*1 юань = 10 цзяо = 100 фынь.
– Я же вам не какой-то там Ма Юнь* или Ван Цзяньлинь**. Вы разве не должны запросить реалистичную цифру? Несколько миллионов - это не так уж и много. Мы можем продать дома и машины. Но требуя 200 миллионов, разве вы не толкаете людей на смерть?!*Ма Юнь, более известный как Джек Ма, — китайский предприниматель, основатель Alibaba Group. **Ван Цзяньлинь — китайский предприниматель, филантроп, депутат Всекитайского собрания народных представителей. В рейтинге журнала Forbes в 2015 году занял первое место среди китайских миллиардеров с состоянием $24,2 млрд.
Хуан Син высунул голову с другой стороны коридора и сделал жест, указывая, что техники отслеживают звонок. Янь Се кивнул, дав понять, что знает. В этот момент вступили в игру навыки ведения переговоров, которые отец Шэнь развил в сфере бизнеса: – Вы хотите денег, а я хочу своего сына. Все можно уладить мирным путем, зачем вы все усложняете и делаете так, чтобы обе стороны проиграли и причинили друг другу боль? Я не могу дать вам 200 миллионов. Либо вы снижаете цену, либо я могу только притвориться, что у меня никогда не было сына! Мать Шэнь залепила своему мужу громкую пощечину и он, пошатываясь, сделал несколько шагов в сторону. “Очевидно же, что я блефую!” гневаясь, отец Шэнь задвигал губами, молча указывая жене, на что получил от нее в той же манере ответ: “Нехорошо так притворяться!” Янь Се повел ухом, внезапно услышав неясный звук, доносящийся из телефона, похожий на насмешку. Он тут же шагнул вперед и оттащил супругов в сторону. Как и ожидалось, электронный звук зазвучал вновь, как бесстрастная компьютерная программа, повторяя: – Двести миллионов юаней, и ни цзяо меньше. – Черт возьми! – Отец Шэнь был в ярости. – Дурак, прекратите разыгрывать шоу, мой сын вообще не у вас! У моего сына сейчас все очень хорошо! Даже мошенники не станут взвешивать таэли в цзинях, когда проделывают махинации. Вы думали, что сможете напугать Лао-цзы этим куском одежды, испачканным птичьей кровью? Ерунда! Я всю жизнь поступал честно и справедливо, никогда не боялся, и сейчас не… Дзинь! Из телефона раздался звук, как будто была активирована определенная программа. Гнев отца Шэня тут же утих, и все в напряжении уставились на телефон. – 48 часов и 34 минуты до свершения казни. Звонок прекратился. Зал заседания окунулся в ошеломляющую атмосферу. Спустя долгое время отец Шэнь в замешательстве подскочил на месте: – …Что это, черт возьми, было? Янь Се не обратил на него внимания и быстро вошел в отдел технических расследований: – Что удалось найти, Да-Хуан? – Подключение к сети выполнено с использованием иностранного платного сервиса. Он заранее взимает плату с абонента, а затем настраивает отдельную платформу для совершения звонка или текстового сообщения. Номер автоматически генерируется системой. Это похоже на типичные текстовые сообщения рассылки спама в Китае, но разница в том, что этот сервер находится за границей, и он имеет очень низкий уровень, поэтому его сложно отследить. Янь Се спросил: – Но человек, который сделал звонок, должен быть на территории Китая, верно? Хуан Син подтвердил: – Так и есть. – Сейчас на телеканалах транслируются драмы об уголовных расследованиях, и преступники научились некоторым приемам, – пробормотал Янь Се, внезапно вспомнив оценку Цзян Тина, и его сердце слегка дрогнуло… – Если это розыгрыш, то метод слишком изощрен. Действительно, если это телефонное мошенничество, преступники не могут требовать 200 миллионов и так хорошо знать положение семьи Шэнь; если это розыгрыш, то метод слишком изощрен и выходит за рамки обычной поведенческой логики. Тогда единственное объяснение заключается в том, что похищение реально. Это не шутка. – Что удалось обнаружить? Янь Се оглянулся и увидел Цзян Тина, стоящего рядом с ним и придерживающего свою руку. Выражение лица Цзян Тина по-прежнему оставалось простым и расслабленным, с тонкой и стройной талией, широкими плечами и длинными ногами он походил на модель в витрине магазина. Глядя на него, сердце Янь Се слегка дрогнуло, как будто в озеро бросили камень, вызывая рябь, которую было трудно успокоить. – Подключение к сети, – Янь Се коснулся кончика носа, скрывая свое неестественное выражение лица. Он в нескольких словах рассказал о результатах расследования технической группы, а затем спросил: – Что думаешь, Повелитель Цветов*?*Баван Хуа.
Цзян Тин бросил на него непонимающий взгляд. – Ты чего так на меня смотришь? Цзян Тин спросил: – …Разве ты раньше не говорил “Юаньфан”? Янь Се на мгновение опешил, затем поспешно выпрямился: – Да, Юаньфан? – Трудно сказать, – Цзян Тин покачал головой. – Возможно, что-то не так, а может быть, просто семья Шэнь перешла кому-то дорогу в бизнесе. В любом случае, будь я на твоем месте, то я бы… Цзян Тин не успел закончить предложение, поскольку оказался прерван внезапным стуком в дверь. – Янь-гэ! – полицейский-стажер просунул голову в дверь. – Хозяин булочной внизу сказал, что ты заказал еду для красивой женщины-полицейской, хочешь, я ей отнесу?! Янь Се: – … Цзян Тин: – ? – Лао Гао! – Янь Се был в ярости. – Это ты привел с собой стажера? Может ты научишь его манерам?! Что за неразбериха с красивыми женщинами-полицейскими! Каждый день, приходя на работу, по вашему, я должен думать о работе или о свиданиях? Лао Гао! Приведите ко мне Гао Паньцина!!! Невинный Гао Паньцин находился по соседству и спокойно разбирал папки. Когда он услышал крик, то тут же поспешил на него, схватил невежественного полицейского-стажера и ускользнул вместе с ним. Словно огнедышащий монстр, сердитый Янь Се выбежал за дверь, чтобы забрать еду на вынос. Конечно же, владелец булочной стоял у входа на лестницу с пластиковым пакетом, широко улыбался и вытянув шею поглядывал в коридор. Увидев Янь Се, он тут же расхохотался. – Ну и на что ты смотришь? – гнев Янь Се не рассеивался. – Ты столько лет продаешь булочки перед городским управлением, так откуда здесь взяться красивым полицейским?.. – Я смотрю на эту пару, – улыбнулся владелец и указал за спину Янь Се. – Они родители одноклассника моего сына. А что не так? Что-то случилось? Как только Янь Се обернулся, то увидел чету Шэнь, стоявших на расстоянии десяти метров в дверях небольшого зала для заседаний. Они поспешно позвали логистов и о чем-то у них спросили. – …Шэнь Сяоци? – уточнил Янь Се. Владелец магазина кивнул: – Представитель физкультурного класса собрал ребят для совместной прогулки, каждый из них взял с собой по 200 юаней. Янь Се на несколько секунд впал в ступор, а затем удивленно спросил: – Твой сын тоже отправился на гору Тяньцзун? – Почему бы и нет? – внезапно ответил владелец. – Неужто что-то случилось на прогулке?! Выражение лица владельца магазина изменилось, и его давление резко подскочило до ста восьмидесяти. Янь Се поспешно махнул рукой и сказал, что все в порядке, а затем позвал родителей Шэнь Сяоци. Конечно же, они познакомились друг с другом на школьном родительском собрании. Матушке Шэнь поспешно рассказала о звонке шантажиста и окровавленной одежде, от чего владелец булочной аж ахнул. – В наши дни все еще такое случается! Не волнуйтесь, все будет в порядке! – Он поспешно утешил отца и мать Шэнь. – Я столько лет продаю булочки и кашу у ворот городского управления общественной безопасности. Неужели вы думаете, что я не в курсе, что такое похищение? Всего два месяца назад эти полицейские спасли наследника из богатой семьи. Если не считать пару отсутствующих пальцев, тот человек остался жив и здоров, и позже эти богатые родители приехали сюда на спортивной машине, чтобы подарить почетное знамя! Эта полиция отлично знает свое дело! Мать Шэнь: – … Отец Шэнь: – … Янь Се не знал, смеяться ему или плакать: – Не стоит проявлять беспокойства. Позвони своему сыну, пусть он подтвердит, что Шэнь Сяоци действительно со своими одноклассниками. Владелец магазина не мешкая согласился и сразу же позвонил своему ребенку. Можно считать, что его сын, Ван Кэ, наблюдал за работой сотрудников криминальной полиции, с детства помогая следить за магазином у входа в городское управление. Когда он учился в начальной школе, хулиганы начали шантажировать его, требуя денег, и он вернулся домой весь в слезах и с окровавленной головой. Отдел уголовного розыска лично позаботился об этом... они выловили хулиганов, избили их и посадили за решетку на десять суток. Эти молодые парни до сих пор не поняли, почему их привлекли к уголовке из-за каких-то двадцать юаней. С тех пор, все близлежащие школы в радиусе ста миль ведут себя тише воды и ниже травы. В отличие от Шэнь Сяоци, Ван Кэ быстро ответил на звонок отца и удивленно сказал: – …А? Папа, что ты сказал? – Шэнь Сяоци! – Владелец булочной повторил с ударением на каждый слог: – Он с вами? – …Нет. Отец и мать Шэнь сразу же занервничали: – Что? Его там нет? – …Он пошел за дровами, скоро вернется. – Ван Кэ добавил: – Мы собираемся устроить посиделки у костра, все собирают дрова. Родители Шэнь вздохнули с облегчением, что их сын им не солгал, и вновь начали осыпать благодарностями Янь Се и владельца булочной. Казалось, что беспорядочный фарс, наконец, подошел к концу. Подтверждение Ван Кэ заставило всех присутствующих почувствовать облегчение. Родители Шэнь несколько раз предупреждали Ван Кэ, объясняя, что они должны обратить внимание на свою безопасность, а также не забывать про противопожарные меры, кражи и так далее. И только после этого трое родителей, наконец-то, смогли успокоиться. – Будьте осторожны, запирайте двери и окна. Будет лучше всего, если вы начнете отвозить и забирать детей из школы. – Янь Се проводил их до лестницы и сказал: – Если будет какой-либо прогресс в расследовании по делу окровавленной одежды, мы с вами снова свяжемся. Отец Шэнь улыбнулся, протянул сигарету и пообещал: – Понял! Товарищ полицейский, вы отлично потрудились! Янь Се отмахнулся от сигареты, повернулся и направился наверх. Я должен был сегодня играть дома в игры весь день или пойти на улицу и погонять мяч, – подумал он, поднимаясь наверх. – Какой-то беспорядочный день. Было уже больше восьми часов вечера, и никаких серьезных дел не поступало, и народа в отделе уголовного розыска почти не осталось. Янь Се поднялся на последнюю ступеньку и засунул руки в карманы брюк. Он смутно ощущал, что что-то забыл, но никак не мог понять, что именно, поэтому слегка потер ноющую бровь. В начале своей карьеры он мог напиваться по ночам, а на утро просыпаться без похмелья, полным энергии, и вновь идти на работу. Видимо, его мать была права. После того, как человек достигает тридцати лет, нужно уделять внимание своему здоровью. Сегодня вечером лучше пойти домой и лечь спать пораньше. – Полицейский цветок! – Небрежно выпалил Янь Се. – Пойдем домой! – … – Полицейский цветок? Янь Се обернулся и чуть было не столкнулся с Цзян Тином: – Ха, что с тобой такое? Цзян Тин скрестил руки на груди и прислонился к дверному косяку офиса. Свет, падающий от фонарей через стеклянное окно в конце коридора муниципального управления, отбрасывал мягкое мерцание на его лицо. Он спросил спокойно, четко произнося каждое слово: – Где булочки для хорошенькой полицейской? Янь Се: – … Заместитель капитана Янь стоял с пустыми руками. Недавно там было так суматошно и оживленно, что уже он не мог вспомнить, куда положил булочки, которые забрал во второй раз. Цзян Тин покачал головой, словно поддразнивая его. Он достал свой телефон, открыл приложение доставки еды на вынос, но Янь Се тут же схватил его за руку, удерживая от дальнейших действий. Янь Се был похож на самца зверя, который не выполнил задание: не накормил свою семью. Его лицо сначала посинело, затем покраснело, он долго сдерживался, и через некоторое время сказал: – Пойдем домой. Я компенсирую тебе еду, и как вернемся назад, ты хорошо поешь. Цзян Тин лишь молча выгнул бровь. Булочная перед муниципальным управлением была уже закрыта. Цзян Тин с подозрением, но все же последовал за Янь Се в S450, но не увидел, чтобы тот остановился у супермаркета или другого продуктового магазина, где можно было купить хотя бы овощи. Янь Се отправил несколько текстовых сообщение, нажал на газ и поехал домой. Наследный принц Янь сам не понимал, по какой причине он не стал жить в двухэтажном дворце в центре города, а вместо этого выбрал элитную жилую квартиру, где и остановился с Цзян Тином. Наконец, холодный и великолепный дом наполнился запахом сильных… мужских гормонов. S450 легко свернул в гараж и припарковался. Цзян Тин только было вышел из машины, как Янь Се тут же положил руку ему на плечо. Поднявшись наверх, Янь Се самодовольно открыл дверь, и прежде чем зажегся свет, они услышали мелодичные звуки скрипки, доносящиеся изнутри. Хлоп! Янь Се включил свет. Цзян Тин: – ? В столовой на обеденном столе были аккуратно расставлены только что приготовленные пять блюд на двоих, накрытые серебряными крышками, красное вино, бокалы, ножи и вилки, а расцветающий слабый свет исходил от свечей, стоящих в витиеватых подсвечниках. Цзян Тин осторожно зажал крышку двумя пальцами, как будто зажимая шипящий свинец взрывчатки. На фарфоровой тарелке с ручной росписью Hermes аккуратно выложена нежная паста с лобстерами, от которой исходил сильный аппетитный аромат. – Могу я спросить? – наконец сказал Цзян Тин. – Да. – Янь Се снял пальто и ответил в такой же изысканной манере, с какой Цзян Тин только что выгнул бровь. – Можно делать все, что захочешь, когда у тебя есть деньги. – Эм… Я хотел спросить, можно ли выключить музыку? Не очень приятно такое слушать. Янь Се: – … Янь Се молча выключил стереосистему и признался: – На самом деле, я тоже считаю, что от прослушивания “Аве Мария” во время еды, можно получить несварение желудка. Но она должна играть каждый раз, когда шеф-повара готовят, возможно, их это сильно вдохновляет. Лобстер был очень нежным, паста сочная и вкусная, рыба на гриле нежная и сочная, и даже тирамису в качестве закуски после ужина просто пальчики оближешь. Единственная загвоздка заключалась в том, что атмосфера за столом была немного неловкой. Цзян Тин так и не произнес ни слова, и с его стороны доносился только легкий стук ножа и вилки о тарелку. Это же не странно, когда двое взрослых мужчин сидят лицом к лицу и ужинают при свечах? – подумал Янь Се. – Может лучше погасить свечи? На самом деле, я просто хотел, чтобы он как следует поел дома. Кто же мог подумать, что эти повара устроят грандиозный ужин? Но Цзян Тин уже интересовался мной, разве теперь он не будет думать, что это я преследую его? Хотя, если он действительно невиновен, то в будущем поездка из Цзяньнина в Гунчжоу займет более четырех часов. Очень трудно поддерживать отношения на расстоянии… Янь Се потер лоб, внезапно кашлянул и осторожно спросил: – Капитан Цзян? – Да? – Если вдруг появится такая возможность, не хотел бы ты перевестись на работу в Цзяньнин? Цзян Тин на какой-то миг замер, а затем, будто не задумываясь о данном вопросе, ответил: – Мне без разницы. …Он согласен! – подумал Янь Се, отмечая, что он сказал это по своей инициативе! – Спасибо, – сказал Цзян Тин, доев последний кусочек тирамису, вытер рот белоснежной салфеткой и поднял голову. Янь Се был погружен в свои мысли: “Он сказал это по своей инициативе, я не могу обмануть его ожидания. В конце концов, он - капитан Цзян”, – и растерянно спросил: – Спасибо за что? К его удивлению, Цзян Тин сказал: – Я не знаю. Цзян Тин откинулся на спинку просторного кресла и вытянулся. Это был первый раз, когда он совершил такое открытое и беззащитное действие перед Янь Се, как будто в мире льда и снега он увидел теплую кошку. Цзян Тин слегка сузил глаза в нежной улыбке, а затем сказал: – Быть может потому, что рядом с тобой, чувствуешь себя в безопасности. Янь Се замер. – Ты будешь мыть посуду? – спросил Цзян Тин. – …А, нет, давай завтра позвоним почасовому работнику. Цзян Тин встал, расправил плечи и сказал: – Тогда я сам помою и приберусь. Янь Се было собрался его остановить, но слова застряли в его горле. Цзян Тин уже собрал остатки еды и вошел на кухню со стопкой фарфоровых тарелок. Через некоторое время послышался звук льющейся воды. Свечи слегка потрескивали и горели, запах теплой еды всё ещё витал в комнате, а звук моющейся посуды немного вводил в транс. Янь Се посидел так немного, затем встал и пошел на кухню. Взяв кухонное полотенце из дезинфекционного шкафа, он встал рядом с Цзян Тином и начал вытирать посуду. Вымыв тарелку, Цзян Тин передавал ее Янь Се, а тот в свою очередь, вытирал ее и убирал на место в шкаф. Они стояли так молча плечом к плечу, и в тишине ночи слышались только обыденные звуки домашней работы. После того, как были вымыты последние столовые приборы и убраны в ящик, Цзян Тин взял мягкое полотенце у Янь Се и вытер руки. Янь Се стоял перед ним, слегка опустив голову из-за разницы в росте, рассматривая тонкие и покрытыми небольшими шрамами руки, вытирающие о белоснежное мягкое полотенце влагу, его ногти слегка светились розовым. …Я не смог нажать на курок. Такая фраза внезапно возникла в голове Янь Се. Но эта рука, должно быть, прекрасна, когда нажимает на спусковой крючок. Цзян Тин вложил мягкое полотенце обратно в руку Янь Се, пристально посмотрел на него, и на его губах появилась улыбка: – Спокойной ночи. Стоя в ярком теплом оранжевом свете, Янь Се неразборчиво что-то прошептал. Цзян Тин обошел его и вышел из кухни.…
В ту ночь Янь Се ворочался с боку на бок, пытаясь заснуть, но словно какая-то огненная жидкость растекалась по его центральной нервной системе взад и вперед. Спустя долгое время, он, наконец-то, погрузился в сон. Разорванные, огненные и хаотичные события переплетались в глубинах его сознания, образуя скрытые, расплывчатые и причудливые картины. Через несколько часов у кровати резко зазвонил мобильный телефон. – …!!! Янь Се резко подскочил на кровати, покачал головой и по условному рефлексу ответил на звонок. Его голос был таким хриплым, что ему самому с трудом удавалось себя расслышать: – Алло? Кто? – Янь-гэ, кое-что случилось, – голос Ма Сяна на другом конце провода тоже был полон усталости. – Семья Шэнь поехала на гору Тяньцзун посреди ночи, собираясь забрать своего сына домой, и обнаружила, что Шэнь Сяоци пропал, да и вообще долгое время не находился рядом со своими одноклассниками. Янь Се был в гневе, поскольку его некий двусмысленный сон оказался прерван, и злой огонь устремился прямиком к его макушке: – Это, блядь, все еще не закончилось?! – Послушай, на этот раз это правда, – Ма Сян тоже был в гневе, но он старался находиться в спокойном состоянии отрешенности от небытия. – Семья Шэнь получила анонимный телефонный звонок с душераздирающими криками Шэнь Сяоци о помощи. В то же время, похититель сказал, что до назначенного времени казни осталось 38 часов и 52 минуты. Янь Се нахмурился и сказал: – Что? В тот же миг он машинально посмотрел на время. На прикроватном столике в темноте стоял будильник, испуская слабый зеленый свет циферблата... 05:35 утра.