***
Все случилось как-то само собой. Харви совсем позабыл о том, что ему нужно домой, смеясь с нелепости ситуации, Брюс с улыбкой слушал его, увлекшись монологом, а Альфред не посмел прерывать их, решив, что все так, как и должно быть. Через час они уже сидели в бильярдной у разожженного камина и пили крепкий чай. Обстановка была немного неловкой, по крайней мере, Харви так казалось, особенно когда он вспоминал, что сидит почти что голый. Со стороны Альфреда было очень мило и гостеприимно предложить просушить его вещи, но он согласился на это прежде чем понял, что ничего сменного у него с собой нет, а в особняке друга вряд ли найдется что-то его размера. Даже халат для гостей, который ему с трудом подобрали, сидел на нем туго и был короче, чем предполагалось. Хозяин определенно не рассчитывал, что у него будет ночевать кто-то высокий и плечистый. В принципе, ничего такого в этом и не было. Он находился в чисто мужской компании, а по студенческим годам он знал, что в подобном случае слово «стыд» стоит забыть. И все же ему было некомфортно от того, что он сидел в таком виде там, где обычно экстравагантность не приветствовалась. Роскошь, окружавшая его, сама собой настраивала на что-то возвышенное и деловое, а не на простое чаепитие с другом, которого, что странно, совсем ничего не смущало. Почему-то Харви был уверен, что Брюсу будет так же неуютно, но тот был удивительно спокоен, словно ничего такого и не происходило. — Я уже бывал здесь много раз, но, признаюсь, без толпы гостей это место ощущается совсем по-другому, — попытался начать разговор Харви, надеясь отвлечь себя от странных мыслей. — Я-то думал, что дома богачей не бывают уютными. Впервые рад, что ошибся. — Тебе правда нравится? — с усмешкой спросил Брюс, ставя пустую чашку на поднос. — Я люблю этот особняк, но... иногда у меня ощущение, что я здесь лишний. — Как по мне, вы друг друга стоите. Богатые, старомодные... — Старомодные? Я что, уже похож на старика? — удивительно, но легкий ужас, с которым Брюс это произнес, был не поддельным. — О боже, не ожидал, что тебя это так заденет. Я не о внешности, не переживай. Я к тому, что ожидал от Брюса Уэйна чего-то... помоднее, — Харви мельком пробежался взглядом по повседневной одежде друга, — не думал, что ты носишь такое старье. — Сказал человек с одним официальным костюмом на все случаи жизни, — парировал тот, сдерживая ухмылку, когда Харви возмущенно посмотрел на него. — Меня не то чтобы сильно интересует мода, разве что авто, и то, лишь с практической точки зрения. — У тебя столько денег, но нет дорогостоящего хобби. Брождение по роскошному особняку с грустным взглядом не считается. — У нас что, состязание? — Я уже знаю, что выиграл. Оба засмеялись, быстро успокаиваясь. Тишина больше не казалась неуютной, а тихое тиканье часов и треск дров в камине добавляли ей какого-то приятного шарма. Признаться, Харви думал, что Брюс предпочитает что-то более мрачное и темное, учитывая его меланхоличную, чуть ли не депрессивную натуру, но это место раскрывало его с другой стороны. В отличие от холла, да и всего особняка в целом, в бильярдной было тепло, не слишком вычурно и пахло пылью. Все это наталкивало на мысль, что комната, в которой они сидели, имела особое значение для него и, возможно, она даже была популярнее спальни. Синяки от недосыпа под глазами Брюса прямо указывали на это. Вообще-то он был не из тех, кто заострял внимание на мелких деталях в повседневности и изучал людей по их внешности, движениям, обстановке в доме, предпочтениям в еде и знаку зодиака, но иногда все это просто бросалось в глаза. Кроме того, в последнее время они с Брюсом стали встречаться чаще и, удивительно, тот стал немного откровеннее с ним. И это наталкивало на мысль, что, возможно, ему тоже стоит поделиться чем-то личным, чем-то таким, о чем он не говорил ни с кем. С другой стороны, нужно ли это? Не испортит ли это все? Интересно ли ему вообще слушать о Харви Денте? — Еще чая, господа? Или, может, чего-то покрепче? — войдя в комнату, спросил Альфред. Взяв поднос, он посмотрел на гостя. — Ваша одежда почти высохла, мистер Дент. Я также позволил себе привести ее в порядок и зашил несколько дырок на внутренней части пиджака. Надеюсь, вы не против. — О... Нет, конечно не против. Спасибо, — Харви смущенно почесал затылок и потупил взгляд. — Обычно этим занимается мама, но из-за предвыборной кампании я никак не найду время заехать к ней. Черт, да я даже позвонить ей иногда не успеваю. — Думаю, твоя мама понимает, что ты очень занят, — Брюс подал Альфреду какой-то молчаливый знак, означающий, что им стоит принести выпивку, и с улыбкой посмотрел на друга. — Да, но... я все равно чувствую себя виновато, — он выдавил из себя смешок. — Не знаю, к чему это я. Как-то не к месту, да и... для тебя это, наверное, больная тема. — Вовсе нет. Думаешь, я грущу или злюсь из-за того, что кому-то повезло и их родители живы? Это глупо. Я рад, что подобное горе обошло кого-то стороной, — благодарно кивнув Альфреду за принесенную бутылку виски и стаканы, Брюс откинулся на спинку кресла, — Если тебя это беспокоит, то давай поговорим. Ты же знаешь, Харв, я всегда готов поддержать тебя. — Спасибо, Брюс. Правда, огромное спасибо, — Харви не смог сдержать искренней улыбки. Пожалуй, он слишком давно так не улыбался. Обычно улыбка сама собой появлялась на его лице, когда нужно было фотографироваться, выступать где-то или просто общаться с высокопоставленными людьми. Это не было чем-то нервным, просто рефлексом, выработавшимся у него за несколько лет работы в сфере, где требовались не настоящие эмоции, а что-то театрально показное. На самом деле, он так привык к этому, что даже не замечал, когда начинал вот так «врать» и перед близкими людьми. Сейчас он мог позволить себе снять эту публичную маску. Брюс был его другом, чуть ли не единственным, кто искренне верил в него и готов был потратить все до последней копейки ради его идей. Было бы обидно, если бы все это оказалось напрасным из-за того, что у него случится нервный срыв. Ему и правда нужно было поговорить с кем-то о том, что волновало его. Может, не обо всем сразу, но хотя бы о том, что не покажется слишком странным... — Я просто волнуюсь, что из-за этого всего отдаляюсь от нее, — начал Харви, беспокойно играя с бархатным ремешком халата. — Она говорит, что все в порядке, но я все чаще слышу, как она печально вздыхает перед тем, как повесить трубку. У меня сердце разрывается от этого! Она столько для меня значит, но я даже не могу выкроить несколько часов, чтобы заехать к ней и просто обнять и сказать, как люблю ее. Иногда у меня складывается ощущение, что я самый худший сын в этом мире, раз пренебрегаю семьей в пользу работы. — Харви, некоторые даже и не задумываются о таком, когда уезжают от родителей. Просто берут и забывают о них. По-моему, ты самый лучший сын, которого можно пожелать, раз так волнуешься из-за этого. — Наверное, ты прав. Думаю, я никогда не пойму, как можно не звонить матери неделями и даже не волноваться из-за этого. В смысле... это же твоя мама, черт возьми! Если у вас не напряженные отношения и в целом все хорошо, то как ты можешь просто забывать про человека, который родил и воспитал тебя? — он взял уже наполненный виски стакан, вздыхая. — Не знаю, может, мне просто очень повезло? Эта женщина буквально все, что у меня есть в этой жизни. Когда я был маленьким, она целыми днями работала, бралась за любое дело, даже если оно было ей не по плечу, чтобы я ел, спал, учился, получал подарки на Рождество и день рождения. При этом она всегда уделяла мне много внимания и относилась с пониманием ко всему, что я ей рассказывал. Я стал тем, кто я есть, только благодаря ней. — Прости, что спрошу такое, но ты не думал записать агитационный ролик с подобной речью? — спросил в шутку Брюс. Судя по нервному подергиванию плечами, он не был уверен в том, что это было уместно, но Харви прекрасно его понял и, разумеется, не разозлился. — Если что-то такое и делать, то только с участием мамы, а она не любит камеры и шум. Чтобы избежать этого всего, поселилась в пригороде, в самом тихом районе. Телевизор сейчас смотрит только из-за моих выступлений, а газеты даже не читает, только вырезает статьи со мной и показывает соседям и друзьям, — Харви сделал пару глотков и усмехнулся. — Знаешь, я ей рассказывал обо всей этой ситуации с нами. Опасался, что она начнет нервничать из-за этого, а она только сказала, что рада, что я счастлив и что я всегда был особенным у нее... — Она думает, что ты врешь ей о том, что мы это просто разыгрываем? — Брюс не смог не рассмеяться, когда Харви покраснел. — Видимо, у нее есть все основания. — Ну да, я был немного стеснительным в средней школе и говорил ей, что просто дружу с девочкой, которая на самом деле мне нравилась! Но я уже давно перерос это, — услышав, как друг начал смеяться громче, Харви нахмурился. — Между прочим, она настоятельно требовала, чтобы я пригласил тебя на ужин, когда у нас будет время. Хочет с тобой познакомиться. — Что, серьезно? — Брюс допил остатки виски и поставил стакан на стол. — Знаешь, я не против. Может, отменим пару не особо важных встреч и вместе навестим ее? — Да ты, наверное, шутишь! В смысле... разве тебе недостаточно того, что нам приходится играть отношения на публику? Не хватало еще перед мамой делать что-то такое. Да и я не хочу ее обманывать. — Мы не будем обманывать. Как раз убедим ее, что мы просто друзья. Будем вести себя как обычно, тогда она точно все поймет. — Ха, а звучит, как хороший план! — задумчиво посмотрев вверх, Харви закивал собственным мыслям. — Заодно докажу ей, что среди миллиардеров есть хорошие люди. Она у меня добрая, но к некоторым людям относится как-то предвзято. — Тогда удивлен, что она не против наших «отношений». — Она слишком рада, что я не один. Это перевешивает все ее взгляды. Заметив на лице друга ухмылку, Харви беззвучно засмеялся, расслабленно вжимаясь в спинку кресла и прикрывая глаза. От разговора по душам ему стало неожиданно легче, а приятная компания и легкое чувство опьянения заставляли радоваться тому, что сейчас он был не в своей квартире в одиночестве, а здесь, в гостях у друга. Впервые ему было так комфортно рассказывать о себе и выговариваться кому-то кроме доктора. Это чувство полного доверия казалось таким странным и приятным... Интересно, почему они с Брюсом не общались вот так раньше? Они знакомы так давно, но что-то подобное происходит с ними лишь во второй раз и только потому что теперь у них появилось больше причин быть вместе. Может, после того как они разберутся со всей этой ситуации, им стоит оставить эту маленькую традицию собираться вот так и рассказывать о себе? Вряд ли Брюс будет против этой идеи, учитывая, насколько необычно довольным он выглядит сейчас. Да, они определенно должны обсудить это, когда все утихнет.Часть 4
15 марта 2022 г. в 13:58
Альфред был прав, проблема с вездесущими дамами, преследовавшими его на различных вечерах и встречах, была решена. Теперь он был не только недосягаем для них, но и неприкосновенен. Радовало ли его это? Пожалуй, да. Никакого завуалированного флирта, никаких жарких взглядов и предложений о личных встречах; если к нему и подходили женщины, то только чисто с деловыми предложениями или для обсуждения чего-то обыденного. Может, они все еще и надеялись на что-то, но теперь хотя бы не обижались, когда он не отвечал на знаки внимания и уходил от неудобных вопросов.
Почувствовав себя свободным от всей этой романтики, он даже начал смиряться с мыслью о том, что ему и Харви приходится играть отношения на публику. Тем более, это совсем не испортило их дружбу, чего он так боялся первое время, наоборот, теперь они виделись и общались чаще, чем когда-либо до этого. Такое сближение неожиданно обрадовало его.
Но, как бы там ни было, все это не избавило его от светских бесед и сплетен. Готэмская элита продолжала интересоваться его персоной не меньше, чем деньгами, а учитывая, что Брюс Уэйн и миллиард были почти синонимами, его уже не удивляли напористые господа и дамы, желавшие обсудить какие-то важные дела, прикрывая это простыми разговорами. Пока его собеседники что-то активно обсуждали и смеялись, ему оставалось лишь изредка добавлять что-то от себя и сдерживать желание зевнуть, чтобы не показаться грубым.
Звон бокалов и приглушенные голоса людей убаюкивали Брюса, а игристое вино добавляло ощущение нереальности ко всему, что происходило вокруг него. В такие моменты его спасала лишь оркестровая музыка, напоминавшая о важности очередного благотворительного вечера. Смычки музыкантов касались струн, но ему казалось, что они играют на его нервах, басистые трубы и саксофоны откликались на пульсацию в голове, а беспощадный дирижер управлял всем этим, указывая каждым махом на их главную цель и не позволяя музыке прекратиться.
Прикрыв глаза и облокотившись на стену, он вслушивался в томные джазовые ритмы, отсчитывая время до конца и так затянувшегося вечера. Однако сколько бы он не считал до ста, музыка все не заканчивалась, а толпа не желала расходиться. Веселье, если это можно было так назвать, было в самом разгаре, а он даже не мог незаметно уйти. Забившись в самый темный угол, ведя себя тише мыши, он все равно оставался под пристальным взором гостей, которые, казалось, ждали чего-то особенного от него.
— Опять прячешься от обязанностей? — прозвучал совсем рядом знакомый голос.
Харви выглядел до неприличия довольным. С молчаливого позволения забрав из руки Брюса пустой бокал, он поставил его на поднос проходящего мимо официанта, взамен беря другой.
Брюс лениво принял новый бокал, без особого удовольствия делая несколько глотков и тяжко вздыхая. Он стыдился признать это, но видеть друга таким счастливым было просто невыносимо.
Почему-то после той прогулки в парке он подумал, что Харви похож на него, просто скрывает это намного лучше. Их случайный разговор по душам и все то, что произошло после, казалось чем-то очень интимным, особенным, настоящим... Улыбка, которую он видел сейчас, походила на маску, а не истинные чувства, но заглядывая в его глаза, он не понимал, правдивы ли все его подозрения или нет, не понимал, что Харви испытывает на самом деле. Это было очень эгоистично и неправильно, но ему неожиданно захотелось снова взглянуть на смущенного, растерянного и даже напуганного друга, чтобы убедиться в своей правоте.
Эти странные мысли вызвали у него отвращение.
— Я просто взял передышку. Не могу долго слушать пустой треп и придумывать приличные ответы на глупые вопросы, — Брюс сделал еще один глоток, чувствуя, как алкоголь с новой силой ударяет в голову.
— Да уж, могу понять. Есть столько важных тем, а эти ребята в шелках и мехах даже не хотят взглянуть на что-то дальше своего припудренного носа, — как можно тише сказал Харви, слыша сдавленный смех друга и улыбаясь. — И все же тебе нужно быть там, а не здесь.
— Дай мне еще пару минуток, ладно? У меня перед глазами все плывет.
— Тебе нужно взбодриться! Может, потанцуем? Разомнемся, разгоним кровь...
— Я упаду на первом же движении, Харв, — неуверенно начал Брюс. — Впервые чувствую себя так от нескольких бокалов шампанского.
— Да ладно тебе, посмотри на вон тех ребят, — Харви указал в сторону нескольких пар, медленно танцующих под звуки саксофона, — они уже пьяные вдрызг, а как хорошо двигаются.
— Тебе же это нужно только чтобы другие увидели нас вместе в определенном контексте, так? — он выжидающе посмотрел на друга, который старался не выдать смущения. — Понятно...
— Это сказал не я, а ты, Брюс. Я всего лишь предложил подвигаться, чтобы ты не заснул здесь, — наигранных возмущения и обиды в его голосе было больше, чем сожаления.
Он не должен был так остро реагировать на это, ему следовало остановиться и извиниться перед Харви, но когда он осознал это, было слишком поздно.
Еле слышно выругавшись, он одним глотком допил содержимое бокала и с громким стуком поставил его на поднос очередному проходящему мимо официанту. Харви как-то неожиданно потерял весь свой пыл и уже собирался успокоить его, но Брюс больше не желал его слушать. Схватив друга за руку, он настойчиво потянул его за собой в сторону сцены, перед которой танцевали действительно перебравшие с алкоголем гости. Хочет танец — будет ему танец, он даже позволит ему вести, лишь бы это все поскорее закончилось и он смог поехать домой и спуститься в бэт-пещеру, подальше от всего этого лицемерия.
Когда они вышли на своеобразный танцпол, люди лишь мельком глянули на них, не отвлекаясь от собственных занятий. Брюс положил руки на плечи Харви и с улыбкой посмотрел на него. Он не был злорадным человеком, но смущение друга заставило его посмеяться внутри. Его неловкие движения, попытки выдавить из себя беззаботную улыбку и незаметные со стороны, но ощутимые в танце дерганные шаги действительно веселили Брюса, который впервые за вечер расслабился, растворяясь в слегка дрожащих руках партнера и отдаваясь музыке.
Он знал, что в конце концов будет жалеть о своем поведении, и он правда жалел, когда они вместе с гостями покидали здание, в котором проходило подошедшее к концу мероприятие. Брюс не понимал, что на него нашло, но он обещал себе, что такого больше никогда не произойдет, особенно если рядом будет кто-то из его близких и друзей.
Видимо, Харви уже забыл об этом происшествии или сделал вид, что забыл. В его глазах больше не было неуверенности и стыда, а улыбка не казалась слишком натянутой. Он шел рядом с ним, весело рассуждая о том, как сложно поймать такси в такое позднее время и что ему, возможно, придется добираться до дома пешком или на общественном транспорте. Его непринужденность заставляла Брюса лишь больше думать о том, что он натворил и что это было слишком непохоже на него. Может, алкоголь был не лучшего качества или у него сдали нервы? В любом случае, ему стоило извиниться, пока они не попрощались.
— У тебя случайно нет второго шофера, а? — Харви в очередной раз взглянул на наручные часы, а после на пустую дорогу. За все время, что они шли, мимо них не проехало ни одной машины. — Сегодня здесь прям пустыня.
— Если хочешь, я попрошу Альфреда подвезти тебя, — с какой-то надеждой предложил Брюс, с трудом выдавливая из себя улыбку.
— Звучит заманчиво, но нет. Не хочу добавлять хлопот старику, он и так работает у тебя за десятерых.
— Иногда мне кажется, что ему это лишь в радость.
— Надеюсь, ты прав. В конце концов, кто знает его лучше, чем ты. Сколько он работает уже на семью Уэйн? Лет тридцать? Сорок? — он засмеялся и безнадежно вздохнул. — Черт, видимо, придется все же идти пешком.
— Тогда я проведу тебя.
— О нет, не хватало еще, чтобы богатый красавчик таскался со мной по темным улицам самого криминального города в стране. Брось, Брюс, я доберусь сам.
— Харв, это опасно даже для небогатого красавчика, — словив на себе удивленный взгляд, Брюс покраснел. — Я... знаешь, я просто все равно хотел проветриться и заодно поговорить. Ну, о том, что случилось.
Тот лишь улыбнулся на это, видимо, решив показать ему, что его совершенно не беспокоит то, что произошло недавно. В его взгляде читалось понимание и даже какая-то радость, что было странно, но успокаивало. И все же Брюс заметил, как его слегка передернуло, когда он напомнил ему об этом. Может, он не хотел показывать этого, но его тоже волновал и нервировал факт того, что они оба повели себя немного неправильно. Один решил быть напористым, а второй постеснялся этого, причем в этот раз роли поменялись.
Как только Харви собрался ответить ему что-то вроде «не беспокойся об этом», тишину спящего города нарушил раскат грома. За таким всегда следовал сильный дождь, и этот раз не был исключением. Крупные капли начали быстро падать с неба, разбиваясь об асфальт, вскоре не оставляя на нем ни одного сухого места.
— Надо было послушать маму, когда она говорила про дождь, — причитал Харви, закрываясь рукой от нарастающего ливня. — Что ты там говорил про подвезти? С каждой секундой это звучит все привлекательнее.
— Тогда ускорься, мы почти дошли, — крикнул Брюс, чтобы перебить звуки дождя. Машина, на которой за ним приехал Альфред, должна была быть где-то поблизости.