Янь Се схватил мобильный телефон и вышел из комнаты судебно-медицинской экспертизы. Через некоторое время Ма Сян, которому позвонили, поспешно поднялся наверх из отдела уголовного розыска: – В чем дело, Янь-гэ? О какой родинке ты говоришь?
– Похитители не случайно выбирают девушек в качестве палачей, существует механизм отбора. – Янь Се кивком указал на правое плечо, выражение его лица было необычайно мрачным: – У Ли Юйсинь и Бу Вэй есть красная родинка на правой надключичной ямке, это то, что их объединяет. Учитывая месторасположение родинки, то ее довольно трудно обнаружить. Девочки 15-16 лет обычно не носят платья с открытыми плечами, а значит посторонние не могут узнать о наличие родинки. Исключая случайные ситуации, такие как, раздевалки и общественные места, только родители, сестры и парни девушек, с которым они состояли в интимных отношениях, могли об этом знать, и больше никто.
Услышав его слова, Ма Сян вытаращил глаза, но он уже был очень опытным сотрудником криминальной полиции, и быстро успокоившись, спросил: – Обе девочки не проживают при учебном заведении, и их девственная плева цела. Согласно признанию Бу Вэй, другие формы пограничного сексуального поведения в принципе можно исключить. Более вероятно, это родители?
Янь Се внезапно замер: – Как умерли родители Бу Вэй?
Ма Сян немедленно сказал: – Давай узнаем!
– Родители Бу Вэй и Ли Юйсинь, родственники, близкие друзья, одноклассники и соседи… Начни сейчас же проверку, и не упусти ни одного из них. Красные родинки встречаются не так уж часто, между этими двумя девушками должна быть какая-то связь, о которой мы пока не знаем!
Янь Се снова шагнул вперед. По его спокойному лицу невозможно было понять, что в этот момент его мозг разделился пополам. Одна половина методично раздавала Ма Сяну указания, в то время как другая половина неоднократно визуализировала теплые и тонкие плечи Цзян Тина под мягким халатом.
Всевозможные беспорядочные подозрения, сомнения, страх и чувство нереальности бушевали в этой половине мозга.
И это не было обманом зрения. Когда Бу Вэй посмотрела снизу вверх, ее внешность не была обманом. То был результат преднамеренного отбора похитителя.
И в глубине души, настоящим палачом для Пикового Короля с самого начала был Цзян Тин!
– Хань Сяомэй все еще присматривает за Бу Вэй в больнице? – внезапно спросил Янь Се.
Ма Сян быстро записал указания, которые только что озвучил Янь Се, и не поднимая головы сказал: – Да, никто не смеет оставить ее одну. А в чем дело?
– Немедленно сообщи Хань Сяомэй, пусть она попросит врача проверить, нет ли на лице Бу Вэй каких-либо признаков пластической операции. – Янь Се сделал паузу, а затем глубоким голосом сказал: – Я собираюсь отправиться туда лично.
Состояние Бу Вэй на деле было намного лучше, чем вчера.
В саду внизу стационарного отделения Хань Сяомэй катила инвалидное кресло. Бу Вэй, одетая в хлопчатобумажную белую ночную рубашку, спокойно сидела на нем. Ее тонкие бледные руки были сложены на бедрах, а блестящие длинные волосы заплетены в косу, и она мягко и изящно свисала на бок.
Очевидно, что волосы ей заплела Хань Сяомэй. Побыв какое-то время рядом с Бу Вэй, Хань Сяомэй смогла успокоить ее хрупкие и чувствительные нервы. Потому что, когда она вновь увидела Янь Се, она не начала сходить с ума и кричать, как вчера в палате, а лишь прижалась к Хань Сяомэй.
– Помнишь меня? – спросил Янь Се, стоя перед инвалидным креслом и глядя на нее сверху вниз.
– …
Бу Вэй опустила голову, обнажив макушку своих черных как смоль волос, и через некоторое время она приподняла лицо и очень тихо сказала: – …Полицейский.
Янь Се сжал ладонь в кармане брюк… Да, именно этот угол в 45 градусов под которым он смотрел на нее сверху вниз. Надбровная дуга и внешний уголок глаза были точно такими же, как у Цзян Тина!
Но лицо Янь Се оставалось спокойным: – Да. Ты помнишь Шэнь Сяоци?
Бу Вэй крепко держала Хань Сяомэй за руку, словно была готова в любой момент сбежать с этим спасательным кругом. Столь дрожащий взгляд не проявляет симпатии в людях, но на естественном лице девочки присутствовало очарование, которому люди не осмеливаются противостоять.
Не отводя глаз, Янь Се пристально смотрел на нее. Потребовалось много времени, прежде чем он услышал, как она выдавливает из себя слова:
– Шэнь Сяоци…
Затем ее длинные ресница затрепетали, розовый румянец разлился по лицу, как краска, и слезы внезапно покатились по ее щекам.
– Эй, почему ты плачешь? – Хань Сяомэй была ошеломлена увиденным и быстро достала салфетку, чтобы вытереть ей слезы. – Все в порядке, с Шэнь Сяоци все будет хорошо, он поправится!..
Янь Се схватил Хань Сяомэй за руку, и салфетка застыла в воздухе.
– Шэнь Сяоци не станет лучше, и все еще не закончилось. – Янь Се отчеканил каждое слово, наклонился и посмотрел в заплаканные глаза Бу Вэй.
Зрачки Бу Вэй внезапно сузились.
– Шэнь Сяоци находится в коме уже почти две недели. Врач сказал, что вероятность смерти мозга или переход в вегетативное состояние очень высокая. Это значит, что мальчик, который купил тебе цветы, отныне станет дышащим трупом, и больше никогда не проснется.
– Конечно, его положение куда лучше, чем у ваших предшественников. – Взгляд Янь Се был настолько острым, что прошел сквозь туман слез, пронзая даже ее глазницы и мозг. – Тот труп, который вы увидели на горе Тянь Цзун, принадлежит молодому человеку по имени Хэ Лян, и он настолько сильно прогнил, что даже его собственная мать не смогла его узнать. Как и ты, Ли Юйсинь “палач”, которая убила Хэ Ляна по принуждению похитителей. Как думаешь, после возвращения, она избежала ужасной участи? Нет. Ее тело сейчас лежит на столе для вскрытия в городском управлении судебно-медицинской экспертизе в получасе езды отсюда. Раньше она была такой же наивной, как ты, и думала, что до тех пор, пока она ничего не скажет, убийство окажется тайной, о которой будут знать лишь мертвые и она.
– По сравнению с этим, лучше быть в вегетативном состоянии, верно?
Янь Се уставился на девочку, которая отчаянно мотала головой и продолжала бороться, пытаясь закрыть уши. Его низкий голос был очень проникновенным и звучал немного холодно: – Но у тебя не оказалось такой удачи, как у Шэнь Сяоци. Ты не можешь пролежать на кровати в вегетативном состоянии всю оставшуюся жизнь. Ты, скорее всего, закончишь так же, как Ли Юйсинь. Однажды ты умрешь, словно муравей, а затем добавишь тривиальную страницу к толстой стопке старых дел нашего участка… Посмотри на меня, Бу Вэй! Разве тебе не хочется отомстить за Шэнь Сяоци? А?! Что толку плакать?!
Хань Сяомэй сомкнула челюсти и вздрогнула: – Янь, заместитель капитана Янь!..
– Я не знаю, я правда не знаю, пожалуйста… – тяжело дыша, Бу Вэй вскрикнула, задрожала, и согнув колени свернулась калачиком. Она выглядела на удивление очень жалкой, что даже жестокосердный человек не мог этого вынести. – Пожалуйста, пожалуйста, мне очень страшно, ууууу…
Звук плача эхом отдавался в ушах Янь Се, и лица Бу Вэй и Цзян Тина постепенно накладывались друг на друга. Ему начало казаться, что Цзян Тин плачет в отчаянии перед ним.
…В этот момент она, наконец, нанесла удар в самое сердце по единственной слабости Янь Се.
Янь Се вздохнул и медленно встал.
– Дайте ей еще несколько дней, доктор сказал, что она идет на поправку, – Хань Сяомэй понизила голос и взмолилась: – Ведь никто не знает, что случилось с ней на горе Тяньцзун. Если продолжить ее допрашивать в таком состоянии, возможно, описание похитителей не будет столь точным…
Янь Се поднял руку, останавливая ее, а затем отошел на несколько шагов, жестом приглашая следовать за собой.
– Что сказал врач?
Хань Сяомэй: – А?
Янь Се был нетерпелив: – Я сказал Ма Сяну передать тебе, чтобы ты попросила врача проверить, была ли у этой маленькой девочки операция на лице! Что сказал врач?
Хань Сяомэй вжала голову в плечи: – Врач… Врач сказал, что пломбирование протеза можно исключить, но что касается проверки кости, то нужно сначала сделать рентген.
Янь Се о чем-то задумался, и Хань Сяомэй нетерпеливо сказала: – Восстановительный период после вырезания костей может быть очень долгим. Это означает, если ей сделали пластическую операцию, то в возрасте 13-14 лет, но вероятность слишком мала…
Янь Се ничего не сказал. Его без того острые брови еще сильнее свелись в линию, и через некоторое время он тихо усмехнулся: – Действительно натуральная красота дорого ценится.
Хань Сяомэй: – ???
Янь Се не стал объяснять значение своих слов, и спросил: – Как насчет Шэнь Сяоци?
– Шэнь Сяоци… - пролепетала Хань Сяомэй, а затем покачала головой: – Вчера Гао-гэ беседовал с директором, он сказал, что вероятность пробуждения становится все меньше и меньше. Даже если он проснется, то из-за различных травм головного мозга у него может быть амнезия, слабоумие, гемиплегия*… и так далее. Что же касается представленных улик о похитителях, по нашим оценкам, даже если он что-то вспомнит, прокуратуре будет трудно принять эти показания, поскольку он уже будет в таком состоянии.
*Полная потеря возможности произвольных движений (паралич) в ноге и руке с одной стороны тела.
Янь Се достал портсигар, закурил сигарету и выдохнул белый дым.
Хань Сяомэй скривила губы, и пока он не обращал на нее внимание, маленькими шажками отступила на 20 сантиметров назад.
Янь Се сказал: – Я был в Цзянъяне на прошлой неделе, и тогда об этом не знал. Но после возвращения я пошел в больницу, где госпитализировали консультанта Лу, и попросил медицинский персонал отложить возврат оборудования, заимствованного из Германии, на два дня. Затем я нашел способ импортировать еще один курс поддерживающих препаратов. Позже ты пойдешь к родителям Шэнь Сяоци и спросишь, не хотят ли они позволить своему ребенку попробовать это оборудование.
Хань Сяомэй тут же взбодрилась от отличной идеи!
– Лечить мертвую лошадь как будто она живая*, – Янь Се хрипло сказал: – Что касается расходов, не говори им о стоимости оборудования, они все равно не смогут себе этого позволить. Однако расходы на госпитализацию в частной больнице и стоимость этого набора лекарств они оплатят сами. Скажи чете Шэнь, чтобы они как следует подумали об этом.
*死马当作活马医 - предпринять отчаянную попытку, не сдаваться до последнего, идти на крайние меры.
– Да! Да! – Хань Сяомэй радостно кивнула.
Янь Се взглянул на нее с сигаретой в руке: – Чего радуешься? Этот метод может быть не эффективен для Шэнь Сяоци, ведь все индивидуально.
– Но все же надежда есть! Быть может, Шэнь Сяоци удастся спасти, ведь Цзян… Консультант Лу был спасен таким образом.
Хань Сяомэй чуть было не прикусила язык, но неожиданно Янь Се на этот раз не стал ее ругать и лишь указал сигаретой: – Не говори при посторонних.
Хань Сяомэй не осмелилась спрашивать и просто кивнула.
– В прошлый раз, когда я рассказывал тебе о консультанте Лу…
Янь Се не успел договорить, как вдруг услышал позади себя грохот.
– Эй, Бу Вэй!
Бу Вэй попыталась встать, но ее тело так сильно тряслось, что при попытке встать, она опрокинула инвалидное кресло, споткнулась и упала на землю. Хань Сяомэй немедленно шагнула к ней, пытаясь помочь, но она была девушкой без больших физических данных. Кроме того, Бу Вэй была в трансе и не могла перестать рыдать, и дрожать. Она схватила Хань Сяомэй за руку, и в этот момент стало еще тяжелее помочь ей подняться.
Янь Се нахмурился, шагнул вперед с сигаретой во рту, наклонился и поднял Бу Вэй.
Янь Се имеет свирепую внешность, любит курить и слишком высок. В обычной ситуации он не пользуется популярностью ни у девушек, ни у детей. Никто из его маленьких племянников и племянниц не остаются с ним рядом. Но Бу Вэй, возможно, рассматривала его как новый спасательный круг посреди хаоса. Плача, она крепко обхватила Янь Се за шею, всхлипнула, уткнулась лицом в его яремную вырезку, и невнятно сказала: – Да, простите… Я была неправа… Простите…
Податливое тело девочки было похоже на маленькую змею. Она отчаянно вжалась всем телом в объятия Янь Се.
Но это телодвижение было действительно слишком неуместным… На первый взгляд пусть она и хороша собой, но ее привлекательность крайне не соответствует возрасту.
В такой момент любой человек, даже полицейский, неизбежно почувствует неловкость.
Янь Се не хотел вызывать к себе никаких подозрений со стороны, поэтому сделал жест Хань Сяомэй, чтобы та быстро подняла инвалидное кресло, чтобы усадить девочку обратно. Но как только он сделал шаг, Бу Вэй словно почувствовала, что ее вот-вот оставят одну, поэтому зарыдала и еще крепче обняла его за шею, плача, как ребенок: – Я была не права, я была не права, понятно? Умоляю, пожалуйста!..
Брови Янь Се слегка дернулись, и он взглянул на Хань Сяомэй. Они оба были немного удивлены: Может быть, она собирается что-то сказать?
– Почему бы нам сначала не отвезти ее обратно в палату? – тихо спросила Хань Сяомэй.
Янь Се на мгновение заколебался, кивнул и повернулся с Бу Вэй на руках, и внезапно его тело застыло на месте!
…Недалеко от входа в сад, на ступеньках у здания больницы, стояли Цзян Тин и Ян Мэй.
Цзян Тин был в бейсболке и в солнцезащитных очках, открытая половина его лица была суровой и бесстрастной. Он посмотрел на Янь Се, который стоял вполоборота и тоже смотрел на него, а затем его взгляд переместился на Бу Вэй в объятиях Янь Се. Неизвестно, о чем он подумал.
Хотя Янь Се не мог этого видеть, но он инстинктивно почувствовал, что брови Цзян Тина слегка нахмурились.
