Любовь, которая стоит жизни

Сулейман долго колебался, ведь дело касалось его лучшего друга и любимой женщины. Если они решили воткнуть в в спину кинжал предательства, эта рана не заживёт, а будет изо дня в день расти, пожирая и плоть, и дух. Стоит ли доверять сомнению и подозрения? Но он всегда стремился к правде. Неважно, насколько горькая окажется истина–для него она в тысячу раз ценнее сладкому яда лжи и самообмана. Султан знал человека, который расскажет ему всю правду, страшась палача. Сюмбюль появился в главных покоях, робко подступая к Падишаху, когда тот приказал подойти ближе, привычно не поднимая головы. У Сулеймана в руках была священная книга. Он сказал евнуху положить правую ладонь на зелёный переплёт, украшенный золотом. –Замечал ли ты, чтобы Хюррем Султан вела себя недостойно? Видел ли, чтобы она каким –небудь образом грешила? Сюмбюль не отличался глупостью и сразу понял, что повелителя осведомлён об измене Госпожи. Падишах мира многое дал Хюррем и многое прощал, но на этот раз этого не случится, потому что не может султан трех континентов простить измену, даже если захочет. Конец Хюррем Султан очевиден, Сюмбюль очень ясно представил немых палачей, что вскоре придут в гарем… Дрожа, словно лист, подхваченный бурным ветром, неустанно молясь о том, чтобы следующие лет десять голова его не попала под удар сабли, Сюмбюль предал свою хозяйку: –Мой долг рассказать Вам, что Хюррем Султан и Ибрагим Паша состоят в непристойных отношениях… Сулейман жестом приказал замолчать и прогнал с глаз Сюмбюля. Человек, что находился рядом годами, не единожды спасший жизнь Шехзаде, а затем Султану Сулейману, украл самое лучшее украшение из гарема Падишаха. «Я дал им несметные богатства, власть, славу, верную любовь и дружбу, уважение и почитание. Женил Ибрагима на красавице–сестре. Чего им не хватало? Я дал все, что может пожелать человек! Что она нашла в этом нищем сыне портного, ставшем по моей воле Визирем? Почему предпочла его?!» Он привык, что женщины считали счастьем один взгляд в их сторону, от этого мысль об измене Хюррем вызывала не один гнев, но и изумление, что такое вообще произошло. Великий Султан поднял глаза в ясное и солнечное небо, давая возможность двум слезам унижения и боли высохнуть. Недавно, утешая Мустафу, у которого трагически погибла наложница, он сказал, что у мужчины слезы на глазах могут появиться только в двух случаях: или из-за любви или из-за утраты. Сегодня Сулейман оплачивал двух дорогих ему людей, потому что Падишах внутри сразу же вынес приговор–казнь. Но прежде снова позвал хранителя тайн Хюррем и велел говорить все, что ему известно. Слуга султана ничего не скрыл, сказав и про Мраморный павильон, и про дом в городе, и про незаконный плод греха… Лицо Падишаха сделалось чернее самой тёмной ночи. Он пребывал в тяжёлых раздумьях, казнить ли невинное дитя? Нет он просто оставит её жить на улице, где ей и место. Отпустив Сюмбюля Падишах взял чётки и долго размышлял. Он пришёл к выводу, что доверять нельзя никому, даже самые близкие люди предают. Они могут годами быть рядом, делить кров пищу и ложе, но в конце концов, предадут… Тем временем Сюмбюль, подчиняясь остаткам совести, спешил предупредить Госпожу об смертелтной опасности, нависшей над её головой и её любовника. Хюррем Султан очень сильная и, может быть, ей удастся в сотый раз провести вездесущего Азраила? Войдя в покои, он шопотом выдохнул ей на ухо удну фразу: –Падишах все узнал и намерен лишить вас жизни, Госпожа моя…