собирал команду для ограбления, то и подумать не мог, что ему придётся следить за нравственностью взрослых мужиков.                 — Может малыш тоже пацифист? — из природной вредности спрашивает Хёнджин.                 — Заодно и узнаешь, — глаза Кристофера сужаются до узких щёлок, а тон не терпит возражения. Хёнджин уходит на поиски младшего члена команды. Направляется сразу в бывший архив, который теперь служит комнатой Чонина. Когда он проходит мимо кабинета директора, дверь открывается, но увидев мужчину, Сынмин сразу же захлопывает её.                    Дождь льёт целый день, смывая застоявшуюся жару. Здание, в котором живут парни за несколько дней прогрелось до невозможности, поэтому сейчас дверь открыта настежь, впуская уличную свежесть. Хан Джисон внезапно вспомнил, про свои обязанности наводить порядок. Он словно нарочно появляется с веником и тряпкой там, где кто-то из его коллег решает присесть.                 — Ты достал! — не выдерживает Хёнджин, когда Джисон прогоняет его с насиженного места третий раз за день.                 — Мог бы и помочь, — Хан выжимает тряпку и накидывает её на швабру.                 — Я вообще-то занят делом.                 — Ну да, чесать яйца тоже дело, — огрызается гонщик.                 — Вы заебали, — перепалки этих двоих достали даже Чанбина, который предпочитает не лезть в чужие разборки и не выражаться. Он уходит к себе, подальше от раздражителей.                 — Ну, во всяком случае они у меня есть, — скалится Хван, закидывает одну ногу на другую, разглядывая кольцо на руке.                 — Хочешь сравнить чьи больше? — Джисон откидывает швабру, та с грохотом бьёт деревянной ручкой по ведру. Он хватается за резинку спортивных штанов, делая шаг к Хёнджину. В этот момент маленький неприметный мотылёк пролетает рядом с лицом Хана, он отмахивается от него и насекомое меняет направление в сторону Хёнджина. Мужчина тут же меняется в лице. Глаза расширяются от неподдельного ужаса и кажется он забывает дышать, цепенея от страха. Хван осторожно двигается на диване, не теряя из вида безобидное существо. Как только он добирается до противоположного края дивана, вскакивает как ошпаренный и убегает вверх по лестнице, надрывая глотку от крика.                 — Хо, — в голову Джисона пришла гениальная идея и он начинает светиться словно лампочка. Гаденько улыбается, обращаясь к мужчине, который всё это время молча наблюдал за спектаклем, оторвавшись от книги, — принеси, пожалуйста, банку.                  Ближе к вечеру, когда дождь стихает приезжает Уджин. В руках у него, обёрнутые газетой, холсты.                 — Эй, помогите, — мужчина удобнее перехватывает картины, — в машине пакеты с пивом и пиццей.                Джисон радостно подбегает к Уджину, обнимая за плечи.                 — Ты сразу мне понравился! — он скрывается в сумерках, чтобы через пару минут появиться с десятком коробок в руках. Помещение наполняется аппетитным ароматом и у всех присутствующих невольно наполняется рот слюной.                 — А пиво?                Лицо Джисона вытягивается от возмущения напополам с удивлением.                 — А я не пью, — наконец говорит он Крису. Берёт коробку, передаёт её сидящему в кресле Минхо, а сам садится рядом на подлокотник.                 — Крис, у меня новости есть. Зови хакеров, — Уджин распаковывает холсты, являя присутствующим законченные копии трех картин из Лувра. Уджину самому приходится уйти за пивом, в это время Чонин с Сынмином приходят в столовую. Последний демонстративно берёт свободный стул, рядом с Хёнджином, ставит его на противоположную сторону стола.                 — Выкладывай, — Чанбин с щелчком открывает пивную банку.                 — У нас новый директор по безопасности, — начинает свой рассказ Уджин. — Охранники говорят, что он намерен менять охранную систему, заодно и штат обновить. В общем не знаю, хорошо это или плохо, — делает глоток пива.                 — И то и другое, — Сынмин берёт кусок ещё горячей пиццы. — Систему будут менять на более надёжную, но это много сложностей. Пока они будут её тестировать, мы сможем проникнуть и, если повезёт, остаться незамеченными. А это означает полный доступ.                 — Будем считать, что это хорошо, — говорит лидер не отрываясь от написанных Уджином картин.       — Но это также значит, что они могут заметить вторжение, когда будут проверять систему перед запуском и тогда, — Чанбин сжимает пустую банку в руке, создавая характерный звук, — дело развалится даже не начавшись.                 — Не будь пессимистом, агент, — Крис оборачивается через плечо на Чанбина, сидящего позади.                Разговор об ограблении постепенно вытеснили более обыденные и приземлённые темы. Подвыпивший Хёнджин подсаживается к Сынмину, нарочно придвигая свой стул вплотную к его.                 — Ты меня избегаешь.                 — С чего бы это? — Сынмин поворачивается к Хёнджину. Смотрит немного исподлобья, очки съезжают с носа.                 — Вот и мне интересно, что же такого произошло, что ты бегаешь от меня второй день? — Хван уже привычно закидывает руку на спинку стула, на котором сидит Сынмин.                 — Избегают тех, к кому есть какой-то интерес, — обрывает его парень. — А ты эгоистичный и самовлюблённый тип, у нас ничего общего.                 — Может тебе проститутку привезти? — встревает в подслушанный разговор Джисон. Рядом с ним, вызвавшийся помочь отвести пьяного Уджина, Минхо держит того под руки.                 — Мужики, меня моя прибьёт, — Уджин еле ворочает языком, — я сказал, что на два часа поехал, — он пытается сфокусировать взгляд на наручных часах, цифры плывут, как собственно и всё вокруг.                 — Подождите, я тоже хочу прокатиться, — Чонин спешит следом. — Хан, угонишь Феррари?                 — Не-а, мне мамуля не разрешает.