Чертова галлюцинация

Джостен был невыносим. Настолько невыносим, что его хотелось порой убить самым изощренным способом. А иногда он напоминал ребёнка, которому требовалось внимание и он намеревался использовать любые, даже самые грязные способы, чтобы получить это внимание от своего парня. Нил был раздражающим. Настолько раздражающим, что хотелось прижать его к стене и целовать до онемения губ. Нил же только этого и добивался, наслушавшись «советов» Ники и активно использовав их против Миньярда. И, черт, Эндрю соврёт, если скажет, что это не действует. Не все, конечно, но парочка приёмов определённо действовали. Например, сейчас Нил ни в какую не собирался отпускать Эндрю на тренировку. Парень обнимал его всеми конечностями, сжимая в дрожащих руках толстовку и смотря такими обиженными на весь мир глазками, чуть ли не слезу пустил, гад такой, что Эндрю резко перехотелось куда либо идти. Он перестал сопротивляться желанию своего омеги, крепко обнял его и уткнулся носом в его рыжие слегка вьющиеся волосы. Нил пах имбирём и солнечными лучами, в то время как сам Миньярд грозой и табаком, который за годы курения перебил второй природный запах. Однако Нил все равно его чувствовал. Он чувствовал грозу и море, он находил в этом успокоение, не чувствуя никакой опасности. Эндрю укутывал своего парня в сочетание морского бриза и после грозового воздуха, даруя защиту, которую когда-то пообещал. Нил был благодарен за это; благодарен за семью, за дом, которого никогда не было у рыжего. Он был благодарен за спокойное время, был благодарен за то, что Эндрю не бросил его, за то что продолжает быть рядом. Эндрю недовольно хмурится, когда чувствует влагу у себя на шее. Он отстраняется, чтобы взглянуть в мокрые от слез глаза и нахмурился сильнее. — Что случилось? — Ничего, — Нил улыбается совершенно искренне, совсем не замечая своих слез, — просто я рад, что дожил до сегодняшнего дня. Рад, что ты все ещё рядом и тоже живой. — Ты моя персональная головная боль, Джостен. — Эндрю, как всегда, ворчит, Нил улыбается ещё шире и поддаётся вперёд, накрывая губы напротив своими. Ему не о чем переживать — рядом любимый человек, который, пусть и ворчит, но тоже любит его; рядом его Лисы, которые стали для Джостена семьей за эти полтора года. Эндрю не колеблется, накрывает ладонью затылок, тут же зарываясь в рыжих волосах, притягивает ближе, нахально проникая в чужой рот. А Нил и не против, он лишь крепче сжимает черную толстовку парня, кусает потрескавшиеся губы, пока их обладатель предупреждающе не за рычит на него. В этот момент Нил усмехается, добившись своего, но теряет весь воздух, когда свободная рука Эндрю пробирается под его собственную толстовку и нежно гладит бока, а после останавливается на мягком животе парня, словно проверяя. Оба парня знают, что ещё слишком рано, но Эндрю это не мешает каждый день вылавливать своего парня на кухне, в общей комнате или в раздевалке после тренировки и обязательно проверять не увеличился ли живот Нила? Омега только смеётся над одержимостью своего альфы, но ничего ему не говорит. Он слишком доволен вниманием, ему нравятся поблажки которые он выкручивает на всю, получая практически все свободное время Эндрю в свое распоряжение. К слову, Миньярд совершенно не против этого, что удивило вообще всех Лисов. В первое время их глаза округлялись, стоило им увидеть парочку в обнимку за просмотром фильма, или спящего Нила на коленях у Миньярда, который спокойно читал книгу и обязательно гладил парня по волосам, или в уютной утренней тишине на кухне, когда Джостен что-то готовил на завтрак, а все ещё сонный Эндрю обнимал его со спины, уложив голову на плечо омеги и досыпающего свои «совиные» часы. Нил тогда обязательно будил его поцелуем в висок или лоб, передавая тарелку с завтраком. Но, к счастью, Лисы очень быстро привыкли к смене отношений у «главных монстров» и через две недели они перестали удивляться, когда парочка отказывалась идти на тренировку, просто потому что «Нил хочет спать. Отхебитесь». Спорить с Эндрю себе дороже, но когда Ники показал всем фото того, как эти двое, накинув капюшоны толстовок на головы (чтобы свет не мешал), слишком мило и уютно спят в объятьях друг друга, отпали вообще все вопросы и претензии. Даже у Кевина, который был самым главным экси-наркоманом смирился с тем фактом, что произошли перемены. А Эндрю и Нил были просто рады, что от них отстали. Они были рады, что наконец появилась весомая причина проводить больше времени вместе; Нил радовался получая необходимое внимание, а Эндрю не радовался, потому что был счастлив. Причина была до ужаса проста и незатейлева — Нил был на втором месяце беременности.