…
Хуан Син все же последовал за ним. Он с тревогой ждал у входа в лифт и, когда увидел Янь Се, то немедленно направился к нему: – Заместитель капитана Янь… Янь Се внимательно посмотрел на него и вошел в лифт. Хуан Син потер руки и последовал за ним: – В тот день, когда ты попросил меня найти чип, это было пустячным делом, и я никому не собирался рассказывать. Но после того, как начальник Люй вернулся в городское управление, словно экстрасенс, пришел и спросил меня об этом. Он даже обратился в отдел технического расследования, чтобы получить записи о местоположении, так что я действительно… Янь Се: – Ага? На деле Хуан Син не мог понять, что произошло, он лишь смутно догадывался, что просьба Янь Се о местоположении имела какое-то отношение к окровавленной футболке ребенка, найденной на месте происшествия. Однако из-за ограниченности технологий провинции, после оповещения Министерство общественной безопасности, окровавленная одежда была передана в главную лабораторию вещественных доказательств в Пекине. Результаты были предоставлены начальнику Люю и, кроме него, никто не был об этом осведомлен. Судя по тому, что услышал Хуан Син, результаты анализа ДНК были связаны с делом, которое закрыли несколько лет назад. Янь Се, вероятнее всего, действовал без разрешения и был вызван на ковер к начальнику Люю. – Ну о чем, по-твоему, я мог подумать? Я посчитал, что кто-то занял у твоей семьи денег и решил сбежать, либо сбежала твоя девушка, или твоя мать сказала тебе присматривать за отцом… Янь Се сказал: – Пф, все деньги принадлежат моей матери, и если отец посмеет ее обмануть, то тут же вылетит из дома! Хуан Син немедленно согласился с его словами, похвалив, а затем виновато спросил: – Начальник Люй ведь не ругал тебя? Дверь лифта открылась, и Янь Се, скрестив руки на груди, начал вышагивать вокруг Хуан Синя, холодно напевая, до тех пор, пока тот не начал смеяться и у него не свело мышцы лица. Затем Янь Се неторопливо похлопал его по плечу: – Ругал или нет, в любом случае, теперь не может быть и речи о первоклассном жаренном мясе у фонтана в ресторане Zenith, которым я планировал тебя угостить. Хуан Син: – … Янь Се махнул рукой и ушел. Начальник Хуан ошеломленно посмотрел ему в спину и печально сказал: – …Почему ты раньше не сказал, что будет жареное мясо?!…
Начальник Хуан во всю пытался раскаяться, но безжалостный Янь Се проигнорировал его и направился прямиком в офис отдела уголовного розыска. Зайдя, он увидел, что многие сотрудники уголовной полиции набивали рты закусками, запивая их чашкой чая с молоком. По всему столу были разложены пирожные, шоколад, пицца и вяленая говядина, а сбоку лежали две коробки ярко-красных вишен размером с большой палец. – Оу, раз уж мы едим и пьем на деньги из бюджета, то дайте и мне немного, – Янь Се мимоходом взял несколько вишен и съел их, затем, повысив голос, спросил: – Кто оплатил счет? Финансовые расходы будут возмещены, а Ма Сян пусть позже напомнит мне записать об этом в качестве платы осведомителю! Ма Сян, который в этот момент ел пиццу, пробормотал: – Не беспокойся, все это нам принес пострадавший в качестве благодарности. Янь Се проследил за его взглядом и увидел молодого человека, стоявшего в коридоре перед большим офисом и на что-то смотрящего вдаль - это был Чу Цы. – Ешь! Ты же знаешь в этом толк! – слова Янь Се прозвучали как пощечина в сторону Ма Сяна. – Ты только что съел половину зарплаты стажера! – Янь-гэ, ты не понимаешь, – Ма Сян был готов зарыдать в два ручья и голосом полного эмоций сказал: – Мы столько лет боремся со злодеями в Цзяньнине, и это впервые, когда пострадавший приносит нам закуски вместо почетного знамени. Я просто не могу контролировать свой аппетит… Янь Се выплюнул вишневую косточку и чуть было не вытер руки о свои штаны в пятизначную сумму, но поспешно вспомнил о наличии бумажного полотенца и вышел за дверь. Чу Цы стоял к нему боком с мрачным выражением лица, глядя в конец коридора в другом направлении. Янь Се остановился, обернулся и увидел приближающихся к ним двух офицеров, сопровождавших Дин Дан в следственный изолятор. Дин Дан больше не выглядела невинной и слабой, как тогда при их первой встрече, но и больше нельзя было увидеть той безжалостности и безумия, которое она проявила в момент операции. Янь Се служил в полиции уже более десяти лет, и число подозреваемых, которых он лично отправлял в следственный изолятор, составляют наполовину заполненный поезд. За признанием вины у подозреваемого прослеживаются различные формы поведения, в том числе: отчаяние, безумие, смирение, апатия и даже не редкий случай проявления мести. Но нынешнее поведение Дин Дан отличалось от всего, что он когда-либо видел. Она уставилась на Чу Цы, ее глаза были полны ненависти, но при внимательном рассмотрении в них читалось что-то более сложное и неописуемое. Чу Цы спокойно проводил ее взглядом, и они просто прошли мимо друг друга, как вдруг Дин Дан начала сопротивляться и попыталась остановиться рядом с ним. – Не останавливайся! – офицер тут же выругался на нее, но был остановлен строгим взглядом Янь Се. – В ту ночь на фабрике, перед тем, как ворвалась полиция, ты сказал, что я была инициатором, – Дин Дан посмотрела на Чу Цы и произнесла сквозь стиснутые зубы: – Как ты узнал? Казалось, что Чу Цы давно ожидал от нее этого вопроса, и в его реакции прослеживалось безразличие: – Потому что ты сказала, что в ночь на 2 мая Фэн Юйгуан пригласил тебя в караоке. Это была ложь. Не только Дин Дан, но даже Янь Се удивился от того, что “он оказывается знал”. – Ты… Так ты уже знал… Дин Дан побледнела, казалось, что Чу Цы собирался что-то добавить, но не стал и просто улыбнулся. Постороннему человеку было трудно заметить, что в этой улыбке скрывалась грусть. – Конечно, – сказал он, – прежде чем выйти, Фэн Юйгуан положил в свою сумку несколько книг. Кто приносит книги на свидание? Истерический крик Дин Дан эхом раздался в коридоре, затем ее вновь повели офицеры, и постепенно ее фигура исчезла в конце лестницы. – Кх! – Янь Се слегка кашлянул, прочищая горло. – Ладно, сколько ты потратил? Я верну тебе деньги. Только тогда Чу Цы отвел взгляд от нее, повернулся и протянул пластиковый пакет Янь Се, который все это время держал в руке, и, немного смутившись, сказал: – Не так уж и много. Спасибо за то, что спасли мне жизнь… В этом пластиковом пакете лежало две пачки сигарет YunYan “Hard Treasure”*.*云烟 - марка сигарет в Китае.
Янь Се ойкнул, но после двух отказов, ему все же пришлось принять благодарность, и он с улыбкой сказал: – Так уж получилось, что я как раз здесь голодаю, спасибо. Но правда, тебе не стоило тратиться, поскольку это не мы тебя спасли, а ты спас нас. Случись что с заложником, начальство со всего управления три шкуры спустит. Доклады, проверки, премиальные, повышение по службе и еще неизвестно, сколько бы человек подверглось избиению своих жен, когда они вернутся домой… Чу Цы засмеялся. – Что будешь делать, отличник? – Янь Се поддразнил его. – Собираешься продолжить стажировку? Вернешься в Пекин или в свой родной город? Чу Цы сказал: – Три дня назад я забронировал билет, собираясь вернуться в Пекин, но врач сказал, из-за того, что во время взрыва я ударился головой, очень рискованно выписываться досрочно. Поэтому утром я поехал на вокзал, забрал маму и брата на экскурсию, сейчас переоденусь и сегодня же отправлюсь назад. – Тогда уже слишком поздно приглашать тебя на ужин. Собираешься вернуться за докторской диссертацией? Янь Се думал, что он скажет “да”, но удивлению, Чу Цы только выпрямился, его улыбка стала немного шире, и он ответил: – Хрен я туда вернусь. Янь Се: – … – Я больше не хочу тратить время на учебу. Когда я окончил университет, то собирался найти работу, но мама настаивала на поступление в аспирантуру и сказала, что будет хорошо, если я буду много учиться. – Чу Цы продолжил: – Что в этом хорошего? Мой брат не может даже оплатить учебу в размере 20.000, но если бы я начал работать на два года раньше, то смог бы отправить его в престижную среднюю школу. Янь Се не знал, что ему ответить, и после долгого молчания сказал: – В самом деле ничего хорошего. – Все в порядке, у меня все еще есть аспирантура, которая поможет подготовиться к собеседованию, так что в будущем мне будет значительно легче. Янь Се кивнул, Чу Цы посмотрел на время: – Не буду вас задерживать, я пойду первым. – Эй, подожди! Янь Се окликнул его, немного подумал, а затем небрежно подозвал к себе полицейского-стажера и бросил ему ключи от своей машины: – Спустись вниз, отгони мою машину и отвези потерпевшего на вокзал. Пожалуйста, не забудьте поужинать и после предоставить мне счет. Чу Цы собрался отказаться, но стажер был вне себя от радости, словно выиграв в лотерейный билет: – О, Янь-гэ, я так давно хотел сесть за руль твоей машины. Гэгэ, ты лучше всех!.. – едва успев закончить предложение, его и след уже простыл. – Возвращайся после того, как высадишь его, сопляк! – Янь Се крикнул ему в спину, а затем с сожалением покачал головой: – Вероятнее всего он не вернется до тех пор, пока в баке не закончится бензин. Давай, отличник, поспеши вниз. В середине мая летняя погода ощущалась все сильнее, периодически раздавалось стрекотание цикад в тени деревьев у городского управления общественной безопасности. Золотистый солнечный свет бросал свои ослепительные блики на дорогу, крыши зданий и мимо проезжающие автомобили. Янь Се сопроводил Чу Цы к ступеням ворот и сказал: – Удачи с собеседованием, получи отличную работу и не забудь сообщить хорошие новости. Чу Цы кивнул. Даже студенты младших курсов в возрасте двадцати лет, проводящие годы в лаборатории, развивают тихий и спокойный характер, но их юношеский дух и сияние в глазах не исчезнут никогда. Янь Се махнул рукой и какое-то время стоял, наблюдая за ним, но, вдруг кое о чем вспомнил: – Эй, отличник. – Что? – Есть один вопрос, который не дает мне покоя и, поскольку ты еще не ушел, я задам его. Как много ты знаешь о молекулярной формуле нового соединения фентанила? – Вы хотите знать, смогу ли я его сделать? Янь Се: – О, ты такой прямолинейный, это ранит мои чувства… – Возможно удастся при углубленном исследовании. – Чу Цы добавил: – Но я этого не стану делать, так что не волнуйтесь. – А ведь это принесет тебе много денег… – Янь Се растягивал слова и улыбался: – Справедливо ли будет для тебя терпеть всевозможные муки, просто чтобы сэкономить, живя в качестве простого рабочего в Пекине, в то время как другие вовсю ведут разгульный образ жизни и зарабатывают большие деньги? Чу Цы стоял на ступеньках главного входа городского управления общественной безопасности, повернувшись спиной к висящему на крыше здания полицейскому значку, и, казалось, был погружен в свои мысли. Спустя долгое время он покачал головой и сказал: – Да, не справедливо. Но в этом мире не бывает справедливости, верно? Янь Се ничего не сказал. – Когда пришло уведомление о принимаемых без экзамена, весь универ встал на уши, и в нашу аудиторию даже явились другие курсы, тем самым заблокировав проем в кабинет. В тот момент я сидел за столом и крепко держал книгу, прикрывая ею свое лицо. Мой одногруппник, сидящий за одним со мной столом, сказал: – Чу Цы, жизнь несправедлива. Я учусь усерднее тебя, так почему же ты поступил в университет в Пекине, а я нет? – Видите ли, даже если я считаю, что мир несправедлив, то что же думают те, у кого еще меньше возможностей и нет иного выхода? По крайней мере, я могу пройти испытание, проверить свои силы и попробовать добиться лучшей жизни для своей семьи. Это чувство ничуть не хуже, чем счастье, которое получают богатые, разбрасываясь деньгами. Чу Цы, с легким облегчением на лице, посмотрел на лазурное небо, а затем с улыбкой повернулся к Янь Се: – Хорошо, что я приземленный и бедный. Что касается денег, запятнанных кровью, полученных незаконным путем, думаю, я просто забуду об этом. Он улыбнулся и помахал рукой, ощущая себя легко и свободно, спустился по ступенькам лестницы, неся на своей спине солнечный свет к главным воротам городского управления. Позади него Янь Се вытащил из пачки YunYan сигарету, закурил и медленно затянулся, задумчиво прищурившись. Он вдруг вспомнил, что уже прошло два дня, как в последний раз звонил Цзян Тину, чтобы спросить его совета, должен ли он рассказать Чу Цы о мотивах убийства Дин Дан. Цзян Тин сказал ему просто следовать за процессом, не делать ничего лишнего и углубиться в подробности, которые должны быть предприняты для рассмотрения дела. Просто забудь об этом, – подумал Янь Се, поскольку гражданскому нелегко будет это принять. …Кроме того, он даже сам не спросил, поэтому не стоит утруждать себя повторным рассказом. – Курится легко, – пробормотал себе под нос Янь Се, плавным движением стряхивая пепел с сигареты. Он развернулся, пошагав к зданию городского управления, на ходу достав мобильный телефон. – Привет, Цзян Тин. Ну как, ты выпил свою третью тарелку куриного супа? К нам сегодня приходил отличник, принес еды. Жди, я загляну к тебе вечером и привезу два цзиня* первоклассной вишни…*Цзинь - китайский фунт; около 0,6 кг; полкилограмма.
Синее небо, словно полотно, раскинулось на тысячи миль, и летний ветерок пронесся мимо высотных зданий и торговых улиц. Кружась в потоке машин и пешеходов, будто паутина, ветер раскачивал пышные деревья делоникса царственного* по обе стороны длинной улицы, со свистом поднимаясь к небосводу.*Делоникс царственный, или королевский. Одно из самых красивых тропических деревьев.
Над шумным городом Цзяньнин постепенно собрались облака, и блики от жаркого, яркого солнца отражались на безмолвном серебряном значке на крыше здания городского управления общественной безопасности.