В сиянии Авроры

      Аврора наконец-то нашла удобную позу и уткнулась в окно мчащегося на предельной скорости экспресса до Хогсмида. Сегодня он шел не по расписанию и был переполнен пассажирами, почти так же, как в те дни, когда ученики Хогвартса отправлялись в школу на новый учебный год. Причиной этому было важное событие – ровно два года назад в этот день, 2-го мая, состоялась решающая битва за Хогвартс. Ее уцелевшие участники, учителя и некоторые ученики школы (которая, к слову, до сих пор не возобновила своей работы) и все те, кто так или иначе помогал Хогвартсу в эти тяжелые годы, были приглашены на торжественный ужин в восстановленном Большом Зале замке. Как ни странно, Аврора и ее муж Северус Снейп были в числе приглашенных.       Северус страшно переживал за Аврору и выкупил целое купе, чтобы ей было комфортно. Вообще он, как узнал, что Аврора находится в положении, стал словно сам не свой. Сдувал с нее пылинки, не разрешал работать и усердствовать с заклинаниями. Что уж говорить о поездках куда-либо – все магические способы перемещения от полетов на метле до трансгрессии отметались тут же. Признавались только магловские виды транспорта. Аврора, конечно, любила поезда, но такая долгая поездка от Лондона до Хогсмида давалась ей сейчас нелегко. Сам же Северус предпочел менее долгий путь и с ней не поехал. Видите ли, ему нужно было быть там намного раньше ужина – Минерва разрешила ему забрать свои личные вещи и припасы с ингредиентами для зелий из его кладовой, которая не была разрушенной. Он обещал встретить ее по прибытии поезда, и Аврора уже очень ждала этой встречи, а пока мечтательно разглядывала меняющиеся пейзажи за окном.       Аврора вертела в руках монетку – ту самую старинную монетку с ликами Солнца и Луны, которую она, когда-то кинула на счастье Северусу. Аврора вспоминала день, когда он вернул монетку ей обратно в виде зачарованного медальона. Это произошло в прошлый Хэллоуин во время их спонтанного бракосочетания. В этот день они получили весть об освобождении отца Авроры и ждали его в парижском отделении Министерства Магии.       Суд над отцом проходил в несколько этапов. Сначала он обвинялся в убийстве Аурелии Синистры, но Северус со своими железными доказательствами не оставил обвинению ни одного шанса. Сложнее обстояло дело с объяснением его многолетнего отсутствия. Против Серезоля, кстати, не было никаких обвинений: не было улик его причастности к смертям мракоборцев. Эти убийства были настолько хаотичны и разбросаны по всему миру, что не представлялось возможным их соединить в один узел. Но Северус заметил, что при первом упоминании Серезолем имени Рауля Олоне многие чиновники сильно напряглись и попрятали взгляды. Северус полагал, что именно они и были тайными посетителями Олоне у него на корабле и с помощью команды разбойников убирали неугодных себе людей и магов, в том числе из самого Министерства. Раз Серезоль не знал, для кого именно предназначались его яды, и не узнал тайных посетителей Олоне, в Министерстве судорожно искали хоть какого-то члена команды «Пудрьера», чтобы подтвердить алиби Серезоля. И нашли какого-то бородатого матроса, который слово в слово пересказал то, что говорил сам Серезоль и подтвердил, что неоднократно видел этого зельевара на корабле. Но самое интересное было в том, что отец видел этого матроса впервые в жизни. Северус со злорадством и ехидством говорил, что так видимо было выгодно Министерству, замешанному в делах Олоне.       В конце концов Серезоля освободили, но с двумя условиями: пожизненным запретом на приготовление зелий и ограничением его передвижения (любые переезды и поездки должны быть согласованы с Министерством Магии и совершаться в присутствии служащего Министерства). Отец Авроры больше радовался решению суда, чем Северус, хотя приговор был жестче. Он потом сказал, что даже рад, что не будет теперь возиться с зельями, он их наварился на всю оставшуюся жизнь, а жить невыездным отшельником для него совсем не наказание, а благодать. Само же дело Серезоля не получило большой огласки в газетах, хотя все волшебники старшего поколения только и говорили о нем. А его брату повезло куда меньше: по решению суда он оставался в заточении в Нурменгарде еще на несколько лет.       Аврора с восторгом вспоминала тот момент, когда освобожденный Серезоль предстал перед своей дочерью и своим спасителем. После того, как Аврора отпустила отца из своих долгих объятий, Северус, предотвращая поток благодарностей, очень серьезно и вполголоса спросил Серезоля:       – Могу я попросить руки твоей дочери?       Аврора еле расслышала, что он говорит. А когда разобрала, то сразу покраснела.       – Я думаю, это был бы самый логичный исход ваших отношений, – ответил отец Авроры, будто бы он вовсе не удивился этому вопросу, заданному, как показалось, так некстати.       – Аврора, ты выйдешь за меня? – Северус уставился на опешившую Аврору. У девушки задрожали губы, и она перевела взгляд на отца, который хитро улыбался ей и медленно кивал.       – Да, Северус. Но почему именно сейчас ты это спросил? – Аврора никак не могла понять, почему Северус не отложил свои вопросы до вечернего ужина, например.       – Потому что я именно сейчас это и хочу сделать, – он аккуратно взял Аврору под руку и показал взглядом Серезолю двигаться за ними.       – Сделать что? – никак не могла угомониться Аврора, влекомая Северусом по лабиринту коридоров Министерства.       Северус объяснил, что еще накануне выяснил, что в праздничные дни скрепить магическим контрактом брачные узы можно было и без очереди и предварительного заявления. Оказывается, мало волшебников решаются на бракосочетание в праздники, чтобы потом никогда не жалеть, что об их дне свадьбы друзья и близкие забывают. Он еще вполголоса прибавил, что независимо от результата дела отца, он хотел, чтобы этот день, Хэллоуин, был отныне в его жизни связан с другими воспоминаниями. Сообразив, что Хэллоуин у Северуса был всегда днем скорби, а в последние годы еще и днем испытаний, она прекратила задавать вопросы и молча следовала за своим будущим мужем.       Дальнейшие события дня Аврора помнила туманно. Заполнение бумаг и подписи на контракте, получение вещей отца. Попытка отметить два важных события в местных кафе и бесконечные шиканья посетителей в их сторону – волшебники узнавали то Снейпа, то ее отца. Ужин в магловском ресторане, где Авроре пришлось сказать любопытными официантам, что они актеры массовки фильма об инквизиции – уж очень странно они выглядели для среднестатических французов, да даже для туристов. Возвращение в отель, где Аврора уступила свой номер отцу, а сама перебралась в номер к Северусу. Ночь, полная волнительного трепета, нежности, страсти и удовольствия. И наконец подарок Северуса – не кольцо, а тот самый зачарованный медальон. Надев его, Аврора могла не бояться никаких проклятий и заклятий забвения – монетка была заколдована таким образом, что все проклятья, направленные на владельца, вбирала в себя.       Аврора прокручивала в голове события того дня, пытаясь вспомнить еще какие-то детали, и чувствовала легкие шевеления в своем округлившемся животике – счастливое последствие того самого Хэллоуина. Поезд тем временем проносился мимо протяженного елового леса, и Аврора перенеслась воспоминаниями в Рождество, которое они встретили в родном доме Авроры среди заснеженных вершин Альп.       Это Рождество стало для Авроры самым счастливым в жизни, ведь она встречала его в окружении самых близких и самых любимых людей. Она с удовольствием отмечала про себя как сдружились ее отец и ее муж на протяжении последней пары месяцев. Они ежедневно спускались в подземелье отца и проводили там по несколько часов в беседах или чтении книг, а после обеда прогуливались по горным тропкам, пока их было видно и еще окончательно не занесло снегом. Авроре даже иногда казалось, что ее муж больше предпочитает находиться в компании ее отца, нежели проводить время наедине со своей супругой.       Конечно, и Северус, и отец Авроры никак не могли примириться с запретом на зельеварение. Сначала они мучали Аврору, постоянно отрывая от звездных карт и подготовки предсказаний, – она была их послушными руками, варила какие-то простые целительные зелья впрок или участвовала в экспериментах, о результатах которых все спорили мужчины. Затем они отстали от Авроры, узнав, что она ждет ребенка, и переключились на сортировку и упаковку трав и составление плана сбора лекарственных растений на весну и лето. Идея Авроры насчет продажи альпийских трав в магических аптеках Лондона нашла наконец в них отклик, и они принялись за дело. Предполагаемая выручка от продажи этих трав могла не только покрыть все текущие расходы на их проживание, но и позволила бы копить – хотя бы на открытие собственной лавки. Кроме того, Северус смог договориться о тайной продаже некоторых редких и ценных опасных трав в одной из лавок Лютного переулка. В общем, вспоминая о тех месяцах, что они провели втроем в доме Серезоля в Альпах, Аврора воодушевлялась.       Аврора заметила, как изменился в лучшую сторону Северус. Возможно, на нем сказывалось отсутствие преподавания и тупоголовых учеников, а может он наконец-то почувствовал успокоение: все тревоги остались позади, все обещания были выполнены, долги отданы. Он стал менее вспыльчивым и более сдержанным, но скорее всего это было следствием данного им нового обещания. Еще она поняла, что ей придется смириться и терпеть его цинизм и ироничные комментарии по поводу всего на свете, закрывать глаза на его принципальность и не тревожить, когда он садится в свое любимое кресло, обивку которого Аврора все же уговорила его сменить. И еще Аврора, наверно одна-единственная во всем магическом мире, знала, что Северус Снейп умеет иногда улыбаться. Особенно мягко и тепло, когда слышит ее пение.       Пейзаж за окном сменился и вызвал в душе Авроры другие воспоминания. Вдали дымели трубы какого-то завода, и в голове Авроры сразу возник образ дома Северуса, теперь общего их дома. Самое мрачное место на окраине Лондона стало для нее местом спокойствия, заботы и взаимных утешений. Их возвращение в Англию не вышло незаметным – едва Северус появился в магической части Лондона, его сразу стали преследовать шиканье и гул голосов, обвиняющих бывшего хогвартского директора во всех смертных грехах. Армада шкафов в доме в Паучьем тупике словно защищала их двоих от этих бесконечных нападок, а постоянный полумрак комнат делал их словно невидимыми для всего мира.       Авроре удалось уговорить Северуса выкинуть старый хлам, купить удобную мебель в гостиную и сделать из одной комнаты уютную спальню. Аврора хлопотала и в Лондоне: ей удалось наладить поставку альпийских трав в аптеку «Слизень и Джиггер», ту самую, над которой располагалось ее бюро предсказаний, где заказы тоже неуклонно росли. Кроме того, многие ее друзья с континента от нее не отвернулись после всех событий прошлого и внезапной и весьма странной ее свадьбы. Так, мадам Максим прислала ей теплое письмо с поздравлениями по поводу нахождения и освобождения ее отца и приглашением в Шармбатон на место профессора астрономии. Аврора была рада ее письму и заверила мадам, что, если она снова решится на преподавание, то обязательно вернется в Шармбатон. Не забыла Аврору и милая Одетта де Лакло, которая сначала обиделась, узнав о ее внезапном исчезновении, а потом, когда узнала все обстоятельства, предложила ей любую свою помощь. Из Астрономического сообщества магов ей тоже приходили многочисленные письма с приглашениями на конференции, но с тех пор, как она официально покинула Хогвартс, сообщество остановило спонсирование ее исследования. Аврора теперь, в своих новых реалиях, и не стремилась его продолжить, но пообещала себе обязательно его продолжить когда-нибудь в будущем.       Когда в окне поезда появились маленькие уютные коттеджи, поезд замедлил ход, а через пару минут с протяжным гудком остановился на станции Хогсмид. На перроне у вагона ее уже ждал мрачно-серьезный Северус. Сначала он удостоверился, что с ней все в порядке и она тепло одета, а потом повел к повозкам, которые везли прибывших пассажиров в Хогвартс. Только в той повозке, куда сели супруги Снейпы, они ехали одни. Остальные пассажиры, как увидели профессора Снейпа, предпочли пересесть, не забыв выразить ему свое раздражение и негодование. Снейпы не обратили внимание на такое поведение: они ожидали такой холодный прием и были готовы защищаться в случае агрессии. Но не приехать сюда они не могли: во-первых, они обещали Гарри Поттеру, который просто умолял их приехать, а во-вторых, им очень хотелось снова оказаться в Хогвартсе и не сбежать оттуда, как они оба это сделали, а достойно с ним попрощаться.       Ступив на территорию Хогвартса и двигаясь к замку, они заметили следы реконструкции: мост вдали был цел, оранжерея покрыта новыми стеклами, вокруг нее были посажены деревья. Северус сказал по пути, что сам замок тоже удалось отремонтировать, осталось довести до ума только несколько помещений, и осенью Хогвартс примет уже учеников на новый учебный год.       Все гости собирались во внутреннем дворе замка. Говорили, что он сильно пострадал во время битвы за Хогвартс, но сейчас этого не было видно – все было отреставрировано. Единственным предметом, который напоминал о событиях той трагической ночи, была плита с именами погибших, сражавшихся за Хогвартс. Вокруг нее все и толпились, поднося цветы и зажженные свечи. Северус и Аврора стояли поодаль, чувствуя на себе недобрые взгляды. Никто не желал их даже поприветствовать. Макгонагалл и та, удостоила их только кивком, в спешке пробегая внутрь замка.       В какой-то момент толпа начала расступаться с удивленными взглядами. Аврора, погруженная в себя, не сразу заметила это оживление, но почувствовала, как рядом напрягся Северус. Что-то или кто-то стремительно несся в сторону четы Снейпа. Северус с палочкой наготове уже заслонил собой Аврору, но опасения были напрасны.       – Толиман! – воскликнула Аврора. Ее рыжий кот, а это было именно он, единственный обитатель Хогвартса за последний год, притормозил около хозяйки и начал тереться об ее ноги, звонко мурча.       – Мы его домой не возьмем, – процедил сквозь зубы Северус, когда внимание окружающих к этой встрече уже угасло.       – Конечно, нет, – Аврора уже держала своего кота на руках и пыталась его погладить, но пальцы постоянно застревали в колтунах. – Ты думаешь, он согласится покинуть Хогвартс? Похоже он чувствует себя здесь хозяином.       Словно услышав их беседу, Толиман фыркнул в сторону Северуса, вырвался из рук хозяйки и удрал в сторону Оранжереи.       Вскоре всех собравшихся позвали на ужин в Большой Зал, украшенный живыми цветами и растениями. В отличие от траурной атмосферы снаружи, здесь, внутри замка, царило настроение весеннего возрождения и обновления природы. У входа гостей приветствовали деканы факультетов. Северусу радостно жал, даже почти тряс, руку Слизнорт, Аврору обняла Помона и Флитвик. Она даже перекинулись парой слов со своими бывшими коллегами, и в ответных фразах Аврора не почувствовала ноток пренебрежения. Бывшего профессора зельеварения любезно пригласили занять место за столом Слизерина, куда он и последовал со своей женой. Вскоре появился радостно приветствуемый гостями замка Гарри Поттер со своими друзьями. Он сказал небольшую трогательную речь и, прежде чем усесться за гриффиндорский стол, подошел к столу Слизерина и поздоровался со Снейпом, пожав ему руку. В зале в тот момент повисла напряженная тишина, которую прервала Макгонагалл, взяв слово и объявив начало ужина.       Как в лучшие времена Хогвартса, во время праздничного ужина столы ломились от всевозможных явств. Правда Аврора, почти ни к чему не притронулась – она в поезде от волнения наелась шоколадных лягушек и теперь ее мучала только жажда. Северус же видимо соскучился по кухне Хогвартса и ел с большим аппетитом, нежно уговаривая Аврору попробовать кусочек того или другого блюда. Шум ложек и вилок неожиданно прервала влетевшая в одно из открытых маленьких окон сова. Все взгляды были направлены на бедную птицу, которая в стремительном пике подлетала к гриффиндорскому столу. Письмо поймали сразу три руки и даже со стола Слизерина было видно, как несколько рыжих голов склонились над ним, читая. Через пару мгновений со своего места вскочил Джордж Уизли и во все горло радостно заорал:       – Сегодня утром у Билла и Флер родилась дочь! Ее назвали Мари-Виктуар!       И под возгласы ликования и восторга всех гостей Хогвартса Джордж выпустил из своей палочки в потолок несколько залпов оглушительного фейерверка. Его примеру последовали еще несколько волшебников, а другие в порыве радости бросали к потолку свои шляпы.       После этого момента торжественность и чинность отошла на второй план, гости начали вставать со своих мест, гулять по залу, сбиваться в небольшие кучки и беседовать. Северус стал торопиться уйти, он считал, что Аврора очень устала, и хотел немедленно удалиться в Хогсмид, где он снял на одну ночь номер в гостинице. Он пошел к Макгонагалл поблагодарить ее за приглашение и торжественный ужин, а Аврора тем временем направилась к столу Когтеврана – там она увидела многих своих бывших студентов.       Аврора успела пообщаться и с Роджером Дэвисом, Пенелопой Кристал, Полумной Лавгуд и Падмой Патил, а также долго не могла вырваться из объятий Хагрида, а Северус все не возвращался. Она видела краем глаза, что Макгонагалл и подоспевшая Гермиона ему что-то рассказывают, эмоционально жестикулируя, а сам он в задумчивости чешет подбородок. Затем Северус все же подошел к Авроре, попросив подождать полчаса, пока он не поможет разобраться Макгонагалл в одном деле, в которое он пока не может посвятить Аврору. Сверкнув своей черной мантией, он сразу скрылся в компании двух гриффиндорок. Аврора же, почувствовав наконец свободу от надзора чересчур заботливого и немного занудного мужа, отправилась туда, куда Северус бы ее сейчас точно не пустил – на Астрономическую башню.       Она думала, что и не вспомнит этот путь, но ноги ее словно сами туда привели. Поднимаясь на башню, Аврора ни чуточки не устала и даже не запыхалась, только немного сбилось дыхание – и то, не от нагрузки, а от волнения. Тут как тут рядом с ней оказался Толиман, который немного потерся о ноги хозяйки, а потом запрыгнул на широкий бортик, кажется, совершенно не страшась высоты. И вот, в лучах заходящего солнца перед ней снова открылся этот чарующий вид на все окрестности Хогвартса. Аврора неторопливо рассматривала исчезающие в ночном сумраке строения и локации вокруг замка. Тень постепенно поглощала живописный берег величественного Черного озера, укрывала цепкие ветви гремучей ивы, съедала хижину Хагрида и ложилась ровным тягучим мазком на Запретный Лес. Наконец на небе стали загораться первые звезды, их-то Аврора и жаждала увидеть с башни.       Зоркий глаз Авроры сразу выловил из звездной мозаики ту звезду, которая являлась ее alter ego на ночном небе. Ровно два года назад Аврора словно обрела себя, осознав свою связь с этой прекрасной звездой – Капеллой. Найдя себя на небе, она наконец почувствовала гармонию – в своей душе, в своей жизни, во всем мире. Это ощущение рождало в ней самой и в ее поведении какое-то особое спокойствие, уверенность и придавало стойкости перенести все жизненные невзгоды. Удивительно, но она видела, как это состояние и эти чувства передаются близким ей людям – Северусу и отцу, словно Аврора озаряла их своим сиянием. Все было хорошо.